***
В Биконе кто-то спал. Кто-то еще, кроме Жона... Наверное, он воздел бы руки к небесам и проклял неизвестного человека с нарушенным суточным режимом, но никаких небес тут не было. Жон находился в неком строении с вывернутой наизнанку геометрией и перевернутыми лестницами, бесконечно высокими колоннами и арками в стенах, пространство за которыми скрывал туман. Все пути проходили над бездонной пропастью, и каждый из них заканчивался либо аркой, либо лестницей, либо перевернутой лестницей. Жон ничуть не сомневался в том, что где-то уже видел подобную картину. С первого взгляда она казалась совершенно обычной, но стоило немного присмотреться, и начинали вылезать невозможные даже в теории детали. — Ну что же, – вздохнул он. – По крайней мере, этот сон действительно похож на сон, и тут не бродят ничьи детские воплощения. Жон немного помолчал, подсознательно ожидая, что сейчас из ближайшей арки выйдет маленькая Вайсс, но ничего подобного так и не произошло. Звуки тяжелого дыхания, казалось, доносились сразу ото всюду. Нет, не такие, как в фильмах ужасов, когда создается впечатление, будто кто-то стоит за спиной, а куда более обыденные и повседневные – размеренные и ритмичные. У Жона возникло ощущение, что дышал сам хозяин сна. А вот ни малейшего желания углубляться в этот лабиринт у него так и не появилось. В конце концов, никто же не заставлял вмешиваться в каждый сон, а потому Жон просто уселся на дорожку, скрестив ноги и решив ничьи тайны сегодня не узнавать. Кроме того, пока его еще не попытались втянуть ни в какие события, что тоже было очень хорошо. Он пару секунд раздумывал над тем, чтобы усилием воли создать себе колоду карт и скоротать время раскладыванием пасьянсов, но в итоге от подобной идеи всё же отказался, принявшись изучать переплетение лестниц и переходов, а заодно лениво гадать о том, кому мог принадлежать такой сон. Лабиринт внушал чувство потерянности и беспомощности, что являлось довольно неплохой основой для кошмара. Подобные ощущения никто не любил. Отсутствие знания о своем местоположении и пути до цели могло олицетворять нерешительность в реальном мире. Вполне возможно, хозяин сна испытывал серьезные затруднения с домашними заданиями, тренировками, работой или чувствами по отношению к противоположному полу. Одна из теорий доктора Ублека – ну, не его, конечно, но им рассказанная – гласила, что сны помогали сознанию с решением проблем, если это не удавалось сделать в состоянии бодрствования. Проще говоря, мозг обдумывал задачу, ни на что больше не отвлекаясь, а сны являлись побочным продуктом процесса передачи электрических сигналов между нейронами и потому могли вообще не иметь никакого смысла. Наутро человек просыпался с решением той проблемы, которая мучила его весь вечер, но это было вовсе не "божественное откровение", а результат кропотливого труда. В общем, сны – как хорошие, так и плохие – служили определенной цели, помогая своему хозяину. Сверху вспыхнул зловещий зеленый свет. Жон удивленно моргнул, прищурившись из-за его яркости и уставившись на выступившие из тьмы стены огромного похожего на башню строения. Как будто кто-то зажег фонарь и быстро спускался с ним по лестницам. Слишком быстро... Жон вскочил на ноги, но бежать ему было попросту некуда. А даже если бы путь и нашелся, то от волны зеленого света это его точно бы не уберегло. Больше всего она напоминала пламя – или луч, направленный по башне сверху вниз. "Всего лишь сон", – напомнил самому себе Жон. Оставалось надеяться, что аура не попытается его защитить от надвигающегося жара. Когда обжигающий свет достиг Жона, немного выше раздался полный боли и страха детский крик: — ПАПОЧКА-А-А!***
