Disgusting dreams

Уэнсдей стали мучить ночные кошмары, во всяком случае она их так называла. Ей постоянно снилась Энид, а иногда довольно в непристойных видах, где они занимались тем, чем Уэнсдей никогда бы не стала заниматься. Аддамс сходила с ума от таких снов, они катастрофически ей не нравились, как не нравилась и Энид. Девушка-гот всегда знала, что она никогда не влюбится, не выйдет замуж и не заведёт детей. Да и тем более, Уэнсдей была заядлой гомофобкой. Отношения подобного типа вызывали у девушки отвращение. Её родители, как и большинство окружающих были толерантны к ЛГБТ сообществу и людям, которые хотят сменить пол или сделать с собой что-нибудь ещё. Но вот Уэнсдей вообще этого не понимала. Она подозревала свою соседку в том, что та может проявлять симпатию романтического характера к девушкам, но она не углублялась в это. В принципе, по Энид это было и видно. Хоть Синклер и не говорила о своей ориентации ничего, но Аддамс имела некоторые предположения об этом. Но у Уэнсдей такие сны вызывали агрессию. Вся эта лесбийская мишура вызывала рвотные позывы. Её действительно начинало тошнить, когда она представляла двух целующихся девушек. Неужели так подсознание девушки издевалось над ней, посылая по несколько раз в неделю такие сны? Да и тем более с этим радужным оборотнем.

***

Уэнсдей стонет, когда Энид вставляет в неё сразу два пальца и начинает медленно ими двигать, наслаждаясь метаниями Аддамс, которая от ощущений начала царапать её плечи. Тёмноволосая прогибается в спине и закусывает губу, чтобы заглушить свои стоны. Уэнсдей просыпается чуть ли не в холодном поту, вскакивая и садясь вертикальное положение. Она поняла, что после этого сна весь день будет испорчен. Рядом с кроватью Аддамс, Энид искала книги на полке. Синклер иногда просыпалась раньше Уэнсдей, чтобы успеть сделать домашнюю работу, которую им задали. Но Уэнсдей редко её делала, так как могла легко ответить на уроке, даже не открывая учебник. Энид обернулась на свою соседку и странно посмотрела на неё, она не могла поверить, что таким людям как Уэнсдей могут сниться кошмары. — Что с тобой? — неуверенно спросила светловолосая, — Неужели тебе снятся кошмары? — Мои сны будут являться кошмарами, если в них присутствуешь ты, — плеская ядом, сказала Уэнсдей, — Да и тем более, если я захочу, то сделаю жизнь любого человека кошмаром. Энид не стала отвечать, понимая, что Уэнсдей сейчас не в настроении. Себе дороже с ней спорить, и не дай Бог ссориться. Синклер намеривалась пойти на уроки, так как оставалось всего около двадцати минут до начала учебного дня, но перед выходом обратилась к Уэнсдей. — Вставай быстрее, скоро уже начнутся уроки, — сказала Энид и поспешила уйти подальше от Уэнсдей, потому что ту уже начинало трясти от злости. Энид не понимала того, что стало происходить с её подругой в последнее время. Иногда Уэнсдей то откровенно начинала её игнорировать, то начинала сыпать оскорблениями. Её буквально кидало из крайности в крайность. Уэнсдей уже успела одеться и собрать портфель, но мысли в голове так и не хотели уходить. Аддамс помнила все сны с участием Синклер. Сначала они начинались более безобидно. В самых первых снах ей снились обычные объятия, потом плавно они перешли в скромные поцелуи, что уже, конечно, начинало тревожить Уэнсдей. Но потом это стало перерастать в откровенную эротическую сцену . А таким Уэнсдей точно не баловалась. Уэнсдей намного легче было представить себя с парнем, чем с девушкой. Но она не понимала почву таких снов. Разве не логичнее было бы, если они были с Ксавье или Тайлером? Конечно, и в этом случае Уэнсдей была бы не рада, но тогда она хотя бы отреагировала более адекватно. С раздражением захлопнув дверь, Уэнсдей отправилась на уроки.