Грань между светом и тьмой

На этот раз Гарри проснулся от резкого свиста и последовавшей за ним громкого окрика: – А ну, давайте, лежебоки, шевелитесь. Вы кто – матросы или танцовщицы в борделе?! Какого хрена вы тут передо мной своими задницами вертите? Дождетесь у меня! Как-нибудь буду в подпитии, подстерегу того, кто активнее всего напрашивается, и отымею по полной, мало не покажется. Да уж! Это точно был не монастырь. Кроме всего прочего спал парень на этот раз не на жесткой, узкой постели, а в чем-то странном, похожем на сетку, подвешенную на некотором расстоянии от пола. Эта колыбель еще и покачивалась, повинуясь определенному ритму. Где это они с Люциусом на этот раз оказались? В помещении, где они находились, не было окон, слабого света, проникающего в щели, хватало лишь на то, чтобы понять, что комнатка очень маленькая. Почти сразу после этой брутальной реплики, разбудившей Поттера, в дверь постучали, она открылась, и в дверном проеме возник господин. На нем был надет синий камзол с кружевными манжетами, выглядывающими из-под рукавов, на ногах были такого же цвета узкие панталоны, до колен укрытые ботфортами. Голову незнакомца накрывала шляпа с пером. Завершала ансамбль шпага, притороченная к поясу. Свет, льющийся из-за его спины, был неяркий, но, чтобы рассмотреть детали одежды, его хватало. – Господин доктор, я извиняюсь за вторжение, но вам уже пора бы приступить к своим обязанностям. Принц почувствовал себя хуже. Наверное, болтанка потревожила его рану. Как вы, наверное, заметили, пока вы спали, нам пришлось сняться с якоря. Верный человек прислал информацию, что преследователи уже близко. Кроме того, вашему сыну уже сейчас придется присоединиться к команде. Вы же помните, что мы согласились взять вас обоих на борт на этих условиях. – Да, конечно, я все помню, – отозвался Люциус с соседней койки, которая, как у Гарри, тоже была подвесная, – сейчас мы оденемся, приведем себя в порядок… – Хорошо-хорошо, я понимаю, – закивал незнакомец, – я подожду вас наверху. Вас я отведу в каюту принца Эдварда, а юношу представлю боцману. Вчера поздно вечером в спешке всем было не до этого. Гарри про себя мысленно облегченно вздохнул. У них с Люциусом есть хоть пара минут для того, чтобы прийти в себя, выработать линию поведения. Но, как это ни странно, на этот раз в большей растерянности находился именно Малфой. Он сказал, вылезая из гамака: – Я – доктор?! Вот уже никогда не считал себя сильным в целительстве. Да и не думаю, что в этом мире магия легальна. – Но ведь не обязательно лечить магией. Насколько я знаю, многие зелья – особенно те, которые мы изучали на первых курсах – варятся из магловских трав. Посмотрите, возможно, в вашем багаже есть подходящие. Вы ведь помните, как варить зелья? Ну а с тем, что за рана у вашего больного, разобраться при желании можно. Опять же – она вряд ли волшебного происхождения. – Гм, – хмыкнул Люциус, снимая с крючка, прибитого к стене, камзол, похожий на тот, что был у господина, который приходил их будить, – не думал об этом моем задании в таком аспекте. Зельеварение у меня не было настолько любимым предметом, как у Северуса, но знал я его неплохо. А, вот он и сундучок! В углу комнатки стоял небольшой сундук с ручкой в крышке – его вполне мог нести один человек. Внутри обнаружился еще один костюм, смена белья, острая опасная бритва с помазком и куском мыла, кошель с несколькими золотыми монетами и двумя десятками серебряных, толстая записная книжка в кожаном переплете, а также несколько мешочков с сушеными травами, корешками и даже древесной корой. – Ты оказался прав. Да, некоторые растения я узнаю. А о назначении остальных ингредиентов, я подозреваю, расскажет дневник доктора, роль которого я временно буду играть. Почерк у него вроде бы разборчивый. Одежда Гарри также висела на крючке около его постели. Она оказалась ему впору. То ли магия подбирала людей, в которых должны вселиться Поттер и