***
— Эй! Джинен сказал мне, что ты увольняешься, какого чёрта? — громкий голос разносится позади Минхо, он подпрыгивает. — Ага, — говорит он, самодовольно поворачиваясь к Чанбину. — Сегодня моя последняя смена. Я ухожу отсюда. — Ты собираешься оставить меня совсем одного — о, здравствуйте, как у вас дела, — переключается Чанбин, он всё-таки работник службы поддержки. Минхо хихикает, ожидая, когда Чанбин закончит, он продолжает считать минуты до тех пор, пока их очень медленная ночная смена не закончится. — В любом случае, — говорит Чанбин, когда заканчивает, быстро проверяя, нет ли ещё кого-нибудь. — Я думал, ты собираешься остаться со мной, когда наконец-то наняли больше людей! — С тобой все будет в порядке, — уверяет его Минхо. — Ты лучше обращаешься с клиентами, чем я когда-либо. — Да, но это не значит, что мне это нравится, — бормочет Чанбин. — Что ты делаешь вместо этого? Ты нашел новую работу? Минхо тщательно обдумывает свои слова. — Можно и так сказать. — Где? Я ухожу с тобой! — Это другой тип работы, — поясняет Минхо, — больше похоже на внештатную работу. — Чанбин хмуро смотрит на него. — Эй, ты не… типа… — Он понижает голос. — Торгуешь, верно? — Хм? — Минхо моргает, глядя на него. — Нет, нет, ничего подобного. — Конечно, хорошо, — говорит Чанбин, потягиваясь и зевая. — Все еще звучит странно, чувак. — Минхо пожимает плечами. — Однако достаточно для оплаты счетов. И мне больше не нужно иметь дело с менеджером. — Да, но я никогда больше тебя не увижу, не так ли? — говорит Чанбин с легкой ухмылкой на губах. — Ты просто собираешься проводить все свое время в своей маленькой пещере любви с Джисоном. — В последний раз говорю, это не пещера любви. — Мог бы обмануть меня, — говорит Чанбин и смеется. — Хотя, серьезно. Приходи чаще тусоваться. Хенджин сказал, что ты бросал его в библиотеке в последнее время. — Он бросил меня первым, — ворчит Минхо. Как бы ему ни было неприятно это признавать, Чанбин прав. Он был с Джисоном и только с Джисоном большую часть прошлой недели, с тех пор как они начали работать вместе, что, как он может признать, вероятно, не самое здоровое для его душевного состояния. Кроме того, это не значит, что Джисон не может прийти потусоваться с ними, учитывая, что Джисон дружил с Чанбином задолго до того, как Минхо встретил его. Просто, когда Минхо возвращается домой, вид Джисона, свернувшегося калачиком под одеялом на диване, его сонные глаза, когда он манит Минхо пойти посмотреть с ним фильм — слишком трудно устоять. Не в первый раз он задается вопросом, не лучше ли было бы двигаться дальше, попытаться забыть Джисона — но как только он думает об этом, его сердце болезненно сжимается. Ему нужен Джисон. Он хочет быть рядом с Джисоном. Но он может попытаться больше общаться и с другими их друзьями, может попытаться немного меньше полагаться на Джисона. Он может, по крайней мере, сделать это.***
Всё продолжается. Минхо становится немного более комфортно на стримах и он смирился с новыми аспектами своих отношений с Джисоном. Они больше не целуются, но Минхо иногда думает об этом, когда они завтракают утром или когда Джисон прижимается к нему, прячась от дерьмового фильма ужасов, который они смотрят. Иногда, когда Джисон не смотрит, Минхо просто наблюдает за ним. Он изучает изгиб его пухлых губ, округлость лица, его выражения, когда смотрит видео на своем телефоне, и то, как его светлым волосам все еще удается хорошо выглядеть, даже несмотря на то, что корни уже отрастают. Иногда Джисон ловит его взгляд, и вместо того, чтобы быть ошарашенным пристальным взглядом, он улыбается, свободно и ярко. Минхо не может не улыбнуться в ответ. — Хен, — говорит однажды Джисон, перегибаясь через спинку дивана, Минхо был пойман, пялясь на него на полпути из своей комнаты на кухню. — О чем ты думаешь? — Ни о чём, Сон-а, — говорит Минхо. Он чувствует, как Джисон надувает губы, даже не поворачиваясь, чтобы увидеть это, повышенный голос ясно доносится из другой комнаты. — Ты лжешь! — Конечно, — кричит Минхо в ответ и хихикает. Частота их трансляций немного снижается, когда они приступают ко второму этапу экзаменов. Оба они чаще всего оказываются запертыми в своих спальнях, занятые учебой (Джисон) или отрабатыванием танцевальных движений (Минхо). Иногда Минхо присоединяется к Хенджину в библиотеке; иногда он остается в танцевальной студии до поздней ночи, возвращаясь, дрожит из-за осеннего воздуха, пот неприятно высыхает на коже. Он рад, что стримы отнимают меньше времени, чем его прежняя работа. Кроме того, он не испытывает отвращения ко всему своему существованию, когда делает это, что, по его мнению, с лихвой компенсирует эмоциональное потрясение, которое это может получить. Все в порядке. Он хорошо умеет держать свои эмоции под контролем, особенно в отношении Джисона — в конце концов, он делал это так долго. Однажды ночью Джисон забирается к нему в постель после тяжелого экзамена — музыкальной что-то там. Минхо не помнит — и позволяет Ли заключить его в объятия и погладить по волосам. Это мило. В последнее время они не так часто делили постель; у них едва хватало времени спать порознь, не говоря уже о том, чтобы вместе. Минхо воспользуется шансом утешить младшего, пока может. — Ты уверен, что хочешь завтра стримить? — спрашивает Минхо, лениво поглаживая Джисона по спине. Джисон стонет ему в плечо. — Черт, я забыл. Со мной все будет в порядке. Просто нужно немного поспать. — Если ты уверен, — говорит Минхо, Джисон кивает и прижимается ближе. — Хен? — спрашивает Джисон через мгновение. — Мм? — Ты можешь прикоснуться ко мне завтра? — Минхо чуть не задыхается. Его рука замирает. — На стриме? — Да, — говорит Джисон, — но ты не обязан этого делать, если не хочешь. Минхо продолжает гладить его по спине, надеясь, что Сон не заметит, как участилось его сердцебиение. — Я могу. — Хорошо, — улыбка Джисона ясно слышится в его голосе. Тихо вздохнув, Минхо зарывается лицом в чужие волосы и пытается подготовиться к тому, что неизбежно станет его концом.***
