***
Помещение, где почти век располагалось агентство «Devil may cry», отобрали пару месяцев назад. Причина не в счетах. Городское правление продало землю застройщику «Боумер & Киркленд». Корпораты выплатили смешную компенсацию людям, у которых отобрали дома. Данте сбыл демоническое оружие через Триш, оставил себе только Неван и швырнул ключи даме в платье цвета нефти. Какой бесславный конец для агентства, которому заказывали убийство Мундуса и Аргосакса, внедрение в Орден меча и тысячи оккультных работ. Вергилий хотел что-то с этим сделать. Но не дали: Ви считал, что даже им не тягаться с корпоративной армией, а Данте… он всегда слишком легко принимал правила игры. Вместо бунта и срывания злости он два месяца слонялся по городу – под надзором Вергилия, конечно. Затем была вереница странных посланий от Неро, что не отвечает на звонки и сообщения читает раз в несколько дней. Сходились они в одном: в Кордове будет сделка по поводу важного для Фортуны оборудования, и Неро просил прикрыть спину. Кордова – прогорклый и жаркий город, такой же, как и, с некоторых пор, все большие города в этом мире. Только зашкаливающие термометры придавали индивидуальности. В аэропорту их снова задержали. Проверяли, не провозит ли Ви что-то в нейроразъёмах. Затем – череда раскалённых улочек в тенях небоскрёбов, горячий кислотный дождь, капсульный отель и бар напротив. Данте уверял, что ему «жизненно необходимо напиться». Вергилий считал это не лучшим решением, но Ви мягко напомнил, что Данте потерял дом. Они все потеряли дом. Но Вергилию не привыкать к странствиям из ниоткуда в никуда: он прожил так всю юность. Привыкнет и Данте.***
Из всех примет начала века Вергилий, наверное, скучал только по наёмным комнатам. Нынешние повсеместные капсульные отели годятся только для сна, да и он выходил прерывистым и неполноценным. Не самое защищённое место. Даже дверь не забаррикадируешь – попросту нечем. Но люди стали куда более безразличными. Никто не спросил, почему они с Ви сняли одну капсулу и какое у Ви настоящее имя. Вергилий прижался к стене, чтобы не мешать Ви работать с декой. Она гладкой карбоновой пластиной поблёскивала в приглушённом свете встроенной лампы. Вергилий искоса смотрел: на экране менялись старые и новые фотографии, сайт департамента культурного развития Кордовы, выдержки из описаний ЮНЭСКО и туристических флаеров. Вергилий запустил руку во встроенную полку и достал из сунутой туда сумки тяжёлый том с коронованным получеловеком-полурыбой на обложке. – Думаешь, та женщина хорошо обращается с книгами? – спросил Ви, не отрывая глаз от деки. «Та женщина» – покупательница, которую нашла Триш. Бумажные книги превратились в предмет роскоши ещё полвека назад, когда люди сжили со свету большую часть лесов – остались только островки в Амазонии, Центральной Африке и Восточной Сибири. Перевозить с собой библиотеку не выйдет, коллекционер выложила за них баснословную – даже после вычета доли Триш – сумму, но Вергилий не чувствовал удовлетворения. Вынужденные меры – не повод для гордости. При себе они оставили только три книги: демонологический трактат семнадцатого века, на две трети состоящий из заметок Спарды, «Леиафана» Гоббса и «Песни невинности и познания» с полустёртой ви на обложке. – Выглядела она достаточно компетентно, – Вергилий открыл середину главы, кажется, о личностях и доверителях. – Пока что они в безопасности. – Пока что? – Ви грустно усмехнулся. – …жаль. Римского моста больше нет. Там теперь разводной. Вергилия пробило на усмешку. Подумать только – люди, что обычно кичатся своей историей, по щелчку пальцев обрушили то, что простояло две тысячи лет. – Алькасар стоит? – уточнил Вергилий. В случае с мостом можно признать, что решение было необходимым. С уходом в небытие большинства государств на