Малфой по их размеру, то ли просто подгоняла одежду, чтобы у них не возникало проблем из-за такой ерунды. Никаких других вещей у «сына доктора» не было. Видимо, этим персонажам пришлось уезжать с прежнего места жительства в спешном порядке. Поэтому они смогли захватить только самое необходимое. И тут только Гарри заметил, что нигде поблизости нет его очков. И, тем не менее, он превосходно видел и Люциуса, и окружающую обстановку. Когда мужчина понял, почему у его напарника столь растерянное лицо, он засмеялся: – Наверное, магии Арки надоело придумывать, куда в каждом новом мире класть твои очки на время сна. Да и в данной ситуации было бы странно наблюдать за матросом в очках, лазающим по канатам. Сказать наперед трудно, но, кажется, это твое исправленное зрение уже навсегда. Магия оценит, насколько удобно иметь дело со зрячим подопытным кроликом. Гарри после того, как его представили боцману, вновь пришлось переодеваться. Его узкие панталоны, плотно охватывающие ягодицы и гениталии, рубашка с кружевными отворотами на рукавах и узорчатый камзол, наверняка, неплохо смотрелись во время прогулки по городским улицам этого мира, но не очень-то годились для лазания по канатам. Боцман – сурового вида бородатый сорокалетний мужчина – скептически осмотрел нового матроса, вздохнул, ушел на минуту, вернувшись назад, выдал парню сверток: – Это была запасная роба бедолаги Хьюго. Пусть будет добр к нему морской царь! Одежда ему уже не понадобится. А ты вроде сходного с ним сложения. Рабочая форма матроса состояла из парусиновых штанов, холщовой рубахи свободного кроя и крепких ботинок. Трусов в этом мире не носили (скорее всего, их еще не придумали). Зимой мужчины, наверняка, поддевали под верхнюю одежду кальсоны или подштанники, но в данный момент стояла жаркая погода, так что нужды в них не возникало. Хотя, вероятно, в этих широтах лето вообще могло не кончаться. Одежда была примерно на размер больше нужного, зато ботинки сидели, как влитые. Целый день Гарри провел среди матросов, привыкал к названию парусов, разветвлений основной и вспомогательных мачт, снастей. Очень помогал ему в этом деле светловолосый паренек, назвавшийся Джеком, которому было не более двадцати лет. Поттер, недолго думая, назвался собственным именем. Насколько парень понял механизм действия Арки, имена, как и язык, на котором они разговаривали, не имели никакого значения. Скорее всего, и те, кто попал в портал, и те, с кем «попаданцам» в разных мирах приходилось сталкиваться, слышали при разговорах то, что они хотели слышать. Вполне возможно, что у этого "Джека" на самом деле такое имечко, что без долгой тренировки и не выговоришь. После обеда, когда у обоих матросов выдалось сравнительно спокойное время, и они могли просто постоять вдвоем на палубе, вдыхая влажный морской воздух, Гарри узнал от своего напарника о том, кто хозяин корабля, и что принудило его скрываться от неведомых преследователей. «Неустрашимый», оказывается, являлся личным кораблем наследника престола Эдварда. Принц хорошо относился к команде, не разделяя – капитан перед ним или обычный матрос, поэтому все они просто обожали его. – Однако три дня назад случилась заваруха. Мы как раз стояли в порту после трехнедельного плавания, часть команды гуляла по столице в увольнении. Принц же пошел проведать батюшку – Его Величество короля Генриха. И тут же попал под раздачу. Якобы буквально за десять минут до его появления некий человек, который выглядел, как точная копия принца, пытался убить короля. И свидетелем происшествия был дядя Эдварда. Герцог Этингемский Ричард – младший брат короля. Принц Эдвард решил, что, пока не выяснится правда, пока батюшкин гнев не уляжется, ему лучше на время сбежать из столицы. Уже в порту его нагнали стражники, один из которых сумел ранить принца. Но мы смогли его отбить, перенесли на корабль и тут же отплыли. Хорошо хоть большая часть команды к тому времени уже вернулась