Блэк Хаус

      Дочищая сарматских улиток, Гермиона безуспешно пыталась завести диалог с Драко.       — Как дела?       — Норм, — Малфой сопротивлялся общению изо всех своих слизеринских сил.       — Мм, — Гермиона покосилась на сосредоточенное лицо. Светлые волосы выбивались из-под темной банданы, придавая Малфою вид какого-то юнги, чистящего улиток в камбузе пиратского корабля. Гермиона хихикнула, не обращая внимание на вопросительно приподнятые брови Драко, –а эти лапки тоже срезать?       — Да.       — Красивые у них рожки, правда? Как будто усыпаны жемчугом, — мило улыбнулась Гермиона, расчленяя улитку размером с ладонь.       — Это морские демоны, и они тебя сожрут, если окажутся живыми неподалеку, — снизошел до фразы в несколько слов Малфой.       — А как ты?..       — Слушай. Нам не обязательно общаться, — Драко поджал губы, — давай просто прикончим эту ёбаную нескончаемую коробку.       Гермиона уже начала привыкать к тому, что на кухне все матерятся. Но видеть Драко, который во времена учебы максимум, что говорил, это «отвалите», было очень странно. Хотя, следует отметить, что на кухне маты не были сказаны с целью нахамить собеседнику. Скорее, таким образом каждый выпускал свой накапливающийся в течение дня пар, чтобы не сорваться от усталости, образованной непрекращающимися заказами и множеством работы. Гермиона подумала, что, наверное, ещё несколько стычек с Беллатрикс Блэк, и она сама будет материться, как сапожник. Вот так и появится у неё свой личный триггер.       Еще одна монетка в копилочку психологических расстройств.       И недотраха.       Тьфу ты, опять.       Гермиона потихоньку мутирует в Джинни, с ее вечной темой про секс или его отсутствие.       — Хорошо… — она попробовала переключиться на более насущные вопросы, — мне просто хотелось узнать тебя получше.       — Для чего? — спокойно сказал Малфой, — мы никогда не были друзьями.       Гермиона на секунду призадумалась, осмысливая эту фразу, а затем хмыкнула, снова привлекая внимание Драко, который едва успел вернуться к очистке улиток.       — Ну, — вновь заговорила она, — почему бы и не пообщаться сейчас? Мы в одной лодке, как говорится. Я не набиваюсь в лучшие подружки, с которыми можно устраивать пижамные вечеринки, завязывая друг другу хвостики, но почему бы и не стать хорошими знакомыми? — Гермиона пожала плечами, — нас не разделяют факультеты с их предрассудками, нет товарищей по универу, которые могут не так понять. Поэтому… — она покосилась на Малфоя, который явно призадумался над ее словами, — можно попытаться.       Драко брезгливо скривил губы и нахмурился, замедляя свои движения палочкой.       Гермиона надеялась, что он не представляет себя в пижаме и с хвостиками.       Это было бы слишком даже для нее.       Хорошо, что Малфой, вроде как, не такой фанат легилименции, как его старшие родственницы.       — Ты мне не симпатична, — выдал наконец, Драко. Гермиона отметила, что говорил он это не настолько уверенно, как ему самому хотелось бы. Скорее по привычке, поддерживая образ надменного слизеринца. — Ты меня не интересуешь, зачем нам общаться? — последние слова были особо подчёркнуты.       Гермиона обиженно посмотрела на Малфоя. Такие слова были достаточно грубыми после сказанного ей, и, в целом, могли бы оскорбить любого, кто попытался бы адекватно наладить общение с этим белобрысым придурком. Если бы Гермиона разбиралась в людях чуть меньше, или же не знала бы самого Малфоя все эти годы — точно бы послала нахрен этого чистокровного мудака, разворачиваясь к нему спиной.       