душа под миной чувств

— Так, Сэм, ты с Гасом постараешься зайти им в зад, через тоннели, —указывает Ал по карте. — Вот как в зад, так сразу Сэм, —цокнула Харрис, вызывая у парней кратковременный смех.

***

      Возможно, она заслуживала шанс быть здесь и сейчас среди них. Может быть, Алехандро был прав на ее счет, что он слишком много знает о ней, и может ранить не так пулей, так словесно. А это значит, что подвергнет себя и других опасности. Но все же так хотелось лично побеседовать с Филиппом, выбить дурь эту зловонную. Разбить об скулы костяшки вдробь, в кровище, да так, чтобы хруст доносился в ушах. У нее желваки ходят от одной мысли, что этот гаденыш собрался реально избавиться от нее. — Чего смурная такая? —спрашивает Прайс ее, — Компания не по нраву? — Соупа и Гоуста нет — вот и приуныла, —тихим смешком поддевает Гэррик. — Не волнуйся, ты их заменяешь неплохо как клоун, —отсекает с языка и перезаряжает свое оружие, разворачивается от них и глядит на путь тоннеля, который они уже прошли благополучно.       Хотя, стоило бы согласиться, что без Соупа и Гоуста не то, как будто весь клоунский состав утерян. Гас, конечно, придурок тот еще, и ей богу они с МакТавишем делят гиперактивный мозг на двоих, но сейчас она понимает, что нужно сосредотачиваться на задании. Они проходят по узкому корридору, Гас прикрывает впереди идущего Варгаса и тот резко останавливается в чуть широком коридоре. Приподнимает осторожно руку, в знак того, чтобы замерли. — Стойте, —заявляет тот, — Слышите? — Ловушки, —констатирует Гэррик. — Сигнализация. Наверняка подключена к взрывчатке, —предполагает полковник. — Это меньшее, что нам могли предложить. Я взгляну? —отозвалась та и прошла скользом к нему, на корточки присела чуть впереди него и вытянула в его сторону ладонь в останавливающем жесте. Ее глаза бегло осмотрели ситуацию и, швырнув чуть вперёд дымовую гранату, широко расплылась в улыбке, — Так и думала. Будет занятно. Смею предположить, что Грейвз работает по той же схеме. — Нафига себе шоу, —удивился Гас. — Надо их отключить, —говорит Варгас, — Уверена, что справишься? — Вот и посмотришь, —слегка с обидой ответила она.       О, чувсвует Варгас, как намучается с ней. И как Гоусту удавалось справляться с ее характером таким пылким? Впрочем, если хочет этой кропотливой работой заниматься — он не против. Она двинулась вперед, отключая первую ловушку, нажимая на кнопку отмены. Стоило бы быть им всем внимательным. Прайс заметил мимолетный оскал на лице полковника, как вдруг мексиканец его спросил: — Вы знаете сержанта Харриса? — Знаю столько же, сколько и вы, полковник, —ответил честно ему капитан, — Поначалу сомневался в ней, ведь знал только то, что она в отряде Грейвза и зарекомендована как подрывник. Но, кажется, мои парни все же нашли хорошего солдата, что не побоялся пойти против аморали командира.       Варгас прикрыл чуть глаза и с довольной лыбой сказал капитану, что за короткий промежуток времени узнал ее с разных сторон, но, обобщая все, сделал для себя вывод: искрящийся солдат со светлым, горячим сердцем и непробиваемым рвением помочь товарищам. «Чисто. Слышу еще, я разведаю»—и нырнула в темень, там, где черным-черно и ничего не видать. Хоть глаз вырви. Это больше походило на нечто динамическое и при этом крайне элегантное. Она подходит в тот напряженный коридор и кидает вперед дымовую гранату. Густой дымок окутал ее с головы до ног, превращая в действительности в призрака. Он развеивался медленно, вынуждая слегка щурится, но было преимуществом то, что лазер отсвечивал неоновой зеленой дорожкой.       Саманта широко заулыбалась, вкушая глоток азарта, что так лихорадочно смешивался с адреналином. Она рванулась на выступающую трубу, вскорабкалась и спрыгнула с нее, оказавшись за одной из лазерной ловушки. Приземляяст на согнутые в коленях ноги, Харрис довольно-таки пафосно для самой себя, перекатилась через плечо, после чего ей пришлось встать на ноги. Дальнейшая проблема — движущиеся препятствия. Сержант только себе под нос усмехнулась, отчего-то вспоминая свои тренировки мучительные с этим командиром. Мучал на них, как только мог, а после того, как та валялась на полу в седьмом поту, ободряюще протянул бутылку воды.       Женщина обходит трубу, по которой крутилась та назойливая ловушка и быстро нажала на кнопку, говоря: — Чисто. — Впереди могут быть еще, —отвечает полковник, — Будь внимательной.       Конечно, впереди может быть даже и сложнее, да только в этом ведь и заключается весь вселенский интерес. Но тут пришлось сдать заднюю, ибо ловушка крутилась на одной трубе, в разные стороны и на разных уровнях. Гэррик что-то там чуть громче сказал, а та плюхнулась на спину, потому что лазер настигал ее гудением и жужжанием своим. Яркая полоса пролетелп над ее лицом на расстоянии ребра ладони. Вот, что значит, быть лицом к лицу к опасности.       В глазах отражались близи зелени, которые так и манили приблизиться к ним и ощутить тот физический страх. Но нужно выждать, нужно рассчитать те доли секунды, чтобы дать пройти полковнику Варгасу и сержанту Гэррику. Пришлось по полу отталкиваться, пробираться в конец коридора, где там должна быть кнопка. — Сержант Харрис, что ты делаешь черт возьми?! —заявил Алехандро.       Нужно сосредоточиться и быть…воедино с этими ловушками, понимать их беспрекословно. Когда нижняя ловушка обогнула свой круг и начала новый, уже пролетев над лицом Саманты, верхняя только-только настигала ее. Глазами найдя кнопку, Харрис пропустила еще один круг нижнего и как только лазер отстранился от него, тут же подскочила и ощутила на себе волнение товарищей. Гас не успел дернулся, потому что верхний лазер был буквально у ее лица, но тут же яркое свечение пропало, как и ощущение опасности. Не снимая с лица улыбку, она распахнула руки в стороны и вдруг сказала: — Испугались? — Это совсем не смешно, Сэм, —пробурчал Гэррик, — Тебе просто повезло, что он тебя не задел. — Это не везение, Гас, это расчет траектории, —чуть строже отметила это, — Нет ничего сложного, если знаешь, как эта ловушка работает. — А ты что, знаешь как работает любая ловушка и любое взрывное устройство? —с издевкой спрашивает Гэррик ее, на что та скрещивает руки на груди и с надутыми губами заявляет ему: — А ты что, знаешь больше меня как работают ловушки или взрывные устройства? — Эй, эй, не ругайтесь, —разделил их ладонью своей широкой капитан Прайс, — Нам нужно двигаться дальше, и без конфликтов. Уяснили? — Так точно, —фыркнула Харрис и прошла вперед, слегка плечом толкнув Гаса, — Но это было невежливо с твоей стороны, я хотела как лучше. — Да ладно тебе, я ж не со зла, —дулом несильно задел ее, как бы привлекая внимание в свой адрес, однако та даже не обернулась к сержанту. Глядя только вперед, ответила негромко: — Конечно, я понимаю.       Он, несомненно, понял, что это сказано сарказмом и ей богу лучше бы сторонился ее. Ее мимолетный испепеляющий взгляд на его затылке вынудил капитана одернуть ее за плечо, чуть развернуть ту к себе, чтобы четко все разъяснить: — Саманта, давай проясним ситуацию: наши люди не подставляют своих и не пренебрегают злопамятством. Мы, прежде всего, команда и нам нужно исполнить миссию. Понимаешь, что я пытаюсь тебе донести, взрывная ты наша? — Не люблю, когда мои труды не ценят. Такое ощущение, что я заново вернулась в те новичковые ряды, где ни во что ставили женщин и ко мне так же пренебрежительно и с недоверием относился Гоуст. — Подожди, подожди, я что-то не совсем понял, —Джон потер переносицу, явно не ожидая услышать нечто такое из ее уст. Возможно, Гоуст никогда не рассказывал о том времени, а потому Прайс и не знает, что они с лейтенантом давно знакомы, — Ты знакома была с Гоустом?       Харрис дернула уголком губ и инстинктивно дернула в сторону головой, явно так подавляя некую вспышку эмоции. Капитан обошел ее, дулом повел по периметру и глазами тоже самое сделал, не обнаружив присутствие врагов. — Скажем, я была давным-давно у него в подчинении. Лучше спросите подробности у него, —проговорила как-то неохотно она, не зная, можно ли вообще об этом говорить ему. Достаточно было того, что знает Гоуст и частично Соуп. Но те, кто знал в чем дело, раскидывались тем, что между парнем в маске с черепом и сапером была непростая химия. Хотя, на самом деле, дело вовсе было не в этом: дело было в отношении как человек к человеку, дело было в служебном отношении. Она восхищалась им, но лишь один раз задумалась над некой такой мыслью, и то постаралась откинуть ее куда подальше, аргументируя все тем, что «Это же Гоуст, а это я. Я слишком нервотрепна для него, и вообще мы характерами не сходимся, что за ерунда вообще?».       Они проходят вперед, по этим чертовым лабиринтам. На каком-то моменте Алехандро проходит мимо последней ловушки и с неким мимолетным восторгом заявляет: — Да у тебя действительно руки золотые, поразительно.       Знал бы, сколько эти «золотые руки» повреждались, грубились и пачкались в крови. Не спорит, у Ала может по локоть запятнаны руки в человеческой крови, но…на ней кровь товарищей, а это…куда больнее. Она не могла их спасти, на минном поле и их просто разрывало и единственное, что могла найти — армейский жетон, перепачканный в естественной багровой жидкости. Ее воротило тогда от всего этого, а через какое-то время лишь молча могла собирать остатки и закрывать на все это, а потом куда-нибудь уйти и выпустить саму себя. Она плакала, едва ли не срываясь на крик под свет сберегающей лампы: «Да как же так?! Где я так ошиблась? Где?! Если бы тогда я смогла бы их предупредить…я такая…убогая…»       Команда подходит к двери, к которой Варгас приблизился и уткнулся в устройство, куда нужно было ввести код. Ал отмечает, что Грейвз поставил ловушки, но не сменил коды. Прайс аргументирует это тем, что они их и не ждали вовсе. — Что тут? —интересуется Гас. — Выход на поверхность, —отвечает Але, — Сэм, Гас, ищите заряды.       Они с Гэрриком проходят вперед, на разведку, до тех пор, пока тот не останавливается и в останавливающем жесте не говорит ей остановиться. Женщина присела на позицию, навострила уши и когда Гас кинул вперед дымовую гранату, то перед ними выстелился целые коридорчики, углы с этими лазерами. Прайс отдает мужчине проползти и пройти вперед. — Я с тобой, —фактом утверждает все это и ложится на живот, проползая под ловушкой так же умело, как и сержант Гэррик. Мужчина дождался ее и когда она пересекнулась с ним взглядом, то выдала: — Что? — Я не пытался тебя обидеть. Просто…я не могу пока тебе довериться. Если Гоуст тебя знал до этого, а Соупу ты просто мозги переплавила, то это не значит, что я или Прайс тебе так быстро доверимся. И все же, обижать не хотел. Просто, чтобы ты знала, —развернулся сержант от нее и пошел далее.       Если так пытался извиниться, то лучше бы не делал, потому что на душе стало еще паршивее. Когда Гэррик прошел чуть вперед, перед ним показалась «Тень», которая тут же направила ствол на него. Наконец, прозвучал ответ. Вот только не от сержанта. Пули пролетели мимо него и нацелились успешно в голову вражескую. Где-то от товарища прозвучал «Контакт!» и он выстрелил в соседнего оппонента. Молчание провалилось куда-то на их этаж, они простояли так еще минуту, пока тот не сказал: — Спасибо. — Пожалуйста, —кивает, — И что значит «Соупу мозги переплавила»? Я его вообще не трогала. — Только не говори мне, что ты не замечаешь вот эти его…как его, —щелкает пальцами, — Большие, восторженные щенячьи глаза, вот. Не помню, чтобы у него такое было. — Скорее, замечаю его глупый флирт и тот факт, что он не скрывает своей симпатии, как и я собственно. Мне он нравится, энергичен и припизнут. Но как-то соблазнить или вскружить голову не планировала, я хочу просто покончить с этим и забыть об этом, как о страшном сне.       Симпатия и любовь для нее совершенно разные вещи. И неизвестно, чем руководствовался мозг Гэррика, когда он сказал о том, что если она ничего не планирует на МакТавиша, то куда проще оборвать все на корню и не мучать его гаданием «любит или нет». Ох, больше всего она терпеть не могла советчиков, особенно, если у самих ничего такого нет, а они прям и лезут.       