***
Агата просыпается с самыми восхитительными ощущениями. Моргнув, она открывает глаза и видит, что Александр стоит на коленях на кровати, покрывая мягкими, влажными поцелуями внутреннюю сторону ее икры. Они не разговаривают; она не спрашивает, что он делает. Она видит желание в его потемневших глазах и чувствует это по его мощной хватке на ее ноге; это говорит о многом. Казалось, они отошли от слов в своем общении. Она опускает голову обратно на подушку и еще шире раздвигает ноги. Сдавленный стон вырывается у него, когда он видит ее приглашение. Но он все еще контролирует ситуацию. Александр не спеша двигается вверх по ее ноге, обводя языком чашечку колена, прослеживая длинную влажную линию вниз к внутренней стороне бедра. Затем он снимает с нее трусики. Предвкушение тяжелым грузом повисает в воздухе вокруг нее, и она впитывает его, одновременно любя и ненавидя это поддразнивание. Его грубые руки раздвигают ее ноги еще шире. Он приближает свой рот к ее центру, дуя на клитор. Прохладный воздух щекочет ее чувствительную кожу. Агата извивается в его объятиях и открывает рот, чтобы умолять, когда он опускает свой рот и просовывает в нее язык. Вскрикнув от удовольствия, она бросает руки на и без того смятые простыни, натягивая их, когда он пронзает ее языком. Проведя пальцем по ее складкам, он скользит им в ее жар, урчание срывается с его губ, когда он чувствует, какая она влажная. Агата хнычет от соприкосновения, приподнимая бедра, чтобы приблизиться, нуждаясь в большем. Он опускает свой рот к ее влажности и засасывает клитор в рот. Боже, какой это чудесный рот. В этот момент ей хочется писать сонеты о его греховно прекрасном языке и о том, как он так умело двигает им против нее. Он щелкает кончиком языка по ее клитору. Она чувствует, как колотится пульс в груди, по мере того как ощущения нарастают в ее теле. Он продолжает безжалостно поглощать ее. Она сжимает в кулаках простыни, поднимая их вверх, когда давление становится непреодолимым. Пронзительный крик срывается с губ, когда она кончает, ее тело кричит от удовольствия, когда электричество пронзает ее всю. Агата лежит на кровати, отчаянно пытаясь отдышаться, наблюдая за Александром сквозь полуприкрытые глаза. У него самая самодовольная ухмылка на лице, его эго, вероятно, трещит по швам от умопомрачительного оргазма, который он только что ей подарил. — Доброе утро, — хрипло произносит она, в горле у нее першит. — Действительно, доброе утро, — подчеркивает он. Агата собирается перевернуться, чтобы встать с кровати и начать новый день, когда он притягивает ее к себе, хватая за ногу. Взвизгнув от неожиданности, она разражается приступом хихиканья, когда он щекочет ее бока, грубо шепча ей на ухо. — О, мы еще не закончили, Полярис. Прикусив губу, Агата обхватывает его лицо ладонями и прижимается к нему нижней частью своего тела. Рваный стон вырывается из его груди. Обхватив его ногами, слизеринка переворачивает их одним плавным движением. Оседлав его, она садится и лучезарно улыбается ему. Александр улыбается в ответ, прежде чем скомкать ее ночную рубашку, помогая ей снять ее, отбрасывая в сторону. Он стягивает с себя пижамные штаны, бормоча необходимые заклинания контрацепции. Его твердый член выскакивает наружу, как только его освобождают от одежды. Агата обхватывает его рукой, наслаждаясь тем, как он пульсирует от желания в ее хватке. Быстро расположив его, она насаживается в тот же момент, когда Александр делает толчок вверх. Он заполняет ее полностью, растягивая и наполняя глубоко. Он толкается в нее бедрами, когда она садится на него верхом. Они встречаются друг с другом, толчок за толчком. Внезапно Александр садится, толкаясь в нее еще глубже, и из нее вырывается сдавленный стон. Агата запускает руки в его волосы, крепко прижимая к себе, когда они двигаются вместе. Александр отстраняется, его рот опускается к ее красивой, подпрыгивающей груди. Он втягивает сосок в рот, обводя языком возбужденную бусинку. Набирая темп, он начинает жестко входить в нее. Комната наполняется звуками шлепанья кожи о кожу и стонами. Он целует ее шею сбоку, спускаясь к ключице, а затем к изгибу плеча. — Ты такая сладкая на вкус, — рычит он. Она хнычет в ответ, чувствуя себя так, словно тонет в нем. Оргазм захлестывает ее, затягивая в свои глубины. Он толкается в нее все сильнее еще несколько раз, прежде чем с ревом высвобождается, присоединяясь к ней. Их тела прижимаются друг к другу, когда он проводит руками вверх и вниз по ее спине, успокаивая. Ее лоб влажен от напряжения, но она все равно прислоняется к его груди. Капли пота стекают с ее тела на его, смешиваясь. Они оба тяжело дышат. — Пожалуйста, буди меня так всегда, — наконец говорит