***
Тёплый, почти горячий ветер, прощекотавший зарывшиеся в белоснежный песок пятки, разбудил Нетейама. И первое, что он увидел, едва разлепив глаза - тонкие разводы сине-зелёного и нефритового оттенка, тянувшиеся вдоль крепкой груди ещё спящего Аонунга, чьё дыхание еле слышно шелестело об сложенную под голову руку. Нетейам невесомо провёл указательным пальцем по одной из этих полос, стараясь не разбудить. Красивый узор чем-то напоминал на’ви витееватые тени, отбрасываемые волнами, расплывавшимися по морскому дну в особо яркие солнечные часы. - Ма’Нунг,- почти беззвучно пронеслось в потоке ветра, уносившего столь ласковое слово вдоль беззлюдного песчаного берега. Нетейам аккуратно отодвинулся подальше и присел, ощущая, как на лопатках под слоем песка неприятно стянуло кожу. Он огляделся по сторонам. Солнце уже было довольно высоко, а значит, в деревне уже все должны были проснуться. Интересно, не потеряли ли их родные? Лазурь волн скатывалась о землю, собираясь в густки шуршащей пены. Где-то вдалеке пропела птица, чередуя быстрое чириканье с долгим свистом. Нетейам уже заслушался этой музыкальной идиллией, как на его бёдра внезапно легла чужая рука, обнимая тесным полукольцом. Салли обернулся, оглядываясь на посапывающего Аонунга. Тот, прижавшись к нему, ткнулся плоским кончиком носа в своё плечо, греясь под утренними лучами солнца. Нетейам решил, что у них есть ещё немного времени и, не шевелясь, наблюдал за покачивающимися листьями пальм. Небо Ава’атлу было безоблачным и чистейшего ясно-голубого цвета. Опустив голову, Нетейам увидел, как воды океана простираются далеко-далеко, к горизонту, встречаясь с синевой небес. Гармоничное сочетание их цветов что-то напомнило на’ви. Но, как бы ни стралася, он не мог вспомнить что-именно. Пока его взгляд не упал на сплетение их с Аонунгом хвостов и ног, гревшихся друг о друга этой ночью. Парень немного улыбнулся, опуская веки. Теперь, эта картина, сочетавшая в себе тёмно-голубую синеву неба и светлую лазурь океанической прибрежной воды, останется в его памяти до конца их жизни. Когда воздух стал более нагретым, а солнце поднялось ещё выше, Нетейаму пришлось признать, что это прекрасное утро наедине подошло к концу. Словно хрупкую драгоценность, он взял тяжёлую ладонь Аонунга в свою и подвёл к губам, прижимаясь ими к мягкой коже и жмурясь от нахлынувшей в сердце нежности. Вдруг ладонь перевернулась и чужие пальцы легли на его щеку, заставляя повернуть голову. Нетейам увидел, как только что проснувшийся Аонунг привстал на локоть. Он притянул сидящего рядом на’ви к себе, чтобы подарить любимому их первый утренний поцелуй. - Пора уходить,- закрыв глаза, прошептал Нетейам, проводя губами вдоль широкой переносицы Аонунга. - Вот снова,- меткайин недовольно прищурился, обнимая его всё сильнее,- вечно ты следишь за временем. - У нас нет возможности оставаться здесь. Мы ушли вчера, никого не предупредив, и твоя мать сейчас, должно быть, злится. - Я сказал ей, что пойду искать тебя,- Аонунг потянулся за их набедренными повязками, лежащими в стороне,- И я думаю, твоя тоже уже обо всём знает. Нетейам задумчиво почесал висок, вытряхивая песок из причёски. Если так, значит, Ронал должна была обо всём переговорить с Нейтири, пока их не было. Возможно, это произошло вчера ночью или же сегодня утром, пока они тут спали. И скорее всего, дома Нетейама также ждёт серьёзный разговор, касательно его выбора. -Знаешь, - начал Нетейам, одеваясь,- я уж лучше расскажу всем про себя, не тая ни детали, чем буду всю жизнь твоим любовником. - Любов...ником?