✈✈✈
Киллиан сверлил мрачным взглядом здание отделения ФБР, приспустив чёрные очки. Лучи блестели и беззаботно резвились по стеклянным панелям и окнам, в них же отражался и его красный неизменный «Ниссан», а в Майами, наполненном зноем и южной вальяжностью, кипела и бурлила жизнь. Несмотря на утро, солнце уже знатно припекало и, казалось, что вот-вот прожжёт его кожаную куртку. Вот только это никак не поднимало настроение Джонсу: он нутром чувствовал, что выйдет оттуда не скоро, и федералы вытрясут из него и Эммы душу, если, конечно, уже не сделали это с ней. Угораздило ж его оказаться именно в том моменте, когда какая-то девчонка решила попутешествовать не только в пространстве! — Завидую своему везению, — едко выплюнул он. Ему ещё вечером позвонили и сообщили, что в одиннадцать утра начнётся очная ставка, на которую он должен явиться, как штык. Это утро стало, пожалуй, одним из самых ужасных у Киллиана, хуже был только тот день, когда разбился Грэм. Он проснулся с мыслью, что больше не сядет за штурвал самолёта, и с трудом представлял, как же проживет без полётов хотя бы неделю? Они превратились в его личный наркотик, и жизнь словно лишилась значимой части больше, чем чашки кофе по утрам. Однако ещё сильнее Джонса волновали чёртовы перемещения во времени, а потому, взяв волю в кулак, он пошёл в офис федералов, яростно желая получить объяснения. Его встретили оперативно несколько амбалов (видимо, здесь другие не водились в принципе) и, окружив, повели в неизвестном направлении. Плутая по коридорам, Киллиан надеялся увидеть знакомое лицо Коди, но эта затея не увенчалось успехом: похоже, товарища по несчастью уже увели на «обработку», либо же он просто проспал, до полуночи успокаивая нервы вязанием плюшевых игрушек для кота Персея. Он сбился со счёта поворотов, когда его наконец привели в допросную. Тяжёлая металлическая, словно сейфовая дверь, за которой, наверное, не услышали бы и крика, со скрипом захлопнулась позади него, отчего Джонс вздрогнул. Полутьма больно ударила в глаза, и атмосфера, создаваемая лёгкостью стеклянного фасада, мгновенно испарилась — тёмные стены противно давили на психику, как и всё маленькое помещение. Киллиан заскрипел зубами от зловещей обстановки: железного стола и стула, а также нескольких наблюдающих федералов. Создавалось впечатление, что его здесь, как минимум, будут пытать. Что ж, с задачей навести ужас или, по крайней мере, поставить допрашиваемого в некомфортное положение сотрудники ФБР справились на отлично. Вдруг в дальнем углу, покрытым дымкой мрака, за столом по-кошачьи хищно в свете лампы блеснули чьи-то зелёные глаза… Он едва не подскочил, испугавшись и приложив руку к груди, настолько это было неожиданно. Эмма… Она сидела на втором стуле, закинув ногу на ногу, подозрительно сощурившись и горделиво вздёрнув подбородок. Чёрт, и что только на ней было надето? Какие-то потрепанные шмотки: старые джинсы-бананы, потёртая джинсовка и футболка. Джонс хотел мысленно поиронизировать над её чертовски непривычным и вызывающим диссонанс образом, наверняка одолженного у одной из сотрудниц, но не успел — столкнулся с пронзительным, пытливым взглядом Свон. До того проклято-чарующим, что он застыл, пристально глядя на неё, и дыхание неожиданно перехватило. И, кажется, Киллиан провалился в чёрную пропасть, растворяясь в сумраке и грохоте сердца, затмившего все остальные звуки. Она выглядела совсем по-другому, так небрежно, без макияжа и даже замучено, но за этим он чувствовал нескончаемую силу и стать, сбивающую его с ног, и от этого непроизвольно бежали мурашки по коже. Джонс не мог оторвать от Эммы глаз: было в этой девушке со стальным взором, американской внешностью с красивыми широкими скулами и аккуратным подбородком нечто гипнотическое и магнетически притягательное, раскаляющее воздух, что заставило напрячься и тяжело сглотнуть. Он очень пожалел, что вчера её так недооценил, посчитав типичной красивой фифой, когда Свон сняла джинсовку и оголила мускулистые руки, на которых кое-где