она после нескольких минут довольного молчания. Смех, который вырывается у него, такой чистый и радостный. Это так красиво и душевно; она обещает, что впредь будет стараться заставлять его так смеяться хотя бы раз в день. Он нежно целует ее. — Я люблю тебя, Полярис. — Я люблю тебя, Алекс. Он бормочет очищающее заклинание, прежде чем притянуть ее тело еще ближе к своему. Агата практически лежит на нем, ее голова покоится у него на груди, когда она слушает успокаивающий звук его ровного сердцебиения, их ноги полностью переплелись. — С тобой сегодня все будет в порядке? Я не хочу оставлять тебя одну, в то время как по Хогвартсу разгуливает безумный преступник. Вероятно, сейчас неподходящее время для поездки в Лондон на встречу с Астрономическим обществом. — Не волнуйся. Обещаю тебе, я вполне способна за себя постоять, — беззаботно поддразнивает она, поглаживая пальцами его загорелую кожу. — О, поверь мне, я прекрасно осведомлен. Но это не значит, что я все еще не волнуюсь. Я не хочу оставлять тебя, — признается Александр со вздохом. — Это всего на несколько часов, — заверяет она. — К тому же это важно. Я не позволю тебе упустить возможность заняться тем, что тебе действительно интересно. — Что-то в сегодняшнем дне кажется странным, — бормочет он, выражая свое беспокойство, прежде чем поцеловать ее в шею. — Я не могу этого объяснить, но я это чувствую. Агата наклоняется навстречу его прикосновениям, вытягивая шею, чтобы предоставить ему больший доступ. Она хихикает, когда он поворачивает их тела так, что нависает над ней. — Ну, я уверена, что смогу придумать что-нибудь, что могло бы это исправить, — говорит она ему, широко улыбаясь. Затем она целует его так тщательно. Все остальные мысли и беспокойства рассеиваются вокруг них. Они сосредоточены исключительно друг на друге и являются частью одного целого, всегда ли так будет? Агата надеется на это.***
Как только Агата входит к мадам Паддифут, ей в лицо бросается розовый цвет и запах приторно-сладких конфет и других угощений. Украшенное оборками, кружевами и бантами, все пространство заставлено столами и стульями и заполнено множеством студентов. Это ее ночной кошмар. Она ненавидит это место. Агата понимает, что это излюбленное место для многих учеников, особенно для первых свиданий или больших романтических праздников, но она никогда не считала его привлекательным. Тем не менее, Рэйчел любит это место и всегда называет его восхитительно причудливым. Очевидно, безвкусица ее не отталкивает. Ее лучшая подруга настаивает, что фисташковые макароны, которые здесь подают, — лучшее, что она пробовала за пределами Парижа. Частью ее желания было никогда не покидать комфорт и уединение своей комнаты. Агата добилась отличного прогресса в просмотре воспоминаний Марты и Габриэля, но она знает, что больше не может откладывать это. Она должна рассказать Рэйчел правду. Итак, вот почему она здесь в свой выходной в Хогсмиде, на «женском свидании», как любит называть их Рэйчел. Агата пробирается сквозь толпу и отдергивает пушистую розовую занавеску, украшенную шариками еще более розового цвета и пуха. Линд радостно визжит, когда замечает ее. — Агата! Я скучала по тебе! Агата крепко обнимает свою подругу, вдыхая успокаивающий аромат ее дорогих духов. Когда бы они ни приходили к мадам Паддифут, как бы Агата этого не хотела, она всегда ценит отдельный столик, зарезервированный для Рэйчел в глубине зала, вдали от шума и суеты. Так было с первого курса, когда Линд впервые притащила сюда ее и Еву. Агата никогда не думала, что это необычно, что Рэйчел получила здесь отдельный столик — так было всегда. Особое отношение, которому подвергается ее подруга, поначалу могло казаться немного странным и необычным. Но им было по 12, когда они встретились на первом курсе. Они были друзьями так долго, что теперь Агата просто принимает это как-то, что происходит, когда она тусуется с Рэйчел. Агата никогда по-настоящему не задумывалась о весомости фамилии Линд и ее статуса. Она никогда не задумывалась о том, что это сопряжено с огромным количеством привилегий и правомочий. Для нее Рэйчел всегда была просто Рэйчел. Ее лучшей подругой. Не наследницей. Не членом Чистокровной элиты. Тем не менее, что касается Александра, его имя и статус были одной из первых вещей, о которых она подумала, когда они начали свои отношения. Это меньше влияет на ее дружбу с Рэйчел. Как подруге, находящейся лишь на периферии опыта сверхбогатых Чистокровных, приятно время от времени побаловать себя этим редким лакомством. Это не постоянно. Не так, как это было бы с Александром. С ним это было бы вечно и никогда не кончалось. Хотя это все еще пугает, но она обнаруживает, что это не так