— Хен! Посмотри, с чем мне помог Сынмин! — взволнованно кричит Джисон, когда Минхо входит в его комнату, кладя мочалку на прикроватный столик. Сынмин — друг Джисона со средней школы, и это одна из причин, по которой Минхо встретил Джисона, так как он также хороший друг Хенджина. Он специализируется на чем-то, связанном с компьютерной безопасностью, название чего Минхо никак не может вспомнить. — Что это? — спрашивает Минхо, и Джисон подзывает его к тому месту, где он сидит за своим компьютером. — Вот, стой там и смотри, — говорит Джисон. Минхо смотрит на экран, на котором отображается запись с камеры, хотя трансляция еще не ведется в прямом эфире. Джисон забирается на кровать, отвернув голову от камеры, как обычно, но затем он переворачивается, глядя в камеру, и как только черты его лица начинают появляться в поле зрения, они сразу же размываются. — Вау, — говорит Минхо, явно впечатленный. — Я проверял это на себе. Это работает довольно хорошо, — говорит Джисон с усмешкой. — Иди, посиди со мной. Старший так и делает, забираясь на кровать рядом с Джисоном и затем поднимая взгляд на камеру, затем снова на компьютер. Его собственное лицо размыто, рядом с лицом Джисона — едва возможно разглядеть его каштановые волосы рядом со светлыми волосами Сона. — Теперь нам не нужно нервничать из-за того, что мы показываем свои лица, — говорит младший, и Минхо кивает с облегчением. Он был более чем немного обеспокоен тем, что случайно выдаст себя. — К тому же мы можем показать остальную часть кровати — вдвоем нам будет не так неудобно располагаться. — Как ты объяснил Сынмину, для чего тебе это нужно? — спрашивает Минхо, и на его лице появляется ухмылка. — Ты сказал, что это для порно? — Джисон смеется. — Нет, он сказал, что ему все равно, пока я ему плачу. Хотя он, вероятно, задавался вопросом… — Слава богу, он не лезет не в свое дело, — замечает Минхо, и они оба хихикают. — Ты готов? — спрашивает Хан. Он уже принял душ и оделся, его боксеры темно-синего цвета, логотип на поясе едва прикрыт подолом майки, которая отлично показывает его бока. Не то чтобы это имело большое значение, так как он все равно скоро будет голым. Он горячий. — Нравится то, что ты видишь? — говорит Джисон, ухмыляясь и наклоняясь неприятно близко к лицу Минхо, и Минхо, вздрогнув, понимает, что он забыл, как говорить на добрую минуту. Ли отталкивает его, стараясь придать лицу невозмутимое выражение, хотя знает, что уши порозовели. — Сойдёт, — бормочет он. Джисон надувает губы. Затем он снова ухмыляется. — Может быть, это изменится, как только я сниму свою одежду. Хочешь предварительно посмотреть? — спрашивает Сон, хватаясь за край своей майки и начиная поднимать ее, сердце Минхо подпрыгивает к горлу. — Нет! — выпаливает Ли, а затем краснеет еще больше от самодовольного выражения лица младшего. — Прибереги это для камеры, хорошо? Джисон хихикает, когда Минхо соскальзывает с кровати. Они делают несколько заключительных приготовлений, настраивая камеру, чтобы показать остальную часть кровати, и проверяя, будет ли Джисон хорошо выглядеть с нового ракурса. Джисон выглядит хорошо со всех сторон, но Минхо не собирается еще больше раздувать его эго, говоря ему это. Затем Джисон включает стрим, излучая очарование. Его маленькая фигура прекрасна в угасающем послеполуденном свете, и Минхо уже хочет прикоснуться к нему — обнять его больше всего на свете, выключить камеру и поцеловать его нежно и медленно. Вместо этого он сидит, сложив руки, и ждет. — Хотите знать, здесь ли сегодня мой сосед? — Говорит Джисон, приподняв одну бровь. — Подойди и скажи «привет», хен, — Минхо слегка улыбается и идет, чтобы сесть рядом с ним. — Всем привет, я вернулся, чтобы поиздеваться над Джеем вместе с вами, — говорит Минхо в приветствии, и по быстрой прокрутке чата он может сказать, что все более чем в восторге от того, что он снова появился на экране. Джисон шлепает его по руке. — Эй! — Разве не за это ты мне платишь? — спрашивает Минхо, ухмыляясь, Джисон игриво смотрит на него. — Я думал, что заплатил тебе за то, чтобы ты помогал мне стримить, а не издевался надо мной! — Ага, — говорит Минхо, — дразнить тебя — значит помогать тебе. Верно? — спрашивает Ли, глядя в камеру. — Хотите, я сегодня немного подразню Джея? Уверен, что ему понравится. Джисон складывает руки вместе, как будто умоляет зрителей сказать «нет», но, как и следовало ожидать, когда Минхо проверяет свой телефон, они в подавляющем большинстве на стороне старшего. — Видишь? — самодовольно говорит Ли, и Хан стонет от поражения. — Вот и все. Мой сосед более популярен, чем я, на моем собственном канале, я разочарован, — заявляет Джисон, драматично закрывая лицо рукой. — О, это так, я покажу тебе это, — нахально говорит Минхо, и когда глаза Джисона встречаются с его глазами в следующий раз, в них есть вызов. — Ой? Ты