Но Гермиона знала.       Видела, как многие слизеринцы, в том числе и Драко, порой кидали тоскливые взгляды на дружные компании с других факультетов, в одиночестве скользя по коридорам Хогвардса темными тенями. Гермионе всегда казалось, что даже в гостиной Слизерина всегда стоит гробовая тишина.       Поэтому она лишь хмыкнула и продолжила давить:       — Мне вот интересно было бы узнать что-нибудь о тебе.       Драко передернул плечами, сжимая палочку сильнее.       Дальше они работали молча.       Спустя где-то час, разделывая водяных прыгунов, Драко вдруг буркнул:       — Что бы ты хотела узнать?       Гермиона заметно воодушевилась, танцуя в своей голове победный танец, понимая, что ее слова все-таки дошли до Малфоя. Она начала перебирать всевозможные вопросы, не зная, на каком остановиться и с чего было бы лучше начать.       — Ну, например, почему ты решил работать поваром? — улыбнулась Гермиона, решив начать с чего-то нейтрального, — я бы никогда подумала, что это тебе интересно.       Драко замер и медленно повернул взгляд в сторону Грейнджер.       В окружении мяса и остатков морепродуктов он выглядел чересчур жутко, сжимая прыгуна за горло одной рукой, направляя палочку, зажатую в другой, на светлое склизкое брюхо.       Все эти водоплавающие в преимущественном большинстве были либо вредителями, либо не имеющими разум, либо искусственно выращенными на подводных фермах. Это вполне помогало Гермионе смириться с их участью. Также её успокаивал сам факт того, что всё, что готовят в ресторане Блэк Хаус, было абсолютно легальным и точно никак не могло повлиять на популяцию тех или иных существ. К тому же, ресторан спонсировал Шотландский заповедник. Поэтому Гермиона просто воспринимала всё возможное мясо на кухне одним определением: пищевой продукт, и в целом никогда не вспоминала о том, что когда-то он был живым.       Бегал весело по травке.       Счастливо плавал в воде.       Мирно парил в голубом небе.       Шуршал под землёй со своей любящей семьёй.       Так, ладно.       Снова она думает не о том.       — Я не решал, — ответил Малфой, вырывая Гермиону из вороха мыслей. Предугадывая следующий вопрос, он продолжил: — это из-за мамы. Она считает, что я должен пройти все рабочие зоны в ресторане, прежде чем однажды сменить её на должности.       — О… вау, — выдохнула Гермиона, немного удивленная тем, что услышала, — а управляющим ты бы хотел стать?       Драко покосился на неё, как на тупую и, ухмыляясь, ответил:       — Конечно же да, — и с особым благоговением подчеркнул, — это же наш фамильный ресторан, лучший в магическом мире. Кто в здравом уме откажется быть тут управляющим? — Драко усмехнулся. — Мне нравится эта атмосфера, для меня будет честью продолжить наше семейное дело. Но пока… — он замолчал и спустя мгновение раздраженно выплюнул, — до этого времени я должен работать на грёбаной кухне и чистить грёбаных прыгунов.       После этих слов он резко вспорол заклинанием брюхо водяного демона и одним взмахом выпотрошил.       Гермиону передёрнуло.       Поморщившись, она отвела взгляд, уткнувшись на тушки перед собой.       — Не тормози, — Драко пихнул ее локтем в бок.       