***
Просторный зал, и Данзо в нем один. Понятие «пунктуальность» имело в его представлениях четко определенные черты, поэтому ему всегда приходилось ждать других. Старейшина не спал всю ночь, ибо внутренняя ярость раздирала его непоколебимость на куски. Итачи поступил ровно так, как велел ему отец. Юноша в строгой манере отказал Главе Не без объяснения причин. Данзо еще даже не подозревал, что загадочные обстоятельства отказа вот-вот предстанут перед ним. Шимура дергано посматривал на настенные часы и с каждой секундой сокрушался на остальных за отсутствие. Ему просто поскорее хотелось разделаться с рутинным собранием, чтобы заняться более важными делами. «Эти встречи ни к чему не приведут. Фугаку не преодолеть порог в одиннадцать голосов», — рассуждал про себя старейшина. Вот уже и его соратники явились и заняли почетные места. Кохару тут же раскрыла веер и с недовольной гримасой принялась жаловаться: — Невыносимая жара. — Давно подобного не было, — согласился с ней Хомура. — Давно мы столько времени хокаге не выбирали, — присоединился к беседе Данзо. — И впрямь, — буркнула Утатане, активнее замахав веером. — Данзо, если ты займешь пост, — обратился Митокадо, — то в наши ряды вступит Хирузен. — Это и к лучшему, — вдруг оживилась Кохару. — Мы много лет работаем вчетвером бок о бок. А Хирузен будет полезнее в Совете старейшин, а не во главе Конохи. — Я так понимаю, — монотонно протянул Шимура, — вы определились со своими голосами? — затем смерил взглядом двух соратников. — Иного быть не может, — кивнул Хомура. — Благодарю вас за доверие, друзья, — искренне отозвался Данзо. — Ты лучше скажи-ка вот что, — проскрипела Утатане, — каков план? Так как на данный момент я не вижу ни одной перспективы преодоления тобой порога. — Ты как всегда прямолинейна, — ехидно подметил Глава Корня. — Я не зря официально еще не объявил о своей кандидатуре. Голосование вот-вот сорвется само собой. И когда по протоколу запустится второй тур, тогда-то пост и станет моим. — Слишком медленно, — фыркнула Кохару. — Мне спешить некуда, — умудренно парировал Шимура. — Если будешь дальше философствовать, то Учихи поднимут тебя на вилы, — напомнила Утатане и одарила коллегу хитрым взглядом. — Мальчишка выполнит миссию? — вдруг строго спросил Митокадо. — Я работаю над этим, — как можно более спокойно ответил Данзо. — Работай конечно, тебе ведь спешить некуда, — вновь съязвила Кохару. Их разговор прервало появление Хиаши, который в сдержанной вежливой манере поздоровался со старейшинами и проследовал на свое место. За ним и подоспели остальные. Хирузен и Какаши как всегда немного опоздали. Фугаку держался отстраненно, чтобы не выдать заготовленный сюрприз. Данзо тоже старался не проявлять лишнего внимания к главе клана Учиха. Третий хокаге в это время медленно листал документы, по нему было видно, что он изучал их нехотя. И когда глухой шелест прервался, то Хирузен устало заявил: — Даймё требует предоставить кандидатуру хокаге уже на следующей неделе. Иными словами, нам всем нужно поторопиться с выбором… Правильно ли я понимаю, что единственным кандидатом на данный момент является Фугаку Учиха? Сарутоби пристально посмотрел на Данзо с Хиаши, те же лишь одобрительно кивнули. Шимура, заметив непоколебимое спокойствие Хьюги, немного напрягся, ведь старейшина рассчитывал на борьбу двух кланов. «Что-то здесь не так…» — мысленно недоумевал он. — Что ж, сегодня последний день, когда желающие могут заявить о себе, — уточнил третий хокаге. — Нет так нет, — вдруг выпалила Утатане, — давайте уже попробуем проголосовать, — по ней было видно, что ей изрядно надоели однотипные собрания с бессменным лейтмотивом. Хирузен кашлянул и кивнул в такт словам соратницы. — Кто «за» избрание кандидатуры Фугаку Учихи на пост пятого хокаге? Можете просто