сделаешь это? — спрашивает Хан, убирая руку, рот растягивается в медленной улыбке. Минхо оглядывает его с ног до головы. Вместо того, чтобы встать и отступить к своему креслу, как он обычно делает, он поворачивается, чтобы сесть лицом к Джисону, и скрещивает ноги, давая понять, что он здесь надолго. — Может быть, тебе стоит раздеться и выяснить, а? — Лицо Джисона порозовело. — Да… но хен… ты прав. — Что? — спрашивает Минхо с колотящимся сердцем, хотя они подробно обсудили, что будут делать, прежде чем выйти в эфир. — Это не так уж отличается от того, когда я сижу в другом конце комнаты, не так ли? — Нет, я думаю, что нет, но… — Джисон делает паузу, прикусывая губу, разыгрывая напряжение и страх перед камерой. — Но ты мог бы прикоснуться ко мне, если ты здесь. — Что, ты боишься? — спрашивает Минхо, наклоняясь, чтобы опереться подбородком на кулак. — Я уверен, что подписчикам понравилось бы, если бы я прикоснулся к тебе. — Я не боюсь, это… Это просто, как бы… неловко, — говорит Джисон. — Ты мой сосед. Минхо ухмыляется, изо всех сил стараясь не рассмеяться над надутым выражением лица Джисона — потому что, если он засмеется, они оба потеряют самообладание, и это испортит момент. — Твой сосед, который может быть не таким милым, если ты не послушаешь меня и не разденешься, хм? — А, ладно, хен, — говорит Джисон, пальцы скользят к низу его майки. Это совсем другое — наблюдать, как он раздевается так близко, наблюдать, как обнажается каждый дюйм кожи, его подтянутый пресс и тонкая талия, его выступающие соски и гладкие ключицы. Возбуждение медленно разливается по венам Минхо, и он тихо вздыхает, когда Джисон бросает свою рубашку на пол. — Боксеры тоже, — говорит Ли. Он не знает, смог бы он вынести это, если бы они тянули слишком долго. — Но хен… — произносит Джисон. — Что? Спроси всех, кто смотрит — я уверен, они тоже хотят увидеть тебя красивым и обнаженным. Ему даже не нужно смотреть в чат, чтобы знать, что он переполнен комментариями, но он все равно украдкой заглядывает, радуясь, что донаты уже начали поступать. — Да, но… — Джисон снова замолкает. — Ты так близко. — Я заставляю тебя волноваться? — спрашивает Минхо. Джисон корчит гримасу, колеблясь. Затем кивает. Минхо улыбается почти хищно. — Хорошо. А теперь сними их. Джисон хнычет, он уже твёрд. Хан снимает боксеры, извивается в кровати, пока не бросает трусы на пол. — Ты уже так нетерпелив, — говорит Минхо, скользя глазами по гладкой коже, по тому, насколько красный его член. Повинуясь импульсу, он протягивает руку и проводит пальцем от основания до кончика, и Джисон стонет. — Хен. — Хмм? — Говорит Минхо и делает это снова. Боже. Он трогает член Джисона. — Ах… ты дразнишь меня, — стонет Джисон, когда старший повторяет это снова, едва касаясь пальцем. — Я же говорил тебе, что сделаю это, — говорит Ли и ухмыляется, наконец убирая руку. — Что думаете, дразнить его? — О Боже, я сегодня умру, не так ли? — шутливо жалуется Джисон, откидывая голову на подушку. — Может быть. Этот человек хочет, чтобы я трахал тебя пальцами, пока ты не заплачешь, — говорит Минхо, выбирая комментарий, сопровождаемый особенно приятным пожертвованием. — Я думаю, это звучит забавно, не так ли? — Черт, хен, — говорит Джисон, кусая губу. — Что? — спрашивает Ли, наклоняясь к нему ближе. — Ты хочешь, чтобы я потрогал тебя, детка? Джисон хнычет, кивая. — Да. Минхо протягивает руку и хватает смазку. Он отмечает, что скоро им нужно будет покупать больше, но это проблема для будущего Минхо. Нынешний Минхо собирается засунуть свои пальцы внутрь любви всей своей жизни. Нынешний Минхо может просто сгореть. — Раздвинь для меня ноги, — говорит Минхо, и Джисон подчиняется, укладываясь рядом с ним, — подтяни колени повыше для камеры. Джисон прерывисто выдыхает от возбуждения, сползая еще ниже по кровати, чтобы он мог подтянуть колени вверх и раздвинуть их, оставляя себя открытым и незащищённым. Минхо не может вовремя остановиться — он наклоняется и целует одно из колен Джисона. — Ты так готов для меня, не так ли, детка? — спрашивает он, пытаясь дразнить. Веки Джисона трепещут. — Да, — хрипло произносит он. Черт, Минхо любит его. Ли смазывает пальцы, заставляя Джисона ждать, держа себя открытым, пока он не торопясь разогревает смазку. Старший даже не двигается, чтобы прикоснуться к нему, пока Джисон не надувает губы и не произносит: — Пожалуйста, хен. — Я не уверен, что ты готов, — Минхо замирает, его сердце громко стучит в ушах. Он проверяет компьютер, чтобы убедиться, что он ничего не загораживает, а затем он делает вдох и протягивает руку, постукивая скользким пальцем по чужой ягодице раз, второй, пока Джисон не заскулит. — Пожалуйста. — Ты действительно этого хочешь, да? — спрашивает Минхо, и Джисон хнычет, кивая. Ли тяжело сглатывает и толкает, просовывая свой скользкий палец до первой костяшки. Джисон тугой, тугой, мягкий и горячий. Минхо едва прикоснулся к нему, а уже чувствует себя ошеломленным, продвигая палец дальше, распространяя смазку внутри. Джисон издает хриплый вздох. — Хен, — говорит он, — это так приятно. — Да? — спрашивает Минхо, вставляя палец почти до упора, а затем снова вытаскивая, медленно и уверенно. — Да, — говорит Джисон, его глаза закрываются. — Ты можешь добавить еще один. — Пока нет, — говорит старший, нахально ухмыляясь. — Ты должен быть терпеливым, детка. — Ты такой злой, — выдыхает Джисон. Минхо выгибает бровь, а затем сгибает