***
Когда Кагами исполнилось пятнадцать, они с мамой переехали из Японии во Францию. В первый же день в Париже Томоэ взяла с дочери обещание, что та постарается очаровать младшего Агреста. Кагами, не желая разочаровывать мать, сказала, что сделает всё возможное. Адриан был очень приятным молодым человеком: красивым, галантным, вежливым. Будучи первым парнем, отнёсшимся к ней с пониманием, Агрест тут же получил расположение девушки. В сочетании с почти приказом матери, это заставило Кагами убедить себя, что именно так выглядит влюблённость. Рядом с Адрианом она чувствовала себя спокойно, комфортно, привычно. Создавалось впечатление, что Кагами делает всё правильно, и всё идёт как надо. Только вот она точно знала, что Агрест не её соулмейт. Ну, не был он помешан на музыке. У него и других дел было полно. Да и играл он не на гитаре, а на фортепиано. Весьма неплохо, между прочим. И, тем не менее, они были в отношениях ровно три недели. Увидев, как Адриан смотрит на Маринетт, Кагами всё поняла и сама предложила расстаться. Агрест против не был, но всё равно позвал её третьей лишней на их с Мари, оказавшейся в последствии вполне милой девчонкой, свидание на катке. Под умоляющим взглядом Адриана, явно боящегося что-то сделать не так, Кагами со вздохом согласилась. Не оставлять же друзей в беде, верно? Свидание на катке могло бы быть для Маринетт и Адриана романтичным, если бы не третий лишний… Два третьих лишних: Мари тоже притащила с собой своего бывшего. За то время, что Кагами была в отношениях с Адрианом, она видела этого парня всего пару раз, да и то мельком. И тем более ни разу с ним не говорила. Естественно, знала она о нём мало. Он точно был старше на пару лет, у него была младшая сестра — одноклассница сейчас влюблено воркующих, с трудом удерживающихся на коньках голубков, цепляющихся друг за друга. Хотя Адриан явно лучше сохранял равновесие… О чём она думала? Ах, да. Парня, кажется, звали Лука, и он вроде играл на… ох, чёрт. Он играл на гитаре! Сердце торопливо застучало. Кагами на скорости подъехала к нему и резко затормозила, подняв в воздух ледяную крошку. Лука, до этого с каким-то отцовским умилением наблюдавший за воркующими Адрианом и Маринетт, повернулся к ней. — Привет, — поздоровался он, искренне улыбнувшись. — Кагами, да? Мне жаль, что мы раньше так мало общались. Маринетт рассказывала о тебе много хорошего. Честно говоря, его жизнерадостность несколько выбила девушку из колеи. Когда Лука встречался с Мари, то смотрел на неё очень нежным взглядом, и Кагами искренне полагала, что они влюблены. Ну, по крайней мере, он в неё. Но любимых так легко не отпускают… Или он просто скрывает свои настоящие чувства. — Ты не выглядишь расстроенным вашим расставанием, — заметила Кагами, кивая в сторону весело смеющейся Маринетт, цепляющейся за плечи Адриана. — Просто я с самого начала знал, что она меня не любит. Успел пройти все стадии принятия ещё во время того, как мы встречались, и прийти к мысли о том, что пытаться изменить чужие чувства — глупо, — признался Лука, пожав плечами. — Звучит мудро, — согласно кивнула Кагами. — Чтобы прийти к этой мысли мне, к сожалению, понадобилось слишком много времени, — поморщился парень. — Но ты тоже не выглядишь разочарованной. — Это должен был быть договорной брак. Я убедила себя, что должна его любить, — призналась девушка. — Но это было и нетрудно. Он очень приятный парень и был первым, кто не смеялся над тем, что мне плохо удаётся проявлять эмоции. — Я подобного за тобой никогда не замечал, — удивился Лука. — Как ты верно заметил, мы с тобой мало общались, — Кагами проехала чуть вперёд, минуя его, а потом обернулась. Лука не сводил с неё взгляда. — Ты на каток пришёл, чтобы стоять просто так? Или ты ездить не умеешь? — Ну, если вы ставите вопрос так, мадемуазель, — хмыкнул парень. Он