Пробираясь сквозь оковы сна, мой разум вновь и вновь возвращался в ту холодную ночь, и в то одинокое утро, забравшее последнюю надежду на спасение.
Остатки здравого смысла и сил уже давно покинули тело, а крик, застрявший в груди, всё никак не мог вырваться наружу. Стук сердца, отголосками касающийся слуха, на миг прервался, когда скользкая перчатка кондитера дотронулась моего плеча. Его горящие глаза скользили вдоль обмякшего тела, улавливая малейшую дрожь, а нарочитый запах арахиса вперемешку с древесным мхом взрезался в холодный сырой воздух. Тихая усмешка, застывшая на его лице, будто бы кричала на всю округу о своей победе. А мои наполнившиеся слезами веки начинали тяжелеть, и лишь кисти рук, упорно сжимающие пистолет, не давали провалиться в чёрную бездну сознания. Заметив мои неаккуратные ломаные движения, мужчина отпрянул и устремил взгляд в глубину леса.
- Слишком поздно, Маргарет, - прошептал Вонка, прильнув к моей шее. – Неужели ты, правда, думаешь, что способна сопротивляться? Не для того я сегодня здесь.
Из моей груди вырвался тяжёлый вздох, смешанный с удушающим хрипом. Мужчина же расправил плечи и гипнотизировал деревья, словно кого-то ожидая. Непривычно сбившиеся волосы кондитера, образовывали неаккуратные локоны, которые он тщательно заводил назад. А его тяжёлые кожаные сапоги, возвышались над моим лицом. Пар, исходивший из потрескавшихся губ, смешивался с морозным воздухом. Наконец, оторвав промокшие от слёз глаза от лица Вонки, я проводила его предельно напряжённый торс. Встретившись с плечами мужчины, моё тело дрогнуло. Охотничье ружьё, прилегающее к земле, одиноко держалось на тёмном ремешке. Что здесь, чёрт возьми, происходит?
Кондитер вновь прильнул ко мне, крепко вжав в сырую землю, после чего быстрый шёпот коснулся слуха:
- На этот раз тебе повезло, крошка детектив, но даже не смей думать, что я не вернусь вновь. Каждая ночь, каждый тёмный уголок – пусть тебе напоминает обо мне. Беги из этого города, если хочешь… спастись. И поверь… тебе никто не поможет, не возвращайся. Ах, точно, и забирай своего напарничка, до следующего утра в нашей больнице он не доживёт.
Безумная улыбка пожирала лицо Вонки, а его глаза потемнели от нависающих угроз. Он привстал и потянул за собой вслед ружьё, ударяя его о холодные камни. Мысли, заполоняющие моё сознание, болезненно пульсировали в висках, а нависшая туча провозглашала своё право на сырость и мглу, окутывающую мрачные ели. Отойдя на пару метров, мужчина вновь замер. Послышался краткий недовольный стон, после которого его руки образовали замок. Стремительно развернувшись и преодолев короткое расстояние, он возвысился надо мной и едко ухмыльнулся. Схватив мою промокшую ночную рубашку, мужчина приподнял тело над землёй. Встретившись с безумными глазами, я испуганно сжалась под давлением чужих рук, но сопротивляться не смогла. Мыслительный процесс, застывший на лице кондитера, приковывал к себе, заставляя забыть о холоде, сковывающем конечности. Неподалёку раздался хруст ветвей, нечто приближалось. Мужчина отбросил меня на землю и возвысился в угрожающей позе.
Ружьё поднялось, неприятно переливаясь в лучах восходящего солнца, ещё не укрытого облаками. Мгновение, и моё сознание потухло, а голова, встретившаяся с деревянным прикладом, опустилась на плечо.
