Адам Сильвера «В Конце Они Оба Выживут»

Ничего в этой жизни не дается нам легко. Все мы проходим через базовые трудности, чтобы получить большее — и это второй наш общий пункт назначения — Стив Джобс. МАТЕО ТОРРЕС 10:04 Мне не звонили из Отдела Смерти сегодня и больше мне не позвонят, потому что сегодня и до самой старости я не умру и останусь в живых. Но это не значит, что теперь мне дозволено не бояться смерти. Я просыпаюсь тогда, когда слышу какой-то шорох где-то у себя внизу. Я зеваю и тру глаза. По привычке рукой нащупываю свои очки рядом, чтобы напялить их на глаза. Когда я одеваю их, я вижу, что мы с Руфусом лежим в довольно странной позе. Не помню, засыпали ли мы так же или нет, но да ладно. Руфус лежит и обнимает меня за таз и иногда воротится, а моя правая нога лежит на его бедре. Он сопит тихо, но я это слышу. О, чёрт, это такое непонятное и прекрасно чувство. Я встречаюсь с парнем, которого по настоящему люблю, а ещё сплю с ним в одном постели, понимаете? Нет, хорошо. Этот пункт довольно странный. Я встречаюсь с парнем, которого люблю и встречаю свое утро вместе с ним. Да, именно! Это звучит приятнее. Я ещё раз зеваю и беру телефон, который я дел под подушку, и смотрю на время. 10:04 Не знаю во сколько я уснул, но точно позже, чем это сделал Руфус. Но всё же я не чувствую эту сонливость от недосыпа (только совсем немного. Самую её малость.) Я потягиваюсь всё также лежа и пытаюсь не зацепить Руфуса, чтобы он не проснулся. Не в курсе получается у меня это нормально или нет, но виду о том, что он не спит он, пока не подает. А нет. Через пару секунд, он откатывается от меня и тоже зевает. Знаю, что вопросы по утрам лють как раздражают, поэтому делаю максимально спокойный голос и спрашиваю (хотя он и так был бы спокойным, с чего бы.): — Выспался? Я смотрю на его лицо. Руфус смотрит в окно, а потом поворачивается ко мне. Он зевает. — Ага, — говорит Руфус. — А ты? Я киваю. Руфус смотрит мне в глаза и он максимально расслаблен. Впервые вижу Руфуса таким… ну, таким домашним? Хорошо, ну вот представьте какими вы спокойными и умиротворенными просыпаетесь в своей кровати утром по выходным, и вот сейчас Руфус примерно такой. В домашней одежде (хорошо, это просто моя одежда) и только что проснулся. — Полежим ещё? — спрашиваю я. Как-то не хочется отсюда уходить. Нет, правда. Тут так спокойно и вообще, тепло. Ещё и Руфус рядом. Двойное попадание, которое заставляет меня хотеть быть здесь еще дольше позволенного. Хотя, навряд-ли кто-то может запретить мне валяться в постели. Особенно утром. Теперь это звучит тупо, правда? — Конечно, — отвечает Руфус и кладет свои обе руки мне на талию, когда подсовывается ближе ко мне. — Я люблю тебя, — говорю я. — Уже сходишь с ума? — Ещё давно, чувак. Ты вскружил мне голову ещё позавчера. Мы оба смотрит друг на друга, улыбаясь так по-доброму. Я поддаюсь вперед, чтобы оставить на губах Руфуса мимолетный поцелуй. Руфус мягко и тихо смеётся и целует меня в губы ещё раз. Может быть, для нормальных людей (хотя я бы не сказал, что мы как раз-таки НЕнормальные, но выражаясь образно это, как раз-таки, так) того, что мы пережили вместе за последние два дня вообще не хватит, кажется, даже инопланетянам, чтобы полюбить друг друга. Но я и Руфус это сделали. И мне кажется, это не просто какие-нибудь там мимолетные отношения из разряда: «Попользовался и бросил». Не-а, совсем нет. Что-то намного уверенное и более любящее (да. Я имею в виду довольно серьезные отношения или что-то и типа этого. Но что-то где намного больше любви!) Руфус зевает и утыкается мне в шею. — Вкусно пахнешь. — Ого, тебе нравится то, как я пахну, когда я ничем не пахну? — смеясь, говорю я. — Нет, ну знаешь, у каждого же человека есть свой запах, понимаешь? Нет, я не про запах пота или типа того. Я про, что-то типа, личных духов каждого человека. Блин, чувак, это сложно объяснить. — Допустим, я понял. Возможно, — Кажется. Может быть я догадываюсь о чем он. Да, как он и сказал это типа личные духи каждого человека. Ими не пшикаются и не покупают в магазине, человек просто пахнет ими. Блин, и нет, это не про отстойные запахи тела, ладно? Видимо, мы с Руфусом оба не спецы в том, чтобы что-то кому-то нормально объяснить. Может, есть курсы по объяснениям той или иной информации другим людям? Я бы сходил на них. Будь они бесплатными, то тогда вообще с радостью. Нет, серьезно, полезный курс был бы. Жаль, что в Нью-Йорке, кажется, такого нет. — Да, Руф. Я тебя понял, — добавляю я и киваю в подтверждение. — Отлично! — говорит Руфус и обнимает меня. РУФУС ЭМЕТЕРИО 10:15 Йоу, мне не звонили из ОС сегодня и больше никогда не позвонят, потому что я не умру сегодня и не умру ещё через пару дней и так до старости, ибо потому что я выиграл эту жизнь в буквальном смысле. Но, увы, это не заберет мой прежний опыт Обреченного. Глядя на шею Матео, прям четко виден этот багровый засос. Блин, надеюсь, это не больно. Чуваки, не поверите (ну а может так и надо) но я сегодня приглашу Матео на свидание. У нас с Матео оно фактически было, но на самом деле, как бы, нет. А вот у меня с Эймс было свидание. И только после него мы стали мутить. Ну, как все это и делают. Думаю, мы приведем себя в порядок, позавтракаем, и я, как мачомэн, приглашу его на свидание. Куда обычно ходят на свидания помимо ресторанов? Мне кажется, Матео и в любой другой день сможет просто поесть за мой счет (нет, это вовсе не дискриминация его возможных желаний, но, мне кажется, я прав) Хорошо, я немного приуменьшил. Да, на свиданиях в ресторанах вы узнаете что-то друг о друге, но блин, вторая, не менее весомая часть всего этого — ты (человек которого пригласили) ешь за его счет (человека который пригласил) и не платишь за себя, а в конце он просто делает тебе сюрприз с оплатой. Хотя, может, это и не сюрприз. В свиданиях не спец, не судите строго, договорились? Вот и славно. — Я, конечно, сам предложил, но, Руф, не переживаешь, что мы проспим весь день? — Ни сколько. — Но, может… Я сделаю нам завтрак? — спрашивает Матео. — без еды мы, кажется, умрем. — Без вопросов, — соглашаюсь я. — только тогда я помогу тебе, йоу. Тео мягко улыбается и кивает, мол, «я согласен!» И я не знаю, что буду делать, когда поступлю. То есть, как часто мы сможем видеться вместе и вообще. От блин. Хотя, думаю, что если бы Матео решился бы учиться не на дому, а просто жить в общаге и ходить в универ в живую, мы бы смогли с ним и плутонцами делить комнату. А, стоп, нет. Мы всё равно поступили бы в разные университеты. Но, тем не менее, свою мысль я хочу изложить до конца. Так вот, если не ошибаюсь, там в комнате четыре кровати. Хотя, и не факт, что мы смогли бы урвать хотя бы три свободных в одной комнате. Хорошо, пока что об этом можно не думать. Подождите, нет… Об этом УЖЕ нужно думать. Черт с два, зачисление уже с 9 сентября. Хорошо, пока что у меня с Матео есть