Turn Time
Следующие несколько дней она снова не посещает Хогвартс, наслаждаясь своим одиночеством. Она удивлена, что ни профессор Макгонагалл, ни Дамблдор не пристают к ней. Возможно, они думают, что она сама обратится к ним, если будет страдать от каких-либо последствий. Она проводит свои дни на улице, сидя под старым деревом на берегу озера и наблюдая за небом. Она не видела Беллатрикс после того признания и задаётся вопросом, не игнорирует ли ведьма её из-за того, что она не ответила взаимностью. Она хочет найти Беллатрикс, однако ходьба слишком утомительна для неё и она не желает напрягать своё тело. Ей не хотелось возвращаться в лазарет. Однажды утром Энди присоединяется к ней, подвергая Гермиону сокрушительным объятиям. Они ведут пустую болтовню и Энди признаёт, что Беллатрикс ведёт себя странно. Гермиона замечает беспокойство в голосе своей подруги и Гермиона задаётся вопросом, что именно вывело Беллатрикс из себя. Было ли это из-за отсутствия взаимности от неё, хоть ведьма велела ей не отвечать? Возможно, она не была готова признать это и ей нужно время побыть одной. Они сидят бок о бок, наблюдая за спокойным озером, находя утешение в присутствии друг друга. Что-то меняется. Слова Беллатрикс эхом отдаются в её голове, пока Энди просматривает газету, которую принесла с собой. Страница привлекает её внимание и она рассеянно отмечает, что число Пожирателей Смерти начинает расти. Если Дамблдор не сможет найти ей дорогу домой, придётся ли ей сражаться в ещё одной войне? Сможет ли она сражаться на войне? Она не могла представить свою жизнь в неведении, нет. Она будет сражаться. Не так уверена, сможет ли противостоять Беллатрикс. Сглотнув, Гермиона задаётся вопросом, на чьей она стороне. Она не доверяет Дамблдору. Ненавидит и хочет убить Волан-де-Морта. Однако она любит Беллатрикс. Она не смогла бы убить её. Кого бы выбрала Беллатрикс? — Что-то надвигается, — Энди подаёт голос и Гермиона просто улыбается, смотря, как Энди поднимается на ноги. К её удивлению, Энди обнимает её ещё раз, это почти скорбное объятие, которое она чувствует, словно это прощание. Растерянная, она смотрит в наполненные слезами глаза, когда мягкие губы прижимаются к её щеке в безмолвном прощании. Её сердце сжимается, у Гермионы такое чувство, что она не увидит Энди какое-то время. Стоя, Гермиона наблюдает за горизонтом, палочка ласкает внутреннюю сторону её запястья в молчаливом напоминании поддержки. Её телу нужно время, чтобы исцелиться. Тем не менее, она будет готова, готова к тому, что время придёт. Пришло время изменить мир и всё вокруг неё вращается на грани. Опасно ждать последнего тика, прежде чем бомба взорвётся и в войне останутся только две стороны. Она возвращается в свою комнату позже в тот же день, когда солнце уже давно село. Поднявшись на последнюю ступеньку, она отпирает дверь в свою спальню, темнота её комнаты приветствует её, как давно потерянный друг, она обвивается вокруг неё и дверь с громким щелчком закрывается за ней. Сбросив мантию, Гермиона потягивается, снимая ткань с плеч. Шаркающий звук заставляет её остановиться. Шмыганье носом нарушает тишину. Её палочка скользит в её руку, тело напрягается, когда глаза скользят по комнате, призывая неизвестное существо показать себя. Делая шаг вперёд, она скрипит ногами по истёртым деревянным половицам. Её взгляд останавливается на скорчившейся фигуре в углу и на мгновение она задумывается, не послала ли Нарцисса Блэк другого человека, чтобы попытаться преподать ей урок. — Люмос… — шепчет она и её палочка вспыхивает ослепительным светом, наполняющим комнату. Её сердце замирает. Всё замирает, когда её взгляд падает на скомканное тело, которым является Беллатрикс Блэк. Двигаясь так быстро, что её мозг не успевает осознать, она падает на колени перед тёмной ведьмой. Направив свою палочку, она защищает своё маленькое убежище, чары растут подобно виноградным лозам, спиралью обвивающимся по дверному проёму, запечатывая обеих девочек внутри. Её палочка выпадает из руки, когда она колеблется перед Беллатрикс. Никогда в своей жизни Гермиона не видела, чтобы такая сильная личность была сломлена. — Белла… — шепчет Гермиона, осторожно кладя руку на колено ведьмы, не уверенная, приветствуется её прикосновение или нет. Тёмно-карие глаза охватывают Гермиону, когда Беллатрикс поднимает голову, её щеки покрыты утёртыми слезами. — Я… Я не хотела, — Беллатрикс заикается и Гермиона нежно проводит большим пальцем по щеке Беллатрикс, вытирая капающие слезы. Этот жест ломает её и Беллатрикс плачет, крепко зажмурив глаза от унижения. Не теряя времени, Гермиона прижимает к себе ведьму. Крепко обнимая Беллатрикс, Гермиона закрывает глаза, пока ведьма рыдает ей в плечо, её топ влажный от слёз. Ногти впиваются ей в спину, когда Беллатрикс борется за самообладание