палец, двигая туда-сюда, пока не- — О-о, хён, черт, — стонет Джисон, спина выгибается над кроватью, когда Минхо надавливает на простату. — Все еще думаешь, что я злой? — спрашивает Минхо, сосредотачивая свое внимание на этом месте. — Н-нет, — говорит Джисон. — Ты действительно хороший. Эти слова попадают прямо в член Минхо. Он позволяет своим глазам закрыться всего на секунду, представляя, как толкается в Джисона по-настоящему, своим членом вместо пальцев — нависает над ним, целует его, занимается с ним любовью. Он задается вопросом, видят ли люди, как тяжело ему. Он с удивлением обнаруживает, что ему все равно. Когда он снова открывает глаза, Джисон смотрит на него, приоткрыв рот, глаза полны желания. — Пожалуйста? — просит Джисон, и сердце Минхо переворачивается. — Хорошо, детка, — говорит Минхо и вытаскивает палец только для того, чтобы снова ввести два. — Черт, — стонет Сон, глаза зажмуриваются, когда Минхо немедленно снова целится в простату. — Хен-хен, ты собираешься убить меня. — По-моему, звучит неплохо, — говорит Ли, ухмыляясь, когда Джисон снова вскрикивает при очередном нажатии. — Хен, — выдыхает Джисон, член подергивается. — Я… блять. — Ты можешь кончить вот так? Или тебе нужно больше? — спрашивает Минхо, двигая пальцами теперь быстрее, прямо в то место, где Джисон наиболее чувствителен. Джисон обдумывает это между стонами. — Я… о, мне-мне может понадобиться больше, пожалуйста, хен. Минхо добавляет третий палец, замедляясь, когда Джисон шипит. — Ты такой тугой. Едва можно сказать, что ты всё время трахаешь себя. — Мм, — это все, что Джисон может ответить. — Я заставил тебя заткнуться? — спрашивает Минхо, и как только он чувствует, что Хан достаточно растянут, он снова прижимается к его простате. Джисон скулит. — Хен! Пожалуйста, о Боже, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста- У Минхо перехватывает дыхание, когда он понимает, что Джисон на самом деле плачет — пара слезинок стекает по его лицу от чистой силы стимуляции, и Минхо протягивает руку и вытирает их. — Черт, посмотри на себя, — говорит он, — ты так хорош для меня и зрителей, да? — Да, я… о, я так стараюсь быть хорошим, так что, пожалуйста, хен… Минхо один раз гладит его по волосам. Затем скользит рукой вниз по голени, где она все еще прижата к груди, осторожно, чтобы не нарушить ритм своих движений в Джисоне, и, наконец, опускается, чтобы снова провести пальцем по члену Джисона. — Ты собираешься кончить, детка? Джисон пытается ответить, но прерывает себя сдавленным стоном, когда Минхо, наконец, обхватывает пальцами его член. И, черт возьми, все, что требуется, это два движения, а затем Джисон кончает от прикосновения, пульсирует в руке Минхо, тело сжимается и выгибается дугой над кроватью. — Хен! Блять, блять, ты такой… аа-х, ннгхх—! — Посмотри, насколько ты был готов, — нежно говорит Минхо, трахая его пальцем, замедляясь, как только тело Джисона перестает трястись. — Я едва прикоснулся к тебе. — Ты… Я чувствовал себя так хорошо, хен, — выдыхает Джисон, дрожь пробегает по его телу. — О, черт. Минхо опускает ноги Джисона вниз, чтобы он мог расслабиться. Затем он проводит пальцем по сперме на животе Джисона, прижимает её ко рту Сона, и Джисон послушно слизывает со стоном. — Противный малыш, — говорит Минхо, вытирая руки салфеткой. — Ты так хорошо поработал сегодня. Ты готов со всеми попрощаться? Джисон устало кивает, удовлетворенно вздыхая и приподнимаясь на локтях. — Надеюсь, вам всем понравился сегодняшний стрим — мне, конечно, понравился, — говорит он и смеется, хрипло и тепло. — Если хотите увидеть, как Джей снова впадает в отчаяние и возбуждается из-за своего соседа, не забудьте подписаться, — говорит Минхо, смеясь, когда Джисон стонет и щелкает его по руке, после чего падает обратно на кровать. — Всегда такой злой для меня. — Тебе это нравится, — говорит Минхо, взъерошивая волосы и поднимаясь, чтобы закончить трансляцию. По какой-то причине веб-сайт лагает, поэтому для завершения трансляции требуется минута даже при выключенной камере. Когда он, наконец, снова поворачивается, Джисон сидит на краю кровати, уставившись на него — или, скорее, уставившись на член, который все еще очень твердый в его спортивных штанах. Блять. — Хен… Могу я отсосать тебе? — тихо спрашивает Джисон, и колени Минхо так слабеют, что он чуть не падает. Он тяжело сглатывает, хватаясь за стол позади себя. — Все в порядке, — быстро говорит Ли, — тебе не нужно. — Но я хочу, — говорит Джисон, глядя на него снизу вверх с расширенными зрачками. — Ты хочешь, чтобы я сделал это? Минхо приходится на мгновение закрыть глаза. Он должен сказать «нет». Он должен абсолютно точно сказать «нет». Его удовольствие — это не то, ради чего он пошел на это — он только хотел иметь возможность бросить свою дерьмовую работу и… ну, сделать Джисона счастливым. Но Джисон сказал, что хочет этого, и Боже. Минхо тоже. Минхо снова моргает, открывая глаза, и дергает себя за ухо. Его член пульсирует в штанах. — Разве это не было бы… — Он сглатывает. — Разве это не было бы, не знаю, странно? — Это не обязательно должно быть странно, — говорит Джисон с серьезным лицом, — о чём ты так беспокоишься? Минхо чувствует себя пойманным в ловушку чужим пристальным взглядом, как будто Джисон прижимает его к столу только своими большими карими глазами. Он слегка дрожит, отводя взгляд. — Я не хочу ничего испортить, — тихо говорит Ли. — Хён, — говорит Джисон, и