сухопутных путях стали орудовать рейдеры, а охранные корпорации контролировали только «свои» магистрали. Пишут, что реки куда безопаснее: пиратством заниматься сложнее, чем разбоем на дорогах. Будет забавно, если заодно и другие памятники снесут, чтобы землю застройщикам продать. – Да. Можем завтра сходить, если хочешь. – Напиши Данте. Ви открыл вкладку мессенджера. Данте снял капсулу в противоположной стене, но разговаривать в узком жестяном гробу неудобно, а в коридоре – откровенно не хочется. Есть, правда, балкон, но там курят, а Вергилию запах табака никогда не нравился. «Прям с утра? Пощади», – пришёл ожидаемый ответ. «Нет, я и сам не встану, – быстро вбил на клавиатуре Ви. – Во второй половине дня». «Вот это другое дело. Может, ещё и экскурсию проведёшь?» – Уточни, не писал ли Неро, – попросил Вергилий. Ответ ещё более ожидаем, чем прошлый: «Нет». И минутой позже: «С парнем какое-то дерьмо происходит, Джил, помяни моё слово. Может, достанешь Ямато и по-быстрому проверишь, что там?» Вергилий задумался. Да, звучало неплохо: Ямато действительно позволит перенестись на Фортуну за мгновение. Но во-первых неизвестно, какая сейчас там система наблюдения и не попадёт ли портал под камеры. А во-вторых Неро в начале своего «периода молчания» довольно чётко дал понять, что вмешательство ему не нужно. Если он передумал – то сообщил бы. Или взял телефон за десятки звонков. – Осталось пять дней. Подождём, – ответил Вергилий. Ви напечатал это Данте, закрыл деку и положил её на полку – сверху на «Левиафана». Он зарылся лицом в подушку и протяжно выдохнул. Вергилий не нашёл ничего лучше, кроме как осторожно обнять свою человечность. – Мы бы почувствовали, будь он в опасности, – напомнил Вергилий. – …есть вещи гораздо страшнее. – Конечно. Но сейчас мы не можем ему помочь. – Отвратительно звучит, – хмыкнул Ви. – Я знаю, – признал Вергилий, как признаёт обычные вещи: вроде голубого неба и позерства Данте. Забавно понимать, что «не могу», которое Вергилий лет до пятидесяти считал кошмаром – и гонку от чего превратил в кошмар наяву – сейчас не трогало. Беспокоило само неблагополучие Неро, а не неспособность разрешить его по щелчку пальцев. Это благо: Вергилий достаточно внимательно читает таблоиды, чтобы понять, куда человечество ведёт тяга к быстрым решениям. И разрушение моста, что стоял две тысячи лет, ещё не самое худшее. Если бы что-то угрожало жизни Неро – они бы почувствовали. А в остальном… Неро упрям до ригидности. Был и остался. Пока сам не откроется – не пробьёшься. Ви повернулся набок и обвил торс Вергилия руками. Он пригладил свою человечность по чёрным вихрам. Вергилий думал, что быстро привыкнет к странствиям; что братово агентство не было ему настоящим домом. Но лишиться его неприятно. Под сердцем почему-то зудит.***
– Да неужели… – выдохнул Данте. Вергилий видел, как на его лице засветилась улыбка – настоящая, задевающая вечно пустые глаза и такая редкая с тех пор, как не стало Леди, Моррисона и мисс Лоуэлл. Такую реакцию мог вызвать только один… человек? Или кем считать Неро и их самих? В категорию демонов они не вписывались: слишком сильно они привязываются к людским вещам. К прокуренному агентству и не самым честным связным, например. К женщине, чьи родители взяли тебя на воспитание из-за сходства с их ложной иконой. И к физическому воплощению своей человечности. Но от людей их отрезает простой, биологический факт: люди, родившееся больше века назад, не могут выглядеть на двадцать-тридцать, самое большое – сорок лет. Только если они не вкладывают в это огромные деньги. А сребролюбием никто из них не отличался. Данте чиркнул по телефону большим пальцем с обломанным ногтём и прислонил его к уху. Ви, что до того смотрел на струи городского фонтана – единственного в Кордове – настороженно