***
— Как успехи? Резкий звук аппарации раздался у двери. Нимфадора уже оценивала проделанную работу, пока Гермиона в маске и высоких перчатках дочищала последнюю огнередьку. Овощ требовал физического взаимодействия, так как был усыпан соцветиями, которые ни в коем случае не должны были оказаться хоть где-то, кроме металлического бака с герметичной крышкой. — Ну, есть куда стремиться, — хмыкнула шеф, — но все-таки очень даже прилично. Заканчивай, через десять минут придут домашние эльфы, покажешь им, откуда забрать подготовленные овощи. — Простите, а куда всё это? Так много, — устало вздохнула Гермиона. — Что? Уже выдохлась? День только начался. — подмигивая, усмехнулась Дора, — мы спонсируем главный шотландский заповедник, который поддерживает популяцию вымирающих магических существ. Каждый день отправляем на их кухню двести килограммов овощей и сто килограммов мяса в качестве поддержки. — О, это определенно стоит любых усилий! — воодушевилась Гермиона. Теперь объем проделанной работы воспринимался с особой гордостью. Ощущалось причастие к чему-то большому и полезному обществу. — Любишь животных? — хмыкнула Дора. — Ещё бы! — Гермиона радостно зацепилась за возможность поговорить после долгих часов упорной работы и молчания, — у меня есть рыжий кот, его зовут Живоглот. Я его безумно люблю, он так смешно всегда спит, и утром приходит будить меня, и… — Всё стоп! — Нимфадора, делая шаг назад, начала отмахиваться, — домовики не будут ждать, давай закругляйся. Отдашь заявку и подойдёшь ко мне в кабинет. Гермиона разочаровано фыркнула. Опять её заткнули. Тут у всех это в правилах прописано? Через некоторое время, уже прощаясь с домовыми эльфами, Гермиона последний раз бросила взгляд на цех. Убедившись, что всё чисто и убрано, она направилась в кабинет Нимфадоры. В заготовочном цеху она увидела Драко. Они были знакомы с Хогвартса, но никогда особо не общались. Он, как истинный слизеринец, презирал всех, кто не учился на его факультете, и обходил стороной всяческое общение. Не сказать, что они были врагами, но и приятелями называться точно не могли бы. Младший Малфой явно нервничал и, бурча под нос ряд ругательств, чистил ядовитых ластоногих угрей, которые хоть и были явно мёртвыми, но дёргались так, будто их только что достали из озера. Всё из-за особенностей их анатомии. Любое прикосновение к их коже сопровождалось мышечными спазмами и брызгами яда, который при попадании на кожу вызывал небольшой отёк. Судя потому, что на лице и руках Драко уже зияли красные шишки, успех его неприятной миссии ставился под сомнение. Гермиона прошла мимо, не став здороваться. Желание попасть под горячую руку или хуже того получить порцию яда, которого она и так за утро хлебнула в приличном объеме, не было. Видимо, это и было «занятие по душе», о котором утром упомянула Нимфадора, злясь на Малфоя за опоздание. В холодном цеху разворачивался целый театр: две девушки ловко нарезали какие-то ингредиенты и смешивали с миксом зелени, волшебным образом закручивая композицию в некое подобие вихря из листьев, над которым расположилось крошечное грозовое облачко. Гермиона затаила дыхание, смотря на это во все глаза. Она прекрасно знала, что ресторан Блэков пользуется особенной популярностью из-за магической подачи блюд, но одно дело знать, а совсем другое — видеть воочию. Казалось, магия исходит из кончиков пальцев каждого повара, позволяя превращать обычный салат в произведение искусства. Маленькие молнии били в веточку розмарина, разместившуюся в центре на кусочках маринованной телятины с можжевеловой ягодой. Слегка опаляя её, ломтикам мяса придавался тонкий запах леса и костра. В кондитерском цеху слышался шум работающего ряда миксеров. Из пекарного цеха шел прекраснейший аромат свежеиспеченного хлеба. В центре кухни, у мангала, высокий крепкий мужчина одной рукой вырисовывал в воздухе заклинание, раздувая огонь до необходимой температуры, а другой переворачивал флорентийский стейк. Жир на мясе шипел от соприкосновения с раскаленным металлом, выпуская в воздух неописуемый аромат. Справа и слева от мангала два других повара как диджеи крутились возле плит. Все конфорки были заняты разнообразием блюд. Сковородки то взлетали в воздух, активно перемешивая содержимое, то вовсе улетали куда-то за их спины. «Видимо