Time Left Today

Амстердам Гарри никогда в жизни так много не смотрел телевизор. Они прибыли в Амстердам поздно ночью, и Гарри заснул, как только голова коснулась подушки. На следующее утро после завтрака стало ясно, что Снейп абсолютно не знал, что с ним делать. Тем более, что они были забиты в одну комнату с двумя односпальными кроватями и крошечной ванной, где дверь в душ застревала в стене, если попытаться открыть ее полностью. Конечно, это было не так красиво, как у госпожи Хетцель, но больше похоже на комнату, в которой останавливаются во время путешествия, и Гарри это нравилось. Он провел большую часть утра, составляя в голове диалоги для голландских передач, которые просматривал. Через какое-то время ему надоело, и он переключился на спортивный канал — дядя Вернон иногда смотрел футбол, так что Гарри немного знал о нем— и вместо этого начал думать о своей жизни. Для этого он откинулся на кровать так, чтобы видеть потолок, когда смотрит вверх, а когда смотрит направо— Снейпа, сидящего за столиком у окна. В Генте Снейп большую часть времени просиживал на балконе, а теперь он мог сидеть только за этим маленьким столиком; Гарри подумал, что, может быть, тот наблюдает за улицей, чтобы убедиться, что их никто не преследует. Он знал, что если бы это было правдой, Снейп высматривал бы волшебную полицию, которая могла прийти и забрать Гарри в какую-нибудь волшебную тюрьму за то, что он сделал, но ему не хотелось об этом думать. Вместо этого мальчик вообразил, что он пленник Снейпа, и что Дамблдор, Министерство магии и друзья Гарри объединились, чтобы попытаться найти его, только Снейп продолжал обводить их вокруг пальца. Гарри не мог убежать, потому что Снейп забрал его палочку, когда похитил его, и сказал Гарри, что сломает ее пополам, если он попытается. А без палочки Гарри больше не смог бы ни учиться в Хогвартсе, ни быть волшебником — ему придется вернуться к Дурслям и никогда больше не видеть Рона и Гермиону. Но и сидеть без дела Гарри тоже не собирался. В каждом месте, где они побывали, он вырезал маленькие послания на деревянных каркасах кроватей, словно хлебные крошки, которые, в конце концов, привели его друзей к нему — на самом деле он этого не делал, конечно, он не был вандалом, — а потом, однажды ночью он напоит Снейпа и вытащит его палочку из кармана пальто, пока тот спит. Он так же не собирался этого делать, но представить себе это было забавно. — Неужели я интереснее телевизора? Гарри быстро уставился в потолок.  — Нет, сэр. Он услышал, как Снейп вздохнул:  —Мерлин, спаси меня от скучающих детей. Что ж, поднимайся. Я предпочёл бы дать тебе несколько котлов на чистку, но, полагаю, мне придется тебя выгулять, или же ты начнешь заниматься своими обычными шалостями. — Не начну! — сказал Гарри, потому что это была правда, и все, что он делал, — это просто сидел, а Снейп уже завёл свою шарманку. — Я тебе не верю. Вставай. Гарри не удивился бы, если бы Снейп действительно похитил его: у него был на это характер. Вероятно, он бы захотел продать его торговцу людьми. Может быть, Снейп ходил и разговаривал с родителями всех своих учеников, делая вид, что речь идет об их оценках, поведении или чем-то подобном, а сам вместо этого выяснял, хорошо ли они справляются с домашними делами. И если бы он спросил Дурслей, то узнал бы, что Гарри многое может делать по дому, и сразу же подумал бы: « О да, идеальный маленький раб для продажи на черном рынке.» Он думал об этом, пока они шли, переходили мостики, уворачивались от велосипедистов и толп туристов, а небо становилось все темнее и темнее от влаги, накопившейся