У той аж лицо скривилось от неприязни. И что она такое нагрешила, что распределили ее в эту команду. Ладно, Але и Прайс еще куда ни шло, но сержант Гас…ух. Еще немного и треснет ему по шее. Но нужно держать себя в руках, нельзя поддаваться так легко эмоциям.       Сэм глубоко выдохнула, но тут услышала: — Соуп мне как брат, и я не позво-… — Завались, Кайл, —прорычала женщина, с некой резкостью обернулась к нему и схватила за воротник, — Такое ощущение, что ты ревнуешь его ко мне. Я сама разберусь, кто мне важен, а кто — нет. Давай проясним: будешь давать мне ненужные советы — будешь по носу получать. — Я не называл имени. Откуда тебе известно-…ах ты, чертова «Тень», —Гас отступился с резкостью, и направил на нее оружие свое с легким вздрогом, из-за чего вызвал у женщин утробный надменный смешок, — Ты знаешь все о нас?! — Расслабься, —приподняла та ладони перед ним и наклонилась вперед, — Мне Прайс сказал, а ты все так веришь, что я — предатель? Боюсь разочаровать, но у меня та же цель, что и ваша, —ребром ладони отвела его дуло в сторону, — И все же, я предупредила тебя. Ладно? У нас ведь миссия, так что давай выполним ее, а потом разойдемся как в мо-оре ко-орабли? —и вытянула ему ладонь. — Идет, —и пожал ей руку.       Они проползли к последней, кажется, ловушке и когда Гас нажал на кнопку, то оповестил остальных мужчин о выполненной работе. Те прошли вперед и когда Алехандро заявил о том, что нельзя стрелять здесь и шуметь пока, мол, нужно усадить тихо Прайса в вертушку по возможности бнз проишествий. Варгас послал за собой наверх двух сержантов и те полезли по лестнице, ближе к яркому концу этого мрачного лабиринта. Выбравшись из недр катакомб, яркость поверхности вынудила ее зажмуриться и чуть проморгаться, чтобы привыкнуть к обстановке. — Свежий воздух, —с ноткой радости произнесла она.       Полковник с сержантом двинулись к ящикам, намериваясь по-тихому ввнести двух «Теней» у вертушки. Эта «летающая малышка» им вполне подойдет, и когда те сняли врагов, то оставили на пилота мексиканского Прайса, а те трое прошли дальше. Женщина с любопытством глянула на устройство ввода кода и спросила у того: — Вряд-ли Грейвз и тут поменял код, что думаешь, Алехандро? — 6-2-7, —говорит он Гасу, которыы ввел нумерацию и дверь открылась. Алехандро зашел после сержанта и ненароком обернулся, и увидел как Саманта завороженно глядела на взрыв ворот. Видимо, первая группа «Призраков» все же воспользовалась возможностью. Мексиканец выругался на своем и тут положид руку на ее плечо, из-за чего та неосознанно вздрогнула. — Ты нам и так достаточно помогла, дальше мы разберемся. Можешь идти к ним, если успеешь, —неожиданно ответил мужчина, тем самым вызвав у сержанта большое удивление. — Вы уверены? —слегка нахмурила отчего-то брови. — Взрывать и устраивать анархию вокруг на вражеской территории у тебя получается куда лучше, —неожиданно вставил свое мнение Гас, удивив ее сильнее. Они недавно с ним чуть ли не повздорили, а говорит про нее почти комплимент. Сэм отошла чуть назад, широко распахнула глазенки от радости и закивала головой. — Я вас не подведу, устрою все в лучшем виде. Спасибо…за понимание, —дразняще поклонилась им, взяла в руки оружие, перезарядив предварительно, и добавила: — Сейчас я устрою дебош, арабы недоделанные.       Алехандро связался с капитаном Прайсом и Гоустом и оповестил товарищей о том, что «Сэм двинулась в их сторону на помощь», на что лейтенант знатно удивился и спросил Варгаса о том, почему он вдруг поменял состав команды и каким образом она успеет до них добраться. Однако полковник довольно спокойно аргументировал тем, что это хоть и не ее территория, но на ней она может выйти королевой и сделать поле боя своим. С этим Саймон где-то в глубине души согласен, а потом вспомнил, что…ее НЕЛЬЗЯ подпускать вообще ни при каких обстоятельствах к взрывоопасным транспортам, предметам — потому увлекается и придумывает такие до боли террористические идеи для подорва, что ему порой чудится, что женщина живет только этим. «Сержант Харрис, укажи свое местоположение»—связался с ней лично Саймон. — Только двинулась от вертушек, иду к вам, —ответила она, — Ты что, не рад мне? «Я ни слова об этом не сказал, меня беспокоит то, что ты через огромную площадь, которая кишит «Тенями» собралась пробираться»—возможно, он этим выразил свое беспокойство о ней и стоило бы умилиться и обрадоваться, да только выдает смешок приглушенный, говорит: — Увидишь. «Ты понимаешь, насколько это абсурдно звучит, сержант?» — Ты еще не понял? —вдохнула как можно больше кислорода и поймала на себе поток ветра, — Я — сплошной стыд и абсурд, перемешанный с порохом. Свяжемся позже, Гоуст, берегите себя.       И Сэм рванулась вперед и увидела перед собой горизонтальные перекладины. Она с разбега подбежала к ним, схватила руками верхнюю перекладину и подтянулась к ней как можно ближе грудью. Подбирая колени, пропустила ноги между перекладинами резким рывком. Когда она подалась вперед руками и полностью вытянула тело, то как кошка слегка выгнулась. Приземлилась на обе ноги и тут же продолжила бежать ближе к источнику взрывной волны. Но стоило взять в руки оружие, как впереди полились нескончаемые «Тени». Вот тогда стоило бы мчаться в укрытие, и, можно сказать, ей сильно повезло: осколок впился в руку сержанта в тот момент, когда она решил почесать свой нос.       И вот, если бы не рука, он пролетел бы дальше, к шее. Женщина скрипит зубами, но терпит, вытаскивает его из руки и наматывает бегло на свое предплечье ткань плотно. — Вот черт, нехорошо, —прошипела та. Кровь перепачкала рукав обильно. А пока возилась с рукой, на поле боя появились новые действующие лица. В рацию ей поступил громкий голос Гоуста: «Где ты?» — Чуть-чуть занята, я же сказала, что доберусь. Я успею, Гоуст, —и выпустила длинную очередь. Вроде кто-то да и полег. Когда после стрельбы посмотрела на них в бинокль, то заметила следующее здание. Стоит и туда пустить пули. Вряд ли кто-то из них даже понял, что по ним кто-то стрелял. Бинокль окрасился багровым. «Мне нужно твое конкретное местоположение, Сэм! Тебя может задеть вертушка Прайса, а цель отмечает Соуп»—объясняет Райли ей на более раздражающем тоне. — Нахожусь возле здания, которое только что подорвала вертушка. Впереди вижу несколько кранов, а за ними стена бетонная. Направляюсь туда, —неохотно ответила она и услышала по рации глубокий вздох, — Не вздыхай как мой отец, я делаю все, что в моих силах. «Сэм, зайди на здание с тыла, тебя встретят «Вакерос» и Соуп. Двинетесь через казарму к главному зданию. Рудольфо говорит, что это штаб и Грейвз будет там. Проблемы?» — Никак нет. Слушаюсь, сэр.       Нужно быть готовой к тому, что придется немного поработать, а на том здании ей богу неизвестно сколько. Чтобы не навести лишнего шума, она только половину головы показала из-за угла, а там и почти все лицо вместе с огнестрельным, с которым пришлось поработать над «Тенями». Трое врагов сняты, а когда она заметила небольшую «крышу», на которой стоит, то только кивнула и передвинулась к M249 SAW². ²—Пулемет М249, также известный как XM249, является автоматическим оружием, основанным на базе ручного пулемета FNMinimi. M249 SAW представляет собой вариант модернизированного пулемета FNMinimi, имеет калибр 5,56×45 мм. Пулемет М249 производится компанией FN Manufacturing — американским филиалом бельгийской компании FN Herstal.       Сэм уже сделалс первый шаг, молясь о том, чтобы не прибило случайным рикошетом, как враг сделал свой первый, пристрелочный выстрел. — Сволочь, —рыкнула Харрис, — Лови лимончик, урод. Кушай, смотри не обляпайся, —выдернула чеку из гранаты и кинула почти в ноги «Тени», что был на земле и бежал там, к ней. Однако мужчина скользнул вниз почти без помех, вот только осколок ему попал в висок, разворотив череп. Даже удивиться не успел, умер мгновенно. — Все лежишь, падла? Правильно. Собаке — собачья смерть, —и сплюнула та вниз, фыркая. Пулемет тяжелый, черт возьми, а штуковина хорошая, с ней и позабавиться можно. С ним она чувствовала некую уверенность и с его помощью пустила на обстрел тех сорванцов, что двигались к балкону с… Гоустом вроде? Может быть.       Вспыхнувшая пожарная машина сильно задымила и эта завеса прикрыла ее от обстрела. Она все ждала, когда он взорвется, но это произошло чуть позже. Женщина заметила рядом стоящую вышку с неплохим габаритом. Пулемет не смолкал и ножки вышки сожрогнулись и та упала с горящии наконечником прямо на оставшиеся две пожарные машины и вспыхнули молниеносно. Гроот был такой, что аж сердце трепеталось от страха и восторга одновременно. Приподнимается и видит, как к ней поднимаются «Вакерос». Хреново выглядела она: маска чуть спущена, из носа текла кровь, глаза ошалевшие. — Me alegro de ver, «Вакерос», —отстраняясь от пулемета, заявляет им она и осматривается по сторонам. — Buen día, сержант Харрис, —ответил один из отряда, — Это вы сделали? — Понятие не имею о чем вы, —наигранно отвела глаза в небо и присвистнула, когда вовремя увернулась от пули, — Ёлы-палы, они сейчас правда пытались меня завалить? —и кинула вперед, прегрождая путь отряду. Пригляделась вдаль, ребро ладони прижала к своему лбу и прищурилась, сказав вперёд: —Не, ну ты мужик или нет? Выходи! — Синьёрита, вы ж ему гранату чуть ли не в морду кинули, —ответил кто-то из товарищей. — Я знаю, —довольную морду наевшегося кота сделала Саманта и глянула через плечо на тех и на прибывших только что. Среди этой толпы выделялся как назойливо сержант МакТавиш. Как только Соуп подбежал к ней, спросил: — Хреново выглядишь. Что случилось? — Ну ты офигел такими комплиментами размахиваться, —и зыркнула вперед, кивает в сторону мертвого врага, — Да тот стволом чуть ли в морду тыкал, выёживался, а общаться не захотел. — Я серьезно, выглядишь как будто из-под танка вылезла. — Совсем охерел, ну точно. Скажи «спасибо», что твой ирокез не взлетел вместе с этими машинами и вышками.       Это мимолетная перепалка воссоздала ей некое спокойствие в мире. Хоть он и хмурится, сосредоточенно глядит на нее и шумно сводит до хруста нижнюю челюсть, но отчего-то та готова как можно больше воздуха, больше чем обычно, вдохнуть кислорода и засмеяться так звонко, как никогда раньше. От всего этого у нее нервы шалят, и та отчего-то говорит, не подумав: — Спасибо тебе, за все… С тобой мне проще думать в таком пиздеце. — Серьезно? Я…я рад слышать, —слегка отряпнулся и пришел в себя, чтобы проанализировать столь неожиданное предложение с ее уст. Вот только та даже не слышала его: похлопала по плечу, покивала головой и спрыгнула с возвышенности. Соуп потирает переносицу и вздыхает, но через пару мгновений слышит от нее: — Не отставай, МакТавиш!       Как вообще можно отставать, если он руководит ситуацией, а она просто бежит на интуицию. Женщина с прибабахом, и как вообще удается терпеть ее тараканов в голове — восьмое чудо света. И наблюдать за тем, как так ловко уворачиваться от вражеских пуль, от соперников в целом — было неким ритуалом, перед которым устоять было практически невозможно. Ему, может быть, казалось, что в такие вот моменты она испытывала саму себя настоящую, без каких-либо масок.       Она бежала к стене и на нужном расстоянии от стены, прыгнула с прыжковой ноги и поставила подъем свода стопы другой ноги на лицевую сторону препятствия. В этот самый момент оттолкнулась вверх как можно сильней, стараясь перевести горизонтальную инерцию в более вертикальную. Пришлось применить силу обеих рук, направив их к вершине препятствия — схватилась руками за кромку стены и подтянулась наверх, поднимаясь на стену.       