Правило

      Лу не думала, что будет так скучать. Каждый вечер возвращаясь домой она мысленно извинялась перед своим стареньким байком, что снова не сможет прокатиться на нем перед сном. Работа выматывала нещадно. И будь прокляты эти нескончаемые благотворительные вечера и встречи сенаторов, на которых Приор должен был присутствовать неуклонительно, а вместе с ним и Лу. И пусть вся эта интеллигенция засунет себе в задницу надуманные правила приличия.       — Ваше одеяние должно прикрывать хотя бы колени, мадмуазель Рид, — бурчала себе под нос Лу, пародируя Гектора Баретти. — Слово «крэп» неуместно в светском лексиконе…       Девушка вынула шпильки из прически и растрепала свои светлые волосы.       — Руками канапе есть не подобает, воспользуйтесь шпажкой.       Что еще за канапе? Мелкие бутеры. Кто вообще может таким наесться?       Одно радовало — вся еда была наилучшего качества — свежая, натуральная, невероятно дорогая. Скоро и Лу сможет себе позволить такую. Сразу после первой зарплаты. Хотя нет, сначала расплатиться за жилье, нанять нормального мастера по водопроводу. Лу посмотрела на свой байк. Купить новые покрышки.       Лу погладила раму, коснулась холодного пластика фар и смиренно вздохнула.       — Зато на выходном я буду вся твоя, — пообещала она металлическому другу и, не раздеваясь, завалилась на кровать.       Прошло чуть больше недели с момента назначения Лу на должность, но казалось, будто целая вечность. Ей было проще бегать под пулями, раскрывать заговор мятежников, чем соблюдать этикет.       Справедливости ради сам Иво Мартен ни разу не попрекнул девушку. То ли Приора забавляла ее хамоватая манера общения, то ли ему было глубоко похрен, какое впечатление производят на людей его подчиненные. «Не удивительно, — подумала Лу. — Такому человеку попробуй слово поперек скажи — проблем не оберешься.»       В дверь постучали. Лу напряженно оглянулась — никого не звала вроде. Она поправила одежду, со стоном поднялась с кровати и посмотрела на монитор камеры. Малая.       — Привет.       — Хей, — Лу удивленно подняла брови. — Что-то случилось?       Тина была одета слишком легко для осеннего вечера. Яркий топ, короткие шорты и тонкий кардиган. Не самый подходящий наряд в +10. Гостья потопталась на входе:       — Ты говорила, что я могу приходить, когда захочу. В силе?       — Конечно, проходи.       Малая расположилась на низких сидушках, подобрав под себя ноги. Казалось, она была сильно расстроена чем-то, но делиться не спешила. Лу решила не пороть горячку и подождать с расспросами. «Расскажет, когда посчитает нужным», — подумала она, направляясь к кухонному блоку.       Лу выдавила улыбку, пытаясь скрыть то, насколько она сегодня устала, и как хочет побыть одна. В конце концов, она сама предложила заходить, когда вздумается.       — Голодная?       — Немного.       После быстрого совместно приготовленного ужина за редкими разговорами ни о чем Тина наконец не выдержала.       — Я призналась Йонасу.       — …       — Сказала, что втюрилась в него.       Телефон завибрировал. Йонас. Вспомнишь солнышко… Лу показала экран Тине.       — Я ночевала у него вчера. Выбежала из дома так, когда получила отказ. Волнуется наверно.       — Я отвечу? Скажу, что все в порядке.       Получив утвердительный кивок, Лу отошла в противоположный конец жилища и приняла вызов.       — Хей. С Малой давно общалась? — голос друга звучал как обычно, но сам факт того, что он вероятно уже всех обзвонил, говорил сам за себя. Переживает.       — У меня сидит. Живая.       — Черт, Лу. Раньше сообщить не могла? Я тут уже все больницы проверил.       На том конце Йонас выдохнул, а Лу чуть улыбнулась. Значит не так ему Малая и безразлична. Кто знает, какие ограничения он сам себе надумал.       — Приятно осознавать, что мне ты звонишь в самую последнюю очередь.       — От работы отвлекать не хотел. Ты же у нас теперь на большую шишку батрачишь.       Лу закатила глаза. Она всего пару дней назад рассказала друзьям о новом назначении. В общем и целом, ребята приняли новость… нормально. Йонас грязно выругался, но лезть с советами не стал. Остальные были явно напуганы — работа в корпусе была само собой опасна, а прикрывать Приора и того хуже. Тем не менее, каждый знал, как Лу стремится к лучшей жизни, и отговаривать не стали. Да и толку от этого.       — Но вы по-прежнему мои друзья. Бросать не собираюсь.       Хилер что-то пробурчал, понятное лишь ему, хотя о примерной сути догадаться было не сложно. Лу обернулась. Тина сверлила ее взглядом.       — Йонас, что ты такое Малой сказал?       — Плачет?       — Нет, но очень расстроена. Пока не рассказала ничего толком.       — Не хотел обидеть. Просто пояснил, что маленькая она еще. Не подействовало. Тогда сказал, что не чувствую к ней то, что ей хотелось бы. Вот она и убежала. И куртку забыла, крэп.       Тина нетерпеливо засуетилась на заднем плане. Лу подала ей знак, что все хорошо и она скоро подойдет. Мол, успокойся.       — Не переживай. Нормально все будет. Переночует сегодня у меня. Поговорим, может легче станет.       «Думаешь, станет легче?»       Внезапно девушка вспомнила свою же фразу в разговоре с Кеем, а после и их чувственный поцелуй. «И в какой книге он только прочитал, что это сработает? Увижу — сожгу ее к чертям собачьим.»       — Лу?       — Ммм?       — У тебя выходной послезавтра?       — Да.       — Приходи в «Утконос». Давно тебя не видели. И Малую прихвати, пусть страдает под присмотром.       Согласившись, и тем самым завершив звонок, Лу вернулась к Малой. Та уже успела себе все пальцы искусать и нервно гремела чайной ложкой по кружке.       — Не мельтеши.       — Что он сказал?       Девушка оставила кружку в покое и переключилась на одежду: терла штанины, закатывала и вновь распускала рукава, теребила край топа. И хоть Лу могла понять ее нервозность, стараясь быть терпеливой, после такого тяжелого дня хотелось тишины и спокойствия. Она придвинула второй поддон к тому, что занимала Тина, села и остановила ее руки, крепко прижав их к коленям.       — Вот так.       Гостья задержала это движение.       — Он беспокоился. Сильно, — Лу поймала некое удовлетворение на лице подруги. — Ждет нас послезавтра в «Утконосе», когда успокоишься. А пока поживешь у меня.       — И все? — Тина выглядела расстроенной.       — Душу мне изливать не стал. Йонаса что ли не знаешь? Скоро сами поговорите. А сейчас расскажи, что случилось.       Девушки убрали посуду, выключили свет и перебрались на кровать под рассказ Тины. Оказывается, она жила у Йонаса уже недели две. Тот, не то, чтобы прогнать хотел, поинтересовался, как дела с предками и почему она дома не ночует. Малая выложила ему все, как на духу. С предками проблемы, конечно были и есть всегда, но у Йонаса ей жить нравилось. Нравилась свобода и его компания рядом.       — А он говорит: «Что будешь делать, когда парень появится?» Представляешь? Ну я и сказала, что давно в него влюбилась и хочу, чтобы он стал моим парнем. Никаких проблем тогда и не будет.       В темноте комнаты было не видно, как Малая жестикулирует, но Лу чувствовала потоки перемещающегося воздуха от ее взмахов руками. Это единственно, что не давало ей отрубиться. «Черт, завтра вставать рано. Время уже за полночь, но не могу же я оставить ее в таком состоянии», — думала девушка.       — Йонас что-то про возраст сначала нес, а потом сказал, что нет у него никаких чувств ко мне. Разве что как у старшего брата.       — Угу.       — Ты спишь уже, Лу?       — Прости, сил совсем нет.       — Ничего, — Малая явно расстроилась и устроилась на кровати поудобнее.       Лу с усилием разлепила веки. Тина не плакала, но была близка к этому. В слабом неоновом свете от рекламной вывески за окном было видно влагу, скопившуюся в уголках ее глаз. «Крэп. Что говорят в таких случаях?»       — Не знаю, что там в голове и сердце у Йонаса, но если у него на самом деле есть чувства к тебе, то никакие ограничения — возраст или что-то еще — не помешают вам быть вместе однажды. Будь терпелива с ним. Не дави. Я уверена, вы разберетесь.       — Спасибо, Лу. Мне правда стало легче.       От сердца отлегло. Смогла хоть как-то успокоить, значит не такая хреновая она и подруга.       Пожелав друг другу спокойной ночи, девушки отвернулись в разные стороны. Хотелось бы сказать, что Лу молниеносно провалилась в небытие, но теперь сон не шел. Она думала о том, что сказала, и мысленно примеряла эту фразу к ним с Кеем. Кажется, у них тоже есть чувства друг к другу. И как ни старалась Лу оградиться, защититься, не привыкать к напарнику, он уже далеко забрался в ее сердце. То ли сам уходить не хотел, то ли Лу не отпускала. Было и одно жирное «но» — работа. Забить на запрет и встречаться втихую не представлялось возможным, да и ставки были слишком высоки.       «Я всегда стремилась пробиться выше, выбраться из этого гадюшника. Так почему, когда у меня наконец начало получаться, желанным стало совсем другое?» — девушкой завладели злость и бессилие. — «Чертово правило!»       Кей — не просто парень на ночь. С ним было нечто большее. Знакомое название этому чувству вертелось на языке, но сорваться было не готово. Одно Лу знала точно, обжиматься в подворотнях с ним она не хотела. Хотела варить кофе по утрам, засыпать в объятьях, целовать при встрече и на прощание, делиться мыслями и много-много чего еще.       Девушка отыскала глазами мигающую красную лампочку на стене, почти у потолка. Одну, другую, третью… «Вы бы еще в туалете камеры повесили», — подумала она. Кей достоин большего, чем прятаться по углам с девушкой, которая толком ему и предложить ничего не может.       Лу не страдала самобичеванием или низкой самооценкой, но впервые задумалась, что в ее жизни появился человек равный ей, до которого не надо высоко тянуться (тут рукой подать), но ради которого хочется меняться, становиться лучше, открыться. У Кея это получалось прекрасно — обнажать Лу. Во всех смыслах этого слова. Он непринужденно обходил ее колючки, трепетно касался души, спрашивал разрешения войти и никогда не получал отказа. Лу словно была дикой кошкой. Избегала человеческих рук, как огня. Но стоило разок заслужить ее доверие и подарить немного ласки, и она стала скучать без тепла.       Только Единый знает, что будет тяжелее: отгородиться и забыть Кея, поддерживая с ним контакт только на работе, да и тот в рамках службы, или продолжать с ним непринужденное общение каждый день, принимать заботу.       За окном уже светало, когда Лу наконец провались в сон.