и Гермиона медленно проводит рукой по спине Беллатрикс, пытаясь успокоить её. — Всё в порядке, — шепчет Гермиона в чёрную гриву. Она представляет, как интересно они выглядят, съёжившись на полу. Беллатрикс Блэк, школьная задира, будущая мучительница и всемирно известная Пожирательница Смерти, плачет в объятиях магглорождённой. Разве что Гермиона не осуждает. — Что случилось? — спрашивает Гермиона в копну волос. Единственный ответ — яростное покачивание головой, Беллатрикс отказывается поднять голову. Гермиона знает, что мог быть только один человек, способный причинить ведьме такую сильную боль. Волан-де-Морт. Ненависть, не похожая ни на что, что она чувствовала раньше, бурлит в её венах. Беспалочковая магия разносит вдребезги соседнее окно и стул отлетает к стене. Отпустив Беллатрикс, она встаёт на ноги, палочка скользит в её руку, когда тёмные глаза Гермионы устремляются на испуганную Беллатрикс. — Я убью его, — Беллатрикс вздрагивает от стали в голосе Гермионы, когда она произносит свои слова в ночи. — Нет… — выдыхает Беллатрикс, хватая свободную руку Гермионы. — Зачем защищать его, Белла? Зачем? Посмотри, что он с тобой творит. Ты заслуживаешь большего, намного большего. — Он покажет мне… — Смерть, — огрызается Гермиона, — он покажет тебе смерть и ничего больше. Ты будешь пытать и убивать по его приказу — этого ты хочешь? Быть безмозглой марионеткой в руках психопата? — Хватит! — кричит Беллатрикс, вскакивая на ноги, — ты не можешь так говорить о нём. — Я могу говорить о нём так, как мне заблагорассудится. Скажи мне, где он, — требует Гермиона. Беллатрикс заметно отшатывается от требования, её глаза расширяются, словно блюдца. — Миа… — Скажи мне! — требует Гермиона, подходя ближе, — ты расскажешь мне, что он сделал с тобой, а затем скажешь мне, где он находится. — Остановись, — умоляет Беллатрикс, — это не ты. Ты не сможешь убить его. — Вот тут ты ошибаешься, — Гермиона чувствует, как колотится её сердце, разливая по телу чистое ледяное желание мести. — Он ничего не сделал, — возражает Беллатрикс. — Скажи мне! — Гермиона срывает голос, повторяя будущие слова Беллатрикс Лестрейндж. — Я убила человека! — крик Беллатрикс сокрушает напряжённость комнаты, — я… Я убила человека. Гермиона отступает, спотыкаясь, назад, желание убить покидает её тело. Беллатрикс приваливается к стене, свежие слезы катятся из её глаз, когда она смотрит на Гермиону. Сглотнув, Гермиона снова роняет палочку, та со стуком падает на деревянный пол. Она надеялась спасти ведьму, но не смогла. — Скажи что-нибудь, — умоляет Беллатрикс. Качая головой, Гермиона делает ещё один шаг назад, её сердце всё ещё колотится. Грудь болезненно горит от физического напряжения. Она не смогла. — Миа, пожалуйста. Она не смогла. Отворачиваясь от умоляющих глаз, Гермиона вытирает собственные слёзы. Она так старалась, но этого было недостаточно. Она не шла ни в какое сравнение с Волан-де-Мортом, Беллатрикс всегда будет следовать за своим господином. Её грудь сжимается и она чувствует, как её сердце раскалывается на части. Это так больно. Чувство, как сердце медленно разбивается. — Миа… — ноги Беллатрикс шаркают по полу, когда она делает пару шагов, — я… Не хотела. Он сказал, что это необходимо. — Убирайся, — выдавливает Гермиона сквозь сжатые зубы, руки трясутся. — Миа. Пожалуйста, я… Я не хотела этого. — Пошла. Вон! — гремит Гермиона, поворачиваясь к ведьме, — я не хочу, чтобы ты была здесь. Я не хочу, чтобы ты была рядом со мной. Я не хочу, чтобы потаскуха Волан-де-Морта находилась возле меня! Иди, порадуй своего господина. Рука Беллатрикс взмахивает на близкое расстояние от лица Гермионы, сильные пальцы останавливают её движение. Обхватив пальцами запястье Беллатрикс, она болезненным рывком швыряет Беллатрикс к двери. — Вон! — шипит Гермиона, её холодные глаза не отрываются от тёмной ведьмы, — вон. — Нет, — шепчет Беллатрикс, — нет, — она усиливает свой голос, — ты должна выслушать меня. — Я выслушала достаточно, — отмахивается Гермиона, её голос теряет всякое подобие теплоты. — Нет! — рявкает Беллатрикс, делая шаг вперёд, она отбрасывает палочку Гермионы, — не сейчас, ты не можешь меня оттолкнуть. — Ты убила человека! — кричит Гермиона, — потому что тебе так сказали. — И я сделаю это снова, но не ради Волан-де-Морта, — Беллатрикс плачет, — я не пойду за ним. Гермиона знает, что это предложение должно наполнить её радостью, однако оно причиняет только боль. — Не думала, что ты из слабонервных. Он заставляет тебя убить человека, а ты приходишь ко мне со слезами. Прости, Белла, но я не буду твоей шлюхой для утешения. Пощёчина, которую она ожидала, легко перехватывается, но она не ожидала толчка и что Беллатрикс прижмёт её к стене. Лицо тёмной ведьмы полно ярости и пугает в лунном свете. — Ты не шлюха для утешения! — она