Звёздные Войны
ЭПИЗОД III
МЕСТЬ СИТХОВ
Звёздные Войны
Войны Клонов
Схватка за судьбу галактики продолжается! Несмотря на то, что приверженцам Мола удалось окопаться в катакомбах нижних уровней, большая часть столичного города Сандари на Мандалоре была взята под контроль республиканскими войсками. Параллельно этому, начался ввод войск Республики на Кашиик, родную планету вуки, для блокирования атаки сепаратистов в этом секторе. Но эти битвы — лишь внешний фасад. Внутри зреет нечто, что может обратить джедаев в прах…
(Дом Падме Амидалы, главная терраса)
Закат над Галактическим городом сегодня выдался ошеломительным: пепел и дым от многочисленных пожаров преломляли свет далекого бело-голубого солнца, и на разноцветных облаках лежал радужный блик. Энакина же небеса не интересовали… На широкой скобе балкона, где хватало места для машин гостей, он следил, прячась в тени, за Падме, которая только что вышла из флаера и милостиво выслушивала пожелания доброй ночи от капитана Тайфо. Когда верный капитан увел транспорт в ангар для жильцов этого здания, Падме отпустила обеих служанок и услала Трипио с каким-то пустячным поручением, а сама прислонилась к балюстраде на том самом месте, где прошлой ночью стоял Энакин. Она любовалась закатом, а Скайуокер любовался только ею. Большего ему и не надо было. Быть здесь. Быть вместе с ней. Смотреть, как закат окрашивает румянцем ее белую кожу. Если бы не сны, если бы не немое противостояние с Квинсом, он сегодня бы ушел из Ордена… Немедленно… Потерянные Двадцать стали бы Потерянными Двадцать одним. Пусть грянет скандал; их жизни он не затронет. Их настоящей жизни. Разрушится лишь жизнь, которую они вели раньше: годы в разлуке, которые ныне потеряли значение… — Красиво, правда? — негромко спросил он. Падме вздрогнула, будто он ткнул в нее иголкой. — Энакин! — Прости, — улыбаясь, он вышел из густых теней. — Я не хотел тебя пугать. Она прижала ладонь к груди, как будто хотела удержать готовое выпрыгнуть сердце. — Нет… Нет, все в порядке. Просто… Энакин, тебе нельзя быть здесь. Ещё день… — Я не мог ждать, Падме. Мне надо было увидеть тебя, — он взял её за руку. — Отныне ночь продлится вечно… Как я мог прожить без тебя? Теперь ее ладонь упиралась ему в грудь. — Но, на нас смотрит миллион народа, а ты — очень известный человек. Пойдём внутрь. От перил он послушно отошёл, но внутрь заходить не стал. — Как ты себя чувствуешь? Её улыбка могла затмить рассвет на Татуине, когда Падме взяла ладонь Энакина — живую, из плоти — и прижала к своему животу. — Он пинается. — Он? — повторил негромко Скайуокер. — Я думал, ты приказала меддроиду не портить сюрприз. — Дроид мне ничего не говорил… Это… — улыбка стала хитрой. — Материнский инстинкт. Энакин почувствовал толчок в ладонь и рассмеялся. — Материнский инстинкт, да? Так крепко толкается? Определённо, девочка. Падме положила голову ему на плечо. — Энакин, идём внутрь. Скайуокер потрепал её локоны. — Я ненадолго. Заскочил по дороге на встречу с Канцлером. — Да, я слышала о твоём назначении в Совет. Энакин, я так горжусь тобой. Скайуокер поднял голову, нахмурившись. Зачем ей понадобилось говорить об этом? — Нечем тут гордиться, — сказал он. — Обычные реверансы Совета и Канцлера. А я просто вляпался в самую середину. — Но, быть избранным в Совет в твоем возрасте… — Меня засунули в Совет, потому что у них выхода не было. Потому что Канцлер им приказал, а ему Сенат отдал контроль над джедаями, — голос его понизился до басовитого рыка. — И потому что они думают, будто сумеют воспользоваться мной против него. Взгляд Падме стал необычно далеким и задумчивым. — Против него? — повторила она. — Джедаи не доверяют Канцлеру? — Ерунда. Мне они тоже не доверяют, — губы Энакина сложились в горькую тонкую линию. — Мне отдали кресло в Совете и только. Магистром меня не сделали. Падме вернулась в реальность и улыбнулась. — Терпение, любимый. В своё время они поймут, на что ты способен. — Они уже поняли, на что я способен. И боятся моих способностей, — раздражённо произнес Скайуокер. — Но, дело даже не в этом. Как я сказал, политические игры. — Энакин… — Я не знаю, что происходит с Орденом, но что бы это ни было, мне это не нравится, — он покачал головой. — Эта война разрушает всё, что поддерживала и за что выступала Республика. За что мы сражаемся, а? Стоит ли оно того? Падме грустно кивнула, отошла прочь. — Порой даже я спрашиваю, на правой