***
Однако в лес их не пустили. Группа эльфов в мягких оленьих шкурах такого же цвета, что и кора деревьев вокруг, выступили вперед с луками наизготовку. Арагорн заговорил с ними по-эльфийски, и они увели отряд с тропы. Сэму не нравились взволнованные взгляды, которыми обменивались между собой Арагорн и Леголас, но у них не было иного выбора, кроме как последовать за эльфами. Они достигли небольшого лагеря уже после заката, в голубых сумерках. Сэм встал между Фродо и эльфами, изо всех сил стараясь выглядеть внушительным и сильным. Их предводитель наконец заметил кого-то помимо высоких парней. Его взгляд проскользил сквозь Сэма без интереса, но потом он мрачно нахмурился. Сэм никогда не думал, что страх — одно из тех чувств, которые испытывают эльфы, но этот выглядел напуганным. — Ты принес сюда великое зло, — сказал он Фродо почти со злобой. — Ты не можешь идти дальше. Сэм шагнул вперед — ему было наплевать, кто был этот эльф, никто не смеет разговаривать с Фродо так! Но Арагорн положил руку ему на плечо. — Позволь мне, — тихо сказал он. Потом Арагорн с эльфом стояли в стороне и долго спорили шепотом, а хоббиты уселись на землю, чтобы дать отдых уставшим ногам. Сэм достал немного вяленого мяса и пустил его по кругу, но Фродо к нему не притронулся. Сэм принял решение ждать, но оно все еще боролось с его желанием предпринять хоть что-нибудь, и в конце концов последнее победило. Он сел рядом с Фродо и прикоснулся к его руке. — Пожалуйста, поговори со мной, — сказал он. — Что ты думаешь? Фродо только покачал головой и продолжил смотреть перед собой. — Ты не хочешь этого знать, — пробормотал он. — Дай мне шанс, — ответил Сэм. Губы Фродо изогнулись, как шрам, который плохо зажил. Сэму ужасно хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, но он удерживал себя от этого. — Без Гэндальфа мы потерпим неудачу, и мир рухнет, — наконец произнес Фродо уныло. Сэм подумал об эстель. — Не надо сдаваться, — сказал он, но Фродо продолжил говорить, будто он этого не слышал. — И это было мое решение пойти в копи. Это моя вина. Сэм попытался взять его за руку, но Фродо отстранился, словно прикосновение обожгло его. Он посмотрел на Сэма с нечитаемым выражением лица. — Прекрати, — сказал он. — Ты не можешь… я не хочу… Эти слова летели в Сэма как острые стрелы, и что-то в его лице, должно быть, отражало это, потому что Фродо отвел взгляд в сторону. — Оставь меня, Сэм. Сэм уловил суть, хоть она ему не и понравилась. Он отодвинулся в сторону и позволил Фродо сидеть одному и грустить, хоть и не мог не поглядывать на него время от времени, чтобы убедиться, что ему ничего не нужно.***
В конце концов эльфы согласились разрешить им пройти — при условии, что они должны будут поговорить с эльфийской колдуньей, что заставило Гимли злобно зарычать. Они остались на ночь в лагере. Когда все обустраивали свои постели, Фродо просто замотался в свой плащ и свернулся клубком. Он очевидно избегал смотреть на Сэма, но Сэм не мог отвести от него свой беспомощный взгляд. Он просто не знал, что делать. — Дай ему немного пространства, — тихо произнес рядом чей-то голос, Сэм обернулся и увидел Мерри. — Но я хочу помочь, — возразил Сэм, смущенно роняя голову. — Он даже ничего не ест. — Я знаю, — ответил Мерри. Он тоже выглядел взволнованным. — Давай просто… посмотрим, что принесет нам завтра. Сэм спал один в первый раз с тех пор, как Фродо впервые забрался в его постель в Ривенделле, и сны его были полны огня и бешеного бега по коридорам, которые никогда не заканчивались.***