- кончики ушек Аонунга вопрошающе дёрнулись вверх,- Кто это? - Ну, отец, как-то рассказывал,- лесной на’ви приложил к шее свой чокер, чтобы завязать его,- что в культуре небесных людей нет такого выбора одного единственного. Они могут вступать в брак не раз, и вне брака иметь кого-то ещё. Именно таких и называют любовниками. - Ох, тогда почему же эти любовники сразу не могут быть вместе?- Аонунг придвинулся к парню, помогая закрепить узелки на украшении, попутно любуясь ровной и тонкой шеей Нетейама. - Я спросил его о том же! Но отец сказал, что небесные люди непостояны и их природа склонна к изменчивости. Сегодня они любят одного, а завтра другого. Обманывают и забывают тех, кому обещали своё сердце. - Это как-то...Это ужасно,- меткайин запнулся на выдохе, когда закончил надевать на на’ви чокер, и Нетейам тут же обернулся, заглядывая ему прямо в глаза,- Я бы никогда не смог так поступить с тобой. - Но это могло бы случиться,- Салли провёл дрожащими пальцами вдоль ключицы Аонунга, пробираясь вниз, вдоль изгиба натреннированного плеча, и опускаясь до изумрудного браслета,- ты бы прятал меня каждый день, стараясь обмануть не столько других, сколько себя. Стараясь обмануться, что такая жизнь хоть как-то сделает нас счастливыми. - Ты прав,- в голосе был слышен виноватый тон,- Я обязан недопустить этого. Аонунг притянул супруга в свои объятия, чувствуя, как кульбиты его сердца отбивают барабанные ритмы. - Слышишь? - Да. И вижу,- блики восходящего к зениту солнца пробежались вдоль янтарной радужки круглых глаз Нетейама, связанных невидимой нитью взора с небесными, голубыми глазами любимого,- Я тебя вижу. - И я тебя вижу,- уголки губ Аонунга мягко поднялись вверх, одаряя лицо счастливой улыбкой. Он крепко взял руки Нетейама в свои и направился в сторону леса,- Идём, Ма’Тейам... Идём...***
Они шли через заросли тропического леса, огибая стволы деревьев. Острая листва, торчащая по сторонам, щекотала и колола кожу. Аонунг отпинывал ветки, мешавшиеся на дороге, расчищая им путь. - Что ты будешь сейчас делать? – спросил его Нетейам, отмахиваясь от висящей серо-зелёной лианы. - Для начала, я пойду к отцу, а затем к Оло’эйктану олонуйцев. А если будет возможность, то и к обоим сразу. Никто из них не сможет противостоять воле Эйвы. Пройдя мимо высокого дерева, они увидели ярко-белое пятно песчаного берега, маячившее впереди. Вот сухая поросль и земля сменились на сухой и горячий песок, сквозь который проваливались ступни на’ви. Они покинули прохладную тень леса, поворачивая левее, прямо на встречу видневшимся вдали маленьким домикам меткайинов. Самые первые жители деревни, встретившиеся им, то охали от неожиданности, то недоумённо глядели вслед, при виде их принца, что шел мимо, крепка держа за руку сына одного из лесных на’ви. Их, сцепленные в замок, пальцы привлекли внимание окружающих, заставляя идти следом за парой. Нетейам оглядывался по сторонам, анализируя реакцию меткайинов. Кто-то одобряюще кивал, поддерживая молодых людей, кто-то перешептывался, искоса поглядывая в сторону дома Оло’эйктана. Краем уха парень слышал что-то про Цикато’эйю и его гнев, и тут же посмотрел на Аонунга. Но тот, насупив надбровные дуги, упрямо шагал дальше, готовясь к любому исходу, кроме того, где ему предначертана разлука с Нетейамом. Нейтири, вместе с Ло’аком выглянули из дома, заметив, что за стенами стало слишком шумно. От удивления парень открыл рот, смотря, как его брат идёт рука об руку вместе с Аонунгом. - Мама, скажи, это ведь не я один вижу? – он повернулся к Нейтири, указывая на Нетейама пальцем. Женщина, не ответив, внимательно проследила за тем, куда направились юноши, и, захватив с собой свой кинжал, украшенный витиеватой фиолетовой тесьмой, спустилась вниз по дорожке, ведя за собой Ло’ака. Когда