ли мы стороне. — Правой ли стороне? То есть все мои поступки — впустую? Он продолжал хмуриться. — Ты не серьёзно? Падме отвернулась и теперь обращалась, скорее, к пространству за перилами, невидимым зрителям. — Что, если демократии, за которую мы сражаемся, более не существует? Что, если сама Республика стала средоточием Зла, с которым мы сражались? — Я в это не верю, — Энакин, все более раздражаясь, отмахнулся от ее слов. — Я слышу эту чепуху со времен Джеонозиса. Не думал, что придется выслушать ее от тебя. Скайуокер прищурился. — Ты говоришь как Сепаратисты. Где была бы Республика без Палпатина? — Я не знаю, — призналась она. — Но не уверена, что там было бы хуже, чем здесь. Все опасности, все страдания, все убийства, все мои друзья, отдавшие свои жизни? — Все — впустую? Энакин еле сдержал свой норов. — Все жалуются, что у Палпатина слишком много власти в руках, но никто ничего не предлагает. Кому вести войну? Сенату? Ты в Сенате, ты знаешь этот народ… Скольким из них ты доверяешь? — Я знаю только, что всё идет неправильно. Наше правительство движется не в том направлении. Ты сам это признаëшь, ты сам только что это сказал! — Я говорил другое. Я просто… Устал, вот и всё. От всей этой политической дряни. Иногда я предпочел бы вернуться на фронт. Там, по крайней мере, я знал, где плохие ребята, а где хорошие. — Эта война характерна нежеланием слышать. Я начинаю опасаться, — ответила Падме, — что, возможно, знаю, кто плохой парень здесь. Энакин, всей Галактике известно, что граф Дуку мёртв. Самое время дипломатическим способом решать конфликт, а вместо этого мы воюем ещё интенсивнее! Палпатин — твой друг, он прислушается к тебе. Когда встретишься с ним, попроси его во имя простых правил хорошего тона прекратить огонь… — Даже не проси меня об этом! — вновь стал наполняться гневом Энакин, — Внеси предложение в Сенат, это в их компетенции! — Энакин, в чëм дело? Что произошло на самом деле? Он помотал головой. Не мог он смотреть на Падме. — Ты не виновата, — сказал он. — И ничем не можешь помочь. — Не закрывайся от меня, Энакин. Я хочу помочь… Скайуокер по-прежнему смотрел вдаль. Падме сделала к нему шаг, прислонилась к нему; её рука обвила его плечи, щека невесомо прижалась к его ладони. — Почему все должно быть именно так? Почему вообще должна существовать такая вещь, как война?… Почему мы не можем просто вернуться?… Обними меня… Как на том озере на Набу… Когда вокруг не было ничего, кроме нашей любви… Ни политики, ни интриг, ни войны… Только мы. Ты и я. И любовь. Больше нам ничего не надо. Ты, я и любовь… Энакин не сумел вспомнить, на что это было похоже. — Мне нужно идти, — сказал он. — Канцлер ждёт. Все это время за их диалогом с соседней крыши следил чуткий взгляд молодых желтых глаз. Черин Прайз следил за Энакином на почтительном расстоянии, стараясь не вызывать у того подозрений. Он уже пару раз передал свой статус Джеку, но пока что сохранял полное радиомолчание на комме. Пока что все было спокойно… Пока… Энакин направился на выход с террасы, направившись к лифту… Черину нужно было не отставать, иначе он бы мог упустить цель своего наблюдения из виду… День потихоньку заканчивался… Ночные сумерки опускались на планету-город, погружая его в триллионы светящихся точек… В свете сотен тысяч огней на трассе, да ещё и на удалении, Черину было трудно уследить за аэроспидером Энакина, но ему удалось разгадать его маршрут — Скайуокер направлялся в оперу. Именно там он должен был встретиться с Канцлером… При входе в театр, Энакин без колебаний направился к VIP-ложам, а следовавший за ним Черин остался настороже в зале, ожидая, когда Энакин вновь появится в поле зрения… По обе стороны двери, ведущей в VIP-ложу Галактической оперы, которая принадлежала Канцлеру, молчаливыми изваяниями застыли два алых гвардейца. Ни единая складка не шевельнулась на тяжелых плащах. Говорить Энакину не пришлось. Стоило ему лишь приблизиться, из-под маски одного из них раздалось: — Вас ждут. Гвардеец открыл дверь. В небольшой круглой ложе, нависшей над скопищем пестро разодетого народа, стояло несколько кресел. Зал внизу был набит битком, все места заняты, как будто все позабыли, что идет война. Энакин без любопытства скользнул взглядом по огромному водяному шару, укрепленному на невидимых нитях искусственной гравитации. Балетом Скайуокер не интересовался, ни Мон Каламари, никаким. В полумраке ложи вместе с Палпатином