***
С каждой новой дверью здесь становилось все жарче и жарче. Им нужно было выбраться отсюда как можно скорее. Два отряда, две команды, две маленькие семьи борятся за справедливость, за место в этом мире. Харрис прихожилось столько раз менять оружие, что чувствовала себя какой-то непостоянной в стрелковом деле. Алехандро был в первых рядах и стремился как южный ветер пронестись дальше. — Полковник! —кто-то его накрывает собой, спрятав от пули. И все это у нее мелькает у нее на глазах. Пуля пролетает в бронежилет и издает тот смельчак из мексиканского отряда протяжный стон. Варгас схватил его за шкирку и уволок и себя в укрытие. Самое ближайшее было под тем де обстрелом. Поняв задумку, Сэм принимающе кивнула, схватила с пола штурмовую винтовку¹ и ринулась к ним. ¹— KAC PDW малогабаритная штурмовая винтовка, разработанная в 2006 году американской компанией KAC. Легкое оружие, рассчитанное на применение боеприпасов 6×35 mm PDW, с размерами стандартного пистолета-пулемёта, с прицельной дальностью стрельбы 300 метров и с останавливающим действием стандартного карабина. — Я прикрою, идите, полковник, —кивает принимающе она, занимая позицию. Алехандро одобряюще кивнул и заявил: — «Вакерос» сохраняем позицию и прикрываем товарищей! Его голос напоминал звук напильника, стачивающего металл. Варгас был человеком с чувством собственного достоинства, с хорошо сложенной фигурой, сильный и уверенный. Бери горячим, как говорится, и не парься. И вот хотелось бы согласиться, но на глаза ей попадается суетная, энергичная голова, которая ничего иного не может вызвать как мимолетную улыбку. МакТавиш был батарейкой в жопе, который умело граничился с «самый молодой из отряда, а-ля дурачок буйный» до «чертов мозг с импульсом в сердце». И неизвестно, какой режим сейчас применен. И все же, по сей день будет считать его самым живым. У него, конечно, шутки глупые, а попытки флирта заканчиваются ее саркастичным выражением: «Хорошая попытка, МакТавиш, несколько выстрелов — ни одного попадания». Когда они выходили из Цэха, он ляпнул о том, что рисковал своей задницей, чтобы спасти ее задницу. А та с упреком сказала: — Я что-то не поняла прикола: ты меня спасал или мою задницу, на которую ты смотришь? — С чего ты вообще решила, что на тебя смотрит кто-то? Ты же на всех под прицелом глядишь, оградила стенами, —выгнул бровь сержант. И это переходило в спор, но быстро устаканивалось, когда кто-то из них не хлопнет по плечу или спине. — С того, что ты не умеешь скрывать свои эмоции. Если тебя захлестнули твои чувства, быстро их расчехля…расхлест…расхлестывай. Не верю я в искренность мужчин, как и в Бога. — И во что же ты веришь, мадам «однажды меня очень сильно ранили — теперь я и другим покоя не дам»? — Я верю в себя и в возможности людей. Верю в человеческий фактор, потому что все это я видела и ощущала. Бога я не видела и не чувствовала. Может быть, для кого-то он есть, но это их вера. Не моя, —ускорила свой шаг, чтобы не замечать на себе взгляд голубых глаз сержанта, который от таких слов помрачнел, — Я не люблю об этом рассуждать, не хочу лезть со своим мировоззрением кому-то, но и свое мне не надо втюхивать. — Вот как, и чем тебе насолили мужчины, что не веришь в них? Дай угадаю, —замедлил слегка шаг, — Был как-то давно бойфренд и он либо разбил твое сердце, либо уехал далеко, либо-… — Завались, Соуп, —отрезала, — Я благодарна тебе за многое, как напарник ты шикарен, спору нет, но мы не настолько близки, чтобы ты говорил о таком мне. — Ты и не даешь сблизиться. Буду откровенен…—он не смотрел на нее и говорил как-то легко, с неким смирением, — Ты мне интересна, и я не вижу в этом ничего постыдного. Я хотел бы узнать тебя получше, потому что ты первая решила таким нестандартным способом заобщаться со мной. Обычно этим занимаюсь я, но ты произвела впечатление. — Как интересно завуалировал ты все это, не прикопаешься, черт возьми. О Майкле вспоминать не хотелось, столько времени прошло. Он, наверное, и позабыл о ней, забыл все те времена. Но для нее они были важны. Нельсон для нее остался призраком прошлого, в которое бы возвращалась всегда. Мысли об этом человеке заставляли женщину замедлить шаг и на секунду приостановиться, чтобы сказать: — Извини, для меня многие темы больные, хоть и кажется, что это не так. Ты не виноват в том, что у меня тараканы в голове отдыхают в психоневрологическом диспансере. — Ого, без матов умеешь говорить? —вздергивает уголком губ, но замечает на ее печальном лице моментальный поток агрессии и видит, как та уже хотела замахнуться, а Соуп ловко увернулся и поднял ладони перед ней, — Да я шучу, не злись. Просто ты ну…матом дышишь и живешь. — Пошел ты, —отмахнулась как можно театральнее. После этого она старалась не слушать его слова, потому что стебать было приятнее кого-то, а не когда это прилетает в твой адрес. Только из его бреда услышала ворчливое «Упрямая как осел». Мысленно с ним согласилась, спорить с ней — только нервы себе трепать. Они мчатся вниз, по лестнице, надеясь на то, что они все вылезут из этого детьма и сбегут как можно скорее, чтобы создать другой план для атаки. Рудольфо говорит о том, что Гоуст и Сэм заложили снаряды под машины, чтобы было куда проще валить нахрен оттуда. Однако «Призрак» говорит о том, что в этом ему помог Джонни. Алехандро удивляется, подмечает то, что не назвал бы Соупа «Джонни», на что сержант МакТавиш говорит: — И не надо. Это можно только Гоусту. — О, даже не мне? —как-то вылетело это изо рта ее говорливого, и это было для нее самой большой сейчас ошибкой. Надеялась на то, что просто не услышал это никто, в особенности ирокезный солдат. Вышло случайно, вот и пусть никто не слышит. Рудольфо продолжает ставить задачи, в которых есть то, что им необходимо пересечь двор. Выбегая на улицу, Харрис заглатывает поток воздуха и слышит то, как полковник Соупу говорит о том, чтобы вел их, отправляя «Теней» к черту. Джонни принимает кивком и идет уверенно вперёд. Но тишина оставалось недолгой, в него полетели вражеские пули, иногда попадая в прочный бронежилет, ударяя неприятно в пластину. — Сэм, направо, крыша! —Ал громко завопел и та быстро подбежала к углу, проскользила ботинками и таким же скользящим движением упала на одно колено, чтобы снять «Тень». Ей все чаще и чаще кажется, что просто стрелять не такое уж плохое дело, только иногда в ушах звенит от оружия. Поднялась пыль, послышались крики боли. — «Тень» снята, —отчиталась перед полковником. — Хорошо, —кивает Алехандро, — Пробираемся дальше. Харрис с осторожностью приподнялась, а там, на дороге, было сплошное месиво. Очевидная работа МакТавиша, даже завидно как-то. Он словно был предназначен для любого вида оружия, ему хоть ПМ дай — половину этого народа выгасит и бровью не поведет. Также можно было сказать и о других членов этой компашки, собранная как винегрет. Проходя вперед, обходя машины различные, марки которых для Сэм были непонятны. В машинах она просто тупа, откровенно говоря. Не понимает в них от слова совсем, ей по душе больше пешком, либо вертушки. Небо красивое, облака и странная атмосфера — вот тебе и красота! Вокруг трупы, трупы и ещё раз трупы. Иногда попадались фрагменты тел. Женщина брела вдоль здания, пытаясь выследить признаки вражеского присутствия. — На крыше снайпер, Сэм! —Варгас предупреждающе кричит в адрес Хариис и та поднимает голову, не успевает ничего предпринять, как ее толкают в сторону, ближе за колонны и видит, как крепкие, открытые руки наводят оружие на стену базы и выстреливает в снайпера. Голос сержанта заставил ударить Сэм мысленно себя под дых, потому что его «Снайпер убит» вызвалл в ней фарш из бабочек, что подступили не к животу, а к горлу. Хотелось поблагодарить его, но вместо всяких бесполезных, бестолковых слов вынимает у него из отсека бронежилета гранату, ныряет за бетонные препятствия. Ловко выглядывет из нее и вдаль кидает взрывчатое вещество ближе к скудному скоплению «Теней». Соуп только с ней переглянулись и молча кивнули друг другу. Без всяких слов. — Хорошо стреляешь, мэ эрмано! —оценивающе подметил Алехандро. — Знал бы, что он говорит…—как-то про себя это произнёс МакТавиш, позабыв о том, что рядом была женская особа, которая, на его удивление, сказала: — Он назвал тебя «Братом», насколько я поняла. — Знаешь испанский? —с ноткой любопытства спросил мужчина, продвигаясь все дальше и дальше, не зациаливаясь на одном месте. Но та мельком глянула на него, как на идиота и сказала: — Нет конечно, я по-твоему умная что-ли? Дуру не гони. Он просто так же меня назвал. Я спросила, что это значит, он сказал, что относится слово как и к значению «брат», так и к «сестре». Соуп на милисекунду даже захохотать хотел, но на него в буквальном смысле этого слова «выбежал» враг, а тот до этого успел уже гранату кинуть. Так тот аж подлетел при взрыве и упал мешком на землю. Им только сообщили о том, что нужно выстрелить в машину, как Сэм уже внесла ряд пуль, из-за которых автомобиль загорелся и все внутренности его разлетелись и подскочили на воздух. Джонни завораживающе и с легкой ноткой заигрывания ответил: — Бабах, детка! — Вижу, тебе нравятся взрывы побольше меня. — Побольше тебя? —слегка озадаченно посмотрел на нее. — Я имела ввиду тебе больше взрывы нравятся, чем мне. Я не о том-…—насала взволнованно, путающе отмечать. А на лбу у нее как будто жалобно читается: «Прости, что я больше не способна на что-то теплое, человеческое. В моей груди так все застыло, что ничего, кажется, не чувствую. Как будто просто ходячий труп с шутками наперевес. И мое тело лишь оболочка, а меня самой уже нет». Соупу на долю секунды почудилось, что руки задрожали у нее, и хотела словно сказать: «Раздвинь же мои никчемные ребра, выверни все там, и посмотри в глаза этой пустоте. Она и тебе расскажет о том, как же мне хуёво». — Да ладно, расслабься, вы мне обе нравитесь, —мягко улыбнулся и обернулся для того, чтобы наконец завернуть за угол, в открытые ворота, где необходимо было тоже подорвать опреденное место, но для этого нужно нажать на детонатор. Однако в него начали стрелять, а времени на это было куда было меньше, а потому ныряет в укрытие, обновляет обойму и говорит соседке: — Детонатор. Бери и жми! — Поняла, —хватает из рук Соупа устройство и нажимает на него. — Отлично! —отмечает Руди. — У нас хороший дуэт из подрывников, —возможно, Алехандро как-то хотел ее этим подколоть, как-то по-доброму, но она только мимолетно дернула уголком рта, изображая лёгкую улыбку, однако тут же пропадает. Не берет в учет эти слова, не сейчас, не сегодня. У нее некоторые чувства так глубоко запрятаны в сердце, что только в полном одиночестве могла их обнаружить. И открывающиеся истины на самом деле настолько болезненны, что, лишь испытывая чувство стыда, может как-то жить с ними. Она слышит и предполагает, где может быть враги, а потому говорит Руди, указывая на стену, за которой они прячутся: — Кинь гранату, будь добр. Думаю, те со страху пересрутся, невзирая на щиты. — Этим лучше займусь я, —Гоуст наперекор встрял, добавляя, — Руди на позиции, —берет из арсенала гранату, выдергивает из нее чеку и кидает ее далеко и через стену. Та ложится на землю, подкрадывается из-за угла, не обращая никакого внимания на то, что над ее головой находилось орудие МакТавиша. От предположительного места только осколки от окон и взлетающит щит остался и та гордо заявила: — Глотайте гранаты, посредственности дохуяузковыебанные. — Как она сказала? —переспросил Алехандро, не понимая то, как она это выговорила с первого раза. Возможно, Варгас пытался повторить это в своих мыслях, что крайне умиляет ее. — Слушай меньше ее, Алехандро, у нее, к сожалению, с дикцией все чудно. Логопед был в шоковом состоянии, —проговорил лейтенант. — Ага, помню, как будто это было вчера. У него аж руки затряслись, когда я ему с первой попытки сказала «диметилэтилового эфира парааминобензойной кислоты гидрохлорид». Так его на скорой увезли, —с тем же невозмутимым выражением лица добавила женщина. — Серьёзно? —удивился Ал и глянул на Рудольфо. — Нет, —одновременно ответил и Гоуст, и Сэм, замечая за ней подлую усмешку. И только Соуп давит смешок, замечая у тех еще больше удивленные лица. — Она — лапшистка, стоит ей каменным лицом что-то сказать — так верят. — Лапшистка? —переспросил мексиканец. — «Пиздаболка» одним словом, —уточняет Харрис, — Не благодарите. — Нужно проходить дальше, —командует Ал. — Да в жопу все это, я иду, —утвердила, затолкала патроны в патронник Харрис и, выругавшись, ринулась из-за угла, стремительно обходя едва ли на корточках горящую машину. Алехандро хотел было ее остановить, ведь это буквальная иллюстрация безрассудства, но лейтенант Райли оставил его затею, говоря: — Алехандро, ты знаешь, кто опаснее всех? — Как же кто? Вы и наши люди. — Нет, какой человек самый опасный? —уточнил Гоуст. — Много вариантов, но хочу послушать твой ответ, эрмано. — Не думал, что скажу это хоть когда-то, но опасны такие, как она, —указывает на ту, которая в процессе выстрелов обматерила врага трёхэтажным матом, — У которой вместо головы — детонатор, и которой нечего терять. Алехандро слегка приподнял бровь, и когда они вышли из-за укрытия, то поняли, что она всадила свинец во врага лишь после, когда