С Леей было весело. Она не начинала важничать, когда Люк отступал от своего сенаторского образа, — и даже, напротив, отвечала ему такой же искренностью, — и смеялась над его шутками, какими бы неуместными они ни были на деловой встрече. Они так поладили, что Люк совсем не заметил, как пролетело время. Ему казалось, что он говорит с семьёй, а не со своей охраной или другими политиками.
— И вот, мы посреди системы Рилота, нас вызывают пираты, а она и глазом не моргнула! Просто наврала им, что мы то ли торговцы, то ли обычные беженцы. Словно дже… мысленный обман какой-то!
От внимания Люка не укрылась её оговорка.
— Охотно верю. Когда ей надо, она жуткий человек.
— Я бы сказала, жутко компетентный, — парировала Лея, и Люку пришлось признать, что она права. — Но, надо сказать, я не сразу к этому привыкла. Хотя я виделась с Тсабин — то есть, с Сабе — всего на нескольких миротворческих миссиях. Может, пару раз — меня маленькую никуда не пускали, если работа была опасная, такие вылеты как раз были её любимые.
— Были — и остаются.
— Даже сейчас, когда она работает твоим телохранителем?
— Когда я был маленьким, она не была моим телохранителем. Бывало, она пропадала на несколько недель, если не на несколько месяцев, а потом возвращалась с целым ворохом историй, от которых тётя Сола переживала, что я однажды сбегу с ней к звёздам.
— Мне знакомо это чувство, — засмеялась Лея. — На тех миссиях я познакомилась с несколькими замечательными женщинами, которые оказали на меня неизмеримое влияние. В частности, была одна тогрута по имени…
— Ашла?
Лея застыла, такое ощущение, перепугавшись до смерти. Но не успел Люк спросить, чем вызвана такая реакция, как она оправилась и быстро закивала головой:
— Да, тогрута по имени Ашла. Как вы угадали?
— Я познакомился с ней примерно в то же время, что и с Сабе. Она замечательная… — Люк намеренно замолчал, чтобы не выдать лишнего, но Лея поняла его без слов. У неё понимающе загорелись глаза, и приятное тепло от разделённого с кем-то секрета охватило его с ног до головы.
— Да, она чудесная, — согласилась Лея. — Когда вы познакомились? Я и не догадывалась, что они вращались примерно в одинаковых кругах, пока не встретила обеих на Проекте Помощи Кольцу.
Люк помолчал, улыбнулся чуть кривовато. Он и сам не мог понять, из-за чего дёрнуло шрам — из-за жеста или просто из-за воспоминаний.
— Тогда же, — признался он. — Я был одним из беженцев.
Лея вскинула голову и подвинулась ближе, обратив на него всё своё внимание:
— Правда?
Люк кивнул, чувствуя, как сжало удавкой горло.
— Мои родственники живы, с ними всё хорошо, — как он надеялся, — но они хотели вывезти меня с планеты. Сабе сказала, что близко знакома с семьёй Наберрие, и тётя Сола взяла меня жить с ними.
— Вот почему вы зовёте Солу тётей, а Пуджу — сестрой, — Лея кивнула. — Мне нравится.
— Они очень хорошие люди, — его улыбка померкла. — Пуджа была чудесной сестрой. Я страшно скучал по ней, но, прилетев сюда, понял, что её близкое общение с Императрицей превратило её всё равно что в другого человека.
Лея поколебалась, закусив губу, прежде чем предложить:
— Будто она пала на тёмную сторону? — даже её голос тоже помрачнел.
Над ними что-то подозрительно скрипнуло, и они вдвоём синхронно подняли глаза на потолок, потом — опять посмотрели друг на друга.
Люк не стал ничего говорить о необычной терминологии, хотя она показалась ему странно знакомой.
— Да, она… совсем другая. Конечно, я не имею ничего против её работы непосредственно с Императрицей Амидалой, она построила отличную карьеру, — Лея прыснула от сухого сарказма в его голосе, — но она… отдалилась. И изменилась.