поднять руки, — объявил Хомура. И с каждой поднятой рукой Данзо стал заметно бледнеть. Хирузен, Асума, Какаши, Гай, Ирука, Ибики и Хиаши! Выбор всех вполне предсказуем, но последний голос поверг старейшину в шок! «Какого черта?!» — выругался про себя он. Фугаку же пристально наблюдал за реакцией Главы Корня, поэтому его искреннее недоумение вызвало у Учихи чувство неподдельного наслаждения. Остальным же была не совсем понятна вся прелесть ситуации, развернувшейся на собрании. Сарутоби несколько удивился усмирившемуся пылу главы клана Хьюга, но несомненно обрадовался. — Это все? — уточнил Хирузен. Он с надеждой посмотрел на Шикаку, Иноичи и Чоузу, а те лишь отвернулись. Третий хокаге очень хотел увидеть еще несколько поднятых рук, чтобы поскорее закончить с выбором преемника, но как бы не так… «Не дадут мне спокойно уйти на пенсию», — удрученно подумал он. «Кретины!» — все злился Шимура. — Восьми голосов мало, порог составляет одиннадцать, — монотонно изложил факт Митокадо. — Мы все прекрасно знакомы с процедурой, — раздраженно перебила его Утатане. — Кохару, Хомура! — воскликнул Сарутоби. — Почему вы саботируете голосование? Глаза старейшин округлились от возмущения, Митокадо уже собирался ответить, как Утатане резко сложила свой веер, стукнула им по столу и заявила: — Даже твоя должность не позволяет так к нам обращаться, Хирузен! — затем она выдохнула и сделала небольшую паузу. — А выбор пятого хокаге срываем не мы, а ты! Ты выбрал крайне непопулярного кандидата, вот он и не может набрать порог даже спустя столько собраний. Фугаку оскорбили сказанные слова. Он нахмурился, сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла, чтобы держаться подальше от жаркого диспута. — Так где же ваш кандидат?! — ударил по столу третий хокаге и вскочил со своего места. — У меня есть распоряжение Даймё, что гласит: «Предоставить кандидата к среде следующей недели». Понимаешь, о чем говорит эта формулировка? — Никакого второго тура, — вдруг тихонько проговорил Данзо, и все собравшиеся уставились на него. — Что ж, — прохрипел он и тоже встал, — в таком случае, я выдвигаю себя в кандидаты на пост пятого хокаге. Фугаку ожидал подобную пакость от главы Не, но первичную реакцию возмущения никто не отменял. — Прошу прощения, — внезапно обратился Шикаку, — может быть все позабыли в пылу спора, но на прошлом собрании мы проголосовали за возобновление расследования инцидента с биджу. — Держи, — Хирузен протянул ему письмо, — читай внимательно и вслух. — Кхм, Даймё пишет следующее: «…уведомляю Вас о том, что досье кандидата на пост пятого хокаге должно быть предоставлено не позже среды следующей недели». Так-так, дальше: «Расследование нападения Девятихвостого на Коноху — внутренняя проблема деревни, которая должна быть решена параллельно, не влияя на голосование…» — Нара несколько смутился. — «Если кандидатура не будет предоставлена, то, пользуясь законом «О статусе военного поселения в случаях чрезвычайных ситуаций», я, Даймё страны Огня, и моя делегация, в полном ее составе, учредим комиссию, что самостоятельно изберет нового главу Конохи непосредственно на месте. С ув-в…» — запнулся Шикаку. — В общем, надеюсь, что всем все понятно. — Мы не должны этого допустить! — пылко выразилась Утатане. — Эти болваны никогда ничего не понимали в тонкостях управления военным поселением. Если Даймё сунет свой нос, то нам придется долго разбираться с последствиями его идиотских решений! — Я бы выразился мягче, но не могу не согласиться, — кивнул Митокадо. — О чем я вам и пытался сказать! — рявкнул третий хокаге, затем сел в кресло. Старейшины переглянулись. — Согласно правилам, мы обязаны зарегистрировать кандидатуру господина Данзо, — напомнил всем Ибики. — Именно, — подтвердил Иноичи. — Внесем это в протокол, — спокойно