Гермиона поспешила вернуться к работе, пытаясь повторить движения палочкой.       — Правильнее делать так, — немного смягчился тон Драко, — смотри.       Он сверху вниз провёл палочкой по очередному брюшку произнося Оффендо венте.       Тонкий аккуратный разрез проследовал за движением.       Гермиона благодарно кивнула и попробовала повторить.       Получилось не сразу. То разрез уходил в сторону, то получался кривым зигзагом.       Наконец, когда Гермиона приловчилась, дело пошло гораздо быстрее. Выученное заклинание получалось автоматически, давая возможность немного расслабиться. Спустя некоторое время Гермиона решила снова продолжить их подобие беседы.       — Странно, — хмыкнула она, ожидая, что Драко спросит «что странно?». Но так как встречного вопроса не последовало, Гермиона продолжила, — я была уверена, что у вас работают только чистокровные.       Драко ухмыльнулся.       — Было бы не плохо.       Гермиона скривила губы и поморщила нос. Кажется, младший Малфой разом перечеркнул едва показавшиеся на поверхности их общения приятные нотки.       — Но, к сожалению, нет. Полукровки тоже работают здесь, — продолжил он.       Гермиона раздражённо фыркнула:       — Мерлин, как же удивительно, что ты меня ещё грязнокровкой не назвал ни разу. Поразительная выдержка. Такое горе, кто-то посмел разбавить чистокровный коллектив, — съязвила она, не думая о последствиях.       Драко, на удивление, только усмехнулся.       — Не рычи, Грейнджер. Моя кузина вообще-то тоже полукровка, — подмигнул он.       Гермиона опешила. И от совершенно не злого тона, и от поступившей информации, и в целом от того, что от Драко не чувствовалось враждебности.       — Тогда почему… — вырвался вопрос, но Драко ответил, не дав закончить ей предложение       — Слушай. Мне просто не нравится сам факт того, что чистокровных становится всё меньше. Вот что меня по-настоящему бесит, — раздраженно и с тоской выпалил младший Малфой. — это злит!       Гермиона поникла.       В этих словах присутствовал некий логический смысл.       Внезапно до нее дошло, что Драко Малфой ни разу не навредил ей в Хогвартсе. В отличие от других чистокровных студентов, которые при любом удобном случае норовили напомнить, что Гермиона мерзкая грязнокровка, Драко держался от всего этого в стороне.       — Извини, — тихо сказала Гермиона, — я не имею права винить тебя за то, что мне слишком сложно понять, — она вздохнула. После пары секунд молчания, добавила: — ты даже ни разу не оскорбил меня за всё время учёбы. Спасибо за это.       Драко фыркнул, едва ухмыльнувшись уголками губ.       — Дора полукровка? — вскинула брови Грейнджер, вспоминая сказанное Драко ранее.       — Ага, — кивнул тот, — а ещё она метаморф.       — Ого! Тогда понятно, почему у неё волосы меняют цвет, — поражённо изрекла Грейнджер.       — Ты ещё не видела, как она лицо меняет, — усмехнулся Драко, — поросячий пятак это её короночка, — уже в голос рассмеялся он, вспоминая, как Дора прихрюкивает свинячим носом.       Гермиона улыбнулась в ответ. Было необычно видеть смеющегося Драко.       Кажется, лед тронулся.       Это можно было бы назвать гриффиндорско-слизеринским мирным договором?       Наверное, да.       Весь оставшийся рабочий день они провели за разделкой морепродуктов, периодически перекидываясь фразочками, иногда даже шутками.       Вечером Гермиона выпила зелье «без сна» и спокойно проспала всю ночь.