Утром ничего не изменилось, и не испытывать уныние становилось все труднее. Сэм едва смотрел по сторонам, пока они шли во что-то вроде эльфийского города в самом сердце леса. Он выглядел более необычно, чем Ривенделл, и был полон теней, мягкого сияния огоньков и витых лестниц вокруг стволов деревьев, уходящих куда-то в листву. О таких местах Сэм когда-то читал и мечтал однажды увидеть воочию, но теперь он не мог найти в себе ни капли любопытства. Но так было, пока они не встретили эту волшебницу, Галадриэль. Она была кем-то вроде королевы эльфов. Она и ее спутник Келеборн появились перед ними прямо как во сне. Арагорн склонил голову в знак уважения, но Сэм просто не мог перестать смотреть на нее, она сияла изнутри мягким светом и казалась одновременно очень старой и очень молодой, а ее глаза были цвета осеннего неба в ранних сумерках. Только глядя на нее, он уже чувствовал себя отдохнувшим. Если в этом мире существовала такая красота, то может быть — только может быть — здесь еще оставалась надежда. Фродо стоял перед ним, и Сэм очень надеялся, что он чувствовал что-то похожее тоже. Эльфы спросили про Гэндальфа, и Леголас ответил с горечью, что он погиб, потому что «мы без нужды сунулись в сети Мории». Сэм заметил, как Фродо вздрогнул при этих словах, и у него появилось отчаянное желание отвесить эльфу пинок. — Ни одно из деяний Гэндальфа не было совершено без нужды, — медленно и спокойно произнесла Галадриэль. — Мы пока не знаем всех его целей. Сэм ощутил, как с его души словно свалился громадный камень. Потому что это Гэндальф попросил Фродо выбрать дорогу, и хотя сейчас Сэм не понимал почему, но, возможно, волшебник задумывал, чтобы все произошло именно так, как произошло. Он надеялся, что Фродо слушал тоже. Галадриэль говорила что-то еще, но обращать внимание не ее слова было почему-то необычайно трудно. Сэм просто разглядывал ее лицо и ее бессмертные глаза. А потом эти глаза остановились на нем, и из груди Сэма разом вышел весь воздух — он ощутил, что она читает его сердце, как открытую книгу. — Надежда еще есть, — сказала она с улыбкой в голосе. — Пока братство остается верным. И это укрепило его. Неважно, что говорит Фродо, неважно, что случилось. Сэм будет верным.***
Они устроились на ночь в шатре, усыпанном бликами света и мягкими подушками, а вокруг них среди деревьев раздавалось эхом тихое пение. Эльф принес им еды, и несмотря на все произошедшее, это было очень здорово. Сэм только хотел, чтобы Фродо пришел и сел рядом с ним. — Сэм, — позвал Пиппин. — Не хочешь искупаться в реке? Сэм посмотрел на Фродо, который завернулся в одеяла и с отсутствующим видом слушал музыку. Нетронутая тарелка стояла рядом. Сэм покачал головой. А что, если он понадобится Фродо? Но откуда-то появился Мерри и окинул Сэма добрым и каким-то жалеющим взглядом. — С ним все будет в порядке, — сказал он. — Давай, я уверен, эльфы уже вовсю шепчутся о том, как ужасно мы воняем. И Сэм пошел с ними на берег, где прямо в русле реки был построен широкий бассейн с каменными ступенями. На кедровом сундуке лежали мягкие полотенца и серебряные блюдца с мылом, пахнущим лимоном, и цветущие деревья склонялись над бассейном и роняли в воду белые лепестки. Сэму было немного неловко раздеваться перед Мерри и Пиппином, но те, похоже, не испытывали ни капли неудобства насчет наготы и прыжков в воду, и он последовал за ними. Он был так невероятно рад увидеть, как вода наконец смывает с него дорожную пыль и пепел Мории и уносит их прочь. — Вот