виднелись застарелые шрамы. Что же с ней стряслось в прошлом? — Здравствуйте, мистер Джонс. Рад, что вы пришли. Садитесь, нас ждёт долгий разговор, — пригласил его Стрикленд, вырвав из странной прострации. — Здравствуйте. Привет, Эмма! Как провела первую ночь в нашем мире? — он прокашлялся и сел напротив неё. — Надеюсь, ты не ночевала в подсобке? — с усмешкой поинтересовался Киллиан. — Ну, более-менее сносно, если учитывать, что меня, чёрт подери, занесло в восемьдесят шестой. Стоит отметить, что спать, сидя на ведре, мне, к счастью, не пришлось. ФБР позаботилось о моем жилье, — мрачно улыбнулась она, и Джонс отметил, что, несмотря на катастрофичное положение, Свон продолжает шутить. — Что ж, для начала я должен предупредить, что за уклонение от дачи показаний или за заведомо ложные показания последует уголовная ответственность. В ваших же интересах говорить только правду, — огласил Стрикленд, включив микрофон, на которой Эмма покосилась с удивлением и толикой недоверия. — Знаете ли вы друг друга? — Теперь да, но до появления на борту нет, — помотал головой Джонс. — Я никогда не знала Киллиана. Естественно, до вчерашнего дня, — ответила Свон. — Расскажите, пожалуйста, подробно события вчерашнего дня, начиная с утра и до инцидента. — Думаю, часть с тем, как я умывался и завтракал, можно пропустить. Я приехал на авиабазу береговой охраны, как всегда, к восьми утра. Час экипаж проходил предполётный осмотр, где-то час общались с командованием, обсуждали цели полёта, потом ещё около получаса подготовка самолёта, и в пол-одиннадцатого мы уже точно взлетели. У нас была довольно обычная задача: облёт границ и поиск катера наркоторговцев с Багамских островов, — начал пересказывать Джонс, а Эмма смотрела на него большими глазами, полными уважения. До чего же ответственное задание он выполнял. Стоял на страже безопасности. Сердце больно кольнула тоска с нотки белой зависти вперемешку: она тоже когда-то была счастливой обладательницей возможности рассекать небо, как Киллиан, любоваться бесконечными морскими просторами снизу, а сверху — космосом. До одного момента, пока всё не перевернула Корейская война… — Какая была обстановка на борту? Как вёл себя экипаж? На какой минуте полёта к вам попала мисс Свон? — внимательно спросил Стэнфорд, между делом крутя в руках ручку. — У нас была штатная обстановка. Никто из экипажа как-то подозрительно себя не вёл — все занимались своим делом. Я отчётливо помню время, когда появилась Эмма: за пару мгновений до этого я взглянул на часы, и они показывали 11:02, — пожал плечами Джонс и почесал затылок, а помощник директора ФБР одобрительно взглянул на неё, тем самым разрешая рассказать свою версию. — Из дома родителей я выехала в Гранд-Прейри в 6:50, может быть. Я не запоминала точно, — начала она. — Какое совпадение. Мои родители тоже жили там до 1956 года, — заинтриговано хмыкнул Киллиан с легкой ухмылкой. — Действительно… Я недавно помогала юридически одной паре с переездом… Впрочем, неважно, — осеклась Свон, подумав, а не связаны ли они как-то? Уж точно нет! Глупости. — В семь у меня на трассе заглохла машина, я её починила минут за десять и приехала в аэропорт. Там я попрощалась с мамой и папой: они должны были ехать к моей тетушке Элизе, а я должна была идти на посадку. По пути я столкнулась со странным мужчиной в чёрном костюме… — её перебил встревожившийся Стрикленд и выпалил: — Помните его внешность? — В том-то и дело, что он был никакой. Он будто пытался спрятаться и слиться с толпой. Внимание привлекали только его чёрные очки и шляпа. После мы сели на борт, а он подозрительно устроился в самом конце. Я думаю, что это он во всём виноват. Не знаю как, но он что-то скрывал в чёртовом чемоданчике, — негодующе покачала головой Эмма. — Мистер Джонс, может быть, вы встречали кого-то подобного накануне? — явно что-то задумав, пытливо поинтересовался Стэнфорд. — Нет, боже упаси, пародии на Джеймса Бонда я видел только на вечеринке в честь Хэллоуина, — фыркнул тот. — Дальше вы знаете. Прошло