Трип значит путешествие.

Когда Марине было пять, бабушка говорила ей: “Не глотай косточки, а то в животе вырастет арбуз!” При этом она так широко раскрывала глаза, что Марина ей верила. И послушно выплёвывала маленькие чёрные косточки, похожие на переросших блок, в специальную миску. Такая простая фраза, каждый ребёнок её слышал, но не у каждого она превращалась в главный жизненный страх. Сейчас Марине двадцать два и за последние пять лет она не съела ни одного арбуза. Потому что если съест – случайно проглотит косточку. И тогда в её животе начнёт расти арбуз. Сначала он будет совсем маленьким, Марина и чувствовать его не будет. Но арбуз будет расти. В желудке условия идеальные – влажно, тепло, арбуз достигнет пяти килограммов за две недели. А потом – шесть, семь, восемь, девять, и Марину разорвёт. Марина видела иногда это в ночных кошмарах: вот она идёт спокойно по улице, думает о платье, которое только что увидела в витрине, оно такое красивое, красное с жёлтыми полосами, на следующей неделе зарплату получит и обязательно его купит, и тут БАХ. Живот – вздулся. Живот – потяжелел на пять килограммов. Живот – начинает падать вперёд и Марина, не удержав равновесия, падает за ним. На него. Падает, падает, падает, а перед глазами – вся жизнь. Как бабушка широко открывала глаза и говорила, что от арбузной косточки в животе вырастет настоящий арбуз. Как в четырнадцать лет она специально ела косточки, лишь бы доказать, что бабушка была неправа. Как в семнадцать поток буйства резко прекратился, потому что она подумала: “а что если это была – правда?” Умереть от того, что тебя изнутри разорвёт арбуз – не очень приятно. А в этом ночном кошмаре она – падала. Падала, потому что её перевешивал арбуз в животе. Она падала и понимала, что жить ей осталось всего ничего. Она умрёт ещё до того, как лицо впечатается в землю. И арбуз – тоже умрёт. Она раздавит его своим весом, он лопнет, развалится пополам внутри неё, такой сладкий и ароматный, выплеснет внутрь неё несколько десятков новых косточек, а сам – умрёт. Она не хотела такого будущего для своего ребёнка. Да и кто захочет? Любая хорошая мама хочет дать ребёнку всё самое, самое-самое лучшее. Даже если ребёнок – арбуз. Марина никогда не предполагала, что у неё получится родить арбуз. Ей бы этого хотелось, сильно, до подпрыгивающих на голове волос, но – как? Если арбуз будет здоровым, сладким, сочным – а именно такого она себе и хотела, – он будет большим и круглым. Может, овальным или в форме эллипса, но всё равно – шарообразным. Какого бы профессионального и дорогого врача она бы ни нашла, сколько бы операций ни сделала, самостоятельно родить такой большой арбуз у неё бы не вышло. Конечно, всегда был вариант сделать кесарево сечение, полежать час-другой под наркозом, а проснуться – сразу взять на руки молчаливого, зелёного в чёрную полоску, ребёнка. Но это ведь не то… Иногда Марина специально выезжала за город – там находился большой рынок, фермеры съезжались со всей округи и продавали голодным до натуральных овощей и фруктов горожанам урожай. Марина могла ходить среди прилавков по два, иногда даже три часа и ничего не покупать. Только – смотреть. Арбузы были разные. Большие и маленькие, вытянутые и сплющенные, в светлую и тёмную полоску, бывали даже вообще без полос, красные, жёлтые и оранжевые, один раз она даже видела восьмикилограммовый квадратный арбуз! Но в сильнейшее удивление её привели арбузы без косточек. Марина всегда знала, что такие существуют, подруга Наташка их обожала и могла за три летних месяца купить и съесть штук двадцать, но как будто до этого дня Марина не обращала на это внимания. Ну есть и есть, всего лишь очередной сорт, выведенный специально для тех ленивцев, которые не могут есть и выплевывать, им лишь бы только – есть, наслаждаться и лишать себя дополнительных мучений и неудобств. Так она думала всегда и продолжала думать до сих пор. Ведь вы только вдумайтесь! Арбузы – без косточек. Какой же это арбуз-то, в конце концов? Арбуз, настоящий арбуз, нельзя есть без постоянного страха, постоянного риска проглотить одну-единственную крошечную косточку, чтобы она потом разрослась в животе, зелёные побеги выползли из ноздрей и ушей, а внутренности разорвало от быстро растущего плода. Нет, если арбуз – то только со страхом и ужасом. Иначе – какой же вообще смысл? В тот день Марина специально купила такой арбуз, принесла его домой – пока по лестнице протащила на пятый этаж, чуть не задохнулась – заботливо помыла в ванной, вытерла махровым полотенцем и положила на стол. Солнечные лучи отражались в блестящем зелёном боку. Марина взяла самый большой нож, подошла к арбузу – ей на секунду показалось, что он над ней потешается, мол, смотри, какой я, совсем безопасный, ты не сможешь от меня забеременеть, просто бери и ешь, ничего не бойся, ха-ха-ха, давай дружить задруженно, вместе навсегда – и с размаху вонзила кончик ножа в блестящий бок. Арбуз хрустнул и развалился на две части. На Марину уставились две красные, без единой чёрной точки, глазницы. Марина смотрела в них несколько секунд, заворожённая, а потом взяла в руки одну глазницу, завела наверх и, подпрыгнув для усиления, кинула о пол. Кровавые брызги разлетелись по всей кухне. Через секунду соседи снизу начали стучать. Марина, не обращая на них внимания, взяла со стола вторую глазницу и проделала то же самое. Брызги, кровь, стенания умирающего и крики и стуки соседей. Марина улыбнулась и начала топтать красную сочную мякоть. Белые носки за секунду пропитались сладким соком и начали прилипать к кафельному полу. Марина несколько раз подпрыгнула. Сегодня, спустя ровно три недели после этого убийства, Марина вернулась в квартиру, гордо неся подмышкой семикилограммовую сферу. Зелёно-чёрный, аж звенит, когда стучишь по переливчатому боку. Марина прошла по кухне – носки прилипли к засохшим красным лужам, достала нож. – Не бойся, – прошептала и погладила арбуз, – сейчас мы с тобой будем вместе. Навсегда. Марина разрезала арбуз на четыре части. Взяла ложку и начала выскребать внутренности. Не выплюнула ни одной косточки.