Он вскочил, усевшись на постели. На его собственной постели, к слову, а не на кровати в медпункте. Жон проверил свиток и выдохнул с облегчением, потому что уровень ауры пребывал на отметке немногим ниже девяноста процентов. Сон – ну, или все-таки кошмар – обошелся ему не слишком-то и дорого. Часы показывали половину седьмого утра. — Жон, – произнесла проснувшаяся Пирра. – Ты в порядке? Как аура? — Около девяноста процентов. Всё нормально. — Ты рано встал. — Просто выспался. Слишком долго проспал вчера днем, – вздохнул Жон. – Пожалуй, позавтракаю немного пораньше. — Я могу... – начала было Пирра, но прервалась на зевок. — Не стоит, – покачал головой Жон. – Сегодня воскресенье, так что отдыхай. Еще успеем провести время вместе. Обычно Пирра поспорила бы с ним, но сейчас лишь пробормотала нечто неразборчивое, завернулась в одеяло и снова уснула. В отличие от Жона, она не проспала целый день, а провела его в беспокойстве о здоровье напарника, и потому ее усталость ни малейшего удивления не вызывала. Жон быстро написал записку на тот случай, если Пирра их беседу не запомнила, и тихо выскользнул из комнаты в коридор. Различные служебные помещения Бикона открывались довольно рано, но столовая и вовсе начинала работать уже с шести часов утра, а завтрак в ней подавали до десяти часов в выходные и до половины девятого в будние дни – для тех больных на голову людей, которые принимались за тренировки с четырех часов. Честно говоря, Жон оказался очень рад тому, что в его команде подобных индивидуумов не нашлось. По воскресеньям даже самые отбитые любители тяжелых нагрузок предпочитали отдыхать чуть дольше обычного, так что увидеть в столовой в столь раннее время целую команду он никак не ожидал. Но поскольку это оказалась команда RWBY, Жон просто не смог пройти мимо них. — Привет-привет! – воскликнул он. – Сегодня в полном составе, как погляжу! — Ох... – застонала Вайсс, посмотрев на него так, словно он был прилипшим к ее обуви куском дерьма. – Арк, да еще и настолько рано... Неужели я этой ночью недостаточно сильно страдала? — Не обращай внимания на нашу вредину, – улыбнулась ему Янг. Выглядела она немного грязной и потрепанной, но на ее настроении данный факт, похоже, никак не сказался. А еще больше Жона обрадовало то, что одной рукой она обнимала за плечи Блейк – видимо, для того, чтобы та больше никуда не сбежала. — Вайсс расстроена тем, что нас наказали, – продолжила Янг. – Вдобавок к тому, что мы уже получили за отделанного Кардина. — Мисс Гудвитч была в ярости! – заявила Вайсс. — Ага, – кивнула Руби. – Ни разу не видела ее в подобном состоянии. Я уж думала, что нас всех отчислят. Она содрогнулась, и Вайсс последовала ее примеру. — Я больше никогда не буду нарушать школьные правила, – пообещала Янг. Само собой, ей никто не поверил. Жон присел на свободный стул и поинтересовался: — А что с вами произошло? Руби, ни на мгновение не прекращая жестикулировать, коротко пересказала ему ход сражения в порту с членами Белого Клыка и Романом Торчвиком, а также побег последнего. Жон мимоходом отметил для себя, что воздух у нее в легких, похоже, вообще не заканчивался. — И теперь Блейк вернулась! – завершила она свою историю. – Команда RWBY снова вместе! Блейк вздрогнула, а Янг приложила ладонь к лицу. Чисто технически Жон не мог и не должен был знать о том, что Блейк куда-то исчезала, но Руби об этом, вероятно, забыла или спутала события сна с реальностью. Ну, либо у нее оказалось слишком хорошее настроение, чтобы хранить от него какие-то там секреты. Жон улыбнулся, похлопал ее по плечу и произнес: — Вот поэтому я и считаю тебя замечательным лидером. Лицо Руби сравнялось по цвету с ее же собственным плащом, а взгляд оказался направлен куда угодно, но не на него. — Это н-не так! Если бы я действительно была "замечательным лидером", то Блейк не стала бы никуда убегать! Твоя команда функционирует гораздо лучше моей! Блейк, как и Янг, открыла было рот, чтобы что-то ей возразить, но Жон их обеих опередил: — Ты спасла свою команду от распада, исправила то, что не работало. Это уже куда больше