***
Андрей небрежно привалился к дверному косяку и откинул край плаща, демонстрируя плеть с тяжеленькой кожаной ручкой. Зараза была больше обычных любительских флоггеров и в сумку не помещалась даже близко. Пришлось приделать на подкладку две петли и таскать девятихвостую красавицу за пазухой. — Здравствуй, дорогой, — Андрей прищурился, смешливо поглядывая на застывшего с открытым ртом хозяина, — даже не буду спрашивать. Вижу, что скучал. Лёва так и стоял на пороге, таращась на Андрюху и его «сюрприз», притаившийся с изнанки строгого черного плаща. — Нравится? — осклабился Андрей. — Я бы предложил поиграть, но ты вроде как против… Лев открыл рот, но ответить ему не дали. Кудрявая макушка вынырнула откуда-то из-под его руки, и на Андрея уставились здоровенные карие глазищи. Андрюха рывком запахнул плащ, заторможено моргая и рассматривая неожиданного соглядатая. Соглядатай пялился в ответ. По росту он едва доходил до Лёвиной груди. Каштановые вихры топорщились в разные стороны, а кончик носа был украшен не то зеленкой, не то остатками прикладного творчества. Первым отмер Лев. Он поправил очки и, положив руку на плечо мальчишке, авторитетно объявил: — Познакомься. Мой крестник. Крестник протянул руку и, почти в точности скопировав Левин тон, торжественно представился: — Михаил. — Андрей, — подыграл Андрюха, пожимая маленькую ручонку. На вид пацан был натуральный цыпленок, но смотрел со всей строгостью. — Андрей мой… — Лев замялся, пропуская его в прихожую, — …студент. — Вот как? — пацан вырос из-под земли и оказался уже по левую сторону от Андрюхи. — Вы тоже изучаете языки? — Языки? — медленно переспросил он, передавая в руки радушного хозяина свой отягощенный интересным грузом макинтош. Лёва бросил на него скандальный взгляд и даже беззвучно зашевелил губами. Андрей закатил глаза. — Да, пожалуй, языки — одна из моих главных специализаций, — согласился он под аккомпанемент Лёвиного многозначительного покашливания. Мальчишку такой ответ удовлетворил и, по всей видимости, даже отправил Андрея прямиком на следующую ступень эволюции. — Одна из главных? — Михаил уставился на него с явным одобрением. — А остальные? Какие дисциплины вас интересуют помимо лингвистики? Андрюха аж разулыбался, предвкушая ответ, но Лёва испортил всю малину. — Миша, — вмешался он, — не будем держать нашего гостя в коридоре. Давай-ка лучше предложим ему что-нибудь. Шкет, которому разве что очков не хватало, чтобы заделаться мини-Лёвой, предложение встретил со всей грацией. — Тогда могу ли я предложить Андрею прохладительные напитки? — произнес он тоном, каким авторитетные академики вещают с трибун о новых открытиях. Андрюхе в его возрасте была гораздо ближе роль дворовой шпаны, а ориентировался он на щербатого и известного на весь район гопника Яшку. Очень хотелось посоветовать пацану вытащить из задницы палку и расслабиться. — Пожалуйста. Что-нибудь на ваш выбор, — согласился Андрей, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать. — Можете пока ознакомиться с обстановкой, — Михаил сделал приглашающий жест рукой в сторону комнаты, — дайте мне пару минут. Андрей проводил взглядом пацана, который аннигилировался дальше по коридору, задрав перепачканный нос, и выразительно поглядел на Лёву. — Предупреждать надо. — Его отец задерживается… Пробки, — Лев извинялся и оправдывался одновременно, скромно потупив взор. И выглядел так, словно в этот самый момент его принудили сесть на муравейник. Мальчишка командовал банкетом самостоятельно, ориентируясь в квартире как рыба в воде. Андрея усадили