согласился Хирузен. — В связи с исключительными обстоятельствами, мы должны проголосовать вновь, — подал голос Шиби. — Цирк, — прорычала Цуме. — В каком это смысле? — оторопел Абураме. — Все это голосование — цирк на потеху публике. Я, как глава клана Инузука, отказываюсь в этом участвовать, — процедила она и покинула зал собрания, на что остальные лишь растерянно пожали плечами. — Мы уважаем ее мнение, — сказал третий хокаге, — но голосование должно продолжиться… — Кто голосует «за» Данзо Шимуру? — спросил Хомура. Сам Митокадо, Кохару и Шиби. Последний поспешил объясниться: — Верно несут свою службу в Не шиноби Абураме много лет уже. Всяческую поддержку оказывает развитию ремесла ниндзя нашего клана Господин Данзо. Поэтому мне кажется, что Конохе он сможет дать развитие и услуги ее на новый, необычайно высокий уровень вывести. — Благодарю Вас за поддержку, Шиби, — отозвался Шимура. — Факты благодарностей не стоят, — поэтично пропел Абураме. — Пять голосов, — немного грустно констатировал Хомура. — На этот раз голосование саботируют: Нара, Яманака и Акимичи, — съехидничала Утатане и метнула хитрый взгляд в Хирузена. — Шикаку, Иноичи, Чоуза, госпожа Кохару права. Либо отказывайтесь, как Цуме, либо определитесь, — нехотя согласился с соратницей Третий хокаге. Повисло молчание. Все не на шутку напряглись. «От этих трех голосов зависит будущее Конохи», — одновременно мелькнуло в мыслях Данзо и Фугаку. — Прям выбор без выбора, — недовольно буркнул Нара. — М? — вопросительно промычал Акимичи, требуя пояснений. — Каждый член Собрания всех Советов Конохи обладает правом избирать или быть избранным. Право избирать дает вариативность: голосовать или отказаться. Мы же лишены последнего. Так как наш отказ будет означать второй тур, что полностью противоречит распоряжению Даймё. Таким образом, господин третий хокаге, Вы возложили на нас всю ответственность, — последние слова отскакивали у него от зубов. — Надо было меньше штаны протирать, — усмехнулась Утатане, на что Митокадо строго шикнул. — Мы так будем до вечера здесь сидеть… — лениво зевнул Асума. — Ино-Шика-Чо, не медлите! — бодро поторопил их Гай, а Какаши дернул его за рукав. Троица с некоторой опаской глянула на всех собравшихся, терпение которых уже было на пределе. Труднее всего приходилось Фугаку и Данзо. Ведь победа одного означала сокрушительное поражение другого. Речь шла не о дружеском поединке, а о судьбах тысяч людей. — Скажу честно, мне не симпатичны оба кандидата, — начал Чоуза, — но я проголосую так, как и мои товарищи. — Конкретнее, — настаивал Ибики. — Я голосую за господина Фугаку, — удрученно уточнил Акимичи. — Боюсь, друг, — обратился Иноичи к Чоузе, — ты не оставил нам с Шикаку выбора, — и посмотрел на последнего, а тот одобрительно кивнул. — Мы тоже голосуем за Фугаку Учиху. Моральные оковы спали с Фугаку. «Одиннадцать!» — мысленно ликовал он. Восторг настолько опьянил, что ему показалось, словно его дух на короткие мгновения покинул тело. Голова немного закружилась, но он все же взял себя в руки. Данзо же наоборот будто бы бросили в жерло бушующего вулкана. Старческие суставы медленно плавились под жаром внутреннего гнева. Челюсть самопроизвольно сжалась так сильно, что скрежет прозвучал на весь просторный зал. «Не может быть!» — кричало его сознание. — Ну-у, — с облегчением выдохнул Хирузен, — голосование окончено победой… Заветное имя вот-вот должно было вылететь из уст третьего хокаге, но до ушей остальных донеслось нечто другое. Глава Корня не собирался просто так сдаваться, поэтому решил разыграть свою последнюю карту: — Нынешний состав собрания предлагает двадцать голосов, ведь так? — его вопрос звучал судорожно. — Да-а, — с недоумением кивнула Кохару. Но она понимала, что ее коллега вновь что-то задумал. Это осознавали и