Океан твоих глаз

Прошло уже пару дней с момента пробуждения Кири. Все семейство стало проводить гораздо больше времени именно вместе. Вечерние разговоры после ужина, утренние сборы по делам с шуточками в адрес друг друга. Это всё было невыносимо для Нетейама. Хоть счастье вновь вернулось в дом Салли, но ненадолго. Вот-вот к ним придёт война, а все только стало таким красочным, как раньше. Нетейам всегда улыбался и не подавал виду, но наблюдая за таким беззаботным отцом, невероятно счастливой Тук, уже поправившейся Кири, непоседливым братом и наконец спокойной за свою семью матерью — он вновь получил ножом в спину от мыслей о том, что если потребуется — он убьёт или же умрет за своих родных. Сейчас они вновь все вместе сидели в маруи. Стоял ясный день и масштабных планов ни у кого из Салли не намечалось, а потому Нейтири заставила всех дружно прибраться в их жилище. Рядом на гамаке сидела Кири, рассматривая миску, что ещё в детстве ей подарила бабушка цахик. В последнее время старшая дочь Салли была очень молчалива и отстранена. Хоть она всегда любила проводить время одна и не была в восторге от семейных разговоров, но сейчас это в ней было гораздо ярче обычного. Как только отец сказал Кири, что ей нельзя даже приближаться к дереву духов, она была разбита. Нетейам пару раз пытался к ней вечером подсесть и поговорить по душам, но успехом это так и не увенчалось. Кири прогонит, уйдёт, проигнорирует или просто скажет, что всё в норме и ей не нужны подачки от старшего брата. Настаивать Нетейам не стал, потому молча наблюдал за «сереющей» сестрицей. Сейчас старший сын Салли, сидя спиной к остальному семейству, пытался распутать одну из его подвесок, что он по глупости оставил в своей сумке и теперь нужно было разобраться в этой головоломке. Позади него стоял недовольный Ло’ак, молча помогавший матери и отцу свернуть ковры и скатерти. Он хотел пойти сегодня погулять с Циреей, а не стоять и мять старую ткань. Тук же скакала по всему маруи, пытаясь оказать хоть какую-то помощь своим родным. — Тейам, а может я смогу распутать? — послышался детский шёпот над ухом, заставляя старшего улыбнуться и ответить с точно такой же интонацией: — Распутать сможешь? Я думаю, ты перепутала со словом «запутать», — все же протягивая предмет гардероба младшей, Нетейам усадил ее рядом с собой. — Ну ладно-ладно, главное не порви, а то я на ужине не дам тебе свои фрукты. Маленькая На’ви с радостью приняла ожерелье, начиная очень внимательно вглядываться в него, чтобы понять, что делать дальше. Тейам же, достав из сумки оставшиеся вещи, немного грустно вздохнул. На острове было неудобно ходить в чем-то помимо набедренной повязки из-за постоянного плавания и жары, а потому большая часть его гардероба стала ненужной. Оранжевая кофта, традиционные пояса и накидки стали пылиться рядом с его спальным местом. В какой-то степени было ужасно непривычно выходить без уже «приросших» к нему пояса и ожерелья, но главное для воина — удобство, а не красота. Вдруг по клану Меткайина раскатился гул, заставляя все семейство выйти на улицу, чтобы разобраться, что они могли упустить. — Что это? — сразу подскочила Тук, направившись к выходу. На’ви вокруг ныряли в воду и с счастливыми лицами плыли к дальним рифам. — Что такое? — прозвучал удивленный голос Ло’ака, как к их половине пирса наконец выплыла Цирея. — Тулкуны вернулись! — повторяла она, ярко улыбаясь и махая всем находящимся вокруг неё На’ви. Цирея была определенно взволнована. — Наши духовные братья и сёстры вернулись! Вышедший из маруи Нетейам с интересом наблюдал за плывущими вдалеке китами. Они выглядели очень могущественно и мудро, что было абсолютной правдой. После того как их вкратце ознакомили с местной флорой и фауной, он всегда хотел узнать, могла ли и у него быть родственная душа среди тулкунов. Наблюдая за всеобщим ажиотажем, Нетейам, недолго думая, спрыгнул в воду вслед за братом, подзывая к себе илу. По телу распространялся приятный мандраж. Радость с лиц окружающих его На’ви буквально