***
Джисон заползает в его кровать позже той ночью, выглядя маленьким. — Что не так? — спрашивает Минхо, ужас сдавливает его грудь, когда он поворачивается лицом к Джисону. — Всё было нормально, хён? — спрашивает Хан, прикусывая губу. — Я хотел этого, но не должен был давить на тебя, извини. — Эй, не волнуйся, — говорит Минхо, обнимая его за талию, не сводя глаз с грустного, сонного лица рядом. Это грозит разбить его сердце. — Всё действительно хорошо, Джисон-а. Я тоже этого хотел. — Ты уверен? — спрашивает Джисон, широко раскрыв глаза и надув губы, Минхо кивает. — Абсолютно, — говорит он. — Ты же знаешь, я ничего не делаю, если сам этого не хочу. — Джисон обдумывает его слова. — Это правда, — говорит Сон с легкой улыбкой на губах. Затем вздыхает. — Это просто… Минхо чувствует напряжение, как будто ему нужно напрячь все мышцы, чтобы ощущение покалывания наконец покинуло кожу. — Хм? Хан кривит губы. — В последнее время мне кажется, что… я не знаю. Как будто я больше не могу сказать, чего ты на самом деле хочешь, и что ты делаешь для стримов, а что ты делаешь для меня. — Я же говорил тебе, — говорит Ли, хмурясь. — Я ничего не делаю, если сам этого не хочу. Так что не волнуйся. — Да, но… — Джисон надувает губы. — Ты так говоришь, но ты все равно всегда делаешь то, что я хочу. Ты никогда ни о чём не просишь. Я хочу знать, чего хочешь ты. — Минхо замолкает, отводя взгляд. — Я хочу того же, что и ты, Сон-а, — тихо говорит старший, ужасное признание, которое угрожает раскрыть его и позволить Джисону увидеть его насквозь. — Это то, что друзья делают друг для друга, верно? — Ага, — говорит Джисон, но он не выглядит удовлетворенным. — Послушай, Сон. Я счастлив, хорошо? — Говорит Мин, хотя он пытается убедить себя так же сильно, как и Джисона, и он не уверен, что это работает ни по одному из пунктов. — Я доволен всем, что у нас сейчас происходит. Джисон медленно кивает, вздыхая. — Не мог бы ты говорить мне, если хочешь чего-нибудь? «Нет» думает Минхо, но кивает. — Я могу, — потому что все, чего он хочет — это Джисон, а это не то, что ему позволено иметь. Он не уверен, верит ли ему младший. — Обещаешь? — спрашивает Джисон, и сердце Минхо сжимается. — Конечно, — лжет он, и это причиняет боль.***
Он думает об этом каждую ночь после того, как это произошло, изо всех сил пытаясь заснуть. Хуже всего, думает он, что Джисон действительно любит его — просто не так, как хочет Минхо. Это хуже, потому что Джисон улыбается ему каждый день. Он угостил его ужином однажды вечером на этой неделе, когда он был в стрессе, потому что Хан позволил ему трахнуть себя, а Минхо даже не потрудился быть честным с ним о своих чувствах. Однако он не может заставить себя отказаться от того, что у них есть. Он несколько раз подумывает о том, чтобы прервать трансляции, но мысль об отказе от этой близости с Джисоном вызывает у него приступы отчаяния. Ему некуда обратиться, думает он. Он все время чувствует себя виноватым. Он счастлив только тогда, когда Джисон в его объятиях, но у них есть занятия, экзамены и жизнь, с которой нужно разобраться, и Минхо чувствует себя потерянным, застрявшим во всём этом. Он замечает, что Джисон смотрит на него печальными, обеспокоенными глазами, Минхо заставляет себя улыбнуться, но он думает, что этого недостаточно. Он ненавидит говорить о своих чувствах с кем-либо, кроме Джисона, но, очевидно, в этом случае он не может поговорить с Джисоном, поэтому в один особенно тревожный день он проглатывает свою гордость и просит Чанбина выпить с ним кофе. — Что случилось? — спрашивает Чанбин, как только они садятся со своими напитками в углу крошечной кофейни кампуса. — Почему сразу «что случилось?» — спрашивает Минхо, лениво помешивая лед в своем американо соломинкой. — Ты тот, кто хотел чаще тусоваться со мной. — Твоё выражение лица говорит обо всём, тупица, — прямо говорит Чанбин, хихикая, когда Ли смотрит на него. — Я ухожу, — Минхо резко встает, но Чанбин тоже встает и блокирует его путь своими дурацкими большими мышцами. — Извини, мне очень жаль, просто сядь обратно, — устало говорит Чанбин, подталкивая его обратно на свое место. — Давай начнем сначала. Как прошел твой день, Минхо? Минхо вздыхает, откидываясь на спинку стула и уставившись в свой кофе, не делая ни глотка. Он пришел сюда не для светской беседы, он все равно не думает, что у него есть на это возможности. Итак, когда он снова смотрит на Чанбина, с его губ срывается: — Я влюблен в Джисона. Брови младшего приподнимаются. — Ух ты, ладно, — наконец говорит он после короткого молчания. — Почему ты выглядишь удивленным? — Минхо ворчит. — Я думал, ты знаешь. — Да, но я вроде как не ожидал, что ты признаешь это, — говорит Чанбин, качая головой. — Чёрт. Значит, у тебя все плохо, да? — Я не знаю, что делать, — говорит Минхо, корча гримасу при этом признании. — Я думал, что меня всё устраивает, но я так боюсь что-нибудь испортить, и не похоже, что я могу поговорить с ним об этом. Чанбин на мгновение задумывается, потягивая свой латте. — Ну, — говорит он, вытирая рот, — ты мог бы поговорить с ним. Например, ты можешь говорить о своих чувствах, не говоря ему, что ты в него влюблен, понимаешь? Хотя я думаю, что ты должен сказать ему прямо. — Как мне избежать того, чтобы сказать это конкретно? — спрашивает Минхо, корча гримасу. — Всё это грубо и взаимосвязано. — Просто скажи ему, что он много значит для тебя, и ты хочешь убедиться, что стриминг и прочее не помешают вашим отношениям, — объясняет Чанбин, жестикулируя. — Я имею в виду, это то, что ты чувствуешь, верно? Минхо медленно кивает, задумчиво хмыкая. Он рад, что позвал Чанбина вместо Сынмина, который сказал бы ему либо признаться, либо просто смириться с этим, или, Боже упаси, Хенджина, который самый большой болтун, которого он когда-либо встречал. Позже в тот же день, возвращаясь домой с занятий, Ли чувствует себя немного легче. Он думает, что может поговорить с Джисоном. Он не должен выносить всё это в одиночку. И тогда все будет хорошо.***
Минхо сидит на диване с Джисоном ночью, не отрывая глаз от экрана, но он потерялся в сюжете фильма, который они смотрят около двадцати минут. Он нервничает, и он может сказать, что Джисон заметил это по тому, как Сон продолжает украдкой поглядывать на него, когда думает, что старший не смотрит. Наконец, Минхо хватает пульт, убавляет громкость и смотрит на Джисона. — Сон-а, у нас всё в порядке? — Джисон прикусывает губу, но кивает. — По крайней мере, я так думаю. Что-то не так? Губы Минхо поджимаются. Он не может встретиться взглядом с Джисоном. — Я просто беспокоюсь, что… что то, что мы делаем, каким-то образом отдалит нас друг от друга. Ты… важен для меня, так что я действительно не хочу, чтобы это случилось. — Он тяжело сглатывает. — Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня. — Хён, хэй, — говорит Джисон, широко раскрыв глаза. — Минхо, я уже говорил раньше — я всегда буду рядом с тобой, хорошо? Я люблю тебя. Я не собираюсь оставлять тебя. Кроме того, я тот, кто втянул тебя во всё, что мы сейчас делаем. — Он прикусывает губу и вздыхает. — Я больше беспокоюсь, что ты оттолкнешь меня, чем наоборот, честно говоря. — Нет, вовсе нет, — удивленно говорит Минхо. Он нуждается в Джисоне, нуждается в нем, как в дыхании, и это звучит глупо и чересчур драматично, но это просто то, что он чувствует. — Я бы никогда не бросил тебя, Джисон. — Хорошо, — говорит Хан с легкой улыбкой на губах. — Тогда у нас всё в порядке. Верно? — Мм, — говорит Минхо, и когда Джисон притягивает его для объятий, он расслабляется со вздохом. Он хочет Джисона, но