***
Хороший день начинается с хорошей погоды. На улице грянул сентябрь и климат заметно поменялся: солнце перестало быть столь пекучим, ветер потихоньку возвращает свои холодные потоки, и облаков стало намного больше. Деревья окрасили свои листья в тёплые жёлтые оттенки, и большинство из них уже валяются на асфальте, шурша под ногами. Сиканоин, зевая, бредёт на работу и хрустит конечностями. Вновь поспать спокойно не получилось: часто просыпался и несколько раз ходил туда-сюда по дому с мыслями о эксперименте. По сути, он должен был остаться сторожить палату, в которой лежит Альбедо, но Лайла, пришедшая раньше чем надо, чудом уговорила его пойти домой и хоть немного поспать. К счастью, «батарейка» детектива успела слегка зарядится, и вероятность того, что он вырубится прямо на столе падает. — Эй! — кто-то крикнул за спиной. Хэйдзо с лёгким удивлением остановился и повернулся, увидев, что к нему идёт агрессивная физиономия. — Что-то случилось? — Ты этот детектив, да? — злобно говорил парень пониже. В глазах будто сверкнули красные звёздочки, полные гнева и тревоги. — Да... Вопросительный знак. — Где Альбедо? — Ааа, ты об этом... — Сиканоин взялся за подбородок и прошёлся по нему взглядом, думая, где он его видел, — О, вспомнил. Ты же челик из кофейни. Не напомнишь, как там тебя? — Не важно. Где Альбедо? — Ладно, ладно, не кипишуй. Эх, Скара, если правильно помню, он сейчас в своём сознании, — усмехнулся Хэй. — Чё блять? — Ха-ха, прости, хотел увидеть твою реакцию. — К черту шутки. Отвечай где он?! — Эх-эх... Альбедо сейчас в некой коме, — голос детектива стал серьёзней, а глаза Скары раскрылись, — Ты как его друг, должен знать, что он не помнит своего прошлого. Вот он и захотел узнать кто он, откуда он, кто его родители и так далее. — Тц... — голова опустилась, кулаки задрожали, клыки были готовы разорвать губу. — Не прокусывай, — шепнул Хэйдзо, подойдя ближе к собеседнику. Он слегка наклонился и прямо на ухо сказал, — Не сдавай нас. Я такой же как и ты. — Такой же? Откуда ты узнал, что я вампир? — Хм-хм, твои длинные клыки трудно не заметить, — Хэйдзо отдалился и мягко улыбнулся, — Я обращаю на это внимание. Мне же надо знать, с кем я имею дело. — Со мной ты ничего не имеешь, — отрезал Скар, вид которого стал немного спокойней, — И когда ждать Альбедо? — Хммм, — детектив задрал рукав, смотря на часы, — Через два дня. — Два дня?! — Ему вспоминать 10 лет. Он мог лежать ещё дольше. Два дня это ещё мало. — Аргх... Ладно, — стремительно брюнет направился вперёд, оставляя детектива за спиной. — Скара. — Чего? — Береги его. — А? — он повернулся к Хэйдзо. — После того, как он проснётся, вероятней всего, наши с ним пути разойдутся, и он дальше будет жить обычной жизнью. Но за это время ему надо прийти в себя. Не знаю смогу ли помочь, ведь я ему никто иной, как простой детектив. Поэтому прошу тебя, как его друга, позаботься о нём. — Угу... Хорошо. Несколько секунд Сиканоин смотрел вслед уходящему, менее агрессивному, брюнету. Как только он скрылся, Хэйдзо усмехнулся. — Хорошо, когда есть хорошая поддержка.***
