« От рыцаря из прошлого века. Я могу вернуть свой плащ обратно? Позвони мне по номеру ниже. ХХХХХХХХ99 P.s хотя бы напиши, какие тебе нравятся цветы.»
— Интересно, — произнесла Дана шёпотом, сжимая в руках белую открытку, с выведенными на ней чёрными буквами. — Мне тоже интересно, — напомнила о себе Гермиона, — это с прошлого вечера у тебя появился тайный поклонник? — Он не поклонник, — вздохнула сероглазая, — он подсудимый, а это, — она вытянула руку, указывая на оранжерею, что образовалась у неё в коридоре, — это очень сильно смахивает на взятку. — Ты выглядишь странно, — склонила набок голову кареглазая, — тебе точно не нужен врач? — Мне нужно поесть, — отмахнулась от подруги Дана, шагая в сторону кухни. Маленькая, но уютная кухонька встретила девушек приятным жёлтым светом ламп. Минимализм прослеживался во всех деталях, включая содержимое холодильника. — В твоем доме есть что-то кроме кофе? — Щелкнула языком Гермиона, закрывая двери пустого холодильника. — Теперь есть цветы, — ухмыльнулась Дана, отхлебывая чёрную ароматную жидкость из своей кружки. — Кофе повышает уровень кортизола, — строго начала Грейнджер, — кортизол — это гормон стресса. Сколько кружек кофе ты пьёшь? — Ну не знаю, — протянула сероглазая, — одну чашечку, наверное… — Вот это ведро ты называешь чашечкой? — Воскликнула кучерявая, указывая на литровую кружку. — Обожаю, когда ты так делаешь, — проглотила горькую жидкость Дана, — выключай мамочку. Давай закажем поесть, а не то мне придётся прибегнуть к акту каннибализма. Доставка еды — это лучшее, что породил капитализм. Кажется, будто весь мир перестраивается так, чтобы выход на улицу становился приключением, ну или, по крайней мере, отважным шагом к выходу из зоны комфорта. — Я так рада, что ты пришла, — призналась сероглазая, сидя на полу в своей спальни, после нескольких кусков пиццы её потянуло на откровения, — мы так редко стали видеться… Я знаю, что из меня ужасная подруга. — Обожаю, когда ты так делаешь, — взглянули на Дану карие глаза с высоты кровати, — ты ничего не знаешь, раз так говоришь о себе. Мы не можем судить о своей значимости в жизнях наших близких, нам остаётся только догадываться. Вывод из этих догадок складывается уже из побочных факторов и уровня самооценки. — Это тебя на курсах повышения квалификации обучили? — Вздёрнула бровью девушка в плаще. — Типа того, — кивнула Гермиона, перебирая вязку свитера своими нежными пальчиками, — просто… наша работа накладывает определённый отпечаток. Я вижу, как ты с каждым месяцем становишься всё… серее. Пожалуйста, не заставляй меня говорить прощальную речь на твоих похоронах после рождественских праздников. — Солнце, — взволнованно позвала её подруга, — к чему этот похоронный тон? Всё в порядке. Я не оставлю на тебя одну, весь наш офис. Ну, если только ты не возглавишь отдел КПЖ. Твоё имя прекрасно смотрелось бы на этой золотой табличке, — протянув холодную ладонь, Дана слегка потрепала Гермиону по голове. — Не думаю, что я смогу превзойти Гарри, — призналась Грейнджер. — Тебе не надо его превосходить, — искренне улыбнулась сероглазая, — чтобы стать большим начальником, тебе достаточно быть собой. — А я не хочу быть большим начальником, — спустя несколько секунд тишины сказала Гермиона, — мне не нравится наш отдел. Я хотела бы уйти в другой. — Серьёзно? — Удивилась Дана. Все в их офисе знают, что если тебе нужно получить информацию о степени наказания или консультацию по поводу прошения, то нужно идти к Гермионе. Она была ходячим кодексом ПЖ. Слышать от неё заявление о том, что это не её, было действительно удивительно. — Да, — тон кучерявой стал серьёзнее, — мне нужно было пройти несколько лет тяжёлого обучения и ещё столько же стажироваться, чтобы понять — это не моё. — Так… куда ты тогда хочешь? — Сгорая