около двух часов, и наручные часы начали сходить с ума. Я разбила их в туалете от испуга. После мы влетели в грозу и попали в турбулентность, и я переместилась в самолёт Киллиана, — тяжело вздохнула Свон, на протяжении всего рассказа чувствуя на себе пристальный, изучающий взгляд Джонса, который, похоже, хотел прожечь в ней дыру и удивлялся услышанному сильнее. И от этого становились как-то непривычно душно. — Хм-м… Скажите, пожалуйста, не видели ли вы оба на борту каких-то подозрительных предметов, кроме того чемодана? — концентрируясь, в своей манере погладил бороду Стрикленд. — Нет. Я лично осматривал нашу ласточку перед вылетом, — разочаровал Джонс и несколько вальяжно откинулся на спинку. — Нет… Хотя постойте! Я не видела таких предметов, зато вспомнила, что мужчина в чёрном был единственным спокойным пассажиром во время тряски. А потом раздался писк. До чего ж пронзительный! — Эмма внезапно подскочила на стуле и эмоционально всплеснула руками, широко распахнув глаза, словно её посетило озарение. — Так-так-так, — насторожился Стэнфорд, придвинувшись поближе. — Скажите, над каким конкретно местом вы пролетали? Вы знаете? — Без понятия. По идее, мы должны были приближаться к острову Андросу, — проговорила она уже спокойнее. — Я не помню точных координат, но это было на границе акватории США, где-то в сорока милях от Майами во Флоридском проливе. Но мы уже точно влетели в Бермудский треугольник, — наверняка дал новую зацепку Киллиан. — Бермудский треугольник?.. Что это? — растерянно похлопала ресницами Эмма. Джонс опешил от этого едва не сильнее, чем от всей истории, и смущающе уставился на неё: — Ты не знаешь?! А черт... Ты не дожила до его популярности лет десять. Это якобы проклятый треугольник, соединяющий Пуэрто-Рико, Майами и Бермуды. Очень и очень много разных мифов вокруг него: и что там самолёты пропадают, и корабли. Вплоть до разных монстров, — он в неком смятении потёр переносицу, а Эмма сидела ни живой, ни мёртвой. — В прошлом году там внезапно всплыл военный крейсер времен Второй Мировой. Пусть она и была человеком науки, но вдруг... это все произошло из-за него? Она вспомнила ужасающие, сверкающие вихри за иллюминатором, отдающие пурпуром, и тяжело сглотнула. Стрикленд задумался, забавно сведя нахмуренные брови к переносице, просидел около минуты молча и снова с сомнением в их ответах спросил: — Какая погода была за окном в тот момент? Как повел себя экипаж в момент перемещения? Коди и остальные очень шокировались? — скептически сощурился он, и Эмма сразу просекла, что Стэнфорд хочет хоть где-нибудь поймать их на лжи, выудить того человека, который якобы её провел. Что ж, неплохой вариант — засыпать допрашиваемых наводящими вопросами, а потом задать один меткий и раскусить вранье, чем она сама охотно пользовалась в судах. — Сказать, что все удивились, — ничего не сказать. Там мат на мате стоял, у всех чуть инфаркт не случился от страха. И у Коди в том числе. Что о погоде, то за окном не было ни облачка, солнце светило во всю мощь, — нервно усмехнулся Киллиан и передёрнул плечами. — Подтверждаю. Первое, что я услышала, — это их отборную ругань, — криво улыбнулась Свон и активно покивала головой. После этого Стэнфорд задал ещё с десяток пустых вопросов, от которых у неё едва голова не закипела. — Итак, последний вопрос на сегодня для вас, мистер Джонс. Не нажимали ли вы какие-то лишние рычаги, кнопки и тому подобное в самолёте перед появлением Эммы? — Нет, я ничего не нажимал, и Коди тоже не трогал авионику. На этом всё? — отрывисто и раздражённо процедил Киллиан, закатив глаза от усталости. И Свон отлично понимала его, ведь мрачные стены и единственная лампа очень морально давили. — Согласны ли вы оба с показаниями друг друга? — в заключение спросил Стрикленд. — Да! — в один голос воскликнули они и удивлённо переглянулись. — В таком случае, все свободны, — прозвучали заветные два слова, сладкие и приятные, как сахарная вата. Оба наконец-то облегчённо выдохнули: за полтора часа допроса они невероятно