повернулся. – Ну привет, что ли, – сказал Данте в трубку. Вергилий пожалел, что динамики передают звук настолько точечно, что даже он с нечеловеческой остротой слуха не слышит ответ. – На Эль Авельяно пятнадцать есть отель, мы там остановились. Шестьдесят первый этаж, надо будет свернуть в коридоре направо, вывеска сломалась… да, капсульник. Добро пожаловать в большой мир, парень, за свои деньги это лучшее, что есть... мы сейчас не там. Но скоро будем. Данте на секунду замолк. На его щеках напряглись сухожилия. – Неро, – дело серьёзное – Данте спустя столько лет редко звал Неро по имени. Как и всех вокруг, впрочем. – Что у тебя стряслось?.. да ёб твою мать. – Отбился? – спросил Ви. – Да, – Данте сунул телефон в карман и взъерошил волосы, и без того лохматые. – Ну пиздец… ладно, чего теперь страдать. Поехали, на месте выясним. Ждать Неро пришлось ещё минут сорок. Балкон прокуренный и узкий, как гроб, но с него хорошо видно администраторскую стойку и открывалась «живописная» панорама Кордовы. Рыжее загазованное небо расчерчено змеями проводов и рассечено зубастыми краями мегабашен. Трафик ави рябил на пару сотен метров выше. Неро выглядел… неважно. Об этом кричали и нестриженные волосы – слишком странной и лезущей в глаза длины, чтобы быть осознанным выбором, – и сбитая одежда, и взгляд. Взгляд хуже всего. Пустой, невыразительный, направленный как будто бы вовнутрь. Совсем не такой, как раньше. Ви это тоже почувствовал. Вергилий взял его за запястье. – Сменил причёску? Теперь я в опасности, – Данте усмехнулся, но глаза у него печальные. Его усмешка – очередная ложь, в этот раз для себя самого. Не Вергилию его осуждать. Поэтому он поднял брови, показывая, что слушает брата. – Он таким же лохматым был, когда мы только познакомились. И началось всё с того, что он мне в лицо ударил. Ногами. Обеими. – И так ты понял, что он – мой сын? – спросил Вергилий. – Тогда я ещё надеялся, что это последствия… не знаю, папашиного загула пятисотлетней давности. А потом он починил Ямато, и вот тут стало ясно: просто так не отвертеться… Прошло ещё пять минут, прежде чем Неро показался на балконе. Теперь к тревожащему виду прибавилось осунувшееся лицо человека, давно не знавшего отдыха. Фраза Данте про «что-то не так» заиграла новыми красками, и Вергилию это крайне не нравилось. – …ты давно спал? – вместо приветствия спросил Данте. – Уж прости, но выглядишь хреново. Там, где Неро раньше ответил бы колкостью, он только закатил глаза. – От кого я это слышу, – вяло огрызнулся Неро, но тут же вернулся к отрешённому виду. – Жаль, что с агентством всё так вышло. Я новости видел… кошмар. И никто ничего не сделал. – В отличие от других, у нас остались средства к существованию, – заметил Ви. – Меня больше волнуешь ты. Мы беспокоились. – Неро, если тебе нужна помощь, любая… – начал Вергилий, но сын его оборвал: – Да ничего бы вы не сделали. Не вырезать же похоронную службу просто за то, что они делают свою работу! – уголок губ Неро дёрнулся. Ви вздрогнул так, будто его окатило ледяной водой. Вергилий невольно задержал дыхание. Его не должна удивлять новость о том, что кто-то из дорогих для Неро людей – которых у него, на взгляд Вергилия, слишком много – скончался. Но смерть всегда приходит внезапно. Даже если приговор оглашён задолго до встречи. – Похоронную службу?.. – голос Данте дрогнул. – Неро, что у тебя случилось? – Да ничего. Две недели пытался похоронить Кирие по-человечески, две недели отходил… стоп. Я вам не говорил? Кирие. Женщина, которая была Неро и семьёй, и возлюбленной, и идеалом. Неудивительно, что он месяц не отвечал на звонки. Удивительно, что он стоит здесь и строит какие-то планы. – Ох, Неро… – Ви подошёл на шаг ближе и мягко стиснул его плечи. – Это… ужасная новость. – Ну ясно, – Неро нервно