Карапульки

      Антон застонал ему в губы, закидывая руку за шею. Он не сопротивлялся его напору, благосклонно раздвигая ноги в тесных джинсах, чувствуя крепкие пальцы в паху.       Он сжимал его плечи, запрокидывая голову на подголовник. И легко улыбался, пока наглые губы терзали его шею.       И он совсем-совсем не удивился, лишь прикрыл рот ладонью, когда голова оказалась в районе его паха. Ему еще никогда так со вкусом не отсасывали.       Он был расслаблен до безумия, пока они вновь целовались, но громкий стук в стекло стал для него неожиданностью. — Ты же сказал, что его не будет в городе, — Игорь отпрянул от Антона на свое сиденье и быстро стал приводить себя в порядок. Вот только лихорадочно бегающие глаза, зацелованные губы, засос на шее он бы при всем желании не скрыл. — Пиздец, — Антон гулко сглотнул, наблюдая, как Сережа начинает терять терпение. — Он не знает, что я взял его тачку. Мы говорили только об одном разе… Мне пизда. — Тебе лучше опустить стекло, — Сережа взглянул на соседнюю припаркованную тачку. — Ради твоего же блага, Шастун.       Дрожащими руками Антон нажал на панель управления, опуская стекло, стараясь скрыть припухшие от поцелуев губы, отвернувшись от него. Но то, как грубо его лицо за подбородок Сережа повернул к себе, сказало ему об обратном.       Звонкую пощечину Шаст не ожидал получить. И пока он испуганно сжался на сиденье, прикладывая ладонь к горящей щеке, Сережа заставил крышу скрыться, и подошел к пассажирскому сиденью, открывая дверцу Игорю. — Свалил. Быстро.       Игоря дважды просить не нужно было. Он скрылся в своем автомобиле, сразу же стартовав с места, что взвизгнули шины. Сережа проводил его взглядом, а потом перевел ничего не выражающий взгляд на Антона. — Пересаживайся. Антон, все еще держа ладонь на щеке, повиновался без вопросов. Он прятал глаза, пока Серёжа возвращал свое сиденье в изначальный вид, прятал, пока Сережа ехал по давно известной дороге, прятал, пока они стояли в пробке. — Дима мне давно говорил. А я не верил. — Что он тебе говорил? — вскинулся Антон, смотря на него горящими глазами. — Что Игорь к тебе клинья подбивает, — Сережа пожал плечами, усилием воли сохраняя ровный тон голоса.       Арсений бы сейчас сказал: беги, Шастун. Потому что именно такой тон у Матвиенко означал, что он в бешенстве. И лучше от него держаться подальше. Но Шаст не знал. И Арсения тут не было. — Не верил, пока сам не увидел. Может, не зря так рано приехал, — задумчиво отозвался он, тормозя возле подъезда. — Приехали. Выходи. — Ты привез меня домой, — Антон взглянул на высотку. — Почему, Сереж? — Я не хочу тебя сейчас видеть, Антош. И думать о тебе не хочу. Поэтому, просто скройся с моих глаз, пока я тебя не прибил.       Антона так и подмывало захлопнуть дверь машины, но он прикрыл ее аккуратно, засовывая руки в карманы джинсов, пока Сережа выезжал со двора.       Он так и не сказал ему прости.       Не смог.       А сейчас он также не может сдержать слез.       Мимолетное увлечение обернулось не тем, чем он планировал.