ещё целых три дня, на то, чтобы развеяться. Да, это не так много, но, мы же будем переодически видеться. Матео всегда будет зависать дома, а я смогу приезжать к нему на ночь, а на утро я бы уезжал обратно в универ. Прекрасный план! Ещё есть воскресенье! Целых выходной. Выехал в субботу — целое воскресенье буду уже здесь. Нужно заканчивать с этим, ей-богу, а то, чего доброго, накручу себя раньше времени (кажется, это передалось мне от Матео. Вам не кажется?) Спустя какое-то время, мы оба поднимаемся с кроватей. Матео потягивается вверх, якобы разминка. Я неуклюже повторяю за ним. Он смеётся и не переодеваясь мы шуруем в ванную. И у меня нет зубной щетки. (Вспоминаю об этом только сейчас) Ну, если Матео поделится пастой, то ещё есть вариант почистить зубы пальцем, почему нет? И не из такой дыры выбирались. Мы заходим в ванную. Я уже был в этой ванной комнате ночью. Здесь и душ и туалет вместе, так что да. Ночью я ходил сюда в туалет. Ну да, я что, нелюдь по вашему, чтобы совсем не хотеть в туалет? Конечно нет. Ещё чуть-чуть и мой мочевой пузырь бы лопнул. Согласитесь. — Хэй, поделишься пастой? — Естественно. И не только пастой. Радуйся, что мой папа позаботился о том, чтобы у нас дома был целый склад новый зубных щеток. — Вопрос: зачем? — улыбаясь, спрашиваю я. — Ответ: ему было не принципиально были или не были бы здесь щетки, но по какому-то критерию он предпочел иметь почти целую коробку из них. Причем, ни я, ни он, и вообще никто к ним ни разу не прикасался! А вообще, мне кажется это дело рук мамы. Он как-то говорил, что она держала у себя дома на всякий случай побольше щеток, учитывая то, что гости у неё редко. С ночевкой — почти никогда. И поэтому, мне кажется это передалось ему от неё. Странно, правда? Ну, конечно, не исключено, что он просто предпочел иметь их по какому-то личному-странному критерию, — отвечает Матео. — Блин, это имеет смысл, но… Об этом нужно задумываться, — говорю я. — Логично, — Матео подходит к небольшому шкафчику рядом с раковиной, открывает его и достает реально почти до краев заполненную щетками коробку (хорошо, ладно, не коробку, а среднюю размером корзинку.) — Выбирай на свой вкус и усмотрение, — говорит Матео, когда ставит передо мной корзинку. — Как видишь, можно не ограничиваться в выборе. Я весело хмыкаю и, как какой-то специалист по зубным щеткам рассматриваю их, уставив руку перед подбородком, так по-мудрому. Матео тоже лыбиться, наблюдая за этой странно-интересной картиной. На секунду я смотрю в зеркало, которое расположено напротив нас и пускаю небольшой смех. Потому что выгляжу сейчас, как тогда, когда мы с Оливией до ночи играли в «UNO», но на утро всё равно были не кислыми, а веселыми и смешили друг друга каждую вторую минуту. Это было классно, но режим тогда здорово слетел к чертям собачим. Я так много хочу рассказать Оливии, но она, черт её подери, умерла. Я не понимаю. Почему они на полном серьезе даже не попытались выжать из жизни максимум? Они даже… Они даже не провели свой Последний день лучше, чем их сын! Как бы я не пытался, я не могу отпустить их. Но не будем только о плохом, когда такой день впереди! И не отделываюсь от мысли, что, та игра того стоило! Как-нибудь расскажу Матео об этом. Воу, кстати, нужно сыграть с ним в «UNO». Камон, классная настольная игра. По крайней мере не уступает монополии. Я всё-таки выхожу из образа и выбираю щетку. А есть вообще разница, как она должна