Расколотые

***

      Чернила с глухим звуком шлепаются о лист бумаги и по кухне проносится короткий приглушенный рык. Битый час девушка пытается сформулировать свои мысли, дабы написать ответное письмо отцу, но все, что у нее выходит - лишь жалкие попытки начать. Кучка смятой бумаги хаотично разбросана под кухонным столом и со стороны хаос с сидящей посреди него ученой выглядит весьма жалко и комично. Странник мельком оглядывает девушку и горько усмехается, откидывая письмена, любезно переведенные Сэм, в сторону. Никаких зацепок за последние дни найдено не было, а выдвигаться в очередной раз ради нескольких часов блужданий по пещерам Хикэру совсем не хочется. Он даже громко заявил, что ему нужна передышка, копаться в песках юноше знатно поднадоело. — Ты так и не сказала, что он тебе написал, — доносится до девушки хрипловатый голос и она приглушенно мычит, покачивая головой. — Академия сообщила ему об отстранении. Если кратко, я совсем отбилась от рук и мне нужно взяться за голову, потому-что место в Даршане для меня - самое важное и я не могу его потерять. А, и еще, он сделал гениальный вывод, что они с мамой ничего для меня не значат, раз я так отношусь к учебе. Весело, правда? — на одном дыхании проговаривает Сэм и ладошкой утирает подступающие слезы. — Что ты ответишь? — Хикэру медленно подходит к девушке и та чуть дергается, когда чувствует прикосновение ледяных пальцев к своему плечу. — Не знаю. Я не хочу ничего ему доказывать, — она кладет тонкую перьевую ручку на стол рядом с измазанным чернилами листом и делает несколько глубоких вдохов. — Я могу написать вместо тебя, — он ухмыляется и усаживается на соседний стул, подперев подбородок рукой. Сэм отрицательно кивает, размахивая ладошками и сглатывает, на секунду прикрыв глаза. — Уж точно нет. Знаю я, что ты можешь написать, — Сэм откидывается на спинку стула, слегка почесывая затылок и поджимает губы, — займусь этим потом. Ничего с ним не будет, если он не получит незамедлительный ответ. Странник пожимает плечами, мол, поступай как хочешь. Его, в общем-то не особо то и интересует мнение ее родителей и что они там себе говорят. Важно, чтобы Сэм это потом боком не встало, остальное можно и опустить. К слову после внезапного признания Сэм несколько дней назад немногое поменялось. Хикэру кажется это до жути забавным. Ученая так рьяно упрашивала его пойти навстречу, а по итогу будто и не было того душевного разговора и вовсе. Разве что девушка слишком часто, будто бы невзначай, касается его при любом удобном случает и юноша соврет, если скажет, что ему на прикосновения эти все равно. Умом понимает, хочется больше. Саманта потягивается, разминая затекшую спину и тепло улыбается, чуть склоняя голову вбок. Ей бы, по хорошему, лечь спать сейчас нужно, а не мучать себя и свой и без того измученный организм, но вместо этого она вновь, будто-бы случайно, задевает кончиками пальцев его руку и Странник вновь усмехается, пристально вглядываясь в бледное девичье лицо. — Так чего ты добивалась? — он внезапно озвучивает засевшую в его голове мысль и Сэм удивленно хлопает глазами, одергивая руку. — О чем ты? — в ее голосе проскакивает дрожь и Хикэру ловит себя на мысли, что, возможно, его тон звучал далеко не дружелюбно и ему таки стоит поработать над самоконтролем. — Ты прилипла ко мне тем вечером, но в итоге не делаешь ничего. К чему тогда были все эти сопли? — Что? Я..., — она запинается, прикрыв лицо руками и издает громкий нервный смешок, глубоко вдохнув затхлый воздух, — я не знаю, как мне себя вести. Ты слишком...