зарядила его энергией. Наблюдение за чем-то живым — лучшая терапия для старшего сына Торука Макто. Он любил со стороны наблюдать за резвящимися детьми, за трепетными отношениями между родителями, за парочками, что были по-настоящему влюблены друг в друга, а наблюдать за чьим-то счастьем — было самое прекрасное, что мог чувствовать лесной принц. — Эй, принцесса, — донеслось со стороны, заставляя Нетейама отвлечься и врезаться в голубые глаза напротив. — Не хочешь увидеть моего духовного брата? — И тебе привет, Аонунг, — подплыв ближе к другу, лесной На’ви, чуть подумав, кивнул и мягко улыбнулся. — Ну, давай, только, я надеюсь, он мне голову плавником не снесет? — Кто знает, — пожал плечами принц рифов, как вдруг дернул Нетейама за хвост, вызывая того на «слабо», сразу скрываясь под водой. — Ну если не испугался, то давай за мной. — Нунг! — грозно шикнул Салли, но всё же, со смехом следуя за сыном вождя, нырнул. Вокруг под водой проплывали другие тулкуны, глядя на которых дух захватывало от их размеров. Идиллия, что стояла вокруг, не могла не заставить глаза Нетейама гореть, вновь притягивая к себе два голубых глаза, что не отрываясь наблюдали исподтишка за лесным На’ви. Аонунг вполне понимал своё отношение к Салли, ему было не все равно, если кто-то смотрел «по-иному» в сторону Нетейама, если тот так внимательно его слушал или просто находился рядом, одним своим присутствием убивая все плохие мысли в голове морского принца. Это чувство было таким чарующим, что даже пугало. Они просто не могут быть вместе. Они оба должны стать будущим своих кланов и своей семьи, а если сойдутся — будущего может и не быть в том плане, в котором его ждут их родители и племена. Наконец он услышал знакомый вой своего духовного брата, что резво подплыл к На’ви. Аонунг ощутил, что рядом появился заворожённый Нетейам, который с интересом наблюдал за тулкуном и другом. — Я вижу тебя, Нобу, — на языке жестов поздоровался принц рифа, а вслед за ним поздоровался и лесной. — Кто это с тобой? — тулкун оплыл их по кругу, рассматривая На’ви. Нетейам же, не отрывая глаз от кита, представился: — Я Нетейам, друг Нунга, — показал на пальцах Салли. В ответ тулкун осмотрел его ещё более внимательным взглядом. — Соглашусь, выглядит он очень странно, — прочитав взгляд своего духовного брата, Аонунг вновь аккуратно подхватил хвост Нетейама. — Хвостики конечно не для плавания, как веревочка, согласись? — усмехнулся морской, но больно хвосту не сделал — наоборот даже, очень нежно держал его в руке. — Прости, принцесса, просто факты. — Skxawng, — Нетейам дал подзатыльник Нунгу, на что получил уже две пары насмешливых глаз. Теперь эти шуточки были не оскорблением или чем-то, после чего хотелось скрыть свои недостатки — теперь это лишь чистые подшучивания друг над другом, без злобы. — У меня он хотя бы не как бревно, — теперь подзатыльник полетел лесному принцу. Но твой хвост мне нравится, Аонунг. Неожиданно для Нетейама, его схватили за запястье и потянули к тулкуну. — Погнали, с нами поплаваешь, — умостив одну руку на плавнике Нобу, морской принц с вызовом взглянул на лесного, расплывшись в хищной ухмылке. — Можешь слететь, но не волнуйся, я подстрахую. Покрепче ухватившись, Нетейам почувствовал как на его спину легла чужая рука, притягивая ближе к себе. Хвост Салли непроизвольно замотался и обвил ногу Аонунга. Наконец Нобу стал развивать скорость. Потоки воды буквально отрывали его от плавника, но рука на спине держала до безумия крепко не давая сдвинуться. Он вновь полностью доверился принцу рифов, целиком и полностью. Мысли постепенно уходили к преследующему его желанию найти среди тулкунов свою родственную душу. Стоило бы спросить у Нунга, как только они поднимутся на поверхность. Но мимо пронесся другой тулкун, очень аккуратно огибая плывущих под водой сородичей. Его взор остановился на Нетейаме, заставив того вздрогнуть. Это тот самый? Аонунг сразу ощутил смену эмоций лесного На’ви, аккуратно погладив своего духовного брата, они сбавили