остальные и не стали скрывать свое состояние замешательства. У Фугаку с Хирузеном аж воздух в горле застрял. — Огласите список! — потребовал Шимура. — Кохару Утатане — два голоса, — почти запинаясь стал говорить старейшина, — Хомура Митокадо — два голоса, Хирузен Сарутоби — два голоса, Данзо Шимура — два голоса. Остальные по одному: Какаши Хатаке, Гай Майто, Ирука Умино, Ибики Морино, Асума Сарутоби, Шикаку Нара, Иноичи Яманака, Чоуза Акимичи, Цуме Инузука, Шиби Абураме, Хиаши Хьюга, Фугаку Учиха. Всё… — В составе Собрания всех Советов Конохи по-прежнему числится клан Сенджу? — заговорщицки спросил глава Корня. — Да, — дергано кивнул старейшина. — Цунаде, как глава клана Сенджу, давно отошла от дел! — не выдержал Хирузен. — Я осведомлен об этом, как и все остальные, — спокойно ответил Шимура, держа интригу. — Но в составе числится не только клан Сенджу, но и клан Узумаки. — Страна Водоворота давно стерта с лица земли! — воскликнул третий хокаге. — И это мне тоже прекрасно известно, — парировал Данзо, наслаждаясь минутой славы. — Но клан — это не страна, а его представители. Глаза старейшин и бывшего хокаге округлились. Ведь тайна рождения того маленького хулигана, который увлекался вандализмом, была известна ограниченному кругу людей. Они встревожились, что Шимура, в пылу борьбы за власть, предаст присягу и все подписанные соглашения. Но глава Корня пользовался иными методами: — Я собирался объявить об этом на собрании, но все никак не находил нужного момента, — он даже не старался скрывать свой сарказм. — Мои люди не так давно обнаружили прямого потомка Ашины Узумаки. Не знаю, как ей удалось выжить, но это и впрямь чудо! — улыбнулся Данзо. — Ей четырнадцать лет, и при проведении необходимых юридических процедур, она полноправно может быть введена в состав Собрания всех Советов Конохи. У всех пропал дар речи. Фугаку же сначала будто бы облили ледяной водой, а затем обдали кипятком, ведь… — Совокупность голосов расширится до двадцати одного, а порог повысится до двенадцати, — договорил за соратника Хомура. — Исключительный случай, — изумилась Кохару. — И не припомню подобного. — Новое голосование, — горько прошептал Хирузен и обмяк в собственном кресле. «Не стоило его недооценивать», — скорбно подумал Фугаку.***
Весть об уцелевшем потомке Ашины Узумаки разнеслась по всей деревне так быстро, подобно тому, как песок разносится во время бури в стране Ветра. Об этом судачили абсолютно все и на каждом углу. Одни видели в этом обман и восклицали: «Не могла она уцелеть!» Вторые радовались и заявляли: «Бедное дитя, в Конохе она будет в безопасности». Третьи возмущались: «Еще одна аристократка, содержание которой будет обходиться крайне дорого! Так еще и из наших налогов!» Все замечания были справедливы по-своему. Данзо постарался над тем, чтобы эта новость была на устах всех и каждого, так как ее громогласность выступала гарантом его замысла, пусть и не до конца оформившегося. Хирузену просто придется ввести девчушку в состав Собрания всех Советов Конохи, тогда же старейшина получит возможность повернуть голосование в нужное ему русло. Несмотря на то, что вчерашние собрание прошло не по плану, глава Корня не отчаивался и продолжал искать путь к своему выдвижению. Ему уже порядком надоело сидеть под землей в бункере Не. Темные стены изрядно давили, чем вызывали неподдельное раздражение, поэтому Шимура решил выбраться за пределы деревни, подальше от любопытных глаз, чтобы привести свои мысли в состояние покоя. По дороге ему встретился подчиненный, что однозначно отчитался: «Асэми прибудет в Коноху уже завтра. Все распоряжения о подготовке к ее визиту уже исполнены, Данзо-сама». «Для вас для всех она уже госпожа Асэми», — поправил его старейшина и продолжил путь. «На Итачи рассчитывать уже не стоит. Необходимо