— Мне очень жаль вашу сестру, — тяжело сказала Лея. Люк нахмурился от её неожиданно сильной реакции. — Амидала бывает просто до отвращения очаровательна.
Люк решил сменить тему.
— Где именно на Кольце вы работали?
— В секторе Арканис. На самом Арканисе, на Траске, на Татуине. Наша база была на Джеонозисе, и… — она передёрнула плечами. — Это было ужасно. Словно мы возили выживших с одного мёртвого мира на другой мёртвый мир.
Осознав, как её слова звучали со стороны, она осеклась и поморщилась. Люк махнул ладонью, показывая, что не злится.
— Помню, — сказал он и попытался снова улыбнуться. — Я с Татуина.
— Правда? Я не видела вас на корабле.
— Ну, нас там набралось немало, — пошутил Люк. — Сабе старалась держать меня в углу, чтобы не потерять, — и большую часть полёта он провёл в отделении интенсивной терапии. — Я очень хотел попасть в двигательный отсек, но она считала, что это слишком опасно.
— Типичная Сабе.
— Старик… — он осёкся, и они обменялись очередными понимающими взглядами, мельком посмотрев на потолок. — С нами летел ещё один старый отшельник, но после приземления на Джеонозисе я его больше не видел.
— Да, я его помню, — отозвалась Лея. — Видела пару раз. Он был странный.
— Он всегда был очень добр ко мне.
— Добрые люди обычно так и выглядят, — Лея вздохнула. — Меня тоже из угла не выпускали. Это был первый проект, по которому отец меня потом опрашивал, поэтому я изо всех сил пыталась всё запомнить. Но мне очень жаль, что мы тогда не встретились — сколько вам лет?
— Двадцать два года.
— И мне тоже. Мы могли бы стать друзьями.
— Ну, мы можем стать ими сейчас.
Они посмотрели друг на друга.
— Я буду очень рада, — сказала Лея. — Так, ты ещё хотел рассказать мне про…
Она замолчала. Наполовину сама, наполовину потому что он приложил палец к губам.
Люк потянулся было за оружием, но вспомнил, что даже самый крохотный бластер, который он обычно носил в тайном кармане, оставил дома. Сенат был мирным местом.
Лея так явно не думала. Она ударила по подлокотнику дивана — к вящему восторгу Люка, тот раскрылся, словно цветок, внутри которого лежало несколько тяжёлых бластеров, прямо как в тронном зале Тида — и кинула ему один из них. После чего со всей дури пальнула по потолку. Люк выстрелил следом.
Воздух рассекла плазма. Гипсовый потолок вспучился и начал осыпаться. Что-то закричало. Кто-то закричал. Люк мог почти однозначно сказать, что это был не он.
К их ногам, словно выпотрошенная рыба, плюхнулся труп какого-то гуманоида. Он лежал неподвижно — смертельно неподвижно. Странное чувство, вспыхнувшее в груди Люка, подсказало ему, что сравнение верное, ещё до того, как он раскинул чужие обмякшие руки и пощупал пульс. Перед ним была лишь опустевшая оболочка.
— Это не нашей пальбы дело, — заметила Лея, опустившись рядом с ним на корточки посреди остатков потолка. На белой ткани её платья штукатурная пыль была совсем незаметна. — Смотри. На теле нет никаких крупных ран.
— Понял, что его раскрыли, и отравился? — предположил Люк. У него кружилась голова. Какой чудовищно… пустой показалась ему эта крохотная часть галактики, когда он впервые взглянул на мёртвое тело, которую оно когда-то занимало.
Поморщившись, Лея кивнула:
— Скорее всего.
Люк моргнул. В следующую секунду их окружили люди. Совсем немного — максимум трое, может, четверо. Все в светло-синей форме. Охрана Леи и её же свита. Конечно. Они наверняка были рядом.
