Семь лучших друзей Хан Джисона

– Когда муравьи кочевники случайно нападают на собственный след, путь, по которому они следовали в поисках пищи, замыкается. В этом случае муравьи начинают ходить по кругу, выделяя еще больше фермента, и привлекая к себе других особей. В результате образуется огромное скопление муравьев, бегающих друг за другом. Это явление именуется муравьиным кругом, но мне больше нравится «карусель смерти». Ведь муравьи не могут сами покинуть эту ловушку. Они ползают по кругу снова и снова, пока не упадут замертво. Новые муравьи забираются прямо на трупы своих сородичей, а потом так же встречаются со смертью. Разве это не удивительно? Природа не щадит даже самых крошечных и беззащитных. Что ты думаешь по этому поводу, Джисон? – А? – Джисон отвлекается от уборки в комнате и переводит взгляд на Феликса, забравшегося в его постель с ногами. – Что ты несешь вообще? – Разве тебе такое поведение муравьев не кажется знакомым? Ты не видишь никаких параллелей? Мне кажется, я бы мог привести сотни примеров таких циклов из жизни современного общества. – Ты вроде пришел, чтобы помочь мне с уборкой, – Хан окунает тряпку, перепачканную акриловыми красками, в ведро с водой, затем осторожно выжимает ее и снова расстилает по полу. – Почему в итоге я один горбачусь? – Ну извини, я совсем не привык заниматься физическим трудом. – Это я уже понял. В следующий раз позову Криса, ну или Льюиса, – они точно грязи не боятся. – И все же: на досуге подумай о муравьях. – Ага, обещаю. На самом деле Джисон не собирается думать ни о каких муравьях. Он не может выбросить из головы Рино и его странное поведение. Ему определенно точно не понравился тот странный поцелуй, но кое-что все же прочно засело в голову. «Пожалуйста, сопротивляйся». Что бы Рино не имел в виду, это была единственная искренняя фраза, сказанная им. Должен ли Джисон его послушать? И чему именно он должен сопротивляться? Юноша смотрит на Феликса. Друг притих, и что-то сосредоточенно читает в своем смартфоне. Его поза совершенно расслабленная, кулак приставлен к подбородку, брови сведены на переносице. Стоит ли Джисону начинать эту грязную игру? Или же оставить все как есть? Он уверен, что друзья никогда не оставят его одного, они будут приходить даже через десять лет. Действительно ли ему так необходимы ответы, чтобы рисковать тем, чем он дорожит больше всего в жизни – дружбой? – Ликс. – М? – Не принесешь мне воды? Так хочется пить, но…я весь в краске. – Так и быть, хоть чем-то помогу, – Феликс расплывается в язвительной улыбке, отбрасывает телефон на кровать, и пытается широкими прыжками добраться до двери из комнаты. – Скоро вернусь! Дверь со щелчком закрывается – Джисон начинает действовать. Он быстро вытирает руки о салфетку с антисептиком и хватает телефон друга. «Что это у него на заставке? Фото моих рисунков?» Очень мило. Джисон пытается разблокировать устройство. На удивление, пароля нет. Как только экран блокировки исчезает, на дисплее всплывает вкладка с заметками. Все из них рассортированы в разные папки по степени важности. Список в продуктовый, список в аптеку, календарь с пометками, пин-коды от платежных карт и пароли от разных аккаунтов в социальных сетях. Джисон доходит до самой важной папки, но слышит шаги в коридоре. Хан роняет телефон из рук и падает обратно на пол, хватая тряпку. «Нужно было просить заварить мне кофе» – Я вернулся! Твоя вода. – Спасибо, – Джисон принимает стакан, стараясь скрыть дрожь волнения в ладонях. Феликс возвращается на кровать, принимая исходную позу. Кажется, он не видит следов вторжения в свой телефон. Хан подносит стакан к