если это всё, что он может иметь, он может жить с этим. Затем Джисон сжимает его крепче, как будто он каким-то образом подслушивает мысли Минхо, и сердце Хо сжимается. Он действительно хочет большего. Он хочет все, что Джисон даст ему, он хочет, чтобы Хан прижимал его к себе и смотрел на него, улыбался ему, любил его — он хочет… Его сердце подскакивает к горлу. — Джисон? — он говорит тихо, зная, что то, что он собирается сказать, абсолютно глупо и безрассудно. — Да? — Ты можешь… — Он делает неглубокий вдох, сжимая легкие, утыкаясь лицом в плечо Джисона, чтобы ему не приходилось смотреть. — Ты можешь трахнуть меня? Когда у нас следующая трансляция? Джисон медленно отстраняется от него. Он издает испуганный смешок, его глаза широко раскрыты, и Минхо чувствует острое смущение, закрывая лицо рукой. — Забудь, что я только что сказал, — быстро бормочет он, но Джисон снова издает смешок и отводит руку Минхо от лица. — Малыш, всё в порядке, — говорит младший с мягким, недоверчивым выражением на лице. — Просто, типа, откуда такие желания? Минхо смотрит в пол, уши горят. — Ты просил меня сказать тебе, чего я хочу, — губы Джисона растягиваются в улыбке. — Я действительно сказал это, да, — говорит он, просовывая свою руку в руку Минхо и сжимая. — Просто не знаю, подожди, — перебивает он сам себя, нахмурив брови, — ты вообще раньше был снизу? Блять. Минхо забыл, что Джисон знает о нём почти всё, включая всю его жалкую историю свиданий. Он мог бы солгать, притвориться, что просто никогда не упоминал об этом, но… Он вздыхает. — Нет. Хан недоверчиво смотрит на него, и когда Минхо наконец снова встречается с ним глазами, Джисон смеется и качает головой. — Что мне с тобой делать, хён? — спрашивает он, и сердце Минхо трепещет. — Что… я не знаю, что ты имеешь в виду, — говорит Минхо, борясь с желанием отвернуться и спрятать лицо в диванных подушках. — Ничего. Просто, ты забавный, понимаешь? — Говорит Хан. — Я знаю, — невозмутимо говорит Ли, и это, по крайней мере, вызывает смех у Джисона. Но все же он не ответил на первоначальный вопрос Минхо, и нервозность сковывает его внутренности. — Ты не сказал, сделаешь ты это или нет. Губы Джисона складываются в теплую улыбку. — Если ты хочешь, я сделаю это, — говорит он, и бабочки вспыхивают в животе Минхо. — Но, — продолжает он, и сердце Ли замирает, — я не сделаю это в прямом эфире, потому что это твой первый раз. Я сделаю это только в том случае, если мы сможем сначала потренироваться. Минхо растерянно моргает, глядя на него. — Потренироваться? Типа, засунуть что-то в меня? — Я потренируюсь в том, как трахать тебя, — говорит Джисон, и Минхо клянется, что его сердце останавливается. Что? Блять. О, чёрт. — Неужели мы… нам действительно это нужно? — спрашивает Ли, молясь, чтобы Джисон не заметил, как сжалось его горло. Он в ужасе. — Я бы действительно предпочел, чтобы мы это сделали, — говорит Хан, сжимая его руку. — Это будет нелегко для тебя, и я хочу, чтобы ты знал, во что ввязываешься, прежде чем мы снимем это на камеру. Это нормально? Блять. Ли нужна камера — это его страховочный трос, его спасательный круг, единственное, что мешает ему спонтанно сломаться и признаться, что он по уши влюблён в Джисона. — Мы не делали этого до того, как я трахнул тебя, — бормочет он, уже зная, что это слабое оправдание. — У тебя вообще когда-нибудь было что-нибудь в заднице? — спрашивает Джисон, приподнимая бровь. — Да, — упрямо говорит ему Минхо. — И что же? — Джисон откидывается на спинку стула с самодовольным видом. Минхо свирепо смотрит на него. — Пальцы. — Чьи же? — Мои, — ворчит Минхо. — Послушай, мы оба знаем, что все мои свидания были отстойными — какое это имеет значение? — Это важно, потому что я хочу позаботиться о тебе, хён, — говорит ему Джисон уверенно и твёрдо, но взгляд мягкий. — И я не могу этого сделать, когда мне приходится беспокоиться о том, как мы выглядим перед камерой. Минхо немного тает. Он вздыхает, взвешивая это в голове. Он действительно чертовски нервничает, но… но он может держать себя в руках, думает он. Если это означает, что он станет ближе к Джисону… он сделает это. Он прочищает горло. — Ты не… возражаешь, не так ли? — тихо спрашивает он. — Типа, ты тоже этого хочешь? Джисон удивленно смеется. — Боже, да. Как я мог не хотеть?! Я действительно не думаю, что ты знаешь, насколько ты горяч, хён. — Только потому, что я горячий, это не значит, что ты должен хотеть трахнуть меня, — указывает Ли, лениво поглаживая руку Джисона. — Ну, это так, — просто говорит Джисон, наклоняясь ближе, стукаясь лбом о лоб Минхо. — Я хочу тебя. Мин думает, что он может покраснеть до самой груди. У него немного кружится голова. — Прямо сейчас? — В любое время, детка, — говорит Джисон, ухмыляясь, и Минхо хлопает его по руке, Сон отстраняется, хихикая. — Ты хуже всех. — Ты тот, кто хочет, чтобы я трахнул тебя, — указывает Джисон нараспев. Минхо стонет, и совсем не сексуально. — Я ненавижу то, что ты горячий. — Нет, это не так, — говорит Джисон, как маленький засранец, которым он и является. — Тебе это нравится. Минхо поднимает подушку, чтобы ударить его, Хан срывается с места, смеясь, бежит по коридору в свою комнату. Когда он, наконец, выглядывает обратно, Минхо всё ещё смотрит на него с поднятыми бровями, но он положил подушку. Джисон возвращается, сворачивается калачиком рядом с ним и перематывает назад последние полчаса фильма, который они смотрели. Минхо смеётся над тем фактом, что ни один из них не обращал внимания. Это приятно — это напоминает ему, что, как бы сильно он ни волновался, они действительно обычно находятся на одной волне, даже с чем-то таким глупым, как это. — Хм? — Джисон вопросительно хмыкает, с улыбкой откладывая пульт. — Ничего, — говорит Минхо, прижимаясь к Джисону. Джисону тепло, и Минхо счастлив.***
— Мне скучно, — заявляет Хан, входя в их квартиру, снимая обувь и бросая куртку на спинку дивана, хотя у них есть отличная вешалка для одежды. — Сегодня у нас был новый лектор в music comp, так что он просто показывал кучу случайных видео, и я бы ушел, но это было невежливо. Это было так скучно. — Мм, — говорит Минхо, поднимая взгляд от кухонного стола, он сидел за своим ноутбуком, заканчивая какую-то домашнюю работу. — Ну, тогда найди что-нибудь, с чем тебе не будет скучно. — Хё-он, — скулит Хан, садясь в кресло через стол от него. — Я хочу, чтобы с тобой не было скучно. Минхо издает смешок. — Хорошо, просто позволь мне сначала закончить задание. — Окей, — говорит Хан с усмешкой, доставая свой телефон. Он на мгновение постукивает по нему, и Минхо возвращается к своим заметкам по истории танцев, но затем он поднимает глаза и видит, что Джисон пристально смотрит на него. — Что? — спрашивает Минхо. Хан кладет свой телефон на стол. — Ты хочешь потрахаться сегодня вечером? Если бы Минхо что-нибудь держал в руках, он бы это уронил. Как бы то ни было, он почти задыхается, слегка кашляя. — Э-э-э, — говорит он, пытаясь прийти в себя. — Ты имеешь в виду стрим? Или… или когда ты сказал, что мы будем… тренироваться? Джисон кивает. — Второе, — говорит он, и Минхо немного замирает. — Э-э, конечно, хорошо, — говорит Ли, стараясь, чтобы его голос не звучал так, будто его душат. — Круто, — говорит Джисон и улыбается ему, возвращаясь к своему телефону, как будто это ничего не значило. Минхо изо всех сил старается сделать то же самое, но знание того, что они собираются делать, занимает всё пространство в его голове, поэтому ему требуется в три раза больше времени, чтобы закончить свою работу так, как следовало бы. К тому времени, как он закончил, Джисон