шипит, глаза горят, — я сделала то, о чём меня просили. Однако ему ещё предстоит заклеймить меня и я пришла сюда не за твоим сочувствием, ты, дьявольская сука, а потому, что я люблю тебя. Я хочу уйти до того, как он сможет полностью контролировать меня, и я пришла сюда, чтобы забрать тебя. Она борется с желанием прыгать от радости, её сердце слишком хрупкое, чтобы с ним играть. Она придерживается жестокой логики и холодных эмоций, не желая сгорать. — Тогда уходи, — шепчет Гермиона, запоминая каждую черту Беллатрикс для будущих воспоминаний. — Не без тебя, — бормочет Беллатрикс, удерживающие руки превращаются в мягкие прикосновения, — только с тобой. — Белла. — Он господин, но не мой. Я хочу тебя. Сбежим вместе. Гермиона чуть не сгибается от этой просьбы. Беллатрикс Блэк умоляет её сбежать вместе. Из этого ничего не выйдет… Разве может? Они были подобны огню и льду, слишком опаляющие и холодные одновременно. Они проникали в миры, сжигая всё на своем пути и оставляя за собой след из снежного пепла. Как она могла пойти с Беллатрикс? Ведьма сдерёт с неё шкуру заживо, если узнает правду. Вот только стала бы она делать это? Беллатрикс готова повернуться спиной к своей семье и Волан-де-Морту, чтобы начать новую жизнь с Гермионой. Примет ли она то, кем оказалась Гермиона в будущем? Могла бы Гермиона жить с Беллатрикс Блэк? — Мы можем это сделать, — обещает Беллатрикс, — у меня накоплено достаточно денег, чтобы мы могли уехать из страны, уехать куда-нибудь. — И что будем делать? — спрашивает Гермиона. — Всё, что мы захотим. Мы могли бы совершить путешествие по миру, увидеть что-то новое. Иметь жизнь, достойную жизнь. — Что насчёт твоей семьи? Что насчёт Волан-де-Морта? — она должна спросить. Рыча, губы Беллатрикс находят мягкую кожу под ухом Гермионы, вызывая стон, а пальцы хватаются за чёрную мантию. — Я хочу тебя. Только тебя. Моя семья мне не нужна и ты всегда будешь выше Волан-де-Морта. Задыхаясь, Гермиона сомневается, что когда-либо слышала, чтобы Беллатрикс называла Волан-де-Морта по имени. Слова, извергаемые Беллатрикс — фантастика. Её сердце всё ещё бьётся. Она хочет, чтобы это было по-настоящему. Она хочет быть с Беллатрикс и она ничего не слышала от Дамблдора о возвращении в будущее. Могла ли она доверять директору? Он, похоже, намерен позволить всему злу в мире добраться до неё. — Я люблю тебя, — шепчет Беллатрикс, оставляя следы зубов и предъявляя права на шею Гермионы. Плач срывается с её губ, колени подгибаются, а сердце не выдерживает. Она ничего так не хочет, как подтолкнуть ведьму к кровати и сделать всё, что захочется, но она не уверена, что смогла бы выдержать ночь с Беллатрикс. Она не хотела вернуться к Помфри больной и с осознанием того, что секс чуть не убил её… Хотя это был бы неплохой способ покинуть мир. Губы прижимаются к губам Гермионы и она с трудом дышит, крепче обнимая Беллатрикс за плечи. Она чувствует вкус соли от проплаканных слез и это ещё немного ломает её. — Да… — шепчет она в те же губы. Яркие глаза встречаются с её, такие яркие, что они сияют непоколебимой любовью, это наполняет её блаженством. — Ты сбежишь со мной? — Да, — обещает Гермиона. Руки притягивают её ближе, Беллатрикс крепко обнимает её, лёгкая влага на плече даёт ей понять, что Беллатрикс снова плачет. Гермиона зарывается лицом в чёрные кудри. Она могла бы убежать с Беллатрикс. Они могут держаться подальше от Англии и её знания ни на кого не повлияют. С другой стороны, она могла бы стереть их. У неё будет возможность вернуть свои воспоминания, если понадобится, она сможет снова сварить зелье, помня его. — Нам нужно будет сделать это до окончания школы, — говорит Беллатрикс. — Пасхальные каникулы, — отвечает Гермиона, у которой уже формируется план, — ты можешь сказать, что остаёшься в Хогвартсе, мы доберёмся до ближайшего города и воспользуемся летучим порохом. — Нам придётся путешествовать какое-то время как магглы. Гермиона чуть не разражается смехом. Возможно, это будет проще, чем она думала. Беллатрикс была готова стать магглом, лишь бы сбежать. Она крепче обнимает ведьму. Образ Беллатрикс в джинсах почти доводит её до истерики. — Я переживу это, — отвечает Гермиона, когда они отрываются друг от друга. Любые сомнения в её сознании исчезают при виде сияющей Беллатрикс. Она никогда не видела, чтобы кто-то, чья жизнь так полна ненависти и злобы, удовлетворительно ухмылялся маленькому шансу на любовь и надежду. Таким нежным поцелуем прижимается к её губам и Гермиона стонет от этого ощущения. — Мы можем прилечь? — спрашивает Гермиона, её тело истощено после ругани. Беллатрикс не спорит, осторожно ведёт Гермиону в постель, прежде чем забраться к ней. Они разговаривают до раннего утра о том, куда бы они хотели отправиться, чего они надеются достичь. Когда она наконец засыпает, ей снятся