— Он... умер? Альбедо встревоженно глядел на обездвиженное тело ассистента и Рэйндоттир, у которой слёзы текут через край. Она держит оболочку «сына» и прижимается к нему, понимая, что как бы она не старалась его вернуть – всё бессильно. Действия препаратов в теле Нигредо закончились. Он и сказать ничего не успел, как моментально лишился жизни, словно выключили переключатель. Лучшее творение лаборанта познало свой конец. Капли слёз падали на лицо мертвого и растекались его по щекам. Тепло от тела перестало исходить, кровь по сосудам больше не бежит. Белокурые волосы лаборанта накрыли глаза, чтобы упокоить ассистента, хоть в нём и не было души. На светлые пряди следом легла трясущаяся ладонь. Рэйн искренне винит себя, как «родителя». Она не верит, что её творение в мгновение ока перестало «быть». — Мама, — тихонько подошёл к лаборанту пустой мальчик, в котором должны скоро появится эмоции, — Не плачь. — Не могу... Я с ним прошла слишком много. Я не готова его терять... — Терять? Это, наверно, больно. Я пока не очень хорошо понимаю, — мальчик сел рядышком на колени и смотрел в заплаканные глаза матери, — Я хочу понять какого это. — Нет, Альбедо... Ты слишком мал, чтобы чувствовать боль. — Но я хочу почувствовать то, что чувствует мама, разве нет? — Ха-ха, иди сюда, — Рэйн заключила малыша Бедо в объятия, положив покойного на плиты, и гладила по пушистым волосам, — Послушай, я рада, что у тебя есть потенциал что-то почувствовать, но поверь, боль – не та эмоция, которая должна быть первой. — Но как я пойму, что я что-то чувствую? — Интересный вопрос. Но ответ на него ты найдешь сам. Каждый видит эмоции по своему, — кое-как Рэйн выдавила на уста улыбку смешанную со слезами и отодвинула мальчика, чтобы посмотреть в его глаза, — А теперь, можешь оставить маму ненадолго одну, хорошо? — Хорошо. Малыш Бедо вышел из комнаты, в которой осталась горевать лаборант. Хотелось ли ему поддержать родителя? Да, хотелось, но он ещё не знает слов поддержки, а простым присутствием, вряд-ли бы он кого-то успокоил. Неожиданно, мальчик услышал ещё чей-то плач. Он исходил от иной оболочки с эмоциями, от которых старались избавиться. Рубедо закрылся руками, обнимая колени, и тихонько плакал в углу комнаты, чтобы не потревожить остальных. — Не плачь, — произнёс маленький Альбедо, присаживаясь напротив плачущего. Тот поднял голову и показались глаза с лопнувшими сосудами наполненные не слезами, а кровью, от которой Бедо слегка вздрогнул. — Аа, новый любимый сыночек Рэйндоттир, — с противной манерой говорил Рубедо, вытирая кровь о бинты на руках, — Смотри, не загрязнись моей красной жижей, а то потом меня ругать будут. — Тебе тоже больно от смерти брата Нигредо? — наклонил голову в сторону Бедо. — Мг. Он хоть и был подопытной крысой и простой пустышкой, но он заботился обо мне, хоть и не понимал этого. — Заботился? — Ага. — Это как? — Явно не как со мной мама. Я не знаю, как объяснить, — отвернулся Рубедо, чтобы не видеть любознательных бирюзовых глаз, — Ступал бы ты к мамке. Ей сейчас больней, чем мне. Заметив, что Альбедо тянется к окровавленному бинту, старший брат резко убрал руку с возгласом «не трогай меня!» В голосе перестала звучать та жалость, которая была пять лет назад. Сейчас он пропитан гневом и желанием остаться одному. Он вспугнул брата. — Прости, — проговорил мальчик и робко поднялся на ноги, — Я больше не буду. — Тц, уйди, Альбедо. — Хорошо... Видно, что младший брат никак не угодил старшему, и из-за этого в маленьком Бедо зарождалась печаль. Чувствовалось, будто сердце приобретает синий оттенок и холоднеет; будто охватывает метель. Кончики пальцев замёрзли, и взгляд обрёл отчаянные нотки. — Он меня отверг ещё с самого начала, — смотрел за маленьким собой Альбедо, — Уж очень он завидует мне, что даже контактировать не хочет. Но из-за него во мне появилась первая, хоть и отрицательная, эмоция. Не знаю, плакать или радоваться... Когда же этот спектакль наконец закончится?***
во «сне» шли года