беспокоит ее, как раньше. Ева права, и она прижимает её слова к своей груди. Она не может позволить себе пострадать от неизбежного пристального внимания и насмешек. Она не может позволить, чтобы ее жизнь или отношения были переполнены негативом и страхом. Она не позволит ничему разрушить то, что у нее есть с Александром. Голос Рэйчел выводит ее из задумчивости. — Ты в порядке? — спрашивает она, откидываясь назад, ее потрясающие голубые глаза смягчены беспокойством. — Я в порядке, Рэйч, я так по тебе скучала, — отвечает Агата, эмоции накапливаются в ее груди. Чувство вины за то, что она скрывает такую большую часть своей жизни от одного из самых близких людей, ошеломляет. Почти вслепую она хотела защитить себя и ту любовь, которую она испытывает к Александру. Но Рэйчел — ее лучшая подруга. Она была рядом с ней так долго, что Агата не может представить себе жизни без их дружбы. Это разрушило бы ее. Как если бы она потеряла Александра. Агата доверяет Рэйчел всем своим сердцем. Это никогда не менялось. Она должна была рассказать ей давным-давно и уж точно не потому, что ее заставили. Это оказало медвежью услугу прочности их дружбы. Агата берет руку Рэйчел в свою, когда они садятся, крепко сжимая ее. — Итак, как прошли твои каникулы? Папа отвез нас на Бора-Бора и… — Я встречаюсь с Александром Нильсеном. Рэйчел на мгновение замирает, ее рот приоткрыт и разинут. Агата смотрит на нее с беспокойством. Так же внезапно, как выражение удивления промелькнуло на лице Рэйчел, оно исчезло. Перегнувшись через стол, она крепко обнимает Агату, прижимая их тела друг к другу. — Во-первых, я знала это. Я просто была удивлена, что ты сказала мне об этом так внезапно. Я ожидала, что ты оставишь это себе по крайней мере еще на несколько недель. Во-вторых, я так рада за тебя. И, наконец, пожалуйста, никогда больше не скрывай от меня ничего подобного. Агата глубоко выдыхает, ее мозг и сердце бешено колотятся, когда она воспринимает все слова Рэйчел. — Я обещаю, что не буду. Я не должна была скрывать это от тебя, и я так сожалею, что сделала это. Дело не в том, что я тебе не доверяю, — она делает паузу на мгновение, переосмысливая, как она хочет это сформулировать. — Я позволила всему этому забиться мне в голову, — наконец признается Агата. — И я не должна была этого делать. Рэйчел качает головой и открывает рот, чтобы заговорить, но их прерывает официантка, которая держит трехъярусную подставку для тортов, заполненную бутербродами, булочками, макаронами, пирожными и другими восхитительными угощениями. Вокруг нее плавают чайники с чаем. Она ставит подставку на стол, прежде чем схватить из воздуха кофейники и чашки и поставить перед ними выбранный чай. — Наслаждайтесь, дамы! Агата и Рэйчел обмениваются любезностями с официанткой, прежде чем Линд поворачивается обратно, ее обычный спокойный вид исчезает. — Расскажи мне все! Агата делает глоток чая и откусывает край датского пирога с клубникой. Тем временем Рэйчел выжидающе смотрит на нее. Она улыбается своей подруге, прежде чем приступить к рассказу, похожему на то, что она рассказала Еве несколько недель назад. На данный момент он запомнился, что, вероятно, хорошо, поскольку слизеринка уверена, что у нее будет точно такой же разговор снова и снова. Когда Агата наконец заканчивает рассказывать о том, как развивались их отношения за последний учебный семестр, Линд практически подпрыгивает на своем месте, не в силах сдержать свое счастье и волнение. — О, это так романтично, Агата! Настоящая история любви в Хогвартсе, — воркует Рэйчел, хватаясь за сердце. — Само собой разумеется, что я всем сердцем одобряю его. Я знаю, что он позаботится о тебе. Он уже целую вечность строит тебе сердечные глазки. Агата наклоняется и шепчет: — Он сказал мне, что я нравлюсь ему уже много лет. Рэйчел просто пожимает плечами. — Почему ты шепчешь об этом? Она мгновение теребит свою салфетку. — Я вроде как чувствую себя виноватой, что никогда не замечала этого раньше. — Не стоит. Честно говоря, даже если бы ты это сделала, я думаю, что именно сейчас время выбрано идеально. В любом случае, ты не была бы готова к отношениям с ним до этого года. Я имею в виду, ты фактически отвергла его, когда спрыгнула с метлы, что, кстати, все еще производит на меня впечатление. Тебе нужно поделиться своим трюком. — Это Арресто Моментум, и тебе нужно указать на ту часть тела, которая первой коснется земли. Довольно просто в освоении, — рассеянно говорит ей Агата, все еще сосредоточившись на том, что Рэйчел только что ей сказала. — Просто? — С сомнением говорит Линд. — Конечно, может быть, для тебя. Некоторые из нас все еще пытаются усовершенствовать свои Чары Патронуса, мисс