за порцией необходимых ингредиентов», — подумалось Гермионе. В маленьких сотейниках венчики самостоятельно помешивали соуса, а в сотейниках побольше кипели какие-то супы. Всё это выглядело по-настоящему волшебно. Маггловские повара при виде такого зрелища могли бы только утирать в сторонке завистливые слёзы и грызть локти. На раздаче женщина, которую Гермионе уже довелось повстречать утром, накладывала неизвестные заклинания на несколько блюд. На большой круглой тарелке филе миньон с зелёной спаржей внезапно приняли идеальную конструкцию, вокруг которой расположились несколько небольших ломтиков батата-гриль и побегов молодого гороха. Взмах палочки заставил глянцевый коричневый соус из сотейника сформироваться в небольшую сферу, которая, зависнув в воздухе прямо над кусочками сочного, дышащего горячим паром мяса, переливалась идеально ровными боками. Другая тарелка была массивной и, судя по объёму, суповой. Взмахом палочки женщина сложила устричные раковины в виде небольшого подобия скалы, следом отправила на дно само мясо устриц, наверное, приготовленное на пару. Отправив к устрицам несколько колечек тайского перца, мякоть лимона и перья сиббулета, она вывела палочкой какой-то замысловатый узор. Прозрачный бульон с лёгким молочным оттенком перекатился на скалу из раковин, превращаясь в водопад, который, стекая, наполнял тарелку почти до краёв и, не прекращая своё действие, с тихим журчанием работал без остановки. Но женщина не остановилась на этом и наколдовала крошечных летучих рыб, которые принялись плавать и прыгать вокруг ракушечной скалы в этом суповом оазисе, окруженном дымкой пара. Шок Гермионы был неописуемым. Каждое блюдо было произведением искусства и проживало на красивых каменных тарелках свою прекрасную историю и фантазию создателя. Просто невероятно красиво. Желудок предательски урчал. Гермиона сглотнула, непроизвольно положив ладонь на живот, а затем все же взяла себя в руки и вошла в кабинет шефа. — Грейнджер, садись, — Нифмадора одной рукой подвинула в ее сторону ряд бумажек, а другой указала на стул, — ознакомься и распишись. — Что это? — поинтересовалась Гермиона, придвигая к себе ближе документы. — Оформляю тебя официально на стажировку. Также там указаны условия и твой оклад, — Нимфадора углубилась в какие-то свои отчеты, давая время разобраться с тем, что предстояло подписывать. Гермиона быстро пробежалась глазами по тексту. Ничего особенного, обычные формальности. Только на одном из документов она заострила взгляд. Документ о неразглашении рецептов и внутренней работы ресторана. В случае Блэк Хаус и того, что она уже успела увидеть здесь, присутствие этого документа несло совершенно необходимый характер и смысл. Гермиона принялась поспешно подписывать бумаги. — Дора! — ворвался в тишину кабинета взволнованный женский голос, — срочно! Через два часа приедет делегация из китайского министерства магии! Шестьдесят восемь человек. Займись этим, — едва скрывая своё волнение, проговорила Нарцисса Малфой, быстро подходя к столу, за которым расположились Нимфадора и Гермиона. На несколько мгновений воцарилась тишина. Доре нужно было время, чтобы осмыслить сказанное. — Тётя! — Дора осеклась, — мадам Малфой, — более официально продолжила Дора, а её волосы тем временем резко начали приобретать ярко красный цвет. Гермиона уставилась на меняющие цвет волосы, пытаясь сообразить, в чём подвох. — У меня полный зал гостей! Поварам посрать некогда выйти, — попытки вежливости тут же канули в лету, — почему я узнаю об этом только сейчас? Когда, по-вашему, я должна заняться этим? — уже практически змеей шипела Дора, подскочив со своего места. Мадам Малфой, надо отдать ей должное, даже и бровью не повела, видя перед собой разъяренного шеф-повара своего ресторана. — К тому времени мы постараемся освободить весь зал, — невозмутимо ответила она, сверяясь с графиком бронирования столов, развернутом на планшете, который она держала в руках, — перенесем брони или сдвинем их, — Нарцисса зажала планшет подмышкой, — и, к слову, Панси уже провожает несколько столов. Добрый день Мисс Грейнджер, — она внезапно перевела взгляд на Гермиону, которая пыталась прикинуться ветошью все это время. — Добрый день мадам Малфой, — Гермиона уже не пыталась встать в приветствии. В этом не