Красота спасет мир

      — Паркер! — рявкает Джеймс, не выдерживая пытки в виде назойливого рингтона телефона соседа, отчаянно сопротивляющегося необходимости подняться с кровати. Барнс с раздраженным вздохом встает, прихватывая по дороге злосчастный девайс, и входит в комнату соседа, едва не сорвав дверь с петель бионической рукой.       Паркер резко подрывается, когда в нескольких сантиметрах от его лица приземляется новенький айфон. Кай недовольно смотрит на не менее недовольного Барнса, и поднимает телефон к уху:       — Что, пожар? Кто-то умер? Близится конец света? — раздраженно отвечает Паркер, даже не удосужившись посмотреть, кто звонит. Да даже если это гребаный Фьюри, отвлекать в единственный выходной от долгожданного сна — такое Кай не простит даже достопочтенному директору. Но на другом конце женский голос так же недовольно произносит тираду о том, что телефон как раз и сделан для того, чтобы отвечать на звонки. Ладно, только этому абоненту позволяется творить бесчинства по утрам без ощутимых последствий. — А, Мэй! Моя любимая тетушка! Прости, не признал спросонья.       — Прибью когда-нибудь обоих! — женщина-фурия, как любит называть ее Кай, наконец вздыхает и продолжает уже заметно спокойнее. — Питер вынес мне весь мозг с этой стажировкой.       — У Старка, да, — Кай с трудом из-за похмелья вспоминает относительно недавний разговор с младшим братом. — Мелкий умеет, да, — рассеянно повторяется Кай, пытаясь встать с кровати. Но с болезненным стоном падает обратно. — Нет-нет, все в порядке. Голова побаливает...       — Я больше не могу выносить этих разговоров, — Мэй вздыхает, видимо, принимая поражение. — Кай, поговори с этим мистером Старком, а то Питер скоро меня в могилу сведет.       — И что же я ему должен сказать? — хмыкает Кай, прикрывая ноющие от света веки.       — Узнай, что он собирается поручить Питеру и... — Мэй на секунду затихает. — Насколько сильно это будет мешать учебе.       — Да ладно, наша тетушка-фурия сдается капитулирует, да еще и с наложенными контрибуциями! — Кай смеется, переворачиваясь на другой бок. Вот так значительно лучше, и голова меньше болит. Но недовольные возгласы на том конце провода мешают нежиться в кровати. — Ладно-ладно, съезжу сегодня!       Кай наконец вваливается, иначе это не описать, в кухню и с блаженным стоном прижимается губами к крану с питьевой водой. Напившись, он оборачивается назад, встречаясь с насмешливым взглядом соседа по комнате, до которого похмелье, видимо, так и не добралось. Ах, да! Сыворотка суперсолдата.       — Не глумись, здоровяк, — Кай отмахивается от Джеймса и приседает на кресло, откидывая с болезненным стоном голову. — Зато с меня не высасывают литры крови для воссоздания с-ы-ы-ы-воротки суперсолдата! — Кай театрально поднимает руки вверх, показывая тем самым величие такого, к сожалению, еще не свершившегося открытия. Или к счастью? А то штамповали бы уже нудных Барнсов, да монашек Роджерсов. Женщины бы тогда устроили революцию и, кто знает, может и добились клонирования более приятного мужчины. Его, Кая, например. Хотя перспектива делить женщин со своими копиями не прельщает, конечно. Кстати, о женщинах...       