губам, сбираясь сделать глоток, как вдруг замечает: – Ликс! Что это за следы у тебя на шее? – Что? – друг вздрагивает от неожиданности. Парень растерянно касается пальцами своей шеи, отводя взгляд. – Не знаю, они уже были, когда я проснулся. Джисон копирует его движения, дотрагиваясь до своих следов от ночных удушений. – Феликс…касательно муравьев. – У тебя появились идеи? – Не совсем. Я подумал, что хочу посмотреть на это вживую. Как думаешь, в нашем лесу можно встретить муравьиный круг? – Хочешь выйти на улицу? – хмыкает Ликс. – Не похоже на тебя. – А что не так? Я давно не гулял. – Муравьи кочевники не водятся в нашем регионе. – Тогда, может, просто выйдем в город? Выпьем кофе? – Черт. Что же тебе дома не сидится? – Что? – А? – Мне показалось, или ты разозлился? – Конечно нет, – Феликс обнажает зубы в своей самой доброжелательной улыбке. – Мы можем выйти в город, если хочешь. – Только душ приму. Джисон складывает все принадлежности для уборки в ведро с грязной водой и удаляется с ним в сторону ванной комнаты. Там он наспех сбрасывает с себя одежду, натягивает чистый свитер с джинсами прямо на немытое тело, и убирает волосы под кепку. Недолго поколебавшись, юноша подходит к крану с водой. Борясь со страхом перед шумом воды, он выкручивает горячий вентиль до упора, вставляет в слив затычку, а затем бесшумно крадется на кухню. Феликс ждет друга в комнате уже двадцать минут, слушая звуки плещущейся воды, доносящиеся из ванной. Воздух вокруг становится горячим и липким, на лбу появляется испарина. Обычно Джисон так долго не моется. Возможно, он решил прихорошиться по случаю первого выхода в люди после долгого перерыва. Взгляд Ликса падает на стакан с водой, оставленный на полу нетронутым. Стенки запотевшие и идеально чистые. Ни одной кляксы после краски. Совершенно девственный стакан, доверху заполненный водой. – Твою мать! Феликс вскакивает с кровати, чувствуя неладное. В спешке он ищет что-то, чем можно будет остановить обезумевшего Джисона. Ничего лучше толстого учебника по экономике, оставшегося еще со студенческих времен Хана, парень не находит. Насторожившись, Феликс выходит из комнаты. В коридоре его встречает облако влажного пара. Мелкие частички воды попадают в легкие, обжигая их изнутри. Дышать очень тяжело, да и видимости никакой, но Феликс продолжает следовать вдоль по коридору, высматривая Джисона. Подойдя к ванной комнате, он вступает в лужу кипятка. – Сшш! Горячая вода обжигает ступни, Феликс теряется и отскакивает назад, врезаясь спиной прямо в чью-то грудь. – Прости… Поджидавший за углом, Джисон вонзает другу в спину кухонный нож, зажмурив глаза. Феликс сползает по стенке, обездвиженный болью. Перед глазами все плывет, а вдоль позвоночника сочится струйка алой крови, но он не теряет сознание – Джисон не рассчитал силы. Хан побоялся ударить слишком глубоко, и не достал до жизненно важных органов. Нож со шлепком падает из рук в лужу. Вода начинает смешиваться с ручейками крови, впитываясь в ковер и обои. – Я не умер. Ты не убил меня… – Сэм?! – вместо Феликса на полу коридора истекает кровью человек, которому Джисон доверял больше всего. – Нет, Сэм! Я не хотел делать этого с тобой! – Тогда кого ты пытался убить? Джисон оборачивается на голос, раздавшийся позади него. – Лу! – Хан бросается к Льюису, появившемуся из ниоткуда. – Я не пытался никого убивать! Я люблю Сэма, он мой лучший друг! Помоги, сделай что-нибудь! Сердце Хана разрывается от боли. Он на самом деле не понимает, что с ним происходит. Еще несколько минут назад Джисону казалось, что он нашел способ отыскать ответы на все свои вопросы, а сейчас стоит над