обогнал её и, прочертив на льду ровный круг лезвиями коньков, развернулся, теперь двигаясь спиной вперёд. Кагами невольно улыбнулась краешком губ. Вот всё-таки все мальчишки выпендрёжники. Причём вне зависимости от возраста. — Как тебе? — довольно поинтересовался Лука, останавливаясь рядом с ней. — Простенько. Так каждый сможет, — Кагами не стала дожидаться его реакции и просто, достаточно разогнавшись, сделала аксель. Приземлилась она немного неудачно, слегка покачнувшись, но впечатление, кажется произвела. Только после этого девушка поняла, что поступила так же глупо, как её новый знакомый. Вот нужно было ей выпендриваться. А если бы лодыжку потянула, что бы мама сказала? — Воу, — с искренним восхищением протянул Лука, подъезжая к ней. — Кагами! Это было потрясающе! — Маринетт взмахнула руками и, согнувшись буквой «Г» врезалась прямо в подругу. Цуруги прыснула, поддерживая её. Какая же всё-таки Мари неловкая. Выслушивая полные восторга восклицания Маринетт, девушка не обратила внимания на то, как странно смотрит на неё Лука. Если бы в тот момент они встретились взглядами, сердце Кагами наверняка бы пропустило удар.***
После того, как они отлично повеселились, хвастаясь друг перед другом навыками в фигурном катании, Адриан и Мари, видимо, решили свести их, потому что теперь часто звали Луку и Кагами с собой, так и норовя оставить наедине. В такие моменты парень и девушка понимающе переглядывались, но ничего не говорили. Никто из них не был против подобной компании. На первый взгляд Лука был серьёзным и весьма рассудительным молодым человеком. Парень был очень склонен к анализу как своих, так и чужих чувств, никогда не давил на людей и не манипулировал ими. Но зато лестью не брезговал, хотя, делая комплименты никогда не врал. Вот только всегда делал это так вовремя, что чаша весов склонялась в его пользу. И, между тем, он был мальчишкой. Самым обыкновенным, таким же как все в его возрасте… нет, даже младше его возраста. Полный эмоций, с весёлой широкой улыбкой и искренним интересом к окружающим его людям, с каждым из которых он был другом. Эта способность заставлять каждого встречного проникнуться к нему доверием, восхищала Кагами. Чем дольше они общались, тем сильнее девушка уверялась в том, что Лука — её соулмейт. Он слышал музыку во всём: в шуме машин, шелесте деревьев, медленно протекающей под мостом Сене. И в каждом человеке. Парень как-то рассказал, что у него есть мелодия для каждого из его многочисленных друзей. — И для меня? — заинтересовалась тогда Кагами. — Для тебя две, — с улыбкой признался Лука. — Напомни как-нибудь тебе наиграть… даже жалко, что у меня нет сейчас с собой гитары. — Ничего страшного, — покачала головой девушка. — Я никуда не тороплюсь. Она и правда не торопилась. Да, Кагами была почти на сто процентов уверена в том, что предназначенный ей человек — именно Лука. И он ей нравился. Очень. Рядом с ним она чувствовала себя на удивление свободной. Все рамки, предписанные матерью правила поведения, вылетали из головы. Кагами улыбалась, вдоволь смеялась, без малейшего сомнения ложилась на коротко стриженный газон в парке, не боясь испортить одежду. И, конечно, от Томоэ не укрылись перемены в поведении дочери. Мать заявила, что Кагами ведёт себя безответственно и совершенно по-детски, и посадила дочь под домашний арест на неделю, не принимая никаких возражений. Такое с девушкой случалось впервые. Обидно было настолько, что руки невольно стискивались в кулаки, а слёзы подступали к горлу, но, чтобы не усугублять ситуацию, не желая продления наказания, Кагами только юркнула в свою комнату, с трудом сдерживая порыв хлопнуть дверью так, чтобы в доме затряслись все стены. Щёлкнув засовом на двери, девушка рухнула на кровать и тихо всхлипнула. Вот что она такого сделала? Всего лишь веселилась! Наслаждалась жизнью, как