подошел к шкафам, чтобы раздобыть что-нибудь на ужин, а Минхо остался сидеть там с колотящимся сердцем и переполненным мыслями. Он не уверен, что готов к этому, к рукам Джисона на нём — к Джисону в нём. Он напуган. Но, Боже, он так сильно этого хочет. Он мечтал об этом месяцами, если не весь прошлый год. Вероятно, он готов настолько, насколько вообще когда-либо будет готов. Он идет в душ. Тем временем Джисон готовит им рамен, чего Минхо, вероятно, следовало ожидать, учитывая, насколько младший умеет готовить. Затем они сворачиваются калачиком на диване, ставя последнюю серию аниме, которое они смотрели. Минхо в основном удается уделять внимание, что довольно удивительно, несмотря на то, что Джисон переместился, чтобы положить голову на плечо Минхо примерно в середине. Всего на какое-то время он позволяет себе убаюкать себя нормальностью момента. Но эпизод заканчивается слишком быстро, и нервы Минхо становятся такими же напряжёнными, как всегда, когда Джисон выключает телевизор. Сон садится, смотрит на Минхо с легкой улыбкой на губах. Джисон тычет большим пальцем в сторону спален. — Хочешь? Минхо кивает, сглатывая. — Да. Они встают, и Джисон свободно переплетает свои пальцы с пальцами Минхо, заставляя его сердце немного трепетать. Затем Сон ведет их в комнату Минхо, и Мин бросает на него вопросительный взгляд. — Мы сделаем это здесь? — спрашивает старший, потому что они никогда раньше не трахались в его комнате. Это… по-другому. — Ага, твоя ближе, — говорит Джисон и пожимает плечами. — Впрочем, мне всё равно, мы могли бы пойти ко мне? Минхо качает головой. — Это прекрасно, — говорит он, пытаясь успокоить своё сердце. Он мог бы придумать какое-нибудь оправдание насчет того, что будет лучше попрактиковаться перед камерой в комнате Джисона, где они всё равно рано или поздно будут снимать, но правда в том, что ему нравится мысль о Джисоне, теплом, обнаженном и уязвимом для него в его собственном пространстве. Не то чтобы Джисон действительно был тем, кто в конечном итоге окажется здесь более уязвимым, думает Минхо, глядя на него с всё ещё учащенным пульсом. Он направляется к стене, включает гирлянды, которые повесил по краю потолка, а затем щелкает выключателем. Он полагает, что с таким же успехом мог бы создать настроение — хотя, возможно, это было ошибкой, потому что затем он смотрит на Джисона, и улыбка Джисона положительно сияет в мягком свете. Боже, Минхо любит его. — У тебя есть… о, хорошо, — Джисон обрывает себя, когда Минхо достает бутылку смазки из ящика. — Ты читаешь мои мысли. — Не то чтобы это было сложно, — говорит Минхо и ухмыляется. — Ты всегда думаешь либо о сексе, либо о музыке. Или еде. — Эй! Я думаю о многих вещах, — протестует Джисон, хмуро глядя, хотя улыбка, играющая в уголках его рта, отчасти портит эффект. — О, да? — спрашивает Минхо, садясь на кровать. — Как… — Говорит Сон. Он подходит и встает перед Ли, заключая его в клетку, положив руки на кровать по обе стороны от бедер Минхо. — Как ты красиво выглядишь прямо сейчас, — заканчивает он, голос становится хриплым и мягким таким образом, что Минхо способен расплавиться до костей. — Ты так говоришь только потому, что мы собираемся трахаться, — усмехается Минхо, отводя взгляд, но затем пальцы Джисона касаются его щеки, и он не может не смотреть на него. — Нет, я думаю об этом все время, — говорит Джисон, улыбаясь ему. — Я просто думаю, что ты бы ударил меня, если бы я попытался сказать это ни с того ни с сего. — Я бы не стал тебя бить, — выдавливает Минхо, но Джисон наклоняется ближе, и становится трудно думать. — Когда я такое делал? — Постоянно в меня подушками кидаешься, — говорит Хан, тихо смеясь, дыхание касается рта Минхо, а затем Джисон целует его, его губы мягкие, и Ли удовлетворенно вздыхает через нос. Он почти забыл, как приятно было целоваться с Джисоном, обвивая руками чужую шею. Они не делали этого с того единственного раза, когда целовались на диване, поскольку они не целуются в прямом эфире, и он не ожидал этого сейчас. Но, конечно, они бы поцеловались, не так ли? Они собираются заняться сексом. Нет никаких причин не делать этого. Джисон тихо мурлычет ему в рот, проводя языком по губам Минхо, и Минхо открывается для него. Он стонет, и язык младшего прижимается к его собственному, скользкий и теплый, и Минхо позволяет себе скользнуть руками вниз по телу младшего и вверх по спине. Ему нравится ощущение кожи Джисона — нравится еще больше, когда Джисон раздвигает его ноги, чтобы встать между ними, притягивая его ближе; когда Хан скользит руками вниз, чтобы обхватить задницу Минхо. Он сжимает, и Ли ахает, запрокидывая голову назад — Джисон пользуется моментом, покрывая поцелуями его подбородок, шею. Это уже так много, а они еще даже не сняли свою одежду. — Могу я оставить засос? — спрашивает Джисон, касаясь губами ключицы, Минхо дрожит и кивает. Вероятно, позже это будет неловко, но ему слишком нравится мысль о том, что Джисон оставит на нем свой след. Джисон посасывает нежную кожу на шее, и душа Минхо почти испаряется, он цепляется за спину Джисона, как за спасательный круг. Затем Хан прикусывает губу, и Минхо стонет, его бедра дергаются без его разрешения, прижимаясь к Сону. Он твёрдый. Они оба твёрдые, понимает он, когда Сон прижимается ближе, достаточно, чтобы Мин почувствовал твердое давление его члена. Становится жарко, еще жарче, когда Джисон возвращается к поцелуям в губы, более яростным, чем раньше, настойчиво покусывая губу Минхо. Минхо отдал бы ему всё, что угодно, думает он. Всё, что Джисону нужно сделать, это попросить. И поэтому, когда Хан просовывает руку под рубашку, отстраняясь и вопросительно встречаясь с ним взглядом, Минхо без колебаний помогает ему снять её. Прохладный воздух приятно ощущается на коже. Минхо голодными глазами наблюдает, как Джисону каким-то образом удается стянуть с себя рубашку одной рукой, его волосы в привлекательном беспорядке. Сон наклоняется, чтобы поцеловать хёна снова. Скольжение их обнаженных торсов друг о друга приятно, и Минхо прижимается ближе, упиваясь пьянящим ощущением того, что Джисон так близко к нему. Он рад, что они не торопятся. Он мог бы заниматься этим вечно и не скучать. — Ты молчалив, — размышляет Ли, когда они отрываются друг от друга, чтобы подышать, краснея от того, как хрипло он звучит. — Ты хочешь, чтобы я поговорил, детка? — спрашивает Хан, ухмыляясь. Минхо закатывает глаза. — Это просто странно, потому что обычно ты не затыкаешься, когда мы что-то делаем. — Мм, я думаю, ты определенно хочешь, чтобы я поговорил, — говорит Джисон, улыбаясь еще шире, скользя своими теплыми руками вверх и вниз по спине Минхо. — Хочешь услышать о том, какой ты горячий, детка? Насколько хорошо ты будешь выглядеть подо мной? — Не нуждаюсь, спасибо, — блефует Минхо, но горячий румянец на ушах и тот факт, что ему приходится отводить взгляд, не приносят ему никакой пользы. Джисон наклоняется, наклоняет голову, чтобы прикусить мочку уха Минхо, и Мин ахает. — Я собираюсь заставить тебя чувствовать себя так хорошо сегодня, Чаги, — шепчет Джисон, горячее дыхание обдает ухо, у Минхо кружится голова. — Тогда лучше засунь свои слова куда подальше, — хрипло говорит старший, и Джисон смеется, опускает руки к поясу Минхо. — О? Значит, никакой прелюдии? — насмехается он. — Я только начинаю, детка, — говорит Джисон, отстраняясь, чтобы пошевелить бровями, глядя на него так, что это определенно… не сексуально. Это не так. Действительно. — Просто легче раздеться до того, как мы окажемся в постели. — Ты просто хочешь увидеть меня голым, — фыркает Ли, хотя это едва ли