я-поняла-как-это-сделать-раньше-всех-остальных. — На самом деле, Алекс вызвал полностью материального Патронуса за неделю до того, как это сделала я. Это заявление только заставляет Рэйчел закатить глаза. — Это еще раз доказывает мою точку зрения о том, что вы отвратительно идеально подходите друг другу. Агата смотрит на свои колени и краснеет, изо всех сил пытаясь скрыть это. — Я так рада за тебя, — искренне говорит ей Рэйчел. Она наклоняется немного ближе, выражение ее лица хитрое. — Итак, каковы шансы, что вы с Александром сможете свести меня с одним из его горячих друзей-игроков в квиддич? Смех срывается с губ Агаты. — Вы с Евой безнадежны. Она спросила меня о том же самом, за исключением того, что её интересовал только Эллиа Ноябрь. Подруги хихикают над этим, прежде чем Рэйчел выпрямляется на своем стуле. — Подожди секунду, ты рассказала ей до меня? — Да, — виновато говорит Агата. — Честно говоря, она вроде как узнала об этом сама, и мне пришлось объяснять. Рэйчел недоверчиво усмехается. — Я не могу поверить, что вы двое … — Ты была единственной, кто пытался плести интриги, чтобы заставить меня пригласить Кристофера Кадогана на свидание, чтобы доказать, что у меня были чувства к Александру, — перебивает ее Агата. Рэйчел хмурится. — Ты знаешь об этом? Агата кивает. — Хорошо, тогда, может быть, мы объявим перемирие? Я прекращу свои манипуляции, а ты перестанешь хранить секреты, меняющие жизнь, от своего лучшей подруги. Рэйчел тянется через стол и протягивает свою руку. Агата хватает ее и трясет, одаривая широкой улыбкой. Внутренне она испускает благодарный вздох за то, что разговор прошел хорошо. Она делает большой глоток своего чая. — Итак, насколько велика квиддичная клюшка Александра? — С любопытством и невинностью спрашивает Рэйчел. Агата быстро выплевывает свой чай обратно.***
Насытившись безвозмездным количеством угощений, подруги возвращаются к замку. Она так наелась, что едва может ходить, но на территории Хогвартса аппарирование невозможно, так что, увы, им приходится медленно, но верно тащиться обратно своим ходом. Рэйчел оставляет Агату в подземельях Слизерина с обещанием похитить Еву завтра, чтобы они все могли посплетничать за сливочным пивом и тыквенными пирожками. Агата возвращается в свою комнату и плюхается на кровать. Она чувствует себя намного легче после того, как поделилась с Рэйчел, стресс и волнения последних нескольких месяцев спали с ее плеч. Вольтер запрыгивает на кровать и начинает мурлыкать, тычась головой ей в щеку. Агата хихикает и крепко прижимает его к своему телу. Он жалобно мяукает на чрезмерную ласку, вырываясь из ее рук. Кот кружит на безопасном расстоянии от нее, но все еще на кровати. Затем он плюхается на матрас и кладет голову на переплетенные лапы. Как бы сильно Агата ни хотела присоединиться к нему и отдохнуть, она знает, что ей нужно закончить просматривать воспоминания Марты и Габриэля. Вздохнув, она спрыгивает с кровати и потягивается, направляясь к омуту памяти. Она выливает третий флакон, который забрала у Габриэля, в воду. Затем Агата начинает просеивать их. Большинство воспоминаний довольно банальны, но другие вызывают у нее желание спуститься в башню Гриффиндора и задушить Габриэля. Он такой придурок. Впрочем, это неудивительно. К тому времени, как Агата заканчивает разбирать пятый флакон воспоминаний, она совершенно измотана. Выглянув в окно, слизеринка видит, что солнце переместилось с середины неба глубоко на запад, сигнализируя о том, что сейчас середина дня. Достав плитку шоколада из своей тайной заначки в ящике стола, она жует ее, пока выливает шестой флакон в омут памяти. Это все нормальные, обыденные повседневные события, которые не представляют для нее никакого интереса. Агата доедает шоколадку и выбрасывает обертку в мусорное ведро, ее запястье все еще прокручивает воспоминания. Когда она снова выпрямляется на своем сиденьи, то останавливается. Это воспоминание Габриэля о танцах. Он улюлюкает и вопит со своими друзьями, проходя мимо группы когтевранцев, прежде чем гриффиндорцы направляются в Большой зал. Агата перематывает воспоминание назад и проигрывает его снова. Что-то в этой сцене беспокоит ее. Габриэль из воспоминаний выходит задом наперед из Большого Зала и начинает с самого начала. Он и несколько его друзей шумно пробираются на танцы, проходя мимо группы когтевранцев. Габриэль оборачивается и отпускает непристойный комментарий и жест в сторону девочек Когтевран, прежде чем последовать за своими друзьями в Большой зал. Она приостанавливает воспроизведение и перематывает его снова. На этот раз, когда воспоминание начинает проигрываться, она останавливает его сразу, как только группа когтевранцев попадает в поле