Немые взгляды

Прошли два чёртовых дня, сегодня оперируют Катрин. Дерек пообщался с доктором Четсвордом и попросил дать ему возможность попытаться пройтись. — Если вы намерены ходить, то лучше хотя бы с тростью, чтобы не нагружать ногу, — сказал он. — Да как угодно, я должен увидеть Кэтти, — уверенно ответил Дерек. — Но что же вы ей скажете по поводу ноги? — Скажу, что споткнулся на лестнице, — подняв свой взгляд на доктора сказал мужчина. — Лучше скажите, что упали во время бега. Ситуация с лестницей менее правдоподобна. — Спасибо за совет. Дерек присел на койке, а потом свесил ноги, медленно опуская на пол. Правая нога, а именно колено побаливало, но вполне терпимо. Мужчина встал, немного морщась от дискомфорта. Он поспешил сделать шаг. Больно, но Дерек продолжал ходить по палате. — Ну как вы? — спросил Аарон. — Немного неприятно, но терпимо. — Не надо терпеть. Присядьте, я сейчас вернусь. Доктор вышел, а Дерек выполнил указание врача. Боль стихала, когда он сидел, но желание ходить было практически непреодолимым. Катрин ещё в палате, через пару часов будет операция. Дерек не переживал, он верил, что Аарон Четсворд сделает всё возможное. Доктор признавался отцу, что за всё время пребывания девочки в больнице, он очень привязался к ней. Ну конечно, как тут не привязаться? Такая милая, добрая девочка, её приветливое личико манило к себе людей. Катрин в прямом смысле сияла тёплой энергией, которой она всегда может согреть. Дерек это знал, потому что сам ощущал жар дочери, когда обнимал её. Да просто находясь рядом можно почувствовать приятную теплоту. Этого волшебного ощущения так не хватало сердцу бедного отца, который готов на всё ради своего чада. Она совсем другая, не такая, как другие дети. Четсворд вернулся с тростью в руке. — Вам лучше ходить с этим, пока вы полностью не восстановитесь. — Как скажете. Дерек взял в руку трость и встал. Да, так менее болезненно, но намного лучше ходить своей ногой без каком-либо опоры. — Спасибо, доктор. Я могу навестить дочь? — спросил Дерек. — Конечно, мистер Макконел. Дерек вышел из палаты, прихрамывая. — Я явно смахиваю на пожилого, — заявил с улыбкой Дерек. — Нет, вовсе нет. Лицом вы всё тот же молодой человек. Они улыбнулись друг другу, и их пути разошлись. Дерек направился к палате дочери. Вся та же светлая палата, в центре которой — койка, а на ней лежит Кэтти, но рядом с девочкой стоял русый мальчик с голубыми глазами. Его румяные щёчки, нежно-розовые губы… он такой же милый, как и Катрин. — Папа-а! — радостно крикнула Кэтти. Дерек машинально подошёл к ней и поцеловал в лоб, а потом взглянул на мальчика. Он неуверенно смотрел на мужчину своим невинным взглядом. — Ты видимо Уилл? — спросил Дерек мягким тоном, присев на стул рядом. — Да, — коротко ответил мальчик. Дерек улыбнулся ему, и тот ответил тем же. — Ну как ты, моя принцесса? — спросил мужчина. — В порядке, а что с твоей ногой? — Да это я бежал и споткнулся, — усмехнувшись, ответил Дерек. Уилл вышел из палаты, обещав Катрин, что обязательно вернётся. — Ты же знаешь, что сегодня будет? — спросил тихим голосом Дерек. — Да, знаю. Мне страшно, пап, — также тихо сказала Катрин. Дерек взял в руки ладошки дочери и крепко поцеловал. — Всё будет хорошо, слышишь? Мы вернёмся домой и будем смотреть «Величайшего шоумена» с попкорном, — сказал Дерек, посмеиваясь. Они этот фильм уже видели ещё тогда, когда мать девочки была жива. Просто Катрин любила именно этот. — Филипп милашка, — с неотразимой улыбкой сказала Кэтти. — Да, милашка, — повторил с чувством Дерек. — Пап, откуда ты знаешь Уилла? — спросила вдруг Катрин. — Доктор Четсворд мне рассказал, что ты нашла себе друга. Он показался мне очень хорошим мальчиком. — Он очень хороший, папа! — Верю, радость моя, верю. Я посижу с тобой, пока не придёт Четсворд. Катрин улыбнулась и посмотрела на отца любящими глазами. — Люблю тебя, папа — А я тебя больше! Дерек нагнулся над Кэтти и обнял её. Стало действительно теплее. Это объятье принесло Дереку немало душевного спокойствия. Если Катрин не тревожится, то и её отцу нечего бояться. — Ты у меня самая смелая, Кэтти. Ещё немного, и этот ад закончится, девочка моя…