всего того, что приходилось делать мне. Члены моей команды не доставляют ни малейших неприятностей – здесь мне просто повезло. Вот именно удачей я и могу похвастаться. Думаю, тот факт, что ты сумела добиться успеха вопреки всем испытаниям, и делает тебя замечательным лидером, Руби. По крайней мере, лидером получше меня. Других доказательств здесь не требуется. Она пораженно уставилась на него. — Поверить не могу, что в чем-то соглашаюсь с Арком, – проворчала Вайсс. – Но он прав, Руби. Мой отец всегда говорил, что об истинных управленческих качествах менеджера ты узнаешь лишь в тот момент, когда возглавляемый им отдел столкнется с последствиями рецессии. Не составляет труда руководить кем-либо, когда всё идет хорошо. Куда сложнее не давать всему развалиться. Руби опустила взгляд и нервно поерзала на стуле. Жон знал, что в ее глазах стояли слезы. — В-вы... – прошептала она. – Я... я... — Не обязательно что-либо говорить, – произнес Жон, с улыбкой погладив ее по голове. Он невольно вспомнил о кошмаре Руби и всех тех вещах, которые не мог там сказать, чтобы хоть немного ее подбодрить. В реальном же мире его слова никто не искажал, а потому молчать Жон не собирался. — Ты – замечательный лидер, Руби. Команде RWBY с тобой очень сильно повезло. Да и я считаю себя счастливчиком, потому что имею право назвать тебя моей подругой. Она что-то тихо пробормотала, что при должной фантазии можно было принять за "спасибо". Ну, или за крик о помощи и обвинения в сексуальных домогательствах. Тут уж оставалось только догадываться. Жон убрал руку и повернулся к остальным, вздрогнув, когда заметил направленный на него взгляд Янг. Та положила локти на стол и оперлась подбородком на ладони. Ее рот был открыт, а глаза практически сияли, так что Жону пришлось на всякий случай обернуться и удостовериться в том, что за его спиной в столовую не вошла группа "Ачивмэн" в полном составе. — Эм... Янг?.. – пробормотал он. – Ты... странно на меня смотришь... — Я просто пытаюсь понять, когда ты успел стать настолько крутым, – ухмыльнулась она, и Жон непроизвольно покраснел. – Вот если бы с самого начала так себя вел, то Вайсс сейчас сидела бы у тебя на коленях. — Точно нет, – покачала головой Вайсс. — Тогда я бы сидела у тебя на коленях, – ничуть не смутилась Янг. – Защищаешь фавнов, избиваешь расистов, успокаиваешь ревущих девочек... — Я не реву! – взревела Руби. — И утешаешь нас всех в тот момент, когда мы заработали целую кучу наказаний. Кто ты такой и куда дел настоящего Жона? Нужно ли нам вообще возвращать настоящего Жона обратно в Бикон? Твоя улучшенная версия мне нравится гораздо больше. — Улучшенная версия – это мой отец, – буркнул Жон, отведя от нее взгляд. Выдерживать шутки Янг иногда оказывалось чрезвычайно тяжело, но сейчас она и вовсе была в ударе. — Я просто сказал Руби чистую правду. Нельзя называть хорошим лидером меня, если моя команда сама всё делает без окриков и понуканий. Я могу притащить в нашу комнату стаю Беовульфов, и лишь перебив их всех, у меня спокойно поинтересуются, было ли это такое новое тренировочное упражнение. Л-ладно, неважно. Как у тебя дела, Блейк? – спросил Жон, попытавшись сменить тему разговора. – Рада вернуться в Бикон? Решила свои проблемы? Она посмотрела на него с видом кошки, которой нравилось наблюдать за мучениями мыши. — Я тебе не бункер, в котором можно спрятаться от разбушевавшейся Янг. И у меня всё в порядке. А теперь возвращайся к ней. — Эм... – протянул Жон, отчаянно ища взглядом нечто такое, что могло бы их всех отвлечь. – Ты забыла надеть бантик! Блейк замерла. Янг, Руби и Вайсс последовали ее примеру. — Я... – произнесла Блейк, прикоснувшись рукой к волосам и обнаружив там кошачьи уши. – Я... действительно забыла. Сняла его в порту и с тех пор ходила без банта... Она встретилась с ним взглядом. Сначала ее глаза округлились, через мгновение прищурились, а