кинула в него гранату, а тот на секунду щит в сторону выставил и та пули прописала в лоб. На поражение. Безразличие льется из нее, как льется кровь из горла самоубийцы, или предметы. — Этот самый бесячий, бил до конца, жопа муравьиная, —фыркнула темноволосая солдатка. — Так ты ему задницу гранатой разорвать хотела, кто ж бить-то не будет? —риторически выдал Парра, — Нужно валить отсюда. — Ага, если просрем все, то мне нужно будет застрелиться, как настоящему солдату, в полном комплекте наград, —иронично произнес Соуп. — У тебя ж наград нет, —говорит Сэм. — А то что я застрелюсь, это тебя совсем не беспокоит, да? —прищурился сержант. — Вы можете оба замолчать? —между ними как каменная глыба взрос Гоуст и оба сержанта слегка сжались. Ал нашел в этом нечто забавное, ведь эти два сержанта — показатель полной хаотичности и одновременно идеального баланса идиотизма и гениальности. Они дополняли друг друга, вот только болтают вечно, Гоуст так и знал, что нельзя его с ней оставлять…или ее с ним. Плевать! Тут черт ногу сломит. Сколько она оружий сменила за эту миссию — не знает толком. Но стоило обновить кругозор, да и оружие подобрать какое-нибудь, иначе щеголять с пустым огнестрельным — тоже самое, что ходить по минному полю с завязанными глазами и с библией в руках. Хотя, ей богу, на тренировочном поле, вместо настоящих мин — имитированные, и вот на нем они закрытымт глазами прокладывали маршрут. Это не было какой-то особой тренировкой, но оно развивало интуицию, координацию и адаптацию к такому некомфортному чувству как отсутствие зрения. — Воровать конечно плохо, —покачала головой, когда она выняла у трупа оружие и зарядила его, — Но кто я такая, чтобы судить что хорошо, а что плохо? Схватила винтовку и уверенно поднялась. — Ты украла винтовку? Могла б у меня взять, —сказал Руди. — Не украла, а временно одолжила для благого дела, —и нацелилась, — Какой прицел, глаз радуется! Ну-ка…—навела оружие на человека, что находился на крыше и планировал атаковать, — Ему там привет от трёх лиц. От хера и двух яиц. Когда-нибудь Рудольфо поймет, что она не станет меняться ради кого-то, не станет убирать эту манию ругаться. Потому что ей так проще, ей так легче эмоции выпускать. Ибо сердце ее под громадной плитой гранита, поднять которое не может. Сэм своенравная, да, маты из нее летают как из автомата. И да, она очень, очень…твердолобая. Пока ей лоб не разобьют таким же упорством — ничерта не поймет и даже не особо обратит внимание. Руди и не понимает ее, но все же впечатлен ее стремлением идти дальше. Потому что у Харрис ничего другого нет. Дом где-то далеко, семьи нет, питомца тоже, и вспомнить — никто не вспомнит. Разве что соседка-старушка, ворчащая по сей год на нее. Но возмущалась она, скорее всего, потому что скучала по своим внукам, а про нее…кажется, родственники и забыли вовсе. Жалко ее, она и давала отцу рецепт того бисквитного торта. — Как звали того человека, который поменял тебя до дрожи в костях? —от такого внезапного вопроса, она притормозила и застопорилась. — Гоуст. — Гоуст? Серьёзно? —видимо, Парра не ожидал слышать это. — Да, он, —кивает, глядя куда-то вдаль, — До этого один человек, который был важен для меня. Но ему пришлось уехать далеко из города, и мы после этого лет десять не общаемся. Столько писем писала — без толку. Потом поступила в корпус морской пехоты, потом сюда и тут уже Гоуст добил. Окончательно. Иногда я жалела, что меня не разорвало на минном поле. Странно, что она это ему рассказывает. Он для нее далеко не близкий товарищ, но отчего-то Руди понимающе кивает головой и подходит ближе, говорит: — Извини, мне не стоило… — Все нормально, Руди, —кладет руку на его плечо, слегка похлопывая, — Все это в прошлом, это не так уже важно. Не так важно. Это ложь, в которую бы хотела сама верить, но отчего-то это трудно выходит. — И куда нам? —спрашивает у мексиканского друга. — Срежем путь через здание слева, —и повел за собой ее. Первым в здание решился идти МакТавиш, но на него вышел отчаянно будто враг, с оружием в руках. Ей богу, ему показалось, что он всадил в него пол обоймы, отчего даже назвал этих «Теней» отмороженными. На что Гоуст говорит о том, что это наемники, а они те еще самоуверенные идиоты. — Не люблю конкуренцию в отмороженности, —забегает в здание женщина и обращается к Гоусту, — Лейтенант, вы как? — В порядке. Вы с Джонни берите все, что может пригодится в бою. У вас самые легкие рюкзаки, а у тебя еврейские замашки. Не прогадаешь, —ей было приятно слышать это от Саймона, и куда приятнее, когда твои недостатки прекращаются в преимущество и даже одобряют. Рудольфо все же старается привыкнуть к их странныи шуткам, потому что для него отсылки об евреях заставляет думать о том, что они их недолюбливают. Когда-нибудь Алехандро пояснит ему о том, что эти шутки не воспринимают буквально. Человеческое сознание такая удивительная штука! Удивительна и также песальна, потому что люди стали копаться в себе, и часть природы оказалась от нее изолирована. К сержантам кто-то надвигался и МакТавиш только успел обернуться к женщине, как на с серьезным видом вытянула руку в останавливающем жесте для него и низким тоном заявила о том, что займется ими, а тот пусть запасов берет больше. Соуп только уголком губ вздернул и сказал: — Не женщина, а мечта. Не дай бог такому каждому. — Бог не поможет, —заявила сержант и ринулась наперерез врагу. Она высоко подняла колено так, что стопа осталась в параллельном положении по отношению к земле. Резко сократила все свои натренированные мышцы и выбросила стопу с жесткой подошвой ботинков вперед по центру тела соперника. Врага откинуло назад и, не выжидая ни секунды, выстрелила несколько раз по нему, — «Тень» ликвидирована. «Отлично, что с запасами?»—Гоуст спросил. — Запасы есть, —отвечает Соуп и протягивает наспех Харрис половину их, — Это твое. Пригодится для такого общества. — Я вцелом не люблю общество и не хотела бы приносить пользу толпе агрессивный и нетерпимых идиотов, живущих ради того, чтобы дать потомство и вбить ему точно такое же дерьмо в голову, что и их родители. — Эй, что за негатив? —хлопает ей по плечу, — Сосредоточься на том, что скоро мы сбежим и придумаем план атаки. Ну? Выше нос, мы уже больше половины прошли. Нельзя сдаваться. — Ты прав. Надеюсь, дальше ничего не будет жуткого. — Только ты. — Очень смешно, сержант МакТавиш, —закатила глаза, — Не мог придумать что-то остроумное? — Если я и буду пытаться что-то остроумное говорить, то это выйдет нелепо, и тебя не удивит. Мне показалось, тебя и обычные мелочи могут поставить в ступор. Или я не прав? —и прошел вперед, в коридор, осматривая на наличие врагов. — Меня начинает настораживать твоя внимательность. Привычка с работы? — Верно. Я не хотел как-то смущать. Серьёзно? Ее этим вообще не смутишь, от слова совсем. По крайней мере так хочет, чтобы другие думали. Саманта всячески делала вид, что уже многое повидала в своей жизни, а потому может смело заявить о том, что ее ничем таким не поставишь в неловкое положение. Алехандро ушел вперед, к стене и приказал остальным ждать его приказа. Ох, отчего-то Сэм за него переживала, хотя, она его не особо знает. Возможно, Варгас опаснее этих наёмников, во что хотелось бы верить больше всего. Рудольфо, Соуп и Сэм пошли во двор, с целью зачистить это пространство, иначе они не выберутся. Она держалась по сторону Парра, прикрывая его с тыла, пока от нее не раздался шипящий рык и свист пули не оглушил ее сиюсекудно. Харрис хватается за левую лопатку и разворачивается, чтобы выстрелить в обидчика, но ее опережает мексиканец, который вот-вот оказался перед ней и сконфуженно не осмотрел ее. — Куда попало? —спрашивает. — Все нормально, это не повод отвлекаться, — сказала она, сильно качнувшись, так что ему пришлось поддержать даму, схватив под руку, чтобы не упала, — Черт, это…неприятно. Горит. «Руди, что у вас?»—Гоуст заметил с высокой точки их колебание, их странное поведение, а потому решил спросить. Парра морщится, закидывает ее руку себе за шею так, что конечность свисала с левого плеча. — Сэм ранена, Гоуст, прикрывай нас. Соуп, ты спереди. — Принято, —кивнул МакТавиш. — Ру, я не умираю, к чему такой кипиш? —хотела как-то запротивиться женщина, как встретилась с парой недовольных глаз. Кажется, спорить с ним будет интересной затеей. Или он злится, что она сокрутила его имя? Уж неизвестно. Им очень повезло, что помогают Гоуст и Соуп. Если бы не они, то было худо уд наверняка. Сэм пыталась вынырнуть, как-то хоть ускользнуть, а Рудольфо ни в какую. «Там еще идут! С щитами»—предупреждает Алехандро. «А мы-с гранатами!»—наперевес заявил лейтенант Райли. — Отличная идея, —оживилась слегка Харрис, как тут ощутила несильный удар локтем в бок. — Куда ты рвешься? Не суйся вперед батьки в пекло, estúpida¹, —оборвал ее рвение активировать взрывчатые вещества Парра и та только возмущенно налула губы. ¹—в переводе с испан.«Глупая». — Я — не инвалид, мне руку не оторвало, я еще могу убрать пару человек хотя бы гранатами. Руди, я не беспомощна! — Ты можешь ею стать, если дергаться будешь, какая же ты упрямая, —Руди это произносит честно, с долькой злобы и осторожности. Он все еще следил за безопасным ходом, — Не дергайся, слышишь? Себе ж больнее делаешь. — Давай хотя бы ты их подорвешь, ну? У меня аж сердце болит, когда есть возможность их подорвать, а этим не пользуются. Ну, Руди, прошу, это может помочь Соупу, он вообще в первых рядах. — Я бы на твоем месте не за него переживала, а за себя, потому что если тебе бы задели крупный сосуд, ты бы так не разговаривала, —стоило бы поблагодарить его за честность, потому что никто иной бы так аккуратно и по факту не раскинул ей детали. Она надувалась от возмущений в адрес Руди, пока ее глаза не поднялись выше и та не дернула его к стене, с криком: — Снайпер! Сама неудачно так локтем об стену ударилась, но им крайне повезло, что она вовремя заметила. — Гоуст. Снайпер на вышке! «Вижу»—отвечает, —«Снайпер убит» — Благодарю, сержант. Ее тошнило от запаха пороха и ударов по зданиям, а в лицо летела железная крошка со стен. Солдатка вытянула здоровую руку, как тут заметил Руди, что на левой руке у нее перчатка. Парра хотел спросить, но та, заметив взгляд, опередила его: — Оно не стоит того внимания. Все ещё хочешь создавать мне опору, а, Ру? — Не сокращай до такого мое имя, буквы не платные, —и закинул ее руку через себя. — Мое терпение зато платное, я помочь хочу и жизнь тебе спасла, а ты меня в бой не пускаешь. — Ты такая упертая, как тебя вообще эти двое терпели? —хмыкнул Руди. «Никак, она каждый раз на нервы действует»—внезапно к их разговору подключился Гоуст, пока у них была минутка отдыха. А вот тут Сэм хотела оспорить, но у нее еще будет время повздорить с ним, и с ним, и с ним-ним. Да хоть с кем. Рудольфо выжидает время, Соуп машет рукой и они продвигаются вперед. Когда они сравниваются с МакТавишем, Парра вздыхает и, отпуская чуть Харрис, говорит ему: — Смена караула, я дальше знаю дорогу. — Недолго тебя хватило, я думала, ты подольше Гоуста продержишься. — Ты чего, Руди обижаешь? —округлил глаза Соуп. — Никак нет, сержант, что за выдумки? —невинно похлопала глазами. Рудольфо был только рад ее пустить в более, скажем, терпеливые руки. За все это время они больше и лучше коннектились, либо у Джонни бронь на нее прочная стоит. Или…еще чего. Об этом меньше всего хотелось думать. Мужчина покосился на нее, брови осуждающе сделал и глянул на ее кровоточащее плечо. Сержант тут же сообразил, достал ткань с набедренного кармана и перетянул ей, а та как зашипела, заёрзала, и тут он сказал: — Парней не обижай, чего кусачая такая? — Да не обижала я Руди! Ну что за безобразие. Я вообще белая и пушистая, как я и обижать? —надула губы с детской досадой. — Да-да, я в это поверю в самую последнюю очередь. Ты вот как раз и обидишь, и плевать тебе на габариты или еще что. Все, болтаешь много, —не успела ничего та сказать, или как-то подколоть мужчину, как он молча взял на руки и ускорил свой шаг. Харрис округлила свои глаза очень заметно и на секунду даже дар речи потеряла. Без вопросов — просто взял на руки и так легко пошел дальше, не слушая ее бесконечные возмущения. Руди бы ему руку пожал за такое стальное терпение, потому что нереально выслушивать женскую болтовню на таком длительном протяжении времени. Сэм пыталась оттолкнуть его от себя, как-то отстраниться, но руки только крепче сжимали ее и прижимали к себе. — Да пусти ты, хватит со мной няньчиться. — Непременно отпущу. Когда прибудем в безопасное место и тебя перебинтуют, —кивнул головой. — Нет, сейчас, Соуп. Вы тоже пули получаете, но никто вас на руках не тащит. Не надо ко мне какого-то особого отношения. — Я правильно понял, что ты меня на руках хочешь тащить? —настолько глупый и нелогичный вопрос потряс ее и заставил прогрузиться. Заметив удивление, хмыкнул, — Ну вот и договорились. А разговоров-то было. — Раздражаешь. — Я знаю, —спокойно отвечает мужчина, принимая любой ее словесный удар, — Если хочешь помочь, можешь тыл прикрывать. — Неплохой компромисс, умеешь убежать, —женщина вытащила из своих запасов пистолет, запихала в него вместимое количество пуль и облокотилась на Соупа. «Соуп, сзади!»