можно назвать ответом — он уже почти не соображает. Джисон все равно смеётся. — Я хочу, — говорит Сон, сжимая бедро старшего и стаскивая его с края кровати. Они снимают с себя нижнее белье, стягивая его ногами, и только когда Джисон направляет его лечь, он понимает, что никогда раньше не был полностью обнажен перед Ханом. Это не так неудобно, как он думал, даже когда он откидывается на подушки, Джисон устраивается у него между ног. Джисон смотрит на него сверху вниз, как будто хочет проглотить его. Блять. — Ты такой чертовски красивый, — говорит Хан, его глаза полуприкрыты, а зрачки расширены, Минхо дрожит. Затем он заползает сверху и целует, прижимая их тела друг к другу, обнаженные члены соприкасаются и заставляют Минхо стонать. Он сходит с ума от желания, пользуясь возможностью, чтобы провести руками по волосам Джисона, вниз по его спине, по его заднице. Младший снова целует его в шею, наклоняясь еще ниже, чтобы втянуть сосок Мина в рот, и бедра Минхо приподнимаются, когда он стонет. — Мм? — говорит Джисон, и Минхо беспомощно кивает, когда Сон тянется, чтобы подразнить другой сосок пальцами. — Такой чувствительный, — дразнит Джисон, мягко улыбаясь ему. Минхо смущенно краснеет. — Заткнись. — Нет, мне это нравится, — говорит Джисон, целуя Минхо в грудь. — Заставляет меня хотеть узнать, что еще может стать причиной твоих стонов. — Твои грязные разговоры хуже всего, — жалуется Минхо, зажмурив глаза, пока Джисон спускается ниже, целуя его пресс, шрам от операции на животе, изгиб тазовой кости. — Тогда почему ты так возбужден, хм? — спрашивает Джисон, а затем не даёт ему шанса ответить, потому что наклоняется, чтобы взять член Минхо в рот. — Чёрт, Сон-а, — выдыхает Ли, чувствуя головокружение, когда Джисон обводит языком головку, прежде чем опуститься вниз, вниз, вниз. — Мм, не-не слишком сильно, я не хочу кончать слишком быстро. Джисон отрывается с хлюпом. — Ты так взбудоражен, да, детка? — спрашивает он, целуя головку чужого члена. — Уверен, ты тоже, — ворчит Минхо, и Джисон смеется. — Ага, — говорит он слишком серьезно. — Я так сильно хочу тебя, хён. — Тогда возьми меня, — тихо говорит Ли. Он абсолютно точно был бы смущен, если бы не тот факт, что Джисон сразу же тянется, чтобы поцеловать его. — Я работаю над этим, — бормочет Джисон ему в губы, проводя рукой по внешней стороне бедра. — Можно мне покусать тебя за бедра? — Это то, чем ты увлекаешься, да? — спрашивает Минхо, приподнимая бровь, хотя у него есть целый буквальный список всех вещей, которыми Джисон, на самом деле, увлекается. — Да, твои гребаные бедра безумны, детка, — говорит Джисон, сползая вниз и раздвигая ноги Ли ещё шире, целуя середину бедра. — Помнишь, как ты не мог найти меня после своего танцевального концерта в прошлом семестре? — Да, я думал, ты ушел, — жалуется хён, вздрагивая, когда Джисон скользит языком по внутренней стороне бедра. — Я вернулся, не так ли? — говорит Хан, делая паузу, чтобы оставить отметину на другом бедре, Ли стонет и откидывает голову назад. — Мне нужно было найти достаточно пустое место, чтобы подрочить. Член Минхо пульсирует. Затем он думает об этом, раскрыв рот, потому что Джисон только что признался, что его заводят мысли о Минхо, какого чёрта. — Это было в прошлом семестре. — Да, и? — спрашивает Джисон, покусывая его за бедро и ухмыляясь. — Я всегда думал, что ты горячий. И я знаю, что ты тоже так думал обо мне до этого семестра, не лги. На самом деле Минхо так и делал. Но Минхо влюблен в него. — Ты извращенец. — Ничего не мог с этим поделать, — говорит Джисон. — Ты как бы пробудил во мне гея. Не знал, что мне нравятся парни до первого курса, — бесстыдно признается он, Хан раздвигает бедра Минхо вверх и в стороны, ложится на живот и проводит горячим языком по заднице старшего. Минхо вздрагивает. — Какого чёрта, Джисон… Это ничего не значит, он изо всех сил пытается убедить себя, хныча, когда младший снова прижимается к нему, горячее дыхание касается его кожи. Хан просто думает, что он горячий. Минхо горяч, и он знает, что хорошо выглядит, когда танцует, потому что прикладывает к этому много усилий. После того концерта Джисон переспал со многими людьми, как с мужчинами, так и с женщинами. Это ничего не значит. Но Минхо не может удержаться от желания. — Всё нормально? — спрашивает младший, глядя на него снизу вверх и посасывая складку на бедре. — Да, — говорит Минхо, кивая. — Хорошо, — говорит Джисон, — потому что я отсюда слышу, как ты слишком много думаешь. — Нет, не слышишь, — инстинктивно возражает Мин, но в следующий раз, когда Джисон скользит языком по его дырочке, он изо всех сил старается не обращать на это внимания. У него будет время подумать позже. Сегодня… он просто хочет почувствовать Джисона внутри себя. Джисон медленно облизывает его, каждый раз, когда он проводит языком по краю дырочки, заставляя Минхо извиваться. Младший хватает его за бедро, чтобы удержать на месте. Затем Джисон снова облизывает его и останавливается прямо у дырочки, надавливая языком, а Минхо хватается за простыни и стонет. С ним никогда такого не делали. Он думает, что может умереть еще до того, как Джисон трахнет его. Хан начинает трахать его языком, и он не может дотянуться очень далеко, но это горячо и влажно, и Минхо задыхается за считанные секунды. А потом он чувствует, как палец Джисона начинает давить вместе с языком, и он ахает. Он даже не знает, когда Джисон взял смазку, но он скользит гладко и легко, дальше, чем Минхо когда-либо мог дотянуться самостоятельно, может быть, даже достаточно далеко, чтобы- — Ах, черт, — выпаливает Ли, когда Джисон прижимается к его простате. — Так хорошо, детка? — спрашивает Джисон, вытаскивая палец и снова нажимая на то же место. — Да, ннгх, Сон, — это все, что Минхо может выдавить, когда Джисон делает это снова, наклоняясь, чтобы облизать вокруг того места, где его палец скользит внутрь. — Собираюсь добавить еще, — говорит Хан, а затем поворачивает голову и кусает за бедро, Ли корчится, издавая скорее всхлип, чем стон. Он едва замечает вход второго пальца, только то, что Джисон теперь бьет по его простате более последовательно. Его чувства ослабевают — он может сосредоточиться только на ощущении прикосновения Джисона к нему, рта и рук, открывающих его, разжигающих огонь, который собирается охватить его пламенем. Джисон добавляет третий палец. Это действительно больно, и в тот момент, когда Минхо издает шипение от боли, Сон замедляется, протягивая руку, чтобы погладить член Минхо, чтобы он не размяк. Достаточно скоро Ли более чем растянут, издавая пронзительные тихие стоны каждый раз, когда Джисон трахает его. — Я… я готов, — выдыхает Ли, глядя на младшего сверху вниз. Грудь тяжело вздымается. Джисон садится, вытирая слюну со рта, пальцы все еще двигаются внутри чужого тела. —Да, детка? — говорит он и добавляет четвертый палец, заставляя глаза Минхо закрыться. — Ты собираешься умолять? Глаза Минхо резко открываются, он пристально смотрит на Сона. Обычно Джисон — это тот, кто просит, и, честно говоря, Минхо не знает, как он это делает, потому что сама мысль об этом унизительна. — Скажи мне, детка, — бормочет младший. Он слегка ухмыляется и снова начинает трахать его пальцами. — Скажи мне, как сильно ты этого хочешь. У Минхо кружится голова от удовольствия. Он зажмуривается, краснеет и сдается. — Пожалуйста, Джисон-а, — тихо всхлипывает он. — Трахни меня. — Боже, детка. Посмотри на меня, — просит Хан. Он медленно вытаскивает пальцы, хватает салфетку, чтобы вытереть их. — Ты действительно этого хочешь? — Да, — говорит Хо, встречаясь взглядом с Джисоном, а