Почувствовав чужую ладонь на предплечье, он вздрогнул всем телом.
— Позвольте мне, Капитан, — тихо пробормотала Лея. Её прикосновение было куда более знакомым. Он позволил ей поднять себя на ноги, и они вдвоём потащились обратно на диван, слегка подрагивая. Люк никак не мог оторвать глаз от тела.
— Кто мог принять такое решение — да ещё и так быстро? — прошептал он.
Лея сглотнула.
— Я не хотела говорить ничего конкретного, когда почувствовала, что за нами следят, и ты, я думаю, тоже, но раз уж он всё равно мёртв… — она прикусила губу. — У Императрицы есть своя теневая свита. Имперские стражи это само собой, но ещё у неё есть целый штат шпионов. Диверсантов. Целый отдел ИСБ, который подчиняется лично ей. Они известны своей верностью, — она бросила быстрый взгляд на труп и сразу отвернулась, — до самой смерти.
— Я никогда ни о чём таком не слышал.
— Их хорошо прячут. Поработай ты подольше, месяцев шесть, ты бы о них непременно узнал.
— Почему Пуджа меня об этом не предупредила? — спросил Люк. Лея не ответила.
— Ваше Высочество, — обратился к ним один из её телохранителей, которого Лея звала Антиллесом. — Мы вызовем сюда стражу Сената, чтобы начать расследование.
— Хорошо, Капитан, — ответила Лея. Сильно поджатые губы выдавали её истинное отношение к этой затее, но… — Мы должны подчиняться хоть каким-то законам бюрократии.
Люк фыркнул. Принцесса в ответ закатила глаза.
Охватившее их веселье рассеялось, стоило Люку снова взглянуть на распростёртое на полу тело. Они к нему так больше и не притронулись. Труп лежал там же, где упал, ровно посреди плотного роскошного ковра.
— Я… мне надо выйти, — резко сказал он.
— Сходить с тобой? — Лея опустила уверенную, надёжную ладонь на его колено, не давая встать.
Он благодарно улыбнулся, но…
— Думаю, мне надо сейчас побыть одному.
Лея кивнула. Как, ну как она оставалась такой спокойной? Много она таких шпионов видела? Она открыла стрельбу, не моргнув и глазом, — сколько раз ей уже приходилось это делать?
Она ведь не так давно стала сенатором Альдераана. Сколько раз ещё Люку придётся с таким столкнуться?
Сжав ладонь Леи в своих, Люк поднялся и направился к двери. Та с шипением отъехала в сторону, и, лишь оставив комнаты Леи, заваленные гипсом и запачканные кровью, он понял, что его сейчас вырвет.
Ковёр под его ногами превратился в расплывчатое месиво, когда он бросился бежать по коридору в поисках освежителя. Где-то рядом должен быть общественный, ему же всё показывали…
Наконец-то. В освежителе уже кто-то был — стоял перед зеркалами — когда Люк в него ввалился, но он не обратил на них внимания. Больно ударившись коленями об плитку, он рухнул на колени перед первым попавшимся унитазом. Жёлчь обожгла горло, стекла по языку.
После нескольких мучительных секунд он, шатаясь, поднялся на ноги. Вытер бумажными полотенцами лицо. Его чудесный плащ был весь заляпан гипсом и рвотой. Что ж, хотя бы в освежителе были раковины.
Он вышел из кабинки, подошёл к одной из раковин слева от другого посетителя освежителя и только тогда узнал, кто это.
— Сабе? — закашлялся он и согнулся пополам, пока его опять не вырвало. Он плеснул холодной водой себе в лицо, намочив покрытые пылью волосы, но зато чуть-чуть успокоившись.
Сабе смотрела на него с ужасом во взгляде.
— Что случилось? Ты в порядке?