склоны холмов, библиотека, смех семьи и Беллатрикс. Она вздрагивает, просыпается, её тело напряжено и она сонно удивляется, почему ей снятся кошмары, а не сны о семье. Стон нарушает ход её мыслей и она смотрит вниз, находя Беллатрикс с затуманенными глазами, смотрящую в ответ в замешательстве. Взглянув в окно, она обнаруживает, что вдалеке медленно всходит солнце и удивляется, почему тёмная ведьма все ещё в её постели. — Белла… — ворчит Гермиона, — разве это не то время, когда ты уходишь? — Если ты выгоняешь меня из постели, так и скажи. Ещё слишком рано для разговоров. — Ты остаёшься? — растерянно спрашивает Гермиона. — Слишком много дней я просыпалась одна, — бормочет Беллатрикс, потянув Гермиону вниз. Она улыбается романтической стороне Беллатрикс, — а теперь цыц, я хочу спать. Что ж, они ещё поработают над этим. Беллатрикс спит до позднего утра и Гермиона удивляется, как ведьма вообще успевала приходить вовремя. Гермиона не волновалась о занятиях, она всё ещё на больничном, но, наблюдая, как Беллатрикс небрежно расхаживает по её комнате, будто у неё есть всё время мира, она не может не испытывать беспокойства. Ведьма должна быть в классе. — Это раздражает тебя, не так ли? — спрашивает Беллатрикс со знойной усмешкой. — Я не знаю, что ты имеешь в виду, — бормочет Гермиона, отказываясь смотреть на ведьму. — Что ж, твоя нога дёргается без причины и ты пялишься на меня последние двадцать минут. — Я ненавижу опоздания, — говорит Гермиона и Беллатрикс смеётся. Опустившись на колени, Беллатрикс берёт руки Гермионы в свои, лаская нежную кожу, прежде чем поймать взгляд карих глаз. Лёгкая улыбка расплывается на её лице, когда она целует Гермиону. — Всего пару недель, — обещает Беллатрикс. Кивнув, Гермиона прижимается лбом к лбу Беллатрикс и они остаются в таком положении несколько минут, прежде чем дёргающаяся нога Гермионы окончательно надоедает Беллатрикс. — Ладно, иду уже, — вопит Беллатрикс, натягивая мантию, — у меня всё равно чары. Беллатрикс распахивает дверь, врываясь в коридор, игнорируя шёпот Гермионы о том, что «у тебя чары были двадцать минут назад». Улыбаясь, Гермиона падает спиной на кровать с сердцем, полным радости. Она строит планы. Планирует их побег, их жизнь. Несколько часов спустя она выходит из своей комнаты, надеясь присоединиться к студентам на обед, её желудок протестует против того, что она ничего не ела. На своём пути она встречает гуляющего директора школы. Она надеется обойти его, но он останавливает её с лёгкой улыбкой, которой она не может не ответить. — Вы хорошо выглядите этим утром, мисс Ротштейн, — здоровается он. — Я чувствую себя лучше, спасибо, — она чувствует его лёгкий энтузиазм, замечает огонёк в его глазах и задаётся вопросом, что сделало директора необычайно жизнерадостным. — Отлично, в таком случае я надеюсь, что если у вас есть свободная минутка, вы присоединитесь ко мне. Я полагаю, что, возможно, наконец-то разобрался с вашим зельем. Её сердце подпрыгивает, зелье было бы полезным независимо от её побега с Беллатрикс. Если понадобится, они всегда смогут продать его и сколотить состояние, если, конечно, у них когда-то закончатся деньги. — Конечно, — Гермиона соглашается, подтверждая директору, что не оставила это. — Очень хорошо, Минерва тоже присоединится к нам, она несколько очарована зельем, знаете ли вы, что её двоюродная бабушка однажды забыла собственную мать из-за ссоры? Качая головой, Гермиона слушает болтовню директора, пока они направляются в его кабинет. Она давно не видела Дамблдора таким расслабленным и это помогает ей наслаждаться его обществом вместо того, чтобы остерегаться. Она, наконец, может понять, почему Гарри так восхищался этим человеком. Он остроумен, она наслаждается его историями, удивляясь, как кто-то может так много говорить, не давая вставить слово. Слова — инструменты лжецов…Turn Time
Как только заканчивается её последний урок, Беллатрикс встаёт со своего стула. Она счастлива выбраться за пределы своей комнаты. Она весь день игнорирует попытки Цисси привлечь её внимание и ей не нравится идея вернуться в комнату. Вместо этого она отправляется в библиотеку в поисках определённой книги, которую, как она знала, Миа просматривала несколько раз. Она сочла это проницательным и надеялась, что Миа разделит её страсть. Они собирались уйти вместе. Жить вдали от властной семьи, издевающихся профессоров и него. Она дрожит. Она месяцами планировала их совместный побег, с самого Рождества это не давало ей покоя. Смогут ли они это сделать? Смогут ли они убежать? Как далеко они уйдут? Она была готова попробовать, ради Мии она бы попробовала. Сжимая книгу, Беллатрикс кладёт её в карман, проходя мимо библиотекаря, который настороженно смотрит на неё, ведьма до сих пор не простила её после того, как та «случайно» вызвала