[Отрывок “СОМНЕНИЕ” - Николай Некрасов (1821-1877)]
Выдержав паузу в пару ударов сердца, как раз, чтобы вдохнуть и выдохнуть, та добавила. - Да… Обрести прочную основу - ценно. К примеру - убедилась в отведенной роли. Исподволь, только от моего присутствия, ты становишься… сложнее. Разойдись пути - и это умалит тебя. Какое бы место в плане Создателя ты не занимала, должна следовать рядом. Морриган выпрямилась, переведя колючий взгляд на покачивающуюся в гамаке девушку. Открыв было рот, чтобы резко возразить, та замерла. По сосредоточенному лицу чародейки пробежала тень сомнения, сменившаяся мрачной полуулыбкой. Слова собеседницы изрядно уязвляли гордость, но логика холодно подтверждала их правоту. Большая часть упомянутых сегодня выводов и принятых решений основывалась на общении с рыжей “сестрой”. В прошедшие дни та, пусть и не специально, но формировала ход мыслей Морриган ничуть не меньше, чем собственные странности в голове девушки. И сфокусировавшись только на себе, чародейка этот факт упустила из поля зрения. Облизнув губы, ведьма кивнула. - Странно признавать. Но в этих словах пра… Жалобно взвизгнув, дверь резко распахнулась, хлопнув и впустив внутрь новый порыв ветра. Виновником оказался хмурый эльф. Того встретил задумчивый взгляд Лелианы, продолжавшей тихо раскачиваться в гамаке. И не менее любопытная пара желтых глаз. Никто из двух дам не оценил драматично резкое появление. - Морриган. Думаю, пора обсудить произошедшее. Не прекращая с любопытством рассматривая собеседника, девушка нарочито медленно переспросила. - Справедлива ли догадка будет - специально ждал, пока ко мне Лелиана зайдет? И первой лед разобьет. Алим напрягся, но почти немедленно расслабился. Кивнув, тот открыто подтвердил догадку. - Госпожа Лелиана ловчее владеет словом. Успев попробовать на вкус степень твоей подозрительности, предположил, что леди послужит наилучшим индикатором твоего состояния. И раз беседа развивалась вполне спокойно, значит можно обсудить и нечто другое. Кажется, один я осознаю проблему, вставшую в полный рост. И пусть это только личное мнение, но и Лелиана, и Бетани должны быть в той же мере посвящены в твои обстоятельства, как и я сам. Каждый… Морриган издала тяжелый вздох, прервав тираду эльфа на полуслове. - Это странное благородство… Ты ведь заранее у дам поинтересовался, те в “ситуацию” посвященными хотят быть? - Эм… Маг бросил взгляд на Лелиану. Но та, пряча эмоции, красноречиво обратила взор на собственные ногти. Мужчина прищурился, шумно втянул воздух и резко повернулся к чародейке. - Ты рассказала?! - И поболее, чем тебе. Беспокойство мне понятно. Но твои принципы - сплошная головная боль. Впрочем, с ними мириться готова, пока те крепкой хваткой тебя и держат. Как личность - маг Алим лучше многих, из тех, что встречала. И интереснее большинства. Однако, в нашей группе - конкретно для меня ты наибольшая проблема. Погоди возражать. Да, Лелиана - опаснее тебя. При этих словах рыжая девушка в удивлении вздернула брови, взглянув на чародейку, а затем на хмурящегося мага. Тот похоже подозревал, по выражению лица, к чему ведет последняя. А Морриган между тем продолжала, не давая и шанса вставить слово. - Из тройки она наименее понятна и предсказуема. Можешь относительно неё в облаках витать, но… Пара слов здесь, намек вон там, и команда судна у той на ладони против страшной ведьмы. Про меткий лук и обращение с ножом молчу. Здесь героиня монолога ведьмы вовсе села прямее, перестав качаться. Высокая оценка и детали, подмеченные сидящей на капитанском месте девушкой, стали для Лелианы сюрпризом. И та вернула долг, подобравшись и начав воспринимать происходящее серьезнее. Хотя бы внешне. - Но! У этой девы вера есть. Кстати, никого не трогает, что та не менее безумна. Тут речь про мои "выходки". Тебе достало собственных наблюдений и косвенных улик, чтобы относительно меня сразу усомниться. А Лелиана, как есть выслушав, ни капли не поверила в слова об одержимости. Потому что если так, основа веры ложна. Подводя итог - мотивы той крепко связаны со мной. Бетани? Правда для той как яд. Быстрее обучиться и стать сильнее девушка должна. А не на кошмары отвлекаться. Смысла мне нет пока что ученицы опасаться. Помыслы той, думаю, тоже со мной увязаны. Или будут. А вот ты… Во-первых, любые твои принципы упоминание сестры тот час заставит раствориться. И вместе с ними, основанное на том чувство долга. Во-вторых, те же принципы, случись такое, легко переметнуться подтолкнут. Не вижу, на что опереться, кроме одной дороги на двоих. Эльф мрачно сверлил чародейку взглядом, не находя подходящих возражений. Смотря правде в глаза, сказанное лежало близко к правде. Будто перекручено на некий чудной манер, чтобы выглядеть гротескно, но… Подавшись вперед в попытке не выглядеть молчаливо согласным, Алим немедленно наткнулся на подводящую итог Морриган. - Пожалуй, достаточно для одного серьезного разговора. Поиграв желваками, мужчина кивнул. И было уже взялся за ручку двери, когда вдруг обернулся и в пол оборота бросил вопрос. - Ты действительно не имела ни практики, ни привычки применять магию без вспомогательной скороговорки? Чародейка, подтверждая, медленно кивнула. Эльф в ответ скривился и добавил. - Значит, имея в качестве основы столь сложный метод построения заклинаний, ты за пару недель освоила его стремительное и многократное применение без костыля, который сопровождал постижение искусства с самых основ? Девушка ответила молчанием. Легко читалось, подобные умозаключения ту тоже посещали. Но слышать такое от другого было вдвойне неприятно и тревожно. Кивнув, Алим молча посмотрел на Лелиану и вышел, оставив в воздухе тягостное послевкусие, подталкивающее к невеселым размышлениям.* * *
Корабль лег на обратный курс не без труда. Словно само судно, ветер и команда одинаково противились идее возвращения в холодные воды Каленхада на излете Матриналиса. Многочасовое лавирование в просторном стоке реки Дейн вылилось в продвижение немногим быстрее былой лодки. До позднего вечера первого дня совместного путешествия на палубе царила гнетущая атмосфера. За тяжелой работой каждый вновь и вновь прокручивал в уме произошедшее, удивляясь - почему вместе команда подчиняется четверке незнакомцев, трое из которых вовсе женщины. И, в который раз завершая круг, невеселые мысли упирались в преграду. Каждый убедился или оказался убежден соседом - как минимум пара из четверки владела искусством. Для моряков этот термин не являлся точным. Наполненный слухами и суевериями, тот отдавал мистицизмом и нес за собой насыщенный эмоциональный фон. Для подавляющей части малообразованных жителей страны маги - это редко встречающиеся и исключительно опасные существа. Не ради красного словца на страже тех стоят Храмовники. Только сила последних принуждала чародеев использовать дар во благо. А коли поводок рвался - те с наслаждением воплощали в жизнь чужие и собственные ночные кошмары. Наглядная демонстрация на палубе «той самой силы» только укрепила уже укоренившиеся страхи. И пусть маги, как рядовой люд, дышали воздухом и по-прежнему состояли из крови и плоти, податливой для доброй стали. Но, одно дело - клинок, что пронзает сердце, если не сдюжил с хозяином того совладать. Другое - умереть с щелчка пальцами или, того хуже, когда магу достанет и косого взгляда… Такой риск отбивал желание играть в героев. Каждый молча принимал успокоительное решение - нужно внимательно смотреть по сторонам, быть готовым, а пока - терпеть. Капитан конечно видел дальше и знал больше. Мужчина четко представлял - и конкретные ограничения магов, и как можно было бы расправится с пассажирами за предстоящие дни пути ценой жизни пары или тройки моряков. Искусство искусством, но потребность питаться, пить, спать и испражняться - никто отменить не в силах. А в плаванье отыскаться могли и другие… слабости. Каждая, при правильном подходе - уязвимость. Останавливала того пара глаз цвета расплавленного золота и отдающийся в черепной коробке эхом хохот. Воспоминания о том звуке и вызывающе обнаженной фигуре пускали волну мурашек и путали мысли. А опыт подсказывал - с этим “зверем” лучше не связываться. Ни одним, из приходивших на ум, способов. Доверяя собственным инстинктам, Капитал оставил проблему на совесть Храмовников, встречи с которыми в пункте назначения вряд ли бы удалось избежать. Осталось только уклонится от острых углов. А углы будто на зло выскакивали в самых неожиданных местах. В закатных сумерках того же дня команда и пассажиры наткнулись на первый. Идущее на встречу судно. Морриган в то время сидела на палубе у свернутого каната, используя тот в качестве опоры. Вместе с Бетани две чародейки продолжали практиковаться, фокусируясь на деле вместо личных размышлений. Из скудных разговоров моряков легко прояснялось - те узнали корабль по парусу. Пару дней назад тот уже маячил позади. Но низкая посадка делала судно медленнее и менее маневренным. В результате с очередным восходом позади того уже не оказалось. Когда борта судов поравнялись и между теми осталось с десятка полтора шагов, второй экипаж приветственно засвистел, не упуская шанса продемонстрировать остроумие и черное чувство юмора. Фразы и жесты метко разили гордость и самолюбие моряков захваченного судна, легшего на обратный курс. Выступавшие целью издевок безрадостные матросы, в ответ только кривились. Переглядывались. И опасливо косились на желтоокую ведьму. А вот короткая встреча глаз двух капитанов, выхваченная последней из царящего беспорядка, рассказала казалось больше, чем иное письмо. Морриган специально обернулась, провожая судно вдаль. И ожидаемо наткнулась на ответное тревожное внимание, схожим образом изучающее виновника неожиданной встречи. Поднявшись из трюма ближе к концу инцидента Лелиана показалась индифферентной к удаляющемуся силуэту. Но, повернувшись к чародейке, вопросительно выгнула бровь. Казалось бы… Но воля и острый ум Морриган не дали той расслабится и пустить происшествие на самотек. Окружающие мужчины гарантировано станут источником слухов о случившемся. И сама девушка окажется неотъемлемой частью искаженных и приукрашенных историй. Общение с рыжей “сестрой” подбросило ворох подсказок, чтобы чародейка смогла достоверно представлять механизм и силу молвы. По крайне мере та считала - что оценивает масштабы корректно. Но начало этому положить должно было прибытие к цели. И запас в три-четыре дня. Конечно, случается, даже на Каленхаде корабли пропадают. При ином взгляде озеро больше походило размерами на внутреннее море. А вот теперь… Некоторые слухи появятся куда раньше и разойдутся куда как шире. И кроме того, исчезновение судна уже не выглядит разумным вариантом. Поморщившись, Морриган через усилие констатировала - подобный вариант нельзя было рассматривать в качестве разумного при любом стечении обстоятельств. Перед тем как лунный свет посеребрил корабельные снасти и залил палубу зыбким светом с нечеткими тенями, у хозяйки жёлтых глаз состоялся ещё один разговор. Предвестник новых неприятностей. На судне присутствовал узкий выбор вариантов для сна. И, исключая каморку Капитана, ни один из двух оставшихся не предоставлял роскоши приватности. При этом палуба проигрывала общему трюму открытостью для непогоды. Да и необходимостью устраиваться на твердой древесине или жёстких канатах с парусиной. На этом фоне старые ароматные гамаки, развешенные в лабиринте ребер жесткости трюма, выглядели роскошью. Спускаясь, дабы оккупировать дальний угол, обособленный от остальной команды хотя бы парой лишних метров, Морриган наткнулась на поджидающую у ближайшего к спуску столба Лелиану. В сгустившейся под палубой темноте, наполненной шевелением и бормотанием, яркий квадрат лунного света выхватывал только обувь девушки. Подавшись навстречу и блеснув внимательными бледно-зелёными глазами, та на грани слышимости произнесла. - Есть план на случай... насилия? Чародейка наморщила лоб, стараясь ухватить смысл, стоящий за озвученным вопросом. - Предполагаешь, недостаточно урока уже продемонстрированного? Искренне пола… Лелиана отрицательно покачала головой, прервав собеседницу. - Речь не о бунте. Этот шаг смысл обретает только при объединении усилий. Но каждый понимает, верней умрет так и не увидев развязки. Нет. Оглянувшись в темноту, девушка облизнула губы и продолжила. - Дело в поступке, обычно лишенном коллективной ответственности. Который, при некоторой удаче, легко свалить на неопределенного соседа. Здесь десяток мужчин. Среди нас - три женщины. Привлекательность не так важна, хотя здесь и та играет не в нашу пользу. Ты до икоты пугаешь любого на этом судне. Хотя… Лелиана поморщилась и вздохнула, прежде чем закончить фразу. - Хотя навеянные кошмары, надо признать, будут с откровенно эротическим оттенком. Что до меня - уверена в способности сломать пару пальцев любому, решившему вместо вежливого предложения сразу навалиться в темноте. Морриган выгнула бровь домиком и с легкой издевкой в голосе переспросила. - То есть при вежливом обращении “сестра” против не будет? Едва пожав плечами, что осталось почти незамеченным в окружающем освещении, собеседница дала расплывчатый ответ. - Это всегда зависело от обстоятельств, настроения и уверенности, что партнер не любитель странных экспериментов и не переносчик характерных заболеваний. Случайная связь, под каким углом не посмотри - рисковая затея. В такой момент та как крепленое вино перед серьезным делом. Будоражит кровь, успокаивает нервы, но оборачивается смертью. Не зря в Песне света подобные отношения всесторонне порицаются. Видя в ответ на оговорки растущий интерес в желтых глазах собеседницы, Лелиана уже открыла было рот, дабы чертыхнуться. Но, с появлением тени, упавшей с палубы, замерла в безмолвии. Последний из матросов, не остающийся на ночное дежурство, спустился вниз. Опасливо окинув двух девушек взглядом, неумолимо соскользнувшим на едва освещенные контуры женских тел, тот