Me and Him

Я любил его.   Любил его просто до невозможности.     Простыми словами нельзя было описать всю мою любовь к этому человеку. Я готов был абсолютно на всё ради этого человека. Он был смыслом всей моей жизни. Я прекрасно осознаю насколько банально это все звучит, но я не хочу использовать какие-то сложные понятия, просто потому, что они нам не нужны в этой истории.     Повторить ли мне те слова любви, которые кажутся такими смешными и скучными скептикам, утратившим прелесть жизни, но которые являются откровением для только что распустившихся любящих сердец?     Каждый раз, когда я смотрел в его чудесно-карие глаза, в которых, казалось, горело солнце, каждый раз, когда я слышал его жизнерадостный смех, в котором струился озорной весенний ручеек, каждый раз, когда я обнимал его хрупкое тело  и чувствовал его горячее дыхание около моего уха, вздымание груди, наэлектризованное прикосновение его бархатистых, по своему прекрасно и неповторимо блестящих волос к моим щекам, – безумное чувство овладело мной, под влиянием которого я был готов совершить и величайшую добродетель, и величайшее преступление, лишь бы он командовал. Я действительно был готов абсолютно на всё, если бы он попросил я бы сделал всё, чтобы осчастливить его.     Любил ли он меня тоже, я теперь не знаю, но тогда я вполне верил, что он не лгал, когда заставил меня поверить, что любит меня, и клялся, что даже смерть не может разлучить нас.     В то время я был студентом последнего курса и собирался оканчивать юридический факультет.  Уверенный в своих свежих юношеских силах и особенно в горячем стремлении к широкой общественной деятельности, жил своими мечтами, в которых все было прекрасно, я видел всё через розовые очки и никаким образом вообще не хотел их снимать,  был полон светлых надежд на славное будущее.     Взволнованный этим будущим и воодушевленный счастливой любовью, я с напряжённой энергией и без отдыха готовил дипломную работу, которая должна была стать краеугольным камнем моего будущего величия и славы. Я так думал и ничего не могло изменить мои планы на жизнь. Все было просто прекрасно.    Но когда в жизни всё хорошо, надо задумываться, а не ждёт ли тебя будущем что-то до невозможности ужасное ?     Но...    Ох уж это "но"...    Даже сейчас, когда все потеряно, все окончательно и безвозвратно кануло, даже сейчас, когда я вспоминаю те мгновения, я чуть ли не кричу от душевной муки - до такой степени, что те мгновения не утратили для меня своей остроты.    Я заново переживаю все те мгновения, как будто перемещаюсь туда и проживаю все эти моменты заново. Моё сердце просто разбито и больше никогда не собрать все его кусочки воедино. Именно эти маленькие трещинки, которые мешают мне все это забыть, не дают мне покоя и я не могу жить своей жизнью. Моя жизнь больше никогда не будет прежней. Разбито не только моё сердце но и вся моя душа, он разбил её вдребезги и просто всё оставил так,  как есть сейчас. Как будто в его жизни я ничего не значил и это просто было неким развлечением для него.    Однако, я отвлёкся, позвольте мне продолжить свой рассказ.    Однажды, заперевшись в своей уединенной студенческой комнате на крайнем севере и работая над последними главами своей диссертации, я получил письмо, в котором он с поразительно безжалостной откровенностью писал, что я должен принять его прежние уверения в любви как болезненное недоразумение и постараться забыть его, потому что он скоро пожениться.   «Я знаю, тебе это должно быть не очень приятно читать, но что уже можно поделать? В нашим жестоком и порой очень несправедливом мире всякое бывает и всякое может случиться, ты сам прекрасно все понимаешь», — должен ли я сказать это с сарказмом, или он закончил свое письмо дьявольски безжалостными словами?    Я потерял свой покой и не знал как реагировать на это. Я хотел выть от боли и выдрать все волосы на своей голове. Но даже это не смог бы помочь мне от той боли, которую он причинил мне с помощью нескольких жалких слов.    Он убил меня изнутри.    Я жил надеждами и только после этих слов я понял, насколько жестоким может быть этот мир. Я ведь, глупец, считал его смыслом своей жизни, а он так подло поступил со мной и даже ничего не объяснил. Даже не захотел встретиться со мной и сказать эти слова мне глядя в лицо.    Жалкий кусок бумаги и буквы.    