усмехнулся. – Совсем память отшибло. – …в смысле… – Данте на мгновение замер. – Почему?.. – Сто девятнадцать лет, Данте. Люди вообще столько не живут. Вергилий осмотрел Неро, задержал взгляд на напряжённой линии плеч. Они расслабились только тогда, когда Ви отстранился. Судя по этому жесту, по попыткам отшутиться, перевести тему и по тому, что он молчал целый месяц – Неро не хотел обсуждать эту тему. Вряд ли будет лучше вкладывать персты в его язвы. И зная его резкий характер, соболезнования от недоступных смерти полудемонов Неро – в лучшем случае – сочтёт пустым жестом. В худшем – грубой насмешкой. – Что за сделку ты хочешь заключить? – спросил Вергилий. Данте разочарованно покачал головой, глядя на брата, но – к его чести – ничего не сказал. – Двадцатого числа, мост перед доками Сексирьюсижн. Перекуплю оборудование для гидропонных ферм, – тактика оказалась верной: речь Неро стала куда богаче на интонации. – Я уже договорился, что со мной будут трое. Огнестрел видеть не хотят. Только холодное оружие. – Похоже, сделка не совсем законная, – Ви покачал головой. – Ты уверен, что это безопасно? – Нет? – Неро передёрнул плечами. – Поэтому вы и здесь. – Справиться с людьми не составит труда. Я про качества оборудования. – Насколько я знаю, его «одолжили» у корпы Адзиномото. Это то ли прототип, то ли списанная модель… в общем, мне наобещали золотые горы. Но если хотя бы половина того, что мне наплели – правда, то эта штука будет кормить всю Фортуну. Если раскопаешь что-то про продавцов или модель – я тебя расцелую. – Ничего не обещаю, но я попробую. Расскажешь подробности, когда я подключусь. Они ушли. Данте какое-то время смотрел Неро вслед, а затем перевёл взгляд на Вергилия. – Блять. Я должен был догадаться. Сделать что-то… – Что? Вломиться к нему в квартиру и получить ногами по лицу? – недоверчиво спросил Вергилий. – У него была причина так поступить. – Ага, – Данте отлип от перил. – Потому что он – недоверчивая задница. Весь в отца… чтоб вас обоих.***
Днём Кордова пахла жжёными покрышками и плавящимся полимерами. Ночью, когда столбик термометра мгновенно сбрасывал градусов двадцать, поднимающийся ветер приносил запах пороха. Пахло железом: тремя этажами ниже, в комнате с приоткрытой форточкой, кого-то зарезали. Вергилий на мгновение напрягся, но быстро расслабился. Обычная бытовая разборка. Подавляющая часть людей, когда появляется доступ к оружию, превращается в животных. Так было всю историю. Краткий период «цивилизованности» ничего не изменит. Как Вергилий и ожидал, на балконе стоял один Неро. На ночь в коридоре гостиницы гасили лампы. Светились окна в окрестных высотках, вгрызавшихся в молочно-серое небо, трафик ави и жёлтая точка у Неро в пальцах. – …давно ты куришь? – А? – Неро повернул голову и прищурился. – Да я не то чтобы курю. Просто накатывает иногда. Вергилий оперся на перила. Едкий запах щекотал нос, поэтому он разогнал дым рукой. – Что, не нравится? – фыркнул Неро и снова затянулся. – Сигареты Николетты, – наконец-то вспомнил Вергилий, при каких обстоятельствах он этот запах чувствовал. Было ещё смутное ощущение вековой давности – но его вспоминать точно не стоит. – Их хрен достанешь… помню, как я двадцать пять лет назад всю Фортуну оббегал, чтобы найти эту марку. – Я думал, ты не поддерживал её саморазрушительные привычки. – У неё был Альцгеймер. Там уже всё равно, курит она или нет. Но с сигаретами она как будто вспоминала прежнюю себя… – Неро затушил окурок о перила и бросил его вниз. Николетта Гольдштейн. Джулио, Кайл, Карло. Их дети. Теперь – Кирие. Личное кладбище Неро расширялось год от года. Вергилий не нашёл ничего лучше, чем положить ему руку на плечо. Он так и не решил, что будет правильно. Задушевные разговоры давались Ви куда проще, чем его целому – и потому способному