сидели Маc Амедда и секретарь-референт Слай Мур. Энакин остановился за спинками их кресел. — Вы звали меня, Канцлер? — Да, Энакин. Подойди, у меня хорошая новость. Наши клоны-разведчики … Выяснили, где находится генерал Гривус. Он прячется в системе Утапау. — Наконец-то! — Энакин тряхнул головой, ему было интересно, смутится ли Оби-Ван от того, что клоны обошли его. — Мы возьмём в плен этого монстра и конец войне! — Если члены Совета не поручат это задание тебе, то их мудрость начнёт вызывать сомнение. — Как я указал в докладе, они уже дали указание Оби-Вану разыскать Гривуса. Потому что не хотят спускать с меня глаз, хотят, чтобы я оставался там, где могу следить за вами. — Разыскать, да. Но, задержать его можешь только ты, хотя трудно ожидать, что Совет Ордена всякий раз будет поступать верно. — Они попытаются. Я… Считаю, что они попытаются. — Как, до сих пор? Ты достойнее всех, намного. Садись, — Палпатин посмотрел на помощников. — Оставьте нас. Те поднялись и ушли. Энакин уселся на место Мас Амедды… Долгое время Палпатин рассеянно смотрел на грациозные изгибы солистки, хмурясь, как будто многое хотел сказать, но не был уверен, с чего следует начинать. В конце концов, он тяжело вздохнул и наклонился к уху Скайуокера. — Энакин, ты знаешь, что Я не могу полагаться на Совет джедаев. Видимо, они скоро посвятят тебя в свой заговор. — Я не вполне понимаю … — Ты наверняка чувствуешь то, о чем я подозреваю — Совет джедаев хочет управлять Республикой. Они решили предать меня. Энакин из благоразумия не стал взрываться. — Я не думаю, что… — Энакин, где твое чутьё? Ты ведь знаешь, верно? — Я знаю, что они в вас не верят. — Как и в Сенат, и в Республику. И в демократию тоже, кстати. — Честно говоря, — Энакин уставился на ладони — Моё доверие к ним подорвано. — Почему? Они, вероятно, попросили тебя сделать что-то нечестное? К примеру —шпионить за мной, верно? — Я не … Я не знаю, что сказать… — Вспомни о начале обучения. Все, кто приходит к власти, боятся её утратить. И даже джедаи. — Но джедаи проповедают добро — чересчур твердо отозвался Скайуокер. — Добро — вещь относительная. Ситхи и джедаи очень во многом схожи между собой, в том числе и в желании приумножить власть. — Ситхи черпают силы в своих страстях и заботятся только о самих себе. — возразил Энакин. — А джедаи — нет? — Джедаи самоотверженны. Они думают лишь о других. — Наверное, настоящее различие между джедаями и ситхами лежит только в векторе внимания. — Палпатин поерзал, устраиваясь ещё удобнее. — Джедаи набирают мощь через понимание, а ситхи набирают понимание через мощь. Вот почему ситхи всегда будут могущественнее джедаев. Джедаи так боятся Тёмной Стороны, что отрезают себя от важнейшего аспекта жизни: страсти. Любого рода. Они даже не позволяют себе любить. Кроме меня, подумал Энакин. Но я ведь никогда не был идеальным джедаем… И тут, как снег на голову, Канцлер произнес вот такие слова… — Ты слышал когда-нибудь легенду о Дарте Плэгасе Мудром? — Нет — Энакин покачал головой. — Я так и думал, джедаи молчат об этой трагедии … Это легенда ситхов. Дарт Плэгас был Тёмным Владыкой-Ситхом, столь могущественным и мудрым, что открыл, как использовать Силу для воздействия на мидихлорианы для создания … жизни. Он так тонко познал Тёмную Сторону, что даже мог спасать тех, кто был ему особенно дорог... от смерти. Энакин выпрямил спину. Неужели он слышит все это наяву? Целая вселенная возможностей разворачивалась в голове у Скайуокера. — Он действительно мог... спасать людей от смерти? — Тёмная Сторона Силы открывает путь к таким способностям, которые кое-кто считает неестественными. — А что с ним случилось? — Он обрёл такое могущество, что боялся только лишь одного — лишиться власти, что, конечно же, и случилось. К несчастью, он научил своего ученика всему, что знал сам, и тот убил его, пока учитель спал. Забавно... Он спасал от смерти других, а себя — не сумел… — А этому может кто-то обучить? Канцлер с ласковой мудрой улыбкой пожал сухонькими плечами. — Только не джедай. Ничего не слышавший из этого разговора, Прайз увидел, с каким задумчивым видом Энакин вышел из канцлерской ложи. Как всегда, он последовал за ним, но он явственно почувствовал, что в воздухе веет холодом. Опасным холодом… Слежка продолжилась, но надолго ли хватит у Прайза терпения?…(На следующий день. Зал заседаний Совета)