—подаётся резкая, окатывающе натрезво, интонация со стороны Гоуста, что видит объект, но тут же укрылся и планировал атаковать со спины МакТавиша. Джонни ощутил обонянием аромат сильного горелого, а дым оседал по земле. Сержант дернулся в сторону, ближе к безопасным выступам, но не учел того факта, что граната — дело крайне разносное и от него отлетаешь на небольшое расстояние. Удар от взрывоопасного вещества повлиял крайне сильно на Соупа, но ему было явно не до звона в ушах, когда из рук наглядно пропала женщина. До него пытался дозваться полковник Варгас, но у того на языке всплыло только то, что сержант Харрис нет. Как будто пропала без следа. Ноющий звон в ушах приносил ему некий дискомфорт. «Где Саманта?»—запалил с таким же вопросом Райли. В ту же секунду оружие загрохотало в здании, что моментально заполнилось пороховым дымом. Перестрелка длилась недолго — просто когда в тебя всаживают обойму пуль, то ничего не остаётся. Соуп по стеночке двигался, заметил, как из открытой двери вылетает мешком вражеский солдат. Выставил на одном издыхании оружие на него, а тело отлетело, упало на спину с глухим звоном и свистом пули во лбу. Еще секунда, и сержант ощущает секундное сжатие сердца, а потом звонкий голос вытаскивает его в реальность: — Если ты еще раз тронешь моего Ирокезика, падла, я тебя, скотобазу, прижучу и отпидорасю. Усек? Не дыши — если понял. Отлично. «Сержант Харрис, у вас все хорошо?»—произносит Алехандро по рации, —«Где Соуп?» — На нас напала «Тень», я ликвидировала его. Займусь поиском серж-… — Не стоит, сержант, —выходит с приподнятыми руками из-за угла МакТавиш. Женщина тут же приструнила холодный конец металла от неожиданности, но позже отвела ствол в сторону, хмыкая. — Нашёлся. Продвигаемся дальше. Он чуть слышно хихикнул, пока та с недоуменным личиком окатила мужчину взглядом. Возможно, стоило бы спросить его о том, все ли слышал этот занозный сержант, но они и так достаточно много времени потратили зря. — Идем, —и прошла мимо него Сэм, слегка толкнув плечом о его плечо. Мужские глаза не отрываются от ее широких плеч и стоило бы только догадываться, что имела ввиду Харрис. Соуп дернулся с места, побежал за ней, выбегая из другого входа и следуя за ней. На какой-то момент задумался, когда в ней проснулись лидерские качества и стала внезапно руководить им. Она не то чтобы командовала им, но этот взгляд, это четкое указание где находятся враги и это «Убираем их» напомнило ему о лейтенанте, привычка у которого была похожей. А взор какой серьезный, гоустовский. Если бы не знал ее, то так и так бы сказал, что они с Райли были куда ближе, чем просто знакомые. Переняла у него что-то, видимо. Кровь, дымящиеся от гранат места. Все это его ух как завораживало! Харрис ушла вперед, пожелала ему удачи, а сама, упрямая такая, даже не выслушала благодарность. МакТавиш прикусил щеку изнутри и фыркнул, переводя свое оставшееся внимание на поле, на котором через какое-то неблагое время появляется вертушка вражеская. Тяжелая машина разрезала воздух, окутывая всю землю горячими снарядами. Она перепрыгнула бетонную перекладину и спряталась за ней, уместившись на ней поудобнее. Оказавшийся по соседству, полковник Варгас ушел за колонну и выстреливал уже из более безопасного ракурса прямо точно в цель. — Вертушка…они ищут нас! —хмыкнул мужчина. — Сейчас бы РПГ пригодилось, —буркнула под нос сержант, на что Алехандро понимающе кивнул головоы. Но тут же пригнулась, когда над ее головой пуля просвистела, — Ух! Заразы. — Окружаем их! —доносится с неприятной интонацией со стороны «Теней», что оказались во временном укрытии. Харрис мельком переглянулась с Варгасом и она незамедлительно достала с запасов гранату, и тут же, не дожидаясь чуда с неба, кинула в них, проговаривая ненавистно: — Хотите сей, а хотите куй, все равно получите хуй. Тут из укрытий « теневых » раздался взрыв. И через секунду — еще один. Сработали все же запасы, что передал Соуп. Поблагодарить бы его потом, да не забыть. Алехандро на долю секунды рассмеялся с выражения женщинв и спросил: — Ты где такие выражения берешь? — У меня отец, когда воевал, познакомился с одним русским наёмником. Правда, чуть не убил его, но это стандарное дело. Ну они и сдружились как-то, приезжал русский к нам, в гости. Вот и выражения такие уняла, приелись. — У тебя отец-военный? По его стопам пошла, синьёрита? — Сапером был. С самого детства мечтала пойти по его стопам, быть полезной для страны. Мне большего и не надо было…—неловкую паузу заполнил протяжный стон, почти вой. Эта кокофония для нее было бальзамом на душу. То здесь, то где-то там, то чуть дальше были видны вспышки выстрелов. Из вертушки раздалимь выстрел, полетели далее горячие очереди из заряда. Темные глазки выглянули из укрытия и она увидела где-то вдалеке Гоуста. Та с мимолетной улыбкой кивнула интуитивно головой и сказала «Вам нужна моя помощь лейтенант? А то как же вы без меня», на что получила почти строгий выговор со словами: «Не паясничай, если хочешь помочь, то делай, а не говори» Ойкнуть на мужское упрямство хотелось. И слышит рядышком подавленный смешок мексиканского полковника и закатывает глаза на эту всю картину. Не ценят ее помощь, что за дела? Она обошла колонну, и рванула по чистому «коридору», где от врагов только название да и осталось. Все же гранаты иногда так хороши, как никогда! Вот бы пулемет или гранатомёт в ее маленькие ладошки — от врагов бы ничего не осталось, а оставшиеся струсили стопроцентно. Ведь какой в своем уме пойдёт против такой махины? Хотя, всегда в мире найдутся отбитые. Женщина разбежалась, подбежала к завалинке кирпичной, что являлась первой преградой для достижения точки, и подпрыгнула. Оттолкнувшись ногами от земли, в момент прыжка уперлась Сэм обеими руками в кирпичное основание и вытянула ногами тело вперед. Ноги с той же уверенной скоростью прошлись между руками, а тело оказалось прямо над переградой. Одна секунда заставила ее ощутить легкость всего тела, и в этот момент хотелось не думать о том, что находится где-то в эпицентре кровопролития. Когда ноги оказались по другую сторону, она убрала с кирпичей руки. Осталось до точки совсем ничего. И, приземлившись на ноги, перевела дух и со спины достала огнестрельное оружие, заявляя по рации: — Гоуст, как слышно? «Слышно хорошо, Сэм. По правую сторону будет укрытие врагов, вытяни их оттуда. Я помогу их снять» — О, это я люблю. То, что доктор прописал. На самом деле ей было все же немного больно в плече. Боялась, что если и вовсе разболится, то точность пропадет ненароком. А этого не хотелось и вовсе. Сэм, похоже, была зла на себя, что подалась не разуму и вот так вышло. Вынуть из убежища оппонентов было не так трудно. Труднее всего — перебить их, не зная количества, не зная куда да как попадет пуля. Это ничем не хуже минного поля. Приятное послевкусие после взрыва гранатой отложились на дне ее души отголосками безудержных «Теней», что по плану выбежали из укрытия и их тут же начали обстреливать. Естественно, у тех выбора не было: либо убежать от гранаты, либо остаться и умереть. Хотя, так и так у них конец одинаков, но это не Харрис судить. Повезло то, что с ней был Гоуст, он справлялся с ними также ловко, просто, как и с мишенями. Сэм старалась не отставать, следовать примеру и показать, что даже раненой может быть опасной для противников. Замечая рядом с собой прибывшую маску черепа, она с облегчением выпустила пар, а затем услышала: — Спасибо, Сэм. — Я ничем особо не помогла, к сожалению, —и украдкой глянула на вертушку, и отчего-то в груди что-то сжалось, когда по рации Саймона раздался чужой, но при этом знакомый голос: «Внимание всем, это «Браво-6»… Ложись!» И тут воздушное судно что-то мощное сбило, отчего-то хвост загорелся, а изнутри что-то ярко вспыхнуло. Вертушку крутило на все триста шестьдесят — маневр не для тех, у кого слабый вестибулярный аппарат. — Это Прайс! —громко отозвался Гоуст. — Прайс? Который…о мой бо… Капитан Прайс! Это такая честь, —взор Саманты загорелся живым энтузиазмом, радостью и восторгом. «Вот это по-нашему!»—гордо завопил Соуп на связи. — А он знает толк в нужных появлениях, —оценивающе кивает женщина, — Жду недождусь с ним встретиться. «Браво» и «Вакерос»…Я на стене. Идите сюдасюда, мы вас выведем. Как поняли?»—капитан задался. Ей показалось, что Райли задержал дыхание от стоющей радости, которую пришлось скрыть в маску. Иногда Сэм кажется, что эта маска приросла к нему и если снимать, то с кожей. — Отлично поняли, Прайс. Идем к тебе! —ответил тут же лейтенант и двинулся с места, — Сэм, за мной! — Так точно. — Кто он такой? —прибежавший Рудольфо вдруг всем задал этот вопрос. — Друг, —отвечает за ним Соуп. — Мне он уже нравится. Идем! «Вакерос», к стене между вышками, марш! —бодро Алехандро заявил и сравнился с женщиной в движении, — Ты как, Сэм? Нормально? — Ты о че-…а, ох…извините. Да, все…нормально, —закивала импусивно головой та, слегка глупо улыбнувшись, — Вам уже нравится капитан Прайс? А обо мне вы так не говорили, меня это ранило в самое сердце, —и театрально, с выдавленным хохотом, произнесла Харрис. Лишь бы отвести тему от раны, и самой не вспоминать о боли. Так легче. — Если бы ты мне не нравилась, brave lady¹, то пристрелил тебя еще тогда, когда узнал, что ты была в отряде «Теней» Грейвза. Согласись? ¹—от испан. «Храбрая леди» — Резонно. Аргумент был весомый, на него возмутиться было невозможно. Если Алехандро так решил, значит, будет следовать этому до конца. Но как отреагирует Прайс на ее, скажем, участие в этом саботаже? Хотелось бы думать о том, что все же капитан поймёт ее и предпримет мудрое решение, в котором не будет выстрел в голову. Умирать сегодня она не планировала. Бедово было только конечно, что на ней была по большей части форма «Теней». Она ничем особо не отличалась от другой униформы, была лишь темной. Что рубашка, что штаны и вся чертова экипировка. — Внимание. Тросы сброшены, найдите их и лезьте наверх! — Понял, —кивнул Райли, — Пока тут чисто, но «Тени» наверняка уже в пути. Лезь, Сэм. — Ты уверен? —она отчего-то остановилась. — Оставить глупые вопросы, сержант, умереть вздумала? — На мне вражеская форма, Гоуст, —проговорила приглушенно с гневом Харрис. Тот указал на трос и говорит: — Лезь. Потом поговорим. — Все будет нормально, Сэм. Не парься, —ответил Соуп, присоединяя специальное крепление, которым восхищалась женщина по сей день. Благодаря такому устройству, не нужно мучаться в процессе лазанья по верёвке. Женщина нахмурилась, прикрепилась и поднялась почти одновременно с сержантом. Соупа добродушно принял капитан, протянул руку для того, чтобы ему было проще подняться, и сказал: — Сержант МакТавиш. — Рад вас видеть, Кэп, —кивает Джонни и его взгляд падает на пришедшую женщину, которую Газ с легким ошеломлением тоже принял, а потом, точно прикоснулся к раскаленной плите, заявил: — Ты же-!.. — Гас, нет, —схватил Соуп его за предплечье, перекрыв дальнейший и, возможно не самый благоприятный, путь к темноволосой женщине, — Она наш друг. — Друг? —спросил капитан. — Да она же из «Теней», а они все под руководством Шепарда. Она — не друг, Соуп, —кажется, Гэррику не очень понравилось появление Саманты. Что было ожидаемо. Но появление Гоуста разрядило молниеносно, потому что тот уверенно заявил: — Она больше не в «Тенях», они ее бросили. Она все это время сражалась с нами. — Я-сержант Харрис, —кивнула женщина головой в адрес капитана Прайса, который то и дело что менял одну эмоцию на другую. Вот как Сэм чувствовала, что так и будет. Дискомфорт приносил этот взгляд капитана, она готова была со стыда сгореть. Тут даже ни Соуп, ни Гоуст не могли помочь. И все же, она попытала удачу и вытянула ему руку, добавляя: — Мне жаль, что вам приходится бороться с таким недоверием из-за сложившихся событий и формы, но я действительно не намерена враждовать с вами. Хотела бы сотрудничать и дальше, если позво-… — Я верю своим ребятам, и если это действительно так, то благодарю тебя, и рад видеть в рядах «Браво», независимо от того, кем была ты ранее. Надеюсь, не разочаруешь, сержант Харрис. — Сэм. Зовите Сэм, сэр, —кивнула головушкой она. — Так как вы?..