же образовавшаяся толпа меткайинов, во главе которой шли супруги, подошла к палате Оло’эйктана, Аонунг перевёл дыхание. Сейчас настанет миг, когда он преступит самый главный закон их семьи. Миг, когда он, так открыто, пойдёт против воли отца. Тоновари вышел из дома, за ним следом вышел Джейк, обеспокоенный пропажей сына, и, уже весьма уставший, Цикато’эйя, что так раздражённо потёр переносицу при виде своего, как видимо, неудавшегося затя. - Нетейам, где ты пропадал? – Джейк обошёл широкие спины Оло’эйктанов, дабы лучше увидеть сына,- Я ищу тебя с са...Ох, чёрт... Мужчина запнулся, когда увидел, как его сын держит за руку Аонунга. По тому, как они скрепили свои пальцы, и как беспокойно парень смотрит на них, напрашивался только один вывод. - Я хочу сказать тебе, отец,- Аонунг захватил грудью побольше воздуха, прежде чем произнести эти, ставшие невыносимо тяжелыми, слова,- И всем остальным. Си’хэк в сопровождении Кири и Тук, пролезла сквозь толпу, пробираясь к самому центру. Дойдя до края, до самого центра происшествия, девушки стали глазами искать Цирею. Она стояла напротив, нервно теребя пальцами свисавшие с её верхней одежды концы, и переглянувшись с девочками, украдкой подозвала их к себе. Группа молодых на’ви, аккуратно, стараясь не привлекать внимание, обошла то открытое место, где сейчас стояли парни, и, дойдя до Циреи, стали тихо переговариваться. - Кири,- Тук испуганно посмотрела на сестру,- Их сейчас будут бить да? -Нет, Тук,- Кири погладила её по спинке,- Не имеют права. Их не за что наказывать. Наблюдая за Тоновари, Нетейам подумал, что если бы взгляды на’ви могли прожигать пламенем людей, то от их с Аонунгом ладоней, да и от них самих, ничего бы уже не осталось, кроме горстки горелого пепла. На лице Оло’эйктана проскальзывало одно чувство за другим, уголки его глаз подрагивали, а губы крепко сжались. - Мой сын,- над толпой разлился глубокий и старательно ровный бас,- Говори. - Я приношу свои извинения клану Олонуйи, лично его Оло’эйктану и его дочери,- Аонунг осторожно перевёл взгляд на Цикато’эйю, на чьих скулах играли жевалки,- Но я не могу и не хочу вступать в этот брак, потому как уже связан узами с другим мужчиной. Нетейам выступил чуть вперёд, под шквал разговоров и шума меткайинов. Из-за него он не сразу расслышал приближающиеся к нему быстрые шаги Джейка. - Это правда? – старший Салли спросил своего сына, пытаясь разглядеть хоть каплю лукавства в его мимике,- Эйва! Скажи мне, сын, это же всё придумано, чтобы Аонунг не женился, да? - То, что говорит Аонунг – правда,- Нетейам решительно ответил, повернув голову к отцу,- мы были обручены пред взором самой Эйвы. Тоновари дёрнулся, вспоминая, как сам же отпустил ребят к Древу предков в тот вечер. Опасливо косясь на Цикато’эйю, вождь заметил, как тот зачем-то сходит со своего места. - Когда? – Джейк пораженно застыл. - В ночь после принятия нашей семьи в клан. Мы выбрали друг друга и теперь... - И теперь вы, уважаемый Оло’эйктан,- Цикато’эйя, сомкнув зубы, прошипел, перебивая парня,- И вы, уважаемая Си’хэк, можете с позором покинуть Ава’атлу! Что ты, не извиняйся, мой мальчик, кто мы, против выбора самой Эйвы. Он подошёл угрожающе близко. Джейк хотел было встать между ним и парнями, как его уже опередил Аонунг, застилая собой любимого. Цикато’эйя скептически оглядел парня, опустив веки. - Тоновари, мой друг, сколько же времени прошло с тех пор, как они прошли обряд принятия? - У меня не было умысла скрывать это от тебя! – Тоновари крепче схватился за своё копьё,- Я, как и ты, узнал об этом только сейчас. - Но, у твоего сына он был,- старик ощетинился, смотря прямо на Аонунга,- Говори, почему вы таили это от