В центре зала Совета медленно проворачивалось голографическое изображение Утапау. Проектор Энакин принес из Канцлера. В голову Оби-Вана закралась вялая мысль, не просканировать ли прибор на предмет всяких записывающих устройств, которыми Канцлер мог нашпиговать проектор, чтобы узнать, о чем будет речь. Кеноби прогнал шальную идею. В каком-то смысле, здесь уже имелось записывающее устройство — сам Энакин. И все это наша вина, думал магистр… Час назад, Оби-Ван ещё раз пересëкся с Джеком, и тот уже сказал ему о том, что Гривусу выгоднее прятаться именно на Утапау — это был сильно удаленный от войны и лишенный стратегических преимуществ уголок галактики. Мысленно Кеноби благодарил Джека и саму Силу за то, что все так удачно совпало. Оставалось лишь формально решить, кто полетит за Гривусом… Кроме Оби-Вана и Скайуокера лично присутствовали еще Мейс Винду и Аген Колар. Кворума достигли, вызвав по голографической связи Ки-Ади-Мунди, который сейчас направлялся к Майгито, Пло Куна с Кейто-Неймодии и Йоду, который уже принял командование войсками на Кашиике. — Почему Утапау? — удивился Мейс Винду. — Нейтральная система, стратегического значения не имеет, даже планетарной защиты нет как таковой… — Может, именно поэтому, — предложил объяснение Аген Колар. — Легко захватить, легко спрятать бессчëтное количество дроидов. Сканеры дальнего радиуса действия там бесполезны. Ки-Ади-Мунди нахмурил высокий лоб. — Наши агенты на Утапау ничего не докладывали. — Их могли посадить под замок или убить, — вставил Кеноби. — Принять меры должны мы. Поимка генерала Гривуса конец войне положит. Быстро и решительно действовать надо. Мейс Винду наклонился к Энакину. — А как Канцлер наткнулся на информацию, о которой нам ничего не известно? — Клонами-разведчиками перехвачено сообщение из дипломатической почты председателя Утапау, — пояснил Скайуокер. — Подтверждение мы получили лишь сейчас. Оби-Вану не понравилось «мы». Особенно если учесть, что имелся в виду кабинет Канцлера, а вовсе не Орден. Благо, у него был второй источник информации… — Клоны, — весомо уронил Мейс, — Подотчётны нам. — Прошу прощения, мастер Винду, но это устаревшие сведения, — Энакин пребывал в идеальном вежливом спокойствии, но Оби-Ван уловил нотку удовлетворения в голосе своего юного друга. — Я считал, что это уже всем ясно. Поправка к Конституции, приводящая джедаев под командование Канцлера, естественным образом относится и к войскам, которыми командуют джедаи. Палпатин — верховный командующий Великой Армии Республики. — Бессмысленно из-за юрисдикции ссориться нам, да, — проскрипел Йода. — Действовать должны мы. — Я считаю, с этим все согласны, — отрывисто сказал Энакин. — Давайте перейдем к планированию операции. Канцлер настаивает, чтобы я всё возглавил… — Кому туда отправиться, решит Совет, — строго оборвал его Мейс. — А не Канцлер. — Опасен Гривус. Тут магистр нужен, несколько опытный более. Из всех собравшихся, разве что Оби-Ван заметил тень разочарования, пробежавшую по лицу Скайуокера. Кеноби посочувствовал Энакину: срывалась великолепная возможность улизнуть из-под давления конфликтующих обязанностей. — Я согласен. — ответил Ки-Ади-Мунди. — Пошлем магистра Кеноби. — Мы и без того истощили ресурсы, — сказал Мейс Винду. — Я бы тоже рекомендовал мастера Кеноби. И в результате на Корусанте оставались два величайших бойца — Аген Колар и сам Винду — на тот случай, если Сидиус усмотрит превосходную возможность сделать красивый ход. Не считая Джека Квинса и Энакина, который даже один стоил бригады… Оби-Ван кивнул. Идеальная логика. Все согласятся… Ага, кроме Энакина. Скайуокер наклонился вперед, по щекам пополз нервный румянец. В последний раз ему не слишком повезло с Гривусом! — Энакин… — начал Кеноби. — Без обид, учитель. — Да я не об этом. Я чувствую, как он сражается — и как убегает. Уверен, что сумею поймать его. — Учитель… — А у тебя, мой юный друг, есть обязанности на Корусанте. Весьма важные обязанности, требующие твоего полного внимания, — напомнил ему Оби-Ван. — Я ясно выражаюсь? Энакин не ответил. Надулся обиженно в кресле и отвернулся. — Оби-Ван мой выбор, да, — сказал Йода. Голограмма Ки-Ади-Мунди кивнула. — Согласен. Давайте поставим на голосование. Мейс Винду пересчитал голоса. — Шесть — за. Он подождал, глядя на Энакина. — Дальнейшие комментарии? Скайуокер смотрел в окно. Мейс еще подождал чуть-чуть и пожал плечами. — Единогласно. — Да. — Хорошо, Совет окончен. Джек на заседании