из увольнения. Вот только лекаря нашего не оказалось с нами. Он где-то задержался. – Именно поэтому вы взяли нас на судно? – Ну да. Мы зашли вчера вечером в гавань Элмора, чтобы узнать, что за вести слышны из столицы. А тут вы проситесь на борт… Слушай, а ты точно сын господина доктора? – А что? – Да слишком вы отличаетесь внешностью. Он блондин, ты темноволосый. Да и… Короче, ребята тут шептались, мол, очень похоже на то, что ты его этот… любовник. Твой настоящий папаша вас накрыл, и вам двоим пришлось бежать. Гарри обмер. Что можно и нужно говорить в такой ситуации? Кто знает, что на самом деле случилось у этих двух людей, на место которых они на время попали. После нескольких секунд колебаний парень решил говорить если не полную правду, то и не врать собеседнику: – Ну, Люц – не мой кровный отец, это точно. Своего родного отца я не помню. Он погиб, когда я был совсем маленький. А Люц в последнее время, можно сказать, заменил мне родителя, заботился обо мне и все такое. Мы с ним действительно попали в неприятную переделку, но то, что ты говоришь о наших отношениях, неправда. Он меня и пальцем не тронул и даже взглядом не намекнул, что хочет чего-то эдакого. – А ты хотел бы? Гарри даже поперхнулся от неожиданности. Джек засмеялся: – Да ты не тушуйся! Мы, моряки на такие дела смотрим проще, не то что тупые горожане или, не дай Бог, крестьяне. Сам понимаешь, в плавании можно месяцами не увидеть ни единой юбки, так что приходится помогать друг другу, чтобы снять напряжение. Так что я смог оценить, что твой названный папаша очень даже роскошный мужик. А еще эти ваши господские панталоны, словно специально придуманы, чтобы соблазнять. Тебя я тоже оценил. Задница у тебя очень даже аппетитная. Я, конечно, прям сейчас от тебя ничего не жду, и насильно приставать не буду. У нас тут в команде все приличные люди. Принц других не держит. Но если тебе понадобится помощь, знай – я совсем не против. Гарри залился краской смущения, но кивнул, соглашаясь. Не то, чтобы он этого очень уж сильно хотел – Поттер ведь до сих пор мечтал о своем единственном. Но с другой стороны, почему бы и не набраться опыта с вполне симпатичным парнишкой. С Люциусом они увиделись только вечером, перед сном (Гарри, как начинающего моряка в ночную вахту не поставили, но предупредили, что в случае необходимости его могут вызвать на помощь). Малфой тоже весь день был занят. Он осмотрел, промыл раны принца, сменил повязки. Кроме того, мужчина нашел среди записей настоящего доктора рецепты зелий, подходящих для данного случая. В мире, в котором они находились, магию считали проявлением дьявольской силы, но к зельям относились терпимо. Большую часть дня именно приготовлением нужных зелий Люциус и занимался. Некоторое время Малфой провел в обществе секретаря принца Маркуса – того господина, который утром приходил их будить. Так что он смог дополнить информацию Гарри о планах принца на ближайшее время. В данный момент корабль направлялся в небольшое островное государство, где регентшей при малолетнем внуке была королева Фрида, приходившаяся Эдварду родной бабушкой по материнской линии. Короля Генриха старуха не любила, считала его повинным в ранней смерти своей дочери, но к старшему внуку благоволила. Принц надеялся, что она не только даст ему убежище, но и выступит посредником в переговорах с отцом. Эрик ожидал, что недоразумение с его двойником, покушавшимся на короля, вскоре выяснится. Разговоров на другие темы этим вечером Поттер и Малфой не вели, так как слишком устали за этот долгий день. – Тревога! Всех свистать наверх! – Крики и топот ног на палубе вырвали Гарри из плена сна. Он уже натянул робу и ринулся к ступенькам, которые вели из трюма, где находилась их каюта, на палубу, когда раздался грохот выстрела орудия. Не их корабля, а какого-то другого. Однако, судя по силе звука, судно неприятеля находилось довольно близко. Было раннее утро, от начала рассвета прошло не