Он повторяет почти похожие движения, но она протягивает ему свою руку в кожаной перчатке и ничуть не стесняется такого небольшого предложения. Женщина хватает мужскую, более большую и довольно крепкую, руку и тянет к себе, помогая сержанту взобраться на препятствие. Чуть попыхтев, Джонни оказывается перед ней и на долю секунд заостряет на Сэм свой ясный, с сероватостью, взгляд, а потом с благодарностью кивает головой. Соуп двигается вперед, говорит: — За мной! — Как скажешь, сержант.       И они пробежали вперед, спрыгнув и направившись к дороге. Из одного здания пускали, кажется из довольно опасного оружия, и явно не с пулемета. С чего-то покрупнее. Соуп не стал рисковать и отметил для Прайса то здание, откуда пальба была. За ним беспрекословно следовала Харрис, которая помогала ему отстреливать «Теней». Напоминало это больше на то, что она по ним стреляла, как по уткам. Та вовремя за стену ушла, не приняла на себя пару пуль и сказала: — Куда дальше, гений? — Сейчас посмотрим, —прижавшись к стене спиной, ответил Соуп, и в какой-то момент выглянул на свой страх и риск. Махнул быстро рукой, — Пошли. Быстрей!       Пахло дымом и было такое ощущение, что вокруг жгли одновременно тысячи мусорных куч да плюс к этому разводили костры для приготовления пищи. Та скользем прошлась по земле, рухнула на бок и выстрелила во врага, гаркнув: — Ты чего уставился? По шее давно не получал? — Может, ты ему понравилась, чего грубишь? —отшучивается Соуп и проходит вперед у стены. — Сочувствую ему, потому что я не люблю людей, —скептически глянула на него, совершенно не оценив его глупую шутку, из-за которой хотелось вот именно ему по шее и дать, — Особенно тех, кто на меня ствол свой катит. — Вообще-то правильно говорить «яйца катит», —поправил он ее. — Нет, Соуп, он на меня ствол выставил, —фыркнула недовольно, — И что вообще значит это твое «яйца катит»? Типо…буквально? Не совсем поняла. — Теперь я понял, почему у тебя парня нет, —по-доброму как-то усмехнулся он, — Да ладно, я шучу. Не злись, прости. Это ну…подкатывают то есть, глазками стреляют, что там еще? Флиртуют в наглую, пристают. — Ага, то есть ты «яйца катишь» ко мне? — Что? Нет же, Сэм!       Резко остановилась та у входа в здание, а когда вошла в него, тут же в сторону нырнула и выпустила ряд из своего огнестрельного прямо во врагов. Он ринулся за ней, в буквальном смысле схватил ее за шкирку и вытащил одной рукоц из темного здания, но та не унималась и решила оставить там свой подарок ввиде гранаты. Кинула в них и угукнула восторженно, когда там все вспыхнуло и кто-то отлетел. С задором присвистнула и сказала: — Ну, вот, совсем другое дело. А то лица у них, видал, кислые были? А так хоть разнообразие. — Вряд ли нам судить: кислые у них там были лица или нет. Они ж взлетели от гранат твоих, не увидим, —пожал плечами и он направился в сторону, махнул для нее рукой, — Сейчас бы РПГ… — Или ядерную ракету… — Да ты совсем «того», сержант, —удивленно приподнял бровь МакТавиш, но осуждать и вовсе не стал, — Остановимся на РПГ, ладно? — На РПГ, так на РПГ. Твое слово, Джонни, разве я могу против пойти? —задумалась, — Хм, вообще-то могу. — Что-нибудь доброе можешь сказать? —приподнял он уголок губ и помотал отчего-то головой, смиряясь с тем, что от нее слышать что-то грубое на спокойном тоне — дело обычное, и вовсе не всегда обозначает угрозу. — Хм…от несоблюдения техники безопасности, человек может не только умереть, но и родиться? — Видимо, доброе от тебя действительно не услышишь ничего. И всегда ты такая?       Не всегда. Просто ее научили, что подзатыльник — традиционный способ передачи информации от поколения к поколению, а научилась она многому, но утратила почти такое элементарное как «говорить приятное, доброе что-то». У нее язык атрофируется при мысли о добрых словах. — Какая «такая»? —шумно фыркает в его адрес и капризно кривит личико. — Безумно-саркастично ядовитая, одержимая солдатка со сбежавшими из головы тараками.       Та приоткрыла рот в похабной улыбке и, не стесняясь, провела языком по внутренней стороне нижней губы. Карий взгляд устремился на его серьезное лицо, которое не могло долго держать напор женской ауры. Тараканы у нее действительно сбежали из головы, сказали, что она припизнутая и с ней водиться — себе дороже. — А ты всегда такой? —вопросом накинула на вопрос она. И опережая его идентичный вопрос, тут же отвечает ему: — Любитель меня терпеть? — Просто «любитель тебя», —решил уж на таран что-ли бить Соуп, не оставляя после себя ничего.       Говорят, что ему терять нечего, но в самом-то деле ему дочерта есть что утратить: друзей, семью и, может, близкого по душе человека. Почему-то он считает именно ее близким человеком, хотя глупо довольно-таки строить что-то с женщиной, которую едва знаешь и не знаешь, что выкинет на сей раз. Саманта поистине женщина, с детонатором вместо головы. Потому что стоит нажать на ту самую кнопку и активируется такой массовый взрыв, что унесет за собой миллион жизней.       Это нелепо и может показаться даже бездумно. Однако Джонни все сильнее и сильнее кажется, что именно Саманта реагирует на это все как-то проще. Живет по принципу: «Живая еще и черт с ним, чего еще нужно-то?».       Даже на эту недо-правдивую шутку: просто усмехается, говорит «Неплохо, сержант» и идет дальше сражаться. И делает это правильно. И это как раз-таки уважает в ней. Спрашивается сразу: «А что, если ты ошибся, Соуп? Что если это все твои надумки, а она просто играет эту роль, лишь бы не докапывались и тебя не обижать?». И может действительно ошибся в выборе, потому что Харрис не из тех, кто так открыто покажет свои чувства, а есть ли у нее они вообще?       Но все же…все же говорила о том, что он ей симпатичен, разве это не влияет на дальнейшее развитие? Она же не могла это сказать просто так ляпнув? Не могла ведь?       У МакТавиша крайне много вопросов, ответы на которых мало кто даст.       Глупо неверное доверить ей себя, свою жизнь на такой случай, но почему-то рискует этим. Вся чертова жизнь в риске у него.       Едва ли не сталкивается с пулей, как та его в сторону отталкивает, за стену и рычит почти озлобленно: — Ты совсем «того» — под пули ставиться?! — У тебя учусь, —подкалывает слегка ее этим и получает размашистый подзатыльник от женщины с приглущенным шлепком, — Ауч, за что? — Не умничай. Нашел с кого пример брать, —отмахнулась, — Если есть что терять, то лучше не делай как я. Это чаще всего приводит к летальному исходу. — А тебе нечего терять? —такой странный вопрос от него донесся. У нее было когда-то то, чем дорожила больше всего, но оно утратилось, уехало и покинуло ее давным-давно. Может быть, у нее потухшая вера. Может быть, Саманта не живет, а просто существует.       Она проживала одинаково каждый день. Возвращаясь в штаб, выбирала длинный путь, чтобы как можно позже вернуться в эту пустоту. Ей некому было звонить по вечерам, не для кого-то застревать в телефонной будке. Она одна и научилась искать в этом силу. Подолгу торчала наедине с собой и думала, когда ступила не туда. И лежала до утра с закрытыми глазами, не в силах уснуть. Мечтала, когда все это наконец закончится, и никчёмная жизнь подойдет к концу. — А ты видишь, что мне есть что-то терять? —развела руки в стороны и посмотрела на него как-то опечалено. Но это длилось совсем недолго, ведь натянула на свою мордашку бодрую полуулыбку и развернулась, спрыгнула с бетонного огражения и последовала в здание с другой стороны.       Ей нечего было терять, а потому может и идет впереди. Ей нечего…       Нечего…       Черт.       ей…есть что терять теперь, просто не говорит об этом или же не хочет этого признать. В ее терновый мир начали закрадывается лучики света, но почему-то упорно сопротивлялась им и не давала проникнуть внутрь, чтобы не привыкать. Ведь проще придерживаться такому стимулу: «не подпускай, потому что всё равно ничего не выйдет». Возможно, это начало в ней образовываться из-за Гоуста.       Она через окно запрыгивает, застреливает двоих и идет наперерез к другому углу, а с него резко вылетает этот же ирокезный, из-за которого она вновь почувствовала себя девчонкой, что боится темноты. Широко раскрывает глаза, хотела было прикладом шандарахнуть, но тот, видимо, сам не ожидал, дернулся слегка и за предплечье схватил ее. Та неприятно зашипела. — Под эту ситуацию нужно новое матерное слово придумать, —протрещала Харрис, — Не пугай так. — А ты не появляйся так резко, хоть бы сказала куда идешь, —прикусил изнутри мужчина щеку и рукой осторожно отвел ее в сторону, — Тише, на первом этаже еще есть. Держись рядом. — Глупости не говори, я и так с вами рядом еще с Церкви, —закатила глаза она и тихо фыркнула. — Прям как ангел спустился, да? —говорит Соуп, а она на секунду задумалась и смущенно улыбнулась. — МакТавиш, не верю я во все это, —отвечает твердо, — Может быть когда-то и поверю, но будет поздно. Может…ты поменяешь мое мировоззрение, кто тебя знает?..—пожала плечами. — Я уже убеждал тебя, могу попытаться еще раз, —дулом повел в другую сторону, резко зашел в клмнату и оттуда уже подались столь зловонные, тошнотворные звуки стрельбы. Кажется, Джона немного задело, отчего он усилил скорость подачи пуль. Когда в эту комнатв вошла Сэм, она удивилась ему. Неужели, этот отшибленный не из тех, кто долго не может решиться? Смешно даже. Пуля скользем прошлась по мужчине и та прошла мимо него, потерла рукой по плечу и сказала коротко, что идет на второй этаж. Медленно идя по лестнице, обводила ее всю и смотрела на следующий этаж, чтобы не поймать на себе засаду и не получить пулю раньше положенного. — Пошли, —и ладонью указала вперед, на предшествующий этаж. Джонни кивнул своей головой и взобрался по лестнице, сказала негромко: — Погоди.       Соуп подошел к ней и осторожно навис над ней, вместе с женщиной аккуратно выглянули из безопасной зоны невидимости на врага. Та вовремя затихла, обернулась к нему и начала этот цирк в жестами: Саманта головой кивнула в сторону тыльного входа в комнату полуразрушенную, потом указывает на себя, потом молча тыкает ему в грудь и переводит на оружие. Кажется, план у нее прост: атакует она, стреляет он. Неплохо командует, ему даже нравится, что-то веет от нее Гоустом — манерой речи как-то?       В тот момент, когда они приблизились к той двери и Сэм выждала тот момент, когда противник немного расслабился, она незамедлительно его атаковала: появилась, подобно неожиданному раскату грома, молниеносно ударила носком в область гениталий и отвела основание оружия вверх. Тут же, незамедлительно стал действовать сержант МакТавиш: дернулся из-за угла и выстрел тому решающе в голову. Харрис с благодарностью в глазах кивнула ему, а потом увидела в того конца еще пришедших «Теней».       Джонни скользнул к стене, подняв за собой каскад пыли и принялся зачищать это чертово место, пока не кинул ему гранату для профилактики. Оказалось, что соперники оказались более хитрыми и смогли увернуться, получив только небольшие ранения и звон в ушах. Соуп фыркнул разочарованно. Выскочили две фигуры с огнестрельным в руках. «Тени» открыли огонь, и тут же загорелись боеприпасы. В здании становилось жарче.       Мужчина вышел с ними буквально один на…четверых?! Вот тут МакТавиш переоценил себя и выходить на черт знает сколько человек было самым тупым решением в его жизни. Но позади слышит смешок коварный и слышит тяжелый бег.       Хоть сержант и продолжал пускать пули во врагов, он прчувствовал, как между ног пролетает женщина вперед ногами и скользящем пролетом поднимает здесь не только пыль, но и уровень эффектности. Враги обескураженно пытали стреляьь наперед, туда, куда должна была «приземлиться» Сэм, но та вспживает им пару холостых «свинцовых» и сплевывает накопившуюся пыль во рту. Поднимается как можно быстрее и слышит в коридоре голос Гоуста: — Идем!       