зрения Габриэля. Увеличив изображение, она первой замечает Лауру, а справа от нее — Марту. Одетая в красно-золотое платье, Марта возбужденно подпрыгивает с задумчивой улыбкой на лице. На плечах у нее золотистая накидка. Агата откидывается на спинку стула, хмурясь. Что-то во всем этом кажется не так. В такие моменты она жалеет, что у нее нет такой фотографической памяти, как у Александра, но, увы, ей приходится полагаться на свой омут памяти. Она перебирает свою коллекцию стеклянных флаконов, наполненных ее собственными воспоминаниями, и выбирает тот, в котором они с Александром брали показания у Марты, когда она все еще находилась в лазарете после нападения. Опустив его в воду, она погружает в него лицо, переживая это еще раз. …— Я готовилась к балу с Лаурой и некоторыми другими девочками из Когтевран. Мы все были так взволнованы предстоящими танцами. У меня давно не было возможности так нарядиться, и все это казалось таким романтичным. Как будто, может быть, та ночь была бы ночью, когда я встретила бы своего Прекрасного принца, как в той маггловской сказке, — задумчиво рассказывает Марта, ее глаза не отрываются от лица Александра, пока она говорит. Совершенно ясно, кого она имеет в виду, когда говорит «Прекрасный принц». Агата удивлена, что Марта вообще слышала историю о Золушке, но вполне вероятно, что это было что-то, что всплыло во время маггловедения. Она вырывается из своих размышлений, когда Марта продолжает. — Мы всей группой отправились в Большой зал, но примерно через четверть пути я поняла, что забыла свою накидку, а я не хотела мерзнуть, поэтому вернулась, чтобы взять ее. В тот момент бал был в самом разгаре, и я была одной из немногих отставших. Я захватила с собой фотоаппарат и как раз собиралась сфотографировать украшения у входа в Большой зал, когда все погрузилось во тьму. После этого я больше ничего не помню. — Что случилось с камерой? — спросила я. — Спрашивает Агата… Здесь так много несоответствий. Во-первых, Марта говорит, что она оставила компанию на четверти пути туда, но в памяти Габриэля она все еще очень отчетливо собирается войти в Большой зал вместе со всеми. Во-вторых, Марта сказала, что забыла свою накидку. Однако в воспоминаниях она на ней. Что-то не так. Зачем ей лгать об этом? Это кажется таким безобидным. Агата хватает ртом воздух, когда поднимает голову из омута памяти. Она бормочет заклинание быстрого высыхания. Затем просматривает последние оставшиеся флаконы с воспоминаниями Марты, с которыми у нее еще не было возможности ознакомиться. Она выливает один и перебирает воспоминания. Это не то, что она ищет. Она снова повторяет этот процесс. Тогда она, наконец, находит то, что ей нужно. Воспоминание Марты, идущей на танцы. В этом воспоминании Марта прогуливается с группой девушек из Когтеврана, пока внезапно не останавливается. Лаура обеспокоенно оборачивается. Марта объясняет ей, что забыла свою накидку и что она догонит их. Лаура машинально кивает. В следующем кадре Марта покидает башню Когтевран с золотой накидкой, плотно обернутой вокруг ее плеч. Это подделка. Это воспоминание было подделано. Агата не заметила бы этого, если бы не искала сама. Воссоздание памяти выполнено безукоризненно; изъян почти незаметен. Почему Марта почувствовала необходимость вмешиваться в это воспоминание? Это безобидное взаимодействие между ней и Лаурой. Зачем Марта лгала им об этом, когда они брали у нее показания? Агата закусывает губу. Она должна рассказать Александру об этом. Гнетущее, тревожное чувство внизу ее живота нарастает все сильнее и сильнее. Вскакивая со стула, она выставляет палочку перед собой. — Экспекто Патронум! Кошка появляется из голубого тумана, почтительно склонив голову, ожидая указаний. — Найди Александра. Он в Лондоне, в Астрономическом обществе. Скажи, что ему нужно немедленно возвращаться в Хогвартс. Я нашла кое-что важное, и мне нужно, чтобы он вернулся сюда немедленно, — командует Агата, ее слова торопливы и неистовы. Кошка понимающе подергивает левым ухом. Затем она срывается с места и исчезает. Агата покусывает подушечку большого пальца, размышляя. Марта определенно что-то скрывает, в этом нет сомнений, но может ли она действительно быть преступницей? В этом нет никакого смысла. Марта, конечно, талантливая волшебница. Но она не может быть достаточно могущественной, чтобы изобрести такое Темное заклинание, которое могло бы расколоть чью-то душу, не так ли? — Это сделало бы их одними из самых могущественных и опытных Мастеров Зелий, существующих в настоящее время. Уметь варить Эликсир Жизни — это одно, но это? Это выходит за рамки навыков ученика, независимо от того, насколько он талантлив. Этот тип магии мог убить кого-то, кто