полагаться на личную силу вместо социальных связей. Но Неро тоже не любитель поговорить. И пусть рассудком он понимал, что Ви и Вергилий – одна личность, как на отца он смотрел на Вергилия. Скорее всего, потому что походил на него сильнее, чем близнец. – …думаешь, я хернёй страдаю? – тихо спросил Неро. Это не укор Вергилию. Это укор самому себе. – Нет, – Вергилий покачал головой. – Я не представляю, как такую потерю можно вынести. – А ваша с Данте мать? – Это… было не так, – как жаль, что Ви сейчас спит: Вергилий чувствовал, что слова разбегаются, словно шарики ртути. – Умерла не только наша мать. Вместе с ней сгорело всё, что я знал. Не для кого делать вид, что всё в порядке. Так что я не представляю, каково это – пытаться жить по-прежнему, когда самое дорогое ушло. Неро тяжело вздохнул и передёрнул плечами. Вергилий хотел было убрать руку, но сын накрыл её своей ладонью. – Никак себя за это не прощу, – голос у Неро звучал надломлено. Хрустел, как разбитое стекло. – Я уверен, ты сделал для Кирие всё, что было возможно. Тебе не за что винить себя. – Не в этом смысле… просто… сто девятнадцать лет, пап. Понимаешь, насколько это… несправедливо, что она состарилась, а я выгляжу… на сколько? Лет на тридцать? Внук с антивозрастными имплантами выглядит старше, чем я. Вергилий поднял глаза на провода, что на фоне молочно-серого неба жгли глаза чернотой – смертью цвета. Он никогда не думал об их жизни в таком ключе. Невозможность состариться по-настоящему была для Вергилия очевидной и естественной. Его гораздо больше удивлял тот факт, что даже если Данте терял часть головы – то он отращивал её обратно. Никак при этом не меняясь. – У вас не было общих детей? – спросил Вергилий. – Твоих по крови? – Нет. Сначала поставили мальчишек на ноги, а потом решили, что если захотим – то лучше им с внуками помочь, – Неро усмехнулся, но совсем невесело. – Знаешь, это к лучшему. Если бы мой ребёнок состарился у меня на глазах… я бы в окно вышел. – Не помогло бы. – Ты пробовал? – Падал со сравнимой высоты. Неро похлопал его по тыльной стороне ладони и опустил руку. Внизу шумел город, вверху стрекотал трафик ави – и Вергилий, закрой он глаза, не смог бы отличить Кордову от прежнего обиталища. Только дом под Редгрейвом звучал иначе. Этот дом остался воспоминанием настолько зыбким, что иногда Вергилий думал: его никогда не было. – Спасибо, что выслушал, – сказал Неро. – Не подумай, что я как-то напрашиваюсь на жалость… я справлюсь. Правда. Просто такое всегда тяжело отпускает. – Я не сомневаюсь. Но тебе необязательно справляться в одиночку. Если тебе что-нибудь понадобится – ты всегда можешь обратиться к нам. – …вот теперь я точно чувствую себя стариком. Вергилий удивлённо поднял брови. – Почему? – Мы познакомились, когда ты оторвал мне руку. А потом вы с Данте чуть не поубивали друг друга. Вергилий слабо усмехнулся. Как давно это было. В другой жизни – во всех смыслах.***
Что-то было не так. Дело не в кевларовых жилетах с эмблемой транснациональной охранной корпорации – на деле: узаконенной частной армии – «Секьюрсижн» под гражданской одеждой. Не в единственном на всю Кордову безлюдном месте встречи под каким-то автомобильным мостом. Не в Данте с его извечными позерскими выходками. Не в том, что Ви подозревают в каком-то взломе – как будто можно взломать что-то по воздуху, без деки. А потом глава банды с военным протезом руки открыла один из чемоданов, и Вергилий понял, в чём дело. – …вот это артефакт откопали, – Данте не удержался и присвистнул. Ви раздражённо цыкнул. Вергилий закатил глаза. Брать Данте на столь деликатные дела – всё равно что разводить костёр на складе с порохом. Вооружённые карабинами люди недобро косились на него. Вергилий уже предлагал Данте охранять машину, но когда он его слушал? Если бы