Виски болезненно загудели от воспоминаний прошлого вечера. Черт возьми, да они чуть не поцеловались! Кстати, почему чуть? У него что, так журно пахло изо рта, что девчонка отскочила, как ошпаренная?       Кай мотнул головой. Нет, не стоит врать самому себе. Лидия просто засмущалась. Давно ли он видел искреннее смущение и робость? Да уж, давненько. Только бесконечные пошлые стоны и откровенный флирт. Затрахало! В прямом смысле слова.       — Твою мать, кризиса среднего возраста мне не хватало! — Кай закатил глаза на свои собственные мысли, а на вопросительный взгляд Джеймса просто махнул рукой, мол, ничего, здоровяк, просто старческая хандра тридцатилетнего мужика без дома, семьи, детей и всего прочего, что делает мужчину целостной ячейкой общества.       — Может позвать Лидию на ужин? — Джеймс, наблюдавший бурный мысленный монолог товарища от начала и до конца, усмехается, поняв по хмурым бровям Кая, что попал точно в цель. Ловко уворачиваясь от ожидаемо летящей в него подушки, Барнс встает и, потрепав Паркера по плечу, удаляется восвояси, тем самым объявляя капитуляцию.       — Паркер-старший! — Старк разводит руки в стороны, приглашая Кая обняться. Мужчины дружески похлопывают друг друга по плечу. — Чует мой прожженный виски нос, что у кого-то похмелье, — Старк весело улыбается, предусмотрительно наливая Паркеру алкоголь. — На, похмелись.       Кай благодарно кивает, пригубив янтарную жидкость из стакана.       — Я думаю, ты уже в курсе, по какому я вопросу, — Кай облокачивается о барную стойку с удовольствием отмечая, что первый глоток делает свое дело. Черт, он же за рулем. Ладно, хрен с ним, если что позвонит Сири, та все разрулит. Нагло? Ну что ж поделать.       — Да, карапуз уже звонил. Мистер Старк, тут такое дело, извините, что отвлекаю, — Старк писклявым голосом передразнивает уже, видимо, подчиненного, растопырив пальцы. Кай усмехается.       — Короче, не буду разглагольствовать. Не гоняй мелкого слишком часто, а то Мэй сама сюда придет. Не самая милая женщина, когда злится, — Кай хмурит брови, как бы подтверждая свои собственные слова. — Ну и не подвергай опасности. Это уже моя личная просьба.       — Конечно, Паркер, — Старк хмыкает, согласно кивая. Да он собственно-то и не собирался. Питер в силу своего поклонения Тони Старку мог бы стать идеальным личным помощником. Поучится, наберется ума-разума, глядишь в будущем станет главой отдела разработок, котелок-то у карапуза варит. — Мне тут, кстати, птичка напела, что Фьюри за вами ищеек приставил, — неожиданно сообщает Старк с абсолютно невозмутимым видом.       — Чего? — Кай удивленно смотрит на Старка, сильнее сжимая стакан в руках. Ну гребаный Фьюри! — Как долго?       — Неделю-две, — пожимает плечами Старк. — Ты скажи своему отмороженному товарищу, чтобы аккуратнее шашни с Роджерсом мутил, а то старик нервничает, — Старк почти незаметно передергивает плечами. Сраный Барнс, недавно амнистированный, хотя ему бы стоило гнить в тюрьме.       Кай хмурится еще сильнее. Значит, Барнс возможно прав, и этот старый хрен действительно что-то мутит за их спинами.       — В общем, осмотрительнее, солдаты, — Старк хлопает Паркера по плечу. — А за карапузом я присмотрю, честное пионерское! Старое советское выражение, не бери в голову, — добавляет Старк.