секундой позже опять округлились. — Ты не удивился. Вообще никак на них не отреагировал. Ты... знал?.. Жон решил, что если когда-нибудь сядет писать автобиографию, то назовет ее "Словесное недержание", потому что язык у него явно был слишком длинным и регулярно вываливался изо рта не по делу. — Эм... То есть ничего себе, Блейк! Ты – фавн? Никогда бы не подумал! "Реакция" Жона Блейк явно не впечатлила. Да и Вайсс тоже. Янг фыркнула. Руби продолжала вытирать слезы, тихо хихикая. "Спасибо за поддержку, Руби. Я ведь именно для того пожертвовал практически всей своей аурой, чтобы ты сейчас могла всласть надо мной посмеяться. Это так мило. Обязательно припомню твое поведение, когда мы снова окажется в каком-нибудь кошмаре". — Я... эм... – пробормотал Жон, изо всех сил стараясь подыскать хоть какое-то объяснение. – Я замечаю разные мелочи. Твой бантик иногда двигался, и ты носила его постоянно. Вот вообще всегда и везде. Помню, как моим сестрам приходилось периодически поправлять банты, но у тебя он сидел так, будто его гвоздями к голове прибили... А потом ты ринулась в драку с Кардином, и картинка сама собой сложилась. — Я тоже ринулась в драку с Кардином, – сказала Янг. — Да, но тебе для того, чтобы подраться с каким-нибудь засранцем, дополнительная мотивация не требуется, – пожал плечами Жон. — Ты меня слишком хорошо знаешь, – ухмыльнулась Янг. – Следил за мной? Жон закатил глаза. — Вот тут ты меня поймала. Все эти безнадежные попытки ухаживать за Вайсс были нужны только для того, чтобы подобраться поближе к истинному объекту моего обожания – великой Янг Сяо-Лонг. — Ах! – изобразила она шок. – Я так и знала! — Может быть, вы двое хоть на секунду прекратите флиртовать друг с другом? – ворчливо поинтересовалась Блейк. — Я вовсе не флиртовал! – воскликнул Жон. Янг по какой-то неведомой причине предпочла промолчать. — Ты... – начала было Блейк, но сделала паузу, чтобы вздохнуть и наклониться немного вперед. – Ты всё уже давным-давно знал, так? Кому-нибудь об этом рассказывал? — Не мой секрет, чтобы кому-либо о нем рассказывать, – покачал головой Жон, радуясь тому, что на этот раз даже лгать не пришлось. Нет, о кошачьих ушах Блейк догадывались, наверное, многие, но лично он ее тайну хранил точно так же, как и то, что удалось узнать во снах Янг и Руби. Разбалтывать подобные вещи было бы не только глупо, но еще и подло. — У тебя имелись причины скрывать свое наследие, – продолжил Жон. – А после случившегося с Вельвет эти причины не понял бы только дурак. Так что можешь ни о чем не переживать. — Неужели ничего не сказал даже Руби и Янг? – спросила она. — Это не мой секрет, – повторил Жон, немного виновато покосившись на Янг. Та, к немалому его удивлению, вовсе не обиделась и смотрела в ответ с отчетливым интересом. — Я бы ничего не рассказал, даже если бы ты не вернулась обратно в Бикон, – закончил Жон. Блейк пораженно уставилась на него. — Ты и дальше будешь носить бантик? – поинтересовался он. — Я... да. Пусть для моей команды это больше не секрет... ну, и для тебя тоже... но знать о нем всему Бикону ни к чему. — Ладно. — Твоей команде я расскажу. — Это не обязательно, – покачал головой Жон. – Но сама решай, кому раскрывать свой секрет, а кому – нет. Блейк сделала глубокий вдох и улыбнулась. — И всё же я им расскажу, – пробормотала она. – Иногда жутко хочется избавиться от банта, а так их присутствие не станет мешать мне освободить уши. Будем считать это своего рода тренировкой. И спасибо за то, что сохранил мою тайну, хотя и не был должен. — Был. Каким бы я оказался другом, если бы стал разбалтывать случайно попавшие в мои руки секреты? Блейк рассмеялась, пусть даже ее удивление оказалось заметно невооруженным глазом. — Возможно, – произнесла она. – И всё равно спасибо. — Нет, серьезно! – воскликнула Янг. – Вот этот новый ты... Откуда? Когда? Как? — Почему ты ведешь себя так, будто я