более получаса. Легкий туман стелился над водой. В этом неярком свете Гарри увидел, как матросы бегают по палубе, забираются по канатам на мачты. Подчиняясь командам боцмана, пара ребят тянула канаты, регулирующие положение самого большого стакселя – дрифтера, в результате чего «Неустрашимый» то и дело менял курс, что делало его положение плохо предсказуемым для противника. Еще один залп вражеского корабля снова оказался промахом – ядро упало в воду в то место, где «Неустрашимого» уже не было. Капониры корабля принца тем временем расчехляли орудия, готовясь дать отпор врагу. Атакующее их судно, насколько мог судить Гарри, принадлежало примерно к тому же классу, что и «Неустрашимый». Оно тоже было трехмачтовым, и не сильно отличалось от него по размерам. Разве что на палубе скопилось подозрительно много темных силуэтов, на этом расстоянии обозначавших людей, да отверстий в борту для орудий было больше. Вот еще из одного вырвался огонь, и в их сторону полетело ядро, к счастью, снова не причинив никакого вреда. Странной особенностью неприятельского судна являлось отсутствие опознавательных знаков на нем. Не было флагов принадлежности, и даже название корабля на борту кто-то аккуратно замазал краской. Тем временем Поттер вслед за вчерашним напарником – Джеком – полез на мачту, чтобы участвовать в управлении основными парусами, как того потребовал всюду успевающий боцман. Уже сверху парень увидел, как первый ответный залп сделали их капониры. К тому времени два корабля приблизились друг к другу, и ядра пролетели над вражескими головами, не причинив значительного вреда. Лишь один снаряд проделал в парусе противника прореху. – Не надо стрелять! Это могут быть мои подданные. Я не хочу лишних жертв! – Опираясь на руку секретаря, из своей каюты показался принц Эрик. Он был молодым – чуть старше Гарри, одет в бежевые панталоны и белую нательную рубаху. Видимо шум сражения разбудил принца, и он вскочил с постели, не утруждая себя долгим одеванием. Однако слабый голос юноши мало кто расслышал, и капониры уже подносили зажженные фитили к замкам орудий. И тут интересная идея пришла в голову Гарри, который в этот момент сидел на перекладине мачты, обхватив ее для устойчивости ногами; левой рукой он держался за канат. Подгадав под тот момент, когда орудия выстрелили и ядра полетели в сторону уже почти догнавшего их корабля, он вытащил свою волшебную палочку (она все еще была с ним, все это время прячась под кожей предплечья), и одно за другим выпустил два заклинания. Первым заклинанием юный волшебник вызвал взрыв, как раз в тот момент, когда посланное с их стороны ядро пролетало около центральной мачты вражеского корабля. Непосвященным могло показаться, что взорвалось именно ядро. В результате взрыва мачта переломилась ровно посередине своей длины, с грохотом упав на палубу. Вторым заклинанием, не давая противнику опомниться, парень попробовал поджечь основные паруса догонявшего их корабля. Это было похоже на создание шквала огня, которым он отпугнул хищника в джунглях. Только на этот раз парень решил сделать так, чтобы пламя зародилось на расстоянии от него – именно там, где это было нужно. Гарри не хотел, чтобы матросы «Неустрашимого» увидели, как в руке их товарища зарождается огонь, как он летит, повинуясь воле волшебника, по воздуху. И у Поттера получилось! Возможно потому, что и в этом мире повсюду было разлито море магической энергии, которая прислушивалась к малейшему оттенку желаний колдующего мага. На корабле преследователей началась паника, они засуетились, забегали, пытаясь локализовать пожар. Боцман «Неустрашимого» не растерялся, заставил матросов расправить все паруса, поймал попутный ветер, и они стали стремительно удалятся от поврежденного противника. Благодаря усилиям Поттера, которые никто не заметил, пожелание принца было исполнено. Они ушли от преследователей, но никто из них, скорее всего, не был даже ранен. Впрочем, один