Клятва Гиппократа. И не только

Го­нит ве­тер осен­ней лис­твы уми­ра­ющей медь. За­мол­ча­ла ду­ша и не хо­чет ни пла­кать, ни петь. О бе­тон­ные сте­ны до­мов раз­би­ва­ет­ся твой крик, От же­ланья уй­ти до же­ланья ос­тать­ся - лишь миг...

За де­лами и хло­пота­ми день про­летел не­замет­но, и на шум­ный мно­голюд­ный го­род опус­ти­лась ночь, да­ря ко­му-то же­лан­ный от­дых, ко­му-то - вне­оче­ред­ную поз­днюю сме­ну с на­деж­дой на бо­лее прив­ле­катель­ный за­рабо­ток... а ко­му-то - лишь про­моз­глый сум­рак и да­вящую мглу без­на­деж­ности. Дождь за­кон­чился, но не­бо так и ос­та­лось хму­рым и неп­ри­вет­ли­вым. Толь­ко свет фо­нарей и фар вмес­ти­тель­но­го ав­то­моби­ля от­ра­жал­ся от блес­тя­щей мок­рой по­вер­хнос­ти за­мет­но опус­тевшей в этот поз­дний час до­роги... за­тем лишь, что­бы сно­ва угас­нуть, ос­та­вив пос­ле се­бя неп­ригляд­ную чер­но­ту. Все­го лишь ми­молет­ная вспыш­ка, ис­кра, нес­по­соб­ная рас­се­ять мрак, раз­ве­ять на­важ­де­ние. Са­ма не бо­лее чем ил­лю­зия... Имен­но та­кие и по­доб­ные им без­ра­дос­тные мыс­ли и ас­со­ци­ации по­сеща­ли единс­твен­но­го пас­са­жира чер­но­го "Мер­се­деса", уве­рен­но рас­се­кав­ше­го ноч­ную тем­но­ту. Впол­не пред­ска­зу­емые и ожи­да­емые - сей­час, но яв­но не в на­чале дня, ис­полнен­но­го на­деж­ды на луч­шее! На­деж­ды, в ко­торую да­же он, не раз би­тый жизнью и от­то­го при­вык­ший ожи­дать худ­ше­го, поч­ти ус­пел по­верить, тем бо­лее, ряд уп­ражне­ний из "ле­чеб­но­го ком­плек­са" и прав­да стал да­вать­ся за­мет­но лег­че. Неп­рости­тель­но глу­по и без­мерно на­ив­но, од­на­ко же так и бы­ло. Те­перь уже точ­но бы­ло. Не сни­жая ско­рос­ти, ав­то­мобиль свер­нул по ши­рокой ду­ге на шос­се, вы­водив­шее из шум­ной де­ловой час­ти Ман­хетте­на на его ок­ра­ину, впро­чем, ма­ло зас­лу­живав­шую это­го скром­но­го наз­ва­ния. Каж­дая из пос­тро­ек это­го рай­она бы­ла дос­той­на вни­мания и вос­хи­щения: ка­кая-то - из-за изящ­ной ар­хи­тек­ту­ры, ка­кая-то - бла­года­ря дер­зкой за­дум­ке ее вла­дель­ца, иная же прос­то впе­чат­ля­ла раз­ме­рами и пыш­ным ве­лико­лепи­ем. Впро­чем, сто­рон­ни­ми наб­лю­дате­лями рай­он пох­вастать­ся не мог: на въ­ез­де, осо­бен­но в тем­ное вре­мя су­ток, дей­ство­вала про­пус­кная сис­те­ма, - да и вряд ли бы праз­дные зри­тели смог­ли бы в пол­ной ме­ре оце­нить ве­лико­лепие скры­тых вы­соки­ми из­го­родя­ми и зе­лены­ми на­саж­де­ни­ями особ­ня­ков. И это не мог­ло не ра­довать их утом­ленных чу­жим вни­мани­ем вла­дель­цев. Ка­салось это и не­боль­шо­го, по мер­кам го­рода не­бос­кре­бов, выс­тро­ен­но­го в тра­дици­он­ном япон­ском сти­ле зда­ния. То­го са­мого, к ко­торо­му и подъ­ехал ав­то­мобиль. Пос­пешно выб­равший­ся из са­лона во­дитель из­влек из ба­гаж­ни­ка пе­ред­вижное крес­ло (к счастью, изоб­ре­татель его, ви­димо, пре­дус­мотрев воз­можность даль­них пе­ре­ез­дов, сде­лал его склад­ным) и, бук­валь­но в па­ру дви­жений соб­рав, под­ка­тил к зад­ней двер­це. Пос­ле че­го