не присутствовал, так как он не видел смысла вновь гоняться за многоруким механическим головорезом вместе с Оби-Ваном. У Кеноби это выйдет банально лучше, чем у него. Череда событий за эти дни негласно намекала ему, что лучше остаться при Храме, на Корусанте. Кроме самой важной причины — слежка за Энакином через Черина — существовали и другие. Для Джека по-прежнему оставалось загадкой поведение Падме. За вчерашний день ни единого намёка на какие-либо проблемы. Нет, ссоры между ними не было, но… Что-то Квинса в этом волновало… Как раз параллельно концу заседания Совета, по пути с нижних уровней, ему наконец-то выдалась возможность заглянуть в дом к сенатору. Выйдя из лифта, он услышал множественные реплики. Похоже, Падме вновь была, кхм, занята… — Мы не хотим, что это переросло в новую войну! — Конечно, это последнее, что нам остается. — был голос Бейла Органы. — Мы намереваемся создать альянс в Сенате, чтобы положить конец бесконечным правкам конституции. Не более. — Я знаю джедаев, которые могут помочь. — Джедая? Да неужели? — Но это опасно. — Мы не знаем, как джедаи на это отреагируют. Похоже, знакомые Джеку сенаторы продолжили свою вчерашнюю беседу. Но, в этот раз здесь акцент был сделан на союзе с джедаями… А это шанс… — Я хочу обсудить это лишь с одним из них. Я ему верю. — Ясно… Потому что этот один — Энакин … Падме почувствовала, что краснеет, и не осмелилась отвечать. Гиддеан Дану покачал головой. На его темном лице ясно читалось сомнение. — Нам не выстоять против Канцлера без поддержки джедаев. — возразил он. — Джедаи, как и мы, недовольны этой ситуацией. — Терпение, сенатор. — ответила заместитель сенатора от Панторы, Чи Иеквай. — На нашей стороне множество сенаторов. Это должно убедить Канцлера. — Петицию подписало много из них, сотни. Все может измениться. Спор мог продолжаться долго, но точку поставили слова Органы. Поддержка джедаев была бы кстати, но… Они в данный момент были под прицелом администрации Палпатина. А это был довод, через который переходить было опасно всем. Бэйл Органа обменялся с Мон Мотмой красноречивыми взглядами, после чего альдераанец медленно произнес. — Хорошо. Давайте посмотрим, чего мы сможем добиться в Сенате без участия джедаев… — Они все же пытаются собрать массовую оппозицию. Мне стоило догадаться ещё в первый раз… Но… Это не тот секрет, который пытается утаить Падме. Всё намного глубже… И тут, как не вовремя, забренчал коммуникатор — это Оби-Ван вновь его вызывал. Он, наверное, собирался задействовать силы 13-й дивизии в качестве резерва для взятия Утапау под контроль. Что ж, опять Квинсу не повезло с Падме… Но, ему не привыкать…(40 минут спустя. Посадочная площадь военного флота)
Последний из шагоходов AT-TE прошагал по трапу в трюм крейсера. Следом — безупречный ряд за безупречным рядом — побатальонно, с безупречной синхронностью промаршировали клоны. Стоя рядом с Кеноби на летной палубе, Энакин наблюдал за солдатами. Ему даже не верилось, что он остается. Не то чтобы ему действительно хотелось лететь вместе с Оби-Ваном на Утапау… Хотя было бы здорово сбросить политические оковы, вытягивающие из него последние силы. Но разве он мог сейчас бросить Падме? Скайуокера не волновало уже, кто станет великим джедаем, который возьмет в плен Гривуса, хотя такой подвиг несомненно принес бы ему плащ магистра. Сейчас Энакин даже не был уверен, хочет ли он быть магистром. Долгими сумрачными часами медитации прошлой ночью — медитации, почти неотличимой от размышлений, — Энакину начинала приоткрывать истина Великой Силы: реальность, ворочающаяся как сарлакк под залитыми солнцем песками, обучения в Ордене. Где-то там, внизу, хранилась мощь, которая могла ему понадобиться. Так что — нет, он не хотел уезжать. Он лишь хотел, чтобы Кеноби остался… В груди образовалась холодная пустота, и Энакин опасался, что вскоре её заполнят сожаление и печаль. Разумеется, нет и шанса, что Кеноби никуда не уедет. Оби-Ван был последним в очереди джедаев Галактики, который ослушается Совета. Не в первый раз Энакин пожелал, чтобы его бывший наставник хоть чуть-чуть походил на Квай-Гона. Скайуокер пробыл с Квай-Гоном всего пару недель, но до сих пор ощущал его присутствие, видел, как рослый джедай, хмуря брови, склоняет голову к невысокому падавану. Энакин почти слышал низкий голос, наставляющий Оби-Вана:Слушать живую Силу, выполнять свой долг — еще не значит поступать правильно.
