***
Человеческие сердца верно, единственная истинно недосягаемая и непонятная для Хикэру вещь. Будучу юнцом Кабукимоно он вечерами касался пустующей клетки ребер своими пальцами и вслушивался в пугающую тишину. Носящийся рядом мальчишка с его тряпичной куклой в руках давал наставления - призрачные, далекие до понимания ничего не знающего создания божества. И честно, Странник не помнит уже, кто кого опекал. Ребенок был умен, совсем не по годам, крепко сжимал рукав белой каригину и вел его за собой. Всегда. А Хикэру не знал ничего. Ни о людях, ни о жизни. Кацураги и Нива обучили его совсем уж примитивным вещам, но явно были слишком заняты, чтобы поместить в искусственный разум самое важное - Хикэру долго не понимал, что означают эмоции. Он и сейчас свои собственные чувства не понимает, потому, наверное, был готов отказаться от них в пользу божественных сил и сияния гнозиса. Чего добивается Нахида - тайна за семью печатями. Воодушевленная идеей кинуть бывшего врага в социум, зная все тернии его души, она забыла об одном. Он все еще не понимает. Облитый ложью тогда, возле неисправного горна, обманом втянутый в эксперименты Дотторе, он выстроил за собственной спиной сотню бескрайних стен. И Кусанали свято верит в то, что стены эти рухнули, вот только Хикэру прекрасно понимает: Сказитель - это все еще он. А прошлое любит ходить по пятам. Слишком живая Сэм на его фоне разрежает воздух, почти до вакуума, играет на контрасте до страшного сильно и постоянно что-то пытается доказать. Умом он понимал прекрасно - эта девица слишком умна, чтобы не догадаться о его чернюшных тайнах. Потому, когда она сверлила его взглядом, вздрюченная до ужаса и напуганная, он и не удивился ни капли. В тот день, когда он впервые увидел перед собой крохотную протянутую ладонь Нахиды, когда впервые за долгие годы принял чью-то помощь, он впервые задумался о втором шансе. Где-то глубоко внутри потерянный Кабукимоно соскребал остатки скверны с израненной души, кричал беззвучно и молил о согласии. Потому что он все еще желал спасения. Потому что Сказитель уже не желал ничего. Первую встречу с Сэм он посчитал личным наказанием. Уверенный в том, что идея обернется крахом, а оба в итоге выйдут с пустыми руками, он вновь по кирпичку воздвигал вокруг себя широкие ограждения. До первых слов. До первой искренней улыбки. И тогда, наверное, что-то треснуло внутри, вековой барьер обещал по кусочкам рассыпаться - не собрать. А еще Хикэру бояться начал: узнает о нем правду - точно уйдет.***
Битый час ученая рыщет по комнате. Обескураженная ласка следит за каждым ее шагом, крутя головой налево-направо, и устало вздыхает, расплываясь всем крохотным телом по кухонному столу, чуть свесив вниз передние лапки. Сэм едва слышно рычит, заламывая пальцы, и резко останавливается напротив открытого окна, чуть ежась от порывов ветра. — Какого черта?! — вскрикивает девушка, опираясь руками о деревянную поверхность стола. — Да ладно тебе, — проговаривает Кои, чуть высунув язык от внезапной сильной жажды — среди нас ходит много не людей. Что-то ты на главу лесного дозора так не реагировала во время вашей встречи. Не нальешь водички? — Дело не в этом, Кои, — отвечает Сэм, ставя перед подругой небольшую наполненную миску, — никто из них не скрывает свое происхождение. А этот...он вроде и пытается влиться в общество. Но при этом вечно лжет и бежит от людей. — Может, на то есть свои причины? — озвучивает свою догадку ласка, делая несколько глотков воды. — Да черт с ним. Я правда пыталась ему помочь. Не хочет - значит не надо. Кои краем глаза видит как дёргается бровь девушки и тут же трётся о тонкую кожу, дабы успокоить. Сэм благодарно кивает, почесывая зверька за ухом и сдавленно выдыхает. Последний месяц прошёл в каком-то сумасшедшем ритме, девушка даже задумываться начала о том, чтобы взять перерыв и скрыться от людских глаз на неделю-другую. Отдохнуть и от себя, и от напрягающего общества Хикэру. Хотя, в свете последних событий, она совсем уже не уверена, что Странник объявится перед ней в ближайшее время. Сон совсем внезапно накрывает девушку с головой и она, пару раз зевнув, направляется в свою комнату, поспешно подхватив под руку уже отключившуюся подругу. Кои тихо сопит, свисая с её предплечья и Сэм едва заметно улыбается, аккуратно забираясь под толстое одеяло. Спит девушка в последнее время до ужаса беспокойно. Она не помнит свои сны, просыпается лишь с ощущением пустоты и легким налетом царапающего страха. Вот и сейчас тонкие пальцы вновь начинают подрагивать будто бы от едва ощутимых разрядов тока, а мысли в голове спутываются в огромный единый ком. — Я знаю, что у вас произошло, — Сэм дёргается,когда слышит голос за своей спиной и резко оборачивается, попутно