— Я… — Люк осёкся, заметив бумажное полотенце, которое она прижимала к шее. Сначала ему показалось, что она просто вытирает пот, но затем он заметил красные пятна на белой ткани. — Это ты меня спрашиваешь?!
— Я первая спросила.
— Всё хорошо. Просто небольшое потрясение. А с тобой что?
— Что ещё за потрясение, от чего?
— Что с тобой, Сабе?
Они яростно уставились друг на друга. Затем Сабе отняла от шеи скомканные салфетки и вяло протёрла ими кожу.
— Неприятная встреча. Всё хорошо.
— И на этой неприятной встрече тебе порезали горло?
— Мне угрожали, — выдавила Сабе. — Ты это хотел услышать?
— Угрожали?
— Бесполезная попытка, но я ожидала чего-то…
— Кто это был?
Сабе несколько раз пыталась заговорить, но в итоге просто покачала головой:
— Я не знаю этого человека, — мягко сказала она.
— Нужно сообщить об этом охране! Если чужим хватает наглости и тебе угрожать, и за нами шпионить, да ещё и одновременно, с этим надо что-то…
— Шпионить за вами? — зацепилась Сабе за его слова. — Люк, что произошло?
— Над потолком прятался шпион. Мы его подстрелили. Он решил принять яд, чтобы не попасть в плен. Больше я ничего не знаю и просто решил выйти подышать воздухом.
— Ты пошёл дышать воздухом в полном одиночестве, после того как у тебя на глазах умер чей-то шпион?!
— Я хотел побыть один! — сорвался Люк. — Ясно? Просто хотел чуть-чуть побыть один.
Взгляд Сабе наполнился сочувствием. Она положила ладонь ему на руку.
— Чтобы успокоиться?
Напряжение оставило его тело.
— Ага, — он невесело хохотнул, — и чтобы меня стошнило, как оказалось.
— Смерть — это всегда тяжело.
— Ты когда-нибудь кого-нибудь убивала, тётя Сабе?
— Ты его не убивал. Не вини себя в этой смерти.
— Это не ответ.
Отпустив его плечо, Сабе неловко обняла себя за живот. Рука, которой она прижимала к горлу салфетки, судорожно сжалась, словно она с трудом сдерживала рыдания. Люк наткнулся взглядом на тонкие шрамы, которые по сей день покрывали её ладони, и проклял сам себя за такой дурацкий вопрос.
Неважно.
— Ты когда-нибудь убивала? — упрямо повторил он. — Не дроидов, я знаю, что ты с ними сражалась в битве за Набу… Кого-то разумного? Или дроида, которого запрограммировали быть разумным?
Конечно, да. Иного ответа и быть не могло.
Сабе всегда отвечала за обеспечение безопасности и участвовала в куче разных политических кризисов ещё будучи младше Люка. Ситуации, в которые она сломя голову бросалась, были не просто опасными, они были смертельно опасными. И раз она до сих пор была жива, она знала, как нужно действовать, оказываясь перед выбором.
Так много времени прошло. Как легко было забыть, что представляла собой её жизнь, пока сама Сабе не отказалась от неё, хотя бы до какой-то степени, чтобы показать ему, как должен выглядеть домашний уют.
— Да, — наконец сказала Сабе, не сводя с него внимательного взгляда. — Тебя это беспокоит?
— Нет. Нет, всё хорошо. Не беспокоит ничуть. — Сабе не была наёмным убийцей. Она убивала противников в бою, Люк хорошо это знал. И это знание, равно как и то тяжёлое отношение, с которым Сабе по сей день смотрела на убийства, ставило её поступки на совсем другой уровень, чем тот холоднокровный суицид, который он только что увидел, или убийства, которые совершали наёмники.
Он посмотрел на красные пятна на её тунике и вдруг понял, что мог потерять её сегодня, даже не зная об этом.
Когда он обнял её, осторожно положив руки ей на плечи, Сабе на мгновение застыла. А потом, шумно выдохнув, приобняла его за пояс. Он был совсем чуть-чуть выше её.