И те двинулись в коридор за лейтенантом. Сержанту Гоуст приказал отметить для вертушки, из окна, одну машину. Джонни говорит в рацию Прайсу о разрешении вести огонь на большой внедорожник. На дороге, прямо перед «Cuartel General» лежали мертвые тела, а тачка была объята пламенем, и оставшиеся «Тени» поспешили удалиться с места событий. Саманта спрыгнула с балкона и юркнула сразу в кусты. С ней сравнялся лейтенант Райли, та глянула на него мигом и отчего-то воспроизвелось его выражение лица через маску: бесжизненные почти карие глаза и темно-русые волосы. — Сэм? —заставляет ее опомнится и указывает с резкостью, — К дверям, быстрее. Нечего глазеть! — Нет, Гоуст! В сторону! —перекрикивает его и толкает, точнее пытается, в сторону, потому что прямо на них летела стремительно габаритная пуля.Звук удара и взрывная волна. Две машины возле них исчезли во взрыве — были видны лишь ошметки корпусов машин да обугленные части тел. Она с грохотом упала прямо на руку Райли и зажмурилась как-то по-детски. В ушах тот неприятный звон и где-то вдалеке слышится голос Соупа, но сейчас явно не так до нее. Сэм чувствует хрипящий стон Гоуста и та бегло осматривается, приподнимается как можно быстрее и пытается в ближайший куст оттянуть лейтенанта. Тяжелый, падла. «Ну же!»—думает та и видит впереди настигающих врагов. Гоуст реагирует быстрее, чем она, однако та додумалась кинуть им гранату и пока те пытались разбежаться, он с бокового положена на земле выстрелил в них. — Ты как? —спрашивает он. — Звенит до сих пор, —потирает ухо через маску и протягивает ему руку, — Будешь вставать, лейтенант? —продолжает держать перед ним с рукой, — Саймон?.. — Черт, —поднимается самостоятельно, но отчего-то ей кажется он более разочарованным, что же так сподвигло его знать бы? Харрис мысленно задается вопросом, а тот собирается моментально с мыслями и как-то приглушенно выдавливает: — Все нормально. Спасибо. Идем дальше. — Держишь все в себе, да? «Близкие ранят сильне всего», —в какой-то момент ему пришлось признать — против нее у него было мало шансов. Бьет все также, если не сильнее, словами. Но вместо внятного ответа укоризненно глядит на ту, а женщина отмахнулась, опередила: — Да-да, не самое время болтать о чем-то, у нас задание и прочее. — Сэм. Потом. — А потом суп с котом, хер знает, вдруг нас сейчас взорвут или еще что случится? —губы изгибаются в ухмылке, глаза следят за каждым его вздохом слишком предвзято, — Солнце, воздух, похуизм — укрепляет организм, ну же, Гоуст. Чего смурной такой?       Лейтенант трусцой бежит наравне с ней и издает мимолетный смешок, заставляя ее ощутить второе дыхание для забега. — От Прайса успеха нахвататься? Он уже успел сказать, что ты любишь выпендриваться. И все же, спасибо. Твоя помощь облегчает задачу, —говорит, после чего подбегают а остальным, к дверям. Соуп дернул ручку двери и результат не показался хорошим. — Заперто. Руди, есть что? —спрашивает сержант. — А вы думали они двери открытые для вас оставят? —риторически спросила Сэм. — Штурмовой, —отвечает Парра. — Отлично, —на этот моменте Джонни действительно был рад такое слышать, потому что это облегчит им путь до Грейвза. — Разрешаю атаку любых целей внутри. Грейвза валить на месте, —добавляет лейтенант, рядом с которым по плечо приютился Джонни, а за ним женщина. Она выглядели со стороны как три любопытных котика, стоящие по росту. Соуп окликает Руди, говорит наверное от всего чистого сердца, что ему жаль из базу, на что мексиканский друг говорит тоже самое. Они устанавливают взрывное устройство, на что женщина вслух издала удивление. — Приглянулся? —интересуется Соуп. — Грех устоять перед таким крепышом, сносит хоть что, —отвечает, после чего раздается взрыв и дверь как миленькую сносит и раздрабливает в щепки. Парни заходят первые, Соуп головой ей кивает, мол, идти за ним, и та послушно кивает в ответ. Слышится «Контакт! Второй этаж!». И это было знаком для МакТавиша. И…может…для Сэм? В любом случае двое сержантов дернулись друг за другом и приготовились к любой атаке.       Джонни выходит из-за колонны и по левую сторону, в двернои проеме, появляется враг, в которого он спускает ряд пуль и боковым зрением видит с другого конца коридора какое-то движение. Харрис оборачивается, направляет как раз туда оружие и стреляет бесприкословно, не думая о том, как долго им еще придется бежать за Грейвзом. Но предвкушение все же заставляет ее слегка будоражиться. Кровь стыла от одной мысли, что тот бежит как гребанная крыса. От этого вскипала какая-то ненависть. Соуп меняет броню, перезаряжается и идет в сторону двери по коридорчику. Из комнаты, из-за стола, показываются несколько тел, что сразу нечали атаковать его. «Атакуем его! На поражение!»—доносится мерзкое от них, на что Харрис заметно кривит недовольное лицо, прижимается к стене у двери, достает быстро гранату и со снятой чекой кидает им, говорит громко: — Флаг вам в руки, ветер в спину, три пера в задницу и паровоз навстречу! Хрен вам короче!       Грохот, комнату ту потрясло неплохо, вынудило Соупа слегка пошатнуться и к стене прижаться. — Кру-уто-о, —оценивающе отмечает он, — Неплохо иметь защитника, еще и симпатичного. — Губу закатай, МакТавиш, —цыкнула та ему и зашла внутрь, — Вот как поймаем Грейвза, так можешь шутить и флиртовать сколько тебе влезет. Хоть блин забирай меня скорей и увози за сто морей. — Я услышал, —может, на том моменте ей стоило придержать язык за зубами. Потому что грудная клетка шотландца на секунду задержала дыхание и рванулся вперед, горящий энтузиазмом. А вот это беда. И беда в его решительности, потому что…он же реально может «забирай меня скорей, увози за сто морей».       Нет, в руках Соуп себя держал вполне уверенно. Слюну не глотал, в ухо ей не дышал, но она все равно как-то это почувствовала и ощутила какой-то странный прилив жара к щекам. Ей стало крайно стыдно за себя и решила замолчать хотя бы до завершения миссии. Ясное дело, это все не надолго, но Сэм никогда себя так неловко не чувствовала. Ее как будто вернули обратно в тот возраст, когда она краснела от одного оголенного торса Майкла и готова была собирать в ладошки кровь из носа. У нее…как бы это сказать, за столько лет выдержка к телам парней, мужчин ничуть не улучшилась. Она как смущается, словно школьница, так и смущается. Видимо, все же слабость в таком, казалось бы, пришибленном солдате да есть.       Они вылетают пулей из здания, понимают, что тот проныра уходит за стены и видят, как вертушка товарищей, а то есть Прайса и мексиканского пилота, летит с горящим хвостом вниз, в бок. Капитан предупреждает всех по рации громко, почти испугавшись о том, что их подбилр и они падают. Гоуст бежит к стене, а за ними два сержанта. — Твою ж нахрен… Капитан…—обескураженно выпаливает Джонни и видит на секунду такие же бешеные глаза у женщины, которые заливаются нездоровым блеском, сотканный не дай бог из ненависти. Она молчит и только с некой дерзостью перезаряжает оружие и оледеневшим гоустовским тоном говорит: — Конченный блядорас¹. ¹— импровизированное слово, состоящие из «блядина» и «пидорас». — Сраный ублюдок Грейвз, —процедил Рудольфо, — Перелезем за ним. — Тогда вперед, —заявила женщина и первым пошел на вскарабкивание Парра. У него довольно-таки ловко вышло преодолеть такое препятствие, даже прикопаться не к чему. Соупу руку протянул, тот подпрыгнул и напряг все свои мышцы рук, которые так презентабельно было видно из-под футболки. Саманта замечает, как он вытягивает ей руку и говорит: — Давай руку, ну же, Сэмми!       В глазах у той читается интересный вопрос: «И давно ли ты позволил себе называть меня так, как называл меня только отец и больше никто, даже Майклу не позволяла?». От него это чувствуется тревогой, быстрым ритмом сердца и хмурым взором. Она подпрыгивает и хватается за его большую и…крепкую, надежную руку. Ей кажется, что она сейчас весила не больше пушинки, потому что он поднял так легко, не заморачиваясь и вовсе.       Он ждал, что к ним Гоуст присоединится, но тот решил помочь Прайсу и пилоту, а потому дал им добро на то, чтобы они втроем закончили это. Саманта закатала рукава и уверенно заявила: — Грохнем эту дуру.       И стоило им только спрыгнуть, как у Ирокезика глаза по ложки стали от танка появленного, из-за чего так выразился: — Нихрена себе! У Грейвза тут танк! — А то, —хмыкает Парра и сиганул в сторону вместе с Соупом, что Саманту за шкирку оттащил за собой подальше от такового заряда и от ударной волны телом всем накрыл ее и упал.       У нее вся жизнь перед глазами пролетела, маска и вовсе задернулась, обнажая ее испуганное женское лицо, которое ощутило как за долю секунды у нее могли отнять нечто столь ценное. Жизнь. Она даже не поняла, как упала, как ударилась затылком о небольшие камни, только слышит тихое, едва слышимое: — Кажется, все же перенял у тебя привычку — от пуль оберегать товарищей в нужную секунду. Заразно это?       У Саманты волосы из-под маски вылезли и распались в разные стороны по земле, а глаза все больше и больше становятся. И чувствует ведь, как дыхание сбивается и все слова обрезаются на пол пути к мозговому анализу. Она смотрит на него, как нависает над ней и смотрио сначала укоризненно в сторону Грейвза, что возомнил себя богом на этом поле боя, а потом растерянно на нее. У нее мало шансов выстоять против катастрофически светлых глаз Джона МакТавиша, поэтому все, что ей оставалось — до последнего не облиться пунцом. — Урод, —женщина уверена, что сейчас он точно сморщился. Это было такой очевидностью. Соуп приподнимается спеша, помогает ей встать и на какой-то миг задерживает руку на ее кожаной перчатке. Смотрит на нее и говорит: — Слушай, у меня идея. Пока есть возможность-… — Я согласна. — Я даже ничего не сказал, ты уверена? — В тебе? Абсолютно. В твой план — тоже. Нет проблем, Джонни, говори план. — А если бы я предложил выйти за меня? — Ну перебор это уже, серьезно. Я согласна на любой твой план, связанный с миссией. Говори уже. — Знала бы ты как я тебя обожаю, —мотает головой и начинает кратко описывать план действий, на что женщина кивает макушкой, натягивает на лицо маску с рисунком черепа и двигается в сторону огромных контейнеров.       Джонни забежал за контейнер и решающе выстрелил в цель, на что Руди восторгающе кликнул в рацию «Бум! В мясо!». Ему нравится такой настрой Парра. — Ты все поняла? —спрашивает Соуп. — Да, главное — выждать моме-… — Не думаю, что у вас что-то выйдет, —вблизи раздался голос и засвистели пуля яростно над их головами. Джонни хотел увернуться и выстрелить, как в бронежилет приняла Саманта и с импульсом развернулась к источнику звука. Это был незнакомый какой-то голос, от которого почему-то мурашки по коже пробежались. С ящиков спрыгнуло тело, но где именно — непонятно в самом деле. — Черт, я думал, здесь только Грейвз, —фыркнул сержант. — Что-то мне не нравится все это, —заявила это женщина, напрягаясь с каждым разом от шагов, — К черту, снесу этому голову. Я пошла. — Что ж, удачи тебе. — Удачи желают только неудачникам. А я верю в свои силы, и тебе бы советовала, —что-то заставило ее так сказать и исчезнуть среди этих контейнеров.       Где-то здесь же этот человек, нутром же чует, ощущает томные шаги. Сейчас бы обувь снять, да на цыпочках щеголять, а не это все. Это больше походило на охоту, в которой она далеко не чувствовала себя хищником. В какой-то тихий момент, она вышла ближе к другому контейнеру и остолбенела, когда почувствовала в спине твердое дуло оружие. Сердце в пятки ушло моментально, а растеряться в такой момент мог каждый. — Оружие опустил, —произнес голос странный, непонятный. Саманта медленно опустила на землю оружие и подняла ладони перед собой, — Сколько вас здесь?       Вот идиот. Как будто ответит ему. — Почему ты уверен, что я отвечу? Проще убить. — О, так ты женщина? — Нет блять мужчина, совсем придурок?! —резко делает шаг влево и отбивает той же рукой длинноствольное оружие вправо, хватает его за приклад и начинает выкручивание. Отступая от противника, схватила песок рукой в горсть и с шагом навстречу резко бросила его в глаза врага, дезориентировав. — Черт! —рычит он и буквально через пару мгновений восстанавливает видимость, как к нему подошли сзади и левой рукой схватили его за темные волосы, а стопой, одновременно с этим, нада­виои на подколенный сгиб его правой ноги. Когда голова откинулась назад, Сэм нанесла атаку по горлу предплечьем, метя попасть по щитовидному хрящу. Без всякого за­медления, стала выполнять стандартный прием удушения плечом и предплечьем. Для усиления удушения свою левую руку наложила даже на запястье правой руки. — Не дергайся, сука—командует она и как-то выгибает странно бровь. — Сэм?..