своих семей? Сначала Аонунг сильно испугался столь грозного обращения к себе от воина, но заметив в стороне Ронал, что безмолвно поддерживала своего сына, взял себя в руки. - С того момента прошло не больше двух лун. Нетейам,- он повернулся к Джейку, поглядывавшего всё больше на Нетейама,- хоть и уговаривал меня признаться остальным, но терпеливо ждал, когда я наконец-то смогу быть готов к этому. И я благодарен ему за это, но сожалею, что этим же и принёс ему столько боли. Нетейам погладил его пястье своими пальцами, подбадривая супруга. - Отец, - Аонунг умоляюще окликнул Тоновари,- я боялся, что так лишь принесу ещё больше бед, лишившись престола. Заставлю переживать маму, разочарую тех, кто мне дорог. Но лишь сейчас, стоя здесь, перед всеми, - он обвёл пальцем окруживших их меткайинов, - я понял, что уже привёл всё к этому, потакая собственной слабости. И я прошу прощения за это, но также молю дать мне свободно заявить о своём выборе. Он выдохнул, а вместе с ним скинуло с себя грузный камень и, так долго сжимавшееся от тревоги, сердце. Ронал подняла свою голову, довольно и гордо смотря на первенца, пока морской бриз потоком сдувал пылинки с её надлобного украшения. - Аонунг, - Тоновари спустился с помоста, шелестя украшениями,- Ты совершенно прав, признавая свою вину. Ты скрыл от нас, что теперь ты больше не одинок, утаил свой выбор, причинив Нетейаму страдания, обманул меня, когда я просил тебя признаться, нет ли у тебя уже кого-то за сердцем. Ты совершил серьёзную ошибку, мой сын,- Тоновари разочарованно посмотрел на него, и Аонунг уже готов был сдаться, ожидая худшего, как Оло'эйктан тут же продолжил,- Но твоя ошибка не хуже моей. - Отец? - Аонунг подозрительно посмотрел на него, подняв взор. - Трусость заразна. И твой отец заразил тебя этим,- он погладил его по голове, касаясь туго заплетённых кудрей,- Я думал, что смогу сберечь вас, рискнув твоей свободой, идя на уступки остальным. И за это, твоя мать ругала меня каждую ночь, пытаясь открыть застиланные страхом глаза. И, как она и предсказывала, ты уже выбрал себе пару. Цикато’эйя возвёл к нему свои жилистые руки. - Так что же решаем, Тоновари? - Ты слышал моего сына, брак наших детей не может состояться,- он схватил копьё и твёрдо поставил его в песок острием вниз,- Я уважаю тебя, мой друг, но я не стану принуждать своего сына больше жертвовать собой. Оло’эйктан олонуйи лишь хрипло засмеялся, отходя чуть далее. Он жестом указал Сих’эк подойти к нему ближе и девушка, словно прощаясь, посмотрела на подруг, не хотя отпуская их руки. - Но предложение о союзе всё ещё в силе, Цикато’эйя,- Тоновари внимательно проследил за ним,- Нам всё ещё необходимо собраться с силами, дабы уничтожить нашего врага. Цикато’эйя распрямил плечи. Его седые космы, туго переплетённые меж собой лентами, коснулись сухих лопаток. Откашлянувшись, он снял с себя тяжёлое кристальное ожерелье, небрежно бросив его Сих’эк. Джейку это очень не понравилось. Поняв, что Цикато’эйя к чему-то готовится, он протянул в сторону руку, дав остальным сигнал отойти подальше. - Уничтожить врага...- Цикато’эйя задумчиво поднял взгляд серых глаз на чистое безоблачное небо,- А кто твой враг, Тоновари? Оло’эйктан рифовых на’ви оссёкся при виде вытащенного лезвия боевого кинжала, что Цикато’эйя носил на поясе. Оружие блеснуло на солнце, ослепляя бликом предсмертной вспышки. - Цикато’эйя, брат?