скорость, и тулкун напротив подплыл ближе. Морской принц выпустил Нетейама из своих рук и кивнул. — Пообщайтесь, — показал Аонунг, подталкивая его к громадному существу. Но на удивление для лесного, он чувствовал своеобразную тишину и покой, подплывая к тулкуну. Приятное волнение внутри усиливалось. — Я вижу тебя, — Нетейам с легкой улыбкой поздоровался, на что получил моментальный ответ. — Я вижу тебя, друг, — тулкун вновь плавал по кругу, осматривая лесного. На его удивление, он был совершенно не похож на плавающих вокруг На’ви, но его сердце не могло ошибаться, его тянуло к этому чужеземцу. — Мое имя Нетейам, — представился Салли, прикасаясь к плавнику кита. — Таро. Аккуратно подплыв поближе к На’ви, тулкун поднял его на поверхность своим плавником. Чуть откашлявшись, Нетейам с горящими глазами глядел на могущественное существо. Неужели он нашёл свою родственную душу? Родственную, мать его, душу. — Друзья? — сложив руки в жесте, Нетейам очень нежно погладил тулкуна рядом с глазом. Добрый взор глаз подкрепился положительным ответом, заставляя лесного улыбнуться ещё ярче, мягко рассмеявшись. Он нашёл его. Тулкун выбрал его. — Неужели и вправду твоя родственная душа? — позади всплыл Аонунг, а за ним и Нобу, подплывая к ним ближе. — Даже не думал, что тулкун может выбрать лесного На’ви. Обернувшийся на Аонунга Нетейам заставил морского резко выдохнуть, завороженно наблюдая за сияющими янтарными глазами напротив. Его вновь как волной сшибло с ног. — Я так рад, Нунг, — поглаживая тулкуна, лесной продолжил, — Он правда мой духовный брат? — Верно. Улыбайся чаще, Нетейам. Настал час рассказов о том, что было за время разлуки, рождении, смерти. О старых друзьях и новых любимых. Улыбки ещё долго не сходили с лиц На’ви племени Меткайина. Наконец место, что было так непривычно и чуждо для Нетейама, стало его вторым домом. ••• Море было неспокойным и волны качали лодки во все стороны. Капли дождя с неба разбивались о водную гладь. Погода как будто намекала о приближающейся беде. Нетейам сидел на пирсе, свесив в воду ноги. Волнующийся океан часто накрывал их своим одеялом и заставлял вздрогнуть. Хоть на Пандоре всегда стояла очень жаркая и приятная погода, но сейчас дул ветер и мокрые части тела покрывались мурашками. — Хэй, Тейам, — ощутив на своей макушке чужую ладонь с пятью пальцами, Нетейам сразу признал в пришедшем младшего брата. — Чего тут сидишь и киснешь? — Просто думаю о будущем, — заметив боковым зрением наконец присевшего рядом с ним Ло’ака, старший был слегка удивлён тому, что рука с его головы не исчезла. — Я слышал, ты тоже нашёл брата среди тулкунов, — младший Салли взглянул на брата. — Он наверное такой же гиперопекун как и ты. — Он очень хороший, — тихо произнёс Нетейам, сжав ладонь. — Я рассказал ему о тебе и Пайакане... — ответа не последовало. — Жаль, что мы не сможем их познакомить друг с другом. — Ничего страшного, — отмахнулся Ло’ак, подняв голову к небу. — А сам ты как? Мы что-то давно так наедине не разговаривали. — Прости, я просто забегался с Аонунгом, — косички покачнулись от разворота головы Нетейама. — Я в норме. — Опять врешь. — Нет, у меня правда всё в порядке, — легонько потормошив за плечо младшего, Нетейам уткнулся взглядом в улыбку и внимательные голубые глаза. — Я никогда тебе не вру, братишка. — Всё из-за этого рыбоголового? — недовольно цокнул Ло’ак. — Тебе не кажется, что ты слишком добр к нему? — Не кажется, он исправился, — махнув хвостом, Нетейам уже наткнулся на недовольные, на первый взгляд, глаза брата. Но помимо недовольства он чувствовал волнение и ревность в глазах младшего Салли. — Ты что, ревнуешь меня к нему? — Skxawng, нет конечно! — Ло’ак пихнул брата в бок, его бесил этот невероятно добрый взгляд и улыбка старшего. — Перестань так улыбаться, дубина. — Перестань так улыбаться, — Нетейам насмешливо исковеркал тон младшего Салли, но не удержался и рассмеялся под взглядом сдерживающегося Ло’ака. Но спустя пару мгновений недовольства, младший поймал смешинку от брата