Приют убитых сердец

Час пик. Красный спорткар вне очереди сунулся носом перед бампером какой-то машины, чудом с ней не столкнувшись, при выезде к основной дороге. Не реагируя на возмущённый клаксон, Сатклифф лениво повернул руль, встраиваясь в ряд авто на магистрали. Автомобили еле ползли и наглухо встали пробкой у транспортной развязки со светофором. При желании на своём авто Грелль без труда мог пунктиром промелькнуть между рядами или прямо над ними, по ним, втискиваясь в свободное местечко. Но зачем, куда торопиться. Приоткрыв окно, он закурил, отрешённо взирая на медленно выпущенные струйки дыма, расползающиеся и плывущие наружу. Что-то мягко стукнуло по крыше, и тёмная непрозрачная тень заслонила боковое стекло, буквально втекая внутрь. — Простите за вторжение, миледи, — знакомый шероховатый бархат голоса. Грелль едва не проглотил сигарету от такого нахальства, но не успел даже выругаться. Скользнув на сиденье, Гробовщик лишь выправил свои длиннющие волосы, чтобы не застряли. — А теперь гони, — проронил, кивнув. Грелль без слов утопил педаль газа в пол. Да уж, с ним не заскучаешь. Он мчал на всей скорости, какую мог выжать, не глядя, куда несётся, лишь следуя указаниям своего спутника, будто штурмана на авторалли: «Левее… Поворот вправо… Справа помеха…». По счастью, недолго — очевидно, надо было от кого-то оторваться. Сделав в гонке замысловато извилистую петлю, теперь они вырулили на другую ветку магистрали, затерявшись в непрерывном потоке авто. — Отлично, можно сбавить обороты, — сказал Гробовщик, расслабленно откинувшись на спинку сиденья. — Куда ты опять ввязался? — спросил Грелль. — Кажется, я делаю не свою работу, — на длинных чёрных ногтях повис шнурок с кулоном из обсидиана. — Дай-ка посмотреть! — Грелль потянул было руку, но Гробовщик тут же зажал кулон в ладони. Сатклифф недовольно ощерился. — Значит, ты выследил эту барышню? — Увёл кулон прямо у неё из-под носа. И очень её разозлил. — А где была твоя несокрушимая коса смерти? — Если сейчас отсечь связь с телом, эту душу будет довольно трудно поймать. — Возиться ещё с этой ведьмой… — проворчал Грелль. Не зря он полночи изучал её книгу жизни, так и заснул в кресле, сквозь сон уловив, как Уильям укрыл его пледом. — Что поделать, нужно, чтобы она вернулась в тело. Однако она не хочет возвращаться. Придётся её туда заманить, — продолжал Гробовщик, задумчиво поигрывая кулоном. Будто не замечал, что Сатклифф свернул на боковую дорогу и притормозил. — Отдай! — рванувшись, Грелль снова попытался выхватить у него кулон. Гробовщик не давал ему это сделать, отводил руку, дразня и посмеиваясь: — Не раскачивай так машину, что подумают люди? — Тебе не всё ли равно, что они подумают! — огрызнулся Сатклифф. Наконец Грелль, уже завалившись на него, уцепился за шнурок. — Ладно, только… пусть это останется нашей маленькой семейной тайной, — вкрадчиво промурлыкал Лис почти в губы, слишком близко, и взгляд в упор, глаза в глаза. — Не хочешь, чтобы знали, откуда он у меня? Как скажешь, дорогой, — Грелль опустил дрожащие ресницы. Гробовщик выпустил шнурок, разжав пальцы, даже не приобнял. Спохватившись, Грелль вернулся на своё кресло за рулём. Тут же рассмотрев кулон, примерил найденный обсидиановый шарик и попробовал пристроить его на место. — Боюсь, так просто её не вернуть. Есть ещё кое-что, — Лис перебирал, любовно поглаживал его красные пряди, растрепавшиеся в недавней возне, мягко накручивал себе на пальцы. — Мм?.. — Грелль покосился на него, стараясь острыми зубами разогнуть цапы, шарик никак не хотел в них вставляться. — Вещица, которую она считает своей… Если доктор Стокер не сдал обручальное колечко в ломбард, плохо ему придётся. — И ты смеешь мне об этом заявлять?! — яростно вскинулся Сатклифф, разом выдернув у него свои пламенные волосы. — Да если бы ты с ней не таскался… — и вдруг осекся, как опомнившись. С туманной улыбкой глядя куда-то в пустоту лобового стекла перед собой, Гробовщик неспешно достал сигарету. — Позволишь? — вежливо спросил. Притихший Грелль кивнул, в своём авто он обычно не допускал такого удовольствия никому, кроме себя. — Нельзя, чтобы она заполучила это кольцо, — невозмутимо и серьёзно сказал Гробовщик, на него не глядя. — Тогда её связь с Райаном Стокером станет неразрывной. И она его утянет за собой, попросту уморит… — А если он уже избавился от кольца? — осторожно поинтересовался Грелль. — Она будет искать. Так или иначе питаясь жизненной силой этого парня, пока не выпьет его до дна. Или пока он не откупится. — Ты хотел помешать ему надеть ей кольцо? — в стервозном голосе Сатклиффа просквозили ревнивые нотки. Конечно, другого способа не было, жнецы не вправе вмешиваться в жизни людей, отсекать их эмоциональные связи. — Я хотел лишь выяснить, что это за кулон, и надеялся ошибиться. Его ещё Отелло не видел, нашим криминалистам эта штучка хорошо знакома. Старая история… Сизый дымок вился у седого виска, бесследно улетучиваясь в щель чуть сдвинутого стекла. Грелль не заметил, как бескровные сухие пальцы дотронулись до лица, они задержались и слишком знакомо обвели его упрямый рот, невольно приоткрывшийся навстречу. — Мне жаль, — проронил Гробовщик совсем негромко. Он вышел, мягко закрыв за собой дверцу авто. Неужели извинился? Или вправду сожалеет… Давно их не сталкивала судьба. С Уильямом Греллю было спокойно, всё упорядоченно и размеренно. Как застойная заводь, куда он возвращался оправить пёрышки. И снова его куда-то несло ветрами, чтобы закружил голову прежний хмель. Оттого так влекло в упадочный мир смертных, где опять натыкался на тень седого Лиса. Но как он потроллил Уильяма своим соболезнованием, вручая ему пакетик с лентой. Сейчас пойдёт, подцепит себе на вечерок какую-нибудь шлюху, ведь видно по его бесстыжим глазам. А потом поползут слухи об убитой потаскушке, замаячив подзабытым призраком Джека Потрошителя. С тех давних пор Грелль наловчился действовать осторожно и незаметно… На покусанных в задумчивости губах зазмеилась колючая усмешка.