передернул плечами и, держа рот закрытым, поспешил скрыться в темноте трюма. Морриган проводила того взглядом, с налетом зависти отмечая и пружинистую походку, и уверенность, с которой мужчина прокладывал путь к собственному спальному месту сквозь скрытую во мраке мешанину из столбов, гамаков и грузов. Между тем, вновь подав голос, рыжая собеседница предприняла попытку сместить фокус беседы на проблему поднятую изначально. - Ближе к теме. Речь о Бетани. Девушка выросла на ферме и, насколько мне известно, не задерживалась в питейном заведении до заката. Может прямой конфликт с дурным человеком или эльфом при дневном свете и не вызовет затруднений. Но когда… В темноте, в неудачный момент, а тот всегда неудачный для жертвы, и если противник массивнее… Без подготовки или… некоторого опыта, это другой расклад. Конечно держу глаза открытыми. Алим… Хах… Сальные взгляды других мужчин, скользящие по мне, оказывают на психику тугодума не самое благоприятное влияние. Конечно тот даже сам себе не признается в этом. И не хочу сказать, что забота эльфа неприятна. Независимо от того, что бесполезна. Но внимание Алима похоже сосредоточено только на мне и тех, кто оглядывается в мою сторону, а потому дурной помощник. Но главное, что может случиться - то случится. Простейший из болезненных уроков моей жизни. Потому подумай заранее о том, что делать после. В равной степени не хочу разбираться с подобной ситуацией самостоятельно, и не хочу стать свидетельницей твоей импульсивной реакции на свершившийся факт. Осторожно кивнув, чародейка показала, что приняла к сведению беспокойство Лелианы. Та кивнула и, посчитав разговор оконченным, отступила в темноту, в направлении ещё шебуршащегося Алима и мирно посапывающей Бетани.* * *
Уже четко осознавая пребывание в собственном сне, Морриган внимательно наблюдала за течением событий, силясь подметить и запомнить подвернувшиеся подсказки о природе происходящего. Место выглядело обыденно. Для повторяющегося вновь и вновь кошмара... Примелькавшись, окружение не вызывало даже недоумения. Девушка освоилась и с действующими здесь законами, и ограничениями, не дозволявшими ни вносить серьёзных изменений, ни свободно передвигаться. После некоторых раздумий и бесплодных попыток найти метафору, стоящую за лесом, пеплом, туманом и иными деталями, Морриган отнесла те скопом к бессмысленным декорациям. К чему никак не удавалось привыкнуть - так к эмоциям, набегающим неодолимыми волнами с появлением в тумане очертаний фигуры «гостя». Хотя теперь девушка уверилась хотя бы в одном. «Гость», по крайне мере внешне, скорее относился к женскому полу. С предшествующего кошмара осталось воспоминание о том, как «гостья» едва-едва не вышла из окружающей мглы. Тогда фигура замерла у границы, отчётливо выделяясь, но по-прежнему страдая нехваткой деталей. Пусть логика и настаивала - осталось сделать один единственный последний шаг, но инстинкты нашёптывали - не так все просто. Движения «Гостьи» в тот момент и правда смотрелись со стороны неуверенными. Будто подобравшись к окну дома, та теперь пыталась понять - где дверь. Из-за этого, когда на границе видимости вновь смутно проявились знакомые очертания - смесь из нервозности, тихого ужаса и жажды развязки оказалась особенно жгучей. «Гостья» как и раньше - не спешила. Иногда возникало ощущение, будто за каждым шагом стоит решение головоломки. Фигура нередко замирала на месте, и только затем делала медленное и аккуратное движение. Иногда в голову девушки закрадывалась мысль - если «гостья» пересечёт незыблемую черту? Что делать тогда? Для начала холодная логика немедленно меняла «если» на «когда». Затем... Чем бы не являлось ищущее встречи существо, надежда на благоприятный исход - просто замаскированное желание игнорировать мрачные факты. А потому, проворачивая подобные мысли в голове, чародейка вновь и вновь оказывалась перед дилеммой - биться или прятаться. К первому у той не лежала душа. А второе девушка открыто признавала глупостью... Наконец, фигура «гостьи» оказалась у той же черты, что и в прошлый раз. Один шаг до первой встречи. Поведение той уже не выглядело... потерянным. Но и намерений двигаться дальше не наблюдалось. За мельчайший миг бытие замерло в шатком равновесии, будто балансируя на лезвии ножа. Даже странный пепел не колыхался в воздухе, прекратив падение. Статичная сцена без движения. Нельзя сказать, что это место характеризовалось богатым набором звуков. Скорее тут царствовала тишина... Но только когда мельчайшие шумы на фоне исчезли без следа - чародейка в полной мере ощутила давящую на уши разницу. Лицо Морриган исказилось из-за сдерживаемого зуда крикнуть и убедиться в отсутствии глухоты. Будто в ответ на это страстное желание, донесся шёпот. Схожий с шуршащей под ногами осенней листвой бесполый голос произнёс. - Отдай... Отдай моё... Отдай и убирайся... Чародейка сосредоточенно вслушивалась в накатывающие прибоем слова, интонации, сулящие поражение, и в стоящий за теми смысл. Тихо пробурчав под нос, та заключила. - Немного это мне дало. И лучше определённо не стало... Внезапно томящийся в неопределённости пепел наконец "принял" решение, и, придя в движение, с жуткой естественностью начал подниматься в небо. В точности, как падал вниз. Казалось, нечто поменялось в самом воздухе, насытив стерильность ожиданием надвигающейся бури. Тело Морриган затвердело напрягшимися мышцами, зрачки неподконтрольно расширились, а дыхание участилось. Напряженные кончики пальцев подрагивали, а ощущения девушки раскололись надвое. Часть по-прежнему стояла в жутком подобии леса, уперев взгляд в тёмную фигуру за тонкой пеленой серой мглы. Фигуру, напоминавшую собственное отражение на колеблющейся мутной водной глади. А другая... Там же, но в серой мгле напротив было пусто. Вместо этого на затылок, прямиком из-за спины, болезненно давило чужое присутствие. Волос коснулось тёплое дыхание и глубокий мужской голос с лёгким присвистом и богатым тембром негромко произнёс. - Нечто происходит... Сейчас.* * *
