Карапульки

— И вот что ты мне на сцене пытался доказать? — Сережа прижал его спиной к двери, опуская руки по обе стороны от головы, почти не давая путей к отступлению.       Не то, чтобы Диме они были нужны, но взгляд напротив ему дико не нравился. Так хищник смотрит на кролика, раздумывая, съесть сразу или подождать.       Вывернуться не вышло. Только он дернулся, как кисти рук оказались зажаты над головой цепкими и сильными пальцами, а ключ в двери окончательно отмел все лишние мысли из головы. — Сереж, — заискивающе улыбнулся он. — Это же просто импровизация. Я пошутил.       Взгляд напротив совсем не поменялся. Его даже немного хищная улыбочка украсила. Но отметил это Дима уже на периферии сознания, когда вжал живот, почувствовав прохладные пальцы на коже. Матвиенко не отводил взгляда, медленно расстегивая ремень на джинсах, также медленно расстегнул пуговицу. Когда вжикнула молния, Позов, ощущая потребность, облизал пересохшие губы. Провокация сработала.       Сергей целовал властно, подавляя все желание проявить инициативу, вцепившись пальцами в ребра настолько болезненно, что в попытке уйти от таких прикосновений он и сам не понял, как оказался в слегка подвешенном состоянии. — Сереж, сейчас же парни придут, — Дима попытался воззвать к голосу разума. — Пусти. — Даже не думал. Отпускать, — припечатал Матвиенко, задирая футболку, покрывая грудь невесомыми поцелуями. — Покурят еще, перебьются.       Поз попытался возмутиться, но зубы, сжавшиеся на соске, враз заставили забыть обо всем. Он прогнулся в спине, зажимая рот ладонью, между Сережей и стеной, стараясь не стонать, но бедра, дернувшиеся вслед за этим, показали ему, что стоны сейчас вполне придутся к месту, потому что у Матвиенко стояло так, словно все то, что Дима пропел в рэпе, подогревало определённую злость до сих пор.       Позову казалось, что Сергей просто пытается его съесть, настолько он был увлечен, мимоходом стянув футболку, бросив ее куда-то в сторону дивана.       Он любил его. Такого властного, горячего, временами не сдержанного, местами слишком жесткого, но в тоже время всегда стремящегося получать и отдавать втрое больше, чуткого, откликающегося на все, что связано с партнером. Им всегда было мало. На гастролях много лишних ушей. В Москве либо работа, либо личная жизнь, либо мероприятия мешали их личному воплощению прекрасного. — Эй, парни, вы чего закрылись? — голос Антона по другую сторону двери немного отрезвил, но ему было сейчас плевать на все. — Гори оно все синем пламенем, да, Сереж? — Дима повернул голову, ловя бешеный взгляд, а в следующую секунду его почти кусают, а не целуют, хлестко шлепая ладонью по ягодицам. — Эй, Димас? — Арсений для верности стукнул по двери кулаком, наконец различая звуки, которые явно не предназначались посторонним. Антон тоже прислушался, и теперь попеременно то розовел, то бледнел, не зная, куда спрятать глаза. — Съебитесь нахуй! — рявкнул за дверью Сергей, вбивая Позова в стену, вырывая у того из груди стон, когда попал именно туда, куда хотел. — Вам… точно… стоит… еще раз… покурить, — очень отрывисто выдал Дима, наконец сдаваясь под натиском Матвиенко, который перешел на совсем уж рваный темп. — Ебаааать…       Громкий стон был неожиданностью для всех троих. Оксана, приблизившаяся к двери последней, и именно в эту самую минуту, покраснела, пискнула и умчалась обратно, похоже, за Стасом.       Арсений взглянул на красного, как вареный рак, Шаста и потянул его за плечо к курилке. — Пошли, им не долго осталось.       Антон, еле передвигая ноги, подталкиваемый в спину руками Арса, пришел в себя только в тот момент, когда перед его носом щелкнули зажигалкой. Теперь курили двое. — Ты, кровопийца несчастный, какого хера метки на мне начал оставлять? — Дима повел плечом, ощущая неслабый укус от Сергея, который в этот момент сидел рядом, сложив руки на его животе и положив подбородок на то самое плечо. — Молись, чтобы твой засос рассосался до того, как мы вернемся в Москву. — Очень хотелось мне, Димочка, чтобы ты запомнил, кому принадлежишь.       Позов покосился на него, улыбающегося, словно чеширский кот, и вздохнул.       Когда в комнату почти ворвались Антон, Арсений, Оксана во главе со Стасом, их уже нельзя было застать врасплох. Они же переоделись, какие претензии? А то, что Дима сидит в телефоне и перебирает волосы Сергея, голова которого покоится на его коленях, не должно никого удивлять. — Пожалуй, кроме Антоши, — Поз вздохнул, когда Шаст сполз по стеночке на пол, разглядев, видимо, их позу. — Думаешь, ему мы долго будем объяснять?       Сергей открыл глаза, оглядел живописную компанию, потерявшую дар речи, потом перевел взгляд на Шастуна, взглянул на Диму и пожал плечами.