был необучен и достаточно глуп, чтобы попытаться применить ее без предосторожности. Ее зеленые глаза расширяются, когда она осознает это: один из самых могущественных и опытных Мастеров Зелий, существующих в настоящее время. Она практически прыгает к своей книжной полке, вытаскивает большой том известных выпускников Хогвартса и лихорадочно листает его. Р. Рэдбэк. Ведя указательным пальцем вниз по странице 137, она находит то, что ищет. Манфред Рэдбэк. Когтевран. Орден Мерлина первой степени. Руководитель отдела разработки зелий в британском министерстве магии. Специализируется на боевых зельях и продвижении алхимической магии. Черт. Черт. Черт. Черт. Это они. Это должны быть они. Манфред, отец Марты, разработал зелье, но Марта внедрила его. Должно быть, так оно и есть. Агата вскакивает со стула и начинает двигаться к двери, прежде чем силой останавливает себя. Она должна подождать. Она знает, что ей нужно дождаться, когда Александр ответит на ее сообщение, и вернется в Хогвартс. Ей ни в коем случае не следует отправляться на поиски Марты одной. Это было бы безрассудно. И так невероятно глупо. Ее взгляд устремляется на часы на ее столе. Прошло больше тридцати минут с тех пор, как она отправила сообщение Александру, но он все еще не ответил. И он не вернулся. Ей нужно продолжать ждать. Она не может пойти за Мартой одна. Но после почти часа молчания и хождения взад-вперед по своей комнате она знает, что больше не может ждать. Что, если нападут на другого ученика? Что, если пострадает кто-то еще? Что здесь правильно сделать? Должна ли она остаться и ждать? Или ей следует пойти и попытаться вытянуть больше информации из Марты? Она садится на стул и несколько раз постукивает ногой по полу. Затем она встает. Нет, прошел уже час. Александр все еще не ответил ей, и хотя часть ее хочет беспокоиться о том, почему это так, но ей нужно сосредоточиться на том, что сейчас важнее — поймать преступника. Она не может терять ни минуты.***
Марты нигде нет. Агата проверила башню Когтевран, библиотеку, Большой зал и Выручай-комнату. Она носится по замку, шагая быстрее, чем когда-либо прежде. Слизеринка решает идти обратно к башне Когтевран. В какой-то момент Марта должна придти в свою гостиную, и, возможно, к тому времени Александр наконец вернется в Хогвартс. Она все еще понятия не имеет, почему он не ответил. Из-за его отсутствия она решает оставить След на своей палочке, привязав её к его магической подписи. Это означает, что он сможет обнаружить ее волшебную палочку в любое время и узнать ее местоположение в любое время, когда она ее держит. Это очень похоже на След, который Министерство накладывает на несовершеннолетних волшебников, чтобы обнаружить, когда они ненадлежащим образом творят магию. Где могла быть Марта? Агата ломает голову над возможными вариантами, когда это осенило ее. — О, и в ванной для мальчиков-первокурсников возле башни Когтевран возникли проблемы с сантехникой. Поэтому, пожалуйста, передайте сообщение префектам о том, что она снова вышла из строя. Марта не могла быть настолько беспечной, чтобы варить зелья в замке, не так ли? Кража ингредиентов из запасов профессора Малфоя — это достаточно плохо, но это уже на совершенно новом уровне. Приложив новые усилия, Агата ныряет по коридору в туалет для мальчиков-первокурсников. Она не удивлена, увидев, как Елена Когтевран, также известная как Серая дама, скользит прямо мимо нее. Присутствие призрака — одна из главных причин, по которой ученики избегают этого района. Могла ли Марта прятаться у всех на виду? В этом есть что-то глупо блестящее. С особой осторожностью Агата на цыпочках подкрадывается ко входу. Она протягивает руку, бормоча несколько заклинаний, чтобы отключить защиту. Как только она видит, что прозрачная защита исчезает, она заходит в ванную и зажигает свет. Почти сразу же зловоние захлестывает ее. Ее чувства продолжают подвергаться нападкам, поскольку она чувствует какую-то тяжесть, давящую на ее плечи. Это присутствие темной магии. — Добро пожаловать, Агата. Слизеринка не вздрагивает от приветствия. Вместо этого она проходит дальше в ванную и видит, что все это разложено перед ней. Марта сидит у котла, в котором в данный момент булькает что-то прогорклое и едкое. Она никогда не представляла, как может пахнуть яд, но это определенно он. — Я ждала тебя, — легко говорит Марта, пошевеливаясь. Она склоняет голову набок, ее идеально завитые рыжие волосы подпрыгивают от движения. — Честно говоря, я надеялась, что ты поймешь это немного раньше. Как там говорят магглы? Лучше поздно, чем никогда? Агата не отвечает и не произносит ни единого слова. Вместо этого она придает своему лицу нейтральное выражение и подходит