Неро не взял его на встречу – Данте бы пригласил себя сам. – Э? – линзы, которые заменяли главе банды – или кто эти люди на самом деле – глаз, сфокусировались на Данте с характерным щелчком. – Да у нас тут эксперт по ксенобиотам нашёлся. – Ездил как-то на сафари в этот могильник, – Данте безразлично ухмыльнулся, всем видом излучая расслабленность и непринуждённость – такую же лживую, как искусственная грязь на костюмах продавцов. – Там таких веток на несколько танкеров хватит. Корни Клипота. Вергилий почувствовал смутное беспокойство от того, что люди включают останки адского дерева… куда-то. Попытки людей подчинить демонов не кончаются хорошо. Но с инженерной точки зрения решение, должно быть, отличное. Клипот сохранял колоссальные объёмы человеческой крови, не давая ей ни свернуться, ни сгнить. А питательные растворы для растений далеко не так капризны. – Ого. Вот уж не думал… – пробормотал Неро, склонившись над ящиком. – Беру. – По рукам. Вергилий почувствовал укол в левый висок. Он бросил быстрый взгляд на Ви, растерянно глядящего вдаль, и положил руку на рукоять Ямато. – Босс! – один из людей с карабинами, что охраняли единственный спуск под мост, поднял руку. – У нас тут неучтённый гость. – Что в словах «взять троих» было непонятно? – вкрадчиво спросила глава. В его голосе заскользили металлические нотки. – Сами забрались в какой-то бомжатник и удивляетесь, а чего это здесь ходят! – огрызнулся Неро. Неро не совсем прав. Место для незаконной сделки идеальное. Спуск в овраг один, и он хорошо простреливался. Мост перед доками достаточно широк, чтобы полностью скрывать активность внизу. Слева – закрытые решётками дренажные тоннели от доков, справа – уходящий в бесконечную даль кислотный ручей. Случайно сюда не зайдёшь. – Потомки Спарды, – раздался голос с ощутимой реверберацией: как у всякого уставшего от маски человека высшего демона. Вергилий обнажил Ямато настолько, чтобы сделать быстрый «удар правосудия». Ви перехватил трость на манер оружия и отступил за его спину. Данте… криво улыбнулся. Ну конечно. Он относится к происходящему серьёзно только тогда, когда его лишат половины лица. Демон выглядел почти как человек. Выдавали горящие белым огнём глаза, идеальная симметрия тела и сложенные крылья, что слегка топорщились из-под кожи. Частый приём для демонов, которые не обладают достаточным могуществом, чтобы иметь два полноценных обличья. – Самаэль, – Вергилий сузил глаза. Во вполне надёжном французском бестиарии пятнадцатого века было сказано, что Спарда «потушил бледный пламень Самаэля» в двенадцатом веке. Похоже, отец всё-таки оставил пару углей. – …это что ещё за наркоман? – глава выхватила из кобуры на бедре пистолет. – Проваливай, сынок. Дважды повторять не стану. – А я уже думал, зря приехал… – Данте хмыкнул и соизволил сжать рукоять меча. – Ребята, простите за этого придурка, он за нами. Подождите немного, хорошо? А то кейсы запачкаем, неловко будет… Люди – редкий случай сознательности – последовали совету Данте. Демон неотрывно следил за полудемонами бледными глазами. – Слушай, давай ты свалишь, и мы не будем тебя трогать, – Неро развёл руками. – Самуэль, правильно? Как тебе предложение? – Я пришёл, чтобы исправить святотатство, учинённое на вершине Клипота, – высокопарно произнёс демон. – Его плодом недолжно владеть сыну человеческому. – Значит, мирного решения не будет… – Неро вздохнул и резко выхватил Алую королеву, тут же заведя мотор. Вергилий почувствовал, как Ви ущипнул себя за переносицу. Речь Самаэля вызывала только усталость. Он и правда на что-то надеется? Или это такой способ самоубийства? – Так попробуй забрать, – Вергилий выхватил Ямато и указал рукоятью на Самаэля. – Если не боишься того, что сын человеческий с тобой сделает.***
