Пять стадий принятия

      Прошло полторы недели с уезда москвичей в родной город. Мазеллов вернулся к себе домой с решительным настроем измениться. От большого количества стресса мозг сломался и включил программу перезагрузки. Раз добиться расположения возлюбленного не получилось, и как ему казалось, не получится никогда, то пора перевернуть эту страницу. Стол давно исписан рассказами, где уже нет места для чего-то нового. Если так, то Илья выбросит этот стол и запустит свежий виток саморазвития. Пьяная выходка в Питере доказала ему что больше так продолжаться не может; пора вернуться в музыку, к стримам и наконец-то отринуть амплуа депрессивного затворника-алкоголика. Где взять силы на все это он, правда, пока не знал. Но позитивные мысли уже шаг к исцелению.       Несчастному музыканту казалось, что его действия ничего не изменили, а даже наоборот усугубили. Это было одновременно правдой и неправдой. Для Дениса неожиданная встреча стала новым толчком в понимании своих чувств.        – Ты и ты, – указывая поочередно на сидящих рядом парней, начал Коряков. – Вы ебаные блять предатели! За моей спиной, ничего не сказав! Пока я там блять волнуюсь за него, – небрежно махнув в сторону Дрейка, продолжал он тиранию, – он тут развлекается! И хуй положить на мои чувства, вообще похуй максимально. Конченные пидорасы нахуй. Даже!.. Даже объясниться мне не дал, школьник хуев. А я со всей душой, волновался пиздец, а мне просто – иди-ка ты нахуй, мне не интересно! А мне вот не интересно и больно видеть ваше воркование, и что теперь? Не ору же об этом на каждом углу!       Илья шатался и спотыкался, подходя ближе с явным намерением кого-то ударить. Держащий его Андрей, подозвал знакомого, чтобы тот подсобил. Данила напрягся и сжал кулаки, готовясь к стычке. Но в итоге ничего не произошло, брюнет схватился за спинку кресла и начал терять сознание, то ли от алкоголя, то ли от нервного истощения.       Студент прокручивал эту сцену снова и снова, пытаясь выстроить причинно-следственные связи. Сумбурный спич бывшего друга был наполнен печалью и глубокой обидой, но отчего? Со стороны Коломийца все выглядело совершенно иначе: это он вправе обижаться за то, как жестоко с ним обошлись. А что насчет Ильи? Кто-нибудь задумывался о его чувствах? Денис неоднократно пожалел, что не выслушал чужую точку зрения, когда этого просили. Возможно, поступи он тогда иначе, сейчас не пришлось бы тонуть в самобичевании. В ту ночь на концерте, юноша преисполнился недюжинным упорством, чтобы проигнорировать сосквадовца и не вступить в спор. Тогда, в свете неоновых ламп блондин мог видеть каждое изменение на лице собеседника. Рассматривал осунувшиеся щеки, перманентные темные круги под глазами и красные, блестящие глаза. Вид Ильи приводит в ужас, он совсем не тот, что раньше. От одного этого вида хотелось стереть все острые углы между ними и просто обняться. Поговорить как раньше, разрешить конфликт. Но, не смотря на сочувствие и приятную ностальгию по ушедшим временам, у студента не было права отступать от обещаний, данных своему партнеру. Этот ограничитель как ярмо на шее. Однако в конечном итоге, выбор не преступать черту он сделал исключительно ради себя – услышать и понять Корякова, означало подвергнуться новой порции огорчений, сожалений и разрушений. А терять мир, который ты выстроил с нуля из пепла жалко. Даже если мир лишь картонная реплика оригинала, простая иллюзия, он есть, и ты обязан в нем быть счастливым.       Рефлексия затронула не только молодого стримера. Данилу она задела по касательной, прошлась затупленным лезвием с особой нежностью, ведь то, о чем он догадывался долгое время – подтвердилось.       Рыжий стоял, смотря на ослабевающее тело, что вот-вот рухнет. Блондин тут же обеспокоенно подлетел к Мазеллову, но ничего не успел сделать. Ромашин с еще одним мужчиной оперативно выволокли дебошира на улицу. Кашин остановил парня от следования за ними, перехватывая его за руку.        – Куда ты идешь?! Сами разберутся, – злобно рявкнул мужчина.        – Н-но вдруг ему надо скорую вызвать или еще что-то?        – Сам подумай блять, это в первый раз происходит? Нет! Ну вот и не суетись, ничего этому долбоебу не будет.       Юноша остался остолбенело смотреть на дверь, откуда только что вышли люди. Понимание что его это не должно больше волновать приходило постепенно, со скоростью умирающей улитки.       Даня запомнил тот взгляд, которым его парень смотрел на брюнета. Полный отнюдь не уместной злобы и оскорбленности, а беспокойства и тоски. Не мог выкинуть из головы и то, как бездумно он последовал за компанией, движимый слепой, не умирающей привязанностью. Истинные чувства всегда проявляются в экстренных ситуациях. И если Коряков показал их открыто, на публику, то Денис скорее скрытно, но не менее выразительно. На лицо вырисовывался настоящий любовный треугольник, двое из которого прекрасно понимали кто здесь лишний.              