выглядеть? Типа…выберу я белую, голубую, фиолетовую… От этого что-то изменится? Не думаю. Но, наверное, самый близкий мне цвет это синий, поэтому беру такую. Вы не подумайте, они не открытые в разброс здесь валяются, они запакованы. Интересно, сколько папа Матео потратил на это баксов? Даже близко не представляю сколько их здесь, поэтому гадать бессмысленно. — Отличный выбор, Мистер Руфус! Не поделитесь критерием, по которому Вы пришли к такому замечательному выбору зубной щетки? — пафосно спрашивает Матео, будто я на интервью. Хорошо, подыграю ему! Сегодня явно его день. — Что ж, Мистер Тео-Матео, как Вы заметили, она синего цвета. А для меня синий — это любимый цвет. Возьмите к сведению. Поэтому я и взял именно её! — Всего одна критерия? Хорошо, Мистер Руфус, я учту это, — говорит Матео. Матео ставит эту корзинку обратно в шкафчик. Когда он поворачивается, я налетаю на него, чтобы обнять. Он немного подскакивает, но обнимает меня в ответ. Уж не знаю насколько для него всё такое в новинку, но ему точно это не неприятно. Я бы узнал об этом первым. Да и тем более иногда он даже сам проявляет инициативу. — С тобой слишком хорошо, Руфус, — замечает Матео. — Это плохо? — спрашиваю я. — Конечно, нет, — отвечает Матео. Вот и славно. — Тогда, пользуйся моментом! — говорю я. Я имею в виду, что, типа, пока у нас есть время, ему нужно пользоваться моментом. Ну, точнее, нам обоим. И хорошо проводить время. Я не напоминаю ему о том, что если нас с Матео зачислят в самые кратчайшие сроки (прямо в начале зачисления, 9 сентября) то у нас будет мало времени на то, чтобы видеться друг с другом. Нет. Я, конечно, не отметаю тот вариант, что он уже мог пройти собеседование и будет учиться с 15 сентября. А, и да, если меня зачислят под конец зачисления, то, как минимум до 15 сентября у нас появиться немного свободного времени. Как раз-таки время, о котором я забыл и сейчас прекрасно вспомнил. Из мыслей меня выбивает тогда, когда Матео целует мои губы. Не знаю, в каком смысле он рассмотрел мое предложение «Пользуйся моментом», но я не против и такого варианта. Но никто из нас не чистил зубы, поэтому, ничего сверх-криминального. Может быть, эта суета передалась мне от Матео, ей-богу. Лично я, если бы с Матео случайно не познакомились, в жизни бы не стал задумываться обо этом всем. О том, что я должен хотя бы в пару раз в неделю приезжать с университета, или один раз. МАТЕО 10:37 Я отстраняюсь от Руфуса. Я не понимаю почему мне можно так просто его целовать? Нет, не думайте, что я был бы «за» за то, что он был бы против. Конечно, нет. Просто это как-то странно. Вспоминая про «Некро», где платят по девять баксов за день, так это вообще очень странно. И нет, не путайте слова «странно» и «неблагодарно». Просто на заметку. Не знаю, кто тянул меня за уши сравнивать наши отношения с Руфусом и приложение «Некро», но я их сравнил. Ради Бога, ударьте меня кто-нибудь, так, чтобы я больше не маялся такой бессмыслицей, честное слово. В перемешку со всеми мыслями, на секунду, мне просто стало интересно: о чем подумал Руфус в «Кладбище Клинта», когда я его поцеловал? Возможно, это было самое рисковое, что я делал, но я это сделал. — Руфус, а о чем ты думал, когда я впервые поцеловал тебя? — выпаливаю я. — В «Кладбище Клинта»? — уточняет Руфус. — А ты уже забыл? — Обижаешь. Я ещё долго не смогу забыть в принципе тот день! — Так… О чем ты думал? — Я тогда понял, что ты для меня — что-то