наводнение в библиотеке, изучая заклинание Агуаменти. Она идёт по привычному маршруту в башню Рейвенкло, сердце трепещет при мысли о том, чтобы удивить Мию. Возможно, они могли бы пойти на озеро завтра. Она могла бы показать ей тайное убежище прямо перед озером. Тот, о котором никто не знает, тот, который она сделала на втором курсе, чтобы сбегать от ожиданий, которые все возлагали на неё. Никто на самом деле теперь не обращает на неё внимания, когда она проходит через портрет Рейвенкло, привыкнув к её приходам и уходам. Некоторые всё ещё вздрагивают от страха, но она не удивляется. Перепрыгивая через две каменные ступеньки за раз, она бредёт по коридору в спальню Мии. Удивлённая тем, что не находит никаких защитных чар, она задаётся вопросом, не ушла ли куда-то ведьма. Однако обычно чары продолжают действовать, даже когда её нет. Открыв дверь, она не встречает препятствия и в замешательстве входит в тёмную комнату. Её сердце останавливается и мир вращается. Она пуста. Ни сундука, ни застеленной кровати, ничего. Вещи Мии исчезли. Мии здесь нет. Шаги позади приводят её в движении и она хватает проходящего студента, прижимая его к стене и игнорируя визг страха. Она требует понимания, требует знать, где Миа. — М… М… Макгонагалл убрала комнату сегодня днём, — когтевранец заикается, она отбрасывает мальчика в сторону, его голова ударяется о стену, когда она выбегает из башни. Пинком распахнув дверь класса профессор Макгонагалл, она пугает старшую ведьму, сидящую за своим столом. Ворвавшись в пустой класс, она едва замечает удивление и лёгкий страх на лице ведьмы. Поднимаясь из-за своего стола, язык тела Макгонагалл кричит о раздражении от такого вопиющего неуважения. — Мисс Блэк… — шотландский акцент гремит в маленьком классе. —Где она? — требует Беллатрикс, её левая рука хлопает по деревянному столу. —Кто… — Миа, где она? — её голос срывается, когда она выкрикивает последние слова, страх сковывает её сердце. Облизывая губы, Макгонагалл опускает взгляд на свой стол, прежде чем посмотреть ей в глаза. — Миа уехала домой. Её дыхание останавливается и она натыкается спиной на стол, Макгонагалл обходит свой стол, хватая Беллатрикс за руку, прежде чем та падает на пол. Её сердце разрывается, а разум кричит о предательстве. Она бы не стала. Она хотела уйти со мной. Качая головой, она отбрасывает руку помощи и отходит. — Почему? — спрашивает Беллатрикс своим обычным голосом, лишённый резкости. — После инцидента с зельем, с её стороны разумно вернуться к своим родителям, — отвечает её профессор, держась на почтительном расстоянии. — Она бы не… — шепчет Белла сама себе, оглядывая комнату, как будто в ней есть ответы, — не после того, что сделала её мать… — Что сделала миссис Ротштейн? — задаёт вопрос Макгонагалл, но Беллатрикс уже уходит, — Беллатрикс! Остановившись у двери, Белла оглядывается через плечо на растерянную ведьму. — Что миссис Ротштейн сделала с Мией? Сглотнув, Беллатрикс отказывается отвечать на вопрос и оставляет старшую ведьму наедине с её собственными мыслями. Ей нужно найти Мию. Она бы не уехала со своими родителями, если бы у неё была право выбора. Она видела чистую ненависть в глазах ведьмы, когда та сражалась со своей матерью. Заклинание просвистело мимо её лица и она едва успевает увернуться от него. Она поворачивается лицом к рыжей студентке и сразу же её и без того кипящая кровь начинает бурлить от гнева. Как смеет эта предательская сука кидать ей вызов? Рыча на Молли Пруэтт, она плюет под ноги ведьме, вызывая ведьму на дуэль. Беспокойство мелькает на лице рыжеволосой суки, прежде чем оно сменяется неуместной гриффиндорской отвагой. Они произносят свои заклинания и обе девушки вступают в поединок. Сука выкрикивает оскорбления, насмехаясь над ней, но Белла не обращает на это внимания. Её мысли только о Мии. Ей нужно найти ведьму. Меняя бой, Белла подталкивает Молли к иному уровню, наблюдая, как капли пота собираются на её челке. На её лице появляется сомнение и она понимает, что Молли совершила ошибку, втянув её в поединок. Она не из тех, с кем можно связываться, особенно в таком отвратительном настроении. Прекращая дуэль, она делает шаг в сторону от заклинания, прежде чем нанести сильный удар по лицу девушки. Раздаётся хруст и девушка падает кучей, из её сломанного носа брызжет кровь. Не давая никому времени среагировать, она запускает особо неприятное заклинание в одного из братьев Пруэтт и тот с криком падает. — Кто-нибудь ещё? — задаёт вопрос Беллатрикс и насмехается над тишиной, — я так и думала. Помни, Пруэтт, ты никогда не смогла бы одолеть меня. Никогда, — она акцентирует предложение проклятием, заставляющим рыжую девочку корчиться на полу. Перешагнув через поверженную ведьму, Белла проходит штормом в быстро пустеющем замке. Студенты в страхе разбегаются, её