подумать над тем, как спровоцировать бунт Учих, чтобы дискредитировать их в глазах остальных членов собрания. Или можно постараться найти информацию, которая бы подтверждала, что именно этот проклятый клан стоит за нападением Лиса на Коноху», — рассуждал про себя он. Так старейшина пересек всю деревню, находясь в пучине собственных дум. Шимура сам не заметил, как оставил позади Главные ворота и зашел глубоко в лес. Его охрана всегда находилась рядом для защиты начальника, но на достаточном расстоянии, чтобы тот мог побыть один. Данзо вышел на небольшую опушку и сел на поваленное дерево. Вокруг лишь шелест листвы, пение птиц и нарочитый шепот навязчивых мыслей. «Будет ли толк от возобновления расследования инцидента с биджу? Мы тогда все перевернули, но не нашли достаточных доказательств вины Учих», — сетовал старейшина. «Если Хьюги с Учихами примирились, а судя по поведению Хиаши так оно и есть, то вероятность провокации последних сильно снижается. Они медленно, но верно получают то, к чему стремились. Власть почти у них в руках…» Но самый страшный вывод, который глава Корня не хотел озвучивать даже в собственных мыслях, заключался в его неминуемой гибели, если Фугаку станет хокаге. Он знал, что борьбу с Учихами новый руководитель Конохи никогда ему не забудет. Так стоит ли продолжать вражду или начать искать гарантии безопасности? Вдруг перед Шимурой возник его знакомый, что прятал лицо под причудливой маской. «А этому что понадобилось?» — насторожился старейшина. Его подчиненные тут же зашевелились, но он скомандовал им, чтобы те не покидали своих мест. Так они и остались вдвоем на небольшой опушке. — Добрый ли у Вас сегодня день, господин Данзо? — «знакомый» интересовался с каким-то странным намерением. — Выходной, — настороженно ответил Глава Не. — Что ж, — развел руками человек в маске, — не хотелось бы Вам его портить, но у меня имеются вопросы. — Так задавайте, — бросил Шимура и одарил его недоверчивым взглядом. — Почему клан Учиха все еще живет и здравствует? Почему на стороне Фугаку оказалось больше сторонников? И что еще за девчонка из клана Узумаки? — он спрашивал столь наивно, словно ребенок. Хоть старейшине и не нравилась информированность новоиспеченного «знакомого» о внутренних делах деревни, но он не мог не признать очевидное: — Вы и впрямь хороший шпион, — Данзо говорил это абсолютно искренне. — Но и я не один из ваших осведомителей, поэтому ведите себя сдержанно! — Право! Я не хотел нанести Вам оскорбление! — наигранно воскликнул человек в маске. «Да он издевается надо мной!» — раздраженно подумал глава Не. — Так разъясните, меня обманывают мои осведомители, или же Вы и впрямь упустили ситуацию? И тут старейшину будто пронзило молнией. Он вспомнил о словах Итачи в ту ночь, когда малец сбежал с дежурства… «Итачи не из болтливых болванов, поэтому не стал бы говорить про «влияние на клан из вне» просто так. Наверняка он засек шпионов этого хама», — мелькнуло в голове у Данзо, что вызвало у него ехидную улыбку. — Осведомители не лгут. Я и правда оплошал. — Что же Вас так веселит? — искренне недоумевал собеседник. — Да то, что вы обделались не меньше моего, — признался Шимура и издал смешок. — А я справлюсь без вашей натужной помощи. — Каким это образом? — немного разозлился «знакомый». — Ваших «пташек» засекли Учихи, пусть и вида они пока не подают, — человек в маске от этих слов нервно дернулся. — Поэтому вы мне впредь не союзник, а балласт. — И Вы искренне думаете, что сможете все исправить без меня? Если Фугаку станет хокаге, то первым же приказом объявит о Вашей казни, не сомневайтесь, — напомнил об опасности собеседник. — Не думаю, — бросил Данзо и отвернулся. — С чего бы такая уверенность? — У меня уже есть механизм, который обеспечит мою сохранность. — Клан Учиха невозможно