you're such an idiot.

      Мы оказались дома в течение часа. Как бы ни была высока степень усталости, нас не должны увидеть другие люди, поэтому, с пониманием этого, нам удалось достаточно быстро дойти до моей квартиры, которая, кстати, находилась на втором этаже. Всё-таки цифра два сыграла роль в загадках, связанных с аттракционом. Довольно надуманную, но какую-никакую. Спрингтрап, кстати, к концу пути уже шёл самостоятельно, но для подстраховки всё время держался за мою руку.       Я открыла дверь, достав один-единственный ключик из кармана брюк, и мы зашли в узкую прихожую. По крайней мере, она оказалась таковой для Афтона. Если я помещалась в её пространстве, даже оставляя немного места для движений, то ему пришлось пройти боком в коридор-распутье перед кухонькой, залом и моей комнатой, чтобы перестать ощущать стеснение. Я усмехнулась, пропуская здоровяка.       — Вот и привыкай теперь к моей крохотной однушке, — добавила я к смешку, параллельно снимая конверсы и выставляя их в шкафчик с прочей обувью.       — А я и не жалуюсь, — Он сказал это вполголоса, будто боясь потревожить кого-то ещё в доме. Пока его голова вертелась, с детским любопытством осматривая всё вокруг, я попыталась незаметно убрать холостяцкий беспорядок из небрежно поставленных кроссовок, кед и одних-единственных туфель, — я крайне редко ходила на свидания и, уж тем более, носила платья. Попытка на полпути стала шумной, — я случайно завалила шкафчик своими торопливыми движениями. И, конечно же, Спрингтрап это заметил, с непониманием смотря на меня первые пару секунд… а потом залился громким смехом, пронаблюдав, как я, в свою очередь, заливаюсь краской, прямо на его глазах демонстрируя свою рассеянную небрежность. Бежать уже некуда, верно?       — Я поняла, что это выглядит нелепо, прекрати, — я попыталась обиженно насупиться, но меня саму слегка забавляла эта ситуация, из-за чего получилось лишь улыбнуться.       — Ты настолько стесняешься беспорядка? Я ведь даже не заметил бы, если б ты не попыталась всё убрать, — гибрид, остаточно улыбаясь после искреннего смеха, приподнял брови.       — Ну… вроде того. Мало ли, что ты мог подумать, — Благодаря его последней фразе я в самом деле почувствовала себя неловко. Какая же я теперь для него, должно быть, ещё более дурная дурочка, чем была до этого.       — Да я всё понимаю. Бывал молодым и одиноким, — Уилли наклонил голову, всё ещё смотря на меня. Облегчение не заставило себя долго ждать после этих слов, — Ты лучше встань и покажи мне комнаты.       — Можно предложить тебе ускоренный вариант? — улыбнулась я.       — Мне даже стало интересно, как он будет выглядеть.       Я быстро встала, завела Уильяма в свою комнату и, указывая прямой рукой с порога на другие двери, сказала:       — Есть, тусить, спать.       И эффектно завалилась навзничь на кровать, таким образом ставя точку в этой молниеносной экскурсии. Спрингтрап усмехнулся и удовлетворённо закивал головой.       — Так вот оно что. Ну хорошо, — он присел рядом, отчего я вмиг поднялась, чтобы не чувствовать себя… беззащитной? — Прости, что сразу не понял, что ты слишком устала, чтобы знакомить меня со своей квартирой.       — Ничего страшного. Тебе, кстати, нужен сон?       — Если честно, не знаю… Я старался не спать всю эту неделю, потому что мне всё время снились кошмары, — он вздохнул, уткнувшись взглядом в нежно-голубой махровый коврик под ногами. Кажется, я даже знаю, кто создавал эти кошмары, — Поэтому, наверное, и сегодня мне придётся чем-то занять себя, пока ты будешь отдыхать.       — А ты попробуй уснуть. Может, кошмары прекратились.       — Думаешь?       — Надеюсь.       Спрингтрап почесал левый висок и вздохнул.       — Ну, даже если так, то где я буду спать? Кровать в доме, насколько я понимаю, всего одна, — На его лице в этот момент заиграла кокетливая улыбка, — Или я могу лечь с тобой?       — Ну, судя по всему, она выдерживает тебя, поэтому почему нет!       Я не смогла подавить нервный смешок. Мне, по правде говоря, казалось до жути диким сочетание двух вещей: делёжка кровати и то, что делать это придётся с аниматронным зайцечуваком, в которого я влюблена. О боже. Кому не расскажи, — обязательно пошлют к психиатру.       — Что ж, — многозначительно произнёс Спрингтрап и расслабленно лёг на согнутых локтях, смотря мне в спину. Казалось, что именно тот её участок, на который он смотрел, заныл, моля опуститься тоже, что я, собственно, и сделала. Но без локтей, — Наверное, тебе бы всё равно пришлось спать вместе со мной, потому что мне было бы одиноко одному ютиться на диванчике.       Твою же ж мать. Откуда в моей голове вдруг возникло столько… фантазий? Мне что, всё ещё шестнадцать? Голос Афтона такой бархатный и обволакивающий, что, казалось, никто на моём месте не устоял бы. Ладно, соберись, Л/И. Вы даже официально не встречаетесь. Может, он успел тысячу раз передумать, поэтому не заводит разговор о статусе наших отношений. Да и чем он будет… делать это, раз уж на то пошло? Какая же я чокнутая.       — Наверное, — пискнула я и сомкнула ладони на животе, будто пытаясь таким образом успокоить рой бабочек внутри.       — Отчего такая неуверенность? — опять этот мягкий, приятный до чёртиков голос. Его голова умостилась на сомкнутых ладонях, а посветлевшие зрачки не упускали из виду ни единого движения моего лица. Что насчёт бабочек, то они уже, должно быть, стали пчёлами, судя по напряжению, неумолимо растекающемуся, как мёд, всё ниже и ниже, — Разве ты не хочешь этого?       — Я хочу..! — только попробуй только попробуй только попробуй, — Спать. Вот чего я сейчас действительно хочу, Спрингтрап.       Резко отодвинувшись, я встала, взяла из шкафа ночнушку и ушла в ванную, чтобы переодеться там. Поняла, что переиграла, изображая незаинтересованность, только перед тем, как наконец вернуться в комнату. Да и, может, он вовсе ничего такого не имел в виду и проблема только в моей неопытности. Кажется, я всё такой же нервный подросток, каким была четыре года назад. Который ещё, ко всему прочему, глупый и неуравновешенный. Его не вытерпели родители, — не вытерпит, в конечном итоге, и Спрингтрап.       Страшно было возвращаться в комнату. Потому что, во-первых, стыдно за выходку. Во-вторых, стыдно за мой вид в ночнушке. В-третьих, стыдно за то, какая я нестабильная дура. Поэтому сейчас я глупо стою перед дверью с будто прилипшей к ручке ладонью, иногда прислушиваясь к звукам с той стороны. Может, он уснёт без меня и я смогу незаметно занырнуть под одеяло? Было бы идеально.       Спустя минут пять я, вроде как, уловила мерное сопение. Умиротворённое и тихое. То, что надо. Осторожно прикрыв дверь и выглянув из затвора, я посмотрела на кровать. Афтон и вправду уснул, свернувшись в позе эмбриона на левой стороне. Даже не укрылся… Хотя, зачем ему? Но мне всё равно как-то жаль смотреть на него в таком виде и ничего не делать… Кое-как вытащив край одеяла, на который он улёгся, я накрыла нас обоих и легла, прижавшись лбом к шершавому солнечному сплетению напротив. Дышал Спрингтрап прямо как живой человек. Грудь эластично вздымалась, и вздохи были слышны немного приглушённо. Очевидно, из-за того, что на его настоящем лице цепкая маска Пружинного Бонни.       Поверить не могу, что Уильям пережил столько боли, чтобы умереть и воскреснуть для новых страданий. Могла ли я стать… его ангелом-спасителем? Потому что, мне кажется, если бы я вовремя не нашла объявление о работе в аттракционе, вместо меня бы неделю назад появился Майкл, которого так ждал Марионетка, и судьба Спрингтрапа была б совсем другой. Какие у него были отношения со старшим сыном, раз в мрачной истории семьи он играет более важную роль, чем остальные дети? Вопрос, ответ на который я хотела бы получить завтра. Мне кажется, я достойна узнать хоть какую-то правду после того, что пережила.       Какой был сон на этот раз? Если честно, после пробуждения я не смогла вспомнить его в полной мере, но то, что я видела, было очень ярким, и не вызывало ни страха, ни радости. Может, Марионетка попытался опять подействовать на меня, но не смог сделать это до конца, ведь мы со Спрингтрапом сбежали настолько быстро, насколько это было возможно. Кстати, о Марионетке… Мне кажется, что всё не могло закончиться настолько просто.