ближе. Ее палочка смертельно крепко зажата в руке. — Поскольку мы в дружеской обстановке, я полагаю, ты не будешь возражать, если я немного расслаблюсь, — говорит Марта, подмигивая. — Становится так утомительно поддерживать заклинание очарования весь день. Как только она это говорит, воздух вокруг Марты начинает колебаться, и мерцание исчезает. С улыбкой она заправляет несколько прядей волос за уши. Агата замечает, что у Марты теперь есть несколько характерных светло-седых прядей в волосах, напоминающих ей прическу Нарциссы Малфой. Серый цвет резко контрастирует с остальными ее ярко-рыжими локонами. — Ты скрыла последствия того, что с тобой делает темная магия, — категорично говорит Агата. Марта кивает, а затем пожимает плечами. — Я полагаю, это небольшая цена за то, чего я хочу. Теперь это не займет много времени. — И чего же именно ты хочешь? — Спрашивает слизеринка. — Конечно, ты все еще не знаешь, — едко отвечает Марта. — Ты забрала у меня все, и тебя даже не волнует, что ты была так близка к тому, чтобы разрушить мою жизнь. Агата благоразумно хранит молчание, не желая говорить что-либо еще, что могло бы довести Марту до крайности. Совершенно очевидно, что она держится только на одной оборванной ниточке. — Ты же знаешь, этот год должен был стать нашим. Я знала, что это был только вопрос времени, когда он откроет глаза и поймет, что все это время было у него под боком. Я сделала все это для него, чтобы он понял, что любит меня. Я выпила ядовитое, расщепляющее душу заклинание ради него. Ты знаешь, как это было больно? Но мне нужно было создать тайну, которая была бы только для нас, для него и меня. Я знала, что он захочет расследовать это, и если бы мы могли провести больше времени вместе и решить это, он бы увидел, — начинает Марта, почти бессвязно, как будто она говорит больше сама с собой, чем с Агатой. — Александр, — шепчет Агата. — Не смей произносить его имя! — Марта визжит, направляя свою палочку на Агату. — Ты не заслуживаешь произносить его имя, ты, грязная полукровка. Ты недостоина его. Агата делает шаг назад и начинает говорить, но Марта, кажется, не слышит банальности. — Это никогда не должна была быть ты. Это должна была быть я. Я такая же умная, но он никогда не замечал меня. У меня подходящая кровь. Моя чиста. Твоя — грязная и оскверненная. Ты отвратительна и не заслуживаешь его, — утверждает она, безумие все больше и больше проникает в ее тон. — Ты права. Я бы сказала, что ты даже умнее меня, — говорит Агата, пытаясь уклониться. — Я имею в виду, тебе удалось сварить Эликсир Жизни и изобрести Темное зелье. Я никогда не смогла бы этого сделать. Марта фыркает совсем не по-женски. — Ты даже близко не стоишь. Но я не могу поставить себе в заслугу то, что сделал мой отец. Он был тем, кто создал свой собственный Философский камень, первым, кто сделал это за века. Он также был тем, кто изобрел Темное зелье. Но я была той, кто приготовил Эликсир Жизни. Я была той, кто сварил свою собственную версию его Темного зелья. Я кое-что упустила, — бормочет она, снова в основном для себя. — Оно было не так идеально, как у него. — То, что ты сварила, было тем, что ты дала Лауре, не так ли? — Спрашивает Агата, вспоминая, как неестественно Лаура ввалилась в лазарет. Ей все еще удавалось ходить и передвигаться. Казалось, что то, что было введено Лауре, было менее сильной версией того же самого Темного зелья. — Да. Мне удалось украсть два флакона из лаборатории моего отца, но я не могла больше терпеть. Он бы заметил. Не то чтобы он много замечал, — насмешливо говорит она, презрительно опуская глаза в пол. — Но у меня была копия его записей и инструкций. Это должно было быть идеально. Марта смотрит на булькающий котел перед ней. — Я знаю, что на этот раз я сделала все правильно. Эта порция будет идеальной. — Почему Габриэль и Лаура? Что они тебе сделали? Лаура — твоя подруга. — Лаура была моей конкуренткой, — поправляет Марта. — Я думала, ты слизеринка. Разве ты не знаешь, что подружиться со своими врагами и завоевать их доверие — лучший способ погубить их. Что касается Габриэля? Мне не понравилось, как он разговаривал с Александром на вечеринке Гриффиндора после того, как они по праву обыграли нашу команду по квиддичу. Он это заслужил. — Ты расколола его душу. — Агата не может сдержать проскальзывающий в голосе ужас. Она тут же жалеет, что не может взять назад то, что только что сказала. Медленная улыбка расползается по лицу Марты. — Но потом я почти сразу же исцелила его. Та крошечная боль, которую он испытал на короткое время? Он заслужил это. Никто не пострадал сильно. Я бы никогда никого не убила. Я не сумасшедшая. Агата закрывает рот, чтобы ее ответ не вырвался