***

      В офисе как-то душно. То ли от неожиданного потепления на улице, то ли от отчета на экране. Элизабет растирает уставшие веки пальцами, откидываясь на спинку кресла. Пластик жалобно скрипит, извещая об уже давней необходимости сделать ремонт в этой богом забытой каморке.       Что ж, час настал. Настало время вербовки — Инга наконец решилась, о чем поспешила сообщить всей группе внедрения. Действовать предстояло незамедлительно, разом, чтобы между агентами не случилось встреч и разговоров, грозящих сорвать многомесячную операцию. Что ж, умно, да и почва давно подготовлена.       Елена Белова и так давно уже восстановила теплые сестринские отношения с Романофф, а там и Клинта с Роджерсом подбить как два пальца. Ванда Максимофф вместе с андроидом три месяца назад познакомилась с Блум Питерс — мутанткой с руками-огнеметами, которую Элизабет видела в коридорах штаба лишь мельком.       Джеймс Барнс и Кай Паркер. Зимний Солдат и Ведьмак. Убийца с многолетним стажем, в секунду свернувший бы Элизабет шею, и... И кто? Мужчина, с которым Майер чуть не поцеловалась. Мужчина, от которого тело покрывалось мурашками, а коленки подгибались от немого восторга (ну это она, может быть утрирует).       Мужчина в которого она влюблена? Возможно. Но это ведь глупо — быть влюбленной в человека, с которым вы лишь пересекались в коридоре служебного многоквартирного дома, да один раз чуть не поцеловались! Да, было бы глупо, если бы она параллельно не являлась его вездесущим голосом в наушнике, верной помощницей, знавшей его лучше, наверное, Джеймса Барнса и хуже разве что четы Паркеров.       Ну какая же она дура! Вокруг столько мужиков, а она влюбилась в собственное задание! Столько, да нисколько нет мужчины, похожего на Кая Паркера.       Элизабет шмыгает носом, с удивлением отмечая, что ее глаза уже на мокром месте. Отставить, агент Майер! У тебя есть четкие указания, конкретное задание и благородная цель, для которой ты почти год торчала в этой душной, маленькой коморке.       Девушка мотнула головой, утирая слезы рукавом серого, как и она сама, свитера и уверенно нажала кнопку на ноутбуке. Последний отчет отправлен. Большее ее здесь не будет. Больше не будет агента Лидии Марии Свон, чинно исполнявшего свои обязанности, больше не будет Сири. Она умрет в автомобильной катастрофе или, может быть, станет жертвой пожара. Плевать, главное, чтобы тело было изуродовано до неузнаваемости, а рядом лежали документы Лидии Свон — фальшивки, так умело созданной Элизабет.       Сжатая в кулак ладонь останавливается в нескольких миллиметрах от двери. Элизабет не решается. Не решается нарушить то хрупкое будущее с Каем Паркером, которое так внезапно замаячило на горизонте и которое грозилось так же быстро скрыться за ним.       Будущее? Майер, очнись, Кай был сильно пьян и возможно просто разглядел в твоей тощей фигуре девушку, с которой неплохо было бы переспать ночь-другую. Но тот невесомый поцелуй в щеку будто бы говорил: мы не закончили. Да, но ведь после него не последовало ничего. Только дежурное: привет, сосед!       Заткни свое уязвленное самолюбие и встрепыхнувшееся новыми чувствами сердце себе в задницу и постучи уже в эту долбанную дверь! Инга ясно сказала — привести агента Барнса и агента Паркера в штаб как можно скорее. Иного варианта развития событий такого, как, например, рассекречивания их бравой команды внедрения, не предусматривалось.       — Лидия? — черт, ну почему именно он?! Сонные глаза Кая смотрят на девушку с явным недоумением, мол, что ты тут делаешь в такой час.       — Мне нужна соль, — она изображает сконфуженность, хотя сердце и так бешено колотит о ребра, и поднимает телефон с набранным в заметках текстом: «Нужно поговорить. Без лишних ушей. Джеймс тоже».       — О-о-окей, — Кай как-то странно смотрит то на телефон, то на Элизабет, смутно догадываясь, что происходит.       В квартире номер тридцать пять, находящейся ниже на лестничный пролет от их с Джеймсом, стоит гробовая тишина. Тихо и размеренно тикают часы, с явным раздражением напоминая об истекающем времени. Запись фейкового разговора в квартире Джеймса и Кая — подстраховочный вариант, ловко состряпанный Музой, — скоро подойдет к концу.       — Я собственно позвала вас, чтобы... — Элизабет мнется под холодным взглядом Зимнего Солдата, будто уже наперед все о ней знающего. — В общем, Фьюри наглый лжец и вообще довольно неприятный человек, — торопливо начинает Элизабет, нервно закусывая губу.       