– Пиздец, – выругался Неро, когда сел за руль арендованного авто. – Чего ты? – Данте, что сидел спереди, заложил руки за голову. – Впервые за полгода кости размяли. Правда, нам лучше бы свалить из города. Но ты же получил, что хотел, правильно? Кейсы с оборудованием лежали в багажнике. Ви и Вергилий сидели сзади. Смутное ощущение демонического скреблось изнутри черепа. Не самые приятные воспоминания то и дело вспыхивали перед глазами – но слабо, как отблески давно отгоревшего пожара. – Откуда этот придурок вообще взялся?! – Неро продолжал бушевать: он всегда легко выходил из себя, когда что-то шло не по плану. Раньше Вергилия эта черта раздражала, но сейчас он рад, что сын способен на что-то кроме скорби. – Ви доигрался и призвал дьявола через деку? – Скорее всего, он шёл по отголоскам силы Клипота, – пояснил Вергилий, решив проигнорировать выпад Неро. – Знаете, – Данте зевнул и размял плечи до хруста. – Надо было спросить, не назначил ли кто за этого Самаэля награду. До того, как Джил его на арматуру нанизал. – Вряд ли, – ответил Вергилий, поразмышляв пару секунд. – Если он шёл только за мной, то награду за его голову назначать некому. – А ты? – У нас общий бюджет, Данте. Есть ли разница, у кого именно хранятся деньги? Неро цыкнул и завёл мотор. Машину ощутимо подбросило. Трудно представить, сколько раз его перебирали и меняли сносные запчасти на самодельную рухлядь. – Куда теперь? – спросил Данте. – В аэропорт. – Ты не забирал вещи, – напомнил Ви. – Потом объясню. Приземистые машины с чёрными стёклами ползли по раскалённым улицам. Глухие фасады домов вырастали гладкой стеной по обе стороны дороги. Редкие проулки перегорожены шифером, прислонённым к сетке-рабице. Трафик начал уплотняться ближе к аэропорту, сдвигающиеся стены кварталов сменились развязкой с монструозным числом полос. Вергилий положил голову на плечо Ви и прикрыл глаза, предчувствуя, насколько затянется подъезд. Как ни странно, этого не случилось – Неро обогнул блестящее, с белыми заострёнными пролётами здание аэропорта и выехал на пустырь с чахлой медной травой. Там ждала машина – тоже малогабаритная, но кричаще-красная, безвкусно блестящая. Возле машины стоял человек лет сорока в подержаных, но аккуратно починенных вещах, и курил. Крой строгий, цвета неброские, на лице – тонкие нити косметических имплантов, нейроразъёмов и швов, оставшихся от установки человекообразной оптики. Кудри чёрные, кожа оливковая. Работник местного отделения одной из корпораций? – У тебя ещё одна встреча? – Данте нахмурился. – Не совсем. Короче, подождите тут. Я быстро, – Неро вышел из автомобиля. Послышался тихий свист поршней. Подвеска машины ощутимо ушла вверх. Сквозь окно Вергилий увидел, как Неро с кейсами подошёл к мужчине. Он приоткрыл дверь и вышел, чтобы контролировать ситуацию. – … это твой отец, я так понимаю? – голос корпората показался Вергилию смутно знакомым. Возможно, он видел этого человека на Фортуне два десятка лет назад. – Ага, он самый. Не обращай внимания. Неро и корпорат положили кейсы в багажник машины. Смутное ощущение, что людям – без Ордена Меча и ручного потомка Спарды – не стоит обращаться к демоническому, никак не давало покоя. – Проблем не возникло? – спросил он. – На огонёк заглянул высший демон, но мы его убили. – Плохо. Надеюсь, он больше не появится. Только исследователей ксенобиотов нам и не хватало… – Я понимаю. И не появится, будь уверен. – Мне жаль, – корпорат ткнулся лбом в плечо Неро. – Правда. – Инструкция там есть, как-нибудь разберётесь. И… удачи вам, что ли. Подозрительные записки вслух не читайте, в пещеры под Оперой детей не пускайте… ключи от квартиры тебе пришли? – Да. – Тогда всё. Береги себя. – Прощай. Неро вернулся на водительское сиденье. Он утомлённо откинулся на спинку кресла, опасно накренившуюся, глубоко выдохнул и