было смысла, этот урок она усвоила с их первой встречи. — Ключевое слово постараемся, — Дора явно не планировала спускать на тормозах начавшую развиваться ссору из-за банкета, — когда это вообще работало? — выражение её лица передавало неподдельный гнев и, судя по взгляду в одну точку, бурно развивающуюся мозговую активность. Судя по всему, она уже прикидывала в голове подходящее меню и порядок действий. — Нимфадора, что я слышу? — за спиной Нарциссы раздался грубый женский голос. В кабинет, стуча каблуками, вошла та, с кем Гермиона хотела бы встречаться поменьше, только вот получалось с точностью до наоборот — побольше. Беллатрикс, принеся с собой аромат сандала и шорох ткани от шлейфа, тянувшегося за длинной юбкой, вошла в кабинет. — Неужели ты ставишь под сомнение способности своих драгоценных зверушек? — протянула Беллатрикс, скользя взглядом по желающей провалиться сквозь землю Гермионе, — может мне стоит урезать вам зарплату? М? — Блэк даже не думала войти в положение работников кухни, переводя взгляд на Дору. — Почему эта грязнокровка вообще находится тут? — резко сменила тему Беллатрикс, — у вас что, совсем нет работы? Настолько, что у нее есть время рассиживаться у тебя в кабинете и вести беседу? Голос, настолько сильно пропитанный злобой, вызывал у Гермионы неподдельный страх. Внезапно показались смешными фантазии на тему красных губ и тонких пальцев. Какие, к чертям, красивые кудри могут быть у той, которая провела столько лет в Азкабане? Эта женщина, несмотря на всю ее почти глянцевую, точеную красоту и холеную внешность, была просто невероятно опасной. О том, что могло происходить в ее мозгах и насколько Беллатрикс могла быть неуравновешенной психопаткой, Гермиона пыталась не думать. Вдруг она вообще сейчас воткнет ей палочку в глаз? Такая вот авада от Беллатрикс Блэк. А что? Тоже вполне себе смертельный прием. Гермиона зажмурилась и сжала ладони, стискивая ткань фартука вспотевшими пальцами. Ей уже просто хотелось расплакаться. Она что, всегда будет реагировать так на появление в её поле зрения Беллатрикс Блэк? Это по-настоящему начинало сводить с ума. — Мисс Блэк, — Дора, косясь на испуганную стажёрку, постаралась сгладить углы, — вы что-то сегодня зачастили к нам. Второй раз за день на кухне? Серьёзно? Последний раз вы сподобились почтить нас своим величественным присутствием кажется… хм… месяц назад? — сарказм и подобие легкой дерзости, с которым Нимфадора отвечала Беллатрикс, заставило Гермиону чуть расслабиться, переключаясь на лёгкое негодование. — И не смей называть меня Нимфадора! — а вот эти слова Доры уже прозвучали с откровенными раздражением и злостью. Гермиона слегка зависла, пытаясь разобраться в сложных переплетениях родственных связей Блэк Хауса. Естественно, если Мадам Малфой была тётей Нимфадоры, то и Беллатрикс, разумеется, тоже. Вспоминая семейное древо, в воспоминаниях сами собой всплыли иллюстрации из не так давно пролистанной книги. Третьей сестрой Блэк была Андромеда, которая теперь носила фамилию Тонкс. Судя по тому, что шеф тоже была Тонкс — Дора была её дочкой. И вот именно это кровное родство давало Нимфадоре те привилегии перед Блэками, за которые другие могли бы поплатиться, возможно, даже собственной жизнью. Беллатрикс скрестила руки под грудью, вздёрнула подбородок и нервно тряхнула головой в попытке убрать выбившуюся прядь, которая явно не давала ей покоя. Распахнув свои и без того большие глаза, она выпалила с вызовом: — Вы все расслабились! — повышая с каждой фразой тон, она добавила: — без моего контроля! Грязнокровка теперь ошивается в моём ресторане! Это вообще ни в какие ворота! Совсем страх потеряли! Отправь её обратно чистить овощи, а еще лучше — мыть пол, там ей самое место. Она не посмеет прикасаться к готовке своими грязными руками и портить впечатление гостей моего ресторана! Внутри Гермионы закипал неподдельный гнев. Она глубоко вдохнула ртом и выдохнула носом, сжимая зубы так, что на виске начала вздуваться венка. — Что, питомец? Злишься? — съязвила Блэк, слегка дёрнув головой в её сторону, заметив попытки Гермионы не высказаться по поводу выпада в ее сторону. — Тётя, — уже не обращая внимания на формальности, вежливо, пытаясь смягчить каменное сердце Беллатрикс, произнесла Дора, — я сама разберусь с тем, где