—не стал договаривать Соуп, как Гас ответил, что это все благодаря Ласвэлл, мол, как только Шепард вышел из связи, то позвала их. Гоуст не мог восхищенно отметить, что та женщина надежна, как скала. Как же бы Сэм хотелось услышать это и в свой адрес, но все эти мелкие желания решила затопить на дне своего разума и переключиться на дело. Как только Алехандро и Руди взобрались наверх, МакТавиш представил Варгасу Прайса и сержанта Гэррика. — Спасибо за помощь. Моим бойцам нужно прикрытие, —кивнул полковник. — Гас, Гоуст, Соуп…прикрывайте! Живо! —отдал приказ капитан Джон Прайс. Парни приступили, заняли подходящие позиции и принялись отстреливать. Тех было, как стая голодныэ койотов — немеренно. И тут кэп покосился на женщину, что так и сделала как бы невзначай «кашель», спрашивая с легким смущением у него: — Я присоединюсь к прикрытию, капитан Прайс? — Ну, посмотрим, на что ты способна, —с вызовом отметил мужчина. Вот только ее скверное предчувствие побудило посмотреть в сторону, где был мексиканский отряд и там кто-то кричал «Пробираются на стену!». Капитан только хотел приказать, вдохнуть как можно больше кислорода, как Саманта позволила себе быть наглой и перегородить ему путь, сказав: — Я возьму их на себя, капитан. Чувствует уже, как получит по шее от Гоуста, от Прайса за то, что не дождалась согласия. Но нужно ведь работать оперативно, так разве не в этом заключается вся миссия? И все же, он вышестоящий. Думает, потом извинится за это. Она ловко оббегает Гаса, Гоуста и боком на той же скорости пробегает мимо отряда Алехандро, не снижая темп бега. Со стороны это кажется, может, абсурдным и нелепым, но сейчас нужно убрать врагов, верно? А значит емли и позориться — так до конца. Сэм чувствовала, что внутри все кипело, заводилось перед дракой. Достигая точки, она спиной прижимается к вышке, из которой была входная арка. Повернувшись, женщина резко, со всей адреналиновой бодростью, двинула прикладом винтовки «Тени» в лицо. От такого импульсного, пожалуй, неслабого удара враг сразу же свалился на пол и стал выплевывать зубы вместе с кровью. Но тут же попытался сообразить, однако Харрис не дала ему и продышаться. — Ах, ты! Покойся с миром! —и замахнулся на нее прикладом, как та выстрелила уверенно в него, добавив: — Ага. Только на сей раз серьёзно, да? Пошел ты. И выглянула из-за обочины стены, присела на одно колено, чтобы устроиться тут и не давать ни малейшего пути врагам. А они так и настигают. Она отчего-то подумала о том, как было бы неплохо вернуть назад те старые времена, но сразу же постаралась выбросить из головы эти нелепые мысли. «Сэм, они идут на тебя. Я прикрою»—говорит Гоуст. — У меня есть идея получше. Я дам им подобраться к моей части ближе. Я справлюсь, Гоуст, доверься мне. Ему было все еще в удивление, что она сама тдет на рожон, добровольно. Обычно ее в такие горячие точки не вытащишь, только в своих полях разминировывает и стреляет с дальней дистанции, не намериваясь и шагнуть ближе к врагам. Все же Грейвз чему-то ее обучил, создал монстра так сказать. Гоуст снял еще одного противника и только потом, со вздохом сказал: «Хорошо, Сэм. Ты справишься» Харрис большего и не надо. В ней добавилось еще больше уверенности и стремления. Ее план такой рискованный и нужно в буквальном смысле просчитывать секунды. С математикой вроде не так все плохо, вот и глянем, что помнит. Как только ловкие враги приближась к ее вышке, по связи тут же строгий голос Алехандро окатился: «Чем ты там занимаешься, сержант Харрис?! Ты пропустила их на нашу территорию! Черт!» «Сэм?! Что ты задумала?! Мы не успеем их всех снять!»—уже настигла и паника Соупа, но она выражалась в каком-то более агрессивном варианте. Ей не нужно обращать на них внимание, иначе это собьет весь план. Сколько их там? Восемь? А неплохо устроились. Думать о том, что ничего не выйдет было безумием, которое рано или поздно опять завершится очередным потоком слез. Не сегодня. Они закрепились и начали один за другим подниматься к ней. Пора. Харрис выдернула чеку, подождала ровно секунду и кинула вниз светошумовую гранату, а вторую сразу же. Первая атаковала тех, на тросе, а вторая поразила подготавливающихся, на земле. У нее ровно 30 секунд, чтобы те не пришли в себя. Женщина поднялась с укрытия и выстрелила сначала в тех, кто был на тросе. Те полетели вниз подобно уткам постреленным. С остальными шестерыми было куда интереснее: как только в них кинула осколочную Ф-1, то некоторые из них по возможности рванули в стороны. У нее примерно 10 секунд. Уже меньше. Саманта сконцентрировалась на враге и всадила в него пули до момента, пока он не упал лицом на землю. С последними двумя было куда не проще: они хоть и оглушены, слегка дезориентированы, но стреляли прямо по ней. Пришлось укрыться и проползти ближе к парням. Плечо от ранения заболело сильнее. Кажется, из-за перенапряжения кровь пропитала всю рубашку и бронежилет. Оказалась Сэм на другой позиции, на спине лежа перезарядила эту чертову винтовку и проговорила: — ПотреБЛЯ́йте патроны, сучары. После чего раздались пару четких выстрелов. Но затем, когда нужно было убить второго, под конец рука начала уставать и меткость, грубо говоря, уже была не такой. Ладно, черт с ней, с этой рукой. Все же одному везунчику удалось взобраться с другого места. А он хитрец, неплохо! Ему стоило с опаской проследовать через вышку, как перед ним «коридор» из отряда «Браво» и «Вакерос». Он уже выставил оружие на первого попавшегося, то есть на Гаса. Перед его лицо показалась внезапно Харрис, что схватила дуло и повела вверх. Раздался выстрел в небо, тем самым привлекая внимание всех мужчин на стене. «Тень» попытался атаковать ее, но Саманта увернулась в сторону в сторону, кинула поспешно ему в руки что-то темно-зеленое, радостно сказав: — Шухер, мужик! Патроны! Лови быстрее! Обескураженный солдат ловит случайно, нераздумывая, коробку из-под патронов с чем-то тяжелым. Мужчина обомлел, но не успел ничего предпринять, как за долю секунды Сэм ногой пнула его на край стены и всем телом ускорила его дисбаланс. Покачнувшись, он хотел схватиться за нее, но повстречал только воздух и ее надменное лицо с детонатором в руках. — Всегда работает. Обожаю бред нести. Грохотом окатило от яркого и горячего взрыва в половине полета врага. Красно-оранжевая вспышка обдало ее лицо, отчего та рукой прикрылась на интуитивном уровне. — Лохи в ауте, шмонаем задницы и валим, мальчики, —прижав на нагрудном кармане кнопку от рации, ответила Сэм. «Кого? Говори проще, что как гопник местный?»—переспросил Гэррик. «Она говорит, что враги повержены и нужно уходить быстрее»—перевел снисходительно Соуп, с легкой усмешкой в лице. «Ты ее личный переводчик?»—шуткой спросил Гас. — Просто «личный», без излишек, —вздёрнула уголком губ Харрис и направилась в их сторону, как ее тут же пошатнуло, и та упала на пол, когда засвистели пули снова, — Вот же сволочи, их дочерта, как собак нерезанных. А ну, чики-брики и в дамки! «Я запутался. Даже не то, чтобы запутался, я ничего не понял»—ответил сержант Гэррик. — Да просто стреляй, сержант Гэррик! —вскрикнула женщина и схватилась за открытую рану, — О, а вот это нехорошо. Дело пахнет потерей крови. Парни, я ни на что не намекаю, но с меня вытекает похлеще чем с женщин в первые дни менструации. И мне бы помощь. «Я иду, Сэм»—Руди оказался рядом и хвала всем его физическим показателям, что он смог ее поднять и притащить к парням как можно ближе. Состояние ее, откровенно говоря, не самое лучшее. Парра садится на корточки и хлопает ей по лицу, говорит громко: — Эй, не теряй сознание. Слышишь? — Сволочь…нужно было ее сразу обмотать. Продурила я…—прокряхтела та и слегка выгнулась от боли, а потом звук ближайших выстрелов ее побудил прорычать: — Я им сейчас бушлат деревянный одену, сука. Пол в кровавых разводах, а та хрипловато смеется. — Приостанови пыл, Сэм, сейчас попробуем что-то сделать. Дотерпи до безопасного места, хорошо? Говори со мной. — Ха-ха-ха, о чем? Ну, хорошо, я люблю-…ой-ёй-й! Больно же, —заёрзала та на месте, как он ее приполнял и стал оборванную ткань обматывать, — Ну ты и хреновый медик, Ру. — Я же просил не называть меня так, —нахмурился слегка мужчина и глянул на Алехандро, — Полковник, прикройте нас, ей нужна помощь. — Понял. Саманта негромко рассказывала о том, как переживает о том, что не дождалась согласия Прайса и так рванула со скоростью света в сторону врагов. О том, как хотела бы уже просто закрыть глаза и не думать о том, что где-то над головой летают пули. Рудольфо не осуждает ее за это, молча туго перетягивает ей по возможности. Женщина морщится и говорит: — Спасибо, правда. — Я бы не смог тебе не помочь, к тому же, ты меня от снайпера спасла. Будем в расчёте, —мексиканец роется у себя в нагрудныз карманах и слегка поддрыгивающими руками достает индивидуальную аптечку. — О, выглядишь решительным…—захрипела, когда он достал шприц-тюбик с обезбаливающим, — Не хватает на тебе коротенького белого халатика и чулки, такая хорошенькая медсестра была бы. — Поражаюсь твоей личности, которая может выбесить за полторы секунды, —хмыкнул Руди и вколол ей через одежду препарат рядом с местом пулевого ранения, — Все, боль стихнет на какое-то время. Ходить можешь? Нужно поторопиться. — Мне же не ноги отстреляли. Смогу, выбора-то нет. — Отлично, иди к парням, я следом, —хлопнул ей по плечику несильно и двинулся в сторону Варгаса. Харрис приблизилась к месту, схватилась за трос и через боль спустилась на другую сторону, на менее огненосную. Под конец нога соскользнула и она неудачно могла упасть, но ей повезло, что вовремя подстраховал… Гэррик. На самом деле, было неожиданностью для нее, ведь самый первый перед фактом поставил. — Спа…спасибо? Не думала, что…—и замяла как-то неловко разговор. — Ты конечно безбашенная, я это понял, —хмуро ответил слегка Гас, но тут же расслабил брови и вздохнул, — И я все еще не до конца верю тебе. Но вот идти на такие конченные решения, как дать взрывное вещество в коробке из-под патронов, могут либо обдолбанные, либо просто ходячие камикадзе. — Мне больше первый вариант нравится, —сказала она и встретилась со взглядом Соупа, который на издыхании подошел ускоренно и с горящими глазами начал: — Сэм, это было круто! Как ты того прикладом снесла, а второму взрывную коробку дала и скинула — бомба! Во всех смыслах этого слова. Ты бы видела, какую я махину нашел, она б понра-… Что случилось? Ей даже не нужно ничего говорить, у нее лицо побледнело, а левое плечо перемотано какой-то тряпкой. МакТавиш слегка приоткрыл глаза и шокировано сказал: — Черт, как твое плечо? Я же говорил тебе — не лезть. — Я помню, —шепотом ответила, опуская глаза, — Мне жаль, что вы нервы потрепали из-за меня. Во мне, видимо, еще горит желание быть нужной и сделать все возможное. Сержант нахмурился, положил руку на ее плечо и повел в сторону машин, подбадривающе говоря о том, что она и так сегодня много звездилась, даже перестаралась. Открывая багажник тачки, он пропускает ее первую и усаживает рядом у окна. Соуп сел рядом и пощелкал пальцами перед ее носом, спрашивая: — Ты только не теряй сознание, хорошо? — Мне зачастили вы это говорить, даже как-то грустно становится, —слабо приподняла уголки губ Харрис, — Не потеряю, даю слово. Так…говоришь, махину какую-то нашел? — Гранатомёт, жаль не видела, как он палил по ним. От него такой красивый взрыв оставался, —МакТавиш с небольшой грустью в тоне произнес это, — Хотел взять для тебя, но собака тяжелый и патроны кончились. Смысла в нем не было больше. — Умеешь ты подбираться к сердцу женщины, —у него разрывается сердце от зрелища, как она всячески пытается улыбнуться как можно искренее, но просто падает на его плечо и вздыхает, — Спасибо, Соуп. — Можно Джонни, —негромко отвечает мужчина и шумно поперхнулся, — Ты как-то там себе под нос говорила, я не стал вводить тебя в неловкое положение. — Ты слышал? — И про «Моего Ирокезика», когда гранатой разделили, —усмехнулся и заметил, как та слегка приподнялась и накрыла обеими руками горящее от стыда лицо, — Это, конечно, льстит мне, и вынуждает думать, что я тебе также симпатичен. — Не был бы мне симпатичен, не прикрывала твой зад от пуль, —ответила та, бурча через ладони, — Глупости не говори. Если бы тот идиот тронул тебя, то я очень разозлилась. Потому что «моего» Ирокезика трогать могу либо я, либо Гоуст. Ты навечно в этом круге из доминантов. — Как разговор о симпатии у тебя вышел в том, что я среди вас пассивный…и вообще…какого хрена?! В этом отсутствует вообще логика. И с чего ради вы-доминанты? — Вы, двое идиотов, у вас сегодня могло быть несколько раз задницы продырявленны, а вы ведете речь кто кого сильнее и кого какая пушка была? Я все сильнее убеждаюсь, что у вас порой один мозг на двоих, —плюхнулся в салон Гоуст и облегченно расслабился в плечах, — С вами куда-то, да только на конец земли. — Разве у земли есть-…—Соуп глянул на двух своим товарищей, что сказали: — В этом и смысл. Так они могли спорить друг с другом до окончания времен. Возможно, в этом сам Гоуст находил нечто забавное, ведь те двое как щенки: могут спорить между собой и так мило собачиться, что это доходит до какого-то абсурдного высказывания со стороны Саманты. Как только в салон к ним присел в центр капитан Прайс, та сразу оживилась. Странное чувство ее вдруг посетило, и отчего-то у нее появилось резкое желание выпрямиться в плечах. Стоило только капитану бросить на нее задумчивый взгляд, как та слегка подскочила и с приподнятыми ладонями начала: — Капитан, мне жаль, что я не выслушала вас до конца, и не получила от вас разрешения на подстраховку союзников и устранения «Теней». Я понимаю, что повела себя сумбурно и могла подвергнуть оба отряда огромной опасности. Лейтенант Райли и сержант МакТавиш переглянулись друг с другом в легком удивлении. Чтобы сама Сэм Харрис взяла и извинилась вот так, да еще и признала свою ошибку? Где такое видано. Женщина сидела подобно мужчине этакому: сгорбилась, на коленях уместила сцепленные в замок руки и виновато смотрела в пол, не решаясь глянуть на Прайса. — Любопытно, —спустя пару минут тишины выдает мужчина с пышной бородой и усами. Он откинулся на спинку сиденья и снова осмотрел ее с головы до ног, как бы предельно изучая своего товарища и замечая на нем сочувствующий взгляд, — У меня только один к тебе вопрос. — Слушаю. Я постараюсь