Немые взгляды

Дерека разбудила закрывающаяся дверь. В палате оказался Луи, который выглядел довольным. Мужчина на койке ещё не полностью открыл глаза и силуэт вошедшего человека плыл в разные стороны, как спокойное озеро, в которое бросили камень. — Здравствуй, Дерек, — поприветсвовал Луи. — Я к тебе с хорошей вестью. Дерек приоткрыл глаза чуть больше и наконец-то разглядел Луи с сумкой. — Здравствуй. Что за весть? — спросил Макконел. — Я пересчитал деньги, которые ты мне доверил… — Сколько?! — невольно перебил Дерек, повысив чуть-чуть свой низкий тон. — Пятьсот тридцать семь тысяч, друг. Я надеюсь, этого достаточно? Дерек выдохнул с облегчением и широко заулыбался. Мышцы лица уже и забыли, каково это — улыбаться от счастья. Мужчина стал ощущать что-то новое, это чувство ему очень знакомо, но проявлялось оно сильнее. Речь идёт о надежде. В футболе есть термин «фол последней надежды». Это умышленное нарушение правил, целью которого является попытка срыва решающего момента атаки. Иными словами, это когда игрок специально бросается под ноги атакующему, но не с целью отбора мяча (хотя когда как), а чтобы остановить соперника. Можно сказать, что фол последней надежды — это крайняя мера, единственный шанс. Но правда за это наказывают судьи строго, редко можно обойтись одним предупреждением. Иногда дело доходит и до красной карточки. Вот Дерек чувствовал себя тем самым игроком, который должен сорвать атаку противника — жизни. Или этот фол принесёт мужчине победу, или наказание. — Нужно сообщить Аарону Четсворду, — сказал Дерек. — Я его видел, он сказал, что скоро подойдёт. И вправду, через пару минут он вошёл в палату. — Добрый день, мистер Рамирес, мистер Макконел, — сказал доктор тихо, почти шёпотом. — Простите, Рамирес-Сантос, — поправил Луи. Ему больше нравилось, когда его называли полной фамилией. — Прошу прощения, мистер Рамирес-Сантос. Дерек посмотрел на доктора своим тяжёлым взглядом. Иногда его глаза почти горели синим пламенем, но сейчас огонь был слабоват. — Как там Кэтти? — спросил Макконел. — В общем, изменений в состоянии девочки мало, но сегодня с утра у неё очень хорошее настроение. Кстати говоря, Катрин нашла себе друга. — Ого, кто же это? — спросил с интересом Дерек. — Мальчик её возраста, Уилл Таунли, совсем недавно в больнице. Проворный и шустрый малый. Он зашёл в палату Катрин по ошибке, но ваша дочь попросила его остаться. Вообще Уилл болен аритмией. В данном случае болезнь сильно влияет на самочувствие мальчика, поэтому ему понадобилось клиническое лечение. И знаете что? Это не мешает ему общаться с Кэтти. Он постоянно бегает к ней, угощая печеньями. Я слежу за тем, что он носит для Катрин, мало ли. Сердце Дерека наполнилось счастьем. Ох, как же он рад, что его девочка продолжает искать новые знакомства, не смотря на то, что она не может встать с койки. Да уж, семья Макконелов ломает все стереотипы и разрушает мифы. — Это очень занятно, — ответил Дерек. — Теперь мне хочется увидеть этого мальчика. — Непременно увидите! — заявил Аарон. — Перейдём к делу. Луи, деньги. Испанец показал сумку доктору. — Сколько же нужно? — спросил он. — Триста тридцать тысяч — ответил за Четсворда Дерек. Луи присел на стул возле койки Макконела и стал насчитывать нужную сумму. — Невероятно, — заговорил вдруг Аарон. — Мистер Рамирес-Сантос, пойдёмте к информационной стойке. Мистер Макконел, нужно подписать несколько бумаг. Доктор вышел, а за ним и Луи с деньгами. Прошло минут тридцать, не меньше. После Аарон принёс пару документов на подписание Дереку. Там было о всевозможных рисках, о сумме, о болезни… обо всём. — Теперь можете не волноваться. Теперь вся ответственность на мне и команде врачей. — Мистер Четсворд, — сказал вдруг Дерек, и глаза мужчины тут же засверкали. — Прошу, спасите мою Кэтти. — Мы сделаем всё возможное и немного больше, Дерек. Операция запланирована послезавтра. Четсворд искренне улыбнулся и вышел из палаты. — Луи, я даже не знаю, как тебя отблагодарить, — признался Дерек, смотря своему новому другу в глаза. — Да ладно тебе, — заскромничал испанец. — Я бы уже вероятно умер, ты спас мне жизнь. И жизнь моей дочери. Как же ты, такой порядочный человек, связался с Ником? Я то ладно, раньше он был совсем другим… — Это долгая история…