Вот чего я заслуживаю. Хах…   Может я просто не стоил его драгоценного времени, он просто не захотел потратить на меня свое время и встретиться лично. А все это время, которое мы проводили вместе с ним, и все эти бессонные ночи, для него просто были некого рода развлечением а не любовью. Далеко не любовью.   Сначала, когда я прочёл это послание в первый раз, не придавал я  этому странному письму большого значения.  Я подумал, что это просто шутка, с помощью которой озорник хотел сыграть со мной в забавную игру, ничего более, или же испытать мою любовь.  Но то, что случилось потом, было сначала моим удивлением, потом моим гневом и, наконец, моим отчаянием, когда я не получил ответа ни на одно из моих писем и телеграмм, которые я писал одно за другим.  И когда после этого сводящего с ума молчания я, в полном отчаянии, не знал, что делать, вдруг получил лаконичную телеграмму.     — «Я женился».    Всего два слова.      Ничего больше.    Он дал эту телеграмму, может быть, для того, чтобы я не утомлял его все новыми письмами и телеграммами. Наверное я уже достал его и только таким способом он дал мне понять, что не стоит больше связываться с ним.     Сначала эта телеграмма не так подействовала на меня, потому что я уже был готов к этому и глубоко в душе понимал что именно таким будет исход всех событий, но потом я заметил, что на меня нашло какое-то оцепенение, душевная апатия, как будто осознание всего происходящего обрушилась на меня в одно мгновение и я не знал как справиться со всем этим.  А иногда, особенно по ночам, когда я не мог спать и мой мозг работал в болезненном возбуждении, мне казалось, что я схожу с ума. У меня никак не получалось просто взять и выкинуть его у себя из памяти и все эти болезненные воспоминания, то и дело, всплывали у меня в голове, мучая меня.    Я ничего не мог с этим поделать.     Никак не мог его забыть.    Даже, просто когда выходил на улицу, неосознанно искал его лицо среди толпы прохожих  незнакомцев.   На что я надеялся я сам не понимаю. Раньше, когда я никогда не сомневался в его любви и был вполне уверен, что он мой и будет моим, моим неразлучно и навсегда, мне казалось, что я не так сильно любил его, как теперь, когда он меня предал, и я, уже я потерял его навсегда и навеки. У него сейчас была своя семья и он принадлежал совершенно другому человеку.    Принадлежал другому... Видимо больно было только мне.    Он жил своей жизнью и даже не вспоминал обо мне. Только я один мучился как самый настоящий глупец. Не смог его забыть и стал только ещё сильнее любить его. Даже после его предательства мои чувства к нему не угасали.     Так всегда бывает.   Объект твоей любви кажется вдвойне дорогим для тебя после его потери. Когда ты теряешь вещицу, полезности которого ты не замечал пока не потерял, становится больнее вдвойне.    Я уже не понимал, что со мной происходит.  Я чувствовал такую ​​пустоту вокруг себя и внутри себя, что как будто мой мозг вытащили из черепа и бросили в пустыню скитаться в страшном запустении, бесцельно и без руля, без стремлений, без идеалов, без всяких надежд на жалкое спасение.   Я только одно чувствовал очень ясно и очень определенно – это был яд мести, который капля за каплей накапливался в моем сердце и грозил взорваться на голове того парня, который так беспощадно оскорбил не только мои самые дорогие чувства, но и меня как личность, и сокрушил напрочь все мои надежды, все мое будущее.     Когда он еще не предал меня, я был орлом, парящим высоко духом и умом, теперь я стал жалким воробьем с отрезанными крыльями, прыгающим по земле.     Мог ли я простить его за это?     И я решил быть беспощадным к нему настолько, насколько он был беспощаден ко мне.    «Меня ведь нет, так пусть и его здесь тоже не будет», — сказал я и в один прекрасный день встал, бросил университет, диссертацию, все и пришел исполнять свое решение.  Но тут меня ждало какое-то отчаяние, о котором я совсем не думал: он уехал за границу со своей женой, которая как я узнал, ждала ребенка. Ребенка, которого бы не было если бы он был со мной. Я бы не смог подарить ему дитя.    Надежда пришла снова и овладела мной с новым импульсом и таким же сильным, как чувство мести, которое так и осталось неудовлетворенным.   Осознание того, что я полностью обезоружен, просто сводило меня с ума.   И был момент, когда я чуть не воздел на себя руки, чтобы положить конец своим невыносимым душевным страданиям. Только в смерти я видел единственную помощь. Но тогда я подумал, что это будет слишком мелко и, кроме того, надеялся, что рано или поздно я встречусь с ним, чтобы отдать ему то бесчестие, которое он сделал мне.    