От неё пахло цветами апельсина, вдруг понял Люк, оказавшись достаточно близко. Странно, Сабе никогда не носила такой аромат — она вообще не жаловала парфюмы, как ему казалось.
Сабе не оставила ему возможности спросить её об этом. Отстранившись, она взглянула на него привычно суровым взглядом, и на её лице больше не было ни следа этой секундной слабости.
— Нужно вернуться к Лее, — сказала она. — Она наверняка за тебя волнуется.
— Я переживаю. Может, ты пойдёшь в медблок? Толку от этих салфеток.
— Охрана Сената с расследованием не справится. Я хочу сама всё проверить.
— Только после медблока.
Сабе сердито уставилась на него. Люк сердито уставился на неё в ответ.
— Там может быть опасно.
— Да, там может быть опасно.
— Я обязательно схожу в медблок после того, как всё осмотрю. — Сабе протянула ему ладонь. — Договорились?
— Договорились. — Люк пожал её.
— Пойдём. Ещё не хватало, чтобы в расследование вмешались имперцы.
***
Именно этим имперцы и занимались.
Снова вступив в гостиную, Люк содрогнулся, немедленно найдя взглядом источник странного напряжения в комнате — Вейдер. Он стоял напротив высоких окон, почти сливаясь с тёмными силуэтами ночных небоскрёбов, равнодушно наблюдая за следователями и уборщиками. Стоило Люку войти, как Вейдер обратил всё свое внимание на него — словно дёрнулась стрелка на компасе старого образца.
Сабе, которая замотала шею свежими салфетками и повязала на горло тонкий шарф, чтобы они не сползали, решительно направилась к охране Сената и следователям, которые что-то изучали среди остатков гипса. Вейдера она словно не заметила, и Люк даже не знал, удивляться этому или радоваться.
Лея сидела там же, где он её оставил, неотрывно наблюдая за расследованием. Стараясь не смотреть на Вейдера, Люк уселся рядом с ней.
— Ты в порядке?
— А ты? — мигом отозвалась она, слабо улыбнувшись. — Тебя долго не было.
— Мне стало плохо, — признался Люк.
— Это нормальная реакция. Меня как будто по голове огрели.
— Шок? — Люк вскочил на ноги. — Давай принесу одеяло…
— Не надо, — она схватила его за запястье и усадила обратно на диванчик. — Я просто рада, что ты вернулся. Мне надо с кем-то поговорить, пока я совсем с ума не сошла.
— Может, выйдем отсюда? — предложил Люк. — Тебе же наверняка тяжело на это смотреть.
— Мне кажется, им всё ещё нужно нас допросить, мы же свидетели.
Вейдер резко отвернулся от окон и подошёл к ним, возвышаясь над диванчиком суровой тенью:
— Я могу заняться этим прямо сейчас, — прогрохотал он.
Заметив, как Лея скривила губы, Люк поспешил ответить:
— Спасибо, лорд Вейдер. Мы просто не хотим вам мешать.
Насекомоподобная маска повернулась к нему.
— Вам необязательно уходить. Вы не мешаете.
— …Хорошо. Мы всё равно лучше пойдём. Можем начинать?
— А почему вы вообще этим занимаетесь? — едко спросила Лея.
Вейдер даже не дёрнулся, лишь указал ладонью на царившие в покоях бардак и суматоху.
— Я возглавляю расследование.
Что-то непохоже, подумал Люк, но ни он, ни Лея ничего не сказали. Достаточно было того, что человек, которого они оба обвинили в совершении военных преступлений, теперь будет выслушивать их свидетельские показания.
— Почему вы открыли стрельбу? — спросил Вейдер, глядя на них по очереди.
— За нами следили, — тут же ответила Лея. — Мне это не нравилось, а лучший способ это прекратить был спугнуть шпиона.