Резко втянув воздух, Морриган выгнулась в покачивающемся гамаке и замерла, всматриваясь в темноту распахнутыми глазами. Неравномерный скрип судна, храп матросов, плеск волн о корпус - каждый звук говорил о том, что это уже явь. Но чувство тревоги, болезненно врезавшееся в память вместе с последними словами из сна, никуда не делось. Будто ощущения просочились в реальность прямиком из кошмара. Медленно опустив босые ноги чародейка огляделась. При достаточном пребывании в темноте - та теряла заботливую однородность. Мир наполнялся обилием серых форм и очертаний привычных предметов, выглядящих чуть иначе. Сделав пару тихих шагов к соседним гамакам, Морриган ощутила глубокое спокойное дыхание Алима, тихие, едва уловимые выдохи Лелианы, и... Рука мягко скользнула по краю третьего гамака - не обнаружив внутри хозяйки. Вновь обернувшись к мирно спящей Лелиане, Морриган нахмурилась. За прищуренными глазами роились подозрения и крепла уверенность - рыжая "лисица" видела и подмечала больше, чем упоминала. Да, хитрая бестия твердо шла следом за «видениями», оставаясь в крепкой хватке собственных заблуждений. Однако... Облизнув и поджав губы, Морриган призналась себе - та серьёзно недооценила склонность «сестры» к манипуляциям. Летящим шагом подойдя к лестнице, девушка преодолела треть ступеней, чтобы над палубой показалась только голова. Сразу налетел ночной ветер, тихо перебирающий сливающиеся с ночью волосы, и лениво хлопающий раскинувшимся над головой парусом. Палуба будто пустовала. Выбравшись целиком, девушка неслышно, на мысках, двинулась к корме. Серебристое сияние луны утонуло в облаках и полагаться приходилось только на рассеянный звёздный свет ясной части небосвода. Даже так, пропустить пустующее место рулевого было бы сложно. Но рулевое колесо не болталось само по себе. Некто продел сквозь то упор. Через пару шагов справа показались контуры знакомой плоскодонки. После случившегося днем матросы вытянули непритязательный речной транспорт на палубу из врождённого чувства запасливости. Именно из-за корпуса лодки ветер донёс приглушённые звуки борьбы и шуршания. Два шага и внимательный взгляд выхватил левее на фоне звёзд тёмные фигуры. Те стояли на самом краю кормы. Двое из тройки на ночном дежурстве. Оба рассматривали южный горизонт, но тихую беседу с такого расстояния мало кто смог бы разобрать. Третий шаг, и открылся вид на действо, свидетельницей которого Морриган желала стать в последнюю очередь. Женский силуэт на палубе методом исключения принадлежал Бетани. Сверху ту вжимало в доски крупное тело матроса, умело удерживавшего запястья девушки у той за спиной. Лицо жертвы елозило по гладкой древесине раздутой от импровизированного кляпа щекой. Девичьи штаны вместе с исподним, не заботясь об аккуратности, уже болтались сдернутыми до колен. И моряк как раз возился с собственным орудием, стараясь из неудобной позы свободной рукой пристроить то к правильному месту не прекращавшей попытки отползти девушки. Чародейка застыла на месте, хладнокровно взвешивая - что ожидала получить из происходящего Лелиана? Лоб прорезала глубокая морщина. А матрос, между тем, добился успеха. Мужские бедра дёрнулись вперёд под аккомпанемент приглушённого кляпом мычания. В подобной ситуации девушка уже и не помышляла о сопротивлении с применением искусства, опустившись до чисто животных реакций, продиктованных отупляющими эмоциями. Брови случайной наблюдательницы совокупления медленно сошлись у переносицы. Но причиной служило не зрелище непосредственно. Наоборот, то не вызвало у Морриган ни злости, ни отвращения. Смущало и злило чародейку отсутствие у той адекватной реакции. Хотя воспоминания и логика буквально кричали о корректной линии поведения. И, будто того мало, в голове девушки пульсировал вопрос - почему следует реагировать подобным образом? Какое той вообще дело? С нажимом помассировав пальцами лоб под звуки ускоряющихся шлепков, Морриган сделала пару стремительных выводов. Глубина, на которую проникли сомнения в адекватности собственного поведения, стала критичной. И даже опора на былой опыт в паре с абстрагированием и логикой, перестали помогать принимать решения. Значит - требовался сторонний взгляд. А лучше прочих на эту роль подходила сотрясающаяся под натиском самца Бетани. Втянув прохладный ночной воздух, Морриган встряхнула головой. Один размашистый шаг, и чародейка резко припала на колено перед дёргающимся мужским задом, протянув руку к месту соединения двух тел. Рывки становились неровными и резкими, отражая близость матроса к финалу, застилающему остальные чувства. Ровно до того момента как нарастающее крещендо не сменила пронзительная боль. Над ночной гладью воды разнёсся пронзительный вопль, вырвавшийся сквозь болезненно сжатые зубы на полную силу лёгких. Убедившись, что нежная часть мужского хозяйства основательно раздавлена в крепко сжатом кулаке, Чародейка встала в полный рост и толчком ноги отбросила тушу в сторону. Это не могло не привлечь внимание напарников насильника. Бросившись к месту действия, те обнаружили хмурящегося желтоокого демона, поскуливающего в позе эмбриона коллегу и всхлипывающую жертву, чья поза недвусмысленно указывала на подоплёку случившегося. Морриган перевела взгляд на вновь прибывших и негромко спросила. - Кто рулевой? Чисто рефлекторно выделяющийся худобой мужчина по левую сторону от чародейки поднял руку, только спустя мгновение сообразив - насколько опасно признаваться в чем-либо. - Нигрум путредо куад деворат анима. Сколь бы крепки и закалёнными не казались моряки, конституция тех не шла ни в какое сравнение с той у Храмовников. Потому сосед рулевого, странно всхлипнув, немедленно покачнулся и, как есть, рухнул на левое плечо. Судороги продолжались с полторы минуты, прежде чем уже окончательно мёртвое тело затихло. Но Морриган потеряла к тому интерес немедля. Указав оставшемуся на ногах в сторону руля, та опустилась на корточки рядом с Бетани. - Как бы себя не чувствовала - опасность отступила. Можно подышать, а затем и штаны подтянуть. Это ведь не... первый? Вынув кляп и отплевавшись, Бетани судорожно втянула бодрящий морской воздух. Открыв было рот для ответа, та, неожиданно для наставницы и для себя, захихикала. Это походило на истерику, только в странной форме. Малость успокоившись, девушка шмыгнула, перевернулась на спину и аккуратно ощупала себя между ног. Только затем штаны и исподнее, наконец, оказались подтянуты до уровня талии. - Подумала, что так и не пописала. А затем - что следовало сделать дела в трюме, в противоположенном углу. Звучит безумно, но... - Безумие иначе выглядит. Полагаю... - Думаешь? Хорошо если так... Нет, это не первый. И не второй. На сеновалах успела поваляться. Мать уследить за хозяйством и двумя сорванцами никак не могла. Это... Только что было.... Знаешь... Унизительно? Глупо? О, создатель... - Вряд ли тот неким образом вовлечён. Глупо? Да... Глупо на полу оказавшись, врага искусством не наказать. Неужели... Бетани отрицательно замотала головой. Девушка приняла сидячее положение, опершись на корпус лодки. Подтянув ноги и обхватив колени, та, коротко шмыгнув, пояснила. - В первый момент - готовилась прожарить гада. Но затем поразила мысль - мы на деревянном судне посреди глубокой воды. Что глупее использования огня? Это... Это вогнало меня в ступор. А затем... Горячее дыхание, руки и... Фактически сжавшись в защитной позе девушка ожесточённо потёрла щеки и, вперив в наставницу покрасневшие глаза, упавшим голосом спросила. - Это плохо... так боятся, что хочется забиться в угол или от всего сбежать? Со стороны трюма послышались шаги и приглушённые выкрики. В чёрном зеве спуска начали метаться отблески зажжённого фонаря. Морриган поняла - время для праздной беседы подходит к концу. Немного скривив губы, та ответила. - Страх важную роль играет, на опасность и угрозы указывая. Жизнь там сохраняет, где глупость над