затем быстро тонет в том, как нежно Хан смотрит на него. Его сердце колотится, посылая маленькие искорки любви, похоти и желания по всем венам, и Минхо беспомощен перед лицом этого. — Хорошо, — говорит Джисон и улыбается, потирая его бедро. — Люблю тебя. У Минхо замирает сердце. — Люблю тебя, — говорит он, но ему приходится закрыть глаза, потому что они собираются заняться сексом, Джисон должен знать, что это с ним делает. Хан должен знать, что Минхо чувствует к нему гораздо больше, чем Джисон когда-либо мог чувствовать в ответ, но… А пока Минхо будет притворяться. Минхо позволит поцеловать и прижаться, и он притворится, что Джисон влюблен в него, потому что иначе он не думает, что его сердце переживет это. — Перевернешься для меня? — спрашивает Джисон, толкая его в бедро, и Минхо кивает, мысли крутятся по спирали. Он утыкается лицом в подушки, ожидая, что Хан раздвинет его ноги, но вместо этого он чувствует, как кровать сдвигается, а затем руки Джисона разглаживают его спину, теплые, когда он начинает надавливать на мышцы. — Сон? — Минхо удивленно бормочет, задыхаясь, когда Джисон массирует спину. — Ты напрягся, — говорит младший, наклоняясь и целуя его в затылок. — Хочу, чтобы ты расслабился, хорошо? Джисон заметил. Он всегда замечает. Губы Минхо дрожат. Ему хочется плакать, но он отгоняет эти мысли, отдаваясь ощущению чужих рук на себе, теплых и сильных. Джисон мнёт мышцы, пока Хо не становится вялым и податливым, пока он не захочет большего, пока он не прижимает свой твердый член к матрасу, отчаянно нуждаясь в трении. Затем Джисон опускает руки, чтобы помять задницу Минхо, и сердце Минхо начинает бешено колотиться. Руки Сона на мгновение покидают его тело, и он слышит хлопок крышки от смазки, слышит, как Джисон смазывает себя. Затем Хан, наконец, раздвигает ноги и заползает на него сверху, одной рукой упираясь в кровать, и Минхо чувствует, как головка чужого члена скользит по входу. — Чёрт, мне надеть презерватив? — спрашивает Джисон, делая паузу, отползая назад, чтобы встретиться взглядом с Минхо. — Если ты не хочешь, чтобы потом было грязно. — Мне всё равно, — говорит Ли — он думает о Джисоне, кончающем в него, он должен сдержать стон. Он очень этого хочет. — Если ты уверен, — говорит Джисон, улыбаясь и наклоняясь, чтобы поцеловать его в щеку. Лицо Минхо всё ещё горячее, когда Джисон снова занимает свою позицию. На этот раз, через несколько мгновений после того, как скользкая головка прижимается к нему, Джисон сильно нажимает, Минхо задыхается. — О, — говорит Мин, позволяя глазам закрыться, он делает глубокий вдох. Младший медленно скользит внутрь, преодолевая примерно половину пути, прежде чем остановиться и поцеловать Минхо в плечо. Немного жжет, но это не так уж плохо, и Мин изо всех сил старается расслабиться. — Продолжай. Джисон мурлычет и немного вырывается, издавая собственный стон, когда снова входит, всё глубже и глубже, пока не достигает предела, Минхо так полон. — Чёрт, малыш, — говорит Хан, покрывая плечо Минхо еще несколькими легкими поцелуями. — Ты в порядке? — Ммм, — мурлычет Минхо, позволяя своему телу привыкнуть к растяжке, пытаясь сосредоточиться на губах Джисона на его спине; на его руке, которая гладит вверх и вниз. Ему нравится, как младший чувствуется на нём; ему нравится, что Джисон — единственный человек, который когда-либо был внутри него. Джисон утешает и создаёт чувство безопасности. Ли удивляется тому, что ему нравится, когда его прижимают. Он никогда не хочет уходить. — Ты такой тугой, — говорит младший, вдавливая слова в спину Минхо. — Это так приятно. — Ты собираешься трахать меня? — спрашивает старший, как будто ему определенно не нужна была минута, чтобы приспособиться. — Терпение, — смеясь, говорит Джисон, и Минхо тоже смеется, потому что это то же самое, что он всегда говорит Джисону на стриме. Но сейчас они не ведут стрим. Они только вдвоём, Минхо и Джисон, и когда Хан, наконец, выходит и входит обратно медленным движением, Ли вскрикивает. — А-ахх… — Так? — спрашивает Сон, дыхание сбивается. — Позволь мне услышать тебя, малыш. Минхо стонет, когда Джисон снова входит в него, и Хан тоже стонет, ускоряя темп, упираясь руками в кровать вокруг Минхо, чтобы он мог трахать сильнее. Черт, Джисон над ним и занимает всё пространство вокруг, Минхо мог бы легко потеряться в этом, издавая ещё один хриплый стон. — Хочешь перевернуться? — Джисон наклоняется, чтобы спросить, и Минхо кивает, он делает это, не задумываясь, позволяя Джисону вытащить член и перевернуть его, позволяя раздвинуть бедра, чтобы он мог скользнуть обратно внутрь. Угол другой, и Минхо со стоном откидывает голову назад, когда Хан сильно толкается. — Так хорошо, малыш — лепечет Джисон, — внутри тебя так чертовски хорошо, блять. Это приятно, но… но Минхо хочет, чтобы Джисон был ближе, а его ноги мешают. Он погружается в это чувство всего на несколько мгновений, прежде чем слегка надуться и потянуться к нему. — Ближе? — смущенно бормочет, Джисон только улыбается ему. — Ближе? — спрашивает младший, — хорошо, — снова замедляя движения бедер, — дай мне секунду. Минхо хнычет, когда снова остаётся пустым, он наблюдает, как Джисон переворачивается, чтобы сесть у изголовья кровати. Затем Хан дёргает его за запястье, помогая подняться на нетвердые ноги, чтобы он мог оседлать его. — Лучше? — спрашивает Джисон, обнимая Минхо за талию, и Мин кивает, прижимаясь лицом к его щеке. Затем младший направляет бедра Минхо вниз, входит в него, и Минхо приходится ухватиться за чужие плечи, чтобы не упасть. — Чёрт, Джи, — шипит он, Джисон наклоняет голову и сцеловывает стоны, срывающиеся с его губ. — Так прекрасен для меня, — говорит младший, подавляя собственный стон, когда сгибает колени, чтобы войти в Минхо. — Чёрт. Минхо утыкается лицом в плечо младшего, свободно обнимая его одной рукой, другой хватаясь за спинку кровати для опоры, он начинает трахать себя на Джисоне. Джисон так хорошо наполняет его, он контролирует их ритм, он может чувствовать каждый дюйм чужого члена, когда он влажно скользит в него. Это идеально. Блять. Минхо не может сдержать гортанный стон. — Хорошо? — спрашивает Хан, и он, должно быть, немного изменил угол наклона, потому что следующий толчок приводит к тому, что он скользит прямо по простате. Минхо издает громкий скулёж. — Блять, Джисон, это так — блять. — Боже, малыш, ты убьешь меня, — произносит Сон, быстрее вжимаясь в него, задыхаясь от напряжения, когда хватает Мина за бедра. — Ннгх, — стонет Ли. Он очень быстро теряет самообладание. Он никогда раньше особо не интересовался тем, чтобы быть снизу, но он не знает, почему, черт возьми, он никогда этого не пробовал, потому что Джисон трахает его так хорошо. Он думает, что хочет только Джисона. Только Джисон. — Хорошо, малыш, — стонет младший, — так хорошо. — Твой, — хрипло произносит Минхо, сердце сжимается, когда он осознает, что он только что сказал, он только что признался, чего хочет. Но Джисон воспринимает это спокойно. — Да? Мой малыш? — спрашивает он, тепло сжимая бедро Минхо. Ли отчаянно кивает, несмотря на то, что он смущён. — Твой малыш, — говорит он, всхлипывая в ответ на стон Хана. — Мой, — говорит Джисон и прижимается к нему, просунув руку между ними, чтобы обхватить член Минхо. Прикосновение зажигает его, и Ли задыхается от давления внутри него, вокруг него. — Блять, Сон-Джисон, я близко, — кричит он, и бедра горят, но удовольствия в его венах достаточно, чтобы игнорировать это, когда он кончает в руку Джисона, снова опускаясь на его член. — Минхо, — стонет младший. Минхо кончает. Он почти теряет