***

      Так закончилась первая рабочая неделя Грейнджер в ресторане Блэк Хаус.       Следующие три смены она все также по утрам чистила горы овощей, встречала, а затем прощалась с домовиками, и после уходила помогать Драко или Агнес и Ханне.       Еще Гермиона познакомилась с женщиной с раздачи Блэйзой Забини.       Местная красавица-колдунья. Мулатка, отличительной чертой которой было неимоверное хладнокровие. Гермиона никогда не могла понять её настроения.       Вот она с улыбкой оформляет воздушный десерт, а вот следом уже очередной раз с неподдельной яростью запускает в стену многострадальный сони Регулуса, который уже и так явно дышал на ладан, от многочисленных ремонтов.       Но кондитер был железно убеждён в своих музыкальных предпочтениях и продолжал безуспешно навязывать окружающим свой сомнительный шансон. Однажды ему даже кто-то подкинул в цех рисунок с молодоженами, где вместо лица жениха было лицо Волан-де-Морта, а вместо лица невесты — лицо Регулуса. На рисунке они замерли в целомудренном поцелуе, держась за ручки. Регулуса почему-то это не обидело, а совсем наоборот. Он с улыбкой любовался на этот рисунок, а потом аккуратно свернул его и отправил себе в карман, нежно прихлопнув по нему несколько раз.       Позже Гермиона узнала от Агнес, что Блэйза была замужем семь раз, и все её супруги таинственным образом исчезали, оставляя несчастной вдове охренительное наследство.       Гениальный стартап для бизнеса, который Гермионе осуществить не светит никогда, с ее-то «активной» сексуальной жизнью, которая, в целом-то, состояла из одного эротического сна за последние несколько лет. Поэтому Гермиона решила не вдаваться в пугающие подробности жизни мисс Забини, и лишь была счастлива, что она потенциально не могла быть её очередным мужем.       Еще Гермиона узнала, что один мужчина из горячего цеха был швед Томас Флинт, а второй японец Акира Акимо. Мангальщик был русским из заснеженной Сибири, его звали Антонин Долохов. Повара из кондитерского цеха звали Регулус Блэк, он в свою очередь был под руководством шеф-кондитера француженки Флёр Дэлакур, а поваров из пекарного цеха звали Гестия Кэрроу и Муфалда Стоун.       Все они не изъявляли ни малейшего желания общаться с магглорожденной, так казалось Гермионе, хотя, скорее всего, им было просто не до неё. Поэтому ей пока не довелось познакомиться с ними лично.       Периодически Гермиона получала письма от Джинни с вопросами, вгоняющими ее или в ступор, или в краску:       Ты жива?       Тебя не уволили?       Ты где, я беспокоюсь?       Блэк отгрызла тебе голову?       Грейнджер, дай знать, если тебя пытают.       Жизнь так прекрасна, не добавляй к своим железным трусам ещё и Блэк Хаус.       Вы трахнулись с Беллатрикс?       Последнее письмо вызвало у Гермионы саркастичный смех. И смешно, и грустно. Кажется, это уже стало её личным девизом.       На этой неделе она больше не встречала на кухне тёмный образ женщины в корсете.       К счастью.       Стоило бы радоваться этому, без сомнений. Но что-то внутри скребло разочарованием, заставляя усомниться в собственной адекватности. Оставалось только вздыхать над собственной неопределенностью, строя догадки, чем же это кончится.       Она так боялась эту женщину, но почему же, чёрт возьми, почему ей всё-таки так хотелось снова увидеть этот бездонный взгляд, хотя бы на секунду? Взгляд, от которого Гермиона была уже, кажется, даже не прочь и получить эту странную аваду — палочкой в глаз.       Всё это вызывало огромный диссонанс в её настроении и восприятии своей вменяемости.       Снова эта Блэк.       Гермиона только один раз ответила Джинни, излагая в коротком письме извинения, дописывая, что она обязательно свяжется с Джинни позже. И да, она всё ещё жива.       В четверг Дора бесновалась в гневе, кидая маты налево и направо, явно выискивая повод кого-нибудь отчитать. Причиной тому было то, что не привезли какую-то суперважную (будто на кухне Блэк Хауса было что-то неважное) заявку.       Но вот в пятницу Гермиона всем телом прочувствовала негодование шефа, мысленно подписываясь под каждым её матом.       Вместо одной поставки с мясом, ресторан принял две. В итоге ей и Драко пришлось проторчать на работе до закрытия ресторана, даже немного задержавшись, потому что мясо ни в коем случае нельзя было оставить в том виде, в котором оно пришло в ресторан.       Казалось, куски филе будут сниться им обоим в кошмарах.       Мяса было столько, что у Гермионы кисть свело, столько раз ей пришлось делать взмах палочкой, чтобы произвести очередной аккуратный надрез.       Вечером Драко даже проводил измотанную напрочь Гермиону до каминной сети, хотя и сам едва подавал признаки жизни. Как два зомби они, шатаясь, ковыляли по мостовой, даже не имея сил поговорить друг с другом. Донесшийся до них запах мяса на гриле из какой-то небольшой кафешки, которую они проходили, заставил обоих одновременно поморщиться.       Никакого мяса в ближайшие… пару веков, пожалуй.       Весь следующий день Гермиона провалялась в постели без задних ног, изредка вставая, чтобы покормить кота и доползти до ванной. Она даже ела в кровати, параллельно читая очередную книгу. Чтение было для Гермионы самой лучшей отдушиной, не считая дуэлей, на которых она выпускала все скопившееся напряжение.       Вечером она отправила письмо Джинни с предложением встретиться завтра, и буквально моментально получила ответное письмо с согласием.       Джинни и Гарри приглашали в гости, на что Гермиона с удовольствием согласилась.       Ей не терпелось поделиться впечатлениями о работе в Блэк Хаус, а Джинни, несомненно, узнать все подробности.

