Влекомая нитями марионетка

Воздух в комнате похолодел. Тонкая ледяная тишина повисла над этим местом. Сказитель опустил голову, а Люмин с широко открытыми от удивления глазами посмотрела на него. Мгновенно сердце девушки ёкнуло. – Сердце…? – переспросила Путешественница, не понимая, что от неё хотят. Когда она посмотрела ему в лицо, и они установили зрительный контакт, нервы Люмин вытянулись в струну. Все чувства обострились. В этот момент она почувствовала непреодолимое сожаление. Ей вообще не стоило начинать этот разговор. Хотя её янтарные глаза и дрожали, она не отступила и не стала отводить взгляд. Предвестник почувствовал удовлетворение и, прижавшись губами к её уху, прошептал с едкой улыбкой: – Разве это не очевидно? Девушка вздрогнула. Его губы были слишком близко. Выскользнув из его хватки, она на мгновение задумалась в попытке понять истинный посыл его слов. Но мысли, походившие на запутанный клубок, совсем не могли выйти на правильный путь. После смешка, раздавшегося как реакция на её смятение, Люмин окончательно вышла из себя. – Выражайся понятнее! – даже несколько истерично завопила она. Эта грань между страхом и гневом каждый раз ломалась в присутствии Скарамуччи. То ей хотелось немедля броситься куда глаза глядят, чтобы просто спрятаться от этого дьявольского взгляда, то её охватывало желание стереть самодовольную ухмылку наглеца. Но чаще всего ничего из этого не удавалось, ведь каждое её действие лишь ухудшало положение. – Тебе ведь известно, что у меня нет сердца, – с наигранно грустным выражением произнес он, приложив руку к груди, – И эту пустоту… – И ты предлагаешь мне отдать своё? – не дав ему договорить, вопросила поражённая Люмин, – Да это же равноценно смерти! – Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это уже давно, – он слегка, тонко улыбнулся. – Конечно! И поэтому ты захотел, чтобы я сама себя… – хриплым голосом девушка пыталась донести свои мысли, но не успела. – Твоя глупость поражает, – его рука протягивается и сжимает запястье, – Впрочем, она делает тебя ещё милее. – Не прикасайся ко мне, – протестует Путешественница и пытается освободиться от его хватки. – Разве я хоть раз обмолвился, что хочу твоей смерти? – После всех нападений и так всё понятно! – ещё сильнее разозлившись, выкрикнула она. Люмин не могла понять, почему ей приходиться объяснять такие очевидные вещи. Осознание того, что этот спор совершенно бессмысленный, пришло вместе с нарастающим гневом. Но слова продолжали вырываться, ведь она не была в состоянии контролировать себя. – Ты глубоко заблуждаешься, – завеса насмешки уколола уши. – С чего бы? – интерес и неприятие сплелись в вопросе. – Зачем мне убивать того, кого я люблю? – всё, что было в его выражении лица раньше, исчезло, заменившись чем-то мягким, спокойным, с оттенком присущей ему надменности. Любовь? Девушке понадобилось время, чтобы переварить то, что так беззаботно произнес Предвестник. Она попросту не знала, как реагировать на подобные заявления, ведь явно не ожидала такого объяснения. – Ты думаешь, что я поверю в очередную ложь? Вовремя одумавшись, Люмин отсекла саму вероятность того, что Сказитель может испытывать к ней какие-то чувства. Это было просто… немыслимо. Все его действия продиктованы фальшью и жестоким расчетом. У Путешественницы не было никакого желания вступать в очередную игру того, кого она презирала всей душой. – И что же мне сделать, чтобы ты убедилась в моей искренности? – пролепетал он, насмешливо прищуривая вслед синие, как омуты, глаза. – Отпусти Казуху, – растормошенный разум смог выдать лишь то, что первое пришло на ум. – Ха-ха-ха, – мгновенно отреагировал Предвестник и в этом смехе отразилось высокомерие с холодом и торжество, – Он уже мертв. – Что?... Это ложь. Всё совсем не так. Всё не должно быть так… Всё остановилось. Его слова, даже Люмин забыла как дышать, так как казалось, что кто-то нажал на паузу на мировых часах Тейвата. Каждая секунда была тяжелой, воздух был удушливым, и холод, который она чувствовала на спине, распространялся по всему телу. – Ты же сама отказалась слушать