Пусть долг сам придумает, что делать. Но ему он ничего такого не сказал. Энакин прошел уже давно прошел испытание, но для Оби-Вана по-прежнему оставался учеником, падаваном… Но, ему он ничего такого не сказал. Поэтому Скайуокер пробубнил извечное: — У меня дурное предчувствие. Кеноби нахмурился, наблюдая, как клоны из палубной команды загружают бело- голубой истребитель. — Прости, Энакин, ты что-то сказал? — Я буду нужен вам, учитель… И почувствовал, что говорит правду, — если бы он мог поехать, если бы каким-то образом мог заставить себя забыть о Падме на несколько дней, если бы мог сбежать от Палпатина, Совета, размышлений, политики, всего Корусанта, который дергает его во все стороны и высасывает жизненные силы… Если бы мог сбежать и еще раз сыграть в игру под названием: «Кеноби и Скайуокер», то всё было бы хорошо. Если бы... — Не возражаю. Впрочем, это может оказаться пустой погоней за дикими бантами, — сказал Оби-Ван. — Твоя работа здесь гораздо важнее, Энакин. — Я знаю. Ситх. Слово оставило на губах горький привкус. От манипуляций Совета воняло политикой. — Просто мне… — Скайуокер беспомощно пожал плечами, отвернулся. — Мне не нравится, что вы улетаете без меня. Разделять команду — нехорошее дело. Вспомните, что случилось в прошлый раз. — Лучше не напоминай. — Хотите провести еще несколько месяцев с кем-нибудь вроде Вентресс? Или хуже? — Энакин… Скайуокер не смотрел на Оби-Вана, но легко представлял его улыбку. — Не тревожься. У меня столько клонов с собой, что можно взять приступом три системы с Утапау размером. Думаю, я управлюсь и без твоей помощи. Пришлось отвечать на улыбку. — Что ж, всегда что-то происходит впервые. — Мы не разлучаемся, — сказал Оби-Ван. — Мы и раньше много раз работали в одиночку. Вспомни, как ты возил Падме на Набу, пока я летал на Джеонозис? — И что из этого вышло? — М-да, пример неудачный, — сознался Кеноби. — Но годы идут, а мы все еще живы и по-прежнему друзья. Я имел в виду, Энакин, что даже работая в одиночку, мы все равно вместе. У нас одни и те же цели, мы хотим закончить войну и спасти Республику от ситха. И пока мы с тобой на одной стороне, все будет хорошо. Я уверен. — Ладно… — Скайуокер вздохнул. — Наверное, вы правы. Такое тоже случается время от времени. Кеноби хмыкнул и похлопал его по плечу. — Прощай, старый друг. — Учитель, подождите! Нельзя же стоять тут столбом и дать учителю просто так вот уйти. Не сейчас. Он обязан сказать хоть что-нибудь. — Учитель… — неуверенно начал Энакин. — Я разочаровал вас за эти дни. Я… Недостаточно ценил ваши наставления и, что еще хуже, дружбы. Я был заносчив. Мне нет прощения, учитель. Я раздосадован поведением Совета … Ваша дружба для меня значит очень много. Оби-Ван сжал механическую ладонь Скайуокера, второй рукой — выше соединения металла и живой плоти. — Ты мудр и силён, Энакин. И я очень тобой горжусь. Я обучал тебя с малых лет, научил тебя всему, что знаю. И ты стал могучим джедаем, я и не надеюсь стать таким. — Не так давно вы утверждали, что моя мощь не делает мне чести. — Я не о мощи твоей говорю, Энакин, а о твоем сердце. Твое величие — в великодушии, отваге, щедрости, сострадании и сочувствии. Вот, чем ты ценен, — негромко произнес Кеноби. — Твои поступки — поступки великого человека. Наберись терпения, Энакин. Пройдет немного времени, и Совет сделает тебя магистром. И всё, чем Энакин сумел ответить, так это привычным пожеланием: — Оби-Ван… Да пребудет с вами Сила. — Удачи, мой друг. Да пребудет тобой Сила… Он стоял и смотрел в спину Кеноби. Затем повернулся и, понурившись, нога за ногу побрел к спидеру. Канцлер ждал… Кеноби собирался уже отправляться на трап, как заметил знакомую фигуру. Джек тоже решил попрощаться с Оби-Ваном. Да, он железно решил остаться, но ему было тяжко на душе. Он чувствовал, что Кеноби упускает из виду последнюю возможность защитить Скайуокера от ошибок. Но, Квинс решил оставить такие мысли