Песни познания

— Нам стоит пригласить твою семью. Неро подавил желание закричать. Он должен был подумать об этом прежде, чем вывалил Кирие всю ту хрень, которая творится с вернувшимися из Ада стариками. И — чего греха таить — с самим Неро тоже. Жизнь не готовила Неро к тому, что демон, который оторвал ему руку и оставил валяться в кровавой луже, окажется его отцом. И ладно бы только это, так нет же — половина этого отца захотела помириться… — Ты и есть моя семья. Ты и мальчишки. И, может, Нико. Кирие это не убедило. У неё — как у всех нормальных людей — в подкорку въелись две вещи: в семье друг друга любят и отмечают Рождество вместе. И всё равно, что в детстве она вместе с родителями крутилась возле сиротского приюта. А там и праздники, и семейная любовь существуют разве что в дранных книжках из библиотеки, вместо которых берут романы про индейцев. — Я про Данте и твоего отца, — терпеливо объяснила Кирие. — Кажется, у них был какой-то инструмент, чтобы быстро добраться до Фортуны. А вот это удар под дых. Про Ямато и порталы ей точно Нико распиздела. — Нет, ну Данте можно… — пошёл Неро на уступки: из двух зол лучше выбирать более разговорчивое. — Да и Ви тоже… но с Вергилием лучше лишний раз не связываться, уж поверь мне. — Почему? — Кирие невинно хлопнула глазами. — Мне казалось, что вы пытаетесь наладить отношения. Уточнять, что наладить отношения пытается Ви, а Вергилий копирует его действия в крайне ебанутой манере, Неро не стал. Наверное, это нормально — держа в уме, что он двадцать лет провёл в Аду. Почему он оттуда вообще выполз — не знал и сам Данте. Почему он не уполз обратно, когда забрал книгу и прочертил бренным телом Неро борозду на асфальте — не знал и сам Вергилий. Только Ви, но от Ви откровений хрен добьёшься — весь лимит потратил на верхушке Клипота. По крайней мере, Данте не жаловался на внезапные Клипоты во дворе. Разве что на перья Грифона по всему агентству и что его заставляют платить за воду и отопление. Но это не преступление — как бы старик не доказывал обратное. — …я им позвоню для начала, — сдался Неро. Он никогда не мог спорить с Кирие. — Только Вергилий притащит с собой Ви и его контактный зоопарк. Кирие удивлённо подняла брови. Ах да, в своих сбивчивых рассказах Неро всегда опускал часть про Ви. — А это?.. — Любовник Вергилия, — звучит как строчка из плохой комедии, но фраза «мой отец сделал харакири волшебным мечом и разделился на демона и человека, этот человек собрал его обратно, а потом отец рубанул себя опять и завёл с этим человеком роман» будет куда хуже. — И его три… ну, покажутся два демона. Но они ручные и ничего не разнесут. На словах про «любовника» Кирие дрогнула, но не отступила. — Спасибо. Я уверена, это вам поможет. Кирие поцеловала его в щёку и ушла в другую комнату. Неро снял трубку с рожка и набрал номер. Нико до сих пор ржёт, каким старьём пользуются на Фортуне — а вот Данте, у которого телефон с грёбаным диском, ни разу не доставалось… Гудки длились так же долго, как нудная проповедь в соборе. Приглашать Данте куда-то … странно. Сколько Неро его знал — его жизнь ограничивалась агентством, работой и изредка соседними улицами. Пару раз, после особо тяжёлых миссий, Данте водил его в кафе, отличающееся от всех остальных только официанткой на роликовых коньках. Один раз — в бар, «Погребок Грю». Там Данте больше пил, чем разговаривал, и из пояснений дал только то, что Грю был когда-то его другом, убитым демонами, а бар держат его дочери. Неро даже думать не хотел, что кто-то может пострадать из-за его вскрывшейся связи со Спардой. — Devil may cry. С одной стороны, повезло, что трубку снял Данте. А с другой… значит, самое трудное впереди. — Привет, Неро. Чего-то хотел? — Кирие… ну, в смысле мы с Кирие хотели пригласить тебя на Рождество. — Так ты, или только Кирие? Неро скрипнул зубами. Кто-нибудь должен отучить Данте цепляться к неуклюжим фразам. — И Вергилия тоже, — проигнорировал вопрос Неро. Данте на другом конце хмыкнул. — Ты ей сказал, что он без Ви никуда не собирается? — Для неё это не проблема. — А что он оторвал тебе руку? — Если он выкинет что-то подобное — останется без руки сам. — Ну-ну… Джил! — судя по заглохшему звуку, Данте отстранился. Послышались невнятные переговоры. Неро перебросил трубку из одной руки в другую, чтобы как-то размяться. Он как-то не думал, что ожидание ответа с той стороны будет чем-то волнующим. — Твой старик в деле. В обоих экземплярах, — хмыкнул Данте. — Когда подлететь? — Двадцать пятого декабря. Где-нибудь к восьми. — Замётано, парень. Неро повесил трубку. И во что он только что вписался?..

