Улица дураков

Дима и Яна Паренек лет 15-ти, уже не по-возрасту высокий, но щуплый, шагает по грязной заснеженной улице, петляя между серых коммуналок. На нем нет куртки, одна только изношенная красная толстовка. На голове капюшон, в ушах наушники, отбивающие в барабанную перепонку ужасающий ритм System of a dawn. Он сутулится, прячет заледеневшие руки глубоко в карманы. Вокруг никого и он начинает тихо подпевать Сержу Танкяну. Смеркается. Он не слышит звук приближающихся сзади торопливых шагов. Вдруг на его плечо мягко опускается чья-то рука, парень вздрагивает и резко оборачивается в испуге. -Мама? -Сынок, - на лице женщины, прямо под глазом красуется фиолетово-зеленый синяк – пожалуйста, вернись домой. Я все уладила, он больше не будет ругаться. -Когда ты уйдешь от него? – она молчит, опустив глаза. -Все не так просто, милый. Он хороший человек, просто не знает, как иначе нас воспитывать. -Воспитывать!? Воспитывать, мам, ты серьезно?! -Прошу, не злись, пошли домой. -Только тебе он такой нужен, вот пусть тебя он и воспитывает. Парень стряхивает ее руку, отворачивается и идет вперед, игнорируя умоляющие вопли матери. Наконец ее голос отдаляется настолько, что почти перестает быть слышим.   Уже совсем темно, стало еще холоднее. На крыше заброшенного завода мигает огонек зажигалки, то вспыхивая, то снова погружая все вокруг в кромешную тьму. В черном небе мерцают едва-заметные звезды. Ему холодно и безумно одиноко. Хочется плакать, но слезы словно застыли, замерзли в глазах и не желают выливаться. Внутри скомкалось, завязалось в невозможный узел что-то невыносимое. Боль, постоянный страх, обида, надежда. Он встает, подходит к краю крыши и смотрит вниз, в темноту. Темнота смотрит на него. И он кричит. -Как прекрасен этот мир, улучшаясь каждый час! Расцветает и поет жизнь людей сейчас! Но не совсем так! Это не было криком отчаявшегося ребенка. Это было криком нашедшего в себе новые силы взрослого мужчины. И слезы полились крупным, кипящим градом по разрумянившимся щекам. Он идет домой.      На часах около двух ночи, но в окнах его дома все еще горит свет. Глухо щелкнул в замке ключ. В небольшой прихожей темно и отвратительно пахнет кошачьей мочой. Из гостиной выбегает перепуганная до смерти мать. -Милый! Сынок, любимый мой, ты вернулся, слава богу! – она бросается парню на шею, обвивая тонкими нежными руками. -Не плачь, мам, все хорошо. Он разувается, глядит в зеркало на свои красные от усталости и слез глаза. Вдвоем со взволнованной матерью они входят в гостиную и парень тут-же останавливается. На диване, широко раздвинув ноги, сидит огромный мужчина с пустой бутылкой Красной калины в руке. -Ты знаешь, сколько сейчас времени? - парень молчит – Ты что, ко всему прочему, еще и глухой, мелкий уебок?! Где ты был?! -Не знал, что тебя это ебет! -Совсем ошалел? Твоя мать здесь вся разнылась, все ходила надо мной по всей квартире – « где же наш сынок, ах наш сынок». А ты здесь еще и огрызаться решил?! – мужчина, несмотря на солидный вес, вскочил на ноги с легкостью кошки и быстро приблизился к самому лицу своего сына. -Не тебе читать мне нравоучения, пидор облезлый! Последнее, что он увидел – летящий в лицо кулак, невыносимая боль в деснах и отдаляющийся крик матери.     Парень открыл ноющие от света глаза. Дышать было трудно и больно – при каждом вздохе под ребрами словно проходились ножом. Безумно болело все, но хуже всего было ощущение во-рту. Он с трудом повернул голову вбок  при этом обнаружив на своем лице странную пластиковую маску с трубкой. Рядом сидела, закрыв лицо руками, его мать. -Мама…- тихо и хрипло, сквозь боль и полу-дрему позвал он. Женщина встрепенулась, резко подняла на сына красные, опухшие глаза и бросилась его расцеловывать, лепеча мольбы о прощении. Из всего, что она рассказала, парень понял суть – отец сильно избил его и она сразу вызвала полицию. -… но пока они ехали, этот урод, он… он… переломал и выбил тебе почти все зубы – и она зашлась в новой волне неистовых рыданий. Все зубы? Внутри похолодело. Что значит, вообще все зубы? В палату зашел мужчина в медицинском халате, очках и каким-то журналом в руках. -Здравствуйте, уже проснулись? -Да – бесцветным голосом ответил парень. -Хорошо. Как самочувствие, что-нибудь болит? -Все. -Это не удивительно, вы отходите от общего наркоза и постепенно от обезболивающих препаратов. В целом ваш случай не самый критичный, сломана всего пара ребер, они быстро срастутся под влиянием нужного лечения, которое мы вам предоставим, но вот зубы отрастить обратно уже не выйдет. Рекомендую полное удаление оставшихся обломков и  вставление новой челюсти. -Что с папой? – он обратился к матери, все это время внимательно вслушавшейся к словам врача. -Его задержали. Скорее всего посадят в тюрьму. -Хорошо. Женщина вдруг переменилась в лице – брови сошлись четкой прямой к переносице, она словно оскалилась, ощерилась. -Зря я не ушла от этого уебка раньше, давно нужно было это сделать. Я ведь всегда знала, что он опасен для тебя, но надеялась, раз ты его плоть и кровь так он тебя не тронет. Дура ебаная, просто конченая идиотка! – она с силой стукнула кулаком по жесткой больничной кровати. Ее сын молчал. -Я люблю тебя, мам. Все будет хорошо. -Вы оба справитесь, господа. Леди, можете не беспокоиться о мальчике, он у вас очень крепкий. -Знаю, но ведь я это допустила... -Но вы же все и исправили. Вы должны гордиться - он поправил очки и улыбнулся. Женщина покраснела и тоже неуверенно улыбнулась. Он проснулся и резко сел в кровати. -Дим, ты чего? - сонным голосом пробурчала в подушку Яна. -Ничего, просто вспомнил, как мама с отчимом познакомились. Все хорошо.