сложный. — Ты боишься моей реакции? — тихо произносит он, складывая руки на груди. — Я боюсь твоей реакции, — повторяет она его слова и кивает несколько раз, будто бы для убедительности. Комнату наполняет ненавистная тишина и Сэм ежится, обнимая себя за плечи. Хикэру хоть и дал согласие на, возможно, бессмысленные попытки выстроить какие либо отношения, но здравый смысл так и говорит ей каждый раз: успокойся, девочка, ничего не выйдет. Они слишком мало друг друга знают, их разделяют несколько чертовых сотен лет, да и Сэм крайне сильно сомневается, что Странник хоть что-то чувствует к ней. Уверена отчего-то, что все его слова и действия - лишь чистый интерес человека, который не любил и любим не был. Последние годы им двигала лишь ярость. Темная, звенящая, давящая на все его разбитое существо. И маленького, способного к состраданию, Кабукимоно он спрятал так далеко, что найти-то без чужой помощи не смог. Лишь сейчас тот наивный юнец смог наружу выбраться - эмпатия в жестоком Предвестнике в конце концов дала о себе знать. И все же Сэм почти полностью уверена, что она для него - лишь интересный объект. — Ты ведь ничего ко мне не испытываешь, верно? — проговаривает она вслух. — Я не знаю, — отрезает он, потирая переносицу, — Сэм, что ты хочешь услышать? Для меня все людские взаимоотношения строятся на выгоде и мне действительно тяжело поверить, что все, что ты делаешь - бескорыстно. — Вот, я же говорю. Ты слишком сложный, — парирует Сэм, гордо вскинув маленький носик, — я не жду от тебя звезд с неба. Мне просто нужно знать, стоит ли мне все прекратить. Хикэру, я не хочу впустую потратить время. Ни твое, ни свое. — Допустим. Я не знаю, как себя вести, — кратко отвечает он. — Я тоже. Он вновь замолкает и Сэм совсем не сдерживает смех. Их диалог вновь зашел в тупик и девушка не находит ничего лучше, как просто начать действовать. Без задних мыслей, исключительно основываясь на хаосе спутанных мыслей и эмоций. Девушка мягко целует его, сжимая белую ткань его одежды и едва-едва улыбается - все кажется ей каким-то невероятным безумием. Хаотичность последних месяцев ее жизни порой выбивает ее из колеи. Весьма странный договор с Малой Властительницей, любезно отданный в ее тощие ручонки бездомный парнишка, с темным и тяжелым прошлым за кукольной спиной, внезапно проснувшиеся незнакомые чувства. Все это сбивается в одну огромную кучу и не дает здраво мыслить - хоть камнями по голове бей. Хикэру отвечает охотно, на удивление, кажется, даже инициативу на себя взять хочет. Вот только руки не знает, куда деть. То проводит пальцами на ее щеке, то пересчитывает каждый выпирающий на узкой спине позвонок. Девушка закатывает глаза, чуть отстраняясь и громко усмехается, замечая волнение в глубоких синих глазах. — Ты словно ребенок, — Странник фыркает, сжимая ее плечо и ученая сдавленно шипит, слегка ударяя юношу по руке. Сама мысль о том, что перед ней - кукла, созданная руками одного из Архонтов, заставляет желание рассыпаться в мелкую пыль и увеличиваться с каждой тянущейся секундой. Отчего-то ей думается о том, насколько коротким будет миг ее существования для Хикэру - он существо вечное. Девушка встряхивает головой и сдавленно мычит сквозь сжатые зубы. — Все в порядке? — голос его звучит чересчур обеспокоенно, Сэм даже отдаленно испытывает легкий налет противного стыда. Незачем ей загружать его своими домыслами. Она отрицательно машет головой и, теряясь в собственных эмоциях, прижимается к юноше, крепко обнимая последнего. Странник едва заметно дергается от резкой чрезмерной тактильности ученой и горько усмехается. Событиям его жизни можно посвятить целый том, не иначе. Еще пару месяцев назад, когда им двигали лишь ненависть и злоба, он, намертво соединенный с механической марионеткой, желал лишь проклятого отмщения. А теперь в его объятиях обычная смертная, совсем уж бесстыдно усевшаяся к нему на колени. Он чувствует прерывистое горячее дыхание на своей коже, девичьи плечи под его пальцами бьет мелкая дрожь и он едва слышно охает, сжимая ткань и без того смятой рубашки. — Ты плачешь или смеешься? — вся ситуация для него - дикий фарш из эмоций и недомолвок и трясущаяся в его руках смертная только подливает масла в огонь. — Самой хотелось