окровавленным телом. Чьим телом? Кого он чуть не лишил жизни? Лу исчез, и Сэма с ним тоже больше нет. Теперь, барахтаясь в воде и пачкая кровью ковер, на него смотрит Крис. Еще недавно он пел ему их любимую песню. Песню, ассоциирующуюся с морем и солнцем, со скалами и дружной компанией. – Крис, ответь мне! Ты же правда помнишь, как мы ездили все месте на море? Джисон опускается коленями в горячую красную воду. Он пытается поймать выражение лица его друга, искаженное адской болью. – ТЫ ЖЕ ПОМНИШЬ?! – Нет! Как можно помнить то, чего не было?! – ААА!! Хан хватает Криса за грудки, сильно встряхивая. Из его глаз ручьем текут слезы. Страх и безысходность оковами сдавливают грудь, отнимая последнюю надежду на какой-либо исход. Он находится в водовороте безумия, в самом его эпицентре. Друзья блуждают вокруг него: их лица, имена, – все одинаковое. Они – как один человек, разбившийся на семь одинаковых осколков: зеркалят движения друг друга, повторяют одни и те же слова, копируют эмоции. Нет ничего абсурднее и глупее развернувшейся картины. Голоса, тысяча голосов хором завывают у Джисона в голове. Иногда сквозь них пробиваются еле различимые интонации: «Не забудь поесть… …Ты влюбился? Кто такой Рино?... … Прекрасное утро с тобой, одиночество приходило проведать меняъъъъъъ Пожалуйста, сопротивляйся... Ликс!...» – Я же просил тебя: никому не доверяй! Перед Джисоном снова лежит Феликс, но голос принадлежит не ему. Это больше напоминает Боба, пытающегося призвать Хана к совести. – Как ты мог вонзить нож в спину своему другу?! – Я не хотел! – снова рыдает Джисон. – Я думал, что мне нужно сопротивляться. – Чушь! – Что мне теперь делать, Боб? – Телефон! Достань мой телефон! Трясущимися руками Хан роется по карманам штанов Феликса. Устройство удается быстро отыскать, правда оно все промокло. – Открывай заметки. Самую последнюю папку. Ту, до которой Джисон не успел добраться. Юноша сразу же находит ее и кликает с жадным интересом. Он видит дни недели. Понедельник – Я Сэмюэль. Работаю бариста в кофейне, у меня глупый, наивный вид. Джисон в хорошем настроении, но снился подозрительный сон. Вторник – Скай. Возможно, теперь я должен быть Льюисом. Записываю рэп, не трудоустроен. Джисон путается в собственных суждениях, ведет себя странно. Откуда-то узнал о моем имени, и упомянул его в своем стихотворении. Среда – Я Кристофер. Джисону становится хуже, расспрашивает меня о друзьях. Все еще просит одну и ту же песню. Четверг – Я Боб. У Джисона кошмары, дереализация, паранойя, он начинает догадываться о чем-то. Не прекращает твердить мое имя. Я ужасный человек. Пятница – без понятия, кто я. Джисон спит весь день. Я совершил роковую ошибку. Он видел настоящего меня. Суббота – Я Феликс. Возможно, еще есть шанс все исправить, но Джисон ведет себя слишком бдительно. Он становится непредсказуемым. Возможно, он снова обрел волю к сопротивлению. На этом записи обрываются. – Листай ниже, – хрипит Джисону некто. Хан больше не знает, кто это. Это точно не его друг. Никто из его несуществующих друзей. Джисон пролистывает вниз, как ему было велено. Номер телефона. – Быстрее, звони по этому номеру, – изо рта неизвестного начинает струиться кровь, – иначе я тут сдохну. – Я знаю, кто ты такой, – шепчет Джисон. – Просто набери номер! Синие глаза стремительно затухают, теряя всю напускную загадочность. Перед Джисоном доживает свои последние секунды самое несчастное и потерянное существо во вселенной. И хоть разум Хана болен, а мысли хаотичны, добраться до истины становится легче легкого. – У тебя самые обычные глаза, Ли Минхо. Из динамиков телефона раздаются длинные гудки вызова.