большее, нежели просто друг, и обдумывал это в своей голове. Понимаешь? Я почти весь горю. Не в прямом смысле, но горю. Я чувствую насколько у меня горячие щеки. Мне, конечно, очень нравится, что Руфус смотрит мне в глаза, внушая мне то, что я сам по себе прекрасен, но это сильно смущает. Особенно, когда я такой красный. Особенно. Руфус улыбается, глядя на меня. Может, он подкалывает меня на том, что я слишком резко ко всему отношусь? Хах… Надеюсь нет. — У меня были такие же мысли через пару минут, — соглашаюсь я. — Через пару минут? — Помнишь, я отходил поговорить с Лидией? Это было за пару минут до того, как тот ненормальный парень привел с собой банду. — Пек, — уточняет Руфус. — Да, Пек, — соглашаюсь я. — Так вот… Я, в общем-то, поведал ей о том, что ты мне нравишься. И тогда у меня уже были эти мысли в голове. Но… то есть, нет, я полюбил тебя ещё раньше, чем я ей это сказал, но именно тогда, я осознал, что чувствую. Не знаю, что со мной не так, но не могу я спокойно говорить об этом и смотреть ему в глаза, это тем более. Я вздрагиваю от того, что Руфус берет меня за руку и переплетает мои и его пальцы вместе. И ещё сильнее вздрагиваю, когда телефон Руфуса, в соседней комнате, начинает звенеть. Руфус тоже слышит и вздыхает, когда отпускает мою руку. — Я быстро! — говорит Руфус, и выходит из ванной, оставляя меня наедине с мыслями. Не буду зря терять время, а наконец почищу зубы. Ибо в любой другой момент я до этого не дойду. РУФУС 10:42 В такую рань мне могут позвонить только Плутонцы или Эймс. Я захожу в комнату и поднимаю телефон с подушки, на которой я спал. Это Малкольм звонит мне. Сто проц это они оба с Тэго. Вообще, удивлен, что они так рано очнулись (особенно Малкольм.), честное слово. Раньше их в двенадцать было почти невозможно поднять, а тут гляди, к одиннадцати уже бодрячком. Я улыбаюсь и такой довольный поднимаю трубку. — Йоу! — говорю я. — Привет, Руф. Ты ещё жив там? — спрашивает Малкольм. — А как я по твоему ответил тебе? — Магия? — накидывает он. — Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос? — спрашиваю я. — Ты делаешь то же самое. — Не буду спорить. Да, он прав. Я делаю совершенно то же самое. — Руф, встретимся сегодня в Плутоне? Фрэнсис и Дженн Лори скучают. — говорит Малкольм. — Фрэнсис? — Ага. Я смеюсь. Нет, это не насмешка, не подумайте. Это больше смех счастья или типа того. — Простите, чуваки, но у меня сегодня грандиозные планы! — Воу, что за планы, о которых мы не в курсе? — спрашивает Малкольм. Я отхожу чуть подальше от двери, чтобы Матео случайно не услышал. — Я собираюсь позвать Матео на свидание, прикинь. — Брат, рад за тебя, что ты от природы такой романтик! Но разве у вас его фактически не было? — Фактически. В этот раз настоящее. Малкольм начинает что-то говорить, но его, кажется, перебивает Тэго. — Тэго тоже рад за тебя и Матео! — Йоу, спасибо. Я наберу вам позже, договор? — Без проблем! — отвечает Малкольм, и я сбрасываю трубку. Я кидаю телефон обратно на кровать и иду к Матео. Вдруг, он там чего доброго натворит случайно. МАТЕО 10:44 Я вытираю лицо полотенцем, потому что решил, что ободриться самой ледяной водой будет очень прекрасным решением. Да, может, я и взбодрился ещё сильнее, но мне теперь прохладно. Это самовнушение погано на меня действует. Мне теперь правда холодно. Я прикусываю нижнюю губу и, когда собираюсь выйти, чтобы сходить к Руфусу в комнату, чтобы взять какую-нибудь