умом победу торжествует. Плохо только то, что в твоём случае страх во главе всего стоял. Внимательно слушай. Так бывает, что страшного зверя повстречав, чудом продолжаешь жить. И ровно две вершины остаётся. Предел познав - смириться. И зверя впредь стороною обходить. Или, раны зализав - сильнее стать. И зверя растерзать. Между только тёмная чащоба самообмана. Потому на поиски пути меж ними, которого там нет, драгоценного времени не трать. Сделай выбор. И больше о том не вспоминай. Бетани закусила губу, неуверенно кивнув, и тут же снова метнула в ответ вопрос. - Если выберу побег... стану бесполезной? Чародейка окинула девушку странно отстраненным взглядом и медленно, чудно растягивая фразы, произнесла. - Нет бесполезных инструментов. Только недальновидность глупцов, как к тем подступиться не ведающих. Пользу так тривиально не оценить. А вот менее интересной станешь... С этими словами из трюма вынырнули трое матросов и следом - помощник Капитана с фонарём в руках. Первым делом осветив бледный лик рулевого, тот обернулся, чтобы взглядом охватить четыре тела разом. Шикнув одному из троицы, чтоб бежал за Капитаном, мужчина приблизился и подрагивающим голосом произнёс. - Что... Что произошло? Вставая на ноги Морриган фыркнула и надменно бросила. - Смертельный итог глупости и обманутых ожиданий. Раздался хлопок двери и спешащие шаги возвестили о приближении центральной фигуры судна, не особо желавшего выходить на сцену без приглашения. Появившись в круге света тот немедля схлестнулся с парой жёлтых глаз, но, как и ранее, уступил первым. Дёрнув щекой, мужчина отрывисто бросил. - Кто пострадал? Отвечая, помощник махнул в сторону первого. - Тот что комочком свернулся - Грэхам. Второй... Опустившись на корточки, мужчина протянул руку проверить пульс у другого тела и замер. - Хм... Мартин мёртв. Прищурив глаза Капитан быстро оглянулся, оценивая настроение остальных матросов, и осторожно начал озвучивать следующий вопрос. - Кто-нибудь в курс... Цокнув языком, чародейка прервала того на полуслове. - Все предельно ясно. Одновременно с прозвучавшими словами из трюма показалась Лелиана и следующий за той сонный Алим. В то время как первая внимательно окинула сцену взволнованным взглядом, второй направил мутный взор только на затылки ближайших матросов. Меж тем Морриган продолжила. - Грэхам злобы и желаний преисполнился. И самую беззащитную жертву заприметив, по некой причине тем через край позволил перелиться. Сложно чужую глупость постичь. Но главная проблема каждого из вас в узости мышления, в полной мере даже концепцию страха не способного постичь. Мне плевать - кто виноват. Один из вас на одного из нас напал. Что же... Могли до цели добраться. И разойтись. Но некто возможно полагал - узкая долина между широко распахнутыми ртами и массовым убийством связывает ведьме руки. Найдя взгляд Лелианы и намертво связав зелёные глаза с блеском расплавленного золота, чародейка продолжила, будто обращаясь к той напрямую. - Это ошибка. Виновник будет жить, но искалечен. Сообщник мёртв. Теперь - страха урок. Прищурившись и нарочито не разрывая зрительный контакт, звенящий в ночной тишине беззвучным напряжением, Морриган, не размыкая рта, щёлкнула пальцами. И звук тот оглушительным показался. Один из моряков дёрнулся, негромко застонав, и рухнул на палубу как кусок мяса. Жуткое представление сопровождалось короткими предсмертными судорогами, после которых двигаться осмелился только безразличный парус. Будто убедившись, что послание достигло побледневшего адресата, чародейка медленно перевела взгляд на Алима. Эльф хмурился перескакивая взглядом между тремя девушками и командой корабля. Споткнувшись о выгнутую бровь чародейки, тот только скривил губы, не выставляя на показ лишних эмоций или мыслей. Обернувшись к выглядящей оглушённой Бетани, Морриган протянула руку и помогла подняться. Стоя между толпой и ученицей, девушка тихо произнесла. - Момент для выбора. И чтобы полезность продемонстрировать. Честно ответь. Как мои действия в твоих глазах выглядят? - Жестоко. Безжалостно. Пусть тошно от себя, но это чувство мстительного удовлетворения готова испытать повторно. Выбор... Хочу стать сильнее. Как ты. Чтобы страх не имел надо мною власти. Но на полпути боюсь сломаться. И... Ты должна знать, я произношу громкие слова. Но сейчас, более всего другого хочу забиться в угол, плакать и сидеть там до конца плаванья. - Интересно... Повернувшись на голых пятках Морриган двинулась свободным шагом мимо живых статуй к спуску в трюм. Бетани сбивчиво спешила следом, так как рука по-прежнему покоилась в крепкой хватке наставницы. Идущая первой девушка только на мгновение остановилась у опасливо косящейся Лелианы. Маг было при этом дёрнулся, но вовремя овладел собой. Впрочем, и намерение, и движение от внимания чародейки не ускользнули. Наклонившись к рыжей спутнице, та на грани слышимости произнесла. - Доказательств нет. Стечение обстоятельств и только. Но я то знаю, что это ты со склона камень подтолкнула. Чтобы на зверье из чащи прочь ринувшееся посмотреть. Искренне на полное удовлетворение надеюсь. Иначе в трупах цена высоковата. Больше обо мне узнала. Я - о тебе. И, ты права, с тобой определённо сложнее становлюсь. В определённой мере. Приятных сновидений.* * *
На следующий день погода вторила новой динамике настроения на судне. С неба тихо лился дождь. Команда молча выполняла долг, сопроводив мёртвых товарищей в последний путь на корм обитавшим в озере рыбёшкам. Не было шуток, сплетен. Никакой лишней болтовни ради болтовни. Каждому хотелось как можно быстрее добраться до цели и вырваться из хватки этого кошмара. И каждый пообещал себе - во век случайным попутчикам не подаст руки и не пустит на борт родного корабля. Распространялось это и на четвёрку спутников. Лелиана держалась особняком, внимательно приглядываясь к Морриган и избегая общения с Бетани, что контрастировало с традиционным поведением «сестры». Алим также стал сторониться желтоглазой чародейки, сведя легко вспыхивавшие раньше разговоры к минимуму. Хотя тот находил время для деликатных бесед с Бетани. Выступал слушателем для тревог, которыми та решалась поделиться. И даже отвлекал девушку разнообразной ерундой, заставляющей окружающий мир выглядеть чуточку светлее. С Лелианой у эльфа состоялся только один продолжительный разговор, после которого между ними образовалась дистанция. Нельзя было утверждать однозначно - в полной ли мере маг разобрался в случившемся злополучной ночью, или нет. Но нечто заставило того задуматься. Впрочем, мужчина по-прежнему, сам того не замечая, предпочитал держать рыжую спутницу в пределах прямой видимости. Сама Бетани старалась побольше общаться с Морриган, только изредка забиваясь в дальний угол трюма для небольшого отдыха. Юная чародейка целеустремлённо и отчаянно погрузилась в изучение искусства, не отвлекаясь на моменты рефлексии или созерцание пейзажей. Следуя за наставницей, та не избегала остальной