обуздать. Если будет произведен транзит власти от Хирузена к Фугаку, то Вы добровольно подпишитесь под тем, чтобы каждую ночь засыпать в клетке с голодным тигром, — усмехнулся человек в маске. — Видимо мне суждено стать вторым человеком, после Тобирамы-сенсея, который превратит хищника в травоядного, — колко парировал старейшина. — С радостью понаблюдаю за Вашей затеей, — искренне рассмеялся «знакомый». — Я не стану вас сейчас задерживать, в благодарность за наше недолгое и абсолютно неплодотворное сотрудничество, но настоятельно рекомендую больше никогда не попадаться мне на глаза, — Данзо говорил вполне откровенно, в его решимости не приходилось сомневаться. — Я буду носить цветы к Вашей могиле, — язвительно отозвался человек в маске и тут же исчез. Шимура с облегчением выдохнул, избавившись от неприятного собеседника и потихоньку побрел обратно в Коноху. «Фугаку не обретет власть без моей на то воли, поэтому ему придется подчиниться», — подумал Глава Не, глядя на каменные головы хокаге.***
«Наконец-то выходной!» — подумал про себя Шисуи, довольно потягиваясь в постели и сладко зевая. День уже был в самом разгаре. Несмотря на то, что сестра и мать старались не тревожить его в выходной день, звук бытовой суеты прервал сладкие сновидения юноши. До его носа уже донесся аромат стряпни, который вызвал бурное урчание в желудке. Парень еще разок потянулся, что было мочи зевнул, и, словно заколдованный, побрел в столовую, чтобы позавтракать. Тоши, увидев старшего брата, сразу принялась ворчать, подобно старушке: — Явился, почти полдень! — И тебе доброе утро, — улыбнулся Шисуи и потрепал сестренку за волосы. Он не воспринимал ее вечное недовольство как реальные упреки, так как это было частью характера девочки. Она очень много времени проводила в обществе их матушки и ее подруг, от которых и напиталась претенциозной манерой поведения. Тоши совсем не походила на того же Саске. Отнюдь, она бы отлично проявила себя в компании дам почетного возраста, что вечно критиковали ход прогресса. — Не дерзи брату, — строго одернула ее мать. — Лучше накрывай на стол. Тоши скривила недовольную гримасу, показала брату язык, пока мама не видела, но все же подчинилась указанию. Госпожа Минами глубоко чтила традиции предков, поэтому терпеть не могла, когда члены ее семьи забывали о субординации. — Ока-сан, — поклонился Шисуи. — Прости мне дерзость своей сестры, я не справилась с ее воспитанием, — в назидательной манере произнесла госпожа Минами, на что юноша лишь пожал плечами. Завтрак прошел согласно всем отработанным лекалам: прием пищи, чаепитие, светские новости, обсуждение планов на день и, конечно же, не обошлось без обсуждения кандидатуры потенциальной невесты. Шисуи всегда держался вежливо и почтительно, но лишь до обсуждения последней темы. — Нет! Я уже сказал тебе, что не пойду с тобой к ним в гости! — пылко восклицал он. — Ты зря отказываешься, она и впрямь хорошенькая, — пыталась достучаться мать до сына. — Ты и про десяток предыдущих говорила ровно так же, — уперся юноша. — Нет — значит нет! В такие моменты госпожа Минами, как истинная леди, прибегала к излюбленному, но запретному приему, и начинала вызывать жалость к своей нелегкой женской доле: — Ты думаешь только о себе, — словно всхлипывала она. — А что же обо мне подумают? Шестнадцать лет, единственный мужчина в семье, а на помолвку и намека нет. Все дамы и так уже судачат, что я плохо воспитала сына, раз он не думает о продолжении рода. Вот как мне им смотреть в глаза при следующей встрече? — вопрошала мать и подтирала шелковым платочком красноречивые слезы. Шисуи уже давно различал, где правда, а где манипуляция. И этот раз не стал исключением. Но с раннего детства на него лег весомый груз ответственности. Он должен был оберегать маму и