за­мер в мол­ча­ливом поч­ти­тель­ном пок­ло­не. Выб­равший­ся из са­лона пас­са­жир, в ко­торым все, хоть ма­ло знав­шие его, уз­на­ли бы гос­по­дина Оро­ку, не удос­то­ил под­чи­нен­но­го лиш­ним взгля­дом, лишь пе­реб­рался в став­шее поч­ти при­выч­ным за нес­коль­ко ме­сяцев поль­зо­вания крес­ло и на­жати­ем кноп­ки нап­ра­вил его к вхо­ду в дом. О том, что те­перь не слиш­ком вы­сокое, но все же при­под­ня­тое над зем­лей крыль­цо вы­зовет зат­рудне­ние при подъ­еме, пог­ру­жен­ный в свои мрач­ные мыс­ли хо­зя­ин вспом­нил уже поз­же, на рас­сто­янии па­ры-дру­гой мет­ров. Впро­чем, слу­ги в до­ме все как один от­ли­чались пре­дус­мотри­тель­ностью и так­том. По­тому за­метив­ший его приб­ли­жение дво­рец­кий ус­пел выз­вать па­ру дю­жих ох­ранни­ков, лег­ко, без ма­лей­ших уси­лий вта­щив­ших крес­ло в холл. Опус­тив его на пол, пар­ни (из чис­ла не­дав­но во­шед­ших в ря­ды кла­на) за­мер­ли в ожи­дании даль­ней­ших при­каза­ний. Ко­торых так и не пос­ле­дова­ло, по­тому что нуж­ное гос­по­дину по­меще­ние рас­по­лага­лось на пер­вом эта­же, и доб­рать­ся ту­да он мог без пос­то­рон­ней по­мощи. Эта ма­лень­кая, у­ют­ная, нес­мотря на скуд­ную об­ста­нов­ку, ком­на­та бы­ла поч­ти точ­ной ко­пи­ей по­доб­но­го ар­се­нала в не­бос­кре­бе, лишь мень­ше раз­ме­рами и бед­нее со­дер­жи­мым. По уг­лам она бы­ла ук­ра­шена све­тиль­ни­ками, в точ­ности ко­пиро­вав­ши­ми тре­нож­ни­ки в за­ле, пред­назна­чен­ном для ве­дения дел кла­на. Нес­ве­дущий, по­жалуй, мог при­нять пла­мя в них за нас­то­ящее и не ре­шил­ся бы прит­ро­нуть­ся ру­кой, по­бо­яв­шись об­жечь­ся. Мно­гие - но толь­ко не за­кон­ный хо­зя­ин этой ком­на­ты и все­го особ­ня­ка. Он-то прек­расно знал, что пла­мя, ко­леб­лю­ще­еся в ча­ше све­тиль­ни­ка - ис­кусно соз­данная ил­лю­зия. Как и мно­гое в этой жиз­ни. Сю­да, в этот час­тный дом в спаль­ном рай­оне, Оро­ку Са­ки ча­ще все­го на­веды­вал­ся, ког­да же­лал от­дохнуть от бес­ко­неч­ных дел и ос­тать­ся на­еди­не с со­бой. Ког­да та­кое бы­ло в пос­ледний раз, он и сам уже тол­ком не пом­нил. До нес­час­тно­го слу­чая, это точ­но. И вов­се не пла­ниро­вал этот ви­зит да­же се­год­ня ут­ром. Од­на­ко же при­ехал, не­ожи­дан­но и ни­кого не из­вестив ни о том, ку­да нап­равля­ет­ся, ни сколь дол­го бу­дет от­сутс­тво­вать. Да­же Ка­раи, пос­ле ут­ренне­го ви­зита не смев­шую его бес­по­ко­ить (слу­чай в ла­бора­тории вряд ли сто­ило счи­тать про­яв­ле­ни­ем ее во­ли). Чер­ный "Мер­се­дес" с то­ниро­ван­ны­ми стек­ла­ми и мол­ча­ливым во­дите­лем за пол­ча­са до­вез гос­по­дина Оро­ку до мес­та. Зак­рывши­еся во­рота от­го­роди­ли его лич­ные вла­дения от про­чего, не зас­лу­живав­ше­го их ви­деть ми­ра. Вот толь­ко проб­ле­мы и тя­готы дня ми­нув­ше­го не по­жела­ли ос­тать­ся за вы­сокой ог­ра­дой. Дом, с ис­кусс­твом и ста­рани­ем обус­тро­ен­ный хо­зя­ином по собс­твен­но­му вку­су, при­нял его - но тот не ощу­тил ни­какой раз­ни­цы. Горь­кий прив­кус ра­зоча­рова­ний ми­нув­ше­го дня, од­но