***

      Джинни накинулась на Гермиону, едва не снеся ее с ног. Обнимая и разглядывая подругу, она тревожно лепетала:       — О Мерлин! Слава богу, ты жива, хоть и похожа на мертвеца, — выдохнула Джинни, — но хотя бы все части тела на месте, — усмехнулась она, ощупывая Гермиону.       Способность Джинни всё преувеличить и приукрасить раз в тысячу, поражала. Но за годы дружбы Гермиона уже привыкла к подобным выпадам.       — И тебе привет, — улыбнулась она, не обращая внимания на чрезмерные переживания, — привет, Гарри, — Гермиона счастливо помахала другу, стоявшему на лестнице возле входной двери.       Другу, с которым она уже забыла, когда последний раз виделась. Отстраняясь от всё ещё изучающей её тело Джинни, она поспешила заключить Гарри в объятия, на которые тот искренне ответил, смеясь и прижимая крепче.       — Ты меня сейчас раздавишь, — пыхтела Гермиона.       — Привет, моя всезнайка, — счастливо бормотал Гарри, не желая ослаблять объятие.       — Я вообще-то всё ещё здесь, — изобразила ревность Джинни, скрестив руки на груди и притопывая ногой.       Друзья рассмеялись, понимая всю комичность и невозможность подобных обстоятельств.       — А где малыш Джеймс? — заинтересованно спросила Гермиона.       — Мама уговорила нас отдать его ей на время, пока ты в у нас в гостях, аргументируя тем, что мы сможем спокойно провести день, не отвлекаясь на занятие с ребёнком, — ответила Джинни, — и поскольку она права, мы не стали сопротивляться, — она тепло улыбнулась, говоря о любимом сыночке, — проходи, обед остывает, — Джинни подтолкнула Гермиону в сторону двери в красивый двухэтажный дом с оранжевой черепичной крышей, покрытой мхом.       Дом окружал красивый сад с несколькими теплицами.       Джинни увлекалась гербологией и обожала копошиться в земле, выращивая, как она говорила, своих «маленьких зелёных деток». Особенно ей нравились корни мандрагоры. Их у неё было аж десять, и она частенько проводила с ними время. Вооружившись наушниками, которые были больше похожи на некое подобие шлема с толстым подкладом, она сюсюкалась с ними, щекотала, поглаживала и кормила какими-то удобрениями.       Корни уже не плакали, когда видели свою маму-Джинни, но вот когда они видели Гермиону, истошно орали так, что даже шлем-наушники едва спасал. Поэтому Гермиона всячески старалась избежать любого контакта с её теплицами, чтобы вдруг не довести до кондрашки ещё какое-нибудь изнеженное растение подруги.       Внутри дом был очень уютным. Тёплые тона отделки, в основном дерево. Большая гостиная с огромным мягким замшевым диваном, изогнутым в полукруг, напротив которого стоял стеклянный овальный кофейный столик. Гостиную грел широкий кирпичный камин, с множеством фотографий, любовно расставленных на полке сверху. На втором этаже были гостевые комнаты, детская и спальная Джинни и Гарри.       Гермиона не знала, спят ли они в одной комнате или нет, но уточнять сейчас этого не хотелось.       Да и зачем?       Справа от гостиной была впечатляющих размеров столовая с огромным обеденным столом с одной стороны, и с кухонной линией с другой. Поскольку семья Уизли была большой и частенько навещала их, не забывая захватить с собой ещё каких-нибудь дальних родственников в придачу, вопрос о необходимости такого масштаба отпадал сам собой.       