изменился? – поинтересовался Жон. — Потому что ты действительно изменился, – ответила ему Вайсс. – Даже я готова это признать. В последнее время ты стал куда меньше меня раздражать и целую неделю не пытался пригласить на свидание. Нет, это вовсе не был намек! "Я и вправду настолько сильно изменился?.." Жон в себе абсолютно ничего необычного не заметил. Просто он узнал кое-что об окружающих, а потому поменялся его подход к ним. Сложно было по-прежнему относиться к Янг как к несокрушимому бастиону уверенности в себе, когда в памяти всплывал тот кошмар. Точно так же он просто не мог не сообщить Руби о том, насколько сильно ее уважал, когда обнаружил столь серьезный комплекс неполноценности. Новые открытия сыпались на Жона каждую ночь, не оставляя времени на попытки пригласить Вайсс на свидание. Но неужели для улучшения ее отношения к нему только это и требовалось – отсутствие подобных попыток? Или всё же таким образом повлияла оказанная им Руби, Янг и Блейк поддержка? — А что ты тут делаешь настолько рано, да еще и без своей команды? – спросила Вайсс, продемонстрировав настоящее мастерство смены темы для разговора. — Я вчера проснулся без ауры и целый день пролежал в медпункте. Полагаю, этого оказалось вполне достаточно, чтобы выспаться и... Жон замолчал, удивленно посмотрев на Руби, которая повисла у него на руке. — Эм... Руби?.. — Молодец, сестренка, – похвалила ее Янг, ухватив его с другой стороны и прижав к плечу свой свиток. – Восемьдесят пять процентов. После такого длительного отдыха аура должна быть полной. Жон нервно сглотнул. — Я всё могу объяснить... — Обязательно объяснишь. В медпункте. — Да ладно вам! Я и без того вчера в нем весь день провел! — Когда выходил, запас ауры был полновесной сотней? – спросила Блейк. Жон обиженно на нее уставился. — И ты, Блейк?.. — Так сотня или нет? – с ухмылкой уточнила она. — Сотня... — Значит, твоя аура продолжает убывать, – сделала вывод Янг, выдернув Жона из-за стола. Они с Руби подпирали его с флангов, предотвращая возможный побег, Блейк с той же целью шла сзади. Вайсс ворчала насчет пустой траты времени, но всё равно следовала за ними. — Если уровень ауры уменьшается, то стоит еще немного отдохнуть, – добавила Янг. – Твоей команде мы сообщим. А теперь прекращай ныть и шагай вперед, а то буду кормить тебя с ложечки. — Я не нуждаюсь в том, чтобы ты кормила меня с ложечки, – буркнул Жон. — Пусть не нуждаешься, но ведь хочешь, да? — Когда вы двое уже закончите флиртовать? – простонала Вайсс. — А ты что, ревнуешь? – ухмыльнулась Янг. В общем, назвать поход в медпункт скучным язык не поворачивался. Вайсс с Блейк ворчали, Жон отметал все их обвинения, а Янг откровенно дразнила и его, и членов собственной команды. — О, мистер Арк, – произнесла мисс Кицуне, возбужденно помахивая хвостом и явно не испытывая ни малейшего удивления по поводу его визита. – Я так и думала, что вы заглянете. Доктор Ублек посоветовал заранее подготовиться. Он беспокоится, что ваша ситуация может... Она замолчала, все-таки заметив отчаянно мотавшего головой Жона, а также членов команды RWBY и в особенности их лидера, которая с нескрываемым интересом слушала ее монолог. — Хорошо, кладите его сюда, – сказала мисс Кицуне. – Пусть немного отдохнет. — Если я сегодня просплю весь день, то потом не смогу уснуть ночью и в понедельник пойду на занятия в отвратительном состоянии, – проворчал Жон. — Это если я разрешу вам идти на занятия, – возразила ему мисс Кицуне. – Можете быть свободны, команда RWBY. Когда никто из них не сдвинулся с места, она добавила: — С другой стороны, мне как раз нужны добровольцы для кое-каких опытов. Я хочу проверить, какую силу следует приложить к игле для преодоления защиты ауры. Ответом ей стали моментально опустевший медпункт и захлопнувшаяся дверь. — Почему-то я так и думала, – насмешливо фыркнула мисс Кицуне. – Что же касается вас, мистер Арк, то могу предложить снотворное. Насчет того, что в понедельник вы не выспитесь, волноваться не стоит. Сейчас на Фестиваль Вайтела прибывает очень много иностранных студентов, которым еще только предстоит пройти акклиматизацию. К сожалению, увеличение количества народу в Биконе Жона совершенно не обрадовало и не успокоило. Пару часов он сумел пролежать без сна, но затем скука все-таки взяла свое, и глаза незаметно закрылись.***