команды. Но случайный свидетель легко бы мог заметить не редко напряжённую челюсть и сжатые до белизны кулаки. Морриган же начала ни с того ни с сего забрасывать ученицу отвлечёнными вопросами, нередко интересуясь мнением той о диаметрально противоположенных умозаключениях. Сама чародейка не демонстрировала ни признаков стресса, ни угрызений совести, часами пребывая в задумчивости. Взгляд девушки, только изредка касаясь ученицы, в слепую скользил по затянутому тучами небосводу. По береговой черте, укутанной воздушной фатой туманов. По гряде холмов, горящих огнем близкой осени. Вдоль неспокойной стихии темнеющей воды. Случившееся уже случилось, и потому, по мнению чародейки, не имело сил выступать причиной беспокойств. Но предстоящее - отнюдь. На первом месте для обдумывания, как ни странно, оказались вовсе не ночные кошмары. Там обосновались начавшие всплывать в памяти обрывки орлесианских фраз. Иногда отдельные слова - понятные теперь по смыслу как родные. Иногда фразы, смысл которых, наоборот, ускользал. Память возникшая из ниоткуда. И, если отмести в сторону бредни о провидении Создателя, единственным источником служить могла только одержимость. Причем, прогрессирующая на фоне слабеющей под чужеродным натиском воли. Отсюда брали начало сомнения в стабильности и чёткости суждений. Быть может и эмоций. Многое, что раньше однозначно трактовалось как отклонение, теперь засасывало разум в трясину подозрений и вопросов. Нередко мысли чародейки возвращались к насущному. Во-первых, Лелиана и мотивы девушки. Во-вторых, проблема Круга. То есть проблема взаимодействия со стражами и жильцами Твердыни. На закате изловчившееся светило нашло лазейку в стене из облаков над западным хребтом. Вершины того казались едва заметными у горизонта. Желтоватый свет одни тучи окрасил снизу багряным, золотым, оранжевым, другие обратил в сплошную черноту. Вид одинаково величественный, завораживающий и тревожный. Промокшая до нитки Морриган, скрестив босые ноги, спокойно, как на троне, восседала на бочке у мачты. В то время как упорно сидящую рядом Бетани уже потряхивал озноб. Окинув ученицу с ног до головы взглядом, девушка произнесла. - В трюм спустись. Оботрись. Согрейся. - Нет, вовсе не... - Смотри. Указав на северо-запад, Морриган привлекла внимание юной чародейки, а вслед за той и моряков на палубе. Вдалеке, солнечные лучи озарили башню титанических размеров. Незаметная на фоне темнеющих облаков, в золотом сиянии заката та стала чётко выделятся. Как раскалённый прут, торчащий из холодных вод. - Твердыня Кинлох, полагаю. С текущим ветром - от силы час. Обсохни. И согрейся. Заворожённо вглядываясь в нежданно явленную драгоценность Бетани кивнула. Среди команды весть об окончании пути распространилась стремительно. Каждый испытывал облегчение, многие повеселели, особо храбрые осмелились даже улыбнуться. С уходом девушки, несмотря на продолжающуюся морось, на палубу поднялась Лелиана. Та вглядывалась в приближающийся шпиль одновременно с любопытством и нервозностью. Это сквозило и в руках, крепко обхвативших борт, в прикушенной губе. Бросая взгляды через плечо, на Морриган, «сестра» будто нечто ожидала. А времени оставалось - едва-едва. Поднявшийся следом маг, испытал из-за открывшегося вида явное облегчение. Для эльфа это был дом. Символ окончания самого безумного и длительного в жизни приключения. И что важнее - обещание скорого свидания с единственной сестрой. Вздохнув, мужчина сдержано улыбнулся и даже перестал сутулиться. Чем ближе подходило судно, тем массивнее с виду становилась башня. У основания выделялись монументальные контрфорсы, оживляя в памяти архитектуру Остагара. Но как башня Ишалы смотрелась бледной копией Твердыни, так и эти контрфорсы на фоне целой конструкции выглядели декоративным украшением. До середины высоты башня представляла собой чёткий прямоугольник, чей монолитный вид портили только упорядоченные ряды окон, напоминавших издали бойницы. Выше - башня начинала пологими уступами сужаться, пока у облаков не сходилась остроконечной крышей с плавными линиями четырёх рёбер, как у клинка на острие копья. Острый глаз подмечал следы ремонта. Приметно выделялась пара свежих скатов крыш. Ту и там виднелись потёки ржавчины на стенах и другие следы постоянного присутствия обитателей. Поднявшись на ноги, Морриган скользящим шагом подошла к Лелиане и негромко, без признаков ферелденского или иного акцента, произнесла. - Ан барде дойт конетро листвуа пур не па ла репете. Иль раконт ле зистуар мэ но фэ жами парти. Иль обсерх ме рест удесью де се киль вуа. Ель анспир де пасьюн уз отре э режи ле сьен. Возникла пауза, в течении которой уловивший только обрывки фраз Алим изменился в лице, бросив в сторону девушек взгляд полный изумленья. Лелиана, судя по выражению в профиль, не только услышала орлесианскую фразу вполне чётко, но и в полной мере уловила смысл. Это, как по волшебству, сняло с рыжей красавицы накопившееся за два дня напряжение. Чародейка вновь открыла рот и продолжила. - Эта фраза в памяти всплыла, но только отдельные слова способна осознать. И вдруг показалось, та чудесно для момента бы подошла. Но больше лично для тебя. Собеседница чуть улыбнулась и бережно озвучила перевод. - Бард должен знать историю, чтобы ту не повторять. Рассказывает истории, но никогда не является их частью. Наблюдает, но остаётся выше того, что видит. Вдохновляет страсти в других и управляет собственными. Девиз и аллегория, прекрасно демонстрирующие как выглядит и чем является орлесианский бард. Как для тех, кто видит один фасад. Так и для тех, кто смотрит за него. - Благодарю. Назад оглядываясь, мотивы твои осознаю. И мастерство тоже признаю. Но здесь, сейчас, договоримся. Не надо за спиной, без ведома, ко мне других намертво привязывать, судьбы и умы ломая. И себе не надо изменять. В Лотеринге личность видела. Глубокую, свободолюбивую, уставшую, несовершенную, даже сломленную. В темноте сомнений болезненно принципы стремящуюся нащупать, чтобы тем следовать. Попытки лучше стать, пусть и через глупость заблуждений. Ныне вижу зеркало. А в том - монстра. Это полезный опыт, что некоторые вещи позволил осознать. Прежде, чем поздно стало. Такое отражение бесспорно сильнее делает. Но в итоге, то ли это, что диктует твоя вера? Да, о собственных проблемах прекрасно осведомлена. Однако с ними, осторожно, шаг за шагом силу разума используя, разбираюсь. Твои же убеждения тебя калечат. И вместо того, чтоб над этим серьезно размышлять, слепо по простейшему пути идёшь. И если для тебя цена такая в пору, то мой вердикт иной. Вскоре плоской и безынтересной станешь, будто бездумное продолжение руки. А острый нож где угодно смогу найти. За длинную тираду Лелиана вновь напрягалась, сильнее и сильнее. В лице девушки прорезались затравленность и страх. Будто нечто из воспоминаний, что та старалась оставить в прошлом, вновь неожиданно вернулось в полный рост. Как только Морриган закончила, девушка зажмурилась и с