за дру­гим об­ру­шив­шихся на не­го, ок­ра­шива­ли весь ок­ру­жа­ющий мир в неп­ригляд­ные се­рые то­на. Нич­то не ра­дова­ло, нич­то не име­ло зна­чения... И вот путь его на се­год­ня за­вер­шился. Здесь. В этом ма­лень­ком ар­се­нале, хра­нящем, по­доб­но об­ширно­му, от­но­сяще­муся к пос­то­ян­но­му мес­ту пре­быва­ния Шре­дера, са­мые важ­ные и цен­ные для не­го ви­ды ору­жия. Здесь, в особ­ня­ке, их бы­ло не так уж и мно­го: хо­зя­ин тер­петь не мог наг­ро­мож­де­ния и бес­по­ряд­ка. Лишь нес­коль­ко са­мых важ­ных и од­новре­мен­но - прек­расных пред­ста­вите­лей бла­город­но­го хо­лод­но­го ору­жия (ог­нес­трель­ное ап­ри­ори счи­талось в кла­не дос­той­ным лишь през­ренных ян­ки, и поль­зо­вались им срав­ни­тель­но ред­ко). Приг­лу­шен­ный свет, па­дав­ший из-под по­толоч­ных ба­лок, ок­ра­шивал ком­на­ту в теп­лые ко­рич­не­вые и бе­жевые то­на, зас­тавляя сим­вол кла­на го­реть не­выно­симым яр­ко-алым от­блес­ком, не­раз­ли­чимо от нас­то­яще­го пла­мени. Края штан­дарта чуть ко­лыха­лись от не­ощу­тимо­го ве­тер­ка. Зо­лотис­тые бли­ки при приб­ли­жении про­бега­ли по по­вер­хнос­ти стек­ла, ук­ры­вав­ше­го от пы­ли и воз­можной влаж­ности бес­ценную кол­лекцию. Каж­дый пред­мет, в ней на­ходив­ший­ся, был це­нен и сво­ей ред­костью, и под­линной бо­евой ис­то­ри­ей. Впро­чем, сей­час и ис­то­рия, и хо­лод­ная кра­сота ору­жия ма­ло вол­но­вали гос­по­дина Оро­ку. Приб­ли­зив­шись к ок­ну, мас­тер нин­дзя дол­го со­зер­цал тем­но­ту за ним, и труд­но бы­ло ска­зать, что имен­но ви­дел он в ней. Мож­но бы­ло лишь пред­по­ложить, что ма­ло ра­дос­тно­го - пос­коль­ку тон­кие гу­бы сжа­лись в поч­ти не­раз­ли­чимую ли­нию, а тем­ные, поч­ти чер­ные в тус­клом ос­ве­щении гла­за ка­зались не­под­вижны­ми. Сколь­ко прош­ло вре­мени за этим мол­ча­ливым раз­мышле­ни­ем, ска­зать не­воз­можно. Од­на­ко ка­кое-то ре­шение все же бы­ло при­нято. По­тому что, слов­но оч­нувшись от за­бытья, мас­тер нин­дзя нап­ра­вил свое средс­тво пе­ред­ви­жения к од­но­му из стел­ла­жей, где под тем­ным стек­лом на под­став­ке по­ко­ились па­ра ме­чей, по ле­ген­де при­над­ле­жав­ших не­ко­ему са­мураю, имя ко­торо­го ни­чего не го­вори­ло Шре­деру. По­тому что единс­твен­ное, чем ус­пел прос­ла­вить­ся этот бе­зымян­ный во­ин, - это пре­дан­ность гос­по­дину и по­чет­ная смерть пос­ле его по­раже­ния. Дос­той­ное за­вер­ше­ние жиз­ни, зат­мившее со­бой ее обы­ден­ность и обык­но­вен­ность. По­доб­но­го ро­да пос­ту­пок всег­да вы­соко це­нил­ся в Стра­не Вос­хо­дяще­го Сол­нца, как сре­ди во­ен­но­го сос­ло­вия, так и в прос­то­народье. Нин­дзя не от­но­сились ни к од­но­му из них. От­вер­гну­тые и пре­зира­емые все­ми, они слу­жили лишь сво­ему мас­те­ру и его при­каза­ни­ям, и их под­ви­гом бы­ло вы­пол­не­ние за­дачи лю­бой це­ной, лю­быми пу­тями, ка­кими бы слож­ны­ми и гряз­ны­ми они ни ка­зались. Оро­ку Са­ки всег­да пом­нил это. Од­на­ко се­год­ня, по­вину­ясь не­ожи­дан­ной смут­ной мыс­ли, он снял с под­став­ки