и всё же засмеялся, продолжая шуточно бить Нетейама. — Да пошёл ты, Тейам, — закончил Ло’ак, стукнув старшего хвостом по затылку, поднимаясь. — И я тебя люблю, — махнув рукой младшему, Салли проследил за отдаляющимся На’ви и поднял взор на тучи в небе. Улыбка и приятное чувство заставили выкинуть из головы плохие мысли. Сейчас он думал лишь о самом прекрасном — о жизни и будущем. Гуляя по закоулкам воспоминаний, он натыкался на детские игры вдвоём с братом, на родные глаза матери и будто чувствовал ее мягкие руки, что обнимали его, прижимая к себе. На мягкую улыбку отца и его слова: «Я горжусь, что ты мой сын». Глаза предательски защипало, и с ресниц на щеку упала одинокая слеза, заставляя Нетейама опустить лицо в ладони. Сейчас вокруг не было ни души и он мог дать себе небольшую слабость. Громко выдохнув, он ощутил как с другого глаза упала вторая нежданная слеза. — Черт, — шепнул в руку Нетейам, совсем теряя контроль. Это было неразумно. Почему сейчас он не сдерживал их. Почему сидит и чувствует как плачет от совершенно чуждого ему чувства. Изредка когда он думал о прожитом и о том, что является живым существом. Что он существует на этой планете, что он является частью огромного древа предков. Является продолжением их жизни. В нем течёт их кровь. Он их отголосок. Их часть и их будущее. Больше сдерживаться он не мог и как можно тише проскулил в кулак, которым закрыл свой рот. Косички, что упали на его лицо, благородно закрывали лицо от любых глаз, создавая небольшой «домик» для Нетейама, в котором можно укрыться. — Тейам? — обеспокоенный голос донёсся из-за спины, заставив Нетейама обреченно согнуться в три погибели. Только не сейчас. Это оказался Аонунг. Опустившись на колени рядом с лесным На’ви, он аккуратно заправил волосы Нетейама за ухо, встречаясь с зажмуренными мокрыми глазами напротив. «Море в моих глазах навсегда, Там были и буря и тишина. Хочу под шёпот твой засыпать, Или лететь, если волна». — Что случилось? — мягкий говор Аонунга заставлял еще больше расплываться в лужицу из глупых чувств и эмоций. Морской принц убрал руки с лица Нетейама и повернул того к себе за плечи, очень чутко осматривая компаньона с ног до головы. «Всю боль заглушу в вечных песках. Это любовь или война? Там на глубине, в самых низах, Им не понять, слёзы — вода». — Нунг, я в норме, просто... — Не просто, а скажи что случилось. Подняв свой взор на голубые глаза, что так чутко наблюдали за его эмоциями. Подумав минуту, он едва слышно прошептал: — Я боюсь, что не уберегу всех, кто мне дорог в предстоящей войне... — голос дрогнул, заставляя громко вдохнуть и выдохнуть. — Я готов сделать что угодно ради них, но... — Я не хочу умирать. Я хочу жить, не быть всего лишь воспоминанием. Я хочу быть с ними, хочу быть счастливым, — Нетейам уткнулся носом в изгиб шеи Аонунга и схватился за него, как за последнее, что есть в этом мире. «Кто же так долго плакал в тебя? И все слёзы мира в море — вода. Кто же так долго плакал в тебя? Море...» — Тейам, ты не будешь воспоминанием. Ты будешь жить, ты будешь счастлив и я не дам тебе умереть. Ни за что, — прошептал Аонунг, укладывая одну руку на затылок Нетейама, а другую на талию, притягивая того к себе ближе. — Я убью за тебя любого. Убью любого, кто сделает больно тому, кто тебе дорог. Я обещаю. — Нунг… — еще сильнее растрогавшись, лесной принц полностью расслабился в руках морского. Сейчас уже было плевать. День был тяжелый, а дел из-за погоды не намечалось, поэтому можно было остаться в теплых руках подольше. Под звуки прибоя и такое размеренное дыхание Аонунга, веки сами опустились, будто нагруженные песком, и он уснул прямо на груди морского принца. Почувствовав успокоившееся дыхание Нетейама, Нунг аккуратно опустился спиной на пирс, всё так же крепко обнимая лесного На’ви, зарывшись в его мягкие косички. — Нетейам, — прошептал принц рифов. Ему нельзя было привязываться к старшему из сыновей Салли, но что-то постоянно тянуло его к нему. Заставляло оберегать и помогать. — Я вижу тебя.