она будет стоять и чем заниматься. Кухня — моя территория, помнишь? Это ваш договор с моей мамой. — Она не будет готовить блюда в зал! Я всё сказала, — последовал резкий, сухой ответ. — По крайней мере, до тех пор, пока она не сможет приготовить мне хоть что-нибудь, что сможет мне хоть чуть-чуть, самую капельку, понравиться, — брезгливо протянула Беллатрикс, сжимая перед глазами мизинец и большой палец, изображая всю микроскопичность озвученной ей возможности. Затем она резко дёрнула кистью вперёд от лица, разрывая контакт между пальцами и снова скрещивая руки под грудью. Гермиона бросила разъяренный взгляд в сторону Блэк, кажется, принимая вызов. Дора прижала к лицу ладонь, прекрасно понимая, что тёте Белле практически никогда невозможно угодить. А если быть точной и не пытаться сгладить углы — этой стерве угодить нельзя. Нарцисса с деловым видом изучала список гостей, вообще не обращая никакого внимания на едва не разгоревшийся скандал. Беллатрикс, постукивая ногой, рассматривала Гермиону, явно ожидая реакции. Тем временем разум Гермионы без её разрешения решил опять резко переключиться на эти полные красные губы. Какого черта снова? Раньше Гермиона не замечала за собой пристрастия к мазохизму. Возможно, именно так и сходят с ума, решила она. Ругая себя за эту образовавшуюся слабость, Гермиона резко отвела взгляд и схватила документы, изучая их по второму кругу. Все, что угодно только, только бы не думать об этом дурманящем взгляде чёрных глаз. Может, выучить наизусть эти документы? Возможно за это время Беллатрикс успеет надоесть тут скандалить, и она покинет кабинет, давая, наконец, свободно дышать. Гермиона готова была снова почистить такое же количество овощей, только бы не замечать легкие волны кудрей, спускающихся по нежной коже плеч Беллатрикс. Ее глубокого декольте, в котором аккуратно расположился кулон в виде вороньего черепа. Да, точно! Да… Именно кулон и заинтересовал Гермиону. Именно поэтому она и посмотрела на этот шикарный вырез. Не из-за пышной груди, мерно поднимающейся в такт дыханию. Конечно, нет! Это все просто интересный симпатичный кулон. Платиновый, быть может? Это определённо всё просто кулон… свисающий с нежной шеи, и неподвижно расположившийся на, кажется, бархатной коже. Гермиона невольно закусила губу и посмотрела опять на лицо Блэк, поймав на себе взгляд внезапно ухмыляющейся Беллатрикс. Гермиона резко отодвинула документы и вскочила со стула. — Я всё подписала! М-можно в туалет? — и, не дожидаясь ответа, она выбежала прочь из кабинета, в последний момент урывая манящий аромат парфюма гребаной Блэк. И на выходе, кажется слегка, совсем незаметно, и, естественно случайно, задев её плечо. Тёплая волна растеклась по телу от места их соприкосновения. — Она не могла прочесть мои мысли! — паниковала Гермиона, закрываясь в кабинке женского туалета, — нет! Или могла? — она трясущимися ладонями закрыла лицо, пытаясь прийти в себя. Сердце стучало, как заполошное, — твою мать, — прошептала Гермиона, — я в дерьме.***
Стоя у стены рядом с кухней, Гермиона ментально призывала к себе утерянные на кухне частицы своей уверенности, но из-за угла лишь выглянула Дора. — Послушай, — серьёзным тоном начала она, — я не планирую за тобой бегать весь день. Ты знала, куда шла. Так что, либо ты берёшь себя в руки, либо подумай ещё раз, стоит ли продолжать, — Нимфадора посмотрела на часы. — Всё хорошо, — соврала Гермиона, — обещаю, я привыкну. Работать тут — то чего я очень хочу, — это уже была чистая правда. Шеф оценила её слова, улыбаясь уголками губ и кивая в ответ. — Иди, поешь, — Дора даже улыбнулась, — уже все пообедали, кроме тебя. Потом шуруй в холодный цех, Ханна и Агнес расскажут тебе, что делать. Я им дала указания, они будут тебя ждать. — Но… мисс Блэк сказала… — замялась Гермиона, все еще боясь лишний раз злить и без того постоянно взвинченную Беллатрикс. — Кухня моя, — подчеркнула Дора, — и это не обсуждается. Если есть возражения, овощной цех всегда в твоём распоряжении. — Спасибо, — благодарно выдавила из себя Грейнджер. — За что? — удивилась Нимфадора. — За вашу помощь, за то, что не ставите на мне крест, — улыбнулась Гермиона. — Лучше не заставляй меня краснеть. Это будет самая подходящая благодарность, — улыбнулась в ответ Дора.***