Гарри и Гермиона расположились на диване возле камина, пока Джинни спешно накрывала кофейный столик. В огромной столовой было бы нелепо сидеть втроём, да и обстановка гостиной с камином очень располагала к дружеским посиделкам.       Гарри открыл бутылку эльфийского вина, когда Джинни уселась рядом с ними. Они ужинали говядиной Веллингтон, запивая приятным бордовым напитком, перекидываясь простыми вопросами.       — Ох, Джинни, это было божественно, — выдохнула Гермиона, отваливаясь на спинку дивана и блаженно улыбаясь.       — Да уж, впечатлить повара дорогого стоит, — усмехнулась Джинни, покачивая в руке бокал с вином, лениво наблюдая, как красная жидкость перетекает по переливающимся стенкам.       Гарри доедал добавку, удовлетворённо причмокивая и периодически промакивая салфеткой губы.       — Почему ты никогда не готовила это? — спросил он с набитым ртом.       — Потому что сегодня у нас в гостях повар слишком модного ресторана, и мне бы не хотелось, чтобы она сидела и брезгливо морщилась, — усмехнулась Джинни, — кто знает, каких она там привычек набралась за пять дней работы с чистокровными? — хохотнула она.       Гермиона изобразила надменное лицо мадам Малфой и прижала к груди воображаемый планшет.       — Грейнджер! — воскликнула она, выпрямляя спину и кривя губы, — вон с глаз моих, работать!       Джинни расхохоталась.       Гарри, ничего не понимая, смотрел на смеющихся подруг. Он пожал плечами и, отодвинув пустую тарелку, устроился поудобнее на диване, вытягивая ноги и делая глоток вина.       — Ты так и не обмолвилась ни словом о новой работе, Герми, — Джинни в мгновение стала серьезной, — шутки — это хорошо, но как обстоят дела на самом деле?       Гермиона поспешила исправить ситуацию и постаралась максимально подробно описать всё, что с ней происходило за последние дни. Исключая из истории Беллатрикс Блэк, во избежание лишних вопросов от Гарри.       Джинни косилась на нее, понимая, что ей явно что-то недоговаривают. Гермиона же, в свою очередь, неумело подмигивала, пыталась ей всячески намекнуть на то, что их разговор «по душам» состоится попозже.       — Гермиона, тебе что-то в глаз попало? — обеспокоено поинтересовался Гарри, наблюдая за регулярно моргающей то одним, то другим глазом, подругой.       — А? Нет, всё в порядке, — поспешила с ответом Гермиона, прекращая свои конвульсивные подёргивания веками, — мы работали в цеху с Драко… — продолжила она, убегая от разговора о её глазах, и тут Гарри внезапно перебил:       — Драко? — какая-то странная интонация звучала в его голосе, — он работает на кухне?       — Ну да, — пожала плечами Гермиона, — чистим мы значит ластоногих угрей, как…       — Как у него дела? — опять перебил её Гарри.       И Гермиона, и Джинни одинаково удивленно уставились на Гарри.       Джинни с вопросом «что с тобой не так?», а Гермиона с «чего ты прицепился к этому Драко?».       — Да вроде нормально, — все-таки ответила она, — но опаздывает всегда. Честно говоря, я ни разу не видела, чтобы он пришёл вовремя. Почему бы хоть раз не изменить своей традиции? — усмехнулась она.       — Понятия не имею! — выпалил Гарри, — у него вечная проблема с определением времени.       