человек действия парня таки заметил. Тем же вечером Люциус перед тем, как улечься в гамак, сказал: – Видел твою сегодняшнюю работу. Весьма впечатляюще. Насколько я понимаю, ты являешься магом огня. Тебе хорошо удаются любые действия с ним. Да и разнообразная боевая магия в таком случае должна тебе легко даваться. Гарри вынужден был с ним согласиться; когда у них в школе работал хоть в какой-то степени адекватный преподаватель Защиты (Люпин или тот же Крауч под обороткой), он с охотой ходил на эти занятия, да и для самостоятельной проработки он выбирал именно эту дисциплину. И успехи были заметны. А при Амбридж Поттеру даже пришлось возглавить кружок по самостоятельному изучению Защиты. Чуть позже, перед тем как уснуть, парень вспомнил еще один факт, свидетельствующий об его огненной сути: – А у меня в палочке – сердцевина из пера феникса. – Ничего удивительного. Огонь тянется к огню. Их путешествие на корабле длилось уже больше двух недель, но они с Малфоем все еще не выполнили своей миссии, какой бы она не была. Однако Гарри нисколько не переживал по этому поводу. Вообще-то говоря, это вообще был первый раз, когда он попал на море. Он окреп за эти дни, наполненными физическими упражнениями, загорел. Выше пояса, конечно. Погода наладилась, преследователи безнадежно отстали, поэтому от безделья многие молодые матросы большую часть дня проводили на палубе без рубах. Точно так же поступал и Поттер. Хотя были моменты, когда Гарри обнажался полностью. Это происходило во время купания. Организовано оно было на корабле довольно интересно. На палубе в районе кормы стояло несколько больших бочек. В «банные дни» их наполняли морской водой, и матросы по очереди ныряли в них, растирая кожу специальными губками. Воду меняли после того, как там ополоснулись два-три человека. У господ офицеров тоже была подобная бочка, но закрытая от посторонних глаз в одной из кают. Поттер на судне оказался самым молодым, поэтому ничего удивительного не было в том, что на его обнаженном (да и полуобнаженном тоже) теле задерживался взгляд не одного моряка. Это были, конечно, те члены команды, которые чаще других позволяли себе «расслабиться» с кем-нибудь из парней, не дожидаясь встречи с доступными красотками в ближайшем порту. Но, как и обещал Джек, никто первым не предпринимал решительных шагов навстречу, намекая на свои желания лишь хитрыми улыбками, едва слышными вздохами и легкими «случайными» прикосновениями. Чаще всего «страдали» ягодицы, в обычное время прикрытые тонкой парусиновой тканью. Когда же наступало время купания, некоторые матросы охотно помогали их юному товарищу влезть в бочку. Понятно, за какие части тела они при этом держались... Практически весь световой день (на ночные вахты парня по-прежнему не ставили) Гарри был погружен в атмосферу непрекращающегося легкого флирта, эротических намеков. Справедливости ради следует сказать, что Поттер был не единственным матросом, к которому старшие товарищи проявляли сексуальный интерес. Парень не раз становился невольным свидетелем весьма любопытных сцен. Вначале обмен взглядами, потом ласковый шепот на ухо, некие довольно смелые прикосновения, результатом которых у матросов становились топорщащиеся в определенных местах штаны. В финале – при взаимном интересе – все зачастую оканчивалось интимным свиданием под покровом ночи. Это очень заводило парня. Так что он чуть ли не каждую ночь ставил на свой гамак персональные заглушающие чары и снимал возбуждение врукопашную. Гарри очень надеялся при этом, что его не выдает с головой резкий запах спермы. Чар, которые бы препятствовали распространению запахов, Поттер не знал. С другой стороны, если подумать, Малфой тоже был когда-то молодым и должен понимать, что почем. Он не станет осуждать своего молодого напарника. А там, кто знает… Вдруг и сорокалетние мужчины тоже занимаются мастурбацией… Ну, хотя бы в такие периоды, когда рядом нет сексуального партнера.