сестренку, поэтому когда они расстраивались, то он покорно шел у них на поводу: — Ладно-ладно, прекрати. На какой день запланирован обед? Госпожа Минами сразу же приободрилась, добившись желаемого, поэтому ровным тоном произнесла: — В пятницу. — Послезавтра что ли? — от такой спешки юноша оторопел. Мать утвердительно кивнула, а затем добавила: — Я уже договорилась с твоим начальством, тебе дадут выходной, но ты его отработаешь двумя дежурствами подряд. — Ну, спасибо тебе, ока-сан, — сквозь зубы процедил Шисуи, на что Тоши залилась смехом. На радость юноши, кроме согласия на очередное свидание, от него сегодня ничего не требовалось. Итачи нес суточное дежурство в АНБУ, а в квартале все то и дело судачили о союзе с кланом Хьюга. Шисуи порядком устал слушать одни и те же сплетни, передаваемые из уст в уста, поэтому решил выбраться за пределы района, чтобы развеяться. Он шел медленно, наслаждаясь теплом солнечного света. Но его безмятежное спокойствие прервала довольно неожиданная встреча. Кто-то коснулся его плеча, юноша обернулся и взглядом наткнулся на Изуми. — Чего не здороваешься? — немного возмутилась девушка. Шисуи виновато почесал затылок и честно признался: — Стараюсь изо всех сил не слушать, о чем болтают вокруг. Изуми легонько улыбнулась и с пониманием ответила: — Меня тоже порядком достали все эти разговоры. Юноша посмотрел по сторонам и заметил заинтересованные взгляды, уставленные на них. Его это заметно смутило, поэтому он тихо прошептал: — Если не хочешь, чтобы сплетничать стали о нас, то нам лучше либо разойтись, либо поскорее выбраться из квартала. Девушка залилась краской и одарила собеседника молчаливым согласием, и они поспешили в деревню, подальше от пристальных взоров свах клана. — Достали, — прошипел Шисуи, когда наблюдатели исчезли. — Нелегкая доля завидного жениха? — шутливо спросила Изуми. — Да-а, — удрученно протянул юноша. — Не успел проснуться, как матушка заладила об очередной девчонке. — А ты ее видел? — искренне поинтересовалась Изуми. — Нет, и видеть не хочу, — отрезал он. — А почему так категорично? — недоумевала девушка. — Я считаю, что все должно происходить само собой, вот как у вас с Итачи, — как на духу ответил Шисуи, сам не заметив, что вогнал в смущение собеседницу. От такого заявления Изуми аж застыла на месте посреди оживленной толпы. — Ты чего? — виновато спросил юноша. — Ничего-ничего, — неловко отмахивалась она. — Просто я… И Итачи… мы-мы… Шисуи довольно звонко рассмеялся, наблюдая за комичными оправданиями собеседницы, а та еще больше покраснела. — Изуми, можешь ничего не объяснять, — поспешил он успокоить девушку. — Итачи — мой лучший друг. И то, что происходит между вами — это прекрасно. Я белой завистью вам завидую. — Просто-просто… — девушка все пыталась выдавить из себя что-то внятное. — Да ладно тебе, дальше меня ничего не уходит. И Изуми облегченно выдохнула, услышав нужные слова. Они побрели дальше к местному рынку, чтобы там взять с собой напитки, а потом посидеть поблизости с тренировочными площадками вдали от оживленной толпы. К счастью, никого из знакомых им не довелось встретить. И Изуми с Шисуи со спокойной душой продолжили свою спонтанную прогулку. На перекрестке располагался всем известный в Конохе цветочный магазин, принадлежавший клану Яманака. Каждый романтик считал своим долгом перед свиданием совершить покупку именно здесь. Изуми остановилась возле витрины, заметив яркую вывеску, которая оповещала об акции. — Надо бы намекнуть Итачи, — шутливо подметил Шисуи, глядя на отражение в окне восторженной гримасы девушки. — Надо бы тебе перед свиданием заглянуть сюда, — парировала она, вместо очередного приступа смущения. Смена поведенческой парадигмы была связана с тем, что юноша сумел расположить к себе Изуми. Она не смущалась своих естественных