Жон удивленно моргнул, изучая незнакомую спальню. Обстановка выглядела крайне минималистично – ни плакатов, ни украшений, ни какой-либо мебели сверх необходимой. Здесь имелись лишь кровать, книжный шкаф и забранное решеткой окно, да еще в углу на полу валялся какой-то туристический путеводитель. — Замечательно. Два сна за один день. Именно этого мне для полного счастья и не хватало... Он спустил ноги с кровати, сел и осмотрелся. Кровать, к слову, была маленькой и предназначалась для одного человека, но выглядела чистой и аккуратной. Скромное убранство позволяло исключить из списка потенциальных хозяев сна Вайсс, Пирру, Янг и Руби. Все они обладали либо деньгами, либо неукротимой тягой к украшательству жилого пространства. А вот Рен с Норой были сиротами, так что вполне могли какое-то время обитать в подобном помещении. Решетка на окне, если принять версию о скромном бюджете за основную, наверняка выполняла защитные функции. Но он слишком плохо знал, например, ту же Блейк, чтобы сказать наверняка, боялась ли она попадания в некого рода тюрьму. Жон открыл дверь и вышел в пустой коридор. На стенах висели светильники, пол покрывал ковер, и иногда встречались фотографии в потрескавшихся рамках, каждая из которых несла на себе следы чьих-то ударов. Кто бы здесь ни жил, счастлив он явно не был. "Новые тайны, которые мне тоже придется хранить... Прошлое Блейк? Я слишком мало знаю о ее детстве, но судя по нынешним тараканам в голове, оно было совсем не безоблачным". Долго идти не пришлось, поскольку вскоре до него донесся мужской голос: — Это для твоей же собственной безопасности! Тот, кто сейчас говорил, был довольно сдержанным человеком, но конкретно в данный момент испытывал немалое раздражение. — Мы тебя держим здесь не из-за ненависти, а для того, чтобы ты осталась в живых, – добавил неизвестный мужчина. – Пожалуйста, пойми, что есть люди, которые желают причинить тебе вред. — Знаю! Зачем еще понадобилось обучать меня на Охотницу? Но у тебя не выйдет держать меня здесь вечно! — Я прошу всего лишь дать мне время, чтобы подобрать подходящих спутников. Одной снаружи будет слишком опасно... — И сколько тебе нужно времени? Я уже больше года сижу в этой... тюрьме! На пару секунд повисло молчание, после чего мужской голос произнес: — Иногда надо просто набраться терпения. — Аргх! Из комнаты чуть впереди, громко хлопнув дверью, выскочила девушка, едва не врезавшись в Жона. Ее кожа была бледной, а волосы – каштановыми и доходили до плеч. Взгляд карих глаз остановился на нем. — Ты еще кто такой? — Эм... – пробормотал Жон. Случай с Вельвет научил его не называть свое имя во снах всяким малознакомым старшекурсницам, а ход с "нанятым родителями для присмотра за ребенком соседним подростком" в данном случае вряд ли бы сработал. — Просто случайный парень, – наконец сказал Жон. — "Случайный парень", да? Здесь? Готова поспорить, что ты – один из его людей. Решили начать следить за каждым моим шагом? — Я за тобой не слежу. — Неужели? Значит, только пресекаешь мои попытки отсюда уйти, так? — Что?.. – растерянно переспросил Жон, но девушка уже двинулась мимо него дальше по коридору. Поскольку это, видимо, и была хозяйка сна, он направился вслед за ней, успел ухватиться за дверь комнаты, пока та не захлопнулась, и вошел внутрь. — Извини, – произнес Жон. – Я не понимаю. Где мы сейчас находимся? И кто ты? Девушка обернулась к нему. — Ты не знаешь?.. — Я... – начал было