Проклятие дракона

Человеческие города всегда отличались особенной суетливостью и шумом. И сегодня в городе Типрен было особенно шумно, потому что на главной площади была разбита недельная ярмарка. Съехалось множество торговцев со всех концов королевства, на площади было расставлено много разноцветных временных палаток, сладости и выпечка делались и продавались прямо на улице. Так же у центрального фонтана была установлена сцена, на которой практически без перерыва выступали артисты и музыканты, а люди смеялись и танцевали перед ней. В воздухе царила атмосфера праздника. Джон бродил между прилавками на площади, наслаждаясь припекающим солнцем, прохладным ветром и множеством невероятно соблазнительных запахов, которыми был переполнен город. Он зашел сюда, потому что у него закончились припасы, а Шерлок, как ни странно, отказывался летать на охоту. Джон шел среди галдящих людей, погруженный в свои мысли. События, столь стремительно происходящие в жизни охотника, приводили его в некоторый ступор. Не более двух дней назад он по доброй воле вошел в драконье логово и так же добровольно остался там. От былой ненависти к обитающему там дракону не осталось и следа. Ее заменило что-то другое, легкое и ласковое, что приятно холодило кровь и горячило сердце охотника, заставляя беззаботно улыбаться теплому солнцу и чистому небу. Шерлок оказался просто невероятным собеседником, и разговоры с ним вызывали легкий трепет в душе Джона. Дракон был честен и справедлив буквально во всем, и иногда его любовь к правде болезненно обострялась. Но Джон с удивительной легкостью терпел все выпады дракона, чем немало удивлял его и себя. Вдруг внимание охотника привлекла волшебная мелодия, доносившаяся со стороны сцены. Джон остановился в толпе около деревянного помоста, заслушавшись великолепной игрой молодой девушки на флейте. Флейтистка была очаровательна. Вьющиеся, отливающие золотом на солнце, волосы, светлые глаза, цвет которых Джон не мог разглядеть, приятные черты лица и тонкая фигура в нарядном платье, которое украшала искусная вышивка. Охотник оценил красоту девушки и ее игры, но мысли о Шерлоке не оставляли его. Ему пора возвращаться, если он не хочет нарваться на дурное настроение дракона. Джон купил что хотел и уже собирался уходить, когда внезапно к горлу подкатило отчетливое предчувствие беды. Мгновенно все многообразие звуков притупилось и будто смазалось, отходя на второй план, и чуткий слух опытного охотника уловил тонкий свист ветра в мощных драконьих крыльях. Время будто замедлило свой ход, мысли Джона метались с невообразимой скоростью. Дракон! Летит сюда. Шерлок? Нет. Днем он не покидает пределов своего логова, значит… Женский крик из толпы, и струя огня пролилась на ближайшие к площади дома. Джон вскинул голову и увидел алого дракона, который закладывал неспешный вираж над площадью, не забывая поливать огнем крыши ближайших домов. Началась паника, люди кричали и толкались, пытаясь бежать, но Джон знал, что в этом нет смысла. Поджигая дома, дракон заключил площадь в огненное кольцо, не давая людям возможности уйти с открытого пространства. Гарнизон ничего не сможет сделать, и Джон, бросив сумки на мостовую, поднял арбалет. Алый дракон яростно взвыл, когда стрела пронзила тонкую кожу его крыла. Он обжёг беснующуюся толпу пронзительным взглядом, но когда в крыло вонзилась вторая стрела, он был вынужден приземлиться на пустующий помост, иначе эти небольшие раны еще сильнее разорвали бы тонкую кожу, не выдержав веса могучего драконьего тела. Джон ловко вскочил на сцену и поднял меч. Дракон сверкнул черными глазами и выдохнул столб пламени, но охотник ловко увернулся от драконьего огня и ринулся в атаку. Глаза Джона застилала алая пелена, а его душа будто горела в пламени мести, подпитываемом драконьим огнем. С болью он вспоминал недели и месяцы, проведенные в безрезультатных поисках этой самой твари, уничтожившей все, что он любил. Его выпады становились яростнее, а удары тяжелее. В голове билась лишь одна мысль — убить ненавистное чудовище. Дракон сделал резкое движение, Джон попытался увернуться, но он не успел. Правая нога взорвалась адской болью и, падая на деревянный помост, Джон не сдержал слетевшего с губ крика. Он упал на дощатую сцену, выпустив меч из рук, и тот, звеня, скрылся где-то под ногами шокированной толпы. Дракон впился когтями в правую ногу охотника и пришпилил его к доскам помоста, не давая возможности встать. Джон не чувствовал ничего, кроме боли и всепоглощающей ненависти, затопившей его светлую душу. Он посмотрел алому дракону в глаза. Охотник знал, что сейчас эта тварь нанесет последний удар. Но дракон застыл над ним изящным и смертоносным изваянием. Внезапно над затихшей площадью, над головами молчавших в шоке людей, прокатился безумный смех алого дракона. — Ты! — дракон безудержно смеялся, давясь словами. — Ты! Где же вас носило, Ваше Величество?! Охотник вздрогнул, чувствуя, как все внутри переворачивается и сжимается страшной судорогой. — Как ты узнал? — непослушными губами еле выговорил Джон. — Кровь королей. Я помню ее запах, — отозвался дракон, легким наклоном головы указывая на кровь Джона, пролитую на доски сцены, и вдруг посерьезнел. — Ты — воплощение их