***

             Конец ноября прощается с людьми недавно выпавшим снегом и размытыми грязевыми лужами. Через пару дней календарь ознаменует красивую дату – 1 декабря, а еще позже и 31. Счастливый праздник детства, который безжалостно обделил своим торжественным настроением одну питерскую пару, чьи отношения претерпевали полномасштабный крах.       Коломиец хотел вовлечься в атмосферу веселого предзнаменования, заранее продумывая, как будет проходить Новый год. Ему нужно было отвлечься от тягостных мыслей и занять себя работой. Блондин хотел, чтобы было как в прошлом году – в Москве, со сквадом. Хотел вернуться в то беззаботное время, ведь суровая действительность разбивала любое представление о празднике; дома творилась неразбериха. Юноша надеялся, что к концу года разлад в отношениях минует, и он действительно старался ради этого. Вот только это было вовсе не обоюдным желанием. Данила погрузился в свои музыкальные проекты, отдалился осознанно или нет. Стал не только холодным, но и озлобленным. Мог сорваться без веской причины или уйти, ничего не сказав. Он держался из последних сил, пытаясь обуздать свои разбушевавшиеся ментальные проблемы, которые со всей разрушительностью могли обрушиться на него и окружающих. Денис стал для Кашина больной мозолью, личным очагом возгорания, что запускал все внутренние процессы, в том числе и отрицательные. Мужчина видел не своего возлюбленного, а его тусклую тень. И искренне не понимал, почему они до сих пор вместе, ведь никаких ответных чувств тут и не было никогда. Певец знал, что он не тот, кто нужен, что тот самый человек в другом городе, совсем недавно пьяный признавался в любви, которую не заметил только слепой, и пытался вернуть общение. Рыжеволосый выстроил баррикаду, прячась от множества назойливых тем, что стоит обсудить. Главной из которых было расставание. Денис не мог осознать трагедии старшего; оставалось только гадать, что так внезапно щелкнуло в чужом сознании. Ему становилось по-человечески обидно от такого пренебрежительного отношения. Все, чему ты отдался без остатка, отвергает тебя, без объяснений. На попытки поговорить – отказ, на легковесные прикосновения – презрительное порицание. Он старался найти оправдание поведению парня, но не мог, не укладывалось в голове как можно полностью измениться за столь короткий промежуток. Да и не говорил ему никто, как тяжело это может быть – жить с психически больным человеком. С обострениями сталкиваться не приходилось, ведь месяц, как и год назад все было хорошо. А было ли?       В момент зарождения отношений студент поддался коварной удаче, ступая на темную дорожку самообмана. Хороня в себе истинные, неправильные и неуместные чувства он пошел по пути наименьшего сопротивления. Но лучше не стало. Жизнь шла по накатанной, без головокружительных взлетов, однако и без грубых падений, просто была. А сейчас и она начала разваливаться. Одна единственная встреча с человеком, будоражащим сознание и голова, опущенная на плаху, протестующе взметнулась вверх. Коломиец не хотел больше безвольно идти на заклание, только потому, что выбранный путь разумен и безопасен. Хотя и это уже далеко не так. Даня, что казался светочем в пучине одиночества, ныне обратился обжигающим пламенем. Испепеляющим с присущей ему жестокостью. Да и свое внутреннее пожарище потушить было невозможно. Горело все: и раненое сердце, и ноющая душа. Чем дальше отдалялся Кашин, тем сильнее ощущалась прежняя покинутость, безликость бытия.              

***

             Из-за пертурбации мысли встали на места. Все винтики закрутились, и пришла ясность ума. Коломиец сидит в пустой квартире, пока его парень уже второй день проводит в другом городе, на съемках. Он не звонит как раньше, не пишет, о его делах можно узнать только из сообщений в телеграм-канале. Но это ощущается вторичным. За несколько недель избегания и игнорирования, вперемешку с громкими перепалками, такое равнодушие кажется привычным, даже нормальным. На первый план выходят другие, старые эмоции, точно как во время расставания с Ариной: что тогда, что сейчас хочется одного – просто поговорить с Коряковым, сидя вместе на чьей-то кухне. Становится неимоверно грустно, до скрипа в сердце. Если бы Кашин был рядом, если бы он не повел себя после инцидента в баре именно так, может Денис и не вспомнил бы о том, как скучает по московскому другу. Ведь на протяжении всех отношений он успешно глушил эту тоску в бессознательной ложной любви. И любое поползновение в сторону Ильи герметично прятал, памятуя о своей «новой, благополучной жизни». Но сейчас нет причин продолжать этот спектакль. Актерам надоела заученная роль, а значит, время снять маски.       Маяк, к которому следовал юноша, оказался фальшивым бликом на горизонте. Мнимое счастье, за которое он цеплялся, обернулось прахом. В этот раз спасать себя придется самому, и исправлять старые ошибки тоже.       Денис кое-как разрывает могилу с похороненными чувствами, зная, что они живы, и лелейно берет их в руки. Вот они – настоящие, не увядшие под гнетом притворной любви и обмана. Блондин решительно принимает их и уже без страха заявляет себе о том, что любит Илью. И никакие попытки переключиться на кого-то другого, побороть «наваждение», пережить этот период, не помогут.