Гермиона обедала мясным рагу, запивая тыквенным соком. Голоса работников доносились из кухни. Со своего места у двери, за столом в комнате для стаффа, она могла расслышать практически всё, что там происходило. Гермиона заинтересовано прислушалась. Какие-то странные мелодии коснулись её ушей, и она перестала жевать, пытаясь разобрать слова. Хриплый густой мужской голос напевал: …Азкабан, Азкаба-а-ан пять дементоров шныряют тут и та-а-ам! Душу проклятую спрячу я-я-я в твой портрет, как в Гринготтс банк… — Что за чушь? — Гермиона едва не подавилась соком. Может ей послышалось? Тут же мелодия резко сменилась. Видимо, кто-то решил переключить. И следующий поток жёваных звуков с лёгким оттенком на романс наполнил пространство. Тот же голос напевал в такт: … Детка ты мой крестраж Детка взяла мою душу на абордаж Твой чистокровный арома-а-ат Моего страдания личный формат… Но видимо и эта композиция не устроила кого-то, и музыка замолчала. — Интересные предпочтения, конечно, — хмыкнула Гермиона и продолжила свою скромную трапезу. Но тут музыка заиграла вновь, мелодия была более приятной и даже танцевальной, пока Грейнджер не услышала э-т-о. Тот же хриплый мужской голос напевал в стиле латино: …Чистокровка расскажи мне расскажи-и-и, Почему сидишь на фестраловом ты крыле, Чистокровка, не смущайся, мою грудь ты обними-и-и И я дам полетать на своей крепкой метле-е-е… Гермиона подавилась и, откашливаясь, пыталась сообразить, ей точно не послышалось? Или она уже окончательно сошла с ума всего лишь за несколько часов проведенных в Блэк Хаус? — Выруби это! — раздался гневный рёв женщины с раздачи. Затем послышался звук чего-то, что врезалось в стену и упало на пол. — Эй! Мой сони! — послышался мужской голос, наполняющийся отчаянием. — После смены починишь свой сони! Это невозможно слушать! — Я притворюсь, что не слышал этого! Вообще-то это запись с последнего концерта самого Волан-де-Морта! — голос не прекращал извергать волны отчаяния. Казалось, что парень вот-вот заплачет. — Регулус! Хватит! Меня сейчас стошнит от этого шансона! — последовал ещё один, но уже незнакомый женский голос. — Дуры, — совсем тихо буркнул парень. «Кажется даже весело у них, » — отметила Гермиона, посмеиваясь. Наконец прикончив свой обед и помыв за собой тарелку, она направилась в холодный цех. По пути Гермиона всё-таки поздоровалась с Драко, который уже зачищал каких-то других речных созданий. Тот лишь буркнул ей в ответ что-то похожее на «ну здравствуй, гриффиндорка». В холодном цеху Гермиону встретили две девушки. Она вежливо поздоровалась и представилась. — Я Агнес, — безразлично бросила девушка, игнорируя протянутую руку, — это Ханна, — Агнес ткнула пальцем на девушку рядом, параллельно палочкой смахивая в ведро мусор с доски. — Ку. — буркнула та. — Ку? — Гермиона непонимающе посмотрела на Агнес, потому что Ханна даже не повернулась в её сторону. — Не обращай внимания, она так здоровается. Её отец айтишник. Уж не знаю, что значит эта болезнь, но эта аутистка сказала, что, благодаря ему, она погрузилась в мир компьютерного задротства. И типа это местный сленг, — скептично проговорила Агнес, — может ты мне расскажешь, что это за мир? Я никогда не встречала его в учебниках по географии. Это какой-то ваш, маггловский? Гермиона, переваривая информацию, ответила: — Что-то типа того. Обязательно расскажу как-нибудь. — Блять, и ты туда же, — Агнес брезгливо скривила губы, — когда уже наступит это ваше «как– нибудь»? — она в негодовании взмахнула руками, — ладно, проехали. Итак, — продолжила Агнес, — через час нас выебут шестьдесят восемь китайцев. В хвост, гриву и, возможно, куда-нибудь ещё. И мы должны подготовиться как следует к этому жёсткому пореву. У Гермионы отвисла челюсть. Она чуть не стекла на пол от услышанного. А её уши, кажется, буквально начали плавиться и скручиваться в трубочку. Агнес посмотрела на шокированную стажерку. — Что-то не так? — Нет, — промямлила Гермиона, пытаясь не краснеть — Ну так вот… Агнес активно продолжила объяснять Грейнджер план работы, что ей нужно сделать с теми или иными продуктами, куда положить, и как нарезать. А Гермиона пыталась вырвать из её фраз хоть несколько цензурных слов, чтобы в конечном счёте разобраться, чем же ей всё-таки предстоит заниматься: сексом или готовкой. Или и тем и другим?