от любопытства, спросила Дана. — В отдел защиты, — ответила Гермиона, — мне предложили там место. С нового года я перейду туда. Гарри уже знает об этом. Никто кроме вас двоих не в курсе моих планов, и я бы хотела их оставить в секрете до момента ухода. — Ты хочешь вступить в ряды адвокатов? — Нахмурилась сероглазая, — почему? — Я всегда хотела защищать, — спокойно объясняла Грейнджер, — Был бы здесь Драко, он бы приплёл сюда твой синдром спасателя, — усмехнулась Дана. — Скорее всего, — согласилась с ней кареглазая, — но для себя я решила, что КПЖ это не моё. Я выступаю палачом, а не спасателем. Мне тяжело выносить обвинительные приговоры, смотря людям прямо в глаза. Говорить о смерти, когда я так люблю жизнь. Мне не хватает твоей душевной чёрствости. — Ауч, — театрально схватилась за сердце сероглазая, — ауч. Будь со мной понежнее, так и в депрессию вогнать не долго. — Я серьёзно, — пыталась спрятать свою улыбку Гермиона, — ты буквально создана для того, чтобы быть агентом КПЖ. Я до сих пор не могу понять, как у тебя получается убедить человека, что ему уже пора, что его путь окончен. — Мы с тобой уже разговаривали на эту тему, — напомнила ей Дана, — иногда человек забывает, насколько долго идёт его забег. Помнишь того наркомана в петле? При нашей первой встрече ты пыталась его спасти, и ставлю всю свою зарплату, что именно в этот момент он этого хотел, хотел жить дальше, но буквально через месяц он уже валялся бы в ванной с вскрытыми венами. Что тебе люди говорят чаще всего, когда приходят просить продления? — Что им нужно закончить все дела, — отвечала Грейнджер. — Какие все деловые, — усмехнулась сероглазая, — они никогда их не закончат. Никогда. Жизнь прекрасна и ужасна тем, что ей невозможно пресытиться. Те счастливчики, что умирают своей смертью тоже не утолили свою жажду жить… — Но ведь они нашли своё счастье, — перебила подругу Грейнджер, — разве это не цель наших жизней? Быть счастливыми. — Давай сместим немного фокус внимания, — предложила Дана, — как понять что ты счастлив? — Ты стареешь, — ответила Гермиона, будто объясняла очевидное. — Хм, — кивнула Дана и встала со своего места, — но что ты скажешь по поводу этого. Девушка залезла в свой телефон, что-то очень быстро ввела в поисковике. Белые руки протянули Грейнджер смартфон. На экране было фото чьего-то письма. Размашистым почерком были выведены слова на бумаге в клетку. «Мне восемьдесят лет, и врачи сказали, что моё сердце слабо. Я могу скончаться в любой момент, но пересадку мне делать не будут. Сказали, что я уже отжил своё. Все окружающие смотрят на меня и говорят, что я счастливый человек, но почему я не чувствую себя таким? Почему я иногда плачу по вечерам от одиночества и страха? Я не хочу умирать. Мне страшно, но эти чувства не лечат меня. Почему? Я недостаточно несчастен? Кто это решает? Мне пришлось похоронить единственную свою любовь, вместе с ней умер и я. Но даже то, что от меня осталось, хочет жить. Мне нужно ещё время.» — Это человек умер через две недели, — продолжила Дана, когда Гермиона отложила телефон в сторону, — от инфаркта. Изучив его прошлое, я не увидела ничего необычного. Понимаешь? Он прожил жизнь обычного человека. Такой как все. Ни один психологический тест или беседа не выявили у него признаков «несчастного человека», а он старался быть несчастным. Очень старался, но так и не смог доказать это себе. — Так и что в итоге? — Спросила Грейнджер. — Ничего, — развела руками сероглазая, — мы сами не знаем, что приносит нам счастье и как его воспринимает наш организм. В какой момент мы перестаём стареть? Где эта шкала несчастья? И старение — это не показатель, что ты нашёл себя в этом мире и приобрёл смысл жить. Мало кто хочет заканчивать этот забег, просто потому что надо. Все хотят