сознание, извиваясь, содрогаясь на члене Джисона, в его руках, в его объятиях. Джисон трахает его до тех пор, пока он не начинает скулить, пронзительно вопя от того, как это чертовски ошеломляюще. Пространство между ними скользкое от спермы, но Минхо всё равно, он хнычет, наклоняясь, чтобы поцеловать Джисона. — О, чёрт, — стонет Хан ему в губы, а затем он тоже кончает, изливаясь внутрь Минхо. Ли дрожит, его член подергивается, несмотря на то, насколько он измотан. Они продолжают целоваться, даже когда член Джисона медленно размягчается — Мин обхватывает руками шею Джисона, чувствуя себя дрожащим и уязвимым. Он никогда не хочет отпускать Джисона, и Джисон, кажется, чувствует то же самое, обнимая и прижимая его к себе, когда их губы наконец разомкнулись. — Боже, — говорит хён в волосы Джисона. — Хорошо, — говорит Джисон, поглаживая его по спине, — это было, как… блять. Возможно, это лучшее, что у меня когда-либо было. Минхо ликует, совсем немного. — Приятно знать, что моя задница не разочаровала, — бормочет он, и когда Джисон смеется, он может чувствовать это, тело Джисона рядом с ним, вокруг него. — Конечно, нет, — говорит Хан, наклоняя голову, чтобы поцеловать снова. — Давай. Давай приведем себя в порядок. Минхо упрямо стонет, потому что двигаться звучит тяжело, но затем он снова стонет, когда Джисон выходит, и он чувствует, как из него начинает вытекать скользкая смесь спермы и смазки. — Хорошо, — бормочет он, и Хан позволяет ему опираться на него всю дорогу до душа. Затем Джисон уходит, и Минхо не знает, что он собирается делать, он прислонился к стене душа, чувствуя, как теплая вода стекает по его коже. Он закрывает глаза и просто дышит, пытаясь запечатлеть в памяти каждую секунду того, что только что произошло. Он думает, что это самое близкое к Джисону, что он когда-либо получит. Он этого не забудет. Но через несколько минут дверь со скрипом открывается, и Джисон забирается с ним в душ. — Ты вернулся, — удивленно говорит Минхо, его сердце тепло пульсирует, когда Джисон задергивает занавеску. — Менял простыни, — говорит младший, хватаясь за гель для душа с теплой улыбкой. — А теперь иди сюда. Минхо подходит, растворяясь, позволяя Джисону помыть его с головы до ног. Он немного извивается, когда Хан дотрагивается до его бедер, от мягкого прикосновения пальцев к чувствительной заднице, хотя он знает, что там у него полный бардак. — Думаю, секс в душе — это не выход, — говорит Джисон, едва сдерживая смех после резкого выражения лица Минхо. — Ты невероятен, — жалуется Мин, и тогда младший действительно смеётся. — Что, ты не хочешь, чтобы я как-нибудь трахнул тебя, вжимая в стену душа? — спрашивает Джисон, поднимая брови — небрежный комментарий, который, как уверен Минхо, просто для того, чтобы вывести его из себя. Минхо ненавидит то, что он всё ещё содрогается при этой мысли. — Я так и думал, — говорит Хан с усмешкой, а затем хватает шампунь, чтобы вымыть волосы старшего. Джисон приводит себя в порядок после этого, и Минхо протягивает руку, чтобы помочь, но Хан отбрасывает его руки. — Всё в порядке, малыш, просто отдохни, — говорит он, и Минхо прислоняется к стене душа и просто наблюдает, ожидая, когда Джисон закончит, чтобы снова обнять его. Обычно он не такой цепкий после секса, но он не может удержаться от желания быть рядом с Джисоном, когда они вытираются полотенцем и находят одежду, в которую можно переодеться. Джисон надевает боксеры и футболку Минхо, даже не оставляя его, чтобы взять одежду из своей комнаты, и сердце Мина трепещет от этой мысли. Он идет легко, когда Хан ведет его обратно в постель, позволяет ему натянуть одеяло на них обоих. Минхо счастлив. Боже, он так счастлив. Может быть, позже ему будет грустно из-за этого, из-за того, что он не может просто иметь это все время. Но Джисон держит его, а Минхо влюблен.***
Несколько часов спустя Минхо просыпается. Он пытается перевернуться и снова заснуть, но у него болит задница, и печаль наконец-то овладела им, его сердце слишком слабое, чтобы это игнорировать. Он смотрит на Джисона, обводя его взглядом в лунном свете, смотрит на его растрепанные после сна волосы и сонное, умиротворенное выражение лица. Минхо хочет поцеловать его, но он не делает этого — момент для этого прошел, думает он. Он хотел бы, чтобы это было не так. Это больно. Он лежит так долго, пока его рука не начинает болеть от лежания на ней, а затем он поворачивается, чтобы лечь на спину. Джисон подвигается рядом с ним. — Хён? — Мм? — Ты не спишь? — спрашивает Джисон хриплым ото сна голосом. Минхо наклоняется, чтобы похлопать его по руке. — Засыпай, Сон-а. — Нет, я проснулся, — говорит младший, зевая, — который сейчас час? — Не знаю, — говорит Ли. На самом деле ему не хочется доставать свой телефон. К счастью, Джисон не настаивает — он просто поворачивается на бок, кладя руку на грудь Минхо, и Минхо вздыхает от близости. Он позволяет своим глазам закрыться. Джисон теплый. — Хён? — спрашивает Джисон спустя долгие пару минут, и Минхо моргает, открывая глаза. Внезапно он начинает нервничать. — Да? — Я думаю… — Джисон вздрагивает, — я думаю, что не хочу делать это на стриме. Сердце Минхо налилось свинцом. — О, — говорит он, уставившись в потолок, пытаясь переварить услышанное. Боже, он что-то натворил, не так ли? — Это… это было плохо? — Нет-нет, вовсе нет, — быстро тараторит Хан. — Тогда… — Мин поворачивается к нему лицом, чувствуя тошноту, — почему? — О, хён, — говорит Джисон, увидев выражение его лица. — Малыш, всё в порядке. — Он проводит костяшками пальцев по щеке Минхо, и только тогда Ли понимает, что в его глазах стоят слёзы. Блять. Он проводит рукой по лицу, пылая от смущения, разочарования и обиды. Он не часто плачет, и он никогда не хотел плакать перед Джисоном, особенно сейчас, после этого. — Тогда почему? — спрашивает старший, не в силах сдержать дрожь. — Почему ты не хочешь… Это больно. — Дело не в том, что я этого не хочу, — говорит Джисон, и, Боже, думает Минхо, наступает момент, когда его отвергают. — Это просто… я не думаю, что смог бы сделать это на камеру. Я… — он хрипло вздыхает, — не плачь, пожалуйста. — Просто объясни, — выдавливает Ли, его голос хриплый от непролитых слез. Он подавлен и хочет уйти, спрятаться, но Джисон загораживает ему выход. — Послушай, — говорит Сон и накрывает лицо Хо ладонью. — Это было отлично, я клянусь. Это просто… я просто, я… я хочу иметь возможность произносить твое имя, когда буду трахать тебя, хорошо? И я хочу услышать, как ты скажешь моё. Мы не можем сделать это на стриме, да? Минхо моргает, дрожит, не понимая. — Но если мы не будем на стриме, мы не будем… — Он вздрагивает от рыданий. — Мы не будем этого делать. — Его голос слабый, уязвимый, и он вроде как ненавидит себя прямо сейчас. — Ты не хочешь этого? — спрашивает Джисон. Минхо качает головой, закрывая лицо руками, горло слишком сжато, чтобы говорить. Он действительно этого хочет, и в этом проблема. — Иди сюда, — произносит Хан и притягивает его ближе. — О, Минхо, что мне с тобой делать? — Прости, — шмыгает носом Ли, утыкаясь лицом в плечо младшего. — Я ненавижу плакать. — Я знаю, — успокаивающе говорит Джисон, потирая его спину. — Но ты можешь плакать, малыш. Всё в порядке. Я пытаюсь понять, о чем ты думаешь. Малыш. Джисон всегда называет его так, и Минхо вспоминает несколько часов назад, когда Джисон назвал его своим. Это вырывает у него еще одно рыдание, и он дрожит в объятиях Джисона. — Мин… Минхо, — говорит Хан, и его голос звучит дрожаще. Ли вскидывает голову, в отчаянии глядя на него. — Нет, Сон, нет, ты не должен плакать, — выдыхает