этот вроде большой, Пип, — сказал Мерри, ткнув на лиловеющий синяк на боку Пиппина. — Ай, откуда он? — Пиппин извернулся в попытке рассмотреть свой бок. — Ах да, я, кажется, припоминаю, как гоблин ткнул меня чем-то острым. — А еще ты вчера споткнулся о собственную ногу и приземлился на рукоятку своего меча. Пиппин скорчил гримасу. — Будем считать, что это был гоблин. Потрешь мне спинку? Сэм почувствовал себя одиноко, глядя, как Мерри трет спину Пиппину. Он осмотрел свои собственные синяки и ссадины. Их у него была целая коллекция. — О, прекрати себя жалеть, — сказал Пиппин, плеснув в него водой, и Сэм невольно залился краской. — Я в порядке! — Нет, ты не в порядке, — возразил Мерри. — Вы с Фродо поговорили? Сэм покачал головой и ощутил, как слезы жгут его глаза. Он притворился, что умывается, чтобы Мерри и Пиппин ничего не заметили. — У него тяжелая ноша, — наконец ответил он. — Все в порядке. Я не хочу взваливать на него лишнюю тяжесть. — Ну да, мы знаем, что ты еще та тяжесть, — заявил Пиппин, и Сэм посмотрел на него болью, а Мерри ткнул его локтем прямо по его синяку. — Эй! Сарказм, Сэмуайз! Любому, у кого есть глаза, очевидно, что ты делаешь его счастливым. — Я не думаю, что счастье может тут помочь, — сказал Сэм, прикусывая губу, чтобы скрыть дрожь своего голоса. — В конце концов, я всего лишь его садовник. — О, ради всего… — начал Мерри, но остановился, когда Сэм вздрогнул. — Сэмуайз Гэмджи, — сказал он более нежно. — Ты его мелетелет, или как там ты это называешь. Он любит тебя, и ты любишь его, и это совершенно нелепо — делать вид, что это что-то меньшее. Сэм опустил голову, и кое-что из того, что сказала Галадриэль, вдруг всплыло в его памяти. Во всех землях любовь ныне отравлена скорбью. — Я боюсь, что эта любовь была для него чем-то вроде развлечения, — наконец сказал он. — И я… он… он так важен. Намного важнее, чем я. Так что я должен быть тем, в ком он нуждается. Он рискнул посмотреть на них. Было странно произносить эти вещи вслух. — Так всегда было между нами. Пиппин посмотрел на Сэма и вздохнул. Мерри нахмурился. — Ну, так не должно быть. — Многие вещи не должны быть такими, какие они есть, — пробормотал Сэм. — По крайней мере, он задолжал тебе разговор, — сказал Мерри. — Ты же поговоришь с ним? Я не могу смотреть, как ты хандришь, это ужасно меня подавляет, а я хочу насладиться заботой эльфов, прежде чем произойдет следующая ужасная вещь. Сэм послушно кивнул. Мерри потянулся к своему свертку одежды за трубкой. Он неторопливо наполнил ее, подпалил от свечи и устроился на ступенях. — Меньшее, что мы можем в этом несчастном походе — это получить немного утешения у тех, кого мы любим. Сэм решительно поднялся, всплеснув водой. — Я пойду поговорю с ним. Спасибо вам обоим. Пиппин салютовал ему своей трубкой, и Сэм оставил их с Мерри в бассейне.***
— Фродо, — сказал Сэм. Его сердце бешено стучало в его ушах, и Фродо заморгал глазами, удивленно приподнимаясь на подушках. — Пришло время тебе сказать мне, что у тебя на уме и чего ты хочешь от меня. Ты почти не разговариваешь уже два дня, и это становится очень странно. — Прости, Сэм, — мягко ответил Фродо, но Сэм упрямо остался стоять у него над душой, и он поднялся, прикусив губу. — Да, давай поговорим. Они отошли подальше от шатра по извилистой тропинке и нашли небольшую лощину, освещенную свисающими фонариками. Фродо посмотрел вверх, на лестницы и мостики, соединяющие между собой деревья, и тяжело вздохнул. — Мы не можем продолжать в таком духе. Не то чтобы Сэм