за дни жары. Амстердам казался уже наполовину залитым водой, каналы врезались в улицу за улицей, и Гарри подумал, что, может быть, это сделало землю влажной и ненадежной, потому что некоторые из самых красивых домов стояли, накренившись друг к другу. Примерно через час у Гарри начали болеть ноги. Он никогда не ходил так много с мисс Хетцель, еще и в таком безжалостно быстром темпе, и теперь он думал, что Снейп, вероятно, пытался его утомить. Он почувствовал облегчение, когда они натолкнулись на площадь, полностью покрытую будками, ларьками и людьми, и были вынуждены значительно снизить скорость. — Держись ближе, — приказал Снейп с явным недовольством. Гарри никогда не видел такого большого рынка. Он следовал за Снейпом мимо прилавков, битком набитых сумками, антикварными часами, драгоценностями, книгами, виниловыми пластинками и карикатурами на знаменитостей. Запахи сами по себе были ошеломляющими: пот и дождь, пиво и масло. Запахи мчались на него со всех сторон, вынуждая сморщить нос, пытаясь удержать их. Мужчина у одного из продуктовых киосков выкрикнул что-то, чего Гарри не понял, а затем снова выкрикнул по-английски: — Свежая селедка! Хочешь свежей селедки? Приходите попробовать, амстердамский деликатес! Свежая селедка, вероятно, пахла хуже всех: здоровая, соленая, покрытая луком и маринованными огурцами, и… — Она сырая, — сказал Гарри вслух, потому что было важно, чтобы Снейп знал об этом. — Чудесно, — сказал Снейп. — Возьму для мальчика. Гарри в ужасе посмотрел на него. Но когда мужчина вручил Снейпу зверство на маленьком бумажном лотке, тот не пытался всучить ее Гарри. — Я бы не стал тратить это на вкусовые рецепторы ребенка, — сказал он, затем взял Гарри за плечо и повел к другому прилавку, где стояла глубокая сковорода, залитая маслом, и стопка маленьких овальных пончиков, покрытых сахарной пудрой. — Думаю, это больше подойдёт. Пончики Гарри были горячими со сковороды и на вкус не очень похожими на пончики, но он решил, что они, вероятно, были одним из лучших блюд, которые он когда-либо ел. Даже несмотря на то, что они обжигали кончики его пальцев и воротник испачкался белым порошком.  Иногда он вообще не понимал Снейпа: тот был очень осторожен, стараясь всегда быть самым страшным и подлым человеком в округе, но несколько раз за время этой поездки он был на удивление мил с Гарри. «Может быть, он просто переутомился в школе», — подумал Гарри,—«А лето помогло ему немного расслабиться.»  Или, может быть, он откармливал Гарри, потому что торговец людьми предпочитал пухлых детей. — Вы действительно собираетесь это есть, сэр? — спросил он Снейпа. Он был способен купить селедку только для того, чтобы напугать Гарри. — Да, Поттер, я действительно собираюсь это съесть. Гарри немного приподнялся на цыпочки, чтобы снова увидеть рыбу. О Боже. Ему сразу же стало жаль Снейпа. — Ну, можете съесть немного моих пончиков после, если хотите, — сказал он ему,— Чтобы избавиться от вкуса. Снейп улыбнулся при этом краешком рта. Гарри не знал, радоваться ли тому, что Снейп считает его забавным, или смущаться. Как только они покинут рынок, он сможет отойти в сторону и увеличить дистанцию ​​между собой и вонючей рыбой. Он почувствовал холодок на макушке и взглянул на небо: с минуты на минуту начнется дождь. Возможно, Снейп не стал бы похищать его, чтобы продать в качестве ребенка-раба. Теперь он представлял себе это по-другому: что, если Снейп собирался оставить его себе, потому что он по какой-то причине хотел иметь ребенка, но он был страшным и неприятным, поэтому, конечно, никто никогда не захочет иметь с ним ребенка. Он бы