принять любые меры. — Почему ты не рекомендовала свою кандидатуру в мой отряд? — Что? —подняла резко голову женщина. — Чего? —почти в унисон произнесли лейтенант и сержант. — Вы шутите? —не понимала женщина, издевается ли Прайс или говорит он предельно серьезно. Но мужчина сидел какое-то время с серьёзным лицом, а потом хлопнул ее по плечу и качнул слегка к себе, по-отечески приобняв, сказал: — Отчасти. На самом деле мне стало интересно, насколько ты хороша в деле и правда ли в тебе такой энтузиазм взрывной, как говорили. Однако ты права, моего разрешения ты не получала, но ты прошла мой небольшой тест. Теперь я немного убедился в твоей надежности. —…Вы меня проверяли? —не поняла почему-то та, а потом прикусила изнутри щеку, сказав, — Что-то зачастили вы все с тестированием меня, я как будто заново сдавала экзамены по вождению DMV'шникам¹. ¹ — США ГАИ называется DMV. Департамент транспортных средств. — Ты водить умеешь? —поинтересовался Соуп. — Нет, конечно, завалила их. Я больше по мотоциклам, на них было пару раз, да копы чуть не оставили. Быть буйным подростком в воспитании отца — непросто. — Ты, видимо, из того возраста еще не вышла, сержант Харрис, —подколол ее неожиданно лейтенант, на что та более комфортно расположилась, раздвинула слегка свободно ноги, скрестила руки на груди, а сама спиной к стенке машины подалась. Но, видимо, товарищ с черепом решил больше вниманию уделить делу, а не прошлому женщины, на что добавил: — Ладно. Ближе к делу. Шепард предал нас. — Вас только Шепард, а меня еще и Грейвз, отфутболив и попытавшись убить. Прикольно, да? —закатила глаза женщина, так и вспоминая детально о том, как убегала на последнем издыхании от тех «Теней» по всему городу. Соуп ответил о том, что Грейвза и «Теней» послали убить их, а «Лос-Вакерос» поймать, на что капитан доходчиво заявил им о том, что они даже знают почему. Тут не обошлось без помощи Ласвэлл. Святая женщина, с которой бы не прочь бы Саманта тоже ближе познакомиться. — И что же она нашла? —спросили его, уже сгорая от любопытства. — Правду. Оказывается, что она обнаружила два месяца назад одну секретную операцию, кокоторую планировал генерал Шепард и выполняла «Shadow Company». И, если коротко, то они везли ближневосточным союзникам американские баллистические ракеты, но все пошло не по плану. — О, черт…—нахмурилась Саманта и схватилась за голову, — Урзыкстан. Несчастный случай. Твою мать. Теперь все стало куда понятнее. — О чем ты? —поинтересовался Соуп. Она собралась с мыслями, извинилась перед Прайсом за то, что перебила. На что получила понимающий кивок и любопытный взгляд. Сэм сложила в замок руки и рассказала, как чуть больше двух месяцев назад у них было какое-то важное задание среди «Шедоу Компани», в котором Грейвз толком подробности не рассказал. У нее работа заключалась лишь в мониторировании, и делала это в штабе, Филипп не пустил ее в поездку, в которой заключалась «доставить пушки хорошим людям», а если тебе не облажаются, так еще и премию получат. Женщина, конечно, как и любой другой солдат пошел бы смотивированным на такое, на что командир ей отвесил, мол, ты там будешь бесполезна. «Грейвз, а если что-то пойдет не так? Тебе не кажется подозрительным все это?»—обеспокоенно задалась женщина у монитора, как широко распахнула глаза, когда руки мужские оказались рядом с ее руками, что работали у клавиатуры, а палящее дыхание у шеи обдало ничем иным как кипятком. После легкого шока слышит у уха: «Тебе не кажется, что ты слишком волнуешься за наших ребят, сержант Харрис? Или привязалась к парням? Мой тебе совет: нельзя думать много о других людях» «Нельзя о них не думать, когда так мало народу поехало с доставкой чего-то кому-то. Это рискованно. Грейвз, что там находится?»—она поворачивается к нему и встречается с ним взглядом, полного задумчивости и каких-то сомнений. Фил слегка нахмурил свои брови, свел к переносице и сказал шепотом: «Если и скажу, то мне придется убить тебя. Так что будь послушной девочкой и расслабься, думай о том, как скоро вас сам Шепард похвалит и ты станешь куда ближе к тому, чтобы пойти выше. Только подумай о том, каким бы ты хорошим капитаном была, всех парней на привязи держала и уважали бы» «Так я и сейчас держу их и уважают меня, зачем тогда капитаном и вовсе становиться?»—мимолетной шуткой защитилась от столь неловкой близости с таким крайне опасным мужчиной. Фил усмехнулся, погладил ее по голове и сказал: «Суть не меняет, Батарейка ты наша, выполняй работу свою чудными ручонками» Да уж, парни везут три контейнера, неплохо конечно, да только неспокойно ей было. Мало того, что она на прослушивании и разговоры парней так и так записывались. Кажется, грузовик у них остановился и последних связавшихся солдат это поступило в ступор, а потому решили связаться с товарищами. Грейвз не отходил от нее ни на шаг, и не сказать бы, что это так уж хорошо. Как только Вэнс, один из отряда, связывается с Филом и говорит о том, что у них задержка ввиде машины, то Саманта резко оборачивается в сторону командира, с вызовом глядя. Теперь они оба сидели на иголках и пару их товарищей по бокам были уже на взводе, а когда услышали помехи и отдаленные звуки выстрелов, то женщина нахмурилась и в рацию заявила: «Вэнс, доложите обстановку. Что там у вас?» «Контакт! Мы под обстрелом! Что за херня?!»—от этих слов хотелось сильнее сжаться и запаниковать, она подскочила с места и заявила Филу о том, что им нужна помощь и необходимо сейчас же отправить подкрепление. «Тени! Устранить угрозу»—приказал Фил. Он что, совсем идиот?! Черт знает сколько вражеского отряда, а если там уже есть ранения, то победа стремится от них подальше, со скоростью звука. Ранения. Взрывы. Стонущие крики. Крики. Это было похоже на Ад в трех актах. Она не желала этого слушать, женщине были важнее люди, нежели груз. Там люди, живые люди, а вместо желаемой помощи они слышат от Шепарда «Разбирайся! Моя помощь — это ты!». Тут уже не выдержала Харрис и развернула к себе Грейвза, спрашивая: «Грейвз, что происходит? Скажи пожалуйста, что им вышлешь подмогу. Мы же не можем оставлять товарищей в беде» «Это русская ЧВК!»—на связи слышно. «Русские?»—удивилась та, —«Что они здесь забыли? Фил, я же говорила-…» «Замолчи, сержант, не смей каркать больше»—прыснул он и сам уткнулся за монитор, как на его гордость посягнул Шепард со словами о том, что какого черта тут происходит, ибо сам же Фил говорил о том, что маршрут должен быть чистым. Мужчина и сам хотел в это верить, но что-то кажется все это не таким уже надёжным, —«Главный, наши очень крепко влипли, нужна авиация». Как же рада была эти слова услышать, хоть ноги целовать ему готова. Шутка, конечно, ему бы ни за что, если только под градусами и то под вопросом. «Грейвз, это невозможно. И ты это знаешь!..»—генерал тут же отбил ее желание в пух и прах. А больше и не нужно было: погромы и свистящие, оглушающие взрывы. Она смотрела на монитор как будто сквозь. В ушах будто отдает свист после едкой гранаты, и где-то на подкорке зародилась мысль: «Неужели они отправили их на верную смерть…? А если бы там была я?.. Почему там вообще русская ЧВК объявилась?.. Неужели поэтому Фил настаивал, чтобы я не поехала? Нет. Это бред. Если и дорожить, то всем отрядом! Я не особенная». Почему так пусто в груди? Как будто давным-давно забрали что-то важное и туда не вернули, не собираются возвращать. Хоть Грейвз и пытался что-то сделать, услышать хоть от кого-то словечко, но все бестолку. Кажется, Вэнс и ещё кто-то там еще в сознании, но надолго ли это. Наверное, на тот момент она впервые увидела ярость и беспокойство Филиппа, что требовал от Шепарда бронировпннвй вертолет, ибо его парни в беде. «Это недолжно выйти наружу. Так что операция не войдет в отчеты» «Фил, что за пиздец?!»—смотрит на него и замечает, как тот импульствной рукой сметает к черту со стола бумаги и те вальяжно разлетаются в танце, создавая между ними некий хаос. Сержант глядела на него испуганной девочкой и упала прямо на колени перед ним, зарывая свой рот ладонями, лишь бы не выплеснуть слезы и крик душевный. Те парни были славными, душа душой за своих и понятие не имели, в какую задницу их вовлекли. Сэм потерла переносицу от такого нагнетающего воспоминания и заметила, как к глазам подступала мокрота, но та сдержала как-то этот порыв и выдохнула с хрипотцой: — Русские перехватили все средства связи и уничтожили «Теней»… Они…мы…мы даже понятие не имели в какую передрягу Шепард нас включил. Я не знала… Там было столько людей, они перебили их всех. Я ведь, черт…—и сжала руки в кулаки, — Говорила ведь Грейвзу, что нужно было сначала перестраховаться. Понятное дело, им важен груз, а мне — люди. — Эй, эй, —похлопал по коленке осторожно МакТавиш, возвращая ту в реальность, — Это не твоя вина, слышишь? Вот только она так не считала. Сэм понятие не имела, на что подписали ее, и если бы узнала об этом чуть ранее — избавились при первой же возможности от нее. — Это и моя вина, Соуп, —мотает своей головой взъерошенной, — Я в этом участвовала, я — свидетель того, что Шепард не отправил авиацию даже после просьб Грейвза. Все как в тумане было. На мне тоже эта ответственность лежит. Дальше Прайс дорассказал о том, что когда русские узнали, что это был Шепард, а потому они передали ракеты Гассану. Мол, генерал хотел как лучше, но груз был нелегальный и неучтенный. Генерал и Грейвз замяли это дело, но стало только хуже. — Сука, —и с силой ударила та по боковой спинке сиденья, на что Гас с жалобой попросил не применять на тачку рукоприкладство, ведь эта «красавица» не выдержит такого потока женского гнева, — Извини. — Как плечо, сержант? —поинтересовался чуть сдержанно Гоуст. — Жить можно, —нахмурилась она, с опаской вспоминая то, как корчилась от одной лишь перевязки тугой. Саймон видит в этих темных глазах очевидную ложь с добрым намерением чтобы другие не беспокоились. Она, наверное, просто не хочет, чтобы другие нервничали за нее и не считали грузом, которым по своей вине стала. И все же, как бы Сэм не прикидывалась крутой, железная выдержка рано или поздно даст трещину и эта болезненая улыбка обнажит всю боль с печалью. Когда они приехали в более безопасное место, первым делом выскочила оттуда Саманта, с надеждой глотнуть хоть немного свежего потока воздуха. Выскочила из автомобиля мощного при первой возможности и шумно глотнула кислорода, будто ее душили длительное время. — Не думала, что буду рада свежему воздуху, —упираясь руками в разведенные колени, заявила женщина и подняла голову, когда заметила перед собой большую тень. — Идем. — Куда? —выскочил столь глупый вопрос из ее рта. — Облегчим твою боль, у Алехандро есть то, чем можно вытащить пулю, —произнес равномерно с тем же непоколебимым спокойствием лейтенант Райли, — Вперед, сержант Харрис, покончим с этим. Саманта прошла за Гоустом, не произнося ни единого слова больше об этом. Легкий страх сковал ее тогда, когда они зашли в какую-то комнату и Варгас приготовил все то, что у них было и больше испугалась острого пинцета. Откуда Ал нашел его — хрен знает. Та криво заулыбалась, шагнула назад и сказала: — Парни, я ценю конечно вашу заботу, но я на этот кипиш не подписывалась. Вы тут что, военно-полевую хирургию решили автостопом устроить? — Не ёрничай, —едко сплевывает мужчина в маске. — Вы угараете? —хмыкает заметно солдатка и облокачивается плечом о дверноц проем, замечая вполне серьёзный взгляд Ала, который был намерен действительно ей помочь. И вопрос Харрис теперь стал более риторическим, потому что оба мужчины молча переглянулись между собой и та, истерично заулыбавшись, сказала: — Я не лягу под скальпель. Люди и с пулями живут. Ни за что. Нет. Вы издеваетесь? — Сэм, —приподняв ладони перед ней, произнёс ее имя полковник, — Тебе не будут разрезать что-то, нужно всего лишь вытащить пулю и предостеречь от возможной инфекции. Иначе на одних перевязках…ты не вытянешь. — Что случилось? —выглянул из-за плеча солдатки сержант МакТавиш и с любопытством осмотрел помещение. — Сержант Харрис, у тебя выбор невелик, —надавил строгостью Гоуст, — Выбирай: либо убираем пулю, либо она загниет и будет омертвение тканей, а дальше — сама знаешь. — Гоуст, ты знаешь, как я отношусь к медицине полевой, ты же знаешь! Знаешь, что я не переношу операции, даже мелкие. — Думаешь, твой отец бы оценил твою трусость? Сдрейфила. Она смотрит на него с негодованием. Ничего не говорит, но на ее смугловатом личике все так ярко видно было. Как ноздри вздымались, как шумно вдыхала через них воздух, потом разворачивается резко на пятках, чуть-ли не сбивает Соупа и вылетает из безопасного убежища. Джонни сначала не понял причины такой сумбурного поступка, но когда лейтенант потер переносицу своей маски, мужчина прикусил нижнюю губу и сказал: — Я попробую с ней поговорить. — Бесполезно. Она боится операций, —прорычал приглушенно Гоуст. — А я все же рискну, —казалось, что обычные слова, в которых нет такового глубокого смысла. Но если не знаете Соупа МакТавиша, то удивитесь его отчаянным действиям. У него вся жизнь на риске, а потому попробовать что-то изменить, возможно спасти Саманту — для него значит спасти товарища, вытащить из дна страхов. Он аккуратно оббегает Рудольфо, не отвечая на его