"Ты нежно меня коснись,
Я губы кусаю и разум теряю.
Ты крепче за нас держись,
Ты не отпускай, и я не отпускаю.
К тебе спущусь с небес дождём,
Навеки останусь в сердце твоём.
Всё, что мне нужно ночью и днём,
Быть с тобою вдвоём, вдвоём, вдвоём."
А. Асти. "Никому не отдам"
Когда Кас зашёл в палату, Дин, находящийся на нижнем балконе, наконец выпрямился. Конечно же, он все слышал. То, что говорил Кас потрясло его до глубины души, а слова песни, пропетой им просто убили. Сдаваться? Да он, блядь, за этим сюда и пришел! И, пожалуй стоило катить за несколько километров за город и перелазить через дурацкий высокий забор, чтобы это услышать. Дин чувствовал себя Ромео под балконом Джульетты. Винчестер волнительно вздохнул и, не дожидаясь Дэйва, решил пробраться к Касу. Он ухватился за верхние перила и, подтянув тело, перелез на верхний балкон. Ему удалось сделать это беззвучно, ну, или ему это только казалось, ибо спустя мгновенье он услышал звук босых ног, приближающийся из палаты. Парень поднялся на ноги. — Дин? Что ты здесь делаешь? — Кастиэль был в недоумении. Винчестер стоял перед ним, сдерживая улыбку. О, боги! Он почти совсем раздет. — Путь до тебя нашла любовь. Я не моряк, но если б ты был на крае света, не медля мига, я бы, не страшась, пустился в море за таким товаром, — глупо улыбаясь изрек Дин, почти дословно цитируя Шекспира. Кастиэль рассмеялся, а после подхватил и Дин, заливаясь смехом. Вот и он проникся Вероной! Вообще ни разу не романтичная натура Винчестера сейчас выдавала странные кульбиты. Кас подошел к Дину, хватая его за край футболки и втянул в палату. — Нас не должны увидеть! — шикнул он, закрывая дверь балкона. Из окна просачивался теплый свет, совсем немного освещая палату. Но им хватало этого несомненно интимного, но в то же время романтичного освещения. Дин тут же обхватил руками талию и приник к губам Каса, настойчиво целуя. Новак, не ожидая напора, сперва отпрянул, но сразу же приблизился вновь, обвивая шею Винчестера руками. В голове была звенящая пустота, а на душе приятно разливалось карамельное, тягучее блаженство. Он всё-таки пришел! "Эротичный лунный свет, Запретит сказать тебе «нет», И опустится плавно на пол всё твоё бельё, Шум деревьев и ветер ночной, Стон заглушат твой и мой, И биение сердца, пылающего адским огнём." Сектор газа. "Лирика" Дин пробежался руками по жилистой спине возлюбленного. Конечно, на этом он не остановился, пробираясь ниже и обхватив упругие ягодицы Каса, прижал его при этом к своему паху. Он тут же почувствовал, что его напор явно не остался незамеченным - ему в пах упёрся уже порядком вставший член парня. Новак усмехнулся сквозь поцелуй и потянул край футболки Винчестера вверх. — Я волновался за тебя, — сказал Дин, как только они оторвались друг от друга. Он стянул футболку до конца и, легко чмокнув Каса в губы, начал извиняться. - Кас, я... — Будь любезен, Дин, заткнись! — рука Кастиэля уже пробиралась в его штаны. Дин зажмурился, стоило руке Каса обхватить член. Думать теперь не хотелось, как и говорить. В голове метнулась мысль, что разговоры можно оставить на потом. И вообще, сейчас все хотелось оставить на потом. Весь мир. Кас опустился на колени. Стянув джинсы вместе с нижним бельем, мелкой россыпью поцелуев он прошелся от пупка до головки члена, с наслаждением внимая стонам Дина. Винчестер вплел пальцы в шелковистые волосы любовника, чуть сжимая их у корней. Он нисколько не хотел причинить ему боли, но особенные прикосновения Каса, заставляли руку сжиматься сильнее, чуть подталкивая на более глубокий минет. Не сказать, что Кастиэлю было неприятно. Как раз нет. Это и было тем самым, чего он желал. Он желал