сначала пошел в агентство по усыновлению или что-то в этом роде и должен был бы ответить на все эти вопросы, а потом люди там сказали бы, сэр, мы не можем добросовестно отдать вам ребенка, вы были бы просто ужасным отцом. И поэтому ему пришлось бы вместо этого похитить одного. Он собирался привести Гарри к себе домой и держать его прикованным в темнице, кормить сырой рыбой и заставлять чистить котлы, чтобы он не проказничал, а если он вычистит тысячу котлов, то получит мешок крошечных голландских пончиков в качестве награды. — Нам нужно найти место, где можно спрятаться, — сказал Снейп, глядя на небо так, словно оно только что задало глупый вопрос на уроке зелий. — Там кофейня, — Гарри указал на желтую полосатую витрину. Это было похоже на какой-то экзотический магазин, потому что в нем были пальмовые листья или что-то в этом роде, освещенные неоновым светом. Рядом был баннер, на котором было написано « Желтая кофейня». Это создавало у Гарри впечатление, что внутри будет хорошо и тепло, чего ему действительно не хватало прямо сейчас. Уголок рта Снейпа снова дёрнулся. —Я не думаю, что директор был бы рад услышать, что я пил этот особый тип кофе, в то время как я должен был присматривать за тобой. Гарри не был уверен, о чем он. Тетя Петуния иногда готовила ирландский кофе для своих подруг, когда они приходили, и от него сильно пахло алкоголем, так что он предположил, что Снейп имел в виду что-то подобное. Прежде чем он успел предложить Снейпу просто заказать безалкогольный кофе или, может, чай, дверь в магазин распахнулась, и оттуда вырвался мужчина, большой, широкоплечий и совершенно устрашающий, особенно когда он крикнул: — Северус! Снейп напрягся. Мужчина перешел дорогу, немного спотыкаясь и посмеиваясь про себя, а затем оказался прямо рядом с ними и похлопал Снейпа по спине, словно они были старыми друзьями. — Приятно видеть тебя здесь! Уже лет десять прошло? Чертов Мерлин, но ты выглядишь так же! Ты в отпуске? — Валериан, — коротко сказал Снейп.  Он, как заметил Гарри, пытался незаметно продвинуться вперед, пока не встал между Гарри и Валерианом. — Валериан? Перестань. Меня больше никто так не называет. Мы просто пытались казаться серьезными, не так ли? Причудливые, как чистокровные, с нашими Валерианами и Северусами. Какое-то болезненное чувство юмора, которое было у наших матерей, когда они пытались запрыгнуть выше своей головы. Теперь просто Вэл, милый старый Сев. Годы идут, а ты все еще не можешь расслабиться? Присоединяйся ко мне… — Я в порядке, благодарю. Как видишь, я не один. — О, да, верно, — казалось, Валериан только что заметил стоящего рядом Гарри. — Его не пустят , это точно! Он твой, этот маленький эльф? Если бы Гарри не был так обеспокоен всем этим обстоятельством и реакцией на него Снейпа, он бы сказал мужчине, что обиделся на то, что его назвали эльфом , и на то, что ему отказали во входе в кофейню только потому, что он не взрослый… он думал, что им не следует позволять таким образом дискриминировать детей, но, может быть, это нормально в Нидерландах. Вместо этого он уставился на мужчину, решив показать ему, что ни в коем случае не собирается бояться. Затем глаза мужчины расширились. — Он не твой, да? Это… — Валериан. — Мальчик-Который-Выжил, чтоб я провалился. Что ты с ним делаешь? — Я предлагаю тебе оставить это дело, Валериан, если ты не хочешь неприятностей. Валериан расхохотался так громко, что у Гарри зазвенело в ушах.  — Это великолепно! Северус Снейп, самый дорогой, самый верный, источник вдохновения для всех — и он лижет сапожки маленького Поттера, как только ветер переменится! Фантастика. Гарри поймал взгляд Снейпа. Это заставило его содрогнуться. Он захотел, чтобы этот человек ушел, чтобы Снейп мог перестать так выглядеть, чтобы они могли уйти и забыть обо всем… — Слушай, не волнуйся, — Валериан похлопал Снейпа по груди. — Я уже не молод и не глуп. Я слишком стар для этого дерьма, всех этих дел…меня это не беспокоит. Теперь ты хочешь быть собачкой Поттера, так иди и будь собачкой Поттера, какое мне дело? Эй, малыш Поттер, послушай. Сейчас я дам тебе совет. Он наклонился вперед, пока его лицо не оказалось примерно на одном уровне с лицом Гарри. Снейп оттащил его назад. — Не. Парься, — сказал Валериан слишком громко, учитывая, как близко он стоял. — Серьезно, не парься. Они сказали нам, что мы изменим мир, не так ли, Северус? И посмотри на это, все то же самое. Те же засранцы у власти, те же паразиты на улицах. Знаешь, я могу войти туда и устроить столько шума, сколько захочу. Но если я сделаю это… Он вытащил свою палочку. Снейп схватил его за рубашку. — Тихо, тихо! Ничего не буду делать перед твоим маленьким эльфом. Я просто говорю, что я вытащу это здесь, на улице, как свободный человек в этой стране, и они могут обвинить меня. Могут оштрафовать меня на половину проклятого состояния Малфоев. И что ты можешь сделать? Мы попытались все изменить и получили за это подзатыльник, а Темный Лорд уже удобно лежит в земле… — Если ты не заткнешься… — Эй, вы в порядке? В их направлении шла зеленоволосая девушка, только что вышедшая из кофейни, а за ней следовала группа друзей с такими же озадаченными взглядами. Гарри почувствовал прилив надежды. — Эй, чувак, тебе нужно остыть, хорошо? — сказала она Валериану, затем что-то крикнула своим друзьям по-голландски. Она посмотрела на Гарри, потом на Снейпа. — Ты им мешаешь. Иди внутрь, ладно? — Я думаю, что ему нужен длительный отдых, — прошипел Снейп. Гарри сделал шаг ближе к зеленоволосой девушке, — Где ты остановился, Валериан? — Вот именно, — указал Валериан, чуть не ударив Снейпа по лицу, — Ха! Вон там, наверху есть улица, а потом налево, и ,вуаля… — Я отвезу его обратно в отель, — сказал Снейп девушке. — Я старый друг. — Ладно, — казалось, она не была убеждена. Она бросила еще один взгляд на Гарри. — Ты уверен, что с тобой все будет в порядке? Гарри хотел сказать ей «нет», он совсем в этом не был уверен, но Снейп уже тянул Валериана за собой, и каждый инстинкт Гарри подсказывал ему, что ослушаться прямо сейчас было бы плохой идеей. — Arrivederci, — отдал честь девушке Валериан, и в этот момент Гарри заметил чёрное пятно на коже его предплечья: что-то тонкое и детализированное, не похожее на волосы. — Arrivederci, — сказала девушка. — Классная татуировка, кстати. Валериан взглянул на свое предплечье, потом снова на нее и, наконец, согнулся пополам, маниакально смеясь. Снейп выглядел взбешенным. Они поплелись к гостинице Валериана, затем поднялись на лифте, а затем в его комнату. Все это в полной тишине, даже Валериан резко оборвал свои монологи. Снейп толкнул мужчину на пышную кровать, а после, прежде чем Гарри успел еще раз взглянуть на эту загадочную татуировку, его схватили за руку и потащили обратно в коридор, вниз по лестнице и на улицу. И Снейп не отпускал его, пока они не добрались до своего отеля. Гарри боялся задавать вопросы. Вместо этого он сосредоточился на запоминании каждого поворота, каждой пройденной витрины и названия каждой улицы, которое не было слишком длинным или сложным для повторения. — Мне нужно кое-что сделать, — сказал ему Снейп. Гарри не нравится этот блеск в чёрных глазах. — Ты останешься в комнате и не пошевелишься. Это