Минхо краем глаза видит, как он отдаляется. — Чаги. Посмотри на меня. Минхо так и делает, от Джисона у него перехватывает дыхание. Он все еще голый, на его лице мягкое, но решительное выражение. В какой-то момент ему удалось убрать беспорядок со своего живота так, что Минхо этого не заметил, солнечный свет из окна согревает его кожу. Он прекрасен. Минхо любит его. — Что? — тихо спрашивает старший, борясь с желанием отвести взгляд. — Ты ничего не испортишь, хорошо? — Говорит Джисон. Он встает, подходит, чтобы взять Минхо за руку и переплести их пальцы. — Я буду рядом с тобой, несмотря ни на что. И-и ты только что заставил меня чувствовать себя так потрясающе, хен. Я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо. Сердце Минхо колотится в груди так сильно, что кажется, оно вот-вот вырвется из грудной клетки. — Хорошо, — говорит он чуть громче шепота. Джисон улыбается, сжимая его руку, прежде чем опустить ее. А затем Джисон опускается на колени. Минхо не готов к этому, черт возьми. Он не думал, что будет готов к этому — он не думал, что Джисон захочет этого настолько, чтобы настаивать, и теперь — черт, Минхо так сильно этого хочет. Джисон засовывает пальцы за пояс спортивных штанов и боксеров, оттягивая их вниз настолько, чтобы чужой член высвободился. Минхо задается вопросом, должен ли он смущаться того, насколько он возбужден, но он ни за что не собирался пережить сегодняшний день без эрекции, не с Джисоном, извивающимся, кончающим вокруг его пальцев. — Ты довольно большой, — говорит Хан, оценивая его член, прежде чем посмотреть на него с ухмылкой. Минхо теребит его волосы. — Не говори так удивленно! — Мне нравится, — говорит Джисон, снова глядя на член. — Будет хорошо, если ты в конечном итоге трахнешь меня. Какого черта Минхо такой твердый, что это причиняет боль? Джисон, не обращая внимания на то, что мозг Минхо вот-вот взорвется от того, что он сказал, наклоняется вперед и берет его в рот. И душа Минхо отделяется от его тела. Черт возьми. Это так чертовски приятно — Джисон влажно посасывает кончик, облизывает уздечку, затем прижимается языком прямо под головкой, где Ли еще более чувствителен. Минхо вцепляется в стол позади себя так сильно, что может оставить вмятины на краске, он борется с тем, чтобы не застонать, его вздохи громко раздаются в тихой комнате. Джисон опускается ниже, скользкий звук очень непристойный. Ни слова, ни камера, ни зрители не отвлекают его от того, как губы Джисона скользят по его члену. Жарко и влажно, Джисон оставляет слюну повсюду, но это так, так сексуально. Ли не может смириться с тем фактом, что перед ним Джисон. Джисон, которого он представлял делающим это больше раз, чем он может сосчитать; Джисон, единственная причина, по которой у него был секс максимум с тремя людьми; Джисон, человек, которого он любит всем сердцем. Он никогда не может сказать ему. Джисон. Джисон. Джисон. — Джи… — он почти стонет вслух, но ошеломленно останавливает себя. Затем Хан отстраняется, задыхаясь, и Минхо пытается найти оправдание, но Джисон только ухмыляется ему, надрачивая член одной рукой. — Ты можешь произнести мое имя, детка. Это сексуально. Прежде чем Минхо успевает возразить, Джисон опускается — затем еще ниже, до тех пор, пока член Минхо не оказывается глубоко в его горле, а нос Джисона не прижимается к коже, Минхо громко стонет. Он не может удержаться от того, чтобы запустить руку в волосы Джисона, когда младший начинает активно двигаться вверх-вниз, Ли старается не дергать слишком сильно, пытается зацепиться за что-нибудь, за что угодно. Затем Джисон стонет вокруг его члена, вибрации заставляют Минхо пульсировать, и он понимает, что Джисон трогает себя, касается своего члена, пока отсасывает ему. Это самая сексуальная вещь, которая когда-либо случалась с ним. — Джисон, блять, — выдыхает Минхо, и Хан снова стонет вокруг него. У Минхо бело перед глазами. — Джисон, я… близко, осторожно, близко… — предупреждает он, но Джисон не замедляется — вместо этого он ускоряется, прижимается языком к члену, и Минхо не может сдержаться. Он кончает, содрогаясь, сжимая рукой волосы Джисона. Хан стонет, и Минхо смутно осознает, что Джисон тоже кончает — одной мысли достаточно, чтобы по спине пробежали мурашки, когда Сон проглатывает его сперму. Когда Джисон наконец отрывается, Минхо чувствует, что вот-вот упадет, стол позади него — единственная причина, по которой он все еще стоит. Джисон улыбается ему, и Минхо не уверен, что чувствовать — на мгновение он снова беспокоится, что каким-то образом, позволив Джисону прикоснуться к нему, все будет разрушено. Боже. Он облажался, он облажался. — Хен, — говорит Джисон, прерывая его мысли своим грубым голосом. Минхо чувствует себя плохо из-за этого. — Что? — отвечает Ли, стараясь, чтобы его голос не звучал так разбито, как есть на самом деле. Джисон целует одетое бедро Минхо, протягивает руку, чтобы похлопать по бедру. Затем он встает, морща нос от собственной липкой кожи и своей руки, перепачканной спермой. Он оглядывается на Минхо с хитрой усмешкой. — Спорим, я смогу опередить тебя в душе. Джисон уходит, Минхо остается один. Только тогда он понимает смысл слов младшего. — Ты такой засранец! Джисон смеется, и после этого, после того, как они оба приняли душ и свернулись калачиком на диване с чашкой горячего чая — каким-то образом они в порядке.***