вымотались, и, казалось, что этот калейдоскоп выпытывания информации никогда не закончится. И после очной ставки Эмму стали одолевать ещё больше вопросов, медленно сводящих с ума. Господи, неужели ей из раза в раз придётся проходить эти девять кругов ада и отвечать на одни и те же вопросы, пока язык не сотрётся до мозолей? Ведь её ещё ждал разговор с Коди. Она искренне надеялась, что Стрикленд не подведёт и раскроет правду. Свон и Киллиана вывели из помещения в светлый коридор, и, прежде чем их разведут в разных направлениях, он остановил её и легонько взял за руку: — Было приятно познакомиться… Пусть даже и в таких неприятных условиях. Я правда очень сильно сочувствую тебе. Никого в жизни ещё не угораздило переместиться на тридцать лет вперёд. Разве что Марти Макфлая, — он понимающе и проникновенно, а главное заразительно улыбнулся. — Спасибо большое. А кто это — Марти Макфлай? — неловко усмехнулась Эмма, непонимающе на него уставившись. — А, главный герой фильма «Назад в будущее». Тоже путешествовал во времени с учёным Эмметом Брауном, только на машине. Да уж, никогда бы не подумал, что кино станет реальностью, а я окажусь в самом эпицентре событий, — изумлённо прыснул Джонс, покрутив пальцем у виска. — Боже, я бы хотела посмотреть этот фильм! Но у меня только старые кассеты, предоставленные ФБР. Я ещё даже не включала телевизор, — вздохнула Свон. — Обязательно посмотри. Ну, а мне нужно идти. Мне кажется, ещё чуть-чуть, и меня тут пристрелят те бравые ребята. Крепись, Эмма. Будет сложно, но ты справишься, — по привычке отсалютовал ей Киллиан с подбадривающей улыбкой и указал в сторону конвоиров. — И тебе тоже удачи, надеюсь, ты скоро вернёшься к полётам! — она тоже отдала ему честь и помахала рукой, провожая ласковым взглядом.✈✈✈
Тяжёлые шаги раздавались эхом по просторному кабинету Стэнфорда Стрикленда. Он нервно расхаживал взад-вперёд, пробегаясь пальцами по дубовой столешнице массивного рабочего стола. Багровое солнце цеплялось за него последними лучами, на прощание пожимая руку и окрашивая пуховые облака в насыщенно тёмно-синие и фиолетовые цвета. Стэнфорд пристально смотрел куда-то вдаль на высотки Майами и неспокойно ждал, когда же начальник, сам директор, ему перезвонит. Ох, сколько же бесценной информации он нашёл в архивах штаб-квартиры ФБР Вашингтона, куда летал на три дня. Наконец-то раздался звонок. Он сорвался с места и бросился к телефону, нетерпеливо сняв трубку. — Здравствуйте, кто это? — послышался голос директора Уильяма Уэбстера. — Здравствуйте, говорит ваш помощник Стрикленд. Я вам звоню по очень важному делу, — он прокашлялся. — По какому же? — По делу рейса 815. Как вам известно, на авиабазе береговой охраны в Майами на борту самолёта появилась девушка Эмма Свон. — Вы выяснили, она не шпионка? — перебил его напрягшийся Уильям. — Она точно не шпионка. Именно поэтому я вам и позвонил. Мы обустроили ей место временного проживания, и я отправился в Вашингтон в архивы. Когда я её увидел, то сначала глазам своим не поверил, потому что это могло быть всего лишь совпадение… Она показалась мне предельно знакомой, а потом я вспомнил дело тридцатилетней давности по внезапному перемещению самолёта из области Бермудского треугольника в небо над Калифорнией, когда я только начинал карьеру. В архиве я нашел эти засекреченные бумаги о проведении опытов по квантовой телепортации и расследовании этого происшествия. Тогда пропали трое пассажиров, подобные эксперименты в 1957 были признаны античеловечными и их запретили. Я принимал в этом участие, и в числе исчезнувших была Эмма. — Квантовая телепортация? Что это? О Господи, это действительно фантастика… И я так понимаю, никого не нашли? — ошарашенно пробормотал Уэбстер. — Да, и, скорее, это просто физика и возможное влияние Бермудского треугольника. Насколько я понял, копаясь в документах, это когда один объект разрушается до квантов, перемещается и восстанавливается в новом месте точной копией. Учёные думали, что их просто разорвало на атомы в момент