меня. А сейчас удивляешься, – он разочарованно вздохнул. – Ты… убил его? – душа сжалась в смятении и боли. – Эта честь досталась помешанной на вечности, – Предвестник оглашает это темным и пронзительным голосом. – Как такое могли допустить?... Неужели Эи так просто это сделала? И никто её не остановил? Что же, черт возьми, произошло в Инадзуме… – Всё это совершенно не важно. Прямо сейчас – ты должна смотреть только на меня. Забудь о нём, – губы Сказителя образовали зловещую улыбку, и девушка замерла, страх ледяным потоком пробежал по её венам. – Я не буду делать того, что ты хочешь! – эмоции нашли отражение в элементе и перед глазами вспыхнула молния. Она была не слишком большой, но позволила увеличить расстояние между Предвестником и Путешественницей. Легкая радость от понимания того, что на её стороне всё ещё есть силы стихии пронеслась в голове, а разум сумбурно стал обдумывать план действий. – Какой просчет… – задумчиво произносит он, медленно подступая к девушке. От электричества сейчас мало пользы, а вот ветряные лезвия очень бы пригодились. В бою с Чайлдом получилось провернуть использование иного элемента, но тогда всё было под влиянием момента и в пылу битвы… Люмин было горько от того, что она совсем не могла понять, как смогла сделать подобное в тот раз. Но, попытка не пытка. О, святой Барбатос, прошу, придай мне сил… В ней не было твердой веры в богов, но иногда искреннее желание может сотворить чудеса. Жизнь слишком непредсказуема и может завести в самые непредвиденные ситуации, но покуда надежда жива, можно достигнуть всего. Правда, удача отвернулась от прославленной героини. Сказитель быстро настиг Люмин, которую начал окутывать ветер. Раздавшийся щелчок вывел её из сосредоточения на Анемо Архонте, а резко возникшая слабость сбила с толку. Почувствовав, что что-то несильно сжимает её шею, она нащупала врезающийся в кожу ошейник. Мне больше не подвластно анемо? Какое отвратительное устройство! – Немедленно сними его! – восклицает она в попытке избавиться от сковывающего предмета, а глаза всё сильнее наполняются ненавистью. – Может тебе стоит попросить получше? – насмехается он, явно наслаждаясь беспомощностью девушки. И на что я только надеялась, пытаясь договориться с этим мерзавцем? – Обойдешься. – Ты совсем забываешься. Твоё положение – хуже некуда, а ты смеешь мне перечить? Сказитель позволял своей пленнице многое, ведь так долго ждал этого момента. Храбрость Путешественницы, сменяющаяся тревогой в паре с ужасом, приводила парня в восторг. Но пора уже показать, что отныне она принадлежит лишь ему одному. – Фатуи не заслуживают хорошего отношения! – отчаянное восклицание сорвалось с её уст. Глаза пытаются найти хоть какую-то ниточку к спасению, но дела и правда плохи. То, что Предвестник пока что бездействовал, конечно, радовало, но их словесные перепалки всё сильнее отвлекали от самого главного – побега. Побега, который в данный момент просто не возможен. Но желание вырваться из его лап никуда не могло исчезнуть. – Никто не придет тебе на помощь, – Скарамучча холодно усмехается, наблюдая за тем, как она не в силах сдержать эмоции на лице. – Ошибаешься. В отличие от тебя, у меня есть люди, что беспокоятся обо мне. И к твоему несчастью – их много, – еле заметный след улыбки появился после воспоминаний о друзьях. На своем пути она повстречала столько замечательных людей, которые превращали унылую рутину в яркие моменты. Чего только стоит прогулка по лесу Тиндзю с Аякой, где юная госпожа сумела открыть свою душу и подарить завораживающий танец. Путешественнице удалось остановить войну в стране Вечности и после этого она заручилась поддержкой её жителей. Они точно не должны её бросить. – Ну конечно, ведь им больше некого использовать. Но замену найти очень просто, – хоть ненависть и затмила разум Сказителя, слова девушки открыли рану прошлого. Одиночество всегда было верным спутником Куникудзуси и после всех предательств пришло горькое осознание: нельзя доверять ни людям, ни божествам. Архонты по своей натуре жестоки и редко прислушивается к мольбам своего народа, лишь