За этим состоянием снова последовало крайнее равнодушие и нечувствительность ко всему. Моя жизнь потеряла абсолютно все краски и я не жил, а просто существовал. Нужны были сильные толчки, чтобы вытряхнуть меня из этого равнодушия и бесчувствия, и эти толчки я нашел не в чем другом, а среди женщин которые продавали себя, и моих друзей, которые освещают ночи.  Болото жизни медленно засасывало меня, а я этого не замечал.   А когда заметил, было уже поздно. Очень поздно...   Я уже был потерянным человеком.    Я стал "Потерянным человеком".     Когда-то студент последнего курса юридического факультета, полный надежд на светлое будущее, окрыленный мечтами о широкой общественной деятельности, теперь стал отморозком, пишущим разные ходатайства и оговорки на грязных столах судов, защищающим разные темные дела. Вечно пьяный и всегда сонный, все негативы этого отвратительного типа с чертами.   И вся моя трагедия была в том, что я вполне ощутил и осознал это страшное падение, но был бессилен выбраться из этого болота.   Это болото уже глубоко засосало меня.   И как только я перекрестился, я почувствовал, что не могу воскреснуть.     Однажды, это было на пятом году разрыва наших отношений, я встретил его лицом к лицу, бывшего предмета моей любви, на улице совершенно случайно.  Эта встреча была для меня столь неожиданной, что я упал перед ним на месте, как пораженный молнией, и невольно хлопнул в ладоши от изумления.   Видимо, он был очень напуган неожиданностью и, как я заметил, сначала совсем не узнал меня.   Не узнал... И он даже не мог меня узнать, потому что вместо молодого, всегда хорошо одетого, широкоспинного и широкогрудого, 24-25-летнего красавца-студента, он теперь видел перед собой человека со старым запачканный плащом, волосатым лицом, красным носом профессионального пьяницы и человека с впалой грудью, изо рта которого пахло дешевым вином, табаком и чесноком.  И он совсем не изменился, или, вернее, изменился к лучшему, так что ни один художник-эстетик не мог найти в нем дыр;  прежний слегка худенький, озорной паренек превратился в высокого мужчину, мимо которого нельзя было пройти, не оглянувшись.   И одежда!   Я, может быть, никогда не смог бы одеть его так роскошно и украсить его уши, грудь и пальцы блестками и жемчугом, как бы ни оправдались мои надежды на славное будущее.  По всему было видно, что он жил хорошо. Я не знаю почему, глубоко в душе я был рад за него. Он хотя бы не испоганил свою жизнь, как я. Жил а не выживал.    Вместе с удивлением моим меня одолевало невольное колебание и благоговение перед этим торжествующим великолепием, и я сам никогда еще не казался таким маленьким, жалким и отвратительным, как таким образом.   На минуту я пытался отделаться от чувства мести, которое когда-то поглощало меня и под влиянием которого я чувствовал себя таким гордым, таким неуязвимым и праведным, и ничего не находил, моя душа была совершенно покинута.  И когда, сконфуженный и заикающийся, я попытался напомнить ему извиняющимся голосом, кто я такой, он сначала как будто удивился, смутился, потом вдруг оставил меня, не говоря ни слова, сел в свой транспорт и уехал, видимо, боясь, что я могу преследовать его.    Я провел тот день в больнице, откуда меня вынесли на руках.    Потом, после этой встречи, в те несколько часов, когда я не был пьян и мог более-менее погрузиться в свои мысли, я очень переживал за то, что же было настоящей причиной того, что я опустился до этого уровня.      В самом деле, не могла ли эта причина считаться несчастной любовью – чем-то, что могло лишь временно угнетать, но не погубить человека навсегда?     Это было бы ерундой.  Настоящая причина должна была быть где-то в другом месте.  И я стал искать эту причину за пределами измены моего любимого человека, искать ее в своей природе, потому что невозможно было бы мне упасть до того уровня, если бы я не носил в себе зародыши своего падения.   Но что же это были за зародыши, откуда они попали в меня, каков был их корень? — мои попытки в этом направлении долго ломали голову, не приходя к какому-либо заключению, пока, наконец, совершенно случайно, я не нашел самый корень, после прочтения рассказа, который вдруг осветил мой ранее темный внутренний мир.    Этой историей был некий итальянский роман под названием « Он мой прекрасный и не менее прекрасная моя месть ».