Череда ярких снов, заставивших сердце сжиматься в очередном приступе страха, вырвала из темноты сознания. Острая боль, нашедшая свой выход громким хрипом, захватывала голову выше виска. Разлепив тяжёлые веки и обратив мутный взгляд на бесконечно громкий дождь, я коснулась раскалывающейся головы. Пальцы окрасила багровая кровь, медленно стекающая навстречу деревянному полу домика. Того самого домика, спасения из которого моё тело искало прошедшей ночью. Глаза упёрлись в размозжённую топором дверь, ноги инстинктивно отпрянули прочь, схватив парочку осколков в раненную голень. Яркий образ кондитера вспыхнул в сознании, а дыхание оборвалось. Ветер, разгуливающий по первому этажу дома, манил за собой. Аккуратно поднявшись на негнущихся ногах, я двинулась вперёд. Перевёрнутый диван, разбитая посуда и откинутый в дальний угол ноутбук, всё ещё пестреющий от новостных лент. Пытаясь не свалиться вновь, руки схватились за край стены и сползли на пол. Новая волна рыданий заполонила помещение, сотрясаясь от холода, перемешенного с животным страхом. «Пора убираться отсюда, Маргарет»: всё настойчивее твердил голос разума.
Шум, раздавшийся со стороны второго этажа, заставил вздрогнуть. Не в силах подняться, я подползла к лестнице. Нездоровое любопытство, играющее с желанием завернуться в тёплый плед и выпить горячего чая, стало побеждать. Не отрываясь от пола, моё тело упорно двинулось вперёд, стараясь не издать лишних звуков. Наконец, приблизившись к двери своей спальни, я замерла. Вибрация, охватывающая кровать, вырвала из оцепенения. Телефон.
По-прежнему передвигаясь на четвереньках, за пару мгновений я добралась к своей цели. Краткое сообщение блестело на экране: «Беги, крошка детектив, и не возвращайся».
Десять пропущенных звонков шли следом. Джеймс! Боже, дорогой Джеймс, нам пора уезжать прочь. Краткое ожидание и тихие гудки будоражили кровь, а знакомый голос на другом конце вырывал из страха ночи:
- Маргарет! Почему ты не отвечаешь? Думаешь, если я в больнице, то расследовать дело нужно в одиночку? К чему твоё геройство?
В этот миг показалось, словно ещё немного и я захлебнусь собственными слезами, но тёплое чувство, разлившееся внутри, не дало сорваться в пучину эмоций. Дрожащий голос оповестил пространство о моей решимости:
- Джеймс, я скоро буду. У меня важные новости.
Завершив звонок, руки схватили джинсы. Морщась от боли, облачивших ноги порезов, я скоро пыталась привести себя в надлежащий вид. Обратив внимание на отражение в зеркале, мои глаза ужаснулись. Рассечённая бровь и уходящая на лоб гематома ярко переливались в лучах пробивающегося из-под туч солнца. Оставив вещи на своих местах, я устремилась на встречу с напарником, мечтая увидеть его.
Выбежав из дома, мои ноги ринулись вдоль леса. Холодный воздух и редкие капли дождя захватывали лёгкую блузку, наспех натянутую на вспотевшее и измазанное грязью тело. Страх, поселившийся в душе, не отпускал. Кондитер мерещился на каждом углу. Его нескрываемая угроза поражала воображение. Неужели нет управы? Тем временем, быстрый бег начинал выбивать воздух из лёгких. На входе в больницу, я чувствовала себя максимально разбитой. Расширившиеся глаза медсестёр, провожающих меня в палату к другу, словно кричали о важном секрете. Тем не менее, помощи никто не предложил. Джеймс, расположившийся на кровати, прилегающей к окну, выглядел хуже прежнего. Его бледные губы смешивались с общим цветом лица, а тёмные круги, захватывающие глаза, ярко выделялись на фоне светлый стен. Он хотел мне улыбнуться, но присмотревшись, попытался привстать с постели.
- Эй, что случилось? – ошарашено спросил мужчина, после чего залился приступом хриплого кашля.
- Нам нужно уезжать, Джеймс, сегодня же.
- Но, Мэг, я не смогу даже пройти больше 10 метров. Состояние ужас…
- Это не обсуждается. Поезд отходит через полчаса. Вставай, я помогу одеться.