иногда даруя им своё благословение. А человек всегда был и остается эгоистом, что в угоду желаниям готов растоптать своего же союзника. Сегодня он подставляет тебе своё плечо, а завтра уже вонзает нож в спину, оставляя после себя горечь, что разъедает душу. И лишь отринув всё болезненное и не дающее покой, он стал Предвестником, не знающим жалости. – Они не бросят меня! – чувства смешиваются, хотя ощущение страха ещё остаётся в груди. Не могут они так поступить. Я ни за что в это не поверю… – Ничего страшного, что у тебя больше нет друзей. Радостно, что больше нет проблем, – холодный голос обмораживал сознание Путешественницы, что непонимающе и с испугом глядела на Скарамуччу. – О чём ты? – его вид пугал, не давая собраться с мыслями. – И твоей свободы тоже. Спокойное и надменное выражение сменилось чем-то безжизненным, а сознание словно блуждало в отголосках прошлого. В Предвестнике столкнулось два противоречия: так давно увядшие чувства и всепоглощающая любовь. Его привычный, совершенно пустой мир сменился после встречи с златовласой девой. Но ожидание было слишком долгим. – Что с тобой? – увидев, как он поник головой, Люмин занервничала, но тот никак не отреагировал. Это мой шанс! Нужно как-то обездвижить его… В спешке пройдясь глазами по комнате, она заметила небольшую вазу, на которую раньше не обращала внимание, ведь это был простой предмет декора. Не было никаких гарантий, что это хотя бы как-то поможет, но нельзя упускать такую возможность. Но как только она сделала шаг в сторону, Сказитель тут же её остановил. – Что же мне ещё сказать, чтобы ты наконец поняла? – его голос стал таким странным, словно сломанный, подобный хрусту осколков разбитого вдребезги стекла. Даже если у него не было сердца, всё равно было невероятно больно. Пережитое уже не изменить, однако можно восполнить потерянное чем-то другим. Кукла, предназначенная как сосуд для Архонта, и сама не могла понять, как в ней смогли зародиться эти чувства. – Кукле стоит быть послушной. Проецируя свою травму на девушку, Предвестник пожелал получить полную власть над той, что с каждым днем всё сильнее истязала его разум. Во что бы то ни стало он добьется того, чтобы она никогда не могла от него сбежать. Ещё одно предательство просто непозволительно. Правом распоряжаться жизнью Путешественницы обладает лишь Скарамучча. Того, кто ни за что не отпустит нити своей марионетки. – Будешь продолжать молчать? Будешь избегать моего взгляда? – Люмин задрожала, испугавшись холодности его голоса, который болезненно отдавался в голове. Полный провал… Этот сумасшедший ублюдок! – Я человек, а не игрушка. И тебе не… – Люмин, оскорбленная словами, до последнего была готова отрицать его бред, но её время закончилось. Небрежно схватив её за ошейник, Предвестник притянул девушку к себе. Другая его рука оказалась на затылке и заставила приблизиться жертву, что даже двинуться не могла. Это было слишком неожиданно, Люмин моргнула один раз, другой, прежде чем наконец поняла, что губы Сказителя на её губах. Этот поцелуй словно поглотил её всю, окутывая пеленой и отнимая все жизненные силы, которая оцепеневшая Путешественница позволяла забрать. Всего на мгновение ей удалось побороть свой страх, и она прикусила его губу, после чего тут же почувствовала кровь на своем языке. Он на мгновение отстраняется, словно оскорбленный этим жестом. Люмин закричала, пытаясь вырваться, но ее усилия были вознаграждены смехом: – Ты не любишь меня. Почему ты притворяешься?! Это просто помешательство! Его губы захватывают снова в плен, и она ощущает лишь отвращение и дикий ужас. Тело, словно безвольная марионетка и, кажется, спастись просто невозможно, от чего становится тошно и страшно. От его прикосновения, даже самые маленькие волоски на ее теле встали дыбом. Сердце отбивает гулкий ритм, отдаваясь в ушах мелодией страха и забвения Когда они наконец расстались, Скарамучча удовлетворенно вздохнул, увидев ее напуганное лицо. – Ты права. Я хочу обладать тобой, – пустой и пугающий голос проникает в сознание, а глаза застелила пелена одержимости. Я обречена…