растёр лицо руками. Что-то его глодало. И отношения с корпоратом у них были явно ближе, чем просто у деловых партнёров. – Кто это? – спросил Вергилий. – Чезаре. Сын Карлоса. Работает на Секьюрсижн. Их отдел сейчас, считай, всю Фортуну в кулаке держит. – И Фортуне досталось… – Данте хмыкнул. – Теперь-то ты закончил с делами? Неро молчал подозрительно долго. Его взгляд рассеянно блуждал по билбордам и высоткам, таким тёмным на фоне изжелта-рыжего неба. Редкие, неприятного тёплого серого цвета облака ползли в вышине, предвещая горячий дождь через день или два. Вергилий чувствовал привкус мелкодисперсных кислот на языке. – Наверное, – Неро передёрнул плечом. – С Фортуной точно. Всё, наигрался я в героя. Дальше сами как-нибудь справятся. – …сурово, – судя по интонации – Данте искренне удивился. Небывалый случай. – Сам завязал, или внук решил избавиться от дедули? – Будешь так говорить про Чезаре – челюсть сломаю, – глухо пообещал Неро. – Понял-понял, – Данте поднял руки в извиняющемся жесте. – Но вопрос в силе. – Просто… – Неро резко вздохнул сквозь стиснутые зубы. – Ты хоть иногда на улицу выходишь? Это девяносто лет назад никто не замечал, что у тебя медкарты не было. А сейчас корпораты знают о тебе всё. И им будет очень интересно, почему я пережил Кирие. Если я останусь – меня заебут всякими проверками и сканированиями. Если повезёт. – Разве ты не можешь справиться с обычными людьми? – Вергилий чуть нахмурился. Он никогда не понимал стремления Неро жертвовать чем-то ради незнакомых и неблагодарных людей. Одно дело – жертвы ради близких и сделки с оговорёнными заранее условиями. Но такой слепой альтруизм… Спарда, судя по всему, страдал от этого же недуга. Вергилий нисколько не удивится, если когда-нибудь выяснится, что отец умер, сражаясь за незнакомых и неблагодарных людей. – Если им понадобится – они всю Фортуну с ног на голову перевернут, – Неро ущипнул себя за переносицу. – Говорю же: ей управляет Секьюрсижн. И нам очень повезло, что Чезаре у них за начальника. Других фортунцев на работу просто не берут. Так что жители даже не в курсе, что их ждёт завтра. Про то, чтобы как-то на это влиять, я уже молчу. – Ничто не ново под луной… – вздохнул Ви. Повисла неуютная тишина. Вергилий сцепил руки в замок и посмотрел на спокойное, безмятежное лицо Ви. Похоже, они единственные, кто не делали из происходящего трагедии. – Похоже, теперь нам всем некуда идти, – заключил Неро. – Мы вольны сами определять цели, к которым стремимся, – возразил Ви. – О, Шекспир проснулся… да я не в том смысле. У нас же даже дома нет. – А нам он нужен? – поднял бровь Вергилий. – Чем меньше ты привязан к материальным вещам, тем труднее манипулировать тобой. Разве не из подобных мыслей ты покидаешь Фортуну? Неро цыкнул и раздражённо махнул рукой, едва не зацепив приборную панель. Они с Ви знали, что так будет всегда. И Данте, и Неро слишком долго отрицали в себе демоническое, чтобы понять: людской мир не предназначен для таких, как они. А теперь, когда они наконец-то приняли эту правду, стали противиться другой: никто не обязывает их быть такими же, как люди, и страдать, если не выходит. – Дай угадаю: предложишь уйти в адский лес и жрать демонов? – сколько ещё лет Данте будет попрекать этим Вергилия? – Если вы того желаете – я без труда всё устрою. – Ну нет, на Ад я не подписывался! – перебил Неро. – Тогда начнём откуда-нибудь попроще, – усмехнулся Ви. – Например, с любого места на планете. Ямато сделает остальное. Неро замолчал, явно задумавшись. Они с Данте не походили на тех, кто привык получать удовольствие от дороги, от процесса. Вергилий и сам был таким же – и даже хуже, учитывая, каких жертв требовали его цели. Но сначала Ви, а потом им вдвоём пришлось научиться жить иначе. Вот и проверят, сколь многому они научились.