рука пульсирует от боли и рассеянно она осознаёт, что на этот раз не было Энди, которая попыталась бы остановить её. Прорываясь через дверь гостиной Слизерина, она игнорирует все недоуменные взгляды и направляется прямо в свою комнату. Схватив чемодан, она запихивает в него всю имеющуюся одежду, почти не обращая внимания на то, что упаковывает. Дверь распахивается и только один человек достаточно храбр, чтобы прийти к ней, когда она злится — и это Цисси. — Белла, что происходит? — спрашивает Цисси, подбегая, — почему ты собираешь вещи? — Мне нужно уйти, — Белла отвечает автоматически, вопросительно глядя на свою сумку. Что она упаковала? — Это из-за него? Глядя сверху вниз на свою младшую сестру, она не может удержаться от улыбки. — Нет… Слушай, я уеду на некоторое время, сейчас ты этого не понимаешь, но в будущем начнёшь. — Это из-за неё, не так ли? — выплёвывает Цисси, останавливая Беллу от упаковывания ещё каких-либо предметов в сумку, — Люциус сказал мне, что ты пропустила встречу с ним. Ты снова встречалась с этой девочкой. — Оставь это, Цисси, ты не понимаешь, — говорит Белла, отталкивая Цисси от сумки и направляясь к двери. — Да, ты права. Я не понимаю, — раздражительно отвечает, — я не понимаю, как моя сестра влюбилась в грязь! — Следи за своим языком! — Белла рычит на свою сестру. — Она грязнокровка, Белла! — кричит Цисси, бросая в Беллу кусок пергамента, — помнишь, что наш троюродный брат работает в Азкабане? Он прислал мне письмо на Рождество, я сказала ему, что с нами Миа Ротштейн, он ответил, что это невозможно. Дрожащими руками она открывает пергамент и видит чёрно-белую фотографию Симоны Ротштейн, предполагаемой сестры Мии. Под фотографией: Заключённая 86 — Миа Ротштейн. Выронив пергамент, она падает на пол одновременно с покидающим её разумом и садится обратно на кровать позади себя. — Он сказал, что это невозможно, не сказал почему. Я получила эту фотографию сегодня утром, — объясняет Цисси. — Это… Ничего не значит, — шепчет Белла, отводя взгляд. — Я видела её руку, Белла. Грязнокровка — это клеймо на её коже. Она, должно быть, служанка семьи Ротштейн и они использовали её как способ уберечь фамилию от текущего тяжёлого положения настоящей Мии Ротштейн. — Я встречала настоящую Мию, она сбежала, — рычит Белла, растерянность растёт. Это не могло быть правдой. Миа была Мией, не так ли? Встав, она расхаживает по комнате. Почему Миа солгала? Официальный документ из Азкабана, лежащий на полу, служит напоминанием о том, что Цисси говорит правду. Грязнокровка. Цисси была права: у неё на коже было написана «грязнокровка». Рука ударяется о стену, боль пронзает, когда кость ломается и она кричит, срывая голос. — Энди… — Белла замолкает, когда Цисси осмеливается выдохнуть имя средней сестры Блэк. Она распахивает дверь и почти добегает до комнаты Энди, в которой находит среднюю сестру, стоящую у окна. Слизеринка в ужасе смотрит на неё и она проклинает девочку до слёз, пока та не выползает из комнаты в поисках безопасности. Подпрыгнув, Энди отворачивается от окна, чтобы посмотреть в лицо своим сёстрам. Слова замирают у неё на языке, когда Белла смотрит на упакованные чемоданы. — Думаю, ты уже знаешь, — вздыхает Энди, защёлкивая последний замок на своём чемодане, — мама не стала бы долго держать это в секрете. — Что происходит? — требует Цисси, закрывая дверь. — Энди? — спрашивает Белла, её разум перенапряжён. Что происходит? — Разве ты не из-за этого здесь? — растерянно спрашивает Энди, — чтобы сказать мне, что я веду себя как дура? Что я пожалею об этом? — О чём, чёрт возьми, ты говоришь? — огрызается Белла, — я здесь по поводу Мии. — А что с ней? — удивляется Энди. — Она грязнокровка, — все взгляды устремляются к Цисси. Моргая, Энди переваривает информацию. Она бросает взгляд на свою сумку, прежде чем сесть на край кровати. Гнев закипает, когда Белла наблюдает, как её сестра изо всех сил пытается сказать ей правду. Энди знала. Она знала, что Миа не та, за кого себя выдаёт. Они держали её за дуру. Она попалась на ложь. Ей никогда не стоило доверять этой истории. Пристыженная, Белла прячет свои слёзы за гневом и ненавистью. — Пожалуй, это разговор между вами двумя, — Белла чуть не срывается от успокаивающего тона своей сестры. Энди всегда была спокойной, всегда надёжной, но сейчас она прикрывала ложь. — Ты знала? — шипит Белла, пиная ближайшую к ней вещь, — моя ебаная сестра знала и не подумала сказать мне? — Я дала обещание! — отвечает Энди, поднимаясь на ноги и указывая пальцем, — я дала обещание подруге, возможно, если бы ты проявила немного благородства, немного уважения, тогда, возможно, Миа сказала бы тебе сама, вместо того, чтобы наша маленькая роящаяся в дерьме сестричка сделала это! — Ты наша сестра, Энди, мы держимся вместе! — кричит Цисси в ответ. Пустой смех