Жон, стараясь придумать какой-нибудь хороший повод выяснить интересующую его информацию, но затем решив, что во снах логика и здравый смысл всё равно применения не имели. – Я тут заблудился. — Ты сейчас серьезно? — Ага. Девушка слегка прищурилась, внимательно посмотрев на Жона. — И ты не один из его людей? — Я понятия не имею, кто такой этот "он". — Навязчивый старик, считающий, что всё знает лучше всех, – пояснила девушка. – Включая то, чего я хочу. Она подошла к кровати и сердито на нее плюхнулась. — Мы в убежище. Здесь безопасно для меня и всех остальных. По крайней мере, он так говорит. Теперь Жону стал понятен смысл решеток на окнах. — А почему тебе нужно сидеть в убежище? — Мне не нужно! – крикнула девушка. – Я – Охотница и умею сражаться. У меня есть аура, Проявление и... другие вещи. Ее глаза на мгновение вспыхнули. — Но он говорит, что мне никуда выходить нельзя. Даже моя команда ушла, оставив меня тут, – пожаловалась девушка, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. – Поверить не могу, что они отправились на задание без меня... Перед Жоном сейчас находилась вовсе не студентка Бикона, а полноценная Охотница, закончившая обучение. Но как она здесь оказалась? Решила навестить родную школу во время Фестиваля Вайтела? Приехала с иностранными учениками в качестве преподавательницы? Он оперся плечом о дверной косяк, сделав из всего услышанного только один-единственный вывод: команда девушки состояла из каких-то придурков. В случае его собственного ранения или любых иных причин, не позволяющих отправиться на задание, Нора, Рен и Пирра с вероятностью в девяносто пять процентов подождали бы выздоровления Жона. Да и члены команды RWBY в подобной ситуации наверняка бы поступили точно так же. — Извини, но судя по тому, что я услышал, твои товарищи по команде – те еще придурки... — Ага, – неловко улыбнулась девушка, похлопав ладонью по кровати рядом с собой. – Можешь присесть, если хочешь. Я не собираюсь докладывать ему о первом человеке, встреченном мной здесь за... целую вечность. Жон воспользовался ее приглашением и устроился рядом. — О первом? – переспросил он. – Ты сейчас серьезно? — Ну, первом, кто не на его стороне. Есть те, кто приносят еду, книги и разные вещи, но все они повторяют именно его слова: "Так будет лучше", "Это для твоей безопасности", "Ты знала о рисках, когда соглашалась", "Верь ему", "У него есть план", "Это не навсегда", – перечислила девушка, фыркнув, когда дошла до последней фразы. – Если дать ему волю, то сидеть я тут буду вечно. А даже если он меня отсюда когда-нибудь и выпустит, то лишь в сопровождении верных ему людей. Это не жизнь. Я никогда не смогу завести друзей, потому что он станет всех их тщательно проверять. За мной всегда будет бродить стая теней. Так жить точно не получится. Больше всего ее описание напоминало чрезмерно заботливых родителей, но Жон сомневался в том, что такие люди позволили бы своей дочери стать Охотницей. "Вот только я о ней вообще ничего не знаю. Из всех знакомых мне женщин в Биконе есть только Коко, мисс Гудвитч, мисс Кицуне и профессор Питч, но ни на одну из них она не похожа, даже если принять во внимание возможные изменения возраста во сне". С одной стороны, Жон понятия не имел, в какой ситуации оказалась девушка, раз ощущала себя запертой в тюрьме, с другой же – они сейчас находились во сне, а потому его действия могли улучшить ее самочувствие, но не навредить в реальном мире. К тому же много ауры на это явно не потребуется. — Почему ты отсюда не уйдешь? – спросил Жон. Девушка недоуменно уставилась на него. — Уйти?.. — Да. Ты здесь явно несчастна. Так почему бы просто не уйти? — Дом находится под круглосуточным наблюдением. Двери заперты. Я даже не знаю, как ты сюда попал, чтобы тебя никто не остановил. Что же касается окон... – вздохнула она, кивнув на решетку, толстые стальные прутья которой могли бы