сами решать, когда им остановиться, но тогда этот ряд марафонов растянется на столетия. Сама подумай, ты нашла себя, обрела то самое счастье и тебе твой организм говорит, что «всё, милочка, тебе пора», но ты этого не хочешь. Тебе кажется, что твоя жизнь только началась и где здесь справедливость? А те несчастные, что прекратили стареть и пытаются найти себя, забыли что чем сильнее оттянуть резинку, тем сильнее она тебя хлестанёт. Я просто им напоминаю, что все дедлайны давно уже сгорели и нет смысла просить ещё времени, ведь заказчиком были они сами. — Именно поэтому я хочу уйти в адвокаты, — спустя несколько минут раздумий сказала Гермиона, — я считаю, что некоторым действительно нужно ещё немного времени. — Дело твоё, — вздохнула Дана, меряя шагами комнату, — из тебя и вправду получится хороший адвокат. Ты любого задавишь выдержками из свода законов. Не хотелось бы мне встретиться с тобой в суде. — Это будет ещё не скоро, — улыбнулась Грейнджер, — для начала нужно пройти курсы и … — Ничего не желаю слышать, — скрылась в коридоре Дана и вышла оттуда с большим букетом белых роз, — позвольте мне такую наглость, — продолжила сероглазая вручая цветы подруге, — поздравить Вас с новой главой Вашей жизни. Надеюсь, она тебя не разочарует. — Спасибо, — улыбаясь, поблагодарила подругу кучерявая, — но это же тебе подарили цветы. — Пожалуйста, прими их, — попросила Дана, — я знаю, что тебе нравятся белые розы, а мне хочется хоть как-то тебя поддержать.***
Возвращаясь поздно ночью домой от подруги, Грейнджер крепко сжимала букет с белыми бутонами, которые пропитывали салон такси своим чудесным ароматом. Ночной Лондон встречал её мерцанием множеством огней. Доставив девушку без приключений до двери, такси уехало прочь рассекать ночной воздух. — Где ты была? — Встретил её осипший мужской голос у самого входа в квартиру. На секунду кучерявая пожалела, что сдала пистолет на выходные. — Тебе очень повезло, что я не прострелила тебе колено, — ядовито кинула она, смотря в голубые глаза. — Где ты была? — Продолжал допрашивать её Драко. — У Даны, — спокойно ответила Гермиона, доставая ключи из кармана. — Как давно холодная сука раскидывается букетами? — Спросил блондин, вкладывая в каждую букву максимум злобы. — Что с тобой? — Удивилась такому поведению Грейнджер, — что ты тут делаешь? — Твоя дорогая подружка замешана в убийстве, — тёмная фигура вышла на свет, и только сейчас девушка увидела, насколько Драко устал, серые круги под глазами старили его фарфоровое лицо, — я бы хотел, чтобы ты прекратила с ней общение на какое-то время. — Ты не имеешь никакого право мне указывать, — вздёрнула подбородок Гермиона. Драко сократили расстояние между ними в два шага, прижимая девушку к входной двери. — Включи свой мозг и подумай ещё раз. Найдена девушка со вскрытым горлом. Одетая в пальто твоей подруги,— выдохнул блондин эти слова на ухо Гермионе. После чего отступил от девушки, оставляя её одну. Тем временем на другом конце Лондона Дана сжимала в руках пустую пачку таблеток до кровавых следов на белых ладонях. Одиночество и паника душили её изнутри, никакие успокоительные уже давно не помогали. Бежевый плащ быстро крутился в стиральной машинке, постепенно вводя девушку в транс. Где-то рядом, но в тоже время далеко звонил телефон. — Да, — она смогла ответить на звонок только с третьего раза. — Наконец-то, — выдохнул в трубку мужской голос, — это Фред. Я хотел… хотел узнать всё ли у тебя в порядке? Я видел сегодня в новостях… — Я могу к тебе приехать? — Давясь слезами, спросила Дана, — хочу привезти тебе плащ. — Эм… — растерянно протянул мужчина по ту сторону, — да, конечно. Я вызову тебе такси. Ты дома? — Да, — кивнула сероглазая, — и Фред… — Да? — Я люблю полевые цветы, — после чего девушка повесила трубку.