вопрос о том, почему Саманта так буйно выбежала на улицу, обматерив бедного мексиканца ни за что. Соуп свел брови и только отмахнулся, мол, позже поговорим. Выходит на улицу почти сразу же. Мужчина осматривается по сторонам, пытается найти хотя бы какую-то подсказку о ее местонахождении. Не знал, с чего бы начать, что же такого сказать. Ведь не знает толком ее, не знает о ней настоящей, и не подпустит же никак. Оградила всех от себя, в том числе Гоуста. И эта острая проволока вокруг Харрис причиняет и ей боль, и другим. Будет сержант честен, считает себя полным идиотом, когда пытался поговорить с ней наедине. Выходило все из-под контроля, и понимает лишь то, что выглядит нелепо и смешно со стороны. Его глаза ловят силуэт на багажнике одной из бронебойных машин. МакТавиш глубоко выдохнул и решительно двинулся вперёд. И не ошибся же — точно она. Хотя какой идиот будет сидеть на багажнике в позе лотоса и перебирать свои взрывчатки методично, разбирая их на детали. Кажется, она так справляется со стрессом. Мозг превращался в кашу из буквально всего, что хоть посещало в мыслях. Сэм даже не взглянула на него, как продолжала разбирать взрывчатки, разрывая к черту изолетну ножом. Руки у самой тряслись, но так отважно борется со всем этим. Джонни искренне ненавидит в себе то, что не знает, как начать разговор. Стоит перед ней и смотрит завороженно, как творит что-то дивное и одновременно пугающее. — Ты злишься ведь не на него, а на себя, да? —все же решил спросить, хотя уже начинает жалеть об этом, когда встретился с пару озлобленных глаз. Эти глаза всегда горели огнем, всегда излучали что-то яркое, бодрое. Где это все? Соуп набрал воздуха в грудную клетку, но не выдохнул. Она ему ничего не ответила. Сержант чешет затылок свой и понимает, что это провал. — Прости, Ирокезик, сегодня пофлиртовать глупо у тебя не выйдет. Мы по разные стороны. Ты мне нравишься, но не лезь в это дерьмо, —и указала на него острием ножа и принялась дальше разрывать. — Я хочу поговорить с тобой, —настойчиво ответил мужчина, не сводя с нее и глаз, шагнул вперед, коленями упираясь в номер автомобиля. Женщина усмехается, но ничего не говорит на этот счет. Собеседник руками облокотился на холодную поверхность машины и приблизился к ней, добавив: — Пожалуйста, Сэм. — Нам не о чем говорить, Джонни, —вытягивает губы в тонкую линию и большим пальцем пачкает мазутой нос сержанта, заливаясь усмешкой, — О чем нам говорить? О погоде? О работе? Или о том, какой Шепард гандон? О…погоди, погоди, давай поговорим о том, что Гоуст умышленно тащит меня в пекло, туда, куда я шаг не сделаю. Прикольно, да? — Ты боишься, правильно? —наклонил слегка голову в сторону и вздохнул, — На самом деле, когда мне впервые попали в брюхо, я тоже боялся. У нас работа такая…опасная. Как бы жопу не продырявить. Я чуть тогда истерику не устроил, когда узнал, что мне собираются хирурги вытаскивать пулю. А она еще, зараза такая, прямо в мышцах застряла. Я долго противился, серьёзно. Харрис отложила устройство в сторону, скрестила руки на груди и подняла на него невозмутимую мордашку с приподнятной бровью. Соуп опустил голову и выпустил из себя усмешку приглушенную, тем самым слегка озадачив женщину. — Что я делаю? —спрашивает себя вслух и мотает своим ирокезом, — Я решил поговорить с тобой, думая, что если хоть как-то постараюсь сделать реальное добро заслуженному человеку, то самому легче станет. Я даже текст не придумал, побежал как придурок просто, не зная даже насколько для тебя важна была тема об отце, о том, что ты боишься этих операций. Глупо было обесценивать твой страх, я хочу…извиниться. Мне жаль, Саманта, честно. А голос такой хриплый, словно не говорил неделями, и только сейчас решился издать хоть звук. Настолько тихий, будто боялся, что больше никогда не увидит Харрис. — Сэм, я хочу, чтобы ты выжила. Я больше ничего от тебя не прошу. Это моя единственная просьба. Я знаю, тебе через много дерьма пришлось пройти, измазаться, чтобы хоть что-то получить. Ни за что врагу бы не пожелал такую судьбу как у тебя, но при всем этом ты шла на таран с той бешеной улыбкой и несла эти странные выражения, тем самым дезориентировав всех. Это круто, понимаешь? Тут даже мои лучшие очки за стрельбу не стоят, хотя они все еще считают меня хорошим снайпером. Может и так. Но я все же думаю, что ты лучше меня, лучше Гоуста. Я хочу попытаться поддержать тебя и настоять на операции, —тыкает несильно ей под ключицу, — Потому что ты — лучшее, что свалилось на голову нам, как снег в мае. Мы же все в грязи купаемся каждый день, в болоте, говном себя измазываем с ног до головы. И я так же, и ты тоже. Мы каждый долбанный день сталкиваемся с таким хаосом, с такими страхами. У всех есть страхи. Пусть это банальная до усрачки фраза, но она действительна, она правдива. — О, нет, не начинай мне про это затирать, Джонни. Ты так красиво начал, не запори все этим, —закатила глаза Сэм и откинула голову назад, — У всех есть страхи и бла-бла-бла, мы должны справляться, должны глядеть страху в глаза. Отлично, легче нихера не стало. — Ты суеверна? — Чего? —дернулась от странного вопроса. — Суеверные люди в обществе — то же самое, что трусы в армии: они сами питают панические страхи и заражают ими других, —говорит, — Давай, Сэм, расскажи все по чертовым полочкам из-за чего все это началось. Просто возьми из большой кучи говна со страхом и окуни меня в это. Возьми этот ублюдский страх и поделись им. Это не так сложно — довериться кому-то. — Хорош, Соуп, серьёзно. Это несмешно, —спрыгивает с багажника и смеётся инстинктивно, — Ты просто не видел чертовы полевые госпитали, там умирал каждый второй. Даже от малейшей кровопотери. Ты был хоть раз в полевых госпиталях? А я скажу тебе: каково сука быть там. Устремляет взгляд куда-то в небо и ожидаемо не видит ничего. Тяжело вздыхает, кивает и говорит, снимая с руки кожаную перчатку. Вытягивает свою шрамированную руку, которая была не самый лучшим показателем того, что с ней все в порядке. — Однажды я не смогла обезвредить мину. И единственным, что успела сделать-это убежать с товарищем куда можно, в окопы. Но я не успела, толкнула друга вперед и меня задело. Ну и тогда меня повезли в полевой госпиталь. Там было хуже, чем на минном поле: кто-то стонет, кто-то плачет, кто-то Богу молится, а кто-то просто истерил. Это было ужасно, Джонни, я находилась там в четырех стенах палаты и ощущала себя в каком-то дурдоме, где все дохли, как мухи. Понимаешь блять что за херня происходит? Вот после всего этого я стараюсь не идти на такие задания, если они не с дальней дистанции. Вот почему Гоуст удивился тому, что я с вами пошла. И ты реально думаешь, что после всего этого я сунусь в это дело? Ты реально считаешь? — Страх — это повод идти вперед. Ты же сама говорила, что тебе терять нечего. Так давай попробуем рискнуть и пойти на это? А если после этого тебе станет лучше и сможешь надрать зад Грейвзу? Ты только представь как он облажается и как Гоуст удивится, как все ахереют. Они даже не представляют, настолько ты безбашенная. — МакТавиш, тебе когда-нибудь говорили о том, что ты сам безбашенный? — Говорили. Это мое оружие. Как там говорится? А, «Слабоумие и отвага» — вот мой девиз, —и несильно кулакос себя хлопнул по груди, вызвав этим смешок более облегченный у Харрис. Она опустила голову ему на плечо. Единственная близость, которую она себе позволяла. А Соуп развернул ее к себе и прижал осторожно, со словами: — Я обычно не люблю объятия, но сегодня можно принципы и отложить, раз такая пьянка. — Сегодня ты отложил, походу, мозг. Потому ты действительно безумец, —и обняла его, касаясь ладонями его лопаток. Соуп довольно мычит в кожу на женской шее. Та слегка морщится оо щекотки. А он старается изо всех сил не наваливаться всем своим весом. Харрис проводит рукой по крепкой спине и слышит небольшое ворчание. — Может быть, но оно того стоит, —аргументирует только этим, — Знаешь, я тут вспомнил о том, как Грейвз нам перед базой Алехандро сказал о том, что какая-то его подчинённая мертва из-за того что ослушалась. Гоуст, может, и угрюмый и слегка грубоват, немногословный, но он был разочарован, когда услышал о тебе. Я хотел бы оказаться не прав, но, может, одной из причин его вспышки агрессии на «Теней» была твоя псевдо-смерть. Ты для него важна, как и для меня. Я знаю, что вы не ладили очень долгое время, и знаю, что ты признала свои ошибки. Это нормально, Сэм, он тоже человек и ему свойственно выражать сопереживание. Конечно, выходит у него это…ну…сама знаешь. Это же Гоуст. — Да, мало слов — больше действий, —кивнула. — Именно. И мне кажется, что он не хотел тебя обижать, давить как-то отцом. Людям свойственно ошибаться, они бывают порой импульсивными. Но он лишь хотел облегчить твою боль, потому что ты для него также важна. Вот что я пытаюсь сказать тебе, Сэм. — Не оправдывай его, я знаю, что он пытался этим сделать, —прикрываеи глаза, — Ты прав. Я зла была не на него, а на себя. Я глупо поступила…так по-идиотски. А Соуп усмехается, говорит ей о том, что поистине поступать по-идиотски умеет только он, особенно когда подпалил брови, слишком сильно нюхнув пряничную свечу. И чтобы они снова выросли, потребовалось 3 месяца. Сэм когда услышала, отстранилась от него и согнулась пополам. — Ты шутишь что-ли? Серьёзно подпалил? —спрашивает, а тот молча кивает, улыбаясь. — Да…это было давно, еще на моей родине, —задумчиво проговорил. — Ты разве не из Америки? Погоди…—помотала головой, — Стоп, стоп. Я думала, ты местный. — Шотландия, —пожал плечами и только сильнее заулыбался, когда она округлила глаза свои как можно было только. Кажется, за сегодня у нее было несколько приступов шока, — Так и не скажешь, да? — Далеко не скажешь, ты так на английском свободно говоришь… — Мы разговариваем и на английском, и на шотландском. Там красиво. Суровые горы, бесконечные зелёные долины, живописные холмы. Атмосферно там. Как-нибудь покажу фотографии, что остались у меня. — А ты носил, получается…—не успела договорить она, как тот поправил: — Юбку-килт носили не все шотландцы, а только хайлендеры. Прости, что перебил. Это базовый вопрос, когда слышат о том, что я с Шотландии. Мне проще сразу сказать, что я не носил. Удивительно выходит. Харрис за такой короткий промежуток времени узнала о нем куда больше, чем он о ней. Даже как-то стыдно и неловко. — Наверное, банально прозвучит. Но скажи что-то на своем языке. Мне интересно послушать, —никогда не подумала бы она, что так забавно это все выйдет и такой простой человек, как Соуп, окажется вот таким интересным. — Без проблем. Tha thu glè bhrèagha nuair a nì thu gàire gu dùrachdach, —видимо, последует просьба о расшифровании, но он не хотел было торопиться с переводом. Однако позже передумал и решил сказать: — Дословно переводится как «Ты очень красивая, когда искренне смеешься». Повисло молчание неловкое, в котором Саманта широко распахнула глазенки свои и непонимающе смотрела на него, а потом удивлённо подогнула бровь. Мужчина чувствует, как его самого трясти начинает от неловкости. Ляпнул лишнего. — Спасибо?..—не зная, что ответить, заявила та и посмотрела в сторону «базы», — А, или ты не о-… — О тебе. Я сказал то, что думаю, —кивнул головой. Хотя ему в душе стыдно за свой длинный язык, который посылает позже разряды электричества по его телу. Почему-то она для него ощущается как маленький дом, в котором уютно, — Может, я пожалею об этом, но это будет потом. Его большие ладони остановились на ее плечах, а, наклонившись, оставил легкое касание губ на макушке солдатки, после чего его подбородок прижался к той же неугомонной макушке Харрис. — Давай ты надерешь им всем зад и рискнешь пойти на операцию? —вдруг отвечает Джон, — Что скажешь, сержант? — Скажу, что ты придурок, МакТавиш, —смущенно отстранилась от него, тут же отвораяиваясь, чтобы скрыть это недоразумение и быстрое биение сердца, — Пошли, Ирокезик, будешь смотреть, как эти клоуны будут мучать меня. Один раз живем.***