перемещения, а обратно они уже не собрались… А Эмма вовсе не шпионка, а правда из прошлого, — совершенно разбито и потрясённо констатировал Стрикленд, а после и вовсе добил начальника: — Вот только главная загвоздка в том, что она должна была перемещаться не во времени, а в пространстве. Это никак невозможно, — у того, наверное, сердце замерло на мгновение и пропустило удар, ведь он замолчал на несколько секунд, тяжело дыша в трубку, да и у самого Стэнфорда, признаться честно, пробежали мурашки по коже. — Выходит, сюда вмешался какой-то третий, инородный элемент, повлиявший на ход действия эксперимента. И все те люди могут быть живы и разбросаны по другим временам… — Уильям рассуждал удивлённо, и оттого слегка заторможено, словно пытаясь осмыслить случившееся, а потом едва не взвился от ужаса: — Господи, это же катастрофа! — С другой стороны, мы их уже точно не увидим, только если они буквально где-то не всплывут или не окажутся в очередном самолёте, — мрачно прыснул Стрикленд. — Если честно, я в полной растерянности. Я никогда с таким не сталкивался. Воры, мошенники, убийцы, террористы были, а путешественников во времени — нет! — разочарованно поник он, как вдруг его посетило озарение: — Хотя подождите! Третьи силы? Выглядит логично. Не знаю, связано ли это как-то с нашим делом, но я вспомнил, что в архивах находил ещё одну пыльную папку с документами… — Так, а вот с этого места подробнее! — настороженно приказал Уэбстер. — На глаза мне попались обрывки допроса некоего Аарона Цвигермана. Половина бумаг уже была нечитаемой, однако там фигурировало имя Эммы, и что этот мужчина передал ей какой-то осколок метеорита, а потом она исчезла, — рассеянно потер переносицу Стэнфорд. — О нём что-нибудь ещё известно? И о самом метеорите? — всполошился начальник, наверняка едва не подпрыгнув на стуле. — Какой-то непонятный учёный… О нём и след простыл. Ничего ни о нём, ни о камне больше не видел, — пожал плечами Стрикленд. — Очень жаль. Этот ценный метеорит может быть всему виной. Во-первых, найдите и допросите всё окружение Эммы и тех учёных, кто был причастен к этому эксперименту. Во-вторых, вдоль и поперёк изучите это дело и её саму тоже. Проведите все обследования, — собравшись, начал перечислять стальным голосом директор. — Уже выполняем, — вклинился Стэнфорд. — И самое главное: как хотите, мне плевать, но вотритесь в доверие Свон и узнайте всё про Аарона и камень. И найдите его, копии или восстановите документы! Но они должны лежать у меня на столе, — бескомпромиссно отрезал Уэбстер, и тот понял, что работы теперь ему хватит до конца жизни. — Будет сделано. Я буду лично следить за каждым шагом расследования, — отчеканил Стрикленд и попрощался с начальником. Мозг закипал от свалившейся информации, и он по привычке пытался разложить всё по строгим ячейкам в голове. Что ж, впервые в жизни ему придётся связаться с чем-то в прямом смысле неземным. Однако единственное Стэнфорд знал точно: он готов пойти на всё, чтобы сохранить своё звание и раскрыть это дело.✈✈✈
Прекрасный крепкий сон Киллиана в раннее утро четверга разрушил треклятый звонок телефона. Он мог поклясться, что вспомнил все возможные ругательства, которые знал, и решил никак не реагировать, спрятавшись под одеялом, ворча под нос. Но пиликающая мерзкая трель никак не унималась и продолжала капать на мозги, а солнечные лучи издевательски просочились через единственную щелку в шторах и светили прямо в глаза, похоже, желая выжечь их к чертям собачьим. — Да кому там, блять, жить надоело в такую рань?! Заткнись и спи, — рявкнул Джонс и едва не запустил подушку в телефон. Ему всё-таки пришлось подняться с кровати и поднять трубку, ведь человек на том конце оказался слишком настырным и настойчивым. — Алло, кто это?! — раздражённо процедил он, а после посмотрел на часы, показывающие семь утра. — Здравствуйте, мистер Джонс. Прошу прощения за столь ранний звонок, — Киллиан сразу распознал этот спокойный голос с едва уловимой хрипотцой — это, как пить дать, был Стрикленд. — Да