последней надежды, — он обвел взглядом притихшую толпу и безумно улыбнулся охотнику. Джон похолодел, когда увидел эту гримасу. Он отчетливо понял, что это конец. Ему не встать, не найти меча и арбалет он успел где-то бросить. Так он и погибнет. Потомок древних королей. Внезапно над высокой стеной огня, кольцом окружившей площадь, взмыли два черных крыла. Шерлок осторожно приземлился на каменную чашу фонтана в центре площади и внимательно оглядел представшую перед ним сцену. Алый дракон отвлекся от Джона и уставился на Шерлока. Кажется, он не ожидал его появления. — Мориарти, тебе еще не надоело? — спокойно поинтересовался Шерлок. — Ты жив, — разочарованно констатировал алый. — Но это невозможно. Раны, нанесенные мной, были смертельны. Ты не мог выжить. Если только… Он пронзительно посмотрел на притихшего Джона глазами, засиявшими каким-то безумным восторгом. — Что тебе известно о Проклятье дракона, человек?! — Мориарти сильнее сжал когти, и Джон глухо зарычал от вновь вспыхнувшей боли. — Оставь его, — тут же вклинился Шерлок. — Он ничего не знает. Его это не касается. — О, нет! Еще как касается! — с почти детским восторгом ответил алый дракон и залился жутким и неуместным смехом. — Я так и думал, что в ту ночь кого-то упустил! Но вы умудрились прятаться от меня так долго, Ваше Величество! — в голосе Мориарти звучала злая издевка. — Убить тебя на глазах у твоих подданных? Пожалуй, так я и поступлю! Джон молчал, не в силах что-либо сказать, но стараясь удержать стремительно растворяющееся в боли сознание, чтобы услышать этот разговор. — Ты знаешь, что я не могу этого допустить, — с убийственным спокойствием заметил Шерлок. Мориарти поднял на него взгляд безумных черных глаз. — Что же… Давай сыграем, — ухмыльнулся он. Два дракона стремительно вскинули крылья и взмыли в безоблачное небо, устремляясь в высоту, будто наперегонки. Джон с трудом поднялся на ноги. Рана на правом бедре была не очень серьезной, хотя она приносила охотнику сильную боль. Конечно, она не сравнится с тем, какую пытку приносили когти монстра. Охотник поднял голову. Он никогда в жизни не видел боя драконов. По спине Джона пробежал холодок. Это зрелище было страшным и захватывающим одновременно. В кристально чистом небе схлестнулись две стрелы — черная и алая. Они разлетались и сталкивались. Они переплетались, извиваясь, царапая и кусая противника. Иногда между драконами вспыхивало пламя, будто искры вылетали при столкновении двух клинков в яростном бою. Джон сходил с ума от беспокойства. Каждое столкновение драконов заставляло его вздрагивать и мысленно молить Шерлока беречь себя. Вдруг сплетенные в клубок драконы стали стремительно терять высоту. Они падали куда-то за пределы городских стен. Джон панически огляделся. Он должен был ехать туда. Рассчитывать, что его жеребец все еще стоит у коновязи, не приходилось. После всего случившегося в городе тот наверняка сорвался и сбежал, но Джон решил попробовать его позвать. Толпа почтительно расступилась, когда на свист охотника прискакал его конь. Джон вскочил в седло, стиснув зубы от боли, и ринулся туда, куда должны были упасть бьющиеся драконы. Охотник мчался быстрее ветра, все подгоняя и подгоняя жеребца. Он следил за падением драконов, когда вдруг откуда-то сбоку вылетела тяжелая стрела баллисты и вонзилась в клубок сплетенных драконов. Крик одного из них разнесся над землей, заставив сердце Джона облиться кровью и забиться сильнее прежнего, грозя проломить грудную клетку. Охотники на драконов! Джон не мог в это поверить. Драконы скрылись из виду, и охотник прибавил скорости. Джон был уже рядом, когда деревья осветило яркое зарево, и над макушками леса вырвались в небо огненные языки. Охотник знал, что это драконье пламя, покинувшее смертное тело дракона и забравшее его душу и плоть с собой. Джон упрямо ринулся вперед, игнорируя чувство безнадежности, зародившееся и диктующее свои права в его душе. Джон вылетел на пропаханную драконами просеку в глухой чаще леса. Первым, что он увидел, был свежий драконий скелет с переломленной шеей, череп от которого лежал чуть поодаль. Ему явно оторвали голову. Одно было странно: скелет лежал на участке выжженной земли. Джон никогда раньше такого не видел. По черепу и характерной стреле на кончике хвоста охотник опознал в этом скелете Мориарти. Точнее, то, что от него осталось после боя с Шерлоком. Охотник с трудом спешился. Ему пришлось едва ли не повиснуть на шее своего коня, так как правая нога совершенно отказывалась слушаться, оглушая сознание Джона страшной болью. Он кое-как прошел вперед и обомлел. Он увидел еще один, более светлый, скелет с тяжелой стрелой баллисты, застрявшей между сломанными ребрами. Земля будто улетела из-под ног Джона. Его разум отказывался воспринять тот очевидный факт, что это останки Шерлока. В голове была звенящая пустота, а в груди все скручивало невообразимой болью от потери безумно родного и близкого существа. Больше ничего не осталось, только свежий скелет дракона на земле и оглушающий ураган боли, рвавший душу Джона в мелкие клочья. Охотник смутно помнил, как у него подломились колени, как он упал на землю, как по его лицу катились слезы, как сознание, не выдержав сокрушающей боли, покинуло его.