он, видя, как Джисон хмурит широко раскрытые глаза. — Я не хочу, чтобы ты грустил, — выдыхает младший, и слеза скатывается по его лицу на подушку. — Я не знаю, как сделать лучше. Минхо отводит взгляд. — Ты… ты не можешь, — говорит он. — Всё в порядке. Я не… — Он вздрагивает от рыданий. — Со мной все будет в порядке. — Минхо, — шепчет Джисон. Он испускает долгий вздох. — Я не думал, что мы будем говорить об этом, но… я не могу продолжать притворяться, если тебе будет так грустно из-за этого. — О… о чём ты? — спрашивает Минхо, сбитый с толку. — О чем ты говоришь? Джисон на мгновение закрывает глаза. Когда он открывает их, он выглядит уязвимым. — Знаешь, я… — тихо начинает Сон. — Я говорю о том, что мы в значительной степени влюблены друг в друга. Минхо пристально смотрит на него. Его первая мысль: Джисон знает. Черт, как давно он знает о его чувствах? Его вторая мысль: Джисон сказал «мы». Что означает Джисон… Минхо моргает, его рот приоткрывается. Дрожащим голосом он спрашивает: — Что? — Глаза Джисона расширяются от ужаса. — Черт, я что, неправильно понял? — Он обиженно подносит кулак ко рту, качая головой. — Черт. Блять, пожалуйста, забудь, что я это сказал, хён, блять… — Нет, нет, подожди, — быстро говорит Минхо, хватая Джисона за руку. Он крепко зажмуривает глаза. Затем открывает их, нервы на пределе, сердце колотится о ребра. — Ты был прав, — говорит он чуть громче шепота. — Я-я влюблен в тебя. Облегчение наполняет глаза Джисона. — Спасибо, черт возьми, — бормочет он. — Ты напугал меня. — Ты… — Ли всё ещё пытается переварить услышанное. Он тяжело сглатывает. — Ты… Ты знал? — Я догадался, — говорит Джисон, протягивая руку, чтобы обхватить его лицо. Сердце Минхо с надеждой подпрыгивает, кожа теплеет. — Я действительно надеялся, что ты влюблён. Хотя в последнее время это вроде как стало более очевидным, потому что… ну… я настаивал на этом всём, чтобы посмотреть, как далеко ты захочешь зайти. — Что? Почему? — спрашивает Ли, всё ещё немного не понимая, глаза трепещут от прикосновения Джисона, когда тот запускает руку в его волосы. — Потому что я люблю тебя, — говорит младший, улыбаясь, и маленькие искорки пробегают по спине Минхо. Его горло снова сжимается. По какой-то причине ему все еще хочется плакать. — Боже, я… я не знал. — Ты не знал? — спрашивает Хан, широко раскрыв глаза. — О, хён, я… я думал, это очевидно, я буквально говорю это все время. Минхо качает головой, издавая дрожащий смешок. Он не может поверить, что это правда. — Нет, я… я имею в виду. Ты встречался с многими людьми. Я действительно думал, что ты просто, типа, не испытываешь ко мне таких чувств. Романтических, я имею в виду. — Я встречался с людьми, чтобы забыть тебя, — говорит младший, проводя рукой по лицу и слегка смеясь. — Нет, я думал, ты знаешь, и это была просто одна из тех вещей, о которых мы никогда не собирались говорить. Я думал… Я думал, ты этого не хочешь. Потому что ты не хотел, чтобы что-то менялось, или ты не хотел всё испортить. Я не знаю. Ты иногда странно относишься к вещам, хён. — Это не так, — говорит старший, надувая губы. Джисон снова издает смешок. — Тебе потребовалось около шести месяцев, чтобы признать, что мы были лучшими друзьями. — Я просто не хотел ничего предполагать! — Минхо пытается защититься. — В любом случае, я волновался, что было бы странно говорить это, так как я уже был влюб- Он пытается прервать себя, но слишком поздно. У Джисона отвисает челюсть. — Хён, блять, серьезно? Минхо прижимает руку к лицу. — Я ничего не говорил. — Детка, это был мой первый год обучения— — Я пытался справиться с этим! — Минхо прерывает его, краснея. — Я был старше тебя, и я не хотел, типа, пользоваться преимуществом или что-то в этом роде. А потом мы сблизились, и… и это было бы странно… Джисон смеется. Минхо угрюмо дуется на него. — Чего? — Ничего, — говорит Хан с мягкой улыбкой на губах. — Просто, это именно то, о чём я говорил. — Боже, прекрасно, — бормочет Ли, отводя взгляд. — Может быть, ты и прав. — Всё в порядке, — говорит Хан. — Я не слишком возражал бы. Я… — он тянется, чтобы взять Минхо за руку. — Мне просто нравится быть рядом с тобой. Лицо Минхо становится теплым. Он переплетает свои пальцы с Джисоном. — Да, — признает он. — мне тоже. — Но тебе было грустно из-за этого, — говорит Джисон, поджимая губы. — Я не хотел, чтобы ты был расстроен. — Джисон… — говорит старший, и у него перехватывает дыхание. Боже, Хан так сильно заботится о нём, а он даже не знал. — Я… Черт. — Всё в порядке, малыш, — говорит Хан, притягивая его ближе, обнимая за талию. — Я просто не думал, что ты когда-нибудь захочешь меня, — говорит Минхо, на мгновение поднимая взгляд, пытаясь сдержать слезы, которые хотят пролиться. — Мне жаль, что я не заговорил об этом. — Не извиняйся, — говорит младший, сталкивая их лбы друг с другом. — Всё в порядке. Серьезно. Ты не сделал ничего плохого — я знаю, что тебе тяжело говорить о таких вещах. — Однако я не хочу, чтобы это было так, — говорит Минхо, качая головой. — Я хочу иметь возможность поговорить с тобой. Я хочу рассказать тебе всё. — Ты можешь, — говорит младший, потирая его спину. — Я бы хотел, чтобы ты это сделал. Не расстраивайся, если тебе будет сложно. Я подожду. Я влюблён в тебя. Боже. Минхо прерывисто дышит. — Я так сильно люблю тебя, черт возьми. Джисон ухмыляется, тихо смеётся, трёт их носы друг о друга. — Я люблю тебя. Черт, ты такой милый. — Мм, — мычит Ли, глаза закрываются, потому что Джисон наклоняется. Затем Джисон целует его, он словно летит. Они могут это сделать, думает Хо, когда губы Джисона мягко прижимаются к его собственным. Теперь они могут целоваться, и ему больше не нужно беспокоиться, что это в последний раз. Он вздыхает в ответ на поцелуй. Джисон. Джисон. Джисон. — Что, эм… — говорит Минхо, дыхание сбивается, когда он, наконец, отстраняется. — Что нам теперь делать? — Хён, — говорит Сон, поглаживая его щеку костяшками пальцев. — Чего ты хочешь? Минхо смотрит на него широко раскрытыми глазами, сердце бешено колотится. Он понимает, что теперь может говорить всё, что хочет. Впервые он может быть полностью честен. Это немного пугает. Но он хочет этого больше всего на свете. — Я хочу… — говорит он, тщательно подбирая слова, пульс ускоряется. — Я хочу быть с тобой. Быть твоим. — Он с трудом сглатывает. — И чтобы ты был моим. Улыбка медленно появляется на лице младшего. Она преображает всё его лицо, пока он с любовью смотрит на Минхо, выражение теплое даже в холодных тонах лунного света. — Тогда мы можем это сделать. Джисон снова целует его, и Минхо так счастлив, что это обжигает. Вот каково это, думает он, когда оба влюблены.***