не подозревал чего-то подобного, но услышать это от Фродо было по-настоящему ужасно. — Теперь ты переживаешь о том, что подумают эльфы, — сказал он угрюмо, хотя он хорошо понимал, что проблема не в этом. — Нет, Сэм, дело в не в этом, — Фродо запустил руку в волосы, глядя куда угодно, но только не на него. — Просто в моей голове нет места для тебя. Это было то, чего Сэм так боялся. Его любовь была не той помогающей любовью, о которой говорил Гэндальф. — Значит, это было развлечение. Фродо резко развернулся к нему, и выражение его лица, злое и отчаянное, заставило Сэма шагнуть назад. — Каждый день я боюсь, что что-нибудь случится с тобой, — сказал Фродо сквозь сжатые зубы. — Я боюсь, что я втянул тебя в поход, который закончится твоей смертью. Я боюсь… Он опустился — практически рухнул — на землю, съежился в корнях дерева с выражением бесконечной печали на лице. Сэм ощутил, как сжимается его горло — он видел, как аккуратно Фродо подбирает слова. — Я боюсь, что я не могу относиться к тебе так, как ты этого заслуживаешь. Я боюсь, что вещи, которые мне нужны от тебя, только разрушат тебя. Фродо редко плакал. Сэм не был уверен, что он вообще когда-либо действительно видел это, но сейчас его глаза были влажными и сияли в свете фонарей, когда он посмотрел вверх. — Ты можешь быть счастлив, Сэм, как ты не понимаешь? По-настоящему счастлив. Разве ты не знаешь, насколько это редко бывает? Сэму хотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть. — И ты ведешь себя так, словно к тебе мое счастье не имеет никакого отношения. — Прости. Я знаю. Я хочу… так много, — Фродо шмыгнул носом и потер глаза рукой. — Я хочу, чтобы мы были вместе в Шире. Я хочу, чтобы мне никогда не приходилось идти в этот поход. Я хочу, чтобы я был таким же храбрым как ты, чтобы я мог улыбаться вместо того, чтобы все время испытывать страх. Сэм бесшумно сел у его ног, он слышал нежность в этих словах, и это давало ему надежду. Но Фродо не смотрел на него и становился все более решительным. — Я должен прекратить притворяться, что это просто воскресная прогулка. Это моя ноша, и я понесу ее один. — Но ты не можешь сделать это один, — возразил Сэм. Элронд отправил их вдевятером, разве нет? И Гэндальф велел ему оставаться рядом. — Двое сильнее, чем один. Просто позволь мне помочь. Фродо закрыл глаза рукой и долго не шевелился, только его плечи мелко подрагивали. — Ты хочешь помочь мне? — наконец сказал он. Сэм ласково положил руку на его колено. Фродо посмотрел на него влажными глазами. — Мне очень поможет, если я буду знать, что ты в безопасности, дома, живешь своей жизнью. Сэм прикусил свою губу так сильно, что она треснула, но он не почувствовал никакой боли. Он особо ничего не чувствовал. Он поднялся на ноги. — Это приказ, сэр? Фродо беспомощно посмотрел на него. — Нет, Сэм, я бы не стал… Мы уже далеко ушли от того, чтобы я отдавал тебе приказы, разве нет? Сэм понимал, что он пытался все объяснить, но все это были лишь слова, глупые слова. — Я беспокоюсь о тебе, когда ты рядом, а кольцо питается тем, о чем я беспокоюсь. Пожалуйста, постарайся понять… — Что ж, мы с Гэндальфом говорили об этом, и он сказал мне оставаться с тобой. Так что я останусь, из уважения к ушедшим, если ты, конечно, не думаешь, что ты умнее, чем волшебник, и прямо не прикажешь мне обратное, — Сэм развернулся, чтобы уйти. — Давайте просто вернемся к тому, что получается у нас лучше, мистер Фродо.***
Ему было достаточно просто прислуживать Фродо прежде. И этого будет достаточно снова.