оглядываясь по сторонам. Ничего нет, — ох, не пугайся только! Нахида внезапно появляется перед ней, чуть наклонив голову вперёд и держит маленькие ручки за своей спиной. Сэм непонимающе смотрит на Архонта и сглатывает ком в горле, чувствуя необъяснимую тревогу. — Я уже совсем сбрендила, что вы мне снитесь? — в попытке пошутить проговаривает девушка. — Это не совсем сон, — Нахида тихо смеётся и подходит чуть ближе, — нужно было с тобой поговорить без лишних глаз и ушей. Сэм удивляется неожиданному заявлению и одним движением усаживается на чёрный пол, если конечно, в полностью однотонном пространстве без конца и края он вообще может быть. — О чем же вы хотели поговорить? — упорно делая вид полного непонимания, Сэм продолжает внимательно смотреть на Малую Властительницу. — О Хикэру, разумеется. Скрывать его происхождение - моя идея. Не то, чтобы он сам желал каждому встречному рассказывать о своём прошлом, но я посчитала этот вариант правильным. И ошиблась, как погляжу. — Богиня Мудрости ошиблась. Мне стоит записать это в список великих событий,— усмехается Сэм, прикрыв едва привыкшие к черноте глаза. — А ты понахваталась от него. Неожиданно, — Кусанали садится рядом с ученой, пристально следя за её реакцией. — Ничего я не понахваталась! — возмущается девушка, обиженно надувая губы. Нахида вновь смеётся, аккуратно кладя маленькую ладонь поверх чужой руки и тут же мрачнеет, будто кто-то упорно щёлкает сотней переключателей. Сэм было хочет что-то сказать, в очередной раз вставив свою лепту, но и слова из себя не выдавливает, лишь продолжает буравить божество взглядом. Кусанали создаёт в воздухе небольшую ядерно зелёную проекцию. Поначалу совсем размытую, девушке приходится напрячься, чтобы рассмотреть появившееся изображение, но с каждой секундой картинка приобретает все более чёткие очертания. — Думаю, стоит начать издалека, — произносит Нахида, прочищая горло, —это Ирминсуль. — Наслышана о нём, да. Каким образом он относится к Хикэру? — недоумевая проговаривает Сэм. — В Ирминсуле записана информация о каждом живом существе Тейвата. Чужие жизни, судьбы. Но и у него есть свои минусы. Несмотря на величественный вид, древо остаётся чем то сродни обычному справочнику. А что можно сделать с информацией из справочников? Сэм вскидывает бровь, внимательно всматриваясь в изображение, и потирает сдавившие виски. Она не любит гадать, ей всегда нужен чёткий и единственный ответ, а в случае Нахиды - ходит вокруг да около и пытаться самостоятельно что-то прояснить. — Стереть, — наобум кидает догадку девушка. — Верно, — неожиданно произносит Нахида и Сэм застывает на мгновение,— и Хикэру это удалось. Все события, происходившие с ним, все было реальным. Но память людей ничего не сохранила. Даже его собственная оказалась очищенной. Мне пришлось по крупицам возвращать ему его прошлое "я". Сэм чувствует, как мурашки табуном пробегают по спине. Ей совсем уж непонятны слова Кусанали, знает лишь точно, что звучат они как-то неестественно пугающе. Она прекрасно осознавала одну единственную вещь - у Хикэру в шкафу бесчисленное количество скелетов запрятано, но сейчас, когда Нахида лично, на блюдце с каемкой, преподносит ей волнующую информацию, Сэм испытывает лишь непонятный животный страх. Будто-бы ее посвящают в по настоящему страшные тайны и одно лишнее движение - и останешься без головы. Нахида растирает собственные пальцы, верно, от холода окружающей их чернеющей пустоты и чуть поправляет края зеленоватого платья. Сэм выжидающе смотрит на Архонта, не понимая уже, чего именно ждет. Ей хочется знать правду, настоящую, жестокую правду, какой бы отвратительной она не была. И еще ей хочется просто сбежать. Оставить все, как есть, бросить и Хикэру, и Академию. Ну, или просто исчезнуть. — Теперь, когда я посвятила тебя в самую важную деталь его жизни, можно продолжить и дальше. — Что может быть еще более безумным, чем удаление себя из истории? И зачем он вообще это сделал? — Хикэру – прототип куклы Сегуна. В сравнении с Райден он все же ближе к людям, но это не отменяет того, что он был и остается искусственным созданием, — произносит Нахида и Сэм распахивает глаза от искреннего удивления и непонимания, — большую часть времени, до всей этой истории с Ирминсулем, он и Люмин были врагами. Она знала его как Сказителя. Шестого из Предвестников Фатуи. Сэм клянется - ближайшие часы обещают быть крайне интересными. Ей все больше, с каждой секундой, начинает казаться, что разум ее летит в огромную темную пропасть. Слова Нахиды эхом раздаются под самой подкоркой мозга и девушка зажмуривает большие глаза, пальцами касаясь безумно пульсирующей грудной клетки. Он хотел сердце? Он хотел жить. И Сэм отчего-то чувствует себя виноватой.