ко­рот­кий меч - па­ру бла­город­ной ка­таны, и из­влек его из но­жен. От­ло­жив их в сто­рону, Шре­дер по­ложил на прик­ры­вав­шую ко­лени крыш­ку меч, рав­но­душ­но сколь­знув взгля­дом по блес­тя­щему лез­вию. За­тем, под­няв гла­за, сно­ва взгля­нул на язы­ки ил­лю­зор­но­го пла­мени. Ил­лю­зия. Не бо­лее чем ил­лю­зия. Рав­но как и все це­ли и средс­тва к ним. Осоз­нать это до­велось лишь те­перь, и горь­ким бы­ло то осоз­на­ние. Пу­тем к не­му, са­мым крат­ким и дос­тупным, ста­ли ра­зоча­рова­ния в са­мых важ­ных це­лях. Ут­ра­та на­деж­ды - единс­твен­но­го, что под­держи­вало си­лу и скреп­ля­ло во­еди­но те­ло и дух. Дол­гие, по­казав­ши­еся бес­ко­неч­ны­ми ме­сяцы лишь она од­на не да­вала сло­мать­ся и ус­ту­пить жес­то­кой судь­бе. Вплоть до се­год­няшне­го дня. Муж­чи­на кос­нулся ла­донью прох­ладной ста­ли лез­вия. Она дав­но, бес­ко­неч­но дав­но пе­рес­та­ла стра­шить его, рав­но как и мыс­ли о смер­ти. Нет, он ни­ког­да не рас­смат­ри­вал ее как спо­соб вы­хода из слож­ной си­ту­ации, по­доб­но тем же са­мура­ям. Лишь как воз­можный ва­ри­ант раз­ви­тия со­бытий, ко­торый слож­но пре­дуга­дать. Стре­мить­ся к по­доб­но­му ис­хо­ду всег­да ка­залось Шре­деру из­рядной глу­постью и на­илуч­шей судь­бой для выб­равше­го ее. Но все же... Оро­ку Са­ки мед­ленно, ос­то­рож­но про­вел ла­донью по плос­кой сто­роне лез­вия, слег­ка нак­ло­нил, зас­тавляя от­ра­зить свет и слов­но бы ок­ра­сив кровью. Мо­жет быть, вот оно - ре­шение всех проб­лем, на­илуч­ший вы­ход из за­путан­ной си­ту­ации? Той, в ко­торой уже не за что бо­роть­ся и не­чего ожи­дать? Бу­дет ли это по­раже­ни­ем? Труд­но ска­зать. Ско­рее та­ковым бы­ло бы ли­шен­ное ра­дос­ти и смыс­ла су­щес­тво­вание, ко­торое он ве­дет сей­час. Ког­да де­ла офи­ци­аль­ные и те­невые ут­ра­тили прив­ле­катель­ность и ка­жут­ся чем-то чу­жим и да­леким. Ког­да смут­ная на­деж­да хо­тя бы от­части вос­ста­новить­ся и стать преж­ним рас­се­ялась, слов­но дым на вет­ру. И все об­ра­тилось в нич­то в срав­не­нии с этой бес­ценной ма­лостью, ока­зав­шей­ся столь не­заме­нимой. Но да­же при всем при том ос­та­валось пос­леднее, что под­держи­вало в нем ярос­тное стрем­ле­ние жить. На­деж­да рас­кви­тать­ся с те­ми, кто по­винен в его нес­частье. Ус­тро­ить им ад, не срав­ни­мый с тем, что уго­тован ему са­мому. Вып­леснуть всю боль и не­годо­вание и хоть как-то урав­но­весить нес­пра­вед­ли­вость судь­бы. Но да­же в этой ме­лочи ему от­ка­зано. Его вра­ги по­гиб­ли, еще тог­да, дол­гих че­тыре ме­сяца на­зад, и те­перь не­дося­га­емы для не­го. И нич­то, нич­то не ис­пра­вит это­го. Пос­леднее, ра­ди че­го сто­ило ос­та­вать­ся в жи­вых, рух­ну­ло. Что ос­та­лось вза­мен? Лишь пус­то­та, ли­шен­ная да­же от­го­лос­ка эха. Уси­ли­ем во­ли мас­тер нин­дзя зак­рыл гла­за и ус­по­ко­ил ды­хание. Опу­щен­ным взгля­дом из-под рес­ниц на­шел ору­жие и нед­рогнув­шей ру­кой прид­ви­нул его бли­же к се­бе. Так, что ос­трое лез­вие поч­ти ка­салось те­ла. Оно - не