бы понять, — она немного отстраняется и жалостливо шмыгает носом. На лице - вымученная улыбка, а на щеках тонкие мокрые следы. Он медленно утирает внезапные слезы большим пальцем и сам себя по голове бьет мысленно. С каких пор он настолько размяк? Сэм сжимает его руки, отводя в сторону покрасневшее лицо и ерзает в попытке принять более удобное положение. Хикэру шумно выдыхает, совсем не по привычке, и утыкается носом в костлявое плечо. Более неудобной и неловкой ситуации, вероятно, уже и не придумаешь. Девушка контролировать себя плохо умеет, это он понял еще в самом начале пути. Она поддается чертовым порывам вперемешку с играющими без остановки подростковыми гормонами и едва ощутимо целует белесую кожу на его шее, чуть сжимая до боли затекшие бедра. Хикэру впервые, наверное, абсолютно не знает, что делать. Он лишь прислушивается к ощущениям - далеким, совсем незнакомым и мирится с бьющей по телу дрожью с каждым прикосновением обветренных губ. Сэм немеющими пальцами пробирается под тонкую черную ткань, по собственнически как-то. Оглаживает выпирающие ключицы и задумывается на мгновение - он и не отличается совсем от людей. Чувствительный до ужаса, отзывчивый на любое ее движение. Красивый вот только почти до божественного, девушке даже думается, что на его фоне она - жалкая потрепанная букашка. Хикэру сжимает худощавые девичьи бедра, до боли и краснеющих под его пальцами следов и Сэм кратко вскрикивает, отстраняясь и поджимая губы. — За каждый синяк я буду просить у тебя по горстке моры, — Хикэру смеется, наклоняя голову вбок и завороженно как-то смотрит на девушку. Сэм клянется, стояла если - ноги точно бы подкосились. Эталоном чертовым ее не назвать - маленькая ростом, тощая до невозможного, но Странник сейчас всеми годами жизни клянется - эта несносная ученая, растрепанная и со съехавшей с острых плеч рубашкой, наверное, лучшее, что он видел за сотни лет. — Ты красивая, — слова вылетают раньше, чем он успевает их обдумать и девушка встряхивает головой, стараясь переварить внезапно озвученную фразу. — Не говори ерунды, — она сглатывает, опуская взгляд и Странник закатывает глаза, притягивая растерянную девушку ближе к себе. Он оставляет совсем невесомые поцелуи на открытой коже, тонкими пальцами подцепляя мелкие пуговицы старой рубашки. Юноша прерывается почти сразу, зарываясь рукой в копну спутанных волос и девушка едва заметно мычит, стараясь угнаться за слишком уж хаотичным не-совсем-другом-и-не-совсем-соседом. Сэм отчего-то задумывается о привлекательности своего тела. Выпирающие кости и маленькая грудь может считаться чём-то невероятным? Ей внезапно хочется свалиться на пол и поскорее уползти далеко и надолго. В воспоминаниях тут же рисуется огромная куча неловких ситуаций - начиная от того, что мать вечно сравнивает её с нескладным ребёнком, заканчивая тем, что некоторые преподаватели Академии часто принимали низкорослую студентку за женоподобного паренька. Лишь худощавое миловидное личико заставляло их неловко извиняться и ретироваться из её поля зрения. Она мельком окидывает Хикэру взглядом и тихо фыркает. Умом ей прекрасно понятно - божественное создание не может не быть идеальным, но чувство собственной ущербности окутывает её с головы до ног и девушка надавливает ладошками на острые плечи, попутно застегивая проклятые пуговицы. Смешно до ужаса - испугаться чужой реакции на собственные недостатки. — Сэм? — он удивлённо вскидывает бровь, следя за тем, как неуклюже девушка спрыгивает на пол. Падает почти, да только он вовремя умудряется обхватить рукой костлявые бёдра, — я что-то сделал не так? — Нет, это я со своей опрометчивостью. Прости, — она выбирается из его хватки, дрожащими руками заправляя серые пряди за уши, — я пойду спать, хорошо? Он неуверенно кивает все ещё до конца не понимая, отчего девушка так резко переменилась. А ей, черт возьми, еще никогда не было так стыдно.