ясно? — Вы собираетесь увидеться с Дамблдором? — Не твое дело, с кем я увижусь, — сказал Снейп, но его рука на мгновение сжалась в кармане, где, как Гарри знал, он держал волшебное зеркало, то самое, которое он использовал, чтобы поговорить с Дамблдором, когда думал, что Гарри спит. — Я спросил тебя, ясны ли мои инструкции. Итак? — Да, сэр. Снейп ушел, не сказав больше ни слова. Какое-то время Гарри просто сидел и дышал. Он попытался разобраться в путанице, которая была в его голове. Во-первых, происходило что-то, о чем Снейп не хотел, чтобы Гарри узнал, но, скорее всего, собирался рассказать об этом Дамблдору. Во-вторых, жуткий мужчина из кофейни говорил о каком-то темном лорде, что звучало так, будто речь шла о Волдеморте. И он знал Снейпа, когда они были молоды. Похоже, они были довольно близки, так что не было никакой гарантии, что Снейп не был с ним в каком-нибудь тайном сговоре, и не было никакой гарантии, что он расскажет Дамблдору настоящую правду. А Гарри не сможет разобраться в этом, пока не узнает всю историю целиком. И он не узнает всей истории, сидя в своем гостиничном номере и смотря телевизор, как если бы он был обычным мальчиком на обычном отдыхе. Он мало что смог понять, но он знал, по крайней мере, что татуировка важна, иначе Снейп не был бы так разъярен из-за нее. А Валериан, казалось, вот-вот заснет, а это означало, что татуировка вместе со всеми дальнейшими подсказками была именно там, где они ее оставили, охраняемая только одним спящим пьяницей. Он хорошо помнил дорогу, но все же всякий раз, когда поворачивал за угол, в животе у него возникало противное трепетание. Вызвано оно было ничем иным, как чуждостью города, сумеречным мраком и тем, что он снова не был уверен в лояльности Снейпа. А ещё он хотел, чтобы Рон и Гермиона были здесь с ним. Охранник запомнил Гарри, когда они привели Валериана, и впустил его, только кивнув. Гарри сжимал руки, пересекая коридоры в оранжевых цветах, его тень на ковровом покрытии трепетала, как дыхание. Дверь в комнату Валериана была незаперта. Внутри шторы на окнах были задернуты, тьма глубокая и всепоглощающая, пробиваемая только красными цифрами будильника.  Валериан лежал почти так же, как Гарри видел его в последний раз: с раскинутыми во все стороны конечностями. Видимый только благодаря потоку света из коридора, пока Гарри не закрыл дверь, а затем всякая видимость пропала вовсе. Он двинулся вперед вслепую, ощупывая пол ногой. К тому времени, как он зацепился носком ботинка за ножку кровати, его глаза немного привыкли к темноте, и он различил лицо мужчины, спокойное и гладкое во сне. Гарри глубоко вдохнул, задержал дыхание и включил прикроватную лампу. Валериан не двигался. Он перегнулся через кровать, пытаясь дотянуться до руки мужчины, лежащей на груди, но не дотягивался несколько дюймов. Ему нужно залезть на матрац. Это было глупо, но сейчас он испугался больше, чем когда проходил мимо Пушка, а Пушок поначалу даже не спал. Он напомнил себе, что у Валериана только одна голова и что его палочка лежит на прикроватной тумбочке, откуда он не сможет сразу до нее дотянуться. После секундного размышления Гарри даже взял ее и спрятал в ящик стола. Он поставил одно колено на матрац. Тот немного прогнулся от веса. Словно гимнаст, балансирующий на канате, он полз вперед, пока его другое колено не коснулось кровати — матрац заскрипел под его тяжестью… Голова Валериана перекатилась набок. Гарри вздрогнул, чуть не упав, прежде чем понял, что глаза мужчины закрыты. Его дыхание не изменилось. Он все еще спал. Гарри был в безопасности. Гарри, возможно, был бы в