- Тоновари предупредительно выставил копьё, другой рукой удерживая шипящую Ронал, которая тут же яростно подлетела к своему мужу. -Кто же твой враг? – олонуйин указал острием на лесных на’ви,- Небесные люди? Демоны, что ходят в нашем обличии? А может ты и сам уже спелся с ними? - Ты не имеешь права угрожать моему мужу, - оскалилась Ронал, показывая свои острые клыки. Аонунг и Нетейам поспешили спрятать за своими спинами беременную тса’хик. - Ох, тса’хик меткайинов, прости мне мою дерзость! Я и не думал угрожать вашему Оло’эйктану! Я лишь следую нашей общей цели, - Цикато’эйя перевёл кинжал на стоящего перед ним Нетейамом, едва сдерживаясь, чтобы не запустить его в грудь юноше,- уничтожаю врага. Толпа возмущенно зашипела, когда Оло’эйктан бросился вперёд. Аонунг резко оттолкнул Нетейама в сторону, и мужчина молниеносно пролетел между ними, групируясь в воздухе. Приземлившись на ноги, он тут же отскочил от песка, взмахивая оружием, дабы задеть противника. Нетейам отбежал назад, не понимая, имеет ли он право поднимать на старшего нож, а потому просто уворачивался от столь ловких, для пожилого на’ви, атак. Но когда Нейтири, надрывая голос, крикнула сыну достать своё орудие, он тут же среагировал, отразив лезвием охотничьего кортика очередной удар. - Тоновари,- Цикато’эйя переводил дыхание, переминаясь с ноги на ногу,- Ты хоть понимаешь, что натворил? Это же демоны. А твой сын – околдован одним из них. - Я не демон,- Нетейам перевёл вес ножа в ладони, поудобнее берясь за рукоять,- и никто из моей семьи не демоны. Мы на’ви. - Не думай, что очаровав этого сопляка, ты возымеешь такую же власть и надо мной, проклятый демон,- мужчина перешёл в атакующую стойку,- Я убью тебя, и тем самым освобожу волю мальчика. Он с рыком влетел в охнувшего Нетейама и они кувырком покатились в ту сторону, где стояли Кири и Тук. Маленькая девочка, горестно плакала, хватаясь за сестру. В её больших детских глазках застыл ужас. - Кири! - Цирея дёрнула девушку,- Надо увести её отсюда. Подняв Туктирей на руки, Кири побежала к своей приёмной матери, что крепко держала Ло’ака за плечо, не давая тому вклиниться в драку. - Не сейчас! - Нейтири пыталась успокоить сына, при этом держась сама из последних сил,- Ты лишь помешаешь. Кири! Тук! Она приняла в объятия обоих девочек, не забыв при этом поблагодарить Цирею, что присмотрела за её дочерьми. Собравшись вместе, они все с явным волнением следили за ходом битвы. Нетейам был намного моложе, ловче и быстрее, но неопытнее, и часто не мог понять, откуда ему ждать удар и где ставить блок. В то время как Цикато’эйя, больше похожий на морщинистую морскую губку, просчитывал каждый свой шаг, каждый поворот своих действий. - Он же убьёт его! – Ло’ак выдернул свою руку из цепких пальцев Нейтири. Он уже хотел выбежать на поле боя, но внезапно выросший перед ним Аонунг остановил его, упираясь ладонями в его плечи. - Стой,- Аонунг крепко сжал его, неотрываясь от взмахов кинжалом Нетейама,- Мы ещё должны ждать. Ло’ак, молча, отошел назад. Он хотел было оттолкнуть его, чтобы не мешался на дороге, но остановился. Ему показалось, что раз Нетейам отчего-то доверил свою жизнь этому выоскомерному рифовому на’ви, значит и он должен сейчас довериться Аонунгу, стоя в стороне. Послышалось шипенье. - А ты сильный парень,- Цикато’эйя стирал со лба кровь, которая стекала из глубокого пореза,- и довольно хитрый, раз решил ослепить старика. Нетейам, воспользовавшись заминкой, обхватил его обеими руками за корпус, думая повалить наземь. Он рассчитывал, что олонуйин не сможет устоять на ногах, против такой скорости, и ему удастся обездвижить Цикато’эйю. Парень сильно обрадовался, когда старый на'ви, неудержавшись, поднял одну ногу, роняя кинжал. Уже готовый к тому, чтобы нанести несмертельный удар, Нетейам вскинул руку, занося рукоять ножа, как прямо в середину груди, словно в мишень, Цикато’эйя со всей силы ударил кулаком, выбивая дыхание. Парень рухнул вместе с