уж извольте. Что-то срочное случилось? — буркнул он. — Да. У меня есть к вам очень важный разговор, а потому вы обязаны явиться ко мне как можно быстрее. Всего вам доброго, — Стэнфорд даже не дал договорить опешившему Джонсу и резко отключился. Тот стоял, медленно и изумлённо моргая, пытался продрать слипшиеся глаза и понять, что это только что, мать вашу, было. Какой разговор? У него по коже побежали мурашки, окончательно стирая остатки сна. Что такое могло произойти у помощника ФБР, что он вырвал Киллиана из кровати в семь утра? Ему ужасно не хотелось никуда ехать, и планы на день ограничивались ленивым просмотром сериалов по ТВ, а вечером пробежкой и поездкой на пляж в Майами-Бич, однако от тона Стрикленда, откровенно говоря, становилось очень не по себе и злить его совсем не хотелось. — Ну вот и стоило меня будить ради этого?! Неужели нельзя было позвонить позже? Весь сон испортили, чтоб их, — мученически застонал Джонс, утыкаясь лицом в подушку. — А может, у него была просто старческая бессонница, и деду стало скучно? — саркастически выплюнул он. Благо, штаб ФБР находился относительно недалеко от его дома, и ровно через полчаса Киллиан уже стоял возле кабинета большого босса, недовольно поглядывая в зеркало на любимую помятую гавайскую рубашку, которую из-за спешки он не успел погладить, и белые шорты. Однако позже всё-таки улыбнулся отражению, с лоском пригладил волосы и вошёл внутрь. Он много где бывал, но вот в самой обители федерала ещё ни разу, и с любопытством разглядывал обстановку: скромно, но со вкусом и претензией на солидность. — Здравствуйте ещё раз! По какому поводу вы вызвали меня в такую рань? — Киллиан невольно разинул рот от того прекрасного вида, какой открывался через панорамные окна на седьмом этаже на просыпающий город: тысячи сверкающих небоскрёбов, пробивающиеся сквозь настоящие тропические зелёные заросли, а вдалеке отсюда виделся голубой залив и Майами-Бич. Да, отсюда действительно будешь чувствовать себя выше остальных людей во всех смыслах. — Здравствуйте. Садитесь, — твёрдым и пугающим голосом сообщил Стэнфорд, и Джонс сам не понял, как приклеился к стулу. — Понимаете, возникла очень нестандартная ситуация с перемещением. Мы провели ещё один допрос Эммы, она не очень идёт на контакт. Она не знает и не помнит ничего, что мы у неё спрашивали, и нам кажется, что она нам врёт, — его слова прозвучали, как гром среди ясного неба, и Киллиан ошарашенно вскинул брови, заинтересованно придвинувшись ближе. — И о чём же конкретно вы спрашивали? — намекающе изогнул он бровь, чувствуя тут какой-то огромный подвох. Сложно было представить, чтобы Свон не хотела сотрудничать с ФБР и быстрее разобраться в этой ситуации, по крайней мере, учитывая, как открыто она вела себя на очной ставке, а скрывала что-то. — Мы нашли информацию о неком необычном камне, который, предположительно, был у Эммы. И вот про него она как раз-таки молчит, — Стрикленд понизил голос, словно боясь, что их услышат, а Киллиан широко и изумленно распахнул глаза. — Даже так! — он ошеломлённо присвистнул и неверяще помотал головой. — А от меня-то вы что хотите? Просто пригласили рассказать про свои сомнения и камень? — Джонс с подозрением оглядел Стэнфорда, по физиономии которого было ясно, что он что-то замышляет. — О нет! Понимаете… нам очень важно узнать, где он находится, а для этого нужно расколоть Свон. Нам она, как вы понимаете, не доверяет, а между вами я заметил некую симпатию. Она быстрее выдаст всё вам, чем мне, — от его заговорщического тона Киллиан напрягся не на шутку. — Поэтому я хочу, чтобы вы стали нашим нештатным агентом, втёрлись в доверие и выпытали у неё всю информацию, — ответ будто огрел его обухом по голове, зашумев в ней, как взлетающий самолёт. Он ушам свои не поверил: твою ж мать, его действительно пригласили в ФБР стать их агентом?! Ему едва не поплохело, потому как всё это походило больше на бред сумасшедшего, начавшийся чуть меньше недели назад и никак не планирующий заканчиваться. Джонс рассчитывал