на диван, и через несколько минут он обнаружил себя с банкой колы лайт в руке. На столике красовалась тарелка с кривоватыми бутербродами, вазочка с конфетами и почему-то пачка охотничьих колбасок. Все это время Лев бросал на него загадочные взгляды и сложившуюся ситуацию не комментировал никак. Воистину, это был один из самых странных рабочих вызовов. — Лёва, ты добавишь пункты в мою таблицу? — малец указал на накрытую им поляну, с надеждой хлопая круглыми глазенками. Добившись утвердительного кивка, объяснил прифигевшему Андрюхе: — Папа разработал методику для повышения уровня моей самостоятельности, — деловито сообщил он, — я зарабатываю баллы, и мы вносим их в таблицу. Андрей заставил себя вежливо улыбнуться. Современные методы воспитания вгоняли его в ступор. — А как поощряли вашу самостоятельность в детстве? — крестник Миша аккуратно присел рядом на краешке дивана. — Отец налакался беленькой и замерз в сугробе, когда мне было восемь, — хохотнул Андрюха. Лёва замер с чашкой, которую элегантно подносил к губам в этот момент. — Лучший вклад в мою самостоятельность, — весело подытожил Андрей. Мальчишка приоткрыл рот. — Андрей шутит, — встрял Лёва. — Да? — Андрюха с пацаном произнесли это одновременно, синхронно уставившись на него. — Конечно, — заверил очкастый страж детской психики, строго глядя на Андрея. — Конечно, — легко согласился он и с улыбкой предложил пацану нетронутую банку, — колу? Миша уставился на нее с сожалением, но и с долей сомнения тоже. — Мама против напитков с большим содержанием сахара, — грустно поделился он. Андрей широко улыбнулся. Ему в детстве запрещали жрать цикуту, которая охренительно пахла сладкой морковкой и обеспечивала почти стопроцентный летальный исход. А тут сахар людям не угодил. — Значит, тебе повезло, — авторитетно заверил он, — это кола лайт. Чисто технически сахара в ней нет. — Зато есть сахарозаменитель, мама говорит, что «это яд», — парировал малолетний Авиценна и добавил с высокомерной миной: — чисто технически. Андрюха задумчиво поглядел на этикетку с составом. Молодежь, конечно, пошла… — Нужно сильно постараться, чтобы травануться аспартамом. Пока дневную дозу не превышаешь, все нормально, — козырнул знаниями Андрей. — И если уж на то пошло, от соли тоже можно в больничку отъехать. Мальчик сосредоточенно покусал губу, глядя на серебристую банку в руках Андрея. — Это… Хороший аргумент, — медленно протянул он, — я мог бы использовать его в споре с мамой. — О чем и речь, — Андрей обнадеживающе улыбнулся и уверенно сунул ему шипучку. Пацан засиял. Через четверть часа упакованного от макушки до пят Мишаню снабдили на дорожку яблочком и доставили аккурат к машине. Вернувшийся из подъезда Лев улыбался Андрею на удивление тепло. Андрюха тревожно поерзал. Учитывая неважный финал их последней встречи, это настораживало. — Будем надеяться, что он не сдаст нас родителям, — заметил Лёва, устраиваясь на противоположной стороне дивана и закидывая ногу на ногу, — и лимонад произвел на него большее впечатление, чем та милая вещица в коридоре. Он был привлекательным мужчиной. Не настолько, чтобы, проходя мимо, свернуть шею, но чем чаще Андрей его видел, тем больше деталей замечал. Плавные жесты, мягкий голос, добрые глаза. Смешные лапки-морщинки, которые светились лучиками вокруг глаз, когда Лев смеялся. За очками их было не особо видно, но Андрюха все равно разглядел. Пипец! Он был прав — эти уютные посиделки пора сворачивать. Последняя встреча и досвидос. — Подарок от клиента, — услужливо улыбнулся он. — Благодарного? — И