Вернуться было непросто. По дороге пришлось несколько раз себя переубеждать, что скоро эта ноющая боль прекратится и все будет очень даже хорошо. Прибыв в ту же комнату, она встретилась с удивлённым выражением лица Варгаса и остолбеневшего лейтенанта. Повисла вдруг гробовая тишина между ними четырьмя, пока Харрис со вздохом не заявила: — Пока я настроена, вытащите эту чертову пулю и давайте займемся реальными проблемами. — Вот теперь я узнаю la valiente dama¹! —бодро ответил Ал и хлопнул в ладони. ¹—от испан. «Отважную даму». Гоуст не стал ничего комментировать на этот счет. Ему было непонятно, как Джонни умудрился сделать невероятное. Она же странная, пришибленная и какая-то необъяснимая. Они с Харрис переглянулись между собой. Какая-то напрягающая пауза заставила Алехандро и Соупа слегка забеспокоиться, как лейтенант выдал: — Рад, что ты передумала. — Это не мои заслуги, а МакТавиша, —заявила довольно-таки смело она, кивнув головой в сторону молодого сержанта. Соуп пальцами помахал в сторону своего напарника, а потом развернулся, чтобы уйти, как вдруг слышит от нее: — Ты уходишь? А как же группа поддержки? — А, так ты разве…ну…—почесал затылок, пытаясь что-то находу придумать такое стоящее, как вдруг Гоуст подловил Соупа и как-то помочь: — Он решил проявить уважение и не смотреть на то, как тебе придется раздеться. Двое напарников переглянулись и кивнул друг другу, на что Саманта скрестила руки на груди и, то на одного глядя, то на второго, заявляет: — Импровизаторы отмазок из вас хреновые, серьёзно. — Никто не врал, я проявляю уважение! —прижал руку к сердцу. Харрис покосилась на Алехандро, который смеялся душевно со всего этого. Забавные ребята тут собрались, но как только он поймал на себе женский взор, то прикрыл глаза, подытоживая: — Сделай вид, что ты им обоим поверила и они джентльмены. — Ты за чью сторону воюешь, Ал? —наигранно выразил обиду Соуп. — Я за свою сторону, —уверенно ответил мужчина. Пока те друг с другом переговаривали, она сняла молча экипировку, а следом и темную, камуфляжную куртку. Не спрашивая ни о чем, скидывает ее на спинку стула и в один момент хлопнуоа громко в ладони, тем самым обратив на себя внимание трех мужчин. — Вы закончили? —спрашивает, — Если да, то отлично. Алехандро похвалил даму и принялся мыть в раковине свои руки. Саманта была в одной майке с глубоким на спине вырезом, что очень было удобно для нее и не снимать элемент одежды. Варгас усадил женщину на матрас, возле своего стола и попросил двух крепких парней быть на подстраховке, на случай, если дама будет брыкаться. Соуп подумал, что там могло было достаточно одного Гоуста, у него руки посильнее, но раз так сказал Ал, то ладно. Полковник старался тщательно промыть рану водой, которая осталась с запасов. Рана такое ощущение пульсировала и ей повезло, что Руди вовремя ее забинтовал, иначе могло произойти нечто печальное. Мужчина смочил вату в спирте, который только был и протер кожу вокруг раны. Сэм зашипела и сказала: — Что-то я уже передумала несколько раз. — Не дрейфь, зато потом легче будет, —похлопал по предплечью ее МакТавиш. Ал повернул к себе холодный свет лампы и осветил всю чертову спину, как тут заметно издал удивление, увидев не только хреновую пулевую рану, но и на всей спине татуировки ввиде драконов. Мексиканец не мог не спросить ее, почему она не рассказывала о ней, на что сухо отвечает о том, что ее никто не спрашивал. Это было два китайских дракона. Один — красный, второй — черный. И оба этих дивных существа направлены в разные стороны, как будто они никогда друг на друга не увидят больше. Красный плыл по спине начиная от лопаток до поясницы, а второй- наоборот. Когда Джонни спросил у женщины о том, почему она решила набить именно драконов, то та спокойно ответила ему то, что они олицетворяют великую силу, бесстрашие, ум. Однако также отображают хитрость, жадность и стремление к одиночеству. Полагает Сэм, что тату носит удачу, уберегает от беды и всегда помогает найти выход в трудной ситуации. — Звучит интригующе, —отмечает сержант. — Это символ могущества и лидерства, —отвечает Гоуст, — Насколько помню, ты лидировать вовсе не любишь. — У меня просто не было возможности. Я обойду тебя рано или поздно в этом, —смело заявляет Сэм в его адрес, но услышала только приглушенную усмешку, — Тебе это кажется смешным? — Ты и так обходишь меня и каждого здесь, сержант, —было видно, как Гоуст прикрыл глаза и ей показалось отчего-то, что он под маской улыбается. Так легко, не задумываясь даже. Она уже хотела отблагодарить его, как он добавил: — Ты — лидер по конченным идеям и безумным взрывам. Харрис поджимает губы и обиженно дуется, на что Соуп коротко заливается смешком. С этими двумя будет очень весело и спокойно жить, спокойно сражаться. В этом было что-то уютное и комфортное. Она не понимает лейтенанта. Потому что его душа — холодная, темная, как мрак. В нем нет ничего святого, и до сих пор понятие не имеет, как они с МакТавишем сошлись в характерах. Такие разные. Варгас, кажется, сам собирался с мыслями. И начал он пока с обычного дренирование¹ раны от крови с помощью резиновой груши и пинцета. ¹ — в медицине: способ создания с помощью дренажей постоянного оттока содержимого из полости раны либо полого органа, естественная эвакуация содержимого из которого нарушена вследствие болезни либо травмы. У Ала было много людей, что попадали под пули, а медиков не всегда было под рукой. Потому ему приходилось какое-то время брать экспресс-уроки у местных полевых медиков курсы по спасению и оказанию медицинской помощи. Все же хорошо было бы, чтобы этим занимались более профессиональные люди, но сейчас либо да, либо нет. Ближайшего мед пункта нет, и нет времени, а боец еще живым нужен. Чтобы уменьшить боль Саманты, он вколол ей промедол, что остался в индивидуальной аптечке, и принялся действовать дальше. Оттягивая пинцетом с острыми зубчиками края раны, он услышал уже более агрессивное шипение изо рта женщины, которую вдруг перекрыли руками и зафиксировали Гоуст и Соуп. Кожа, кажется, от такого ранения стала более чувствительной. Сэм вцепилась мертвой хваткой в спину лейтенанта и носом уткнулась в подмышку, утробно издавая крик, который постепенно вырывался. — Терпи, un rayo de esperanza¹, —бережно подговорил Алехандро и постарался это сказать более успокаивающе. ¹— от испан. «Лучик надежды». Вылетает из ее уст щенячий скулеж, когда мужчина стал своими руками держать спринцовку (она же груша), отсасывая натекающую кровь. Не хотелось ей всем сердцем причинять боль, но такова суровая жизнь, что однажды приходится терпеть вытаскивание пули. Это больно, а порой бывает настолько сильно, что кричат как блаженные во все горло. Но Але делал это для того, чтобы кровь не мешала искать пулю в ране. Рана более-менее осушена была, не без мучений конечно. — Держись, Сэм, —подговаривает ей Соуп, гладя по голове, — Ты же сильная, давай я расскажу тебе что-нибудь о себе? — Давай-давай, хоть о чем, иначе я вас на прогиб кину…—издыханным смешком закивала головой. — Сомневаюсь, —передразнил лейтенант. — Очень зря, лейтенант, —фыркнула та ему в подмышку и вскрикнула, когда вокруг раны мужчина обработал спиртом, — С-СУКА…жжёт! Черт, черт, черт! Она резко подняла голову и хотела была встать, но Гоуст не дал ей этого сделать, а державший ноги Джонни стал давить сопротивление, говоря на импульсе о том, что он родился в Соединенном Королевстве и был всю всю свою жизнь фанатом футбола, часто играя в качестве вратаря. Но стало неким потрясением, когда та оказала, под яркой вспышкой адреналина, резкое сопротивление ввиде удара коленом под дых сержанту и такой же сильной атакой по подбородку Райли своей, кажется стальной макушкой. Единственное, что мог издать на тот момент мужчина, державший вверх — это «Твою ж мать». — Эй, эй! Ты что делаешь?! —пересиливая нежданную боль где-то в груди, перехватывает Джонни и успокаивающе начинает гладить ладонью по щеке, — Сэм, тихо-тихо, не буянь. — Черт возьми, я тебе сейчас все конечности пережму, если будешь дебоширить, сержант, —едко выдавил из себя мужчина в маске. Но они не знали, что когда полковник Варгас засунул в раневой канал палец и пытался нащупать твердое тело пули, то Сэм начала уже вслух издавать безудержный крик, который Райли предпочел уткнуть в ткань своей одежды. Харрис зубами врезалась подобно дикому животному в плотную ткань бронежилета и приглушенно кричала, не останавливаясь. — Нашупал, guerido amigo¹! —завосклицал Варгас, и готов был уже думать о том, что женщина родилась под удачливой звездой, потому что ей очень сильно повезло, что пуля не задела крупный сосуд, — Саманта, финишная прямая, потерпи еще, хорошо? Потерпи, взрывная. — Хорошо, хорошо…—подняла голову и чуть ее запрокинула, — Спасибо, парни. Соуп, расскажи еще что-нибудь, или ты, Гоуст. Райли на секунду задумался, а потом решил рассказать в кратце о том, что стал свидетелем, как Гас и Соуп любят устраивать самые глупые соревнования из когда-либо существовавших. Одним из дней это было соревнование «Кто больше выпьет». Казалось, что в этом нет так таковой глупости, но когда сержант Гэррик выиграл, то лейтенант был в шоке. Признался в том, что до сих пор очень этому удивлен. — Лейтенант с козырей начал…—неловко заулыбался МакТавиш. — С козырей бы я начал, если начал рассказывать, как после алкогольного соревнования вы решили под песни капитана Прайса в одних трусах бегать вокруг ведер. Как только Прайс переставал играть, вы снимали трусы и садились на ведро. — Гоуст! Это было лишнее, —МакТавиш, когда услышал неперестающийся звонкий смех женщины, нахмурился слегка и прикрыл лицо рукой, скрывая стыдливую улыбку, — Ты вообще не участвовал. — Я и не собирался. Как минимум, потому что меня тот алкоголь не брал, —закатил глаза лейтенант, — Я пью бурбон. — Деревенщина, —фыркнул сержант. — Ах-ха-ха, твою мать, это реально было? —задыхаясь от смеха и сменивая иногда его с возмущенным вскриком, спросила солдатка. Соуп укоризненно покосился на Райли, а тот пожал плечами, вспоминая тот вечер с каким-то удивлением и легким хохотом. Веселые ребята, в общем. — Это было один раз, и лучше не вспоминать об этом, —как-то неохотно ответил Соуп и отвел свой светлый, смущенный взгляд куда-то в сторону, — Гоуст, ты — засранец, обещал не вспоминать об этом. — Я не давал клятву тебе, а она сама попросила что-то рассказать, к тому же, смех ее отвлекает. А единственные смешные истории связаны только с тобой, потому что ты, когда бухой — без комплексов. — Не слушай его, а, —жалостливо повернулся к Саманте Джонни. Гоуст хмыкнул и решил добить их двоих завершающим рассказом того же вечера: Гас зажал между ног бокал, а Соуп — бутылку с вином. Задача сержанта МакТавиша была наполнить бокал багровым напитком. Было конечно интересно рассказывать, как он выкручивался, мучался да так, что лейтенант и капитан уже смеяться не могли. Потому что этот, как выразился Прайс, «Черт» умудрился своей гибкостью наполнить сосуд. После этого Соуп выпил аолкогольный напиток без помощи рук. Так он губами обхватил край бокала с крепким стеклом, зубами вцепился и, чуть наклонив посуду в сторону, приполнял и влил в себя. Саманте нельзя было смеяться, иначе это может усилить боль, но она так широко улыбаласьи почти бесшумно хохотала, потому что таким нокаутом он точно добил своего товарища по группе. — Это провал, —накрыл голову руками Соуп, — Я сдаюсь. — Да брось, ха-ха, Соуп, я хотела бы это видеть. Черт, когда покончить с Грейвзом и Шепардом, нужно срочно выпить, —жмурится и хохочет себе под нос. Но Соуп отказался, потому что после того вечера ему было очень хреново и больше с того раза не пьёт в таких количествах. Не хочет. — Алехандро, ты это ничего не слышал. Если это услышит Прайс, он же не остановится, а Гас только спровоцирует на еще какие-то идиотские соревнования, —указал на мексиканца, что остановился и пытался успокоиться, хотя минутами ранее, с криками Сэм смог вытащить чертову пулю. Но женщина, скорее, не кричала, а рычала, и то потому что вместо пинцета он взял пассатижи, обработал их еще в начале небольшой «операции», чтобы не занести заразу. Когда Варгас вытащил пулю из раны, бросил в консервную банку и сказал: — Это победа, амигос. — Отлично, я больше своих позорных рассказов не выдержу, —буркнул Соуп. — А я бы еще послушала, —вымученно хихикнула Сэм. — Если захочет, расскажет еще что-нибудь, я лишь коротал время и уменьшал твою боль, сержант, —поднялся на ноги Гоуст, — Но бить в подбородок было лишним. — Извини, Гоуст, и ты, Соуп. Я не специально… Они и не собирались обижаться. Было бы глупо. Пока полковник копошился, убирал остатки ткани из раны, пока промывал рану водой и накладывал стерильную повязку, Варгас сказал: — Веселые вы ребята, не соскучишься с вами. Всегда бы так. Итак…пациентка, операция прошла успешно, всем спасибо, все свободны. — Спасибо большое, Алехандро, —поклонилась. — Пустяки, для меня было важно помочь спасителю Руди, он же мне как брат, как самый настоящий друг. Если бы я его потерял — никогда не простил. Ему очень повезло, что ты оказалась рядом, —осторожно взял ее за руку и осторожно, с благородностью, поцеловал тыльную сторону ладони. Гоуст тут же схватил Соупа за шкирку, развернулся к выходу и сказал сержанту, который чуть от возмущения внутреннего не лопнул: — Просто помолчи, Джонни. Саманта повернулась к уходящим парням, который вели себя крайне странно, и как-то вопросительно оглядела их. Вот только успела услышать где-то там, в коридоре, возмущения Соупа: — Из-за тебя у меня вечная проблема с женщинами, Гоуст. — Никто не виноват в том, что ты слегка шальным становишься, когда нервничаешь или в опьянении, сержант, —умеренным тоном заявил лейтенант, даже бровью не поведя на всяческие бурчания товарища. Женщина голову вытащила из комнаты и с интересом смотрела на то, как те между собой так контрастно спорят, а потому сходятся на том, что им пора собраться и перейти к делу. Варгас выглянул тоже из-за двери и подавленным смешком отметил о чудаковатости их дуэта. Ну, что есть — то есть. Они выходят в общий «зал», если так это можно было назвать, где капитан Прайс сидел за столом перед ноутбуком, а рядом находились товарищи. Ей так не хватало сказать бодрым тоном, проиграть на гитаре слова: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!», но до шуток не было сейчас. Вроде ж серьезная тема так намечается, кажется, капитан разговаривает с генералом Шепардом. Ух, как бы она ему все высказала, да такое!.. Но нельзя. — Какого хрена я не знал об этом? —процедил капитан, стараясь не впадать в агрессивную истерику сразу же. — Не знал, зато теперь ты все знаешь, Джон, —это баранье упрямство доведет генерала потом точно до белого каления — вот чему так уверена Саманта, пока стоит и хмурит брови. — Большое спасибо, генерал, —саркастично отмечает собеседник его, после чего женщина хотела аплодировать Прайсу за такую строгую разговорную игру. Этот мужик ей уже нравится и очень жалеет, что ее действительно не отобрали в его оперативно-тактическую группу. Возможно, оно даже и лучше было, что тогда не отобрали, мало ли что было, — Только знай я об этом вчера, мы бы не лишились ракеты. Их всего три, а нашли мы только две. — Ну так давай успокойся и займись поиском третьей ракеты, —отвечает генерал. — А кто займется вами, а? —прикусил слегка нижнюю губу Прайс и свел свои густые брови к переносице. — Хватит истерики. Я защищаю свою страну, —на это заявление Шепарда рассмеялся провокационно Прайс и парировал ему: — Скорее, уж свою жопу. «Скорее, свою жо…у нас что, мысли сошлись?!»