безопасности, даже если бы мужчина проснулся: возможно, именно поэтому он впервые так боялся. Не было никакого способа сказать, рисковал ли он и насколько. Он взял руку Валериана, перевернул ее и нашел татуировку. Это был черный череп, изо рта которого выходила змея. Он не знал, что именно понравилось в ней зеленоволосой девушке. Он также не знал, почему это так разозлило Снейпа. Все, что он почувствовал, увидев это, было своеобразным чувством беспокойства, как будто что-то внутри Гарри говорило ему больше не смотреть. Он протянул руку, чтобы провести по ней пальцем. Но в тот момент, когда он коснулся кожи, его голова завыла. Шрам Гарри, казалось, согласовывался со Снейпом. Татуировка была плохой новостью. Это мог быть только Волдеморт. Татуировка, должно быть, имела какое-то отношение к Воландеморту, потому что ничто другое никогда не причиняло боли шраму Гарри. И это означало, что этот человек работал на Волдеморта, или дружил с ним, или что-то в этом роде, много лет назад. И все это имело какое-то отношение к Снейпу, но это можно было отложить на потом, потому что, если Валериан когда-либо был человеком Волдеморта, тогда это было абсолютно неподходящее место для Гарри. Он только успел сползти на половину кровати, как услышал шаги. Не раздумывая, Гарри прыгнул. Когда его колени коснулись пола, он прополз под кровать на животе, подтянув ноги как раз вовремя, потому что дверь уже открылась… Он наблюдал за приближением со своего плохого наблюдательного пункта, не в силах ничего сказать о человеке, кроме того, что у него была пара ног, похожих на мужские. Мужчина стоял над кроватью в полной тишине, в то время, как у Гарри перед глазами пролетала целая жизнь. Затем в комнате сверкнула вспышка зеленого света. Дыхание Гарри остановилось. — Вот и всё, — послышался шёпот. Это был голос Снейпа. Это было плохо. Гарри ждал, судорожно дыша, боясь полноценно вздохнуть, пока Снейп не вышел из комнаты, пока за ним не закрылась дверь, и спустя какое-то время после. Потом он вылез из-под кровати, побежал по комнате, борясь с той своей частью, что звала обернуться и посмотреть . Он мчался по коридорам, вниз по лестнице и вестибюлю, а затем по улицам и поворотам. Тем же путём, что и пришел. Стук его ботинок по тротуару звучал в странном ритме, от которого ему казалось, что он сходит с ума. Это было плохо. Снейп убил этого человека? Да, Гарри и раньше видел зеленый свет в своих снах, и он начал ассоциировать его с плохими, злыми заклинаниями и с Волдемортом. Но даже когда его инстинкт выкрикнул громкое «да», его мозг подсказал, что Гарри не слышал слов и даже не знал заклинания для убийства людей. И, вероятно, было много заклинаний, которые выглядели зелеными. Гарри нужно было сначала вернуться в отель. Ему нужно вернуться раньше Снейпа. Ему нужно было… Но даже если Снейп не убил этого человека, он что - то с ним сделал, и Гарри был рядом, а это означало, что Министерство будет предупреждено. Дамблдор все объяснил Гарри, прежде чем они ушли: как они отслеживали всех несовершеннолетних волшебников, чтобы убедиться, что те не используют магию вне школы. Они не могли отличить, наложил ли заклинание ребенок или кто-то рядом с ним сделал это. Так что детям вроде Рона, вероятно, это сошло бы с рук, поскольку они жили с другими волшебниками и постоянно активировали отслеживающие чары. В то время как дети, такие как Гарри или Гермиона, были бы пойманы сразу. А это означало, что теперь полиция может преследовать Гарри. И это означало… Что, если Снейп убил Валериана? Может ли кто-нибудь в Министерстве узнать, какое заклинание было использовано, и