постоянного, — добавил Андрей, чувствуя непонятную скованность из-за его дружелюбного тона. Лев пододвинул ему вазочку с конфетами, жестом приглашая угощаться. — А много их у тебя? — он вдруг запустил руку между диванными подушками и извлек оттуда легендарную парочку. Карандаш и блокнот. — Тех, кто обращается регулярно. — Пара человек, — легко произнес Андрюха. Может, немного имитируя эту легкость, но совсем чуть-чуть. Он же не дилетант какой. — Расскажи о ком-нибудь, — Лев посмотрел на него поверх очков, — кто первый приходит на ум? Андрей подвис на пару секунд. На лица у него всегда была память плохая. Да и на имена… А потом расплылся в широкой ухмылке. — Виталя, — кивнул он, знающе улыбаясь. — Почему он? Что в нем особенного? — У Виталика богатая фантазия, — пошленько осклабился Андрюха. Лев замер, закусил кончик карандаша. — Только давай это… — он неопределенно взмахнул рукой, — без этого самого… Но и не совсем уж, да? Андрей заржал, устраиваясь поудобнее. — Понял, — заверил он, — специально для тебя. Сказ об извращенцах на минималках.***
— Ты уверен, что знаешь, как это делается? — голос прозвучал взволнованно. Андрей поставил на кровать увесистую баночку. — Виталик, ты в руках профессионала. В прямом смысле, — мягко заверил он, эффектным жестом натягивая черные латексные перчатки, — и в переносном тоже. Андрей оттянул резинку на запястье, и она звучно щелкнула его по руке. Виталик захихикал, прикрываясь ладошкой. Натуральный херувимчик. С кудряшками и мягким брюшком. — Ну просто… Ты ведь в курсе… Там, это… Про вакуум, да? — опять тревожно затарахтел Виталя. Если бы не с интересом поглядывающий на Андрюху Виталькин член, можно было бы подумать, что клиент вот-вот передумает. Но нет, вон как глазки-то блестят. — И про вакуум, и про все остальное тоже, — Андрюха поиграл пальцами, облаченными в черный латекс. Виталя проследил за движением и сглотнул. — Ты ведь уже пробовал это раньше? — еще раз уточнил он. Андрей придвинулся к нему и провел носом по мягкой щеке. — Конечно. — В смысле… Делал сам? Или тебе? — не унимался болтун. Андрюха вздохнул. Вот что-что, а кулак в заднице в его личный топ не входил. Одного раза хватило, чтобы внести эти сатанинские забавы в свой стоп-список. Такое он не станет терпеть ни за какие деньги. — Оба варианта, — он прихватил губами маленькое ушко, и Виталик шумно выдохнул. — И как тебе? Андрей опрокинул его на спину. В джинсах лазать по кровати не особо удобно, но на брюки у Витали был какой-то особый фетиш. И чтобы непременно с голым торсом. — Не фанат, — признался Андрей, нависая сверху. Виталик жадно пошарил взглядом по оголенной коже и жеманно похлопал ресницами. — У тебя очень красивые руки. Манерным он был до ужаса. Чем-то похож на физрука из Андрюхиной школы. — Только руки? — Андрей сверкнул блядским глазом, отстранился и нарочно стал поправлять волосы, выставляя напоказ проработанную бицуху. Витуся прикусил губу. Стоял у него уже дай дорогу. Таблеток, что ли, нажрался на всякий пожарный? — Не только, — он пошленько облизал пухлые губки, поводя голой стопой по Андрееву бедру. Андрюха подыграл: потерзал уголок рта кончиком языка, подтащил Витальку к себе за щиколотки, да засосал без дураков. Определив по сбившемуся дыханию, что купидончик дозрел окончательно, Андрей легонько прикусил его за подбородок и велел переворачиваться. Виталик прытко совершил требуемый маневр и устроился на четвереньках, призывно поводя из стороны в сторону бледной задницей. Андрюха открыл банку и специально погонял пальцами вязкую массу, чтобы та многообещающе почвакала. Погладил Виталика по спине, потаскал за загривок и прошептал на самое ушко: — Ну что, жеребец, готов? Тот в ответ еще раз вильнул кругленьким задом и тихонько хихикнул. — Объездишь меня? — лукаво поинтересовался он. Андрей от всей души огрел его пятерней по розовой жопке и громко чмокнул в покатое плечико. — Как тебе и не снилось, — пообещал он, зачерпывая пальцами скользкий, тянущийся гель. Виталик в ответ шумно задышал, подставляясь под его руку.***