силой, до алой крови, прокусила нижнюю губу. Неуверенно кивнув, та тихо произнесла. - Я... Умею следовать. - Но ты пыталась направлять. - Безуспешно. - Кажется, всерьёз и не пыталась. - За прожитые годы, только исполняла волю и... - От этого, похоже, в монастырь сбежала. Да? - Да... Однако... - Самообман. - Что? - Себе врёшь. Почему не знаю. Подумай. Идя следом, вновь и вновь решения принимаешь. Просто ничего по-крупному не решаешь. - Но если, предположим, цель выберу. И та разойдётся с волей Создателя, диктующей быть подле тебя, то... - Опять видения. Про волю или Создателя ничего не знаю. Но! В друзья не набивалась. Коли разойдёмся - так тому и быть. Однако, по итогу собой останешься. Что уже ценно. - То есть... если выберу по собственной воле «судьбы и умы» ломать - никаких претензий и нареканий? - Хм... ловко. Вот что значит - барда не переспорить. Только на изъян указала. Теперь тебе решать, что с этим делать. Или не делать. - Ответ так же ловок. Будто беседа прямиком из прошлого. Я... поняла. Тем временем, остров с Твердыней оказался уже рядом. Сам клочок земли посреди воды составлял в поперечнике немногим больше полукилометра, и формой походил на овал. По каменистым берегам густо росла роща с деревьями. По обхвату - повидавшими не одну сотню зим. С такого расстояния тяжело было определить породу, но, кажется - дубрава. В центре виднелись крыши хозяйственных построек и башня собственной персоной. Та, в сравнении с деревьями, устремлялась в небо на добрые сотни три шагов. В сторону тянулся тонкий заросший лесом перешеек. Со стороны - цепочка валунов, сплошь скреплённых корнями. Острый взгляд среди растительности по-прежнему мог углядеть жалкие останки имперской дороги, напоминавшей уменьшенную копию Тракта. Спустя ещё сотни четыре или пять шагов тот оканчивался меньшим островком вовсе без растительности из одних камней. Оттуда в стороны разбегались обустроенные деревянные причалы и привязанные к тем добротные лодки с небольшими мачтами, способные дойти по спокойному озеру до ближайших селений и городов. Штук восемь. У причалов наблюдалась странная суета. Из под полога деревьев выступили люди, десятка в характерных доспехах Храмовников. Придерживаясь боевого построения, те заняли выжидательную позицию на открытом участке, недвусмысленно реагируя на подходящее судно. Морриган прищурилась и уточнила у Алима. - Такой эскорт - нормальная практика? Эльф передёрнул плечам, отстранясь от борта, и отрицательно покачал головой. - Конечно здесь подозрительно относятся к подходящим судам. Но Твердыня и остров не закрытая территория, где чужаков не привечают. Потому у пристаней в рядовой день дежурят двое Храмовников, при необходимости сопровождающих гостей к башне. У основания расквартирован солидный отряд, готовый при необходимости как защищать Твердыню от внешних угроз, так и наоборот. И ещё один отряд занимает четвёртый этаж, разделяя саму башню на две части. И предвосхищая вопрос - чтобы заметить судно и направить к причалам такой отряд времени было в достатке. Постучав костяшками пальцев по дереву, чародейка задумчиво прокомментировала. - До сумерек и темноты десятка полтора минут. А эти господа, готова спорить, здесь не для пышных встреч. С экипажем судна, все вместе - комбинация не из лучших. Сколько на острове всего Храмовников? Почесав подбородок и бросив на девушку взгляд полный опасений, Алим неуверенно ответил. - Десяток ветеранов, пара новичков, их командир и Командор Корпуса на четвёртом этаже. Внизу - десятка три или четыре рядовых Храмовников, десяток новичков и пара командиров. Коротко - достаточно. - И одна шестая Корпуса нас встречает. Что же, это неким образом пережить придётся. Иного пути внутрь пока не вижу. Если вокруг башни стража на чеку, даже ночи покров безопасным не станет. Позади послышались шаги, пока рядом не показалась Бетани с влажными взлохмаченными волосами. Поставив рядом с Морриган сухую обувь, которую та оставляла в трюме, девушка присоединилась к созерцанию поджидающего отряда Храмовников. Во взгляде юной чародейки проглядывал страх, который та пыталась с усердием взять под контроль или хотя бы скрыть. Без паруса судно вскоре замерло, покачиваясь на неспокойных волнах. Те с умеренным шумом разбивались о сваи пристани и расположенные дальше базальтовые валуны размером с лошадь. Никто не собирался бросать здесь якорь для длительной стоянки. Вместо этого команда сосредоточила усилия на спуске плоскодонки. Проходя мимо хмурого Капитана, Морриган с легко издёвкой в голосе произнесла. - Нет желания с Храмовниками связываться? Мужчина дёрнул подбородком, но сдержался от резких слов. - Не знаю, специально там ждёт такой эскорт, или случилось нечто о чем ни я, ни вы ничего не слышали. Но точно знаю, что не хочу быть вовлечён. В бездну это. Проще избавиться от вас и быстрее поднять паруса. Что и делаю. Вам нужно было сюда добраться. Извольте. - Это к лучшему для нас обоих. Кивнув, девушка поправила на поясе сумку с пожитками и направилась к родному утлому судёнышку, мгновение назад под общий вздох облегчения шлёпнувшемуся на воду. Не потребовалось много времени, чтобы вся группа спустилась вниз. Перехватив брошенное с палубы запасное весло, как замена шесту, Алим уселся на заднюю продольную лавку и, орудуя тем, направил лодку к причалам. Несмотря на глубокий след, за короткий срок оставленный в жизни экипажа странной четвёркой, никто не бросил тем в след и единственного взгляда. Невезучая команда с удвоенным энтузиазмом поднимала парус. Каждого подгоняло желание поскорее скрыться за горизонтом. Не потребовалось десятка минут, чтобы достичь причалов. Зато столько уже ушло, чтобы аккуратно сблизиться с ними, не налетев на гребне волны на деревянную сваю. По удивительному ли совпадению или некой сверхъестественной причине - но именно в тот момент, когда все удачно выбрались из лодки, солнце окончательно скрылось за облаками, опустив на окружающий мир занавес серых сумерек. Главная доминанта ландшафта за спинами Храмовников, растеряв тёплые оттенки и выделяющиеся в закатных лучах детали, стала напоминать гладкую могильную плиту непомерных размеров. Да и сами мужчины в доспехах при беглом взгляде стали походить на обесцвеченные тени. По мере приближения к вооружённому отряду впереди держались Морриган и эльф. Лелиана шла левее и чуть позади, дабы держать в поле зрения и спутников и Храмовников. При этом девушка сохраняла расслабленную позу, а тетива оставалась смотанной и спрятанной во внутреннем кармане. Бетани, двигалась позади, не скрывая, что держится за спиной старшей чародейки. Когда до Храмовников осталось с десяток шагов, из строя вперёд вышел очевидный командир. Мужчина с заметно более строгой выправкой снял шлем. Глазам предстала короткая присыпанная серебром седины стрижка, гладко выбритые щеки, шрам на правой, некогда пробитой насквозь клинком, и живые глаза стального цвета. Хрипловатый надтреснутый голос, полный изумления, произнёс. - Алим? Алим