***

      Дима сел в машину, наблюдая, как крыша кабриолета возвращается назад, скрывая их от всех посторонних глаз.       Когда ему позвонил Матвиенко, он неверяще смотрел на экран телефона, не успев ответить. Правда, он сразу перезвонил, попросив прощения, что так долго. Он ожидал услышать все, что угодно, но не абсолютно ровный голос друга, спросившего, может ли он к нему приехать и может ли Дима спуститься?       И он совсем не ожидал, что Сережа попросит у него сигарету. Потом оказалось, что так проще обо всем рассказывать. — Что мне делать, Дим? — Сережа закрыл глаза. поджав губы. выбрасывая уже четвертую сигарету. — Я с ним поговорю, — уверенно ответил Позов, пытаясь переварить услышанное. Сначала у него глаза на лоб полезли, потом он ощутил, как у него все внутри рухнуло, потому что на Сережу не возможно было смотреть не без слез. — А толку-то? — невесело хмыкнул Матвиенко, сжимаясь на сиденье, закрывая лицо руками. И он лишь слегка вздрогнул, когда ощутил руки на своих плечах. Дима обнял его, понимая, что это практически единственное, что он может предложить. Он обнимал его, не требуя ничего взамен, и Сережа чуть не сболтнул, что перед этой встречей он заезжал в офис…       Его любимая толстовка была где-то здесь, и он не мог ее найти. А обернувшись, он не сразу понял, кого видит. В дверях стоял Игорь. — Что тебе нужно? — низким голосом уточнил Сережа. — Сережка, я не знал, что вы вместе, — Джабраилов пытался то ли слиться со стеной, то ли принять вид мужественного мачо, но его шаг вперед был ошибкой.       Сережа не медлил, когда заносил кулак для удара. И не медлил, ударив Игоря по лицу. — Ты знал. Не мог не знать, — Матвиенко стоял над ним и не мигая смотрел прямо в глаза, ожидая и вскоре увидев тот самый страх, который ждал от противника. — Антон не скрывается от друзей. А ты его друг. К моему большому сожалению.       Что ж. Теперь Игорь мог красоваться отменным фингалом. — Дим… — Да? — слово на грани шепота приводит их в чувство обоих. — Спасибо. — Ты с ним расстанешься?       Сережа хмыкнул, высвобождаясь из объятий. Он глубоко вздохнул, приоткрывая окно в машине. Хотел бы он сам знать ответ на этот вопрос… — Я не знаю. Поз. Мы столько работаем вместе, и почти столько же встречаемся. Спим, живем, гуляем, отдыхаем даже изредка вместе… Мне с ним комфортнее всего. Я сам не понял, как дружба между старшим и младшим братом перетекла в отношения. Я не хочу его терять. А самое главное, что он тоже не хочет. Его очень испугало, когда я отвез его к нему домой. Я видел его враз повлажневшие глаза, задрожавшие в обиде губы, но видеть его сейчас просто выше меня. Наверное, я просто хочу ему напомнить, что как легко я пришел в его жизнь, также легко я могу из нее исчезнуть. — Ты Стаса предупредишь? — Дима сразу все понял. Он не сразу заметил на заднем сиденье спортивную сумку, но сейчас пазл сложился. — Ты же знаешь, что к четвергу ты должен вернуться? — Я буду уже в среду ночью, — Сережа пожал плечами. — А Игорь? — А что Игорь? Пусть живет. Пока.       Дима кивнул, вновь протягивая ладонь, теперь гладя его по спине. Говорить слова он мог и любить, особенно те, которые могли приободрить, но с Сережей всегда все было сложно. — Может, зайдешь? Чаю тебе успокоительного налью. Катя будет рада, дети… — У меня настроение мрачнее тучи, — Матвиенко взглянул на него и слегка улыбнулся. — Им это не нужно, поверь. — Я за тебя волнуюсь, вообще-то, — Дима попытался усмехнуться, скрывая за этим легкий нервоз. — Приятно слышать, — Сережа кивнул. — Спасибо, что выслушал. Я поеду. — Будь осторожен.       Они ударили по рукам, и теперь Дима, засунув руки в карманы джинсов, стоял и провожал его взглядом. А потом закурил, выпуская дым в небо.

***

      Антон, столкнувшись в Игорем в коридоре, поджал губы, глядя на его фингал. Он сразу понял, что никакое это не упал. Они кивнули друг другу и разошлись.       В офисе были почти все, кроме Сережи. Он искал его взглядом, но то и дело натыкался на внимательный взгляд Димы. Стас не задавал вопросов, где Матвиенко, из чего Шаст сделал вывод, что Сережа его предупредил. Обида моментально захлестнула его с головой, но тут он вновь наткнулся взглядом на Поза, и сник.       Антон почти всю ночь просидел на кухне, ругая себя последними словами. Мимолетная интрижка закончилась, и он ощутил одиночество в полной мере. Потому что абонент был вне зоны. — Пошли покурим, — на плечо опустилась тяжелая ладонь, и Антон беспрекословно подчинился.       Закуривая от предложенной зажигалки, Антон слегка закашлялся, смаргивая слезы. Дима молча смотрел на него. — Что? — зло отозвался Шаст, скрывая глаза за темными очками. — Да так, — Позов пожал плечами, закусывая фильтр сигареты. — Думал, ты будешь спрашивать, где он. А ты молчишь. Странно. — А ты знаешь, где Сережа? — живо поинтересовался Антон. — Он тебе только сказал, да? — надежда в голосе была весьма ощутима. — Знаю, — Дима согласно кивнул. — Но тебе точно не нужна эта информация. — Почему? Я имею право знать! — Не тогда, когда ты решил развлечься за его спиной, — припечатал Дима, выкидывая сигарету, ловя друга за руку, который при этих словах собрался сбежать. — Антош, я тебе не мать и не отец. Я просто твой друг. Я не знаю, что тобой двигало, но Матвиенко сейчас в разы хуже.       Антон враз обмяк, услышав эти слова. Сполз по стене вниз, усевшись на корточки, и запустил пальцы в волосы. — Я догадываюсь… Я так и не попросил у него прощения вчера… Когда он вернется? — В четверг уже будет, — Дима присел рядом с другом и заставил посмотреть на себя, приподнимая голову за подбородок, пальцем стирая слезы со щек. — Прекращай, Антош. Его ты любишь, а он-то тебя точно любит, сможешь подобрать слова. При условии, что это больше никогда не повторится. — Ты думаешь? — Антон шмыгнул носом, обнимая друга, утыкаясь лицом в его плечо. — Уверен.

***

      Сережа увидел его издалека. Скрюченную долговязую фигурку возле его подъезда. Он. конечно, остыл, но с дороги хотел отдохнуть и выспаться. — Давно здесь сидишь?       Антон встрепенулся и вскочил. Взъерошенный и помятый, с заплаканным лицом, нервно крутящий кольца на пальцах. — Дима сказал, что в среду приезжаешь… — Понятно, — Сережа оглядел его с ног до головы. — Пошли, горе луковое. Спишь сегодня на диване. Разговаривать будем завтра. — Да, спасибо, Сереж, — Антон слегка улыбнулся. — Завтра так завтра.