Напарник уверенно начал подниматься, хоть и выглядел максимально уставшим. Мой вид и тон голоса явно убедили в необходимости уехать из мрачного городишки. Он не задавал вопросов, спокойно ожидая, пока я сама начну разговор. Но мой голос провалился вглубь тела, не желая выходить вновь. Дрожь, распространяющаяся по внутренним органам, передавалась рукам.
Перрон, охваченный туманом, привычно пустел. Джеймс, плотнее укутавшись в пальто, смотрел вдаль. Ожидание болезненно давило. «В нашей больнице он не доживёт до утра» - крутились хлесткие для сознания мысли. Медсёстры смотрели с немой опаской… В нашей? Кто ещё к этому причастен? Кровь стучала в висках, заставляя мысли проноситься со скоростью гончей. Ружьё… А куда кондитер спрятал топор? Или замешано несколько людей? И кто же мне звонил? Кто сказал бежать? А что, если… Гудок, раздавшийся в глубине тумана, выхватил мой разум из круговорота бесконечных и навязчивых идей.
- Маргарет, об этом не может быть и речи, - уверенно произнёс мой напарник.
Я недоумённо уставилась на его лицо, прикусив губу.
- Нет, - продолжил он. - Ты не останешься здесь одна. Думаешь, я не вижу…
- Я… Нет, что ты… Я хочу уехать…
- О да, конечно, так же ты всегда и поступаешь, верно, Мэг? Опомнись, тебе голову чуть не раскроили! Если ты останешься, то я в поезд не сяду.
- Никто здесь не останется, Джеймс.
*Некоторое время спустя*
Мой крик, разрезавший комнату, ударился о привычные стены. Тёплая постель Лондона мирно укутывала тело. Кошмары, терзавшие сознание, каждую ночь пожирали силы. Неделя молчания от напарника и глухие гудки телефона пугали и будоражили воображение. Тяжёлый взгляд начальника и временная отставка – меньшее, чем я отделалась. Я уже успела позабыть, каково быть одной. Мирный и спящий Лондон никогда не был мне домом, лишь отголоском той тихой печали, что вновь и вновь окутывала душу. Глаза, обращённые в экран телевизора, повествующего историю о мальчике, который выжил, наполнялись тоской. Желание вернуться в несчастный городишко заполоняло меркнущее сознание. Ни одной причины, ни одного разумного довода. Лишь мужчина, испугавший моё тело и подчинивший все мысли. Не поймите неправильно… Я не влюбилась. Это невозможно. Жертва не может любить своего мучителя. Обманываю ли я саму себя, нет. Я точно уверена, что эта история таит в себе больше смысла и загадок.
Мои мрачные мысли прервало сообщение:
«Лечебное учреждение Лондона №9. Маргарет Дарем. Перезвоните». Слегка дрожащими
руками, я быстро набрала знакомый номер и глубоко вздохнула.
- Добрый день! Лечебное учреждение Лондона №9, слушаю Вас, - раздался доброжелательный голос.
- Добрый день! Я - Маргарет Дарем, меня просили…
- Ах, да, да, Ваш друг, Маргарет, понимаете, наконец, пришёл в себя. Только…
- Говорите.
- У него зафиксировано сильнейшее отравление.
- Что это значит?
На другом конце замолчали, видимо рассуждая, стоит ли открывать завесу врачебной тайны. Моё терпение исчерпалось за считанные секунды, и, набрав в грудь больше воздуха, я хотела выдать гневную реплику, но меня опередили.
- Мы ссылались на вирусное заболевание, но Джеймса Формана травили. Травили медикаментозно.
Твердая поверхность словно вырвалась из-под моих ног. Мысли завертелись в беспорядочном потоке. Болезнь Джеймса, нападение на меня, предупреждение кондитера, для чего? Молча уставившись на экран и, крепко схватившись за край кровати, я осела на пол. Телефон вновь завибрировал:
«Здравствуйте, Маргарет! В эту пятницу я прибываю в Лондон на каникулы, возможно ли с Вами увидеться? Чарли Бакет. P.S. Можно ли мне прочитать Ваши книги? Я честно никому не скажу. Прошу прощения, что взял Ваш номер телефона без спроса».