—вдруг произнес он как-то непонятно…по-родному, по-знакомому. Хватка ее отчего-то расслабилась и, выглянув чуть, решила глянуть на своего врага и поверить не могла, что руки в буквальном смысле душили человека…которого не ожидала здесь увидеть. — Майкл?!       Ей же чудится, да? В глазах плывет старый, добрый образ давнего человека, который раскрыь ей карты мира, научил быть чем-то вроде настоящим человеком и показал чувства взаимные. Майкл не мог быть здесь. Ей просто мерещится. — Это неправда. Ты не он, —и почему-то снова собрала все хватку и не дала возможности дернуться. — Сэм, черт…! Это я! Твою мать, так это тебя он отправил убить? Боже, я не хотел. Сэм, это я, правда! Мятные леденцы! Ну?       Харрис округлила сильнее глаза, резко убрала руки и отошла чуть назад. Он выпрямился в плечах и голову повернул к ней. Она не могла его так сразу узнать, но эта мимолетная, растерянная улыбка вынудила ее прикусить нижнюю губу и рухнуть на колени. — Как…? Ты…заодно с Грейвзом?.. Я бы знала об этом! — Сэм, я-… Ты…жива?..—Майкл посмотрел на нее из-под ресниц слегка темноватым взором и тут же виновато отвернул голову в сторону, — Я — наемник, они…мы не можем иначе.       Он так изменился, повзрослел и пустил легкую щетину. Ему не шла эта флрма, ему никогда военная форма не была к лицу, так почему так вышло? Подходит к ней, падает наколени перед ней и целует её так жарко, так желанно, словно у него перед глазами вырвали кусок жизни и тут же в ноги кинули, а он как изголодавшийся пес накинулся. Берет в ладони ее маленькое, мокрое личико и лбом касается ее лба, говоря: — Как?.. Как ты выжила? Тебя же… — Откуда ты знаешь? —шепотом, почти сконфуженно протрещала она и ее взгляд упал на шеврон, на плече. Это изображение будто ударило ей по затылку, вынудив вспомнить те обвалы, в Мексике. Где «Тени» подорвали ее на своей же мине. Единственное, что она успела увидеть, это темный силуэт и этот шеврон.       Сэм током электрическим будто грохнуло, отчего она оттолкнула от себя Майкла, которыйтак тепло грел ее ручки в своих, вскрикнула: — Это был ты! Ты участвовал в моем взрыве! Сука!.. Все это время это был ты, Майкл!       Эта искренность пестрящая в его глазах сначала окунулась в непонимание, а потом, контрастным облило самым настоящим леденящим взором. Вдруг она просто остолбенела. Прямо перед ней стоял именно он, Майкл, ее Майкл! Но, присмотревшись, поняла уже поздно — это больше не тот мальчишка. Мужчина почувствовал слезящийся взгляд Харрис, или вздохнула слишком шумно, но хмыкнул предельно больно по душе. —…Долг выше чувств, да? —ноги не слушаются вовсе, её так и тянет на колени, склониться перед ним. Наверное, здесь ни вера в себя, ни удача никак не поможет ей. Снимает наспех эту гребанную маску и откидывает ее в сторону, дышать так тяжело становится. Колени болят от падения на землю, руки пачкаются о кровавый песок и хочется навзрыд кричать о том, что это нечестно и нет того чертового Бога, чтобы спас ее.       Помнит же, как он нагибался к девичьему лицу, упершись руками в свои колени, чтобы переспросить вопрос. Лицо Майкла было так близко, около десяти сантиметров и они бы слились воедино. Слушал и спрашивал что-то, будучи так пристально рядом, будто совершенно не смущало, где их губы и, что чувствовали дыхание друг друга.       Эта тишина между ними оказалась убийственной и режущей сердце, отвратительно медленно. — Прошло слишком много времени, мы давно разные люди, Сэм. Но ты все так же продолжаешь жить прошлым, —режет словами, — Ты предала принципы воина, связалась с теми людьми. Ты могла пойти выше, могла стать нечто большим, чем просто каким-то воином. Ты донешь в этом говне каждый раз, Сэм.       Поднимает на него взгляд мокрющий, глядит некотролируемой дрожью в пальцах и кубиками льда во взгляде. Молчит и зубы крепче сжимает, словно зверь в клетку закованный. Каждый раз пытается встать, но спускается вниз по стене на корточки почти без сил. — Ты должна понять меня, ведь ты всегда поступала по долгу, отключая чувства. Неужели ты действительно живешь теми прошлыми чувствами? —спрашивает он, подходит к ней и выставляет на нее оружие, — На войне нет места чувствам, именно это и станет твоей причиной бесконечного сожаления.       Зарывается руками в волосы свои и медленно моргает глазами, рассматривая каждый уголок лица Майкла. Слез не остается, они высыхают почти моментально. Но мысли все накручиваются в один ужасный клубок и не дает шансов распутать больше. Видеть его не может.       Но тут раздается пару выстрелов, и они совсем не Майкла. Мужчина выгибается, дергается в сторону и кривит свою морду в более кислую мину. — Ты шипко болтливый для воина, не находишь, урод? —выскакивает уверенно из контейнеров мужчина и уверенно выпускает еще пару пуль, но все они попадают в воздух, так как тот вовремя увернулся и спрятался. — Соуп, уходи! —вырывается хрипом скулежным у нее, а тот на секунду замирает, кидает в те контейнеры гранату, сам подрывается к ней, поднимает спешливо, спрашивает: — Что случилось? Что произошло, Сэм? — Я не знала…не знала…—вторит, завывая. Так и желает забыть как тот выглядит и стерла бы навсегда его образ из своей головы, только тот все своим присутствием нарочно портит. Она закрывает руками лицо и не может держать рыдания сердца, ее всю трясет будто от мороза. Соуп не понимает, в чем дело, пока перед ними не показывается человек и не выстреливает у уха МакТавиша. — О, кажется, я ошибся, когда говорил о том, что ты живешь старыми чувствами ко мне, —закатил глаза Майкл, глядя как-то отстраненно, осужденно на ее товарища. — Ты знаешь этого придурка? —косится Джонни на нее. — Это… Майкл. Тот, ну…самый. Я не…не знала, что они с Грейвзом в одной команде, он завербовал его… Он был тогда…он видел, он участвовал в моем взрыве уже тогда. Он знал обо мне…как же так? Куда я вообще глядела? Нужно было убить его когда была возможность… Прости, Джонни, прости меня пожалуйста.       Он же для нее словно весь мир и все его существование своим именем очернил. — Как же так? Я ради тебя готова была голову расшибить. Я писала тебе! Почему ты не отвечал? Что я сделала не так, Майкл? —кричит ему, и это все осаждается в глубине ее души черным осадком, — Где…я ошиблась?       Отдает все это под ребрами около сердца. — Меня начинает раздражать твое нытье, —фыркнул тот и выстрелил в них, но чудом Соуп бегает быстро и он спрятал их обоих за один из контейнеров. — Я не могу… Я не смогу сделать это, и он это знает, —врезается в свои волосы и готова была вырвать их. Луковичку за луковичкой. Ее кромсают пулеметными очередями, а потом чувствует фантомно ледяное дыхание на затылке, но хотелось бы иметь возможность отвернуться или закрыть глаза, смотреть в пустоту и надеяться, что он уйдет быстрее, чем сердце остановиться. — Сэм, сейчас не вре-… — Да как ты не понимаешь?! Я любила Майкла! Он единственный, кто принимал меня и смотрел так, будто никого нет в этом гребанном мире еще! — Сэм. — Он всегда прикрывал, когда нужно было; обнимал, когда было так тяжело; после школы приносил всегда мятные леденцы. Я их до сих пор люблю, они так мне напоминали мне о нем и становилось так спокойно…—не слыша голоса Соупа, говорила одно и то же. Она ни к чему не готова. Вообще. Ей так хотелось именно сейчас забиться в свою башню из слоновой кости, пить алкоголь и реветь под душем горячим, а иногда выглядывать в окошко и орать от ужаса.       У Харрис душевные раны рубцуются, но такая рана может уменьшиться, частично затянуться, но это всегда открытая рана, пусть и не больше булавочного укола. — Черт возьми, Сэм! —хлопает несильно ее по щекам и заключает их в своих ладонях. Женщина, как прокаженная, ищет то забвенное спасение в сержантском взгляде, слове, касании, вдохе и выдохе, биение сердца, смеха и грусти. МакТавиш хмурится и ощущает непонятную злость за нее, — Он больше не тот человек, которым ты дорожила. Он пытался тебя убить! Слышишь? Если бы ты ему тоже была дорога, он бы предпочел поймать пулю в лоб, лишь бы не тронуть тебя, не тронуть твою душу. Саманта. Услышь меня пожалуйста. Возьми себя в руки!       У солдатки сейчас к нему душа нараспашку, у него же душа более бдительная. Им обоим к лицу рубашки: Джонни в клетку, а Сэм смирительная. — Нам нужно закончить это, понимаешь это? Ты справишься с этим, ты же веришь в себя, —встряхнул слегка, — Мы не можем сейчас-…       Дальше все было как в кино, когда что-то показывают очень медленно: взрывной волной их откинуло в разные стороны, перевернуло, тут же начали стрелять по ним. Яро запахло порохом и тротилом. Откашливаясь пылью с песком, у нее перед глазами все плыло, и как только сознание приняло тот факт, что на нее опять доски и что-то тяжелое упало, это натолкнуло Сэм на то, что все же чувства на войне крайне опасны. Потому что они могут подставить товарищей, как сейчас. Картина нечеткая, но в ней видит, как у Джонни выбивают огнестрельное и перед лицом взмахивают чем-то блестящим, стальным. Пальцы Харрис напряглись, загребли в ладонь груду песка и она попыталась вылезти из этих тяжелых досок самостоятельно. «Знаешь…вера в себя тоже угасает»—судит отчего-то себя она.       Ей страшно. Наверное это все, что может сказать о себе сейчас. Он был так добр к ней, так искренен. В тот момент подумала, как же долго я искала именно него. В тот самый день жизнь перевернулась. Саманта была так счастлива рядом с ним, постоянно тащил куда-то, ее переполняли чувства и эмоции. Ведь именно с Майклом ощутила, что жива. Это осознание пришло так резко, показалось очень глупым, но это ведь когда-то было важно. А потом он пропал.       Все что чувствовала — это огромную боль, обиду на себя, пустоту. Будто бы исчезала, терялась. Саманта думала о нем днями и ночами, везде искала его, в каждом прохожем. И, ей богу, пыталась забыть, отпустить и отвлечься, но не получалось.       Теперь же думает, что все еще не знает, кто же он на самом деле, что скрывает же внутри себя? Саманта очень сильно скучала, надеялась, что Майкл в норме. Она дорожила им так, как не дорожила собой.       И это была ее фатальная ошибка. — Надо же, МакТавиш, я думал, ты куда более свирепый, как о тебе говорят, —скучающе отсалютовал мужчина, проходясь повторно ребром ботинка по скуле сержанта, что кровоточила и пачкала ему штаны. — Иди нахрен, подонок, —сплевывает он и тот хватает его за ирокез и запрокидывает голову назад, заставляя его вглядеться в свои опустошенные глаза. — На словах ты, может, и острый, но ты, как и Сэм — ничтожен, —плюёт ему в лицо и тут же Майклу по уху, задевая висок, прилетает едва ли не со скоростью пули железный огрызок, напоминающий больше сплетенные между собой железные прутья. Тот упал на землю, вскочил, выплевывая слюни, перемешанные с кровью, изо рта. Мужчины перевели внимание на инициатора, что показался за рухнувшимся врагом. — Уронили Майкла на пол, разорвали ему сраку, откусили ему ухо, распороли суке брюхо, хуй засунули в желудок…сдохни, паршивый ублюдок, —произнесла спокойно Саманта, вытирая с щек всю пыль, что собрала, пока вылезала из тех груд. Крутанув в руках огрызок, она вздохнула и сказала: — О, как придумала, гляди. Все для тебя прям.       