Карапульки

— Сереж, Сережа, — ныл под ухом Шаст, пытаясь растормошить Матвиенко. — Пошли потанцуем. Пожалуйста. Ты мне обещал, если будет получаться, то мы продолжим. — Отъебись, — был ему беззлобный ответ. — Ну, Сереж… Ну, пошли…       Дима пытался абстрагироваться от надоедливого Шастуна, который сейчас маленькой ложечкой ебал мозг всех в этой комнате. И судя по наливающемуся бешенством взгляду Сережи, Антон сейчас огребет.       Арсению вообще было не до них. Он уже час что-то решал по телефону за дверью, и, видимо, разговор был максимально эмоциональный, потому что изредка доносились маты. — Блять!       Арс появился в дверях внезапно, и так хлопнул дверью, что Антон подскочил на диване, вцепившись пальцами в руку Сережи. — Ты! — он ткнул пальцев в Диму. — Пошли покурим.       Позов не нашелся с ответом, поднимаясь с кресла-мешка, понимая, что злой Попов, который напряжен сейчас сверх меры, разнесет здесь все на атомы, если он ему не уступит.       Закрывая дверь, Дима услышал, что Сережа все-таки взорвался, выговаривая Шасту, что иногда ему стоит прижать жопу и не отсвечивать. Осознавая, что после этих слов Антон точно обидится, Поз лишь закатил глаза к потолку.       Арсений уже стоял на крыльце, сложив руки на груди в защитном жесте. И на протянутую пачку сигарет лишь покачал головой.       Дима прекрасно знал, как быстро выходит из себя Арс, и как медленно его отпускает. Сначала, в идеале, он должен кому-то пожаловаться, а потом все точно придет в норму. — Давай потанцуем? — Арс перехватил его кисть, притянул недокуренную сигарету к губам и затянулся. — Ты у Шаста заразился? — Дима потянул руку обратно, также затягиваясь. — Дим. — Хорошо, — Поз никогда не мог ему отказать. Особенно, в тот момент, когда на него смотрят так пронзительно, как будто предлагают раствориться в голубизне глаз.       Шастун сидел в одиночестве на кресле, натянув капюшон толстовки на лицо, и злился. То, что он именно злился, Диме даже догадываться не нужно было — уж слишком громко пыхтел Антон.       Сергей не обращал на него ни малейшего внимания. Да он и Диму-то взглядом не удостоил. — Парни, вы чего? Мы выступаем через три часа, а вы тут дурью маетесь.       Молчание и пыхтение в ответ. Дима пожал плечами, убирая в сумку наушники, вновь направляясь к двери. Антон, осознав, что он сейчас снова останется один на один со своей обидой, подскочил к нему, стягивая капюшон, заглядывая другу в глаза. — А где Арс?       И в голосе было столько надежды, что Позу хотелось обнять этого нескладного парня. — На сцене тусуется. — Я с тобой, ты ж к нему? — Антон выскочил за дверь, не оглянувшись на Матвиенко, как-будто за ним по пятам гнались. — Серж, ты бы на Тошу не злился. Сам же знаешь… — что именно знал Сережа, Дима не добавил, но и без слов было ясно. — Арс тянет меня потанцевать. Может, и ты на уступки пойдешь? Он же всегда надеется и ждет, что ты ему уступишь.       Закрывая дверь, он так и не дождался ответа.       Арсений уже включил песню, и даже начал пританцовывать, отдаваясь мелодии. И Дима бы им залюбовался, если бы не посторонние. — Кто ведет? — Я.       Позов уверенно сжимал его ладонь, плавно кружа партнёра в танце, концентрируясь на внутренних ощущениях и улыбающемся Арсении, изредка замечая сидящего в зале Антона, который, судя по виду, бурчал себе что-то под нос и жалел себя.       Потом Арсу стало скучно, и он придвинулся ближе, увлекая Диму в поцелуй. И ни один из них не заметил, как к Шастуну приблизился Матвиенко и потянул на сцену, заставляя идти сопротивляющегося парня.       Сережа протягивает ему ладонь, предлагая то, что давно хотел получить Антон. Но Шаст все еще хмурится, обижается и отворачивается. — Упрямая многоэтажка, — Сережа тянет его за шнуровку толстовки, заставляя наклониться, и целует, зарываясь в кудрявые волосы пальцами.       Антон смягчается. И в танце кружатся уже четверо.