— И вы поняли, что специально натренированный оставаться незаметным шпион был именно там? Даже за слоем гипса толщиной в несколько дюймов?
Лея открыла было рот, судя по всему, лихорадочно соображая, но Люк её перебил:
— Да, — с вызовом сказал он, пока Лея не нарвалась на обвинение. — Я знал, что он там.
Осёкшись, Лея взглянула на него. Благодарности в её взгляде не было, но обиды и непонимания тоже.
Вейдер снова медленно повернулся к нему. Он слегка наклонил голову, чтобы осмотреть его с головы до ног. Люк вспомнил, что в освежителе намочил лицо, и прикоснулся к щеке — но водостойкий макияж пока что держался. Пара слоёв сошла, однако пока что его маска была на месте.
— Я хотела бы спросить, милорд, как вообще так получилось, что над офисами сенаторов оказался проход, в котором можно спрятаться, — не выдержала Лея после нескольких секунд тяжёлого молчания. — Можно подумать, что это крыло перестраивали под шпионов.
Вейдер не обратил на неё внимания. Он продолжал смотреть на Люка.
— Вот как. И сколько прошло времени между моментом, когда вы решили стрелять, и когда поняли, что шпион мёртв?
— Я… — Люк замолчал, нахмурившись. Мысли еле ворочались. Словно что-то тяжёлое давило на его разум, какая-то пульсирующая боль, не дававшая ему сосредоточиться ни на чём конкретном.
— Я бы сказала, меньше минуты, — ответила Лея вместо него. — Однозначно меньше двух.
— И всё же вы настаиваете, что вы его не убивали?
Люк потряс головой — и отвечая на вопрос, и пытаясь сбросить давящую на виски боль.
— Нет.
— Почему вы в этом так уверены?
— Вы тело видели? — процедила Лея. — Ни одно из наших попаданий не было смертельным. Мы целились в потолок, а когда он оттуда упал, мы либо перестали стрелять, либо стреляли вокруг него. У нас не было цели его убивать, только отпугнуть.
— Может, этого оказалось достаточно, — от одной этой мысли стало нехорошо. Люк сглотнул. Сильный страх вполне мог стать причиной смерти разумного, пусть они и не задели жизненно важные органы.
— Тогда я советую вам побыстрее выяснить настоящую причину смерти.
— Именно этим мы и займёмся. Хотя что-то мне подсказывает, что результаты этого анализа мне уже известны.
В груди Люка разгорелась ярость. Снова тряхнув головой, он мысленно упёрся в сгустившееся в голове давление — убирайся! — и давил, пока оно не рассеялось, словно скатившийся с песчаной дюны камень.
— Не судите всех по себе, лорд Вейдер. Я не убийца.
Люк моргнул, осознав, что только что ляпнул. Сабе обернулась через плечо на его голос и смотрела Вейдеру в спину с нескрываемым ужасом.
Лея взяла его за предплечье.
— Вот именно, — добавила она, соглашаясь с его яростью и раздувая её пламя ещё ярче. — Кто дал вам право предъявлять эти беспочвенные обвинения жертвам шпионажа, к тому же ставшим свидетелями суицида? Мне казалось, лорд Вейдер, вы должны переживать за наше благосостояние, а не пытаться его ухудшить!
Они вдвоём сердито уставились на Вейдера, задрав головы. Люк почувствовал, как начала затекать шея.
Вейдера их речи, казалось, только повеселили.
— Будь по-вашему, Принцесса, — отступил он, после чего перевёл взгляд на Люка. Головная боль едва ощутимо запустила свои когти в мягкие внутренности его рассудка, прежде чем рассеяться. — Вы будете первыми, кто узнает результаты расследования.
— Замечательно. Спасибо вам большое за всё, что вы делаете.