наружу. Марта — виновница. Она мстительная, психованная и одержимая Александром. Она похожа на худшее проявление всего, чего Агата боялась все это время. — Хочешь посмотреть, как я это сделала? — Спрашивает Марта с яркой, приглашающей улыбкой. — Что… — начинает говорить Агата, но снова останавливает себя. Она должна сказать «нет», найти способ безопасно выйти из этой ванной и найти Александра и Директрису. Это было бы самым разумным поступком. Но она хочет сказать «да». Осознание того, что Марта прямо сейчас болтает перед ней, непреодолимо. Она такая любопытная. Они расследуют эту тайну уже несколько месяцев, и Марта предоставляет им возможность найти все ответы. Как она может от этого отказаться? Хотя она должна. Она должна сказать «нет». Но вместо этого она ловит себя на том, что говорит «да». — Легилименция. Агата заглядывает в мозг Марты, следуя за ней по кроличьей норе. С точки зрения Марты, все предстает перед ней во вспышках. …Маленький Александр, может быть, на первом или втором курсе, впервые улыбающийся Марте. Голос ее матери: — О да, мальчишка Нильсен. Он унаследует поместье и титул герцога. Он самого высокого ранга. Тебе повезет, если ты попадешься ему на глаза… …Любуется Александром, играющим в квиддич со стороны… …Наблюдает, как Александр украдкой поглядывает на Агату на Уроке защиты от Темных искусств на четвертом курсе. Видит, как Александр обводит контуры одежды Агаты, когда они вместе идут на следующий урок на пятом курсе… …Не выбрана Старостой школы… …Чтение. Хогвартс: История. Глава 14: Тайная комната в Хогвартсе. Ее отец за обеденным столом: — Сегодня на работе я сделал фантастическое открытие. Мы должны отпраздновать. Парсонс, принесите бутылку самого лучшего шампанского. Сейчас же!.. …Марта пробирается в частную лабораторию своего отца в подвале Северного крыла и крадет его записи, флаконы с Темным зельем и Философский камень. Оставив на своем месте преображенный камень… …Зная, что ее отец заметит, если она украдет слишком много из его запасов, она крадет ингредиенты из класса профессора Малфоя. Прокрадываюсь внутрь, демонтирует его защиту. Готовит Эликсир Жизни в ванной для мальчиков на первом этаже рядом с башней Когтевран. Голос Лауры: — Туда никто никогда не ходит, потому что там обитает Серая Дама. Она такая жуткая… …Уставившись на фотоаппарат в своих руках, она одета в красно-желтое платье… — Редукто! …Пьет темное зелье, чувствуя, как яд цепенеет и парализует ее тело. Первое, что она видит, когда открывает глаза, — это запеченный пирог, подаренный ей Александром. Это доказывает его привязанность к ней и только к ней. Агата — это отвлекающий маневр… …Александр остается с ней в лазарете. Его глубокий баритон говорит: — В первую очередь тебе следует позаботиться о себе. Я выясню, кто сделал это с тобой, Марта. Я обещаю… …Ее руки поверх рук Александра, осторожно баюкают его. Он тихо говорит: — Я только хочу помочь… Голос Александра все еще отдается эхом в мыслях Агаты, когда она внезапно вырывается из головы Марты. Тянущее ощущение вызывает у нее желание опорожнить желудок, в ее голове грохочет пульс. Крепко сжимая свою палочку, она пытается подготовиться в своем кратковременном ослабленном состоянии. — Ты недостойна. Ты пыталась украсть его у меня. И теперь ты заплатишь за это. — От леденящего голоса Марты по спине Агаты пробегают мурашки. Ее чувства обостряются от перегрузки, и она поднимает щит в тот самый момент, когда Марта нападает на нее. — Империус! — Протего! Агата может чувствовать гипнотическое притяжение темной магии, пульсирующее на ее щите, приглашающее ее отпустить и сдаться. Сдавайся. Сдавайся. Ты хочешь этого. Она не может. Она этого не сделает. Стиснув зубы, она вкладывает в щит всю оставшуюся у нее энергию, но она видит, как он колеблется. Темная магия Марты невероятно сильна и ужасающа. Девушка, должно быть, убивает часть себя, бросая это. Агата видит, как волосы Марты седеют у нее на глазах, поскольку магия забирает столько же, сколько и дает. Марта такая могущественная. А защита от темной магии всегда была слабостью Агаты. Слизеринка упала в обморок через несколько секунд после последнего и единственного раза, когда произнесла Непростительное заклинание. Ее зеленые глаза замечают, как ее щит начинает дрожать и разлагаться. Она знает, что у нее осталось всего несколько секунд. Барьер вокруг нее рушится. — Империус! И внезапно вся боль и страх, которые она испытывала раньше, исчезают. Как будто она парит на облаке, завернутая в уютное одеяло. Все так идеально. В глубине ее головы раздается назойливый голос, кричащий, чтобы она сопротивлялась. Но зачем ей это делать? Всё такое теплое и мягкое. Она думает, что останется здесь.