кофту, передо мной появляется Руфус. Надеюсь, я не стукнул его дверью. — О, Руфус. Плутонцы звонили, угадал? — спрашиваю я. — Именно! Малкольм предлагал встретиться в Плутоне, но я отказал ему. — Оу, — произношу я. — почему? — Потому что… — он колебаеться какое-то время, а потом вздыхает, — Потому что… Черт. Просто, Матео, ты пойдешь со мной на свидание? — спрашивает у меня Руфус. Я растерялся, потому что это впервые, когда меня приглашают на свидание. Двуликое чувство. Двуликое тем, что я растерян и очень счастлив. Не знаю можно ли считать наш якобы Последний день свиданием, но мне кажется скорее нет, чем да. Но, конечно, я пойду с ним на свидание! — Да! Конечно, Руфус. Я пойду с тобой на свидание! — радостно отвечаю я. Руфус расплывается в улыбке. И мы смотрит друг другу в глаза. Руфус был прав. Он стал мне кем-то таким, как Марио для Луиджи. И даже больше! — Знаешь, чувак, я хотел сделать это так пафосно и как мачо, но, что-то пошло не так, как должно было идти, — признается Руфус. — Моим «почему?» я застал тебя врасплох? — весело спрашиваю я. — В точку! Десять очков тебе. — Тогда приношу величайшие извинения. — Извинения приняты, чудо в перьях! Я обнимаю Руфуса. Он тоже обнимает меня и улыбается. — Я пойду разберусь, что мы будем есть, а ты иди почисть зубы. — говорю я, и отлипаю от Руфуса. — Идёт. Мы с Руфусом разминаемся, я — на кухню, Руфус — в ванную. Теперь нужно решить, что можно приготовить без использования плиты. Думаю, что пользоваться ею пока она сломала — не самая лучшая идея. Да…нужно будет попросить Шона из 4А всё-таки помочь разобраться с плитой перед выпиской папы. В лучшем случае? Он заколебается сам её чинить. В худшем? Без понятия. Кстати, что о нем. Думаю, нужно будет сегодня его проведать, но попозже. Я подхожу к шкафчику, который приделан сверху, и открываю его. Конечно, есть вариант просто сделать сухой завтрак, но это слишком банально. Точно! Как-то папа готовил мне панини, вроде с ветчиной и сыром. Руфус точно оценит. Только вот, скорее всего, у меня нет булочек для этого панини. Я открываю хлебницу и, конечно, там их нет. Супермаркет всего в пяти минутах, могу быстро сбегать в него. Хотя, если я направляюсь в супермаркет, я могу просто купить еды по-путевее. Но я считаю, что панини тоже достойная еда! В любом случае, лучше, чем просто точить вафли. Нет, такого мнения лишь Эллиот из 4Е. Я естественно против вафлей ничего не имею. Да, я схожу в магазин. Я снова из кухни иду к Руфусу в ванную. — Эй, Руф? Ты закончил? Я схожу в магазин быстро, что скажешь? — спрашиваю я, и захожу в ванную. Там Руфус просто втыкает в зеркало и протирает глаза. — А? Да, ага, я всё! — отвечает Руфус, и поворачивается ко мне. — Я в магазин, по быстрому, — повторяю я. — еды, как кот наплакал. — Давай я схожу с тобой, чувак? Знаешь, всякая хрень может попасться по дороге. — Да, верно подмечено. Я опять киваю. — Тогда нужно переодеться во что-то более уличное, — говорит Руфус. — ибо в этом — он в воздухе обводит нашу одежду. — будет довольно-таки холодно. Согласен? — Да, ты прав. — Иногда бываю, Матео Торрес. Я ухмыляюсь, и мы идём в комнату, чтобы переодеться во что-то путевее. Когда мы заходим, я говорю: — Ты оденешь свою одежду? Или я могу предложить какую-нибудь свою… — говорю я. И только через пару секунд я понимаю, что сморозил. Матео-то сегодня, наверное, жутко нервничал и провалился сквозь землю, если бы сморозил такое. Я не