Ничего не ответив на это нахальное прощание, Вейдер развернулся и ушёл обратно к телу. Когда он проходил мимо, Сабе смерила его презрительным взглядом, на что Вейдер, остановившись, взглянул на неё в ответ. Несмотря на внушительную разницу в росте между ними, Сабе выглядела почти угрожающе.
— Мне надо домой, — сказал Люк, когда Сабе подошла к нему, не дав ей и слова вставить. — Уже поздно, а завтрашнюю сессию никто не отменял. Я пока даже не открывал расписание.
— Ночь только началась, — сухо подметила Лея.
— И она уже замарана кровью, — угрюмо ответил Люк, быстро взглянув на шею Сабе. — А ещё тебе по-прежнему нужно в медблок.
— Медблок? — Лея тоже внимательно посмотрела на Сабе.
Сабе не позволила себе даже пальцами коснуться шарфа.
— Сначала я доставлю тебя в квартиру и сдам на руки Тонре.
— А потом отправишься в медблок?
— А потом схожу на эту бессмысленную проверку, да.
— Хорошо.
— Пока вы не ушли, — Лея поднялась на ноги. — Завтра днём я отправляюсь на благотворительную миссию на нижние уровни Корусанта, чтобы посетить один приют для бездомных. В этом районе очень много бывших заключённых, оставшихся без крыши над головой, так что я надеюсь не только сделать что-нибудь полезное, но и собрать немного информации для нашего судебного проекта. Не хочешь со мной?
Люк просиял.
— С радостью. Мне кажется, это будет очень полезно.
— И опасно, — вмешалась Сабе.
— Я доверяю охране Леи. И тебе тоже доверяю.
Сабе взглянула на него притворно-строго.
— Тебя разве остановишь?
— Значит, договорились? — Лея улыбнулась. — Я пришлю тебе письмо с информацией.
Люк чудом не поморщился, представив, сколько сообщений должно было скопиться на его рабочей почте за этот беспокойный вечер.
— Отлично, — ответил он.
Дорога сначала к сенатским ангарам, а затем на Республиканскую 500, где располагались квартиры сенаторов, была куда более смурной. Сабе, такое чувство, было больно говорить, а у Люка просто не было желания разговаривать. Когда они добрались до дома, Люк решил оставить разбор почты на утро и сразу пошёл спать. Завтра с утра он встанет пораньше и со всем ознакомится, но сегодня ему сил на работу уже не хватит.
Сабе спать не пошла. Но и в медблок, как обещала, она тоже не полетела. Вместо этого она опустилась на диван в гостиной и просидела на нём очень, очень много часов, и только слабый свет от экрана её датапада освещал погруженные в темноту комнаты.
***
— Почему ты ещё не спишь?
Падме подняла голову, положив датапад на стол. Вейдер стоял в дверях её офиса, словно тень, сгустившаяся среди складок бархатных занавесей. Когда она посмотрела на него, он подошёл ближе, мягко забрал у неё датапад, изучая содержимое экрана. Падме не стала возражать — ничего важного, что могло потребовать секретности даже от него, в документе не было. Просто комментарии к выступлениям и возможные поправки к её завтрашней вступительной речи.
— И вот этим ты занимаешься вместо сна?
— Это такая же работа, которую тоже нужно выполнить, — отшутилась Падме.
— Ты завтра опять целый день будешь слушать сенаторские бредни. Иди лучше отдохни.
— Ты прав, — согласилась Падме и поднялась на ноги. Складки на её платье разгладились сами собой от одного её движения. — Тебе тоже надо отдохнуть.
Вейдер помолчал, прежде чем ответить.
— Я… ещё не был у дроидов.
Этой короткой фразы ей было больше, чем достаточно, чтобы понять его. Со времён преждевременной смерти Палпатина он старался поправить здоровье, насколько это было возможно — как она подозревала, стремясь лучше и эффективнее защищать её. Результаты пока не впечатляли, учитывая, через сколько врачей он прошёл и сколько вмешательств перенёс.