Лёва смотрел на него со смесью ужаса и чего-то еще. Во время рассказа он беспокойно ерзал, а иногда принимался сжимать и разжимать пальцы. Вероятно, примерялся. Лев деликатно прочистил горло. — И откуда только фантазии у людей берутся, — дипломатично прокомментировал он. Андрюха демонстративно подпер кулаком подбородок. — И не говори, — он невинно улыбнулся, пожимая плечами, — одни извращенцы кругом. Лёва поправил очки и чиркнул пару записей, иногда поглядывая на Андрея. — Интересные у тебя клиенты… — отвлеченно пробормотал он, листая заметки. Андрюха аппетитно захрустел украденной из вазочки барбариской. — А то, — с ученым видом протянул он, — все молоды, хороши собой, невероятно богаты. И любят делать мне массаж ног, пока я размышляю о вечном. Лёва засмеялся. — Так уж все? — Конечно, без исключения. Молоденькие петушки с кудрявыми челками и голубыми глазами, — мечтательно протянул он, — и просят меня, натурально просят! Делай, говорят, с нами, Андрюшка, что хочешь! А мы уж не поскупимся… Лев неинтеллигентно хрюкнул в ответ. — Да с таких даже деньги брать жалко, — Андрей умильно сложил руки на груди. А потом, нахмурившись под Лёвиным скептичным взглядом, подумал и все-таки добавил: — Но это не точно. Лёва снова фыркнул, мол, что и требовалось доказать. Андрюха цыкнул зубом: и помечтать нельзя. — Нет, конечно, разные попадаются, — Андрюха задумчиво посмаковал леденец. — Но бывают и очень даже. — Правда? — Конечно, — невозмутимо кивнул он, — находят меня всякие симпатичные, платят. А я им, как Шахерезада, сказки рассказываю. Лёва завис на секунду, а потом очаровательно опустил взгляд, пунцовея щеками. У Андрея внутри что-то приятненько сжалось, и он незаметно вдохнул поглубже и выдохнул, чтобы унять беспокойные томления. Ахтунг! Лев осторожно глянул на него исподлобья и облизал губы. Андрей незаметно для себя сделал то же самое. Пространство между ними, тяжелое от статического электричества и их взглядов, почти искрило. Андрею казалось, что он сам — один сплошной оголенный нерв. А потом Лёва моргнул и опять отвел взгляд, разрушая волшебство момента. Он кашлянул в кулак и тихо спросил, глядя куда-то в сторону: — Завтра придешь? — Тебе, что, все еще не хватает материала? — отшутился Андрюха. — Разоришься такими темпами. — Хватает, — Лёва повел плечами, — ты мог бы пожалеть мои финансы и прийти просто так. Андрей почувствовал, как горят его собственные щеки. Привычное амплуа вдруг соскользнуло, оставив его как есть. С бухающим от волнения сердцем. — Просто так? — переспросил, сосредоточенно отряхивая с коленки несуществующие пылинки. —Ну… Да? От смущенного тона Андрюху почему-то бросило в жар, и он неграциозно вытаращил глаза. Что это вообще за дела такие? Что с ним происходит? Если до этого бесстыжий флирт еще можно было оправдать професьон де фуа, то прийти просто так… Да это то же самое, что признаться… Лёве! Да и себе… Данное самому себе обещание держаться от Лёвы подальше естественным образом позабылось. И Андрюха так же робко ответил на его улыбку, растеряв вмиг все свои отработанные ухищрения. — Приду.