*****

Райан сидел дома и тупо напивался до невменяемого состояния. Слишком много всякого разного обрушилось на него за последние дни. Что вообще происходит?.. Какие-то тени бродят сами по себе около умирающих, чего прежде Райан не замечал. Рядом непременно оказывался доктор Нокс или мерещился кто-то из клубных знакомых. Что в них было общего, никак не мог уловить. И они все рассуждают о вещах, ему совершенно непонятных. Но упорно казалось, будто упускает нечто важное. Ещё ему стала сниться Молли. Она преследовала его, мелькала днём в уличной толчее, чудились её прикосновения. Когда возникла в зеркале привидением, чужая, мёртвая, какой лежала на каталке морга, Райан разбил это чёртово зеркало: «Пошла вон!..» — оно рассыпалось помутневшими осколками. Вот, оказывается, как сходят с ума. Хрустнул под каблуком зеркальный обломок, отозвавшись в ушах болезненно острым звоном, близко полыхнув красным маревом. Показалось, будто в нос резко ударил запах свежей крови и пропал. Райан попытался сфокусировать взгляд на знакомо сварливый голос: — Эй!.. Совсем в хлам? Сатклифф толкнул его, встряхнул раз, другой. Только голова мотнулась. Шипя забористые ругательства, Грелль выволок его под кран, головой в холодную струю. — Какие вы все дохлые, жалкие… Очнись! Где обручальное кольцо? — потребовал ответа, выдернув из-под воды. — Какое кольцо? — Райан смутно начал соображать. Грелль швырнул его назад, на стул. — Которое ты хотел надеть ей на пальчик с предложением руки и сердца. Ты его сдал? — А, нет… Я собирался вернуть его в магазин, — Райану было дурно, голова раскалывалась, и он сжал виски ладонями. Ещё этот прилип, как смола. Как он сюда попал?.. Наверное, сам забыл закрыть входную дверь. — Где оно, куда ты его засунул? — ледяные пальцы в перчатках резко вздёрнули за подбородок, Райан застонал. — Кажется, там, в столе, в верхнем ящике, — сквозь больную муть выдавил из себя. Райан толком не помнил, куда подевал колечко, и хмуро смотрел, как Сатклифф небрежно перекидал мелочи в беспорядке его стола. Грелль вскоре нашёл забитую в уголок коробочку. — Оно? — уточнив у Райана, вынул кольцо и убрал к себе в потайной кармашек. — Забираю с собой. Кто бы ни спрашивал, так про меня и скажешь. Головная боль внезапно отпустила. Райану вдруг стало весело, он оскалился в в дурном гоготе. — Ловко прикарманил! Ограбление по… Грелль впечатал ему кулаком от души, чуть не свернув на бок челюсть. Расшатанный стул под Райаном развалился, а сам он загрохотал в угол, посыпав со стола ряд бутылок, пустых и неполных, проливая остатки спиртного. — Придушу, — мрачно пообещал Сатклифф, показав хищный оскал. Это была не угроза, Райан нутром понял, просто почуял, как холёные пальцы смыкаются на его горле. И холодные глаза без тени эмоций мерцали нечеловеческой зеленью с золотистым отливом двойной радужки. Таким Сатклиффа он ещё не видел. — Собирай себя в кучу. Пока поживёшь с Ноксом, он за тобой приглядит, — бросил через плечо Грелль на прощанье. Размазывая кровь по подбородку, Райан с неподдельным страхом взирал на его развевающуюся за спиной багровую гриву.