при себе. — Улетаешь? — Как видишь… А ты оказался прав насчет Утапау. Надеюсь, я управлюсь против Гривуса достаточно быстро… — Как и Грамон вместе с… Асокой на Мандалоре против Мола… — От них были какие-либо вести? — Нет, пока нет. Если от них поступит вызов… — сердце Джека ёкнуло в этот момент. — Передай по возможности, чтобы они держали связь на контроле. При малейшей угрозе пусть передадут команду её блокировки. — Джек, это действительно необходимо? — Да. Это может спасти им жизнь… — Что ж, передам. — Оби-Ван, удачи и… Да пребудет с тобой Сила. — Да пребудет с тобой Сила, Джек Квинс… Кеноби отправился по трапу-коридору на свой флагманский «Венатор», и вскоре тот начал набирать высоту… Джек бросил прощальный печальный взгляд в сторону удалявшегося крейсера, а затем — отправился к зданию Сената — там скоро должно было начаться обсуждение поправок… Спустя примерно час, «Переговорщик» преодолел атмосферу, пока не поравнялся с остальным флотом, выстроившимся в боевой порядок на ближней орбите Корусанта. Коуди довольно быстро провел инструктаж для клонов ударной бригады 212-го для предстоящей высадки на Утапау, поэтому о скорой поддержке с их стороны можно было не переживать. — К счастью, города в основном сконцентрированы на этом небольшом континенте, на дальней стороне. — отчеканил клон-командир, описав особенности рельефа Утапау. — Я отвлеку их внимание до вашего прибытия, только не задерживайтесь. — Что же вы, когда я вас подводил? — Ха-ха, отлично! Я должен устоять перед соблазном уничтожить дроидов до вашего появления! Огромный створ ангара раскрылся, выпустив перехватчик Оби-Вана в космос. И вскоре тот, используя гипер-кольцо, прыгнул в направлении внешнего кольца — туда, где находилась система Утапау и где скоро должна была начаться одна из последних битв Войны Клонов…(Час спустя. Тронный зал королевского дворца Сандари, Мандалор)
После целой серии ожесточенных схваток с молдалорцами, Сандари был полностью окружен войсками 332-го батальона и 204-го Легиона. Мол пока не решил показать себя, но его новая ученица, Арума, умудрилась нанести чувствительные потери клонам. Она нападала так, что солдатам приходилось занимать круговую оборону — в надежде на отражение атак тёмной джедайки… Сейчас в дворце проходил военный совет с участием командиров союзных сил — Бо-Катан и ее людьми с одной стороны и Асокой Тано, Оби-Ваном Кеноби (в виде голограммы) и Бальтазаром Грамоном с клонами-командирами — с другой. Нужно было решить, как положить отчаянным вылазкам Танты конец и, в конце концов, изловить живучего забрака. — Еще несколько перестрелок остаются в секторе 11. — начала обзор боевой ситуации Бо-Катан. — Но, по большей части, ваши клоны эффективны, как и было обещано. И, всё же, если не поймаем Мола, то это все быстро развалится. Нужно поймать его до того, как он сбежит со своей прислугой. Но Асоке сейчас было гораздо важнее узнать о той личности, чьë имя произнесла Арума. — Арума Танта назвала имя — Дарт Сидиус. — Кто такой этот Сидиус? — Я знаю немного, но я поделюсь тем, что подозревает Совет. Дарт Сидиус — Владыка Ситхов, который управлял Войнами Клонов и играл за обе их стороны с самого начала. Впервые я услышал это имя от Графа Дуку, хотя все шансы узнать от него про Сидиуса потеряны. — Почему, Оби-Ван? — удивился Грамон. — Граф Дуку мёртв. Энакин убил его, спасая Канцлера. Глаза Асоки округлились от шока. Ее учитель стал намеренным убийцей… И убил он не кого-нибудь, а бывшего джедая… — С кончиной Дуку мы потеряли важную зацепку для раскрытия тайны Дарта Сидиуса. — продолжил Оби-Ван — Если сумеете поймать Мола, то он сможет предоставить недостающие детали этого пазла. — Тогда нужно привлечь больше людей! Оби-Ван, ты хоть понимаешь, кем может оказаться Сидиус на самом деле? Если он был за обе стороны, то он занимает позицию рядом с Канцлером — не меньше — Боюсь даже представить подобное. Но, к сожалению, я