***

Вергилий не понимал, зачем он тут. Реальность всегда имела мало общего с текстами, так он не удивился, когда не нашёл ни одной параллели с Матфеем — кроме, пожалуй, восьмиконечной звезды на ели. От трёх смуглых черноволосых мальчишек рябило в глазах. В них нет ничего особенного. Это обычные люди, без любого следа демонической силы, зато выраженного испанского типа — который не имел ничего общего с кровными потомками Спарды и их матерями. Вергилий запомнил их имена — Джулио, Кайл и Карло — но отличить одного от другого не смог. Кажется, среднего это задело. Но ему стоит удовлетвориться тем, что Ви его узнавал. Втроём эти дети — должен ли он считать приёмных детей своего сына внуками? — генерировали немало шума. Когда к ним присоединился Данте — у Вергилия заломило виски. Когда показался Грифон… Надо отдать этим детям должное: они не испугались того демона, которого бояться не стоило. Мудро с их стороны. Неро следил за каждым его шагом, иногда отвлекаясь на Ви и Данте. Вергилий не имел права винить его за это. Простая предосторожность: у Неро нет поводов доверять Вергилию, поэтому, конечно, он должен быть готов перегрызть ему глотку за свою настоящую семью. Причину сражаться. Причину жить, а не уйти в очередной «сумеречный лес» и отдаться на растерзание волчице. Так что Вергилий не нашёл ничего лучше, кроме как стоять в слабоосвещённой комнате и смотреть на сумрачную улицу, что освещалась редкими фонарями. Кажется, именно по ней он брёл на грани жизни и смерти, отчаянно ища Ямато. Кажется, он бывал на ней раньше — но не хотел вспоминать, когда и с кем. — Вот вы где, — раздался нежный, переливающийся голос. Вергилий готов поклясться, что Кирие — его сноха? — певица, и притом весьма искусная. Двадцать лет назад это было одной из немногих служб на Фортуне, в которую допускались женщины. Интересно, что бы сказал по этому поводу реальный Спарда, кроткий при жене, как единорог под рукой девы. Пока что Кирие на роль всесильной девы подходила. Она каким-то волшебным образом, не повышая голос, ни одним мускулом не проявляя неудовольствие, держала в узде и Неро, и говорливую Нико, и трёх мальчишек разом… неудивительно, что ей тоже хотелось сбежать от всего этого в одинокий полумрак покинутой кухни. Вергилий посторонился, давая ей пространство — если Кирие станет интересно окно. Но окно ей было не интересно. Она разглядывала Вергилия так, будто желала что-то сказать — но при этом сама не понимала, что. Знает ли Кирие об истинной природе Ви? Вряд ли. Если бы знала — пошла бы к нему, и сильно упростила себе жизнь. — Вы почти не показывались в зале, — осторожно сказала Кирие. Теперь Вергилий не сомневался, что они с Неро выросли вместе и учились у одних и тех же людей. Неро точно так же заходил издалека, когда хотел чего-то, но не имел сил или умения выразить это прямо. — Неро не слишком доволен моим нахождением вблизи от своей семьи, и прав в этом, — сказал Вергилий, понадеявшись, что раз Неро готов принять любую правду — то и Кирие тоже. — Ему неловко. Я бы тоже волновалась на его месте. — Двадцать лет назад я прибыл на Фортуну, следуя амбиции превзойти своего отца. Сложись история немного иначе — и вы бы почитали не Спарду, а его первенца. Его опасения понятны и здравы. Говорить о прошлых амбициях оказалось довольно смешно. О, как наивен Вергилий был тогда… и как жестоко за это поплатился. — Но ваш… возлюбленный, кажется, всем доволен. «Возлюбленный»? Вергилий перевёл взгляд на Кирие, на её большие, как у голубки, тёплые ореховые глаза. Красивое слово — этого не отнять. — Значит, вам нет нужды беспокоиться обо мне, — Вергилий позволил себе короткую усмешку. — Если Ви всем доволен, то и я тоже. Кирие кивнула. Вергилий повернулся обратно к окну. Хлопья снега кружились в ленивом, неизобретательном танце. Вновь послышались шаги, сопровождаемые стуком трости — вросшие в само естество Вергилия. Ви остановился перед окном, одной рукой опираясь на трость, а вторую положив на плечо своего целого. — Нам стоит сказать Неро, что мы поддерживаем его выбор, — хмыкнул Ви. Он смотрел на фонарные огни почти что печально. О чём тут жалеть? О чём тут скорбеть? Вергилий оставил Фортуну в тот же момент, как она обнажила свою бесполезность — и не видел в ней ничего, достойного сожалений. Всё было бы иначе, дождись он появления сына; знай он о сыне. Но прошлое останется в прошлом — даже плоду Клипота этого не изменить. И то, как всё разрешилось… определённо имеет свои достоинства. Так к чему пустое раскаяние? — Не думаю, что наше мнение для него важно. — Нет, — Ви положил голову на плечо Вергилия. — Но ему будет приятно это услышать.