остановить практически любого Охотника. – Лично я гнуть металл голыми руками не умею. Жон умел. Если точнее, то он мог наделить себя во сне абсолютно любой способностью, потратив на это свою ауру. — Мое Проявление позволяет прожигать металл, – солгал Жон. – Если хочешь, то я проложу путь наружу. Глаза девушки округлились. — Правда?! Ты серьезно? – воскликнула она, облизав губы и подавшись к нему. – Это ведь не обман и не розыгрыш? Ты не пытаешься по его указанию проверить, соглашусь ли я на побег? Пожалуйста, не разбивай мои надежды. Жон вместо ответа подошел к окну, открыл его и дернул за один из прутьев решетки. Тот сломался со звуком порванной бумажной соломинки. За ним последовала и пара других. Девушка ничего необычного в этом не увидела, вскочив с кровати и дрожа от возбуждения, а затем просунув голову в получившуюся дыру и полной грудью вдохнув свежий воздух. Пейзаж за окном не был знаком Жону. Похоже, дом стоял в каком-то отдаленном месте, поскольку вокруг не виднелось ни зданий, ни дорог, ни стены, что окружала Вейл. Вряд ли в городе вообще можно было встретить настолько большой лес, бескрайние поля, реку и луга по ее берегам с ярко-зеленой травой. Тем временем девушка вытащила из-под кровати связанную из простыней веревку, привязала ее к оставшимся прутьям решетки и начала спускаться по внешней части стены дома. Жон последовал за ней, прекрасно понимая, что без каких-либо проблем сумеет приземлиться, даже если эта хлипкая конструкция отвяжется или порвется. К счастью, ничего подобного от него не потребовалось. Ступив на траву, он посмотрел на девушку, которая застыла в восхищении. Ее глаза сияли. В буквальном смысле. — Какая красота, – прошептала она. – Я... Я не осознавала, насколько природа прекрасна, пока у меня не отобрали возможность выходить из дома. Девушка повернулась к Жону, продемонстрировав полные слез глаза, и внезапно обняла его. Он пошатнулся, от неожиданности отступив на шаг назад, но равновесие сохранить всё же сумел. — Спасибо тебе! Спасибо! Я никогда не забуду, что ты для меня сделал, мой самый лучший и единственный в мире друг! К сожалению, Жон не сделал для нее практически ничего, поскольку они сейчас находились во сне – в воспоминании о прошлом или в воплощении подавленных в реальной жизни чувств. В конце концов, вряд ли здесь были бы такие просторы, если бы он действительно дотянулся до кого-то под домашним арестом в Вейле. И пусть ему удалось немного облегчить состояние девушки, но не слишком-то и сильно. — Я даже твоего имени не знаю, – произнес Жон. — Ой, – отпрянула от него девушка, слегка покраснев и смущенно рассмеявшись. – Извини, просто... я пришла в такой восторг, что обо всём позабыла. Она снова обняла Жона, прошептав ему на ухо: — Амбер. Меня зовут Амбер. Где-то высоко над ними громко хлопнула дверь, и послышался мужской голос: — Амбер? Амбер! Нет! Пожалуйста, нет! — Ну что же, – улыбнулась она, отпустив Жона, подмигнув ему и направившись прочь от дома. На ее плечах возник темно-зеленый плащ, а волосы теперь скрывал капюшон. — Похоже, мне пора идти! – воскликнула Амбер. – Спасибо за спасение, незнакомец. Уверена, что когда-нибудь мы еще обязательно встретимся. Затем она перешла на бег, вскоре скрывшись в лесу и звонко рассмеявшись напоследок. Из дома за спиной у Жона продолжали раздаваться крики и призывы организовать погоню, а сам он лениво размышлял о том, что его самую младшую сестру звали точно так же. Сон оказался не таким уж и плохим. Да, Жон ничего не мог поделать с тем, что у Амбер творилось в реальной жизни, но ему было по силам превратить ее кошмар в осуществившуюся мечту о свободе. Пожалуй, это тоже чего-то да стоило...***
В темном зале глубоко под Биконом на мертвенно-бледном лице девушки появилась едва заметная улыбка. Но увидеть ее, закрытую стеклянным колпаком, могла лишь равнодушная машинерия, сохранявшая Амбер жизнь.