Сурана? Маг на мгновение стушевался, но затем, кивнув, шагнул на встречу и открыто протянул руку для приветствия. - Да, сэр Пэлу. Скорее рефлекторно, чем радостно пожимая протянутую руку, что не скрылось от глаз Морриган и Лелианы, командир кивнул, переходя к следующему вопросу. - Насколько известно вы покинули стены Твердыни вместе с господином Дунканом в качестве рекрута Серых Стражей. А генеральное сражение при Остагаре окончилось печально, если не сказать больше. И хотя на совете десять дней тому назад об этом, насколько мне известно, ничего не говорилось. Но, по официальной позиции Денерима - в поражении не последнюю роль сыграли Серые, по халатности или из-за умысла предоставив Королю, покойся тот с миром, лживую информацию о диспозиции противника и размере вражеского войска. Посему. Прежде чем продолжим разговор, считаю, вы должны объясниться - как и в каком статусе вернулись в Круг. Эльф тяжело вздохнул, но не позволил себе такой слабости, как обернуться к спутницам в поисках поддержки. Потерев переносицу, маг произнес. - Если отбросить несущественные детали, сэр Пэлу, дело обстоит следующим образом. Да, присутствовал при Остагаре. Но не как рекрут Серых Стражей. Я отказался проходить ритуал посвящения. Господин Дункан, предвидя тяжелую битву... Не могу не добавить, что, как мне известно, тот приложил все усилия, пытаясь отговорить Короля от сражения. Как и Военачальник. Так вот, господин Дункан рассудил, что мою смертную казнь из-за отказа подчинится в последний момент следует перенести на время после.... После. А после приводить приговор в исполнение было уже некому. Поскольку полагаться на мою персону, за отсутствием клятвы, не приходилось - оказался направлен на... не самый важный участок. Это позволило мне чудом пережить мясорубку. И, вот я здесь, а не в Вольной Марке. Каков при этом мой статус... Даже не представляю, сэр Пэлу. Уверен только в том, что жив. И что собственным принципам не изменял. Скептически оглядев эльфа с ног до головы, Пэлу неуверенно покачал головой. Мужчина не выглядел убеждённым, но историю мага к сведению принял без отторжения. Взгляд Храмовника скользнул к Морриган, пройдясь по фигуре сверху вниз. За этим не читалось ни капли интереса к той как к женщине, только сухой скепсис и профессиональная осторожность. Храмовник подмечал оружие, вещи, покрой одежды, украшения. Затем настала очередь Лелианы и Бетани. - Предположим... И кого привели на собственном хвосте? Компания, прямо скажу, странная для мага и затворника. Алим обернулся к спутницам и начал тех поочерёдно представлять. - Феландарис, из Хасиндов. В битве напрямую участия не принимала, но Мор не ведает границ, и не различает национальностей. Родное племя девушки оказалось походя уничтожено незадолго до генерального сражения. Нам посчастливилось встретиться в лесу и только благодаря знаниями и умениям мастерицы сейчас стою здесь, целый и невредимый. Морриган на протяжении фразы сохраняла вид спокойный и невозмутимый. Вежливо кивнув в конце Храмовнику, та удостоила Алима только одного короткого взгляда, в котором сочеталось искрящееся веселье, плохо скрытая благодарность и прорывающееся наружу любопытство. А вот Пэлу при словах о Море поморщился, будто этот оборот речи уже успел набить тому оскомину или расходился с текущей «правильной» позицией. - Бетани и Лелиана - беженцы из Лотеринга. Городок на глазах вымирает, оставленный позади отступающим войском. Каждый сам за себя и расквартированный там Корпус с соблюдением порядка и выполнением собственного долга не справляется. В ходе этого хаоса семья Бетани погибла и... Ну, им было особо не к кому прибиться. А поскольку моё общество уже разбавляла Феландарис, то девушки сочли нас безопасным вариантом. Да и собственную цель в секрете не держал. А Твердыня в качестве пункта назначения выглядит получше, чем, к примеру, Гварен. Храмовник медленно кивнул, обдумывая услышанную информацию. Бросив короткий взгляд через плечо, тот продолжил, перескочив на другую тему. - Боюсь финал путешествия вышел не таким благополучным, как кажется на первый взгляд, Алим. И дело вовсе не во мне или в вас. В Твердыне произошёл... инцидент. По приказу Командора Грэгора - никто не может не войти, не выйти из Башни. Включая Храмовников. Даже наше присутствие здесь не связано с вами напрямую. Только предупреждаем о том, что Твердыня закрыта для посещения, и ожидаем прибытия подкрепления. Лицо эльфа вытянулось в недоумении и, не осознавая до конца тяжести произнесённых слов, тот бросил на тёмный силуэт шпиля вопросительный взгляд, прежде чем переспросил. - Инцидент? Никто не может... выйти? Подкрепление? Что там случилось, сэр Пэлу? Храмовник окинул молодого чародея усталым взглядом и отрицательно покачал головой. - От меня вы подробностей не узнаете. Если Командор решит лично посвятить вас в ситуацию, так тому и быть. Но, независимо от этого, вы и ваши спутники останетесь под наблюдением в лагере у охраняемого периметра. До тех пор, пока неясность вашей ситуации не будет устранена. Тем или иным образом. Обернувшись и кивнув тройке мужчин с левого края строя, Пэлу указал на тех рукой. - Эти господа сопроводят вас в лагерь. Постарайтесь следовать всем советам и указаниям. Бледный маг с надтреснутым выражением лица кивнул. Сохранять присутствие духа и видимость манер тому теперь удавалось с огромным трудом, а обеспокоенный взгляд то и дело возвращался к громадине башни. Храмовники распределились вокруг группы профессионально. Ведущий, указывая дорогу, двигался справа от Алима и чуть впереди. Второй - слева от группы, вытеснив Лелиану с занимаемой той позиции. Последний замыкал в паре шагов позади. Каждый не снимал рук с оружия в ножнах. В отличие от великолепно владеющего собой командира, в движениях каждого читались неприкрытые нервозность и напряжение. Морриган тронула эльфа за плечо, отвлекая от очевидных размышлений. - Что произойти должно, чтобы Храмовники доступ в Башню закрыли. Перестали оттуда любого выпускать, собственных собратьев включая. Если словам командира этого отряда верить. Эльф бросил на спутницу испуганный взгляд, какого девушка ранее не наблюдала ни в одной из пережитых совместно ситуаций. - Бунт. Или... Прорыв завесы. - Ни с тем, ни с другим они не могут справиться? - Ты о подкреплении... Нет. Это скорее характеризует серьёзность ситуации или... М-м-м... Прости, тяжело сосредоточится. Или уже понесённые потери. На самом деле это только догадки. - Значит, из текущей позиции внутрь башни не пойдут? - Ну, если верить словам.... о подкреплении. До прибытия того - крайне мало вероятно... Будто скорее озвучивая собственные мысли, чем беседуя, Морриган прервала эльфа фразой. - И в лагере этих бравых, но нервных и испуганных мужчин десятки окажутся? Медленно переведя на чародейку взгляд, испуганный уже больше прозвучавшими словами, чем недавними новостями, Алим медленно и неуверенно протянул. - Да... - Тут нечего и думать.