Улица дураков

Я и Сава Кругом темно и плохо пахнет. Всю прошлую неделю сугробы таяли, но сегодня ударили заморозки, так что дороги обледенели и приходится прилагать немалые усилия, чтобы не ебнуться лицом в грязный талый снег. Я иду по незнакомому двору, петляя темными закоулками. Стены домов обветшали - краска с них местами осыпается и оголяет старый кирпич. Здесь почти нет фонарей, но это мне только на руку. Совсем недавно мне пришел вес из Питера, так что работа закипела с новой силой. Паранойя не позволяет доверить доставку незнакомым курьерам, так что приходится делать все самому. Ветер задувает в капюшон черной толстовки и морозит уши. Я заворачиваю за угол, к гаражный боксам, потрепанным и вонючим. Отсчитываю третий и стучу в тонкую железную дверь. Изнутри слышаться голоса и какая-то громкая музыка. Наконец, дверь открывается и передо мной предстает смуглый, цыганской наружности коренастый парень, кажется даже младше Савы. За его спиной, внутри, еще три цыгана. Все они выглядят изрядно пьяными. Открывший парень широко и пьяно улыбается мне. -Зайчик нам сладости принес? – заговорил он с сильным цыганским акцентом и остальные тупо заржали. -Сперва покажи деньги. На его лице выразилось разочарование и совсем немного притворной вины. -Слушай, - протянул он - тут такое дело… у меня правда были деньги, но мы их, как-бы… потратили на водку. Ты не против, если я заплачу в другой раз? Мамой клянусь, все выплачу! Хочешь, даже с процентами? Мамой клянусь, Ардом на ветер слова не бросает! -Если у вас нет денег, мне нечего здесь делать. – я уже разворачиваюсь, когда парень хватает меня за толстовку и с силой втягивает внутрь. -Не так быстро, зайчонок. Меня поваливают на пол, я сильно ударяюсь затылком, из-за чего в ушах начинает звенеть. Один из парней отбирает рюкзак с товаром. Я, пятясь, придвигаюсь к задней стене, чтобы дать себе время опомниться от удара. Повезло, что эти ублюдки заняты попавшим в их руки весом. Ардом снова ко мне обращается. -Ты смотри, не рыпайся. Мы сейчас проверим, что с товаром все в порядке и ты сможешь уйти. Если, конечно, не будешь делать глупостей. Хотя там в городе ты все равно не жилец – компания переглядывается и по тесному помещению разлетаются смешки. -Почему это я в городе не жилец? -Ты реально не знаешь? Ха-ха. Есть рыбки покрупнее и твой выход на арену им не очень нравится. Точнее, ему. -Кто он такой? -Все-то тебе расскажи. Лучше сиди, помалкивай и не отвлекай нас. – он отвернулся. Мне удалось рывком подняться на ноги, голова начинает неистово кружиться, перед глазами все двоится и плывет. Парни резко напрягаются, один подбегает ближе, поднимает на меня финку и скалит желтые кривые зубы. Странно, но я не чувствую страха, лишь адреналин, который предает только больше уверенности. Сейчас меня вполне могут убить, но эта мысль не вызывает даже тени тревоги. Все они  крупнее и сильнее меня, к тому же, их больше, так что в бою на руках мне не выдержать. Шестеренки в мозгу задвигались с ошеломительной для меня самого скоростью. Я резким движением бью цыгана перед собой по кистевой кости - тот от неожиданности роняет нож, а я его подхватываю. Очень быстро сбоку налетает второй, чей кулак болезненно врезается мне в скулу. Чуть не падаю, но все же удается устоять на ногах. Второй удар я блокирую и откидываю парня в сторону с силой, которой никогда в себе не ощущал. Цыган, у которого я отобрал нож, снова кидается на меня и на сей раз прижимает к стене всем телом, сжимая толстые руки одну на моем горле, а вторую на кисти. Пытаюсь ударить его ногой в пах, но он слишком меня зажал. Что делать? С холодной рассудительностью продумываю все возможные варианты и нахожу лишь один наиболее для меня выгодный. Мне удается высвободить руку из его хватки и, пока он не успевает опомнится, перехватываю нож и всаживаю сбоку в его шею.     Все замерли. Рывком вытаскиваю нож. Кажется, я пробил ему сонную артерию. Кровь хлещет алой рекой, наконец прорвавшей ненавистную плотину. Парень пытается зажать рану, но смерь уже неизбежна. Он с безумными глазами, полными ужаса и слез, смотри на меня, безмолвно открывая и закрывая рот, как рыба. Наконец он падает замертво. Я так и стою с окровавленным ножом в руке, тупо глядя на человека, которого я убил. Я ничего не чувствую. Просыпаюсь лишь когда ко мне с неистовым воплем подбегает второй цыган, откуда-то доставший пистолет. Он направляет на меня оружие, но я быстрее – нож уже прошелся по его брюху и глубоко распорол внутренности. Кусок кишки выпадает наружу. Теперь здесь уже два трупа. Я обращаю взгляд на Ардома, что стоит, замерев, с поднятыми ко мне ладонями и гримасой невероятной боли на уродливом, желтом лице. Подхожу к парню почти вплотную, подставляя лезвие к его горлу. Чувствую его зловонное дыхание. -Кто такой этот «он». -Типа главный нарко-барон. - лепечет парень уже совсем другим голосом, без прежней уверенности и насмешливости – Он здесь торгует с 90-х, под ним все барыги города ходят. Говорят у него друзья в ментовке и лично химики Питерские, короче очень жуткий мужик. Это все, что я слышал, я даже не знаю, как его зовут, честно, отпусти меня! -Откуда он узнал обо мне и почему так заинтересовался? - Да не знаю я, правда! -Какие-то предположения должны быть, раз ты так об этом парне наслышан, давай же, пошевели остатками мозгов. -Ну..я думаю, тут как со шлюхами, типа те, кто работают сами по себе и на себя мешают всяким сутенерам. -Почему тогда он просто не натравит на меня полицию? -Да я-то откуда знаю? Просто рассказываю, что слышал на улице. Я даже с этим мужиком никогда не встречался, только с его курьерами! Пожалуйста, пожалуйста, не убивай меня, брат, я никому ничего не скажу, буду на тебя работать! Я задумываюсь на секунду. Можно-ли доверять человеку, друзей которого ты убил и угрожал его собственной жизни? -Что ты можешь мне предложить? -У меня очень много знакомых, могу узнать обо всем, что происходит на улицах, в городе. Я буду тебе очень полезен, брат! -Не брат ты мне, гнида черножопая – хмуро произношу я, но все же опускаю нож – Если тебе придет в голову меня кинуть, ты видел, что я сделал с твоими дружками, и поверь, никакие нарко-бароны меня не остановят, ты понял? -Понял. Я собираю в рюкзак распотрашенный товар, вытираю футболкой нож и спешно ухожу. Пройдя один дом, я останавливаюсь, сам не зная, почему. Я убил их, собственными руками. Теперь двое недавно живых, дышущих и думающих человек - лишь куски мяса. На моих руках и лице кровь. Что бы сказал Сава, узнай он об этом?