показать Дину, что готов на грубый секс, что его не страшит бушующая страсть. В ту секунду Дин вспомнил слова Дэйва. Кас любит силу и власть. Над ним. Винчестер рывком поднял его с колен, когда почувствовал, что ему мало ощущать только его рот. Он прильнул к распухшим губам, собирая капли своей же смазки с языка возлюбленного. Кастиэль плыл под натиском новых, острых ощущений. Ведь для него было впервые отдаваться человеку не только со страстью, но и со всей любовью, что жила в его душе. Он льнул к телу Дина, словно пытаясь слиться с ним воедино. Они кусались, нежились, сжимали друг друга и ласкали не выпуская из жарких объятий. Похоть и нежность смешалась, стирая границы, с упоением унося двух парней в неизведанные просторы любви. Дин уложил Кастиэля на узкую больничную кровать, явно не предназначенную для плотских утех, и стянул с него совсем ненужный, но единственный бывший на нем предмет одежды - боксеры. Ранее теплый проникающий из-за полупрозрачных занавесок свет, сменился холодным светом луны, только восходящей на небесное полотно. Время неслось особенно быстро, как только они пали в объятья друг друга. И это пугало. Они страшились не успеть. А потому срывались на рык, только бы запомнить, только бы насладиться друг другом, только бы не упустить момент… — Дин, — сладко зашептал Кастиэль, — Я хочу тебя. Сейчас. - Он подтянул ноги к животу, максимально открывая себя любимому. Размеренный, но в то же время повелительный тон Кастиэля одурманил и без того плывущий разум Дина. Он приник к губам, целуя особенно нежно и, войдя в Каса одним плавным движением, словил нежный стон. Кас откинул голову на подушки. Дин залюбовался его лицом, отражающим не только возбуждение, но и особенную теплоту. Его глаза, синие, как само небо, искрились любовью. Ладони Кастиэля обхватили сильные руки Дина, чуть сжимая, но по большей части нежно поглаживая. Дин не мог совладать с собой. Его движения были плавными, глубокими. Он ощущал слишком много за раз, и не знал на чем именно концентрировать внимание: на нежных руках Кастиэля, его взгляде или несомненной узкости, доводившей Винчестера до предела. Кастиэль ощущал почти-что тоже самое. Ему хотелось разорваться на части только от того, какой багаж чувств он испытывал к, казалось бы, заклятому врагу. Достигая оргазма, они продолжали смотреть друг другу в глаза, будто бы общаясь без слов. По взгляду оба понимали, что именно чувствует второй, что он думает и хочет. Изливаясь внутрь, Дин вновь прикоснулся к губам Кастиэля, глуша собственный стон. Иначе, его услышала бы вся клиника, а лишних глаз, как минимум в данную минуту, им видеть совсем уж не хотелось. Сейчас, почти потерявшись в лабиринте чувств и удовольствий, он не заметил, как Кас уткнувшись в его плечо, содрогался в накатившем оргазме. - Люблю тебя, Дин. - горячий шепот возвращал из пучины наслаждения. - Люблю тебя, Кастиэль - такой же шепот летел в ответ. Разнеженный Кас блаженно гладил влажные волосы Дина, ощущая его размеренное дыхание на своей груди. Дин все еще оставался внутри Кастиэля, совсем не желая расставаться с приятной теснотой. Так они полежали еще пару минут, пока их не вывел из неги настойчивый стук в дверь. Как оказалось, это был предупреждающий стук. После него в дверь сразу же вторглись. Дин подскочил, в мгновение ока оказавшись на ногах. — Дин, Кас, — это был Дэвид, который мимолетом оглядел представшую его глазам картину. Ему было совсем не до разговоров и это читалось на его лице, — Кас, твой отец здесь. И он намеревается зайти к тебе прямо сейчас. Советую вам поторопиться. Отстранив стоявшего в дверях Дэвида, в палату решительным шагом вошел Джейсон Новак.