Не то чтобы Гермиона когда-то обращала внимание на то, что у Малфоя есть проблемы.       Не сказать, что ей было до этого дело.       Только вот почему Гарри был в курсе таких подробностей?       — Гарри, это был риторический вопрос, — Джинни посмотрела на него, как на умалишенного, разводя руками.       — А… — кивнул Гарри, и задумался о чем-то своём, сделав отвалите-от-меня лицо.       Гермиона пожала плечами, понимая, что нет смысла пытаться выудить из Гарри что-то, если он не желает этого говорить, и продолжила свой рассказ о работе в заготовочном цеху.       — На самом деле, — разговор снова сам собой вернулся к Малфою, — он оказался не таким уж и плохим. Я была о нем другого мнения, более негативного. Даже немножко стыдно, что я считала его высокомерной слизеринской бестолочью, — Гермиона пожала плечами, — позавчера он меня даже проводил после работы до каминной сети. Мы поздно освободились, а магические переулки порой кишат всякими мудаками, так и норовящими украсть твою палочку, сами знаете.       — Ничего себе, — Джинни удивлённо вскинула бровь, — сам король Малфой снизошел со своего пьедестала и проводил тебя, — она усмехнулась, — наверное, мне теперь тоже стоит пересмотреть своё отношении к нему.       — Зачем? — внезапно подал голос Гарри.       — Что зачем? — непонимающе в один голос спросили Гермиона и Джинни.       Гарри скрестил руки под грудью и закинул ногу на ногу. Какое-то смятение вперемешку с недовольством отражалось на его лице.       — Зачем он тебя провожал?       Гермиона замялась, явно не ожидая такого вопроса.       — Да не знаю, — ответила она, — просто так? Из вежливости? Потому что не мудак? Нам было по пути? Просто захотелось? Определенная фаза луны? Ретроградный Меркурий? Я не спрашивала, если честно, я тогда устала так, что еле передвигала ногами.       — Ммм, — хмыкнул в ответ Гарри и отвёл взгляд к потрескивающему в камине огню.       — Что-то не так? — обеспокоено поспешила уточнить Гермиона, — ты в курсе чего-то, что мне стоит знать о Драко?       — Всё нормально, — последовал тихий ответ и, изобразив подобие улыбки, Гарри добавил, — правда, Герми, это просто вопрос, не обращай внимания.       И снова это отвалите-от-меня лицо.       Хм.       Допустим.       Гермиона решила пока что оставить этот странный диалог без внимания и продолжила свой рассказ. Возможно, Гарри и Драко в Хогвартсе ругались гораздо чаще, чем ей казалось. Или имели какие-то свои счеты, о чем знать было не обязательно.       Пока они общались, Гарри так и не вымолвил больше ни слова, только всё время поглядывал на часы, а в семь вечера принял максимально извиняющийся вид и сказал, что ему пора уходить. И, крепко обняв Гермиону поцеловал её в щёку напоследок, затем помахав Джинни на прощание, Гарри с треском куда-то аппарировал.       Наверное, на свою любимую работу.       — А вот теперь, мисс Грейнджер, — Джинни высокомерно вздёрнула подбородок, — я жду ваших рассказов о Беллатрикс Блэк. И желательно им было бы быть интересными, — угрожающе подчеркнула она, хищно облизывая губы.       Гермиона поспешила налить себе ещё вина, не отводя взгляд от Джинни. Почему-то она ощутила себя жертвой, брошенной в клетку к тигру.       Для разговоров о мисс Блэк ей требовалось немного…       Намного больше этанола в крови.