В следующую пятницу у 3racha концерт в кафе и винном баре за пределами кампуса, куда, по мнению Минхо, он ходил бы чаще, если бы там не было всегда так многолюдно. В тот день он направляется домой с занятий, достаточно взволнованный, чтобы нервничать. Ему всегда нравится наблюдать за выступлением Джисона. Когда он приходит, Феликс сидит на диване с Джисоном, что не является чем-то особенным — Феликс — один из лучших друзей Джисона, и они часто тусуются. Что ненормально, так это то, как они оба резко замолкают в тот момент, когда входит Минхо, а это значит, что они, вероятно, сплетничали о чем-то, чего не хотели, чтобы он знал. Или сплетничали о самом Минхо. Он надеется, что в этом нет ничего плохого, решает притвориться, что ничего не заметил, ставит ботинки на место у стены и бросает сумку на пол в коридоре. — Привет, Феликс, — говорит он, помахав рукой. — Как у тебя дела? — дружелюбно спрашивает Феликс. — Давненько мы не виделись! — Почему ты не поздоровался со мной? — спрашивает Джисон, Минхо фыркает и закатывает глаза. — Ты живешь здесь, — категорично отвечает он. — Я в порядке, Феликс. Я собираюсь принять душ и переодеться для шоу. Когда мы уезжаем? — Э-э-э, — говорит Джисон, что означает, что он еще не удосужился подумать об этом. Конечно. Минхо вздыхает, надеясь, что это не покажется слишком нежным. — Я напишу Чанбину. Он выбирает одежду и принимает душ, быстро одеваясь после, так как Чанбин прислал сообщение, что они должны выехать к шести, чтобы успеть. Он смотрится в свое слишком маленькое зеркало, теребит манжеты своего полосатого свитера и оставляет его поверх рваных джинсов. Он выглядит нормально — может быть, слишком нормально? Он задается вопросом, стоит ли ему принарядиться. Затем он вспоминает, что никогда не наряжается для шоу 3racha, и смеётся над собой. Он по уши влюблён. Решив, что его наряд нормальный, он выходит из своей комнаты, останавливаясь как вкопанный, когда Джисон поворачивается, чтобы посмотреть на него. Джисон подводит глаза. Его глаза тёмные, глубокие, и теперь, когда Минхо смотрит на него более пристально, у него также может быть красноватый оттенок на губах. Этого в сочетании с его свободной майкой, курткой-бомбером и обтягивающими черными джинсами достаточно, чтобы Минхо захотелось снять с него все это. Это импульс, которому он, конечно, не может подчиниться; они и так уже близки к тому, чтобы опаздывать, и у них не запланировано стрима еще на пару дней. Очевидно, он потратил слишком много времени, разглядывая обнаженного Джисона. Он слишком привыкает к этому; он принимает это как должное. Он тяжело сглатывает. — Тебе нравится мой макияж? — спрашивает Джисон, указывая на свои глаза. — Феликс помог мне. — Э-э, да, — говорит Минхо, все еще немного (очень) ошарашенный. Он снова сглатывает. — Ты хорошо выглядишь. — Ты тоже, — говорит Джисон, бросая на него очень очевидный взгляд, и по коже Минхо пробегают мурашки. — Я не наряжен, — говорит Минхо, пожимая плечами. — И все же, — говорит Хан. Он самоуверенно ухмыляется, что означает, что все, что он собирается сказать дальше, скорее всего, чушь. — Ты всегда хорошо выглядишь. Определенно чушь. Минхо все равно немного тает. Затем Феликс выходит из ванной, неся маленькую косметичку, и Минхо вздыхает с облегчением, что Ликс не был свидетелем всей этой унизительной перепалки. Их друзья уже достаточно подшучивают над ним и Джисоном. Ему не нужно подпитывать пламя больше, чем уже есть. — Минхо-хен, хочешь, я подведу тебе глаза? — спрашивает Феликс, и Минхо видит, что он тоже сделал себе макияж, глаза блестящие и красивые. Минхо корчит гримасу, проверяя время на телефоне. — Нам действительно пора идти… — Это займет всего секунду, я обещаю! Глядя на Джисона, Минхо вспоминает, что он чувствовал несколько мгновений назад, когда вошел и увидел его в таком виде. Джисон ободряюще кивает ему, и Минхо чувствует, что сдается; он хочет быть красивым для Джисона. Блять. Он вздыхает. — Хорошо, если это быстро, — смягчается он, и Феликс взволнованно роется в своей косметичке в поисках подводки для глаз. — Закрой глаза, — говорит Феликс, — и постарайся не двигаться. — Вскоре Минхо чувствует прохладное прикосновение жидкой подводки к своим глазам, и он изо всех сил старается оставаться неподвижным. — Окей. Джисон, иди сюда и подуй, я должен пойти убрать это, — инструктирует Феликс. Минхо вздрагивает, щеки пылают, он не может видеть, что происходит. Но тут появляется Джисон, кладет твердую руку ему на плечо. — Пока не открывай глаза, хен, — говорит ему Джисон. — Я просто помогу ей высохнуть. — Затем Хан обдувает его веки ровной струей воздуха, и Минхо не может сдержать тихий вздох — на его разгоряченном лице прохладно, и пахнет Джисоном, как дом. Лицо Джисона, должно быть, очень близко к его лицу, думает Минхо, и он чувствует, как его уши краснеют от осознания этого. Боже, он хочет, чтобы Джисон поцеловал его. — Я думаю, что всё высохло, — говорит Джисон. — Открывай. Минхо открывает глаза, и лицо Джисона слишком близко, Хан смотрит на него. Сердце делает сальто. — Симпатично, — говорит Джисон, губы растягиваются в медленной улыбке, и он все еще не отодвигается. Минхо мог бы сократить разрыв между ними так, так легко— Он вырывается, ненавидя то разочарование, которое чувствует, когда рука Джисона падает с его плеча. — Пойду посмотрюсь в зеркало, — бормочет он, направляясь в ванную. — Вау, хорошо, — Феликс сделал немного не то, что для Джисона; он сделал ему простой кошачий