подумать, что это сделал Гарри ? Что Гарри сделал это снова ? Ему нужно было вернуться раньше Снейпа. Мальчик ворвался в отель, напугав мужчину на стойке регистрации, от чего тот пролил немного своего кофе, а затем помчался наверх и в комнату. Он вернулся раньше Снейпа. Заперевшись в ванной, мальчик окатил водой лицо, рубашку и почти всего себя — он услышал, как открылась дверь. Им нужно уходить отсюда, понял он. Они не могут оставаться, если Министерство знало, где они находятся. Так сказал Дамблдор. Гарри не хотел попасть в тюрьму за убийство, и он определенно не хотел попасть в тюрьму за двойное убийство. Идти куда-либо со Снейпом сейчас Гарри казалось не таким уж замечательным, но этот человек еще не убил его, не так ли? Сам Гарри понятия не имел, куда идти и как туда добраться — ему нужен был Снейп. Он был совсем один в чужой стране с человеком, которого совсем не знал. С человеком, который, возможно, только что кого-то убил. И который мог дружить с последователями Волдеморта. А он даже не мог бы сбежать. Мальчик вышел из ванной. Снейп не смотрел на него, готовя пижаму на ночь. Гарри вдруг пришло в голову, что Снейп всегда носил одежду с длинными рукавами. — Ты принял душ?— спросил он, — Если так, ложись в постель. — Нет, но… — каждый мускул в теле Гарри напрягся, — Не пора ли нам идти, сэр? Вы знаете, куда мы пойдём дальше? — Мы отправимся в Берлин в понедельник. Понедельник. Это только через два дня. К понедельнику Гарри будет нежно ласкать свою любимую крысу в тюремной камере. — Но это слишком долго. Снейп обернулся:  — Прошу прощения, разве я недостаточно тебя развлекал? Жизнь в бегах недостаточно развлекла тебя, Поттер? — Нет, но… — Достаточно. В прошлый раз, когда мы пытались двигаться чуть быстрее черепашьей скорости, тебе сразу стало плохо. Наш график был соответствующим образом скорректирован. — Сейчас я чувствую себя лучше, — попытался Гарри, впадая в отчаяние. Как он должен был убедить Снейпа, не сказав ему, что произошло? Не сказав ему, что он, возможно, был свидетелем того, как Снейп кого-то убил ? —Честно. Мы можем идти прямо сейчас… — Сейчас? — Снейп усмехнулся, — Сейчас ты ложишься спать. Я действительно не в настроении обсуждать это с тобой сегодня вечером, Поттер, поэтому я предлагаю сделать то, что тебе говорят. Гарри пошел спать. Долгие часы он лежал в темноте, прислушиваясь к звукам машин снаружи и к дыханию Снейпа в соседней кровати. Он считал каждую прошедшую минуту, понимая, что упускает возможность что-то сделать. Встать, рассказать Снейпу о случившемся, убедить его как-то по-другому, попытаться выскользнуть и убежать, что угодно. И что с каждой секундой бездействие подталкивает его ближе к какой-то ужасной судьбе, которую он не мог вообразить, потому что на самом деле не знал, что должно произойти. Министерство найдет его и посадит в тюрьму? Узнает ли Снейп, что произошло, и чертовски разозлится, или он причинит Гарри боль, чтобы заставить его успокоиться? Или ему будет все равно, потому что все это время он планировал никогда не позволять мальчику вернуться в Британию? Факты, догадки и фантазии слились воедино; он не был уверен, чего он боялся больше, и это заставляло его еще сильнее нервничать. А потом что-то загорелось золотым на тумбочке у кровати Снейпа. Зеркало. Снейп встал. Он отнес зеркало в ванную. Гарри показалось, что он слышит шепот, но он не смог разобрать ни слова. А потом Снейп вышел, глядя Гарри прямо в глаза с ужасающим выражением откровенной ярости. Он схватил его под мышки и вытащил из постели. Гарри хотел позвать на помощь, но знал, что никто не придет.