«Альбедо уже без проблем может нарисовать меня и своих братьев. Чувствую, талантов у этого ребенка будет много, раз он так быстро учится».про смерть Нигредо все будто забыли
Рэйн сидит вместе с маленьким Бедо, обнимая его со спины, и поглаживает по макушке. Они наблюдают за бурлением воды в холодной комнате, греясь лёгким одеялом. На устах матери спустя долгое время появилась мягкая искренняя улыбка.но один всё же помнил о покойном создании
Глаза Рубедо со злостью тряслись. Из них вновь льется кровь, но в менее обильном количестве. Он наблюдает за тихой и мирной картиной: Рэйн обнимает Альбедо. Кулаки сжались, ногти рвали кожу.зависть
— Почему он, а не я? — всё время об этом думал Рубедо. Спокойствие и контроль над собой трудно сохранять, когда прямо перед тобой человек, забравший ту любовь, которую должен был получить он сам, — Альбедо... Почему ты получился «идеальным»?!ненависть
— Мам, почему ты о нём так заботишься? — глядел на спящего ребенка Рубедо, ожидая, пока ему сделают укол. — Эх, сколько тебе повторять, что я для тебя «Госпожа Рэйндоттир», — бинтовала его тело лаборант с лёгкой улыбкой. — Прости. Так почему? — Хм-хм, от него веет Сесилиями, прямо как я хотела. Мягкий, чистый, талантливый и добрый ребенок. Сложно, за таким золотцем не ухаживать.непонимание
— А почему ты за мной так не ухаживала? — Мы уже проходили этот вопрос, Рубедо. — Но ты точного ответа так и не дала. — ...осколок стекла в сердце
— Может перестать лить в тебя кровь Дурина? — М-мам... Ты чего?.. — глаза блондина резко раскрылись, и он перевел испуганный взгляд на Рэйн. — Посчитаем это за эксперимент, — лаборант отложила шприц с кровью, обеспечивающую жизнь парню, — Сколько ты протянешь без «лекарств»? Что с тобой потом произойдет? Может тебе и вовсе не нужна кровь Дурина? Она ведь всё равно не сохраняется в твоём теле надолго. — Мама, пожалуйста... Ты ведь не хочешь, чтобы я закончил свою участь, как Нигредо?.. — с истерической улыбкой спросил он. — Нигредо? Кто это? — Ха?! Нигредо – это ведь твой прошлый ассистент, тоже творение «Золота». Вы многое вместе прошли... — Хм... У меня никогда не было ассистентов. — Что?.. Что происходит?почему о нём забыли?
Когда кто-то выходил из этого места? За пределами лаборатории нет места для жизни? Там зомби апокалипсис? Там витает страшный вирус? Или там сплошной геноцид? Никто из созданных здесь детей не видел естественного солнечного света. Они не знают, как живётся за дверьми «дома». — Может ли быть, что Нигредо вышел из лаборатории? Но почему его забыли? Почему только я его помню? Сколько же прошло с его смерти?.. Рубедо стоит прямо перед механической дверью. Чтобы её открыть, достаточно ввести код и нажать на кнопку. Узнает ли он, почему же Рэйн никого не выпускает? Глубокий вдох-выдох и он потянулся за ключом безопасности. — Рубедо, — холодно начала Рэйндоттир, стоя за спиной парня со скрещенными руками, — Зачем ты хочешь выйти? — Не припоминаю правила «не выходить из лаборатории». — Повторяю. Зачем тебе наружу? — ...Хочу узнать, как там всё. Я устал от этого места. Я хочу уйти. — Уйти? Нет, Рубедо. Ты не уйдешь отсюда. На тебя потрачено слишком много сил и времени, чтобы ты просто взял и свалил. Это будет эгоистичный поступок. — ... — рука зависла в паре сантиметров от ключа, — Если я поступлю эгоистично, что ты будешь делать? — Эх, смирюсь. У меня не так много сил, чтобы тратить их на твои поиски. — ...Я туда и обратно, — быстро он набрал верную комбинацию цифр и крышка кнопки открылась. Пару секунд Рубедо глядел на неё, думая нажать или нет. Сглотнув, ладонь робко опустилась на кнопку.мир?