глаз, который делает его глаза еще более кошачьими. Он действительно выглядит симпатично. Джисон следует за ним мгновение спустя, утыкается подбородком в плечо. — Ты готов? — он спрашивает, и Ли вроде как хочет сказать «нет», просто хочет остаться здесь навсегда. — Ммм, — хмыкает Минхо вместо этого и отходит, поглаживая Джисона по пушистым волосам, когда проходит мимо. Как только они прибывают на место, Джисон направляется в заднюю комнату с Чаном и Чанбином, оставляя Минхо и Феликса искать остальных их друзей. Они все пришли туда рано, за исключением Хенджина, который всегда опаздывает. Минхо выбирает место между Феликсом и Чонином, другом Сынмина, первокурсника из группы «Акапелла», в которой они оба состоят. Сам Сынмин сидит на другом месте, и, похоже, у него уже есть место, зарезервированное для Хенджина, что хорошо, поскольку это означает, что Минхо не придется делать это самому. — Привет, хены, — говорит Чонин, улыбаясь. — Я так взволнован, я еще не видел живого выступления 3racha! — О, точно, — говорит Минхо. Чонин начал тусоваться с ними всего около месяца назад, так что у него, вероятно, еще не было возможности. — Тебя ждет отличное зрелище, — говорит Феликс. — Ты посмотрел их SoundCloud, верно? Что ж, вживую это звучит в миллион раз лучше! Минхо погружается в звуки их болтовни, время от времени прерываемой фразами Сынмина. Хенджин прибывает как раз в тот момент, когда должно начаться шоу, он пробивается сквозь плотную толпу, чтобы добраться до них. Минхо удивлен, что они каким-то образом не нарушили правила пожарной безопасности, учитывая, сколько тел здесь. — Радуйся, что мы оставили тебе место, — говорит Сынмин, забирая свою куртку с того места, где он оставил её, чтобы Хенджин мог сесть. Хенджин только одаривает его холодной улыбкой и «Спасибо!», его глаза уже устремлены на сцену. Затем Чан, Чанбин и Джисон поднимаются по крошечной лестнице, и Чан громко приветствует толпу: — Всем привет! Я так рад видеть вас всех! Что, вероятно, так и есть — Чан из тех людей, которые дружат со всеми, включая Минхо. Минхо нацеливается на Джисона, проверяя, нет ли признаков нервозности. Джисона иногда пугают толпы, подобные этой, и здесь гораздо больше людей, чем было во время их последнего выступления. Словно почувствовав его взгляд, Джисон прямо в этот момент поднимает глаза на Минхо и одаривает его улыбкой. Он выглядит нормально. Хорошо. Минхо улыбается в ответ. Они начинают.***
Закончив исполнение «We Go», выплевывая текста, что не составило для них особого труда за счёт их мастерства, 3racha наконец прощаются и покидают сцену. Минхо и его друзья пробираются сквозь толпу, чтобы подождать их снаружи у входа. Как только он видит Сона, не колеблясь, быстро подходит к нему, заключая его в объятия настолько крепкие, что Джисон издает писк ему в ухо. — Ты так хорошо справился! — говорит старший, держа его за плечи на расстоянии вытянутой руки. — Конечно, я это сделал, — смеясь, говорит Джисон. Затем, с чуть большей серьезностью, он говорит, — тебе правда понравилось, хен? — Это было здорово. Вашу новую песню было действительно круто услышать вживую, и на этот раз ты не забыл свой текст, — нахально добавляет Минхо. — Эй! Это было один раз! — Джисон протестует, притворно оскорбленный. — Около шести, вроде, — парирует Минхо, слегка толкая его в плечо. — Да ладно, думаю, мы все собираемся пойти к Чану выпить. Все направляются в двухкомнатную квартиру Чана, растягиваются среди закусок, тонны пива и соджу. — У тебя есть персик? Ты лучший, хен! — говорит Феликс, обнимая Чана за плечи, и Чан смеется, выглядя смущенным. Минхо сидит в углу, и, несмотря на то, что вокруг много свободных мест, Джисон немедленно прижимается к Ли так близко, как только может, едва не оказавшись у него на коленях. Минхо отшучивается, кладёт руку на спинку дивана, пьет пиво и наслаждается теплом Джисона, игнорируя поднятую бровь Хенджина. Пара кружек пива спустя (вместе с несколькими, возможно, опрометчивыми глотками текилы), Джисон уже у него на коленях, сидит боком, обвив рукой шею Минхо. Минхо не совсем уверен, как это произошло, но он не может найти в себе сил жаловаться — он прислушивается к громкому разговору вокруг себя, обнимает Джисона за талию и на этот раз просто позволяет себе быть счастливым. Позже, после того, как он воспользуется туалетом, Чанбин приглашает его на кухню. Минхо ещё не слишком пьян. — Эй, — произносит Чанбин, — вы с Джисоном в порядке? Минхо моргает, не понимая. — Хм? Да, у нас все в порядке. А что, он что-то сказал? — Ли хмурится при этой мысли. — Нет, нет, он этого не делал, — уверяет Чанбин, прислоняясь к стойке и осматривая стойку со специями, которую, Минхо уверен, он видел десятки раз раньше, учитывая, как часто Чанбин бывает у Чана. — Так о чём ты? — допытывается Минхо, внезапно занервничав. Чанбин испускает долгий вздох. — Ладно, не говори Джисону этого, хорошо? Потому что я думаю, что это его напрягло бы, а я не хочу так с ним поступать. — Губы Минхо кривятся. — Значит, это нормально — напрягать меня, но не его? — Ты знаешь, каким он бывает, — говорит Чанбин, Минхо вздыхает и кивает. Встревоженный Джисон заставляет болеть их сердца. — В любом случае… — Чанбин останавливается, засовывая руки в карманы. — Послушай, я знаю… насчет порно. Минхо быстро моргает, глядя на него, кровь отливает от лица. — Что? Откуда? — Я просто случайно нашел это однажды, хорошо? Он ведет трансляции