Всё начинается не идеально. Они много разговаривают в течение следующих нескольких дней и недель. Иногда это легко; иногда это действительно трудно, особенно для Минхо, которому все еще трудно озвучивать свои собственные желания и потребности. Они делают небольшой перерыв и не ведут стримы; они пыхтят над заданиями и тестами, пока, наконец, не наступают каникулы и День благодарения. Минхо обычно не ездит домой — перелет стоит дорого, особенно всего на неделю, и он предпочитает отдыхать в своей постели. Джисон, с другой стороны, обычно совершает долгую поездку туда, где живёт его семья, за несколько городов отсюда, но в этом году он предпочитает остаться в их квартире. Чтобы остаться с Минхо. Они говорят и говорят, больше, чем когда-либо прежде. — Я не могу поверить, что ты думал, что я хочу тебя только трахнуть, — надув губы, говорит Джисон, указывая на голову Минхо, лежащую у него на коленях. Они лежат на диване после ужина, обнявшись, якобы смотрят что-то по телевизору. — Я имею в виду, я горячий, — говорит Минхо, и Джисон фыркает. — Я бы не удивился, если бы ты это сделал. В любом случае, то, что ты всё время называешь меня чуваком, странно. — Я всех называю чуваками! — Вот именно! Наступает пауза, а затем они разражаются смехом, Минхо прижимается лицом к животу Джисона и трясется вместе с ним. — Эй, иди сюда, — говорит Хан, дергая его за руку, и Мин послушно садится, обнимая Джисона за шею, чтобы он мог поцеловать его. Верно. Они также много целовались. Они не торопились, что немного забавно, когда Минхо думает об этом, поскольку у них уже был секс — много секса. Но прямо сейчас он отчасти рад, что они осторожны друг с другом, стараясь не допускать никаких недоразумений, пока они во всем не разберутся. Но трудно держать руки подальше друг от друга, и если они в конечном итоге будут целоваться чаще, чем можно, Минхо не собирается жаловаться. Губы Джисона сладкие на вкус, от конфет, которые они съели раньше. — Мм, — мурлычет Минхо, забираясь на колени, седлая младшего. — Ты хорош на вкус. — Боже, я хочу тебя, — бормочет Джисон ему в рот таким низким голосом, что это почти рычание, возбуждение разливается по венам Минхо. — Чёрт, — выдыхает он и целует Джисона сильнее, прижимая их бедра чуть ближе друг к другу и- У Джисона звонит телефон. Минхо раздраженно стонет, приподнимаясь, чтобы Джисон мог выудить жужжащий телефон из кармана. — Какого чёрта… — он косится на идентификатор вызывающего абонента — Чанбин? Звонит тебе? Джисон пожимает плечами, проводя пальцем, чтобы ответить. — Привет, как дела? — Вы придёте на День благодарения? — спрашивает Чанбин, они оба замирают, уставившись друг на друга. — Чёрт, — бормочет Минхо, они оба взрываются смехом. — Прости, прости, — хрипит Джисон. — Мы были немного заняты. Мы потеряли счет времени. Минхо слышит, как Чанбин ворчит себе под нос. Со говорит: — Дай телефон Минхо. — Окей, — говорит Джисон, поднимая брови, но протягивает Мину телефон. — Что? — спрашивает Ли. — О, привет, Чанбин, как у тебя дела, я в порядке, спасибо, — говорит Со, как будто еще не знает, что Минхо никогда так не отвечает на телефонные звонки. — Вы не… работаете? — спрашивает он, понижая голос почти до шепота. Минхо фыркает. — Нет, мы сейчас не трахаемся, Чанбин, — говорит Ли. Джисон разражается смехом рядом с ним. Минхо рассказал ему несколько дней назад о разговоре, который у него был по поводу их стримов с Чанбином, и после заверения Джисона, что Чанбин якобы отказался смотреть какое-либо видео, Джисон воспринял это спокойно. — Подожди, — говорит Чанбин, отчетливо слыша смех Хана. — Ты сказал ему? — Да, — говорит Хо. — Всё в порядке. Не беспокойся. — Ну, неважно. Ребята, вы идёте или нет? И не могли бы вы забрать кое-что по дороге? Минхо послушно слушает бессвязную болтовню Чанбина, корча гримасу Джисону. Джисон издает смешок, потирая рукой бок Минхо. Затем, с вызовом сверкая глазами, он наклоняется и целует Ли в челюсть. Минхо легонько толкает его в плечо, жестом приказывая остановиться. — Я разговариваю по телефону, — произносит он одними губами, но Джисон только усмехается и проводит губами дальше по шее, останавливаясь, чтобы пососать чувствительную кожу. Минхо ахает. А затем он свирепо смотрит на Джисона, потому что Чанбин только что остановился на середине того, о чём он говорил, чтобы взвыть от смеха. — О Боже мой, вы, ребята, на самом деле трахаетесь! — он хрипит. — Нет, — бормочет Минхо. — В любом случае, мне пора. Пришли нам список того, что нужно взять с собой. Пока. Затем он вешает трубку, прежде чем Чанбин успевает ответить, бросает телефон куда-то на диванные подушки и встречается с губами Джисона в отчаянном поцелуе. — Засранец, — выдыхает Хо, когда они, наконец, расстаются несколько мгновений спустя. Рука Джисона скользит вверх по его рубашке, проводя по спине, Ли дрожит. — Серьезно, у нас сейчас нет времени на секс. Джисон надувает губы. Но потом он ухмыляется. — Значит ли это, что ты наконец-то снова хочешь заняться со мной сексом? — Я никогда не переставал хотеть, — говорит Минхо, а затем Джисон прижимается бедрами к Минхо, и тот ахает. — Джисон. Нам нужно идти. — Хорошо, — говорит младший, вздыхая и вытаскивая руку из-под чужой рубашки. — Но... после? Минхо закатывает глаза, ухмыляясь. — Да, после. — Отлично — говорит Джисон, — потому что я ждал, чтобы покорить тебя всю неделю, детка. — Заткнись, — ворчит Ли, потому что теперь он возбуждается, а они должны уйти, поэтому он не мог прикасаться к Джисону так, как ему хочется. Джисон издает разочарованный стон, и они, наконец, поднимаются с дивана, но не без последнего горячего поцелуя. Они повеселятся с друзьями, — думает Минхо, спеша заскочить в продуктовый магазин и купить все ингредиенты, которые понадобились Феликсу и Чану для еды. Потом они пойдут домой, и Минхо позволит Джисону подчинить его. Он позволит Хану трахнуть его пальцами и покрыть горячими поцелуями его бедра; он позволит вжаться в него, нависая над ним с полуприкрытыми от похоти и любви глазами. Он позволит Джисону называть его своим малышом, потому что это то, кем он является — его. Стоя в очереди к кассе того же продуктового магазина, в котором Минхо раньше так ненавидел работать, он берет Джисона за руку. Минхо счастлив.***
— Надеюсь… черт, мне будет больно позже — надеюсь, вам всем это понравилось! — говорит Джисон, салютуя камере, грудь все еще вздымается от напряжения. — Не забудьте подписаться на дополнительные материалы, и мы всегда благодарны за донаты! — Увидимся, — говорит Минхо, машет рукой, а затем встает, чтобы закончить трансляцию. Когда он отворачивается от компьютера, Джисон уже встал, подходит к нему и наклоняется для поцелуя. Ли корчится — в конце концов, Джисон весь в сперме, — но всё равно обнимает его за шею и целует в ответ. — Это было хорошо, — говорит Сон, когда они отрываются друг от друга. — Я не могу поверить, что ты действительно купил игрушку для меня. — Для протокола, это было не для тебя. Это моё. Это просто совпадение, что я использую это на тебе, — надменно говорит Минхо. — Конечно, — соглашается Хан, ухмыляясь. — Вот почему она всё ещё была в упаковке, когда ты достал её, да? — Помолчи, — говорит старший, но он не может сдержать улыбку, когда Джисон снова целует его. Они снова начали стримить после долгих зимних каникул, как только рассказали всем своим друзьям (о свиданиях, а не о порно — им всем пока не нужно знать эту деталь). Они ждали, пока им не станет комфортно — друг с другом, с камерой, с тем, чего они оба хотели. — Эй, — говорит Джисон, указывая на компьютер. — Этот комментатор думает, что мы влюблены. Сумасшедший, верно? На губах Минхо появляется улыбка. — Я думаю, что на самом деле он может быть прав. — О? — произносит Сон, запуская руку в волосы Минхо с ухмылкой на лице. — В самом деле? Ха, я знал, что ты по уши влюблен в меня. — Хан Джисон, — фыркает Ли, и они оба смеются. Лицо старшего смягчается. — Но да, — говорит он, — я по уши влюблён в тебя. — Чаги, — говорит Джисон, глупо улыбаясь, — я знаю. Я тоже тебя люблю. — Мм, — говорит Хо и целует его. — А теперь иди в душ. Ты мерзкий. — Может быть, я хочу, чтобы ты пошел со мной — говорит Джисон, бросаясь прочь, когда Минхо пытается ударить его по лбу. — Может быть, я хочу заманить тебя в ванную, чтобы мы могли заняться горячим сексом в душе, — говорит он, бегая по коридору, когда Минхо начинает бежать за ним, они оба смеются. И если они в конечном итоге займутся горячим сексом в душе после этого — что ж, никто не должен знать, кроме них.