все остальные подростки! И что в итоге? Кагами тяжело вздохнула, переворачиваясь на спину. Кому вообще нужна такая жизнь, когда лишнего шага сделать нельзя? Интересно, если она умрёт, мама расстроится?.. Фу, что за ужасные мысли лезут ей в голову?! Надо успокоиться. Вернуться в гармонию с собой. Кагами села и, подтянув под себя ноги, прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться на дыхании. Сначала получалось не очень, но чем дольше она следила за своими вдохами и выдохами, тем спокойнее становилось на душе. Всё хорошо. Всё нормально. Скоро мама остынет, и они смогут нормально поговорить. Из медитации её вырвал звук оповещения о новом сообщении. Вздрогнув, Кагами открыла глаза и потянулась к телефону, мельком бросив взгляд на часы. Десять часов вечера. По идее, пора ложиться спать, если она не хочет быть завтра усталой и этим разозлить маму. Сейчас, только посмотрит, кто ей пишет. Писал Лука, приглашая её на вечернюю прогулку. На мгновение сердце перестало биться от волнения, а губы тронула смущённая улыбка. Как приятно. Ох, нет. Он впервые сам зовёт её на свидание, а она сидит под домашним арестом. Вот за что ей всё это? Девушка уже с грустью начала набирать сообщение с отказом, а потом ей в голову пришла совершенно сумасшедшая мысль. «Если обещаешь ждать меня под окнами, то я совершенно свободна», — написала Кагами, и тут же отправила, боясь растерять всю свою храбрость. «Если ты задумала вылезти из окна, то, пожалуйста, будь осторожнее», — Лука догадался о её намерении, но, вопреки опасениям, не стал отговаривать. «Ок», — коротко ответила она, и, плавным движением поднявшись с кровати, подошла к шкафу, выбирая самую удобную, но при этом неприметную одежду. Мало ли кто увидит её манёвр со стороны.***
— Это было чистой воды сумасшествие, — проследив за тем, как Кагами перебралась с балкона на подоконник первого этажа, и только оттуда спрыгнула, пробормотал Лука. — Я перепугался. — Трусишка, — фыркнула Кагами, хотя у самой сердце колотилось где-то в горле. — Ну, что, куда поедем? — Я как раз дополнил твою мелодию. Хотел, чтобы ты послушала вживую, но не думал, что для этого тебе придётся вылезать в окно, — пробурчал Лука, застёгивая шлем и протягивая ей второй. — Мама заперла меня дома за то, что я слишком веселюсь, — закатила глаза девушка и, надев предложенное ей средство защиты, уселась на мотоцикл за его спиной. — Оу, — озадаченно ответил парень. Из-за шлема его голос звучал глухо. — Значит, постараюсь вернуть вас домой до полночи, мадемуазель Золушка. Держись крепче.***
Они устроились в парке, где сейчас было тихо и безлюдно. Сели на прохладную от ночного воздуха скамейку, Лука достал из чехла гитару, прозвучал первый перебор, проверяющий настройку инструмента. Парень замер, услышав двойной отзвук этой незамысловатой мелодии у себя в голове. Кагами смотрела на него с позабавленной, но нежной улыбкой. — Так ты и правда мой соулмейт? — Лука вздохнул одновременно с удивлением и облегчением. — А ты мой, — продолжая смотреть на него совершенно чарующим взглядом, ответила Кагами. — Что ж, надеюсь, это не помешает тебе насладиться музыкой, которую ты рождаешь в моей душе, — преувеличенно патетично произнёс Лука, явно чувствуя себя немного неловко, и начал играть. Мелодия была завораживающей, пленяющей, то строго ритмичной, то весёло-игривой. И слушая её, Кагами вспоминала каждую их встречу, каждый разговор, каждую минуту, проведённую вместе. Так тепло было на душе, несмотря на прохладный ветерок, что хотелось, чтобы этот момент длился вечно. — Вот, — когда стих последний аккорд, несмело произнёс парень. — Тебе понравилось? — Очень. Это будет моя самая любимая мелодия, — Кагами бросила на него быстрый смущённый взгляд. Что ж, кажется, будучи связанной с ним невидимыми узами, она начинает всё сильнее влюбляться в музыку.