на веб-сайте, которым я иногда пользуюсь — и нет, не смотри на меня так, конечно, я не смотрел видео! Я не хочу видеть Джисона голым, — Чанбин корчит гримасу отвращения. — Но я был на сайте на днях, и я увидел его видео, и, эм… Прежде чем я успел пролистать мимо, я понял, что на видео было два человека. И один из них был одет в такую же толстовку как у тебя. Желудок скручивает, Минхо внезапно чувствует себя гораздо более трезвым, чем раньше. — Пожалуйста, никому не говори, — выпаливает он. — Больше никто не знает. — Я не скажу, обещаю, — говорит Чанбин. Он чешет затылок, вздыхая. — Я поднял этот вопрос не для того, чтобы судить или заставлять тебя нервничать или что-то в этом роде, на самом деле. Просто… Вы, ребята, будьте осторожны, хорошо? Я знаю, как ты к нему относишься, и я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал. — Как я отношусь? — повторяет Минхо, хмуро глядя на него. — О чём ты говоришь? — Бро, даже не пытайся скрыть это. Ты по уши влюблён, чувак. — говорит Чанбин. — Типа, серьезно — о, черт, привет, Джисон! — он кричит, махая через плечо старшего. Минхо в панике оборачивается. Там никого нет. — Ха, ха, очень смешно, — выдавливает Ли, поворачиваясь обратно к ухмыляющемуся Чанбину. — Ладно, независимо от того, что ты думаешь о моих… чувствах, я думаю… все в порядке. У нас все хорошо. — Если это правда, тогда круто, — говорит Со, засовывая руки в карманы. — Если у тебя действительно есть к нему чувства… тебе следует поговорить с ним об этом. — Минхо кривит губы. — Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Я не могу потерять его, — вот о чем он думает, по спине пробегает холодок при этой мысли. Чанбин вздыхает, хлопая его по плечу. — Просто подумай об этом, хорошо? Я думаю, вы оба были бы намного счастливее, если бы поговорили. Но если ты не хочешь, я не собираюсь тебя заставлять — просто будь осторожен, ладно? Затем Чанбин оставляет его стоять на кухне наедине со своими мыслями.***
Минхо и Джисон не очень хороши в разговорах о серьезных вещах. Они это делают глубокой ночью, когда оба свернулись калачиком в постели и ни один из них не может уснуть. Именно тогда Минхо чувствует себя в безопасности, тогда он чувствует, что может рассказать о своих самых глубоких тревогах, надеждах и мечтах — обо всех, кроме одной, конечно. Он не говорит о том, как сильно он хотел бы, чтобы Джисон был его. Джисон тоже ему кое-что рассказывает, о беспокойстве, что он недостаточно хорош, о том, что он волнуется, что иногда хочет забраться в постель и проспать целые недели; он беспокоится о том, что он слишком громкий, недостаточно смешной и слишком неряшливый, извиняется за то, что он плохой сосед, и Минхо всегда говорит ему, что все в порядке. Джисон никогда не упоминал о своих чувствах к нему. Иногда Минхо задается вопросом о чувствах, когда ловит, как Джисон смотрит на него широко раскрытыми глазами и с полуоткрытым ртом; когда Джисон прижимается к нему в постели, теплый и вялый ото сна; когда Джисон почти неуклюже зовет его по имени. В других случаях Минхо не так уверен. Он знает, что Джисон иногда ходит на свидания. Он заставляет себя не обращать на это слишком много внимания, потому что, если он это сделает, это съест его заживо. Они договорились пока не спать с другими людьми, еще когда начали стримить вместе. Они оба прошли тестирование — чтобы им не пришлось беспокоиться об использовании презервативов, — и Минхо ему доверяет. Джисон сейчас ни с кем больше не спит. Однако это не значит, что он не может кого-то поцеловать. — Как прошло твое свидание? — Минхо заставляет себя спросить, когда однажды поздно вечером Джисон входит в квартиру. Он поворачивается, чтобы посмотреть на него. — Не очень, — признается Джисон, шаркая ногами и плюхаясь на диван рядом с ним. — Он проявил себя очень, очень сильным. Мне пришлось прямо сказать ему, чтобы он перестал пытаться обнять меня, потому что он был весь потный, и — тьфу. Я чувствую себя отвратительно. Сердце Минхо подскакивает к горлу, когда он думает об отвратительном свидании Джисона, когда кто-то прикасается к нему, тот, кого Джисон не хочет. — Мне так жаль, Сон-а. — Он, по крайней мере, успокоился, когда я сказал ему, что в конце концов мне это не интересно, но, — Джисон смотрит в потолок пустыми глазами. — Я не знаю, почему я не могу хоть раз сходить на хорошее свидание? Почему я не могу найти кого-то, кто был бы хотя бы наполовину так добр ко мне, как ты? Грустная улыбка появляется на губах Минхо. Грудь сжимается, но он все равно жестом приглашает Джисона подойти ближе, поднимая руку, чтобы Сон мог свернуться калачиком рядом с ним. Джисон делает это, стягивая с себя шапочку и бросая ее на диван, его пушистые волосы щекочут подбородок Минхо, когда он прижимается к его плечу. Он не может быть рядом с Джисоном, как ему действительно хочется, но, по крайней мере, он может обнять его, утешить. В конце концов, они лучшие друзья. — Ты найдешь кого-нибудь, — говорит Минхо, запуская пальцы в волосы Джисона. — Знаешь, ты потрясающий. — Я знаю, — ворчит Джисон, и Минхо тихо смеется. Младший вздыхает. — Я просто… Я просто хочу, чтобы кто-нибудь любил меня. Почему это так сложно? Да, — думает Минхо, но слова застряли у него в груди, и он не может их выпустить. Я так сильно люблю тебя. Однако Джисон не отвечает ему взаимностью — не так, как этого хочет Минхо. И Минхо любит его достаточно сильно, чтобы это его устраивало.