проявлений из-за опасения распространения ложных слухов. — К черту, — пробурчал в ответ парнишка, а затем застыл на месте, побледнев от увиденного. Дверь магазина изнутри отворил мужчина в возрасте. И, переступив порог, на улицу вышла юная девушка необычайной красоты, какой Шисуи еще никогда не приходилось видеть. Вслед за красавицей на улицу россыпью выбежала целая толпа, судя по действиям — ее прислуга. Одни несли в руках огромные охапки самых разнообразных цветов, вторые поправляли удлиненный подол ее кимоно, третьи открывали зонтики, чтобы спрятать аристократку от лучей палящего солнца. Девушка держалась прямо и шла медленно, горделиво. Нет, она не шла, а плыла, подобно прекрасному лебедю. Незнакомка заметила на себе заинтересованный взгляд. Поэтому, соблюдая формальную вежливость, она прошла мимо и еле слышно, тоненьким голосочком произнесла: — Добрый день. Шисуи не сразу понял, что адресатом обращение был именно он, поэтому ответил приветствием лишь тогда, когда ее небольшая фигурка скрылась за непроглядной толпой прислуги. Юноша с изумлением и абсолютным молчанием, словно заколдованный, провожал взглядом суетливую свиту. Изуми обомлела, наблюдая за приступом оцепенения юноши. Она ждала минуту, другую, а затем не выдержала и стала трясти его за плечи. — Э-эй, — все не унималась девушка. — Жасмин, — лишь выдавил из себя Шисуи. — О чем ты? — искренне не понимала Изуми. — Волшебный запах, — завороженно произнес юноша. — Еще бы, столько цветов, — умудренно кивнула девушка. Шисуи перевел взгляд на собеседницу, нахмурился, после чего резко заявил: — Нет же! Несмотря на все букеты от нее исходит запах жасмина! Изуми ранило подобное обращение, но решила этого не показывать. Она еще подождала, пока оцепенение ее спутника сведется к нулю, а затем робко произнесла: — Нам нужно идти. — Ага, — на вздохе кивнул юноша, и они продолжили свою прогулку. Сердце Шисуи билось как никогда быстро. Воздуха в легких будто бы не хватало, в животе словно буянил рой назойливых насекомых, а в носу застыл нарочито яркий запах жасмина. В его памяти толком не отпечаталось лицо прекрасной незнакомки. Весь неспешный путь до пункта назначения он ласкал в мыслях отрывистые картинки недавней встречи. Изгиб стопы, выступающий из-под подола кимоно, белоснежная кожа в лучах яркого солнца, фиолетовая радужка, томящаяся под жаром огненных ресниц, кроткий и учтивый взгляд, а также мимолетная, но сладко пропетая фраза: «Добрый день». Он запомнит тон, которым были произнесены эти слова. Шисуи уже осознавал, что не будет ему покоя, если он не услышит эти заветные слова вновь. Изуми тактично молчала и созерцала округу. Они подошли к поляне близ тренировочных площадок, не проронив ни слова. Она не могла и подумать, что их невинная спонтанная прогулка приобретет столь роковой оборот. Ведь еще час назад Шисуи иронично шутил насчет предстоящего свидания. «Я его никогда таким не видела», — мысленно поражалась девушка. — Извини, — вдруг буркнул парень. — Да ладно, — отмахнулась Изуми и присела на траву. Собеседник уставил на нее свой стеклянный взгляд и добавил: — Все знакомства отменяются. Нужно найти ее, — он говорил это будто непроизвольно, не для кого-то рядом, а для самого себя. Девушка слегка нахмурилась, поражаясь, почему же сообразительный Шисуи не распознал загадочную незнакомку. — Я похож на дурака? — искренне поинтересовался парень. — Ни в коем случае, — вкрадчиво и честно ответила Изуми. — Тогда почему ты так на меня смотришь? — недоумевал он. — Тебе все же стоит иногда слушать сплетни вокруг, — съехидничала девушка. Шисуи одарил спутницу взглядом, полным непонимания. — Она явно та самая представительница клана Узумаки, о которой все судачат, — поспешила пояснить Изуми. — По крайней мере, цвет волос и свита на это намекают.***