вырывается из горла Энди. — Мы никогда не держимся вместе. Белла притворствует перед Волан-де-Мортом, я притворствую перед Дамблдором, а ты притворствуешь перед всеми нами, Цисси. Никогда в нашей жизни мы не держались вместе. Мы Блэки, мы обманываем, плетём интриги и трахаемся, потому что это то, что мы знаем лучше всего. Что ж, с меня хватит. — Что значит, что с тебя хватит? — Белла игнорирует насмешки, зная, что Энди пытается вывести их из себя, чтобы они перестали задавать вопросы. Сумки собраны, Энди уезжает… И навсегда, — куда ты собралась? — Жить с Тедом Тонксом. Тишина. Лицо Цисси превращается в маску ужаса, когда слёзы начинают капать из глаз Энди. Холод. Холод — вот что чувствует Беллатрикс. Пустота и холод. Её сестра покидает их, чтобы жить с грязнокровкой. Жить с грязью. Её девушка, которую она любила, лгала, говорила ей ложь за ложью и ушла. — Я последовала твоему совету и рассказала нашим родителям. Как ты можешь себе представить, от меня отрекаются. — Я не это имела в виду, ты, стерва! — Белла визжит, — о чём ты, блять, думала? О грязнокровке? Они грязь, Энди! Он не принесёт тебе ничего, кроме позора и боли! — Я люблю его. Белла замирает. Она любит Мию. Цисси теперь неприкрыто смеётся, с отвращением качая головой. Из всех них Цисси, пожалуй, единственная, кого можно осудить за то, что она осталась верна своему имени. За то, что осталась настоящей Блэк. Однако она сомневается, что её младшая сестра любит или когда-либо узнает, что такое любовь, потому что она не из тех, кого трогают какие-либо эмоции. — Любовь недолго длится, — выплёвывает Цисси. — Не для тех, у кого нет сердца! — резко говорит Энди, злостно вытирая слёзы, — ты никогда не узнаешь, Цисси, потому что ты бессердечная и всегда будешь такой. — У меня есть самоуважение, я не опущусь до грязи! — из слов Цисси сочится яд. — Ты ледяная! — Энди рычит, — ты была рождена изо льда! — Хватит! — кричит Беллатрикс, оттаскивая Цисси, надвигавшейся на Энди, — достаточно. — Скажи мне, Энди, я хочу знать настоящую личность Мии, — требует Белла, борясь с желанием проклясть и закричать. — Спроси её, она хочет сказать тебе, Белла, но боится потерять тебя. Хихиканье срывается с её губ, оно громкое, лишённое всяких эмоций, но всё же немного помогает выпустить растущее давление. Она подогревает это. Безумие, растущее в её голове. Сердитые голоса, визжащие, чтобы их услышали. Её сестры обращают на неё растерянный и встревоженные взгляды, а её губы изгибаются в непривычной улыбке. — Она вернулась домой, — Белла насмехается над своим треснувшимся сердцем, она видит его хрупким, ожидающим последнего удара, прежде чем она упадёт в цепляющуюся за неё тьму. — Они нашли путь обратно… — благоговейно вздыхает Энди. — Что значит обратно? — требует Белла, грубо хватаясь за руки сестры. — Ай… Белла, — Энди вырывается из её хватки, но она не смягчается, на деле усиливая хватку, ей нужны ответы, — назад в её настоящее время! Ошеломлённая, Энди пользуется возможностью вырваться из хватки и, спотыкаясь, отходит. Она потирает свои болящие руки, подозрительно глядя на Беллу, прежде чем установить между ними дистанцию. Миа была из будущего. Всё, что у них было, было ложью. Она хотела бы быть больной. Хочет все выблевать. Она любит грязнокровку, которой ещё не существует, возможно, ещё даже не родилась. Она была каким-то экспериментом, с которым напортачили? Путешествовала во времени по какой-то причине? Миа всегда была гневной, пройдя через пытки. Волан-де-Морт. Была ли Миа здесь, чтобы убить Волан-де-Морта? Или же она приехала, чтобы собрать информацию о нём? Стала ли Белла полезным инструментом, способом сблизиться с Волан-де-Мортом? Миа знала о нём так много, больше, чем Белла. Миа использовала её. — Имя, — слова вырываются сквозь стиснутые зубы и Энди делает ещё один шаг назад. — Я не… Она никогда его не говорила. Белла, успокойся. — Скажи мне её ебучее имя! — Она никогда его не говорила! Клянусь богом! Белла ей не верит. Бросившись вперёд, она хватает Энди за горло и прижимает её к стене, срывая крик с губ своей сестры. Руки хватают её в попытке вырваться, но хватка слишком крепка. Цисси бросается на помощь, хватает за руки, пытаясь оттащить от Энди. — Я хочу знать всё, — требует ответов Белла. — Белла… Ради Мерлина, — Энди тяжело дышит, с трудом переводя дыхание, — она никогда ничего не говорила. Она не хотела… — вздох, — навредить будущему. Ротштейны ненавидели её. Натравили её на нас, чтобы она превосходила нас в школе. Дамблдор злоупотреблял её пребыванием здесь для своей собственной игры. Миа была всего лишь пешкой! Белла! Пожалуйста! — Белла, остановись! — умоляет Цисси. Оттолкнув Цисси в сторону одной рукой, она слышит, как блондинка падает на пол одновременно, как она отпускает Энди. Упав на пол, Энди жадно глотает воздух, отступая