Наскрябала с кобуры пистолет и направила его на голову Майкла. Все это время они были тотальной противоположностью друг друга, и по иронии идентичны в деталях. Родь сильной женщины давалась ей с трудом, подвязанным к ноге камнем, ведущим на дно, непосильной ношей. — А ты знаешь…—усмехается мимолетно, — А это приятное чувство: видеть это твое выражение лица. Интересно, как только вы с Грейвзом поймете, что ломать меня сравнимо с тем, что стоять на мине, которая от любого движения подорвется? Впрочем…понятно почему я так много ругаюсь. Потому что последовательная смена состояний и реплик некоторых индивидуумов угнетает мое сознание. — Чтo? —непонимающе осмотрел ее он. — Иди нахуй, —и выстреливает ему в лоб. Высохшие карие глаза женщины набиты хаосом и желанием разрушить это место, как порох в дробовике. МакТавиш сейчас, прижимая пальцами к кровавому виску, смотрит на нее и готов с уверенностью сказать, что она порвет и этого, и того, соберет мозаику из оторванных конечностей в извращенном порядке.       Харрис вытягивает ему ладонь свою грязную и говорит: — Давай сражаться. Плечом к плечу. Надерем Грейвзу задницу! — Узнаю Сэм, которой восхищаюсь, —он кладет свою руку и поднимается с ее помощью, — Ох, черт, надеюсь, еще не слишком поздно. — Для раздачи пиздюлей никогда не поздно, —и наклоняется к рации, — Руди, мексиканское ты чудо природы, ты живой там вообще? «Я надеялся на то, что вы поможете, вы двое голубков ей богу. Maldita sea, я думал, уже мертвы! Эта сволочь еще жива!»—подал голос Парра. — На нас напали, пришлось разбираться, —пояснила та, игнорируя подколы Ру насчет «голубков». «Вы еще живы? Что ж, ненадолго!»—послышался насмешливый голос Филиппа. — Скорей бы поджарить эту мразь, —выплюнул желчно это ирокезный. «МакТавиш, ты со своим мексиканским дружком не с тем омбрэ»—ответил ему скучающе командир «Теней». «Чтобы прикончить Грейвза, нужно что-то помощнее!»—советует Рудольфо. — Выходи, поговорим об этом, —говорит Джонни. — У меня есть идея, —к стене прижимается, пока ее союзник у выхода зачищает с здания вражескую сторону, — Но мне нужно время и ваша помощь с Руди. — Говори, —твердо отмечает Соуп. — Отвлеките его и «Теней», я знаю, где найти тут махину помощнее, —и подрывается с места, бежит в какое-то здание, перед этим сказав мужчине: — Алехандро мне кое-что поведал, и думаю…моя та пропускная карта Грейвза поможет. Выживи, Джонни. «Можно было просто найти заряды С-4, и ими обмундировать танк»—ответил Рудольфо. «Можно»—соглашается Харрис по рации, —«Соуп, попробуй и их найти. Сделаем большой бум» «Ты заставляешь мое сердце от таких слов биться чаще, calurosa» «Ты б проверился у врача, вдруг у тебя тахикардия, МакТавиш?»—пробурчала ему женщина.       Эх, вот так и говори ей о чувствах или о чем-то еще. Полкалывает коварно и таким образом зажигает что-то яркое такое, небольшое. Соуп выстрелил в лицо «Тени» и тут же, привстав, аккуратно кинул лимонку в дверной проем. В тот момент, когда прозвучал взрыв, услышал стрекот оружия сзади. Он понял все правильно.       Со звоном раскололось стекло, шотландца засыпало осколками. По щеке и шее потекло горячее. Несмотря на боль в месте порезов, выскочил на второй этаж, наружу, поводя по сторонам стволом своей махины. Грейвз все стрекотал о том, кто из них двоих умрет первее, на что ирокезный гневно процедил: — Иди ты нахрен, Грейвз! «Соуп, ты всегда был убежденным агархистом. И это мне нравится»—добавляет ложку дегтя тот. — Прихвостень Шепарда. Тебе платят за то, чтобы нарушать правила. Жаль, что Сэм не смогла тебя в тот раз всадить пулю в лоб, —удовлетворенно произнес, целясь в перевернутые машины. «Здесь только два правила: либо ты уходишь, либо ты побеждаешь. Угадайте, что я выбираю и что выбрала твоя подруга?» — Завали пасть, Грейвз! —в какой-то момент оно само выпалилось у него, ему бы стоило следить за своими эмоциями и языком, потому что это сейчас может в любой момент его отвлечь. Закушенная губа, будто он в чем-то виноват, помогают на какое-то время приглушить ярость. «О, тебя это задело, Соуп? Тебе не стоило вестись на Саманту, она далеко не та женщина, что отдаст тебе свое сердце целиком, она одержима прошлым и бомбами, как те террористы. У нее ничего не осталось, кроме мин в голове, а ты как мальчишка повелся на ее наигранные глазки»—как же Фил ходил по его гордости сейчас так неосторожно, потому что если бы еще немного, то уже Джонни на таран пошел и всадил пару ласковых ему, —«Соуп, тебе стоило вернуться домой, пока был шанс…тебе и тому уроду в маске, который прячется за своей формой». — Ты сам носил эту форму, —Джонни не осуждает Саймона, за его спиной много убийств и черт знает сколько крови по правде пролил, чтобы выполнить миссии идеально. «Она мне мешала. И я сменил шкуру»—ответил. «Предатель»—подытожил он. «Солдат, сынок»—поправил мужчина его. «Танк Грейвза уязвим для взрывчатки. Продолжай его атаковать!»—предупреждает его Руди и они оба видят, как с громоздким, грохотающим шумом в перед танка врезается стремительно заряд РПГ. Соуп успевает спрятаться и слегка приоткрыть рот, когда перед танка подскакивает чуть и вспыхивает огнем. — Руди, это ты так? —спрашивает МакТавиш, прорабатывая детально ту картину, когда головная часть заряда, обеспечивающая непосредственное поражение цели, коснулся корпуса транспорта военного, а реактивный двигатель разогнал гранату на большую, пламенную тряску танка Фила. «Это не я, эрмано»—ответил мексиканец. «Это я, мальчики»—на связь вышла долгожданно Саманта с бодрым хохотом, —«Ну что, Фил? Теперь будем играть на равных? «Ты еще не сдохла?! Паршивая сука, тебя нужно было закопать живьем»—гневно заявил он. «Ты мне еще косарь должен и пачку сигарет, так что давай позже попытаешься грохнуть. Вражда враждой, а долги отдавать надо, денюжка и сигареты на дороге не валяются»—иронично проговорила она, —«Так что ты там говорил-то про меня? Плохие вещи все вторил, а по факту просто разозлившийся мужик, на которого баба не повелась. Эго твое задела? Ну ты уж прости, ты это…лови отвальную, фраер»       Раздался второй выстрел, на сей раз он грохнулся совсем рядом с танком. Прицеливается так себе, либо уж дуру гонит, отвлекает. Соуп удивляется, и Руди скорее всего также. И хоть прямого попадания и не было, но танк буйно отреагировал, а рядом находящиеся бочки влезетели и гроханулись шумно. «Ай хорошо, ай хорошо!»—потягивается, —«Не долетело…а не, задело, хорошо. Ай заебись как, чувствуешь, да? Ты чувствуешь, как, да, Грейвз? Взрыв какой красивый, пестренький, ошеломленный блять, как твоя рожа после моего удара» «Сучья мразь!»—и угораздило же Фила выстрелить в ее сторону, —«Все думаешь, что если дело касается взрывов, то ровни тебе нет? Ты не незаменима, Харрис. Ты могла пойти на нечто высшее» «Вы все толкуете одно и то же, у вас листик один на дочерта людей? Хоть бы там синонимы придумывали, перефоазировывали, а то все одно да потому»—вздыхает, потирая вспотевший лоб, потому что убежать с места разрыва было крайне тяжело. Жопа едва ли не сгорела, —«Мне софитово похеру, рубиново насрать до того, что я там могла. Я нашла свое место и своему долгу не изменю. Если ты горазд шкуры менять, то это только твоя головная боль, меня это не касается. Заменяйся хоть, а косарь с сигами верни»       Сейчас ей двигала злость, и она больше зациклена была на Майкле. Как он мог так поступить и что же такого предложил Фил, на что тот так согласился? Пошел на такое… Разве за такое прощают вообще? Это неправильно, это подло и нечестно. Борьба со сторонами всегда кончалась недобрым и что-то ей подсказывает, что нужно узнать у Грейвза всю правду. Потому что только он знает…потому что единственный, кто знает истину.       Руки дотягиваются до пистолета, потому ее оружие давно изжило свое, патроны кончились и уже неэффективно. Да тут против него только С-4 и поможет, нужно помочь Джону найти боеприпасы и при жтом не натолкнуться на заряд танковский. Задача не из легких, далеко не из легких. «Ты заплатишь за то, что сделал с Майклом. Ты ему мозги промыл, что он на меня пошел? Что ты ему предложил?!» «Ага, значит, ты уже успела с ним пересечься? А твой бывший бойфренд неплохо исполнил роль послушной собаки, в прочем, его особо не нужно было убеждать в том, чтобы убить тебя» «Это ложь, ты нагло врешь! Что ты сказал ему, Грейвз?! Он бы никогда этого не сделал, я знаю, что ты умеешь давить на людей»—рычит. «Сказал все по существу, Сэм. Что ты убежденная сбежавшая солдатка с лечебницы, что ты предпочла предать страну и предпочла поднять бунт против вышестоящих; заглушаешь свою боль о нем другими мужчинами и намерена пойти до конца по своим принципам. Разве это не правда?» — С лечебницы? —переспросил Соуп ее, когда она показалась в поле видимости его, с зарядом С-4 в руках. Сэм виновато опустила глаза и фыркнула куда-то в сторону, — Погоди, ты же рассказывала, что была в госпитале. — Соуп, потом, —отмахивается, — Все потом. «О, так ты и ему не рассказывала? Что ж, Соуп, я предупреждал тебя насчет ее. И, видимо, не рассказывала, как задушила одну санитарку в той больничке, но я прикрыл это дело и замял, потому что мне нужен был боец»—Филипп будто специально придавал себе значимость перед Соупом, выставляя Саманту неадекватной психопаткой. — Ты сука замял это блядское дело, потому что НИКТО из твоих «Теней» не знал работу того взрывоопасного объекта! Тебе нужны были мои знания, кусок ты дерьма! —закричала громко она, — Я попала в тот военно-полевой госпиталь по инициативе твоих же ребят, потому что тогда мы не смогли спасти детей, потому что тогда убили людей на КПП! По этой причине у меня снесло крышу и они скрутили меня! Тебе плевать на гражданских, а там были блять дети. Ты не знаешь, что такое, когда у тебя забирают единственного родителя! «Это были террористы, сержант! Они могли быть как и взрослыми, так и детьми» — У них не было взрывных устройств, придурок! —стиснула яростно зубами до противного скрежета, — Это были обычные люди, и мы допустили эту ошибку. «Ты допустила, ведь если бы ты вовремя разминировала-…» — Ты облажался, Грейвз, я выполняла твои приказы. Ты делал все, чтобы я была в твоем подчинении, но я больше не твоя собака, и не буду на привязи к Шепарда.       Обида нарастала все сильнее. Она мельком глянула на МакТавиша в маске, но тот даже не смотрел на нее, был полностью сосредоточен на убийстве врага. Однако тот все же выпалил о Грейвзе, мол, создал личную карманную армию, потому что ничего не добился в настоящей. Фил рассмеялся, удивился, тому, что услышал эти слова именно от него. Возможно, у Джонни тоже скелеты были в шкафу, никто от них не застрахован. И все же враг помнит свое первое родео. Сержант резко разворачивается к женщине, хватает запястье и притягивает к себе ближе и говорит так разгоряченно в шею: — Действуй, сержант.       Он впечатывает ей в живот С-4 и та обхватывает ее ручками, смотрит бегло на его серо-голубые глаза и идет решительно вперед, кидает в поврежденный уже танк и он тотально вспыхивает ярким пламенем, взлетает «крышка» транспорта и у той чуть челюсть отвисает от увиденного. С тем горячими языками уходит какая-то боль с облегчением, но с ними и…хорошие моменты, проведенные с командиром. Человек ужасный, но до этого моменты были все же каким-то…забавными.       Саманта стоит перед поверженным танком и говорит так тихо, лирично и с какой-то маленькой тоской: — Косарь с сигаретами так и не вернул, гандон. — Я думал, ты скажешь что-то цитирующее, с глубоким смыслом, —в пару метрах раздался голос Соупа, так и акцентируя ее еврейскую душу, — Все кончилось… — Слушай, Джонни, мне, я…мне жаль, что-…       МакТавиш медленными шагами направился к ней, а та, не понимая, шагнула навстречу, думая, что он что-то сейчас реально предъявит и будет в общем-то прав. Она выглядела как кошка, потому что ее походка была такой красивой, а на лице появился безумный взгляд. Он облокотился ладонями на подоконник, зажав между ним и собой женщину, которая даже не осознавала, что попалась в такую элементарную ловушку. — По подробнее, —взгляд направился на припухшие губы Харрис, после резко поднявшиеся на уровень темно-карих глаз, которая только вздрогнула от невыносимой близости и бегло осмотрела его видимую часть лица. — Мне жаль, что ты это узнал от него, но все, что он говорил до этого: про предательство, про заглушение боли другими людьми — неправда. Я пыталась идти дальше и мне не было никакого дела до вас, мужчин. У меня были большие проблемы, что крутить романы попросту было глупостью. Я…—цыкнула, — Черт, да я просто сдрейфила, что если я скажу тебе о том, что была в этой больничке из-за приступа паники, то посчитаешь сумашедшей в действительности. То есть да…я не отрицаю, что припизданутая, но подумала, что…отвернешься, как давным-давно отвернулся и Гоуст. Видимо, я все же просто испугалась твоего осуждения. — Я и не думал тебя осуждать, —ответил, — У всех есть свои секреты, и у меня они тоже есть. Однажды я едва не столкнулся с дисциплинарным взысканием за то, что ударил офицера военной полиции. Нокаутировал его и запер в собственной машине. Сцепились уже не помню за что, но, видимо, за что-то было. Помню только как мне капитан пробил «солнышко» наедине и отчитал, мол, совсем башню мне снесло. — Серьезно? — Было дело, —виновато улыбнулся, — Меня пытались ловить местные копы, когда я дрался с парнями из бара. Вспыльчив и пьян был, чего уж, но в тот раз меня из передряги спас Гоуст. Он не пил вовсе, а я как-то сдурил, да вот и понеслось. Как же бар и не без драк? Но он вроде как разрулил там все, однако в тот бар мы больше не ходили. — А ты жарок сердцем погляжу, да? —произнесла тихо темноволосая и потянулась ближе к лицу сержанта. Джонни сглотнул лишнюю слюню, прожигая ту своими глазами. — Вспыльчив, но твой вариант тоже подойдет. — Соуп. — Что? — Я не заслуживаю твоего хорошего отношения ко мне, я же над тобой издевалась и шутила. Ты же сам не оценил мою шутку со взрывчаткой. Так почему ты здесь и несколько раз ломал все мои преграды, чтобы что?.. Тебе зачем все это? Так симпатию не проявляют. Я понимаю, что ты и сам говорил, мол, нравлюсь тебе и-…—вжалась в подоконник. — Я пересмотрел свои принципы. Ты мне куда больше нравишься и не считаю это обычной симпатией.       И сбежать от него никак, прижал, гаденыш. Будто знал, что у нее такие мысли крысиные будут. Она громко вздохнула, не понимая, что тем самым еще больше провоцирует свою неловкость и красноту щек. — Кто бы мог подумать, что сапера смущает тесный контакт с мужчиной. Краснеешь, как школьница. Кому расскажешь — не поверят. — Если ты будешь меня этим подстебывать, я тебе в комнату растяжек понаделаю и сбрею тебя налысо, —схватила за лямки бронежилета, нахмурилась. А Соуп коварно заулыбался, — Я не шучу.       Не понимала напрочь что происходит, но почему-то такая близость у нее вызывало сплошной тайфун мыслей и все на паникующих нотах. Ее дыхание становится обрывистым и слышит звук собственного сердца. — Я знаю, —приподнимает чуть маску и показывает довольную улыбку, — Не дуйся. — Еще одно слово и ты через прогиб полетишь, —со смехом иысет пальцем ему в грудь, — МакТавиш, хорош меня вжимать в подоконник, это выглядит, как минимум, странно со стороны.       Тот поднял ладони перед ней в сдающимся жестежесте и сделал пару шагов назад, подавляя смешок. Он говорит о том, что она напомнила ему его маму, на что женщина отвернулась и буркнула что-то по типу: «ага, вот прямо задница — один в один, да?». Соуп отвернулся. Чувствовал себя как пацан какой-то пятнадцатилетний, которого поймали за просмотром чего-то пикантного. А собственно, его действительно ловили, но благо брат двоюродный. И все же, Сэм немного похожа на мать в молодости. Не лицом, нет, чем-то внутри, что ли. Даже смех такой же, хрипловатый немного. — А где Руди? —выходит из полуразрушенного здания и смотрит по сторонам, — Эй, мексиканская задница, где блуждаешь? — Я уже жалею о том, что ты не осталась с Алехандро, —шаги Парра и его голос заставил ее и Соупа обернуться к источнику. Женщина во все зубы улыбнулась и готова была звонко рассмеяться, но грудная клетка так сдавлена бронежилетом, что сейчас это было лишним. Она похлопала его по плечу, а тот облегченно заявил: — Вы справились. — С твоей помощью, —уточнил Джонни. — С автоматом…на танк…—для мексиканского спецназа это было что-то за гранью фантастики, которую Джонни прекрасно реализовал, однако тот добавил: — И с РПГ. Где ты вообще его тут нашла? — Да-а, вот так, —закивал шотландец, — Хороший вопрос, куда ты убежала и как вообще дотащила эту махину? Она же ахренеть какая тяжелая, Сэм. — Так это…—почесала затылок, — Ну подшаманила чутка с карточкой визитной Грейвза, чего добру-то пропадать? Оказалась очень даже важной, а он просто лошара. — Как же ты любишь грязно выражаться, хоть бы живое слово сказала, —закатил глаза Рудольфо. — Да что ты? Ты хочешь, чтобы я тут речь длинную тебе предоставила? Ты же тогда со скуки умрешь, а выражаюсь я уже с тех времен, как только в армию попала. Там что ни день, то движ какой-то, и он был не в нашу пользу знаешь-ли… Короче, нас ебут: меня, тебя. Всех. Нас. С тобой. Ебут. Только. В путь.       Соуп согнулся пополам и залился смехом. Та косо глянула на него, с каменным выражением лица и слегка хлопнула по плечу, помогая тому в чувства придти. Хотя, признается себе честно, смеется он…привлекательно? Так вот…от души что-ли?       Но если, в целом, подумать, то показал ей, что мир не всегда черно-белый и что бывают в нем цвета чуть поярче. Возможно, Джонни искреннен был в своих словах и стоило сказать тоже самое. Но что-то вынуждало ее оступиться и ощутить красноту кончиков ушей. Как малолетняя девка, ну серьезно, аж за себя стыдно.       Соуп стоял рядом так же уверенно и о чем-то говорил с Ру. Почему она раньше с ним не познакомилась? Может быть, тогда показал, что не обязательно тянуть все одной; можно довериться ему и, как оказалось, не пожалеть об этом. — Так как ты РПГ дотащила-то? —спрашивает, не унимаясь, Соуп. — Молча? —не знает, как сложились бы судьбы дальше, если бы не встретилась с ним. Иногда хочется ему по роже пройтись и тут же замучать щеки и в объятиях, — Не надо недооценивать женщин. — Да в том-то и дело, что я сомневаюсь в том, что ты женщина. Терминатор какой-то, —усмехается сержант МакТавиш, — Ты еще, может быть, чай пьешь без сахара и крепкий? Или в гости по утрам ходишь? — Не совсем поняла, к чему последний вопрос, но… Как говорил мой давний сослуживец: «Вот кто ходит в гости по утрам, так вот медленно — тот погибает нахуй от взрыва газовых баллонов. — Погоди, погоди, —Джонни притормозил их обоих и что Руди, что Сэм недоуменно глянули на него, пожалуй, как на последнего идиота, — Как ты сказала? Выражение знакомое.       После небольшого рассуждения, они оба узнали то, что она какое-то время была сотрудничала с 23 полком SAS, но вышло у нее общение только с одним парнем, который как раз и «сморозил» эту фразу. Как оказалось, что это был двоюродный брат Джона МакТавиша, который когда-то пригласил его на просмотр службы в британской армии. Они после того задания не виделись конечно, но интересно ей стало, Соуп на тот момент поддерживал с ним контакт?       У нее промелькнул момент, когда тот молодой человек что-то сказал про брата, но она толком не услышала. — Когда я был подростком, то часто его навещал на выходных, —не торопясь в шагах, рассказывал он, — Мне было 16, я пытался несколько раз поступить в SAS, ну…врал я о возрасте конечно. А что? Я выглядел старше, только сглупил, не догадался, что у них вся подноготная есть.       Саманта подавила смешок. Ей было интересно, на удивление, слушать его и о прошлом. Казалось, что в этом было что-то атмосферное и такое уютное, что хотелось не проматывать. — Иногда я радуюсь, что не была знакома с тобой куда раньше, —решила так по-доброму пошутить, но кажется, что МакТавиша это слегка задело и он вздымил нозди носа и надул губы, спросив: — Это еще почему?       Саманта аргументировала это тем, что она в молодости была той еще проблемной девчонкой, что вечно попадала как-то в неприятности. И если бы они, скажем, с Соупом были знакомы, то это было что-то из разряда «два гиперактивных придурка нашли друг друга». Может быть, они слишком уставали друг от друга и спорили вечно. Прошлая Сэм точно прописала ему словесно, а потом может и зарядила. Но и Джонни был не промах, и, скорее всего, вечно хвастался тем, что он быстрее нее бегает. Одна — агрессивная, ходячая язва, второй — гиперактивный хвастун с повышенным желанием быть лучшим. — Да не было бы так! —отмахнулся неверяще Соуп. — Джонни, ты так и рвешься быть лучшим из лучших, если тебя мои словечки нынешние задевают, то в прошлом было бы куда хуже. Врать не стану, —приложила руку к сердцу, — Так что, может, оно и к лучшему?       Но Джон ничего не ответил, только задумчиво глядел куда-то вдаль и демонстративно дул губы, как бы мысленно не соглашаясь с ней. Саманта готова была закатить глаза на это ребячество, потому что этот мужчина вынуждает идти на крайние меры: когда появился небольшой момент не видеть въерошенную макушку Парра, она спросила: — Ты что, обиделся? — Что? Нет! Не то чтобы, просто я…—сержант пощелкал пальцами, так и подбирач слова по смыслу, но все они сливались в олну общую кашу, которую черт выговоришь и сформулируешь. Но все сильнее начинает перемешиваться, когда Харрис осторожно прикоснулась губами к колючей щетине сержанта. Отстранившись, перевела дух и разглядела на лице мужчины моментальную растерянность, после которой последовала самодовольная гримаса, — А…это запрещенный приём. — Да ты что? Иди Гоусту пожалуйся, —сарказмом отвесила и закинула руки за спину, ощущая прилив смущения, который не хотелось показывать ему сейчас. Но как назло застал и только сильнее расплылся, развернул ее к себе и спросил: — Это прозвучит бредово, и как-то по-тупому, но смотри, что я сделал в дороге, пока ты спала. Не знаю, у меня…ну типо вдохновение было что-ли…       И он вытащил из нагрудного кармана плотную проволоку, на которой старательно, элегантно была обмотана пуля и это походило больше на кольцо ручной работы. — Я не знаю, что толком тебе нравится, просто решил, может-… — Ты что, сделал кольцо из проволки и вместо камня пулю прикрутил? —подняла глаза на него столь выразительно, из-за чего мужчине показалось, что внутри у него все органы туго перекрутились между собой и придали дискомфорт у горла. Ему показалось, что ее глаза, смотрящие на него из-под ресниц, тут же загорелись детскими огоньками и улыбка, на лице появлящаяся, ошеломила. Саманта в ладонях перекатывала маленькое рукоделие и утробно хихикала, подобно довольному ребенку. — Я просто…—все его попытки как-то оправдаться были тщетны, когда та вытянула шею и оставила жгучий след от губ на шершавой ткани маски. — Спасибо. — А…д-да пожалуйста! Я ж всегда рад ну типо…помочь? Сделать там приятное, ну я не о том, что ну типо… О, боже, —кажется, на этом моменте разум Соупа решил как некстати отключиться и просто включить аварийный режим. Потому что выглядел Джон сейчас как никогда нелепо. И понимая то, что любая фраза становится ужаснее, он рассмеялся и виновато опустил голову, — Лучше я промолчу, выгляжу как придурок. — Почему «как»? —нахально улыбнулась Сэм. — Вот и общайся с тобой после этого, —чуть строже выдавил тон он, но где-то в глубине шотландской душонки радовался как маленький щеночек. Та звонко расхохоталась и выставила руки на бедрах, подмечая: — А ты как хотел? Думал все просто будет?       Минутная пауза и она добавляет: — Не расслабляйся, впереди у тебя еще много времени, чтобы понять, что мои шутки и подколы уже с личностью срослись и врядли как-то разъединятся. И все же… Я благодарю тебя, ты стал одним из тех людей, ради которых и погибнуть не жаль. — Тебе рано помирать еще. — Может быть… — Ну, где же боевой настрой сержанта Харрис, который так твердо шел все это время? —наконец появляется Руди вновь, но это вышло так неожиданно, что те двое чуть вздрогнули и по инициативе у Харрис рука потянулась к ножу. Парра это заметил и чуть пр приподнял ладони перед собой, возмущаясь: — Эй! Эй! Без ножей! Я просто решил не мешать вам, вы так мило беседовали, что мне стало тошно.       Саманта закатила глаза и не стала дальше слушать эти подколы Руди. Эта беседа была возможно необходима для нее, и всяко лучше было поговорить. Глянув украдкой на подаренное самодельное колечко, она вдруг застопорилась и пулей обернулась к МакТавишу, прямо шокирующе заявляя: — Стопэ, мэн, я что-то не совсем поняла. Это ты меня так застолбил?!       Парра и МакТавиш глянули друг на друга и, совсем неожиданно, Соуп разворачивается к ней спиной и связывается с Гоустом, отчитываясь перед ним и сообщая ему о смерти Грейвза. Райли же поведал ему о том, что капитан Прайс очень зол из-за потери хорошей сигары. Сэм свела брови к переносице и готова была возмутиться на него, вот только подавленный смех Рудольфо заставил ее пуще прежнего раскраснеться. — Заткнись, —шипит на него Харрис. — Я молчу, я просто молчу, —отвернулся Руди и помотал головой, — Синьёрита, нечего стесняться своих чувств. Все давно все поняли. — Что поняли? —решила уточнить.       Но тут Рудольфо закатывает глаза, они отдоходят от болтающего с Гоустом Соупа и тут он выдает на испанскои длинное предложение: «El amor vale exactamente lo que vale la persona que lo experimenta». Столь красиво звучит, как и значение цитаты — «Любовь стоит ровно столько, сколько стоит человек, который ее испытывает». Харрис хмыкает, говорит ему о том, мол, все мексиканцы знают испанские выражения о любви? Потому что примерно такие же выражения вылетали из уст у полковника Варгаса. Парра пожал плечами. — Я сказал по существу. — И давно ты это понял? —потерла массирующими движениямт переносицу она, — Ну, что этот товарищ неровно дышит.       Мужчина ответил не сразу, ему какое-то время нужно было сопоставить все и сформировать, но к этому времени уже завершал разговор Джонни, на что Парра кратко ответил тем, что вообще удивлен тому, как он покорил ее суровые стены и смог остаться в душе так. Саманта сама хотела бы знать, но Руди признается в том, что понял о поведении Соупа еще тогда, когда она только-только с ними познакомилась. Странно, ведь они тогда не так хорошо общались, не мог же Джонни, скажем, с первого взгляда? Это же глупо, но почему-то именно с ней это и приключилось. — Ты растеряна, сержант, —говорит Парра и медленно шагает в сторону товарищей. — У меня такое чувство, будто мне стало легче, —защелкала пальцами в воздухе, — Мне казалось, что я не заслуживала из этого от слова ничего. Я не хороший человек, который может сделать людей счастливыми. — Ты заслуживаешь куда больше, чем думаешь, —честно отвечает он и уходит вперед, когда на горизонте появляются все знакомые и знакомые лица. На сердце становилось теплее, когда все оказалась живыми, и от этого хотелось всех с душой обнять и сказать о том, как же чертовски рада за них. — Тоже радуешься им? —как-то обрывает раздумия ее Джонни и поворачивает к ней с интересом взгляд. Она кивает молча ему.       Не понимают оба, как это случилось, но они оба сейчас в этой тишине находили друг друга куда быстрее. Им не нужно было смотреть друг на друга, чтобы понять эмоции. «Я рад, что ты выжила тогда, не знаю сколько раз это еще скажу» набатом раздавалось в голове сержантки, ломало устои, выворачивало наизнанку. Но Харрис прикусила изнутри щеку и, не глядя на него, спросила: — Ты уверен, что не ошибся во мне? У нас, на профессии, не так мало женщин и я не поверю, что среди них не было у тебя фаворитки. Это будет просто смешно.       Это ему взрывало мозг, заставляло анализировать раз за разом все и не понимать, зачем она это произнесла. — Знаешь, когда я присоединился к отбору в 22-й полк, то не думал об этом. Я попал в элитную эскадрилью, специализирующуюся на тайной разведке, борьбе с терроризмом и спасении заложников. Мне для счастья было достаточно этого, —он кажется очень хотел бы с ней по душам поговорить и высказать все, что на душе творится, — Через пару лет меня заметил капитан Прайс. Я был предан своему делу, меня считали лучшим бойцом, а потому он из меня сделал лучшего стажера, лучшего солдата против вражеской армии. Когда ты всегда на миссии, у тебя не так много времени думать о себе и о том, что за несколько лет так отбился от общения с женщинами, что любая улыбка смущает. — А, а встретил меня и все, как в тех книгах, поменялось, да? — Что? Нет конечно, все не настолько банально. Ты за кого меня принимаешь? — За идиота? — Очень смешно, Сэм, —закатил глаза сержант, — В общем…был отбор, я пытался изо всех сил произвести впечатление, прошел его с максимально возможными оценками на всех этапах трассы. Но Гас оказался на пару баллов лучше. И все же, это было для меня победой, но что-то было не так. Знаешь такое чувство, как будто у тебя есть все, но что-то важное внутри отобрали? — О, даже не представляешь, насколько знаю, —скрестила руки на груди и подняла на него свой изучающий взгляд, полный задумчивости. Она как никто другой знает это, но напоминать себе об этом не так сильно и хотелось. Соуп замялся над продолжением своей речи, ведь понял, что та имела ввиду, а потому сказал: — Извини. Я не хотел. — Ты не виноват, в этом нет твоей вины, Джонни, —отвечает, — Продолжай. — Быть лучшим солдатом и стремиться превосходить того же Гоуста — дело хорошее и я хочу продолжить становиться еще лучше, но…—щелкнул пальцами и зубами прижал нижнюю губу. Она распахнула еще шире свои карие глаза, отшатнулась, — Я хочу идти бок о бок с тобой. Никакой результат не будет для меня толковым, если в нем нет твоего участия. — Я? Ты сдурел? Каким образом-…       Ее рваный вдох, ошеломленный взгляд. Соуп подошел молча, страшась нарушить тягостную тишину. Он закрыл глаза и накрыл ее руку своей. — Tha thu a ' ciallachadh tòrr a bharrachd dhomh na tha e coltach, —как-то возбужденно начал говорить он на своем языке, с таким ярким акцентом и неловкой жестикуляции рук. Она и слова не поняла, но его искрящиеся пару голубых глаз говорили все за себя. Переводчик не нужен был, и все же ей было бы интересно послушать это на своем, на английском. Но мужчина только загадочно перевел свой взгляд на ребят, что потихоньку собирались уже в кучу и сказал: — Ты значишь для меня гораздо больше, чем кажется. Вот, что я сказал.       Джон МакТавиш действительно был готов сделать все возможное, лишь бы не видеть больше печали в ее глазах, лишь бы эта женщина продолжала проводить с ним дни и ночи, лишь бы просто была рядом. — Ты знаешь меня от слова совсем немного, а готов отдать мне свое сердце? Не думаешь, что Грейвз окажется прав на мой счет? — А ты веришь его словам? —эта игра вопросов и слов доставляла ему некое удовольствие, но иногда очень настораживало. И все же Соуп уверен в ней, уверен в себе. И ему неважно, как давно они знают друг друга — он хочет узнать ее, и этот интерес зажигается каждый раз как спичка, — Лично я хочу рискнуть. — Да ты безбашеннее, чем я, —без капли насмешки или сарказма говорит она, покрепче сдавив пряжку на ремне. Харрис собралась с мыслями и на выдохе сказала: — Хорошо, посмотрим, что будет дальше. Не хочу торопиться с этим. Я обдумаю. Но, кто не рискует… — Тот не пьет шампанское, —одновременно закончили выражения они оба и кивнули друг другу. Сержанты подошли к оставшейся группе и Сэм застала, как на нее Гоуст глядит задумчиво и чуть хмурясь. Что-то хотел сказать, но словно нечто его стопорит в собственных мыслях. — Все нормально? Ты цел? —спрашивает она его. — Так точно, сержант, — сухо цедит сквозь зубы Райли и отворачивается к капитану Прайсу. Недоверчиво фыркает она, на что мужчина неодобрительно хмыкает, но говорить что-либо в ответ не спешит. Вот упрямый же лейтенант, хрен что пробьет. Все казались более расслабленными, нежели лейтенант, что очень сильно смутило. Она переглянулась с Соупом и кивнула в сторону Гоуста, но что тот пожал плечами, мол, не знает, что на него нашло. — А что с нашим «большим и хмурым»? —шепотом интересуется сержант у капитана, на что тот непонимающе глянул на нее, а потом на уходящего к машине Райли. — Он всегда такой, в этом нет ничего, чтобы был повод беспокоиться, —Прайс был немногословен и безэмоционален. Одаривает коротким незаинтересованным взглядом и осматривает окрестности. Сержант пожимает плечами и засовывает руки в карманы своих штанов. Она спрашивает совета у Джонни и Гэррика о том, стоит ли поговорить с лейтенантом, на что те оба неоднозначно дают ответ. МакТавиш решил, что если ее что-то волнует, то лучше спросить, а вот Гас сказал почти то же самое, что и капитан. — Черт, —ругается она про себя и чувствует несильный хлопок по плечу и теплые слова Соупа: — Слушай, если сердце хочет узнать его самочувствие, то лучше пойти. В этом нет ничего плохого. — Наверное? —потирает нервно переносицу, — Но разве ты не будешь там…?.. Как это называется… — Ревновать? —усмехается, — Я же не мальчик — понимаю что это такое. Тяжелый выбор. Да и кто я такой, чтобы давить на тебя и на твой выбор? Но меж двух огней бегать не советую, потому что ты можешь сильно обжечься и остаться с ничем. — Что? Нет, погоди, ты думаешь, что он мне нра-…? — Иди уже, —толкает ее вперед Соуп, — Нравится, не нравится. Если беспокоишься, то узнай. Ему будет приятно. Это нормально, у нас с Гоустом такая всегда традиция — спрашивать о состоянии друг друга. Так поступают товарищи.       Теперь она Джонни и вовсе не поняла. Мозг конкретно замешал такую кашу, что теперь идет буквально без подготовленного текста в голове и Сэм отчего-то себя паршиво стала чувствовать, хотя никому еще ничего не обещала. Харрис по пути оборачивается, видит понимающий кивок МакТавиша и прикусила изнутри щеку. В одном он прав: лучше спросить, вдруг там что-то важное.       Она останавливается перед спиной Райли, который обновлял магазин в оружии. Саманта выбита из колеи и теперь думает агрессивно о том, что люди вокруг думают о ее большей симпатии к лейтенанту. — Гоуст.       Молчание. Некоторое время стоят в тишине, однако у Сэмми не хватает терпения находиться долго в этой атмосфере, поэтому снова заговаривает как в первый раз: — Саймон. Что происходит? — Я не давал разрешения называть себя по имени, оно должно остаться в секрете. Гоуст, —поправляет ее едко, казалось. — Это не меняет того, что ты себя странно ведешь. Ну, страннее, чем обычно. Гоуст, что-то случилось? Я хотела бы узнать. — Все хорошо, я готовлюсь к поездке и возможной новой перестрелке. На носу у нас важная миссия, у меня нет никакого желания сейчас тратить драгоценное время на разговоры. — Ты ведешь себя точно так же, как и в тот «последний день». Что я сделала снова не так? —поинтересовалась у него, от чего повернулся к ней вполоборота, шумно вздыхает и говорит: — Грейвз собрал армию среди «Теней» и наёмников, среди которых был мой давний знакомый, и узнал, что среди них был твой бывший молодой человек. Он умышленно натравил их на тебя и на меня. Это выводит меня из себя.       Тон его голоса становится более грубым, нетерпеливым, раздражённым. — Значит, твое сердце все-таки не «ледяное»…—вздыхает, — Это был твой товарищ когда-то? — Я стараюсь не привязываться к людям. Близкие ранят больнее всего, Саманта. У меня нет такой привычки, как у тебя, —тараторит лейтенант, но когда понимает, что ляпнул, прикрывает веки и устало потирает двумя пальцами переносицу, тяжело выдыхая, — Хорошим человеком был, но пришлось убить его. Ты ведь сделала, надеюсь, тоже самое. — Майкл сделал мне больно и чуть не убил Соупа. У меня был выбор и я сделала его в пользу Соупа, потому что он-… — Потому что он тебе дорог, я знаю, —кивнул, — И именно поэтому ты с ним советовалась, поговорить ли со мной тебе или нет. — Так все предсказуемо? —бормочет себе под нос, а уже через мгновение выпрямляется в спине и усмехается, — Значит, ты все слышал? — Вы оба не умеете говорить тихо, а когда он нервничает, так еще сильнее слышно. Буду предельно прямым: для меня вы с Джонни оба важны, к тебе я не испытываю что-то такое, что он, поэтому не накручивай себя. Поэтому если ты позволишь, то я пойду, потому что ты и так задержала меня. — Гоуст.       Несколько секунд она стоит в ступоре, не осознавая, почему от этих слов стало контрастно легко. Лейтенант хмурится и глухо мычит в ответ. — Спасибо…что поделился, я рада, что ты мне наконец-то доверяешь. — Не обольщайся слишком, это лишь потому что ты дотошна.