***
— Ыгых!.. Такемичи старался вырваться из его крепкой хватки, но к него ничего не получалось, Ханма волок его, как мешок с мясом на растерзание диким животным. Только вместо животных, будет уместней сказать людей.***
— Киса! Смотри кто тут со мной~ Ц.Ханма. Его приторно-ласковый голос. Как же хочется ему въебать. — Отпусти меня.! Я начал на него кричать, но ему было, как ни странно похую. — Кого ты притащил в убежище Вальхаллы? М? Ханагаки?! Прежде красивое и сосредоточеное лицо Кисаки скривилось, став морщинистым и агрессивным. — Что он тут забыл?! Кисаки начал метаться кругами около нас, как овдовевшая ворона около своих сироток-детей. — Хм? Вы разве знакомы? Он мне показался интересным, по-этому и притащил. Ханма состроил такую гримасу, будто Тетта до этого момента его словесно пинал. — Агх!. Кисаки как великомученик метался, разъярённый тупостью своего сородича. — Кхм Кхм. Я привлек их внимание, как-никак уже темнело, и хотелось поскорее домой. — Чего тебе здесь надо?! Кисаки вновь подлетел ко мне, и явно не чтоб мне руку пожать. — Господи, как же ты меня бесишь!. Кисаки на меня замахнулся, а я не дурак, увернулся. — Гх!. Что. Тебе. Тут. Надо? Кисаки стал расслабляться, и его донельзя злое лицо изменилось, обретая нежные черты. — Вообще-то. Ничего, я не хочу иметь ничего общего с гопниками вроде вас, меня сюда притащил твой пёс-кабель. Я злостно указал на Ханму пальцем. — Ну раз я кабель, стань моей сукой))0)))0)))0) — Господь мой. За что мн… Кисаки осëкся на полуслове, и кинув в меня взгляд-молнию, скрипнув зубами выкинул. — В любом случае, выметайся отсюда. — С радостью. Поддержал его я, но когда я собравшись выйти из этой залупы, уже открывал дверь, меня схватил Ханма. — Неа. Никуда ты не уйдёшь. Теперь ты будешь новым членом Вальхаллы! Заявил с счастливым ебалом Ханма, от чего у нас с Кисаки перехватило дыхание, и мы чуть не впали в осадок с этого долбоëба. — Чë?! Вдвоём заявили мы с Теттой. Этот вечер обещал быть интересным. — Нет и ещё раз нет! Начал кричать на него Кисаки, за что я был ему благодарен. — Я против!. Он. Он. Он встречается с Хиной! Моей Хиной! Истерил Тетта, пока я, пережевывая его слава выплюнул как яд: — Я с ней расстался, сегодня днём. Моë лицо исказилось подобием на грусть, но на самом деле я ничего не чувствовал, мне уже было всё равно. — Что. Ты. Ты подонок, бросил её! Кисаки хоть и обрадовался, но всё равно начал заступаться за Хину, и её моральное состояние. За что я его и уважал. — Может и так, но не в целях обидеть, по-этому и ты не смеешь сейчас меня в чëм-то винить, и не любить. Я закатил глаза, они мне уже порядком надоели, я хотел домой. Но Ханма перехватил атмосферу нашего разговора, и стал говорить: — Мне до пизды на ваши разговоры, я требую, чтоб он сюда вступил, я не хочу его отпускать, он мне понравился! Начал ныть как ребёнок Ханма, а Кисаки, не имея уже ничего против меня, с тоской согласился. — Ц, ладно, но если он будет ныть как 5и летний ребёнок о поцарапанном пальчике, я его задушу. Чтож, как и обещал, вечер выдался прекрасным, ещё около часа я пытался вырваться из объятий Ханмы, и ещё 2 часа мы обсуждали битвы. Это становится. Приятным?..