Ему по-прежнему требовалась ежедневная терапия для лёгких, и дроидам по-прежнему приходилось снимать с него костюм, заменяя его обычной одеждой, просто чтобы её муж мог спать с ней в одной постели. Обычно Вейдер выполнял все эти процедуры намного раньше, если только не убивал людей во имя их империи. Но сегодняшний день был мирным — Падме не чувствовала запаха крови, дыма или плазмы. Только тёплый металл и пласталь, и, совсем чуть-чуть, сам Энакин.
Так где же он тогда был?
— Ты сегодня поздно, — как бы невзначай заметила она. Она могла узнать это и сама, и она непременно это сделает. Но сначала ей хотелось выслушать его.
— У одного из сенаторов произошёл неприятный инцидент.
— И ты решил заняться этим лично?
— Умер один из твоих агентов. Разумеется, я должен был этим заняться.
— Мои агенты затем и существуют, чтобы умирать. Конечно, я их оплакиваю, но на этой работе смерть — обычное дело. Так было… — она сглотнула. — Так было и с Корде. И с Далне. К сожалению, это их работа. У моих служанок есть лица — и я глубоко переживаю о них. Но агенты безлики по природе, — Падме внимательно посмотрела на мужа. — Ты никогда не проявлял к ним такого сочувствия.
— Я должен был быть там, — настойчиво ответил Вейдер.
— Ну хорошо, — вздохнула Падме. Она поднялась, положила руку ему на плечо, туда, где он мог почувствовать её прикосновение сквозь костюм, и медленно погладила бронеткань. — Если ты сейчас к дроидам, то, получается, увидимся в спальне? Мне осталось совсем немного доделать.
Вейдер кивнул, но не двинулся с места.
Падме воспользовалась его расслабленным состоянием и надавила:
— Правда, тебе не стоило так задерживаться, неважно, что там с моими агентами. Разве это важнее твоего здоровья? — она подпустила в голос беспечности. — Чем ты только думал?
О чём бы он ни думал, делиться он этим явно не собирался. Вейдер покачал головой:
— Да так. Глупости.
Падме мысленно скривилась, но настаивать не стала. Потом она сама разберётся, в чём дело.
— Увидимся, — ласково сказала она.
Склонив голову, Вейдер коснулся её щеки своей большой ладонью. Падме закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновением. Затем, спустя мгновение, Вейдер отступил назад и вышел из комнаты.
Падме вздохнула. Посмотрела на датапад.
Подняла его и открыла сообщения, которые получила чуть ранее и на которые, по счастью, ответила до того, как пришёл Вейдер.
Первое было от Моти. Моти уже давно не прислуживала ей в Сенате, вместо этого она работала на Внешнем кольце, сообщая Падме обо всём, что творилось на окраинах её империи. Обо всём — и обо всех.
«Цель нигде не появлялась, — гласило её сообщение. — В последний раз был замечен в системе Дантуин. Скорее всего, вернулся на Альдеран, но точных сведений по его связи с планетой у меня нет. По связи с королевской семьёй — тоже».
Падме снова разочарованно вздохнула. Если бы у неё были однозначные улики, она могла бы выступить против семейства Органа и избавиться наконец от их нытья, но… Нет, она не станет рассказывать об этом мужу. Органы того не стоят. Да и не разозлили они её настолько, чтобы пойти на такой риск.
«Продолжай поиски, — ответила она. — Он — главная угроза».
Чудо, что Вейдер так надолго задержался на Корусанте. Падме так боялась сглазить, что даже задумываться не смела о причинах.
Она выключила датапад и растерянно моргнула, оказавшись в темноте. Чтобы избавиться от неприятного чувства, она снова включила датапад — и сразу же увидела новую, только что пришедшую информацию.
Медленно и внимательно, она начала читать каждую из сводок. Вейдеру придётся подождать.
Она — Императрица галактики. Угрозы и вызовы, стоящие перед ней, не кончаются никогда.