—удивленно вытаращила глаза Харрис и широко расплылась в довольной улыбке, —«Я уже говорила, что он — мой кумир?» — Я исполняю долг патриота, и не позволю каким-то бюрократам мне помешать. Я лучше знаю, что надо делать, —сплюнул желчно генерал, не сводя с капитана и взгляда. Саманта ждет еще словесного захода от мужчины, так и жаждет от него еще хоть что-то, чтобы раз и навсегда Шепарда заткнул. — Ха-ха, вы выжили из ума, генерал, —не смог держать улыбку, она так и рвалась злобно по швам. Эта злоба на него так бурлела в капитане, что сейчас еще одно наверное движение и он сам грохнет генерала, если посчитает это нужным. — А ты забыл за что борешься, Джон, —бьет под дых тот, — Служение стране часто требует жертв. А свои ошибки мы прячем, так вообще-то принято. — Да…—чуть опускает голову и начинает Кэп тыкать указательным пальцем по столу, — Но не принято подставлять своих. Не принято избавляться от своих, как от собак каких-то. — Ты лучше это выброси из головы и займись реальными проблемами. — Вы должны отозвать «Теней», —наклонившись к экрану ноутбука, заявил капитан. — Грейвза? Ха-ха-ха…—запрокинул голову назад мужчина по ту сторону экрана, — Я кинул ему кость и крайне не советую тебе ее у него отнимать. Одна из его подчиненных попыталась уже это сделать, и знаешь, что с ней стало, Джон? Она мертва. А всего лишь оказала сопротивление, не намереваясь исполнять его приказы. — Это ваш последний шанс передумать, —на секунду он поднял глаза на сержанта Харрис, которая упорно молчала, но вот эти бегающие чертовские глаза говорили ему о многом. Выдержка почти стальная, похвалы заслуживает. — А потом? —усмехается Шепард. — А потом он разберется с ним, —внезапно появилась за спиной сидящего Прайса сержант Харрис и наклонилась через плечо мужчины к экрану, не сдерживая своего довольного личика, — И доберется до вас. О, думаю вы очень рады меня видеть…генерал, —шипит на него и достает из нагрудного кармана пластиковую карту с непонятными данными, — Я бы крайне не советовала вам и Грейвзу недооценивать мою удачу и навыки клептомании. Вы ведь знаете, что такие вещи терять нехорошо, и знаете, каким бывает Фил душкой, стоит ему слегка поморгать глазками и сказать пару комплиментиков. На этом Прайс несильно хлопнул ноутбуком, закрыв его тем самым. Когда диалог завершился, она пальцем провела картой по столу и оставила ее у носа капитана, со словами: — Обожаю мужчин выводить на эмоции, кто бы знал. Вот! Вам она может пригодится. — Что это? —спрашивает Гас. — Идентификационные карты — такие карты обычно нужны главным, у них есть особые допуски к делам. Скажем так, она работает и как пропускная карта. Довольно неплохая находка, любопытно больше всего, почему он считает тебя мертвой? —Прайс с интересом посмотрел на темноволосую, что неловко свистанула и почесала затылок. — Ну…так это… Христос воскрес? —первое, что взбрело в ее больную голову. — Ты не веришь в Бога, —подмечает Гоуст. — Тоже верно, —закатила снисходительно глаза Саманта, — Они меня почти убили, «Тени» подорвали на моей же мине, но обломки чудом меня оградили и спасли. Еле как спаслась, а потом в городе нашла Гоуста и Соупа. Мне кажется, уже с того момента мне стоило бы верить в Бога. — Тогда мы должны быть благодарны Богу, что послал нам такого союзника, —Алехандро задорно хохотнул и похлопал той по спине несильно. Не знает она кому они там должны быть благодарны, а вот сама Сэм рада, что жопу успела спасти, иначе порвали бы ее на британский флаг. — Да не дай Бог вам ещё таких, —предельно честно о себе посудила сама Саманта, вызвав в некоторых мимолетный смех. Они прошли в большой гараж, что был оснащен бронебойными автомобилями. «Вакерос» трудились не покладая рук. Для них был важен приказ полковника, который вышел к ним и со свистом собрал всех, привлекая внимание. Женщина оглядывалась по сторонам и смотрела то в одну сторону, то в другую. Парни прошли вперед, к Рудольфо, что поднялся из-за стола и был в ожидании дальнейших указаний. Варгас по сторонам поглядел и спросил: — Я что-то потерял из виду вашу синьёриту, где она? Гоуст лениво повернулся к ближайшей бронебойной машине, возле которой стоял один из солдатов Ала и мило беседовал с солдаткой. Она локтем облокотилась на окно машины и что-то моляще просила сделать. — У меня плохое предчувствие, —отмечает Гэррик. — Да брось, что может плохого-…—Соуп пытался что-то сказать, как из той машины неловко стала играть странная, бодрая песня, из-за которой лейтенант потер переносицу маски и устало простонал со словами: — Она все же решила это сделать. Мужчины медленно обернулись туда, куда глядел Гоуст с каким-то легким смирением. Женщина обернулась к ним и, на месте, слегка пританцовывая, начала в такт с певицей петь:Yᴏu ᴋnᴏw ᴛhᴀᴛ I lᴏvᴇ yᴏu ʙᴏy Hᴏᴛ liᴋᴇ Mᴇxiᴄᴏ, rᴇjᴏiᴄᴇ Aᴛ ᴛhis ᴩᴏinᴛ I gᴏᴛᴛᴀ ᴄhᴏᴏsᴇ Nᴏᴛhing ᴛᴏ lᴏsᴇ
А музыка гипнотизирует, притягивает, а среди мексиканского отряда одна фигура выделяется — женщина, что вниманием овладевает, на выдуманном «танцпоое» уверенно двигаясь. Ей никто и не нужен будто бы. Парни непонииающе переглянулись, а вот Соуп довольно усмехнулся, попросил их подождать. Взгляд оторвать не в силах. Джонни наблюдает с интересом, как она танцует, свободная и совершенно бесстрашная.Dᴏn'ᴛ ᴄᴀll ʍy nᴀʍᴇ Dᴏn'ᴛ ᴄᴀll ʍy nᴀʍᴇ, Alᴇjᴀndrᴏ I'ʍ nᴏᴛ yᴏur ʙᴀʙᴇ I'ʍ nᴏᴛ yᴏur ʙᴀʙᴇ, Fᴇrnᴀndᴏ Dᴏn'ᴛ wᴀnnᴀ ᴋiss, dᴏn'ᴛ wᴀnnᴀ ᴛᴏuᴄh Jusᴛ sʍᴏᴋᴇ ʍy ᴄigᴀrᴇᴛᴛᴇ ᴀnd hush Dᴏn'ᴛ ᴄᴀll ʍy nᴀʍᴇ Dᴏn'ᴛ ᴄᴀll ʍy nᴀʍᴇ, Rᴏʙᴇrᴛᴏ
И прижимает руку одну к сердцу, а второй ладонью указывает на Варгаса:Alᴇjᴀndrᴏ! Alᴇjᴀndrᴏ! Alᴇ-ᴀlᴇ-jᴀndrᴏ! Alᴇ-ᴀlᴇ-jᴀndrᴏ!
—…Она реально решила Леди Гагу включить? —покосился Гас, на секунду усмехнувшись. — Она ее хотела еще включить при первом знакомстве, но времени не было, —пожал плечами неоднозначно Гоуст, — Просто сделаем вид, что это нормально, у нее…такое бывает. Видимо, как пулю вытащили и настроение поднялось. — Es sorprendente! Я думал, когда мне об этом говорили, что это шутка, —произнес полковник и похлопал в ладони, аплодируя. Стоило женщине ближе подойти, как он сказал: — Какая энергичная песня стала в вашем исполнении, синьёрита. Вы прям разбавили обстановку. — Теперь мы знаем, что вам будем по утрам петь, полковник, —шуткой ответил Руди. — Только попробуй, Рудольфо. Минутная разрядка обстановки заставила их слегка на пару мгновений расслабиться и побыть чуточку самими собой. Женщина встала возле стола и со скрещенными руками на груди с интересом оглядела карту на поверхности дерева. — Значит так, —начал капитан Прайс, обращаясь к Парра, что заинтересованно осмотрел мужчину впереди себя, — Мы отобьем вашу базу. Заберем пленницу. И убьем командира Грейвза. — Когда? —уточняет Руди. — Сейчас, —отвечает Гоуст. — Мы пойдем с вами против своих, —казалось, что Джон Прайс вкладывал в эти слова нечто большее, чем боевой дух. Что-то, что не увидеть человеческим глазом просто так. Как будто было что-то важное, что та упрямо упускала из виду, — Мы с вами не 141-я и не «Вакерос». Она не чувствовала себя солдатом, что принадлежал капитану. Саманта не была ни членом 141 оперативно-тактической группы, ни мексиканским отрядом «Вакерос». Хоть Кэп и отметил, что был бы рад ранее с ней иметь дело и с добродушием принял под свое крыло, ощущала все равно что-то такое. Не привычно ей такое обращение, как к достойному солдату, требующий уважения. К ней Грейвз относился с уважением только в важном деле, а иногда для своей цели, но в остальное время вел себя, как и остальные. Саманта смотрела на Прайса, как на…своего отца. У них было нечто похожее: мания, походка этакая легкая, открытая душа. — Мы команда…—сделал мужчина некую паузу, посое чего рядом стоящий лейтенант достал рюкзак и высыпал на стол множественное количество масок, идентичные ему. Черная балаклава с белым ручным изображением черепа, —…Гоуста. Харрис обернулась вполоборота к Райли и заметила то, как лейтенант медленно стянул с себя собственную маску с черепом, на что у Сэм всплыло у горла довольно странное чувство от удивления. Слышит от капитана «Рад встрече, Саймон» и по ушам что-то укоризненное бьет, что-то по затылку словно металлическим проходится и та затупляет взгляд на нем. — Что? —поинтересовался Гоуст. — Ничего, —помотала головой и перетащила свой буравистый взор на маски. Капитан четко отставил границы, мол, кто с ними — берите, кто отказывается — что ж, дело ваше. Парни нацепили на свою голову без колебаний маску, принимая натуру Гоуста ближе к сердцу, как родного. Вот только Сэм уперлась впритык столу и свела как можно сильнее брови. — Сэм? —огласил ее имя капитан Прайс. У нее перехватывает дыхание, когда где-то за спиной раздается тяжелое дыхание Гоуста, после которого следует до дрожи знакомый голос: — Вспомнила что-то нехорошее? И правда, правда вспомнила крайне нехорошее. Вспомнила, когда так много ему сгоряча говорила и те последние ему слова были не такими уж болезненными, как ее слова, перед тем как должен был забрать Грейвз под свою опеку, прозвучавшие в адрес Саймона: «Вы настолько срослись со своей грёбанной маской, что не видите хороших людей и их к вам хорошее намерение. К чёрту, Гоуст, к черту вас и вашу паршивую маску!». Она тогда и понять не могла, что для Гоуста эта маска была важна, дорога и, возможно, одной из причин помнить о давнем прошлом. Сэм и не понимала, что когда-нибудь ей придется надеть эту «паршивую маску». Голос, который отпечатался в памяти багрово-красным пятном на ее гордости. — Да, —кивает сержант, но решительно берет в руки маску и добавляет: — Вспомнила, что когда-то была не права. Пора бы признать, что моя «корона» не всегда уместна. Харрис с этими словами натягивает на себя мягкую черную ткань балаклавы и готова поспорить отчего-то, что от нее пахнет отдаленно лейтенантом: медовой горной лавандой и свежим базиликом, растворенными в бодрящем акватическом водовороте. Нотами его очерненного сердца, окутанными волнующей дымкой из классического табака, пшеничных отрубей. И, возможно, где-то там веет сандал и лабданум, утопающие в чарующей пряности стройного кипариса. Ей, может быть, мерещится, но как будто слышит глухой смешок от лейтенанта, который то и дело молча отвернулся и куда-то запалил свой оледеневший взгляд. — Ну, что? Готова своему бывшему командиру надрать зад? —интересуется Гас, когда та ловит на себе взгляд сержанта Гэррика. — Я готова ему вынести мозги по асфальту. Доходчиво? — Полегче, синьёрита, —говорит Ал, — Сначала нужно проникнуть на базу, к счастью, мои бойцы и мы знаем ее лучше «Теней» — это наше преимущество. Поэтому мы должны разбиться на две группы. Первая — капитан Прайс, Гас, я, Сэм и один пилот. Вторая — Гоуст, Соуп, Руди и «Лос-Вакерос». Первая группа идет по тоннелю по летному полю и забирает вертушку. Мой пилот взлетает с капитаном. Вторая группа ждет снаружи, пока Прайс не разнесет ворота, и начинает прорываться к Грейвзу. Он наверняка засел в моем штабе и охраняют его лучшие бойцы. Пока мы с Гасом и Сэм ищем Валерию, вторая находит Грейвза и убивает. — Полковник, разрешите задать вопрос, —поднимает руку сержант Харрис. — Говори. — Почему меня не распределили во вторую команду? Я больше пользы принесу в ликвидации командира Грейвза, так как смею предположить его тактику боя и знаю некотрых бойцов. — Это и причина, по которой тебя я туда не распределил. Тобою движет месть и она куда больше принесет урон по всем нам, чем та же противопехотная мина, —поясняет ей по пути Варгас, — Пойми, Сэм, он наверняка знает что-то твое темное и может воспользоваться этим, а ты поведёшься и разнесешь все. Нам нужны меньше потери. Мне жаль. — Ладно…хорошо, я…поняла, —закивала головой сержант, кусая нерозно губы свои как можно сильнее. Фыркнула сама себе под нос и перед тем как им разъединиться по разные стороны пути, ее под локоть хватает Соуп и понимающе кивает, говорит: — Я ему добавлю за тебя, даю слово. — Полагаюсь на тебя, МакТавиш, —и дружелюбно отбивает кулачком по его плечу, — Удачи вам. — Так, Сэм, ты с Гасом постараешься зайти им в зад, через тоннели, —указывает Ал по карте. — Вот как в зад, так сразу Сэм, —цокнула Харрис, вызывая у парней кратковременный смех.