Дверь открылась. Появился проход в «новый» мир. Рубедо ступил на рыхлую землю, покрытую зелёной травой. Воздух очень чистый, не чувствуется никакого запаха препаратов, лекарств и крови. Деревья возвышались вверх, ветер слегка шевелил листья и нагонял холод. — Ого... — изумился парень и прошёл немного дальше. В его взгляде виднелось любопытство и удивление, что такое прекрасное место скрывалось за пределами «дома». Всё такое новое, необычное... свободное. На сердце кандалы стали слабей и наконец слышалось его биение, даже дышать стало легче. Медленным ходом Рубедо рассматривал, так называемую, «природу». В ней очень много могучих и высоких деревьев, чистого воздуха и зелёного цвета. Куда ни глянь, везде будут зелёные листики и тонкие травинки. От зелени свежо и приятно пахло, что особо не думая, блондин решил попробовать её на зубок. У травы, как оказалось, нет запоминающегося вкуса, но что-то новое попало в организм. Интерес Рубедо возрастал. С более уверенным шагом он прошёл вглубь леса, где появились новые по виду кусты и травы. Но больше привлекла внимание речка, текущая себе вперёд. Он глянул в воду и увидел чёткое отражение себя, которое он долго не видел. В мутных стеклах лаборатории мало что разберёшь, а в реке всё хорошо видно. Рубедо освежился, умыв лицо водой, и настроение сразу же поднялось. Он побежал дальше в лес, хихикая и улыбаясь самому себе.счастье
Блондин кувырком покатился по небольшому склону, на котором росли красивые цветы и растения. Всё сопровождалось искренним смехом и желанием продолжать так жить. — Ха-ха-ха, как же классно! — лёжа звёздочкой на траве, сказал Рубедо и от радости пошли слёзы, — Намного лучше, чем было «дома». Хах, оказывается, я умею смеяться...промелькнула искра
— Ха?.. — Рубедо слегка удивился, — Мне показалось или...вновь
— ..?! — перед глазами что-то пролетело, — Нет, это не показалось... Рубедо поднялся на ноги и аккуратно спускался по склону к ровной поверхности. В голове появлялись вопросы. Что это было? Не сошел ли он с ума? Может это проделки фантазии?.. Он продолжил двигаться с опаской в лес, стараясь идти как можно тише. Сейчас шелест листьев звучит устрашающе и высокие стволы внушали тревогу. Всё наставлено лабиринтом, только он ищет верный маршрут. За одним деревом оказалось другое. Каждый поворот ощущался странным и непонятным, будто в мире что-то поменялось. Каждое действие сопровождалось нервным дыханием и постоянным оглядыванием. В душу вернулся ненавистный парню страх. Наконец, изменения оказались видными. Из ни откуда, посреди лесной чащи появилось небольшое озеро. Вода в нём спокойная, и казалось, замёрзшая. Рубедо снова начал глядеть в своё отражение. Чем дольше он вглядывался, тем отчётливей видел воспоминания об опытах на его теле, от которых по спине пробегали тяжёлые мурашки. Его будто гипнотизировало, оторвать взгляд тяжело. Рука потянулась к неподвижной воде. — Холодная... — лёгкими движениями Рубедо встряхнул озеро, но даже так вода возвращалась в состояние покоя. Слишком тревожного покоя. Парень застыл с рукой в воде и спустя некоторое время потерял сознание.кто-то ещё?