не могу вам помочь. Меня отправили выследить Гривуса на Утапау. — А что насчёт Энакина? Джека, в конце концов?! Может они нам помогут? — взволновано спросила Асока. Этот вопрос был слишком деликатным для других сторон. Поэтому Кеноби попросил Рекса и Бо-Катан оставить Асоку и Грамона наедине с ним. Когда они ушли, он продолжил: — Энакин на специальном задании по приказу Совета джедаев. — Что за задание? — Неужели Совет расщедрился на что-то особенное для Скайуокера? Он явно в последние дни зарвался со своими амбициями — холодно констатировал перемены в Энакине Грамон. — Бальтазар, дело в другом. Ему поручили наблюдать за Канцлером и обо всём докладывать. — Наблюдать? То есть — шпионить?! Они сказали ему шпионить за Канцлером? Зачем?! Известие произвело на Грамона и Асоку двойственные впечатления…Бальтазар давно подозревал, что Канцлер слишком долго находится у власти, поэтому за ним однозначно стоило приглядеть. Но выбор кандидатуры столь взрывоопасной и нестабильной, как Энакин… Тут Совет явно совершил грубую ошибку… Асока же была просто ошарашена. Если раньше она злилась на Совет из-за несправедливого обвинения и слабости, так теперь они еще стали проводить слежку за теми, кому не доверяли… Это переходило все границы. Да и к тому же — назначили на это дело его же друга и политического подопечного. Больше никаких дел с Орденом Асоке после такого иметь не хотелось… — Сенат позволил Канцлеру оставаться у власти, несмотря на истечение срока. — попытался объясниться Оби-Ван. — Совет хочет знать, каковы его реальные мотивы. — Решение верное, но… Оби-Ван, — обратился к нему Грамон. — Будем честны: Энакин не выдержит такого. Наверняка перед отлётом ты уже не раз ловил его возмущенный взгляд. — Канцлер был хорошим другом и наставником для Энакина, вряд ли он этому рад. Слова Кеноби воспринимались тогрутой как всего-лишь попытка оправдания. Она уже отчетливо видела, во что превращался Орден джедаев к концу войны. И этот факт еще сильнее заставлял её беспокоиться о Джеке… Он остался там, в становящемся всё более враждебном окружении, а она ничего не могла с этим поделать. Если Энакин и мог найти понимание с Канцлером и другими джедаями, то Джек был для большинства на Корусанте абсолютно чужим… — Нет, он не рад. Так что, может быть, будет лучше, если ты с ним поговоришь… — И что? Оправдывать перед ним действия Совета?! — вскипела Тано. — Сомневаюсь, что я подходящий человек для этого. — Асока, — попытался успокоить ее Кеноби. — Совет… Не всегда прав. Поэтому я прошу тебя о помощи… Кеноби не успел договорить — в помещение вбежали Рекс и Кратегн. У них было явно что-то срочное. — Простите, что прерываем, но на нас напали! — Асока, тебе лучше идти. — без лишних слов решил попрощаться Оби-Ван. У него самого тоже была миссия — покончить с Гривусом, что нельзя было больше откладывать… Асока на прощание обернулась. — Передайте Энакину… — Скажу. Кивнув, Асока с Рексом и солдатами 332-го быстро скрылись за дверьми… Грамон же задержался. — Что-то ещё, Оби-Ван? — Да, я не успеваю передать это Асоке, но передаю тебе. — Кеноби пересказал слова Джека. — Если Сидиус каким-либо образом заполучит под контроль коммуникации, то вам следует их полностью отключить. Для вашего же блага. — Ясно. Оби-Ван… Прихлопни эту ползучую тварь. — Как-нибудь разберусь. Удачи вам с Молом. — Взаимно. Да пребудет с тобой Сила. Свернув голопроектор, Грамон и Кратегн направились вслед за Асокой и Рексом… Дело вокруг разгадки истинной Скрытой Угрозы стало приобретать все более серьезный оборот… Энакин получил свою смертельную дозу отравленных знаний от Палпатина, но об этом не знает никто… Сила безмолвствует, политическая система разрушается на глазах, а старые знакомые и друзья постепенно превращаются в оппонентов и даже врагов… Джеку и Грамону предстоит самое тяжелое из когда-либо случавшихся в истории галактики — пережить перелом эпох, любой ценой…