ним, не слыша ничего, кроме бешеного стука своего сердца. Болезненный хрип вырвался из его горла, сжимая сосуды. - Никогда не открывай противнику своих слабых сторон,- Цикато’эйя вылез из под дрожащего тела, поднимая с песка свой кинжал,- поделюсь секретом боя. Хотя, тебе, конечно, это уже не пригодится. Нетейам судорожно вдохнул, пытаяясь успокоить ритм. Внутри снова всё сжало острыми приступами боли, не давая двинуться. Он попытался встать, но новая вспышка будто бы пронзила его насквозь, отдаваясь где-то посередь лопаток. - Цикато’эйя, стой! – Джейк попытался остановить его, но мужчина, будто бы не слышав, уже взмахнул рукой, готовый заколоть лежащего перед ним Нетейама. Острый свист, а после и тёмно-фиолетовое пятно пролетело перед их глазами, пронзая плечо Цикато’эйи, разрезая сухожилие. Старик уронил руку вниз, отпуская орудие. Нейтири, едва ли не бежа, подошла к нему, отпихивая от своего сына. - Мерзавец, - она процедила сквозь зубы,- Бросил вызов всеобщей Матери, воспользовался нашим доверием и хочешь одержать победу, убив невиновного. Да ты такой же, как и небесные люди! Сих’эк, стоявшая всё это время среди других меткайинов, подбежала к Нетейаму, помогая тому подняться. Но лишь после того, как опасливая Нейтири позволила ей это сделать, поняв, что девушка не желает им зла. Сих’эк отвела юношу в сторону, попутно извиняясь за содеянное её отцом. Олонуйке было горестно понимать, что сегодня она едва ли не стала дочерью убийцы, осквернителя святости указа Эйвы. - Спасибо,- Нетейам опёрся на неё, пытаясь сквозь хрипы произнести слова. Подошедшая к ним Ронал, осмотрела его, готовясь вновь восстанавливать ему ритм дыхания. - Си’хэк? - Цикато’эйя вытер кровь с век, пытаясь разглядеть сквозь неё свою дочь. -Папа,- девушка устало присела на песок,- Прошу тебя, хватит. Это же ужасно! Твои поступки...Эйва накажет тебя! -Мы не сделали ничего плохого! – старик с надрывом вытащил из своей плоти окровавленный нож,- Мы пришли сюда по зову Тоновари, покинув родной дом! Нас держали здесь два дня, как животных, не давая выйти на свет! И теперь нам же приходится уйти ни с чем, только из-за того, что этот трус, оказывается, прятал своего мужа от всех, трясась за накопленное им всеобщее признание! Это же их постигло безумие, стоило демонам вступить на берег Ава’атлу. И ты хочешь, чтобы я оставил всё как есть? К, трясущейся от сдержанного плача, Си’хэк подоспели Кири и Цирея, накрывая одинокую девушку собой. Тяжесть их веса немного давало девушке чувство защищенности. И Си’хэк, словно спасаясь, ухватилась за них. - Мой сын уже сделал свой выбор,- Тоновари выступил вперёд,- И ты, не сумев принять это, решил, что убив Нетейама, освободишь место для своей дочери? - Тоновари...- старый олонуйин пытался встать, но этого у него никак не получалось. - Но, ты не знал, что если бы старший сын моего преданного друга, Джейка Салли, сейчас бы погиб на этом песке, то я бы лично вступил бы с тобой в бой, мстя за смерть столь талантливого мальчика и любимого моего сына. Тоновари вознёсся над мужчиной, надвигаясь, словно могучая волна океана. Его высокий рост и широта мышц громадой накрыли старика: - Одумайся, молю тебя. Цикато’эйя расстерянно оглянулся. Его дочь, что так отчаянно пыталась помочь этим демонам, уже была на их стороне. Оло’эйктан меткайинов поклялся убить его, если бы пролилась сейчас кровь, а его наследник, с помощью которого Цикато’эйя думал создать по-настоящему могущественное семейство, сейчас обхаживал своего еле живого супруга. Что же, видимо, он действительно проиграл. Опустив глаза, Цикато’эйя низко склонился перед Тоновари, принимая поражение. Поединок был действительно окончен.***