*****

Застряв у зеркала в гардеробной минут на пятнадцать, Уильям тщательно подбирал и увязывал галстук, где его и застал удивлённый Сатклифф. — Ты куда-то собираешься, Уилли? — А ты разве нет? Мы приглашены на вечеринку в клуб, и я хочу немного развеяться, — напомнил Т.Спирс. — Я никогда не отказывался от таких мероприятий. Ах, Уилли, опять строгий костюм… Ты же не в офис одеваешься, — томно прожурчал Грелль, повиснув у него на плече, и потянул вниз его повязанный галстук. — Считаешь, несовременно? — Уильям ещё раз критически оглядел себя в зеркале. — Но я нарочно приобрёл этот костюм, мне рекомендовали именно его для клубных вечеринок. — Просто сейчас так не носят. Убери галстук. Расстегни рубашку на две-три пуговицы, свободнее, — пальцы Грелля беззастенчиво поползли под уже расстёгнутым воротником на грудь, а другая ладонь нагло накрыла пах, чуть сжав. — И брюки лучше другой фактуры. — Грелль Сатклифф! — Хочу пойти расслабленным и мокрым… Ну же, Уилли! Леди должна упрашивать? — С течкой дома сидят, — пробормотал Уилл. Грелль намеренно бесил, знал, что Уильям не переносит, когда он строит из себя дамочку. Впрочем, если Сатклиффу приспичило, уворачиваться от него совершенно бессмысленно. Уильям провёл рукой ему по волосам и, вдруг резко намотав их на кулак, припал к его губам. И так же жёстко впивался поцелуями ему в горло, потом яростно вбивался в тело, развернув и заставив опереться о стену. Сам виноват, напросился. Уилл его не щадил, пропуская его стоны и вой, крепко удерживая виляющий зад. При последних исступлённых толчках Грелль внезапно выдохнул: «Занавес…». Это было его стоп-слово. Но с ним не делали ничего особенного. Почему он захотел прервать?.. Уильям очнулся, прижал к нему бёдра, изливаясь. И отпуская, обнимал теперь нежнее, пытаясь целовать, успокаивал: «Всё, всё… Что случилось?». Выпутавшись из его рук, Грелль показал блудную улыбку. — Леди утомилась, — опять резануло слух. — Я приготовлю кофе. Он направился в кухню, ещё пошатываясь, и шало покачивая бёдрами. Когда Уильям привёл себя в порядок, на столике у дивана уже ждал кофейный сервиз, и уютный тёплый аромат наполнил комнату. — Добавить ликёр, бренди? — спросил Грелль, выставляя сахарницу и сливки. — Чего-нибудь покрепче, просто налей в рюмку. — Могу и вискаря плеснуть, — привычно фыркнул Сатклифф, поведя плечами. Однако подал ему рюмку с ромом. Сам он уселся поправлять себе бровки-ресницы, умело орудуя крохотной щёточкой, потом взялся подводить губы, порывшись в косметичке в поисках желаемого оттенка помады, благо, на другом конце стола. Хоть не делал бы это так демонстративно. — Назовём вещи своими именами, — не вытерпел Уильям. — Ты никому не заменишь женщину, Грелль Сатклифф. Иногда надо сбросить напряжение, и только. С тобой в самый раз, когда хочется секса погорячее. Ожидаемо прервав своё занятие, Грелль вскинулся. — Нормально! Поимел, как хотел… — Не подставляйся, — прервал его Т.Спирс. Грелль хмыкнул и продолжил копаться в своей косметике, снова взял зеркальце. Значит, истерики не будет. Уильям с облегчением сделал ещё глоток кофе. — Чего ты всё ищешь, ждёшь? Любви не бывает, Грелль, такой извращённой, — Уильям решил договорить свою мысль. — Есть влечение, страсть, привязанность, привычка, наконец. И всё это проходит со временем. — Пожалуй, ты прав, — равнодушно отозвался Грелль, по-прежнему сосредоточившись на зеркальце, на сей раз с пуховкой у лица. — Вон кое-кто готов был полмира положить к ногам своей пассии, а теперь ненавидит, не зная, как отделаться. — О ком ты? — заинтересовался Уильям. — Об этом бедняге Райане Стокере. И нам приходится исправлять чужие ошибки.