буквально на что угодно, но только не на это, чёрт подери, и представлял процесс приёма в агенты совершенно иначе! Он подскочил как ошпаренный и с безумием вытаращился на Стрикленда, раскрыв рот. — Я… Я… Подождите, вы серьёзно предлагаете, чтобы я работал на вас и соблазнял Эмму? — запинаясь, он чуть не потерял дар речи и поперхнулся. Да, раньше у Киллиана было много женщин, даже слишком, и он их влюблял в себя практически по щелчку пальцев, вот только это осталось в прошлом! А делать это ради кого-то другого и играть чужими чувствами отнюдь неблагодарное дело. — Да, именно так. И я не предлагаю, а настаиваю, — зловеще улыбнулся Стрикленд и с нажимом добавил: — В противном случае, если вы не пойдёте на сделку, вам будет хуже. Вы будете уволены с позором, уж повод мы найдём, обещаю. Эти слова оглушили его так сильно, словно позади него кто-то ударил в звонкие тарелки, эхом отразившиеся во всём сознании. Нет… Чёрт подери, это чистой воды издевательство! Как это возможно?! Да чтоб их там всех на винт намотало! Киллиан застыл, пытаясь осмыслить услышанное: из-за какой-то паранормальщины, непонятного камня-пришельца и желания другого человека его могут вот так просто лишить всей карьеры, которую он строил годами?! Ледяная волна ужаса прокатилась по содрогнувшемуся телу, и Джонс схватился холодными от пота руками за подлокотники стула. — В каком смысле?! Вы меня ещё и шантажировать пытаетесь? — яростно возмутился он, вспыхнув от злости. — Это не шантаж. Это всего лишь осведомление, — безразлично хмыкнул Стэнфорд, а Джонс раздосадованно ударил ладонью по столу. Ага, как же! Киллиан будто балансировал на краю пропасти, кусая от волнения губы. Никогда в жизни ему не приходилось делать настолько сложный выбор: на кону стояла либо Эмма, её душа и сердце, судя по всему разбитое множество раз, либо его должность… Где-то глубоко настойчиво скреблось любопытство и подзуживало согласиться, потому что после слов о странном камне стало очевидно — здесь всё совсем не просто, а это возможность проникнуть в самые дебри ФБР и разгадать тайну рейса 815. В конце концов, он может использовать сведения всех сторон в своих целях и быть в курсе того, что собираются делать федералы. — Какой мне вообще резон с вами сотрудничать, за исключением потери работы. Я хочу какой-нибудь награды, например, повышения по званию и зарплаты, — не растерялся и абсолютно нагло выставил свои требования Джонс и вздёрнул подбородок, презрительно сощурив глаза. — А вы не вчера родились! — утробно захохотал Стэнфорд и помахал перед ним указательным пальцем. — Смышлёный вы, мистер Джонс. Своей выгоды не упустите. Но я согласен с вами. Так уж и быть: в случае, если вы справитесь, мы повысим вас до уорент-офицера, — тот покровительственно улыбнулся и кивнул. — Однако мне нужно время всё обдумать. Не могу я принимать такие серьёзные решения так быстро, — Киллиан играл совершенное, непробиваемое спокойствие, но на деле сердце его бешено билось, а сознание лихорадочно боролось с пеленой паники. Помощник директора недовольно поморщился, закатив глаза, и, похоже, ожидая моментального ответа, стиснул зубы и нервно постучал ручкой по столу. Он некоторое время тянул с решением, а после вынес вердикт: — Ладно. Но только до завтрашнего дня, потому что к обработке надо будет приступить как можно скорее. И вы должны будете подписать соглашение о неразглашении. Джонс раздражённо с шипением выдохнул и мысленно сматерился. Очередная бумажка для конспирации, испортившая настроение… Да и чёрт бы с ней, плавал во Флоридском проливе, внутри его сильнее всего задело слово «обработка». Боже, до чего же омерзительно! Теперь он ни на секунду не сомневался, что эти люди действительно считали Эмму не более, чем расходным материалом для исследований, и всё, что они старались сделать для неё, было не более чем показухой и шоу для одного зрителя. Что ж, пусть Стрикленд почувствует себя победителем и посчитает, что у него всё под контролем, однако все всё равно будут играть по правилам Киллиана.