Майер кладет на стол пачку документов, подталкивая их к Каю, хотя бы не сверлящему ее ледяным, почти убийственным взглядом. Ну человек просто очень подозрительно смотрит на свою соседку, чьи волосы (о чудо!) сменили русый, блеклый цвет на медный рыжий.       — Моя организация начала расследование десять лет назад. Тогда ЩИТ был на подъеме, ГИДРа возобновила деятельность, а Капитан Америка только что пришел в себя и начал собственное расследование, — Элизабет ровно дышит, успокаивая бешено бьющиеся в мольбах о спасении от бионической руки о ребра сердце. Возможно, Майер живой отсюда не выйти. Тем лучше: она не выдержит больше этого подозрительного, с пока еще каплей разочарования взгляда Кая.       Почему Инга послала именно ее внушать этим мужам, что Фьюри — не паинька, пляшущая для благополучия народа? Елена Белова бы точно не мучилась от угрызений совести от слишком уж продолжительного времени, проведенного с агентами, пусть и дистанционно, пусть лишь через стенку.       — Слишком уж ладно складывалась ситуация: ГИДРа всемирно заявляет, какие они злодеи, а ЩИТ браво чистит мир от скверны. Тогда мы достали эти документы и были, мягко говоря, ошеломлены, — Элизабет открывает самую верхнюю папку. — Лично Фьюри в числе прочих подписал назначение Александра Пирса на должность в Совете, лично Фьюри выделил ему дополнительные средства, и, вишенка на торте, выплатил внушительное пособие его бедной семье, потерявшей кормильца. На эти деньги можно спокойно прожить до старости хоть целой деревней.       Элизабет ждет, затаив дыхание, пока две пары глаз скользят взглядом по тексту.       — Мы решили узнать, как сейчас поживает миссис Пирс, и нашли там воскреснувшего мистера Пирса. Определенно, промысел божий, — Элизабет пытается шутить, но мужчины иронию не оценивают, снова вперившись в нее стальным взглядом. — Тогда и началось полноценное расследование злодеяний Фьюри, которое лежит перед вами. Диссертация на тему, как власть меняет людей.       — Почему мы должны тебе верить? — бионика тихо жужжит, перестраиваясь в боевой режим. От мгновенной смерти, или, по меньшей мере, ощутимого удара по лицу, Элизабет спасает рука Кая, вовремя останавливающая товарища. Паркер кивает, давая девушке ответить внятно, без хлюпаний крови во рту.       — Не должны, — Элизабет пожимает плечами. — Но, Джеймс, ты сам давно заподозрил неладное. И вот, — она кивает на стопку бумаг, — доказательства. Фьюри много лет плел эту хитрую паутину и пока что нам неизвестна его конечная цель. Но если это не порабощение планеты, то уж точно не мир во всем мире.

***

      — Наша Рапунцель наконец выбралась из башни! — Надя радостно и крепко обнимает подругу, не фонтанирующую радостью и счастьем. Спаркс недоуменно отодвигает подругу, заглядывая в уже мокрые от подступивших слез глаза. — Но-но, Лилибет, не раскисай! Простит тебя твой благоверный.       Элизабет не сдерживается — начинает рыдать взахлеб с горестными взываниями и всем прилагающимся к моральному состоянию девушки, что только что потеряла призрачную надежду на отношения с человеком, к которому слишком привыкла, в чьем голосе нуждалась, чьи касания ей были жизненно необходимы.       Надя гладит подругу, что впервые на ее глазах плачет так горько. Спаркс и рада бы хоть как-то облегчить страдания ее Лилибет, но остается лишь целовать беднягу в мокрый от слез висок и нашептывать глупые утешения.       Простит ли Паркер? Если не дурак, простит. Поймет, что ложь была вынужденной, что главный враг там, в штабе ЩИТа плетет интриги и подводит всю организацию под трибунал. Трибунал, который возможно придется возглавить Инге Джонс — у других кишка тонка.       Вошедшая Муза понимает все без слов. Тихонько подходит и кладет руку на плечо Элизабет. Вытягивает эмоции, хоть и сама себе строго запретила это делать с близкими. Но как можно бездействовать и смотреть на страдания родного человека. Элизабет, с которой они пережили приют, обучение, первую миссию и первую влюбленность. Элизабет, что всегда ее защищала и поддерживала.       Розовое сияние глаз Музы угасает, и Надя кивает, просовывает голову под руку Элизабет, уже полусонную, но все еще всхлипывающую, и ведет к кровати.       Девушки ложатся по обе стороны от подруги и обнимают. Ближайшие несколько недель обещают быть непростыми. Но своих они никогда не бросают.