— Этот ребенок жалок, не так ли? — до жути знакомый голос. Как он сюда попал? Альбедо с надеждой, что ему послышалось, повернулся и увидел... — Серийник... — Мдаааа, почему же мама от меня тогда не избавилась. Эх, пришлось так много нагрешить. Больше чем Рэйн за свою жизнь, пх-пх-пх, — он прошёл к мальцу без сознания, сев на корточки и уперев голову о кулак. — Как ты здесь оказался?.. — спросил Альбедо, взгляд которого выражал непонимание, в голосе звучала малая дрожь. — А ты как? — Ну... это... — Ха-ха-ха, Альбедо, ты такой забавный, — от этой фразы почему-то душе белокурого стало легче. Смех серийника не звучал наигранно или фальшиво, в словах не ощущалось никакой злости. Он обхватил Бедо за плечи и начал вглядываться в его глаза, ухмыляясь, — Мы из одного теста, братец. Не удивляйся, как я попал в твою голову, — голос стал тише и спокойней и от него повеяло таким родным, — Ну что, будем дальше наслаждаться спектаклем? — ... — Ну же, не молчи. Сейчас, по крайней мере, я тебя убивать не собираюсь, я безоружен, да и сил нет. Устал я за тобой гоняться, знаешь ли, — серийник повис на спине Альбедо и положил голову ему на плечо. — Вот это тебе не скучно. — Хах, а что мне остаётся делать... Метаться по подворотнем и просить кусок хлеба? Я поставил себе цель, — руки сжали тело сильней, — и я её добьюсь. Твоя смерть неизбежна. — Так сильно завидуешь?.. — Ой, Альбед, не начинай. Если ты лютый эмпат, то это не значит, что надо просто так отдаться в руки своему врагу. А то прозвучал так, будто просто подставишься под огонь. Не-не-не, братец, так не работает. Скучную смерть не принимаю. — Хехе, — на устах появилась улыбка, — В детстве так не ладил со мной, а сейчас на шею лезешь. — Кто сказал, что я с тобой лажу? — саркастично надулся Рубедо, — И я ещё не на шее, а на спине. К сожалению, не могу тебя сейчас укусить, толку не будет. — Вампир называется. — Нуууу, не совсем, — серийник оставил в покое спину Альбедо и сел рядом с маленьким спящим собой, — А чтобы ты понял, давай смотреть дальше. — Угу.братья
— Почему ты вдруг вырубился? — спросил Альбедо, смотря на побитого малыша Ру. — А тебе не кажется эта сценка знакомой? Неожиданная потеря сознания, помутнение разума, желание есть и пить... Дальше будет нелюбимая часть с нетерпимой болью и кровотечением со рта. Ничего не напоминает? — Превращение в «мистику»... — Какой молодец! — Но ты сам сказал, что ты не вампир. Так кто ты? О тебе всё равно забывают, как о любом другом вампире. — Хммм, в двух словах не объяснишь. А бля, ты ж не услышишь, что я пожелал. Блин, обидно. Эх, придется пересказывать. — Пожелал? — Секунду, я пытаюсь вспомнить, как я сказал это впервые. Там такая фраза замечательная была, — Рубедо схватился за подбородок, перебирая мысли в голове. Через несколько секунд он снова заговорил, — Ай ладно, не помню. В общем, я отношусь к «мистике», но определенному виду не подлежу. Скажем, чтоб было понятней, я не вампир, но меня всё равно забывают. — И такое возможно? — Ой, и не говори. Сам афигел. А моё желание... Хм, — усмехнулся Рубедо, — «Заставить всех забыть о существовании рода «Золота»». — Так вот почему я не помню ничего из детства..! — Да. Это всё из-за меня. — Но зачем тебе это было надо? — А как бы ты поступил на моем месте в порыве гнева, зависти и боли? — ...Не знаю. — Но это ещё не всё, — серийник сел в позу лотоса и приготовился к своему монологу, — Хоть я и пожелал забыть «Золото», было много разных изъянов, так что «забыть» – слово очень грубое. И это желание могло случится лишь по моей воле, ведь мне сказали «уничтожишь здание – уничтожишь и память». Я особо не выбирал, очень уж не хотел оставаться в лаборатории. Так что вскоре я сжёг здание. — Ого... Смелое решение... — Ага. Надо было осмелится. Но... ты уже успел уехать к тому времени. Потом и начал гоняться за тобой. Уж больно у тебя хорошая жизнь началась. — Уехать..? — А, точно, ты ж не знаешь. Значит, скоро увидишь. Я продолжу, окей? Так вот. И тогда- — Постой... — М? Что такое? — Почему ты мне всё добровольно рассказываешь? Тебе разве не выгодней, чтобы я остался в неизвестности? — Это было твое желание – узнать своё прошлое. И! Если я действительно окажусь твоим братом, то узнать и обо мне. Ты сам так говорил. А насчёт выгодно/не выгодно мне по боку. Я и так знал, на что иду. Я должен быть готов ко всему. — Вот как... — Хах, и смотри, у тебя уже скоро закончится время. Совсем скоро «ты» уедешь в мир и начнёшь с того момента откуда у тебя начинались воспоминания, то бишь с переезда, который ты так хорошо помнишь. Кхм... Я продолжу? — Продолжай. Я слушаю.