говорю, что сейчас вообще крайне невозмутим, да, я сказал не подумав. Это звучало странно. — э-э… Прости, я не это хотел сказать. Просто, то есть, ну в одной и той же одежде долго находиться странное чувство… — Не парься, чувак. Да, было бы здорово. Давай! — отвечает Руфус. Хвала Богу, что Руфус, в случае чего, не подумает, что я какой-то ненормальный, если случайно сморожу какую-то чушь. А ещё я даю ему свою одежду, это такой комфортный знак привязанности… Будто мы знакомы много-много лет и встречаемся ещё столько же, что даже можем позволить себе такие забавные глупости. Я подхожу к шкафу и обдумываю, что я могу дать одеть Руфусу, чтобы это выглядело нормально. У меня в шкафу явный беспорядок, который когда-нибудь придется убирать. Но думаю, не сегодня. Смотря на всю мою одежду, я прихожу к выводу, что джинсы и флисовая кофта самый лучший вариант для него? Ему, вроде, по нраву флисовые кофты. Хотя, не знаю откуда она взялась у меня в шмотках. — Смотри, — обращаюсь я к Руфусу. — Подойдет? Я протягиваю ему то, что выбрал. — О, неплохо. Ага, подойдет! Буду должен, чувак! Я киваю, и поворачиваюсь обратно к шкафу, чтобы выбрать одежду уже себе. Первое, что приходит на ум — белая рубашка и брюки. Прекрасное сочетание, согласны? Я без раздумий стягиваю с себя футболку и пинаю её в шкаф. Да, ещё мне неприятно получать от людей любопытные взгляды, если они смотрят на мое полуобнаженное тело. Всё просто, это потому, что я довольно тощий, но и есть до отвала, чтобы изменить вид моего тела не хочу. Всё равно никто не смотрит, какая разница? Я застегиваю на себе рубашку, а потом снимаю шорты, которые следом отправляются в шкаф. Наконец натягиваю брюки — и я готов. — Руфус, ты закончил? — спрашиваю я. — Ага! — отвечает Руфус. Я поворачиваюсь к нему. Не знаю именно почему, но лицо его явно краснее обычного. — Ну что, пошли, Тео-Матео. — Тео-Матео — звучит странно, — говорю я. Я прихватываю с собой телефон и по пути из тумбочки достаю пару купюр (они всегда лежат там на правсяк и, кажется, вот тот момент, когда они понадобились.) Руфус тоже подходит к своей аккуратно сложенной одежде и вытягивает оттуда что-то, а потом пихает себе в карман. Он возвращается ко мне и мы идём из комнаты к выходу. — Тебе что, не нравится? — Спрашиваешь! Нравится, конечно. Руфус улыбается. Мы быстро обуваемся и выходим из квартиры. Я закрываю её и мы решаем пройтись по лестнице. Руфус умудряется иногда как-то съезжать с перил. — Аккуратнее, Руфус. Не убейся! — Мрачное, но офигенное преимущество, что нам недавно позвонили из Отдела Смерти и сказали, что мы не убьемся до старости, помнишь? Не забывай об этом, чувак! — Но, что если ты навернешься и попадешь в больницу? — Мало вероятно. Я аккуратно. — А если перила в какой-то момент обломаются? — Этому зданию уже много-много лет. Какие шансы на то, что именно из-за меня оно переломается? Верно! Почти никаких. Я же всё же вешу не как какой-то слон… — А что если… — Не мучай себя, Матео. Верно. Похоже, я свожу его с ума. И это не в очень хорошем русле. Больше теорий я не строю, может, это и правда не имеет смысла. Но если серьезно, то всякое может быть. Он может просто свалиться с поручней вниз — и всё! Нет, конечно, я надеюсь такого не будет. Мы всё-таки двигаемся дальше и спускаемся. На ура, никто из нас не пострадал и не умер (хвала Богу, если он есть.) Я иду впереди Руфуса и открываю дверь подъезда и мы выходим на свежий воздух.