от оборонительно поднятой палочки Беллы и плачет. Отвернувшись от своих павших сестёр, Белла идёт по комнате. Они лгали все до единого. Она заставит заплатить каждого из них. — Белла, послушай меня, — хрипит Энди, — я знаю, это выглядит плохо… — Как давно ты знаешь? — прерывает Белла, поворачиваясь обратно к Энди. — Я… — Энди несколько раз открывает и закрывает рот, ей не хватает слов, — я поняла это через пару недель, но это было только после визита Ротштейнов. Я последовала за ними и услышала, что они сказали. Она сделала это не для того, чтобы причинить тебе боль, Белла… Она бы не стала. Она любит тебя. — Любит? — хихикает Белла. Руки сжимаются, когда её сердце, наконец, разбивается. Это разрывает её грудь и оставляет её обнажённой и уязвимой. Магия пульсирует на кончиках её пальцев и причиняет боль. Невообразимую боль, разливающейся каскадом по всему телу. Она любила и потеряла. У неё ощущение, будто кто-то ударил по ней молотом, от чего у неё перехватывает дыхание, а разум кричит. Чистые крики агонии от того, сердце не в состоянии понять. Больше никогда. — У неё забавный способ проявлять любовь, — огрызается Белла, её взгляд становится холодным и отстраненным. — Не делай этого, Белла. Она боялась, — умоляет Энди, поднимаясь на ноги. Цисси подползает к ней, оказавшись между двумя старшими сёстрами, не уверенная, кого защищать. — У неё есть основания для этого. — Нет, видишь, вот почему она не могла тебе сказать? Потому что, как только она сказала бы правду, ты бы причинила ей боль! — Так это я виновата? — спрашивает Белла с жутким спокойствием. — В этом никто не виноват. Белла, посмотри на меня. Посмотри на меня, — умоляет Энди, — ты можешь найти её, поговорить с ней. Позволь ей объясниться. — Я так и сделаю, — Белла кивает, улыбаясь ужасной, леденящей улыбкой, от которой дрожат обе младшие сёстры Блэк, — я найду её, даже если это займёт у меня десять лет или сотню, я найду её. Энди ободряюще кивает, надеясь переубедить сестру, но следующие слова Беллы навсегда запечатлеются в её памяти. — А по пути я буду разделывать, я буду вырезать и сжигать каждую ебаную грязнокровку по пути, — Белла рычит, её лицо превращается в маску ярости, — у меня будут их слезы, я заставлю их кричать. Комната содрогается и из палочки Беллы вырывается пламя. Магия пульсирует в воздухе. Непостижимая магия, она трещит, словно электрические токи, заставляя девушек вздрагивать от страха. Окна вылетают, крики из общей комнаты Слизерина извещают, что магия Беллы затапливает весь Слизерин. — Я буду причинять им боль до тех пор, пока весь мир не содрогнётся при моём имени, а грязнокровки не поймут, что лучше не попадаться мне на пути. Это моё обещание, дорогая сестра, и если ты пойдёшь и выйдешь замуж за грязь, то знай, что я доберусь до него и вашего потомства тоже. Вокруг них вспыхивает огонь и глаза Беллы светятся в пламени. Весь Слизерин сотрясается, в стенах и потолке появляются трещины, сотрясающие само основание. Энди не остаётся, она выбегает из комнаты, огонь цепляется за её лодыжки. — Беги к грязи, Энди! Ты больше не наша сестра! Ты грязная кровная предательница! — она выкрикивает последнее слово, посылая заклятие вслед за ведьмой и взрывая дверь на тысячи кусочков. — Я не оставлю тебя, Белла, — обещает Цисси, не боясь огня в комнате и веря в то, что её сестра защитит её. — Только попробуй, Цисси, и не жди от меня пощады, — Белла обещает немыслимое, тёмные глаза сверлят глаза сестры. — Даю тебе слово, Белла. Я помогу тебе отомстить. Дамблдор чувствует сотрясение в общей комнате Слизерина. Ощущает мощную магию в воздухе. Он поворачивается к тому месту, где всего несколько часов назад обманом заставил Гермиону Грейнджер вернуться в будущее. Она выполнила свой долг, она превратила Беллатрикс Блэк в Беллатрикс Лестрейндж, несмотря на её доблестные усилия в попытке спасти тёмную ведьму. Гермиона Грейнджер заключила сделку. На другом конце Англии лорд Волан-де-Морт замирает, ужасная улыбка украшает его губы. Он завладел ею. Наконец-то у него была Беллатрикс Блэк. Она станет его величайшем трофеем и самым свирепым воином. Он не будет разочарован и ждёт того момента, когда ведьма придёт к нему, ибо она усвоила последний урок, который он не смог ей преподать — жестокое предательство. Ей было необходимо, чтобы кто-нибудь завладел её сердцем и разорвал его на кусочки. Ему не нужно было, чтобы за ним следовал влюблённый щенок. Нет, он хотел, чтобы ведьма, которой он будет руководить, стала самой преданной, ибо они были единственными в своём роде. Они принесут новый мир и никто не остановит их. Ему нужна была Беллатрикс, иначе он потерял бы сильную прислужницу. Она будет помогать ему победить, они будут править и она никогда не ослушается его, потому что он предложил ей доверие. Он не предаст её.