то, че­го сто­ит бо­ять­ся. Страх и на­деж­да - лишь ил­лю­зия, ложь. Все ложь в этом ми­ре, кро­ме смер­ти... "Не ос­та­нав­ли­вай­тесь, как бы силь­но вам это­го ни хотелось". До­нель­зя зна­комые сло­ва. Те са­мые, что при­води­ли его в гнев и под­сте­гива­ли ре­шимость, ког­да ус­тавшее те­ло от­ка­зыва­лось по­вино­вать­ся. Сло­ва, про­из­не­сен­ные хо­лод­но-ре­шитель­ным го­лосом той, что не сто­ила лиш­ней мыс­ли. Но они нас­толь­ко чет­ко от­пе­чата­лись в соз­на­нии, что по­мимо во­ли зву­чали да­же сей­час. Зак­рыв гла­за, Шре­дер уси­ли­ем во­ли зас­та­вил не­навис­тный го­лос умол­кнуть, мыс­ленно пре­давая его об­ла­датель­ни­цу ско­ропос­тижной смер­ти. С не­кото­рым тру­дом, но это уда­лось. Мисс У­отер­гейт с ее ехидс­твом и уп­рямс­твом ос­та­лась там, за гра­ницей соз­на­ния. Муж­чи­на мед­ленно вы­дох­нул, не без уси­лий ос­во­бож­дая соз­на­ние от вспых­нувше­го гне­ва, вновь мыс­ленно со­еди­няя се­бя с ве­ликой пус­то­той, на­чалом и кон­цом все­го су­щего. Судь­бой, из­бе­жать ко­торой не да­но ни­кому и ни­чему... "Нет судь­бы. На­ше бу­дущее стро­им мы са­ми". Сно­ва она. Ког­да же ты за­мол­чишь, де­мон те­бя раз­де­ри?! Или... гу­бы гос­по­дина Оро­ку тро­нула не­доб­рая хищ­ная ус­мешка... те­бя при­дет­ся зас­та­вить за­мол­чать. То са­мое, пос­леднее де­яние, ко­торое про­дол­жа­ет удер­жи­вать его здесь... Не сто­ит от­кла­дывать его на­дол­го. Муж­чи­на ре­шитель­но вып­ря­мил­ся, ог­ля­нув­шись на дверь. Най­ти в мно­голюд­ном го­роде од­ну-единс­твен­ную дев­чонку, да­же зная ее имя и фа­милию, бу­дет не так-то прос­то, но... ему же из­вес­тно ее мес­то ра­боты! Пусть он и не пом­нит наз­ва­ния. А зна­чит, не да­лее чем ут­ром с прок­ля­той об­манщи­цей бу­дет по­кон­че­но. "Чу­жими ру­ками? Это про­ще все­го..." - и през­ри­тель­ная ус­мешка. Сов­сем как тог­да. Хо­тя уг­ро­за бы­ла не­шуточ­ной. Она прек­расно по­нима­ла ее - что-то, а уж про­читать это на ее ли­це бы­ло нес­ложно. И все же про­дол­жа­ла бро­сать ему вы­зов. И бу­дет, да­же ис­чезнув с го­ризон­та. По­тому что, под­давшись ис­ку­шению сей­час, он и прав­да из­ба­вит­ся от нее чу­жими ру­ками, так, слов­но не в си­лах сде­лать это сам. До­воль­но! Не­вер­ным дви­жени­ем гос­по­дин Оро­ку вер­нул меч в нож­ны, на­супив­шись гля­дя пе­ред со­бой. Уй­ти сей­час - прос­то и, мо­жет быть, да­же дос­той­но. Но она... она ни­ког­да в это не по­верит. И да­же на гра­ни собс­твен­ной ги­бели бу­дет счи­тать его сла­бым, сдав­шимся. И не то что­бы ее мне­ние име­ло хоть ка­кое-то зна­чение... Од­на­ко ока­зать­ся уни­жен­ным хо­тя бы в ее гла­зах бы­ло не­выно­симо. Без воз­можнос­ти что-ли­бо ис­пра­вить. Он не мо­жет се­бе это­го поз­во­лить. Черт по­бери, это его жизнь, он, Оро­ку Са­ки, не жа­лел ни об од­ном ша­ге